Нашествие демократии
Оказывается, на изготовление статуи Свободы в Нью-Йорке применяли медь, добытую у нас на Урале. Разве не символично, что наша страна стала сырьевым источником для американского символа демократии? Ещё более символично, что народ и правительство США долгое время очень прохладно относились к призывам «скинуться» на величественный монумент. И только обращение основателя так называемой «жёлтой прессы» Д. Пулитцера, «пристыдившего» богатых американцев за неотзывчивость, возымело желательное действие, и необходимые деньги были собраны.
Так что, статуя Свободы, это, кроме всего прочего, памятник человеку, который предвосхитил открытие методов рекламного и пропагандистского гипноза на страницах газет и в трудные годы своей безработной юности мог, но не захотел обратиться за помощью в синагогу.
Многие из нас могут вспомнить, как в школе 2-3 ученика, занимающих место на задних партах, портили нервы учителям и средние показатели успеваемости, а иногда и терроризировали весь класс.
В неспособности одарённого талантами большинства подчинить себе меньшинство с ограниченными способностями есть та же закономерность, которая подмечена в поговорке про паршивую овцу…
Недавно наш президент, говоря о коррупции среди чиновников, заметил, что большинство из них честно делают своё дело. Другими словами, корупционеры – это всего лишь ложка дёгтя в «бочке» чиновников.
Упомянутая закономерность проявляется не только в школьных классах, но и в правящих. Иначе не было бы того, с чем мы боремся уже двадцать лет не только без явного преимущества, но и с переменным успехом.
И помнится, и приходилось наблюдать, как в детскую дворовую компанию не хотели принимать каких-нибудь новичков: то кто-то из них носом не шмыгал вовремя, то одет был плохо или слишком хорошо, или по лицу было сразу видно, что он, «в случае чего выдаст»…
Но принесёт такой изгой щедрое угощение на всю компанию, денег кому-то «одолжит» или мяч футбольный даст поиграть – и в отношении к нему не резко, но наступала оттепель.
От враждебности и полного отчуждения оставались только следы.
Вот и нас приняли в ВТО. Сподобились, можно сказать.
И трудно сказать, кому это было больше нужно: нам или им.
Но всё выглядело так, будто мы сами долго просились и нас, наконец, приняли.
А почему не принимали-то?
Жили мы бедно, что скрывать… Но не сказать, что мрачно. Иногда даже верили в светлое будущее. Мяса ели в 3 раза меньше, чем «они», водки пили больше, машины были роскошью… Но узнали об этом только перед самой перестройкой, хотя догадывались давно.
А преступлений у нас было меньше, чем у «них».
Может быть, потому, что не знали, как живёт Запад. А если бы знали?
«Мать честная! ... Это поэма без слов.
Мне страшно показался смешным и нелепым тот мир, в котором я жил раньше…
Вспомнил про «дым отечества», про нашу деревню, где чуть ли не у каждого мужика в избе спит телок на соломе или свинья с поросятами, вспомнил после германских и бельгийских шоссе наши непролазные дороги и стал ругать всех цепляющихся за «Русь», как за грязь и вшивость… С этого момента я разлюбил нищую Россию».
- Так выразил своё первое впечатление от Америки наш любимый поэт С.Есенин.
А вот его же чуть более поздние мнения по тому же поводу с другой страницы той же книги:
«Америка внутри себя не верит в Бога. Там некогда заниматься этой чепухой. Сами американцы – народ … весьма примитивный со стороны внутренней культуры.
…Со стороны внешних впечатлений после нашей разрухи здесь всё прибрано и выглажено под утюг. На первых порах это понравилось бы, а потом, думаю, и ты стал бы… скулить, как собака…
В Чикагские «сто тысяч улиц» можно загонять только свиней. Но там вероятно, и лучшая бойня в мире».
На счёт лучшей в мире «бойни» поэт нашёл слова не просто меткие, а пророческие…
О Германии отзыв ещё менее лестный:
«Жизнь не здесь, а у нас…
Кроме фокстротов здесь почти ничего нет. Здесь жрут и пьют, и опять фокстрот. На искусство начхать; самое высокое – музик-холл.
…Пусть мы нищие, пусть у нас голод, холод, людоедство, зато у нас есть душа, которую здесь за ненадобностью сдали в аренду под смердяковщину…
Совершенно лишняя штука эта душа… застегни, Есенин, свою душу, это также неприлично, как расстёгнутые брюки. В голове у меня только Москва…».
… «Пусть мы нищие…»? – не все…, далеко не все могут повторить эти слова за поэтом.
Сегодня и Москва всё более уподобляется своему заморскому идолу. Не мытьём, так катаньем в нашу жизнь со всех сторон и во все щели вползают законы, нравы и обычаи страны, которую не принял душой наш народный поэт.
Эталон демократии, которым считают себя США, навязан нам после долгих лет сопротивления и принят волевым решением нашей правящей элиты. В общественных дискуссиях открыто звучит лозунг «Спаси и сохрани, Америка!».
Но для людей с обострённой любовью к «дыму отечества», чтобы они не теряли надежды и привычки «противостоять», звучит слабенький голос в защиту нашей ментальности и даже заявления о том, что мы не позволим нас «учить жить».
Критика западных идеалов нравственности и общественного устройства не возбраняется. СМИ полны разоблачений, криминальной хроники и смакования всех уродливых явлений, имеющих заграничное происхождение и сопутствующих перестройке.
За слова теперь не сажают! Любой из нас может написать книгу о любых своих мыслях и впечатлениях, и ему ничего за это не будет такого, что было, например, с Радищевым или Чернышевским… За прочтение всего одного письма Достоевского приговорили к смертной казни! А за публичное признание в нелюбви к Америке всего лишь не дадут визу на въезд.
Что же это за революция свершилась в понятиях? неужели «посадки» отменили только из-за переполненных тюрем?
В одном нет сомнений, что перемена эта непосредственно связана с нашествием демократии…
Одни думают, что свобода слова - это «завоевание», другие склонны сравнивать её со свистком паровоза: и шумит, и котлу не даст взорваться.
Но все согласны во мнении, что народу остро не хватает ощущения всеобщего праздника, которого не могут дать ни новогодние хлопушки, ни спортивные победы, ни буйные рождественские каникулы.
Нельзя сказать, что в прошлом вся наша страна всегда ликовала по случаю завершения грандиозных строек и субботников.
Разрезали ленточки, разбивали о борт кораблей шампанское… Как-то привыкли, что время от времени в документальной хронике перед сеансом кино и в передовицах газет появлялись репортажи об открытии или досрочном завершении чего-нибудь.
Целина, БАМ, Авто ВАЗ, новый микрорайон… - всё это было обычным делом. Был какой-то естественный, искренний отклик на «очередной успех», который каплей или ручьём вливался в поток оптимизма и гордости за страну.
А сегодня?
Недавно страна провела Дальневосточный саммит, к которому так напряжённо готовилась. Большо-ой мост построили! Дорогу новую проложили.
Чиновник за растрату уже сидит… Дорога обвалилась после того, как по ней проехала приёмная комиссия.
Сейчас идёт приём олимпийских новостроек. Масштаб впечатляет. Особенно на фоне информации о том, что русских, фактически, выдавливают из Ставрополья и Краснодарского края выходцы из тех краёв, где когда-то ловили Жилина и Костылина.
Незаметно, как обычный полёт президента со стерхами, промелькнуло сообщение о прокладке трубопровода по дну Чёрного моря. Никакого впечатления не произвели слова «миллиарды кубометров газа». - Одним миллиардом больше, одним меньше…
Победа поющих бабушек на конкурсе Евровидения вызвала больший отклик, чем завершение грандиозного политического и технического проекта! Выход из отборочной группы на первенство мира по футболу ставит «на уши» половину ликующей страны…
Вся Европа будет обеспечена газом! – а страна молчит, как рыба об лёд.
Пётр 1 прорубил «окно» в Европу, а мы просунули в него газовую трубу!
Разве это не достойно народного гуляния и торжественного заседания в Кремле? Миллионер Миллер от имени всей страны дал команду заполнить трубопровод газом!
И он пошёл… Это же всё равно, что кровь свою дать… А нам хоть бы что.
Конечно, хорошо бы посмотреть и знать, что пойдёт к нам взамен оттуда…
А в обратном направлении, по мнению многих граждан, идёт жевательная резинка, памперсы, женские прокладки, мясо глубокой заморозки, опасное для здоровья детское питание, голливудские фильмы, супермаркеты, у которых крыша проваливается под тяжестью снега…
Да что там газовая труба…
Наши первые лица так искренне сокрушаются о вывозе наших денег за границу… Кажется, ещё чуть-чуть, и нашим олигархам и крупным чиновникам по-мужски, со всей челябинской суровостью и прямотой скажут в глаза: «Храните деньги в Сбербанке!».
Но какое моральное право имеют они так говорить, если наш резервный фонд хранится в заграничных банках?!
Это что же, от нас прячут нашу «заначку», чтобы мы не пропили её?
Для многих наших сограждан фирменные джинсы, электроника, автомобили и 50 сортов колбасы на прилавках магазинов символизируют запад больше, чем статуя Свободы.
«Американцы едят ослепительно белый, но совершенно безвкусный хлеб, мороженое мясо, солёное масло, консервы и недозрелые помидоры» - писали в Одноэтажной Америке» Ильф и Петров. «Какому-то дельцу выгодно продавать жевательную резинку – и народ приучили к этой жвачке». Многие россияне впервые узнали о существовании стриптиза из этой книги. Сильным преувеличением и «страшилкой» мог показаться их рассказ о похищении девушки с целью эксплуатации в публичном доме.
Сколько не приводили бы мы фактов нравственного растления Запада, - наши «поросята в крестьянском доме» и непролазные дороги не дадут нам решающего преимущества в споре о первенстве. Нет у нас решающего довода против обвинений в том, что создаём мы себе проблемы успешнее, чем их потом решаем…
Искренний и добровольный нравственный выбор в пользу Америки сделали очень многие наши сограждане. Но уходим мы из нашего прошлого, как жена Лота, оборачиваясь назад, с какой-то неуверенностью, будто оставляем там что-то дорогое для нас.
Всё, кажется ясно: машины у них – лучшие, колбасы у них – 50 сортов, про «шмотки» - и говорить нечего… А что-то мешает нам в полный голос проклинать наше «совковое» прошлое…
Привыкли, может быть, как животные в зоопарке, к своей «пайке»? Страшновато жить по законам прерий и тайги…
Или смущает нас смутное чувство вины человека, променявшего свою первую любовь на брак по расчёту?
Представим себе, что насаждение американских правил жизни идёт при полном одобрении общественного мнения и СМИ: никаких опасений, нападок и провокаций ! Стерильная благожелательность: «Добро пожаловать, Америка!».
Это противоречило бы законам драматургии : должна быть борьба противоположностей! И её нам изображают дозированием такого «компромата» на всё западное, на фоне которого и самые враждебные нападки становятся менее опасными… Отражая часть обвинений, можно, как бы вынужденно, подать в выгодном свете некоторые достоинства обвиняемого. Омытый от клеветнических измышлений, он засияет праведностью… Умение терпеть клевету и держать удар, производит сильное впечатление… Тут важно не «переиграть» и соблюсти во всём меру, чтобы зритель поверил сначала в серьёзность обвинений, а потом в правдивость их опровержений. Пусть некоторая часть нападок остаётся без ответа: «собака лает – караван идёт»…
А для полного успеха нужно иметь всегда про запас несколько застарелых глупостей и несправедливостей, чтобы в нужный и ответственный момент обличить их беспощадно или даже исправить, чтобы у всех создалось впечатление момента истины. Например, сказать, что в метро у «них» много мусора и крысы бегают…
Нет, мусор и крысы у них там, действительно, есть…
Ну, сказать, что без «чаевых» там шагу не ступить: 10-15 процентов от стоимости услуги - «чаевые». Не давать – неприлично. Сколько сатиры обрушивалось у нас на таксистов, сантехников и официантов за их вымогательства! Как только не «клеймили их…
А в Америке из бардака сделали обычай. И нет проблем…
Нужно постепенно довести какой-то вопрос почти до полного извращения здравого смысла, создать вокруг злободневной ситуации ореол неприступности и неразрешимости, сделать привычной апатию и безнадёжность, чтобы на их фоне в нужный момент, как луч света в тёмном царстве, блеснула идея сдаться во всём на волю победителя…
Но если всё так мрачно и коварно, то как же различить ложь от истины?
Пролетарский писатель М. Горький пытался это выяснить в разговоре с американским миллионером.
«- Как вы делаете деньги? – спросил он.
- У меня железные дороги… Рассчитываешь, сколько нужно оставить фермеру денег, чтобы он не умер с голоду и мог работать дальше, а остальное берёшь себе, как тариф за провоз.
- Правительство не мешает вам?
А разве есть правительство, которое мешает людям делать деньги?
- Я, видите ли, думаю, что иногда правительство должно бы запрещать явный грабёж…
- Это идеализм…Правительство не имеет права вмешиваться в частные дела.
- Но разве это не разорение одним человеком многих?
- Разорение – это когда дорогие рабочие руки…
Но у нас есть эмигранты. Они всегда понижают плату рабочих…
Члены правительства все должны быть акционерами в промышленных предприятиях…
теперь мне не нужно покупать сенаторов, чтобы убедить их в необходимости для меня …разных мелочей. Теперь это будет лищнее.
- А вы себя считаете христианином?
- Для американца невозможно признать Христа… Он незаконнорожденный.
- А что вы думаете об искусстве?
-Я не думаю о нём. Я покупаю его…». (М.Горький. «Один из королей республики»)
Но если бы не было в американском строе доли справедливости, разве мог бы он существовать так долго без войн и социальных потрясений?
В статье «Жрец морали» М.Горький приоткрывает нам «военную тайну» американского благополучия:
«Если вы неосторожно вытащили бумажник из кармана вашего соседа, но своевременно обратите внимание публики на мальчишку, который украл горсть орехов – это может спасти вас от скандала. Только кричите громче – вор!
Нужно «создавать массу мелких скандалов для прикрытия крупных преступлений.
…(если) начинают говорить о подкупе сенаторов…, (то организуется) ряд подкупов полицейских чинов и (разоблачается) их продажность перед публикой.
… (забивают) народу голову мелкими скандалами…
народ… всегда в состоянии гипноза, ему нет времени думать самостоятельно».
Именно на этом поприще и создал себе авторитет Д. Пулитцер, уговоривший своих соотечественников скинуться на статую Свободы.
Сегодня мы все имеем возможность судить, на сколько точно писатель М.Горький описал американские реальности прошлого века и на сколько они подобны реалиям наших дней.
А самое грустное в том, что и Есенин, и Горький, и Петров с Ильфом добровольно ездили в Америку.
А к нам Америка приходит без нашего согласия.
Нижегородская организация «В защиту детства» назвала российские СМИ «рассадником преступности, агрессивности и безнравственности».
Психологи утверждают, что интенсивная торговая реклама защищает от воздействия нежелательной для её организаторов пропаганды.
От какой пропаганды «защищают» рекламой нас? Если гуси всё время кричат, то они уже никогда не спасут Рим.
Многочисленные исследования доказали влияние тематики телепередач и рекламы на рост антиобщественных проявлений. Не слишком ли много мы платим за обучение нас основам демократии?
Справедливо ли Америку называть «рассадником безнравственности»?
У них библия - в каждой гостинице, как у нас телефонная книга…
Д.Пулитцер говаривал: «Честность для газеты, то же самое, что добродетель для женщины». Каждый понимает эти слова в меру своей испорченности.
Можем ли мы себе представить, чтобы нашего Генсека обличили в безнравственной связи с секретаршей? А у них вся страна в подробностях узнала о слабом месте своего президента. И что? Нравственность торжествует? Президенту так стыдно смотреть Америке в глаза, что готов провалиться, а секретарше хочется прыгнуть с Бруклинского моста?
Нам бы это всё хамством показалось. Уж, не сказать, что народ любил генпрокурора Скуратова, но, когда его голым показали на всю страну… - а видом сзади мы все очень похожи - никто не злорадствовал. Мы даже пьяниц и прогульщиков увольняли не по статье, а по «собственному желанию».
А у них ФБР ставит «жучков» не только в банях, а и в кабинетах Белого дома, блюдя чистоту нравов своих чиновников, как некогда наш партком.
А граждане «стучат» на своих соседей.
Не будем демонизировать Америку и утрировать факты. Нобелевских лауреатов у них во много раз больше, чем у нас, какими бы тупыми не считал их наш юморист М.Задорнов.
Но масштаб лицемерия, которым пронизана и наполнена жизнь Америки от политических до интимных её проявлений, ещё не нашёл достойного писателя и читателя.
И если у нас ещё есть какие-то нравственные ценности, то пришло время узнать их истинную цену. Если мы в своей стране себя чувствуем не совсем как дома, если всё труднее нам жить с душой нараспашку, то мы поступим правильно, если, для начала, … «застегнём» её, как предлагал поэт С. Есенин.
Уж, если смогли привыкнуть к Советской власти так, что жалеем о её падении, как жена с синяком под глазом, «посадившая» буйного мужа на 15 суток, то неужели не сможем к демократии привыкнуть… Есть же у неё и достоинства, если приглядеться.
И с демократами люди живут… Правда, бывает, что и побьют иной раз…