1
Осень выдалась холодная. С утра пораньше девки всегда выбирались за клюквой, и Наталья с ними. Одной ходить боязно, лес тёмный, неприветливый, что ни год, двое-трое да пропадут – то ли леший заманил, то ли русалка защекотала. А может и медведь. Медведей хватает.
Наталья старалась не выпускать подруг из виду, она хоть и шустрая, да трусиха! Только знала были у неё свои собственные заболоченные полянки, сплошь покрытые ягодником, которыми делиться никак не хотелось, потому она нет-нет, да и отойдёт в сторону. Наберёт быстренько кузовок, потом бежит проверять, где все. В один из таких набегов она и услышала плач. Будто дитя плачет – хотя на деле, как знать? Леший, он кем хошь притворится – пойдёшь на голос, да и сгинешь без следа.
В лесу тихо, безветренно, голос далеко разносится. Наталья оглянулась. Далеко-далеко, меж деревьями, мелькали платья подружек. Позвать, что ли? Вдруг она вспомнила старинный бабушкин рассказ о том, как в лесу потерялось дитя русалки, а кто его найдёт – тому клад великий достанется.
Наталья задумалась. Так-то оно так, да только как дитя русалки могло заблудиться в лесу? Оно ж это… с хвостиком… Поди, только плавать и умеет. До реки, конечно, не далеко – болотцами, болотцами – а всё ж…
А вдруг правда?
Кладом делиться не хотелось. Наталья вздохнула, подвязала покрепче платок, подхватила корзинку с клюквой, и пошла на звук.
Плач не смолкал.
Своих детишек у неё, конечно, нет – шестнадцать годков, рано ещё, да и родители замуж не торопят, а вот меньших понянчить. Странно. Плач был не испуганный, а будто… хочет чего… Требует.
Дитя, в длинной белой рубашонке, сидело на краю старого пня. Мальчик, сразу решила Наталья – по требовательности голоса, и по повадкам. Увидев Наталью, он завопил ещё громче, но с места не сдвинулся – не забоялся.
И вовсе ни на какую русалку не похож. Видно, какая-то глупая баба отправилась в лес с мальчонкой, а он взял да и удрал. Возрастом… Наталья пригляделась… примерно год. Только-только начал ходить, за такими глаз да глаз – сама троих вынянчила.
-Ну здравствуй, коли не шутишь… - протяжно начала Наталья, чтобы не напугать мальчонку, - Ты чей?
Любое дитя, потерявшееся в лесу, потянулось бы хоть и к незнакомому, но мальчишка как будто и не обратил на неё никакого внимания, а настойчиво продолжал реветь.
-Пошли, я тебя к мамке отведу.
Наталья хотела взять мальчика, но он не дался в руки, оттолкнул её и насупился, но рёв стал стихать, его сменило любопытство.
Вокруг ни души. Вдалеке между деревьями мелькала речка.
Ой, а вдруг подкидыш? У кого-то ребятишек дома мал-мала-меньше вот они и решились на преступление – снесли дитя в лес, на погибель!
Вот ужас!
Наталья развязала платок и накинула мальчишке на плечи, скрестила концы и завязала за спиной – замёрз, поди. Малой почти совсем замолчал, только с любопытством дёргал платок, как будто видел такую диковинку в первый раз, и неожиданно заулыбался. Глазки у него были умные, чуть рыжеватые короткие волосы курчавились на голове. Ножки босые, да не холодные – видать, привычный... Нет, точно не русалкин – у той хвостик, чешуя…
Чей он может быть? Наталья лихорадочно перебирала в уме всех деревенских и окрестных. Как на грех, хлеб, что брала с собой в лес, был давно съеден.
И в руки не даётся. Что делать-то?
Часть 2 http://www.proza.ru/2012/12/17/2144