ГЕРОЙ
В детстве однажды уснул с фонариком. Читал книжку «Голубая стрела», прятался от родителей под одеялом. Отец с матерью приветствовали книжный аппетит днем, а ночью пресекали кусочки света из комнаты Егора. Выручал фонарик – дружок без зависти и корысти. Он же подтолкнул к интересному открытию.
Если переставлять буквы в собственном имени, то получится слово «герой». Добавление «й» не в счет. Очень возгордился таким открытием Егор. И уже с первого класса мальчика посетили ответственность, строгость, решительность: за себя, за других, за судьбу. Листом банным пристали к ребенку и взрослели вместе с ним.
Так называемые подвиги не планировались, но избежать их трудно героическому мальчику. Потому что ответственность строга и строгость решительна, потому что «лучше других» клеймом выделялось на лбу.
Как-то раз, поверил соседу, офицеру предпенсионному, в его сказочную способность – подглядывать через стену. Говорил сосед, что присматривает за мальчиком: как тот ест, как спит. Егор, оставшись один, взял молоток и раздолбил стенку в направлении дядечки подсматривающего. Полностью учинить пролом не смог, но интерьер в квартире нарушил основательно. Родители не ругались, хихикали тихонько, спрашивали соседа: «Будешь еще подглядывать?». Не отвечал офицер, словно его понизили в звании. Встал по стойке смирной, но команды «вольно» не дождался. Получилось у Егора легко и естественно.
В другой раз, учительница первая его, Софья Карповна, пришла на урок с раздражительностью и оценки за диктант объявляла злорадно. Не согласился мальчик со своей четверкой, а еще больше не согласился со злорадностью. Вступил в спор и в притихшем классе спросил: «А вы «Гамлета» читали?». Егор к тому времени знал, что редкий взрослый, поучающий и пытающийся научить, читал. Софья Карповна дрогнула. Это стало понятно по ее рукам. Они дрогнули сильнее, чем вся остальная Софья Карповна. Не дав ответить, мальчик завершил: «Хочу напомнить всем, что конец у произведения плохой и в таких спорах может не быть победителя. Может быть, а может и не быть. Трагедия».
День книги. Общешкольный конкурс чтецов. Софья Карповна запланировала – участвовать. Оказано высокое доверие: представлять первые классы. На репетициях отменно читал мальчик про весну, про набухшие почки и возвращающихся птиц. Егор запланировал – побеждать. Так подумал, что с почечно-весенним настроением не одолеть конкурентов. Вышел и объявил: «Стихи о советском паспорте».
Шел тысяча девятьсот семьдесят первый год. Даже если бы мальчик прочитал плохо, даже если бы. А так, предварительно расставил ударения, декламировал правильно, точно. Торопливые апрельские птицы так не летают, как взмывали над актовым залом слова и опускались в тот ряд, где высиживали представители ГорОНО. Остальные конкуренты сникли. Их выступления потеряли всяческий смысл, победа оказалась предрешенной.
Во втором учебном году Софью Карповну сменила Фаина Михайловна – очень опытный педагог. Она была в курсе и, приосанившись, ждала. Расслабилась только один раз.
Кому был нужен этот урок внеклассного чтения? Зачем надо было называть мероприятие «Ожившие книжки»? Подразумевались рассказы детей о любимых героях. Надлежало, не просто поведать о любимом, но и продемонстрировать предмет-символ.
А папа у Егора – врач. И в доме у Егора стоял череп. Самый настоящий, с сохранившимися двумя зубами. Отец иногда показывал череп гостям и добавлял в завершении показа: «Похоже, что женский. Однако, не уверен».
Опытная Фаина Михайловна переживала трудные времена. Годы брали свое, нервы брали свое и чужое. Приливы в голове, заторы в кишечнике, ночные панические атаки и многое другое, которое страшно перечислять. Лучше не надо.
«Пусть Леночка расскажет про чудесный цветок с разными лепестками».
«Пусть Катя наденет красную шапочку и станет похожа на любимую героиню».
«Валерик, не стесняйся, показывай оловянного солдатика. Из какой он сказки? Я, кажется, догадываюсь».
«Егор, а ты что принес?»
Из обыкновенной сумки, без тени лукавства и ерничества на стол учительницы лег череп настоящий, коричневый, с двумя зубами: «Если «Гамлета» прочитали не все…»
Бедная, бедная Фаина Михайловна. Ее глаза опустели от ужаса, а губы побелели от ужаса, и ноги превратились в столбы. Рассказ не понадобился. Егор оценил ситуацию, пожалел Фаину Михайловну и только концовку выдал: «Похоже, что женский. Однако, не уверен».
В третьем классе Егор сильно выручил директрису. Подслушал нечаянно ее рассказ о заболевшей крысе. Зверя, вроде бы, жалели, но совместной жизни с ним никак не представляли. Тут и аллергия стала упоминаться, и заразы всякие возможные. Дарить больную крысу нельзя,
а убивать, рука не поднимается. Прозвучавший звонок прервал монолог. На другой перемене Егор постучался в кабинет директрисы и предложил помощь.
Объект для умерщвления доставили на следующий день. Он был белым, с розовыми пятнами от лекарственной краски. Объект двигался в стеклянной банке, тянул мордочку к проделанным дырочкам в крышке. Директриса волновалась:
- А как ты это будешь делать?
- Вам лучше не знать.
- Егор, надеюсь метод гуманный.
- Конечно. Я сын врача.
Рядом с черепом в доме находился эфир. Им иногда что-то протирали. Крышку с дырочками для воздуха пришлось заменить. Затем мальчик смочил ватку эфиром и бросил в банку. Закрыл. Крыса уснула быстро. Егор приобрел опыт физической ликвидации.
Хвалить за такую помощь не престало, но тайную благодарность герой получил. Кроме этого, в лице директрисы приобрел союзника.
В четвертом классе учителей стало больше. Досуг тоже расширялся, выходя за книжные рамки. Спортивные секции и интеллектуальные кружки зазывали Егора: вступить. А отцу на юбилей подарили фотоаппарат «ФЭД-3». В аббревиатуре названия был зашифрован Феликс Эдмундович Дзержинский. Все – не случайно, и многое – не кстати. Вступил Егор в фотокружок и сделался активным членом. Панорамная съемка, ночная и … съемка с отложенным пуском. Вот тут-то и случилось недоразумение. Отложенный казус, так сказать.
Молоденькая, кудреватая учительница физкультуры смотрелась чуть старше, но гораздо выгоднее десятиклассниц. Юноши, начиная с пятнадцати лет, западали на нее с надеждой, строили планы в голове, рисовали в воображении любовные баталии. Егор с приятелем из кружка овладевал навыками отложенной съемки, технически простыми и понятными.
Взводится специальный курок на передней стенке аппарата, и затвор срабатывает через двадцать секунд. Можно успеть встать перед объективом и самосфотографироваться. Приятели выбрали путь посложнее, творчески подошли к делу. Тренерская раздевалка располагалась на первом этаже, и поднятая камера по уровню легко достигала возможности заглянуть в раздевалку с улицы. Аппарат прикрутили к треноге, взвели курок, подняли, и фотовыстрел произошел сквозь стекло.
Егор распечатал пленку спустя две недели и очень удивился. Кроме учительницы на снимке угадывался старшеклассник Михайлов, и они делали это. В понимании папарацци, так делали собаки, кошки, жабы и, вот теперь, кудреватая с Михайловым. Егор задумался, и было над чем. Итогом размышлений явились следующие приобретения.
Приятель по кружку остался с информацией о том, что снимок не удался. Школьный авторитет Михайлов получил на руки фотографию и негатив, реально укрепив свое влияние в среде. Его хвастливые рассказы в туалете и подвале теперь были материально подкреплены. Егор удовлетворился покровительством Михайлова, а большего и не желалось.
Перед пятым учебным годом в жизни героического мальчика располагался август. Месяц, в котором особо не искупаешься, но получается возмутить спокойствие охотой на грибы. Семейный дачный домик стоял близко к лесу, а значит, близко к грибам. Шансы Егора на успех были предпочтительнее, чем у обитателей соседних домиков.
В очень желтом строении убивала августовские денечки Рита – девочка из захолустной школы города. Вся такая из себя скромная, тихая, но с отражающими солнце глазами.
Очередное утро. Егор забежал в лес и рыскал среди сосен, замечая иногда сыроежки и прочую малозначимую добычу. Мысли вертелись вокруг поступившего накануне сообщения о доблестном прадеде. Оказывается, по отцовской линии в роду имелся человек, которого наградили четырьмя Георгиевскими крестами. Все кресты прадеда сгинули в неизвестном направлении, уже давно и безнадежно.
До опушки оставались считанные метры. Подобно знаменитому олененку, мальчик приготовился выйти на простор, но Егора остановил супер-гриб. О таких пишут в книгах, такие взвешивают и весом гордятся всю жизнь. Классический белый гриб в идеальном природном исполнении. Нарезав его, можно заполнить всю сковороду. Ни единой червоточины. Бриллиантовый гриб.
Егор бежал обратно, задыхаясь от предвкушения. «Я покажу папе, маме, всем». Это была не просто удача, а выдающаяся победа.
По основной тропе, ведущей в лес, шла Рита и уткнулась в бегущего соседского мальчика. Он остановился и протянул находку, показать:
- Вот.
- Ой, какой замечательный. Большое спасибо.
На «спасибо» Егор напрягся. В глазах девочки выглянуло солнце:
- Я бы такой никогда не нашла. И тебе не жалко?
Ну что тут скажешь, что ответишь?
- Нет, не жалко.
7.05.2008