Картинку с загадочным оранжевым лабиринтом я обнаружила в интернете совершенно случайно, когда собралась в Гранд Каньон. С тех пор она маячила заставкой на моем мониторе, заставляя каждого любознательного выворачивать шею во всех мыслимых и не мыслимых направлениях:
- Ух ты! Это что?
Именно «что», а не «где». Снимки каньона Антилопы даже отдаленно не напоминают «где». А если кому-то и напоминают, то уж это «где» явно где-то на Марсе.
И вот мы едем в Гранд Каньон. Осталось сообразить, как далеко каньоны друг от друга. К счастью, качественной карты под нашей рукой не оказалось. А на той, что скачалась в интернете, расстояние выглядело как «не очень далеко». И муж сказал:
- Чуть больше ста километров? Ерунда, конечно, доберемся.
Все было бы не так драматично, если бы мы начали свое «доберемся» немного раньше. Но, как известно, в лучах заката Гранд каньон особенно прелестен. Я дожидалась их с маниакальным упорством. Закат закочился часам к восьми. А следом за ним на каньон одномоментно обвалились тьма и холод. Где запаркована наша машина мы помнили весьма приблизительно. Учитываая, что площадь каньона четыреста сорок шесть на двадцать девять километров, найти ее было нелегко.
Вместе с найденым автомобилем нас поджидал сюрприз номер один: бензина в баке было «на дне», а в каньоне не было заправки. Ха!
Любезный юноша из сувенирной лавки предложил нам два варианта: в пятидесяти километрах по ходу вперед. Или в тридцати по дороге назад. На пятьдесят по ходу не хватало бензина. Пришлось вернуться. К полному баку в нагрузку прилагался сюрприз номер два. Включив GPS, вместо «чуть больше ста километров» до нужного города Пейдж мы обнаружили триста двадцать. Со словами «что-то сломалось в нашем приборе» муж отправился на поиски Ивана Сусанина. Знающая девушка на заправке подтвердила, что до Пейдж действительно километров триста. А карта в интернете, по всей видимости, во-первых, была неточной, а во-вторых, расстояние указано в милях. Семен Семеныч! Путь до Пейдж нам предстоял в кромешной тьме по дороге без единого населенного пункта. Пустыня, сэр.
В нашей маленькой команде моментально возникли коренные разногласия. Половина коллектива отказывалась следовать намеченному маршруту, ссылаясь на усталость и напирая на «ну его в баню, тот каньон». А мне, ну очень, хотелось в Антилопу...
В час ночи мы прибыли в заветный Пейдж. Забронированный мотель напомнил декорации к «Дому у дороги» с Патриком Свейзи, где усталые работяги пьют пиво, играют в бильярд и бьют друг друга в лицо. Все окна в мотеле были темными, двери наглухо закрытытми, а в баре напротив, попивая пиво, играли в бильярд.
- И что теперь? - ситуацию озвучила половина нашего коллектива, голосовавшая за «ну его в баню».
Ответ нашелся сам собой в виде голубого конверта, приклеенного скотчем к центральной двери. На конверте корявым американским почерком была старательно выведена наша украинская фамилия. Внутри лежал ключ и записака с сожалением о том, что мы не встретились с хозяйкой.
С ней мы встретились рано утром. Она снабдила нас самодельной картой и строго-настрого велела ехать «живописным» путем. Двадцать минут по пустыне кирпичного цвета – и мы у кассы. Делами заправляют индейцы племени Навахо. Им принадлежит земля. Им принадлежат доходы. Вход в каньон Антилопы без проводника-индейца невозможен. В двух шагах от кассы памятник одиннадцати экскурсантам, погибшим во время дождя. Как известно, каньоны – это русла рек. Иногда каньоны – это русла дождевых потоков. Даже после незначительного выпадения осадков на расстоянии в несколько миль вода приходит в каньон мгновенно и заполняет его на три четвертых высоты. Поток стремителен, каньон извилист. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. На мой вопрос о прогнозе погоды ответа не знал никто.
Жара невыносимая. Мы бредем по оранжевому песку. Останавливаемся перед узкой извилистой щелью в земле:
- Кто бы мог подумать, что это «оно»!
- И мы туда пролезем?
- Смотрите, они уже пролазят!
Как самые худые, мы с мужем в числе первопроходцев. Где-то перед нами бредут пятнадцать японцев. Или китайцев? Японцев-или-китайцев, к счастью, не видно и почти не слышно. Перед нами пустой каньон с эпизодичными фотографами, притаившимися здесь и там, увешанными внушительной аппратурой. Мы медленно продвигаемся друг за другом, ахая на все лады за каждым поворотом.
- Невероятно!
- Совершенно невероятно!
- Немыслимо!
- Как такое могло получиться вообще, просто так и само по себе?
- Видите вон тот застрявший в расщелине куст? - голос местного экскурсовода звучит таинственно. Он тычет пальцем куда-то в небо. - Это уровень воды во время последнего дождя.
Спасибо, что подсказали. Лучше бы узнали прогноз погоды на десять утра. Экскурсовод сообщает, что сведения о дожде теперь он получает по рации. Технологии. Двадцать первый век.
- И что тогда?
- Бежать.
- Вперед?
- Или назад.
Длина каньона семьсот метров. Мы продолжаем искренне ахать и щелкать затворами. Щелкать и ахать, пока не натыкаемся на пробку из китайцев или японцев. Они фотографируются по очереди на фоне непонятно чего: вдвоем, втроем и вчетвером. На руках у них хлопчатобумажные перчатки с резиновыми пупырками на ладонях. Все в панамах. Замыкающая шествие дама в маске для профилактики пневмоканиоза. А мы и панам не захватили...
Во время фото-затора наш гид успевает поведать краткую историю каньона: много лет назад здесь свободно бродили стада вилорогих антилоп. Так появился английский вариант названия. Нижняя часть каньона наиболее живописна и звучит на языке Навахо как Хаз-Дис-Тази, что в переводе могло бы означать «язык-сломаешь-пока-скажешь», но на самом деле переводится как «Арки спиральных камней». Верхняя часть каньона не так узка и извилиста, зато доступна даже самым нерадивым туристам и именуется «Местом, где вода бежит через камни». Незатейливо, но поэтично. Обе части являются щелевыми каньонами и образовались в результате эрозии песчаника под воздействием дождевых потоков. Для Навахо вход в каньон приравнивается ко входу в собор и является главным местом спиритических сеансов. Какие духи обитают в каньоне выяснить не удалось.