Он шел по улицам города, который знал и любил...
Без направления, наталкиваясь на встречных.
Ощущая инопланетный холод их взглядов.
Ненавидимый ими за суть механического препятствия на их пути.
Его грубо отталкивали, когда сближение было слишком резким и неожиданным.
Материли, требовали разуть глаза и называли пьяным идиотом.
Он не был пьян, вернее был, но не так, как мог бы быть вообще.
Он знал, что отвратителен сейчас, но упивался этим.
Ждал существенного удара, чтобы схватиться насмерть!
Перегрызть глотку. Затоптать ногами. Просто убить.
Или, чтобы убили его!
«Гадина! какая же ты гадина!»- повторял он, обращаясь к воображаемой той,
кто час назад, демонстративно поставил на туалетный столик коробку Joy -
небрежно сдвинув в сторону его подарок, который он так старательно выбирал днем в Пассаже.
Фарфоровый ангел должен был обязательно иметь выражение ее лица...обязательно, ее лица...
И он нашел его, и страшно гордился этим, предвкушая ее радость!
Она открыла дверь; благодаря, чмокнула в щеку, и не разворачивая блестящего тикса коробки, потащила в зал.
«Он похож на тебя... посмотри, как похож!»
Гости сидели за столом.
«Садись скорее! Всем уже не терпится выпить, пока предки не явились по своему обыкновению раньше девяти! Ну, же!»
Алкоголь разлил тепло, сорвавшее клапаны хладнокровия так быстро, что он испугался.
«Иди, сюда!» - рванул ее за руку из-за стола - Открой коробку!»
Она небрежно и без охоты сняла тикс, и открыла синюю картонную коробку, в которой белый фарфоровый ангел тянул кверху маленькое сердце.
«Ну, и что? Я должна умилиться?! Ты как всегда сентиментален. Я же просила не дарить мне никой фигни, а сложиться в общую сумму!»
«Я хотел... думал... - стал запинаться он - Я искал похожего на тебя...»
«Ну, нашел? Спасибо! Все! Можно мне к гостям?»
Потом были танцы, и опоздавший «Он»...
То, как она бросилась открывать ему дверь, как повисла у него на шее, и как демонстративно поставила коробку Joy на туалетный столик, небрежно сдвинув в сторону ангела, пробило десертной вилкой сотню дыр в кукольно-розовом торте, до которого, наконец, дорвались одногруппники...
Раздавшийся звонок поднял всех с мест - вошедшие родители отечески усадили обратно.
Но, ровно на пять минут для оглашения тоста за совершеннолетие дочери.
Раскрасневшийся отец налил всем «по граммулечке» шампанского и, замахнув фужер одним глотком, громогласно запел: «Налей, налей бокалы полней!» И, воодушевив этим призывом самого себя, тут же выпил еще.
Одногруппники раскланялись в традициях лондонских денди, уперев с собой бутылку «Pino».
Когда за «НИМ» закрывалась дверь, - он услышал ее возбужденное щебетанье и бесконечно повторяемое: «Духи... французские духи!» - она спешила поделиться своей первой женской радостью с мамой...