Больше всего в наших отношениях мне нравился контраст. Мягкая нежность вперемешку с всепоглощающей страстью. Если утром у нас были нежные, можно сказать, дружественно - братские отношения, то с наступлением темноты нас покоряли необузданные животные порывы. Каждое прикосновение вызывало сокращение мышц, а каждое слово пронзало током чуть ниже живота.
Я был без ума от нее, а она теряла голову каждый раз, когда мне доводилось касаться ее. Ее неистовая богемная красота отравляла меня ядом бешеной ревности. Волнами безумной ярости накатывала она, когда мужчины кидали свои ненасытные взгляды на МОЮ Богиню. Она также замечала эти восторженные взоры, но даже миллионы поклонников не могли заменить ей тепла моих рук.
Любил ли я ее? Конечно.… Сначала это казалось просто увлечением, но по истечению нескольких месяцев все переросло в нечто гораздо большее. Каждый раз, когда я видел ее, у меня сбивалось дыхание, и ускорялся сердечный ритм. Нашими редкими ссорами она испепеляла меня, хоть и ни разу, никогда не повышала голос. Она опустошала меня одним лишь предложением, сказанным холодно и с укором. И я старался, как можно реже конфликтовать с ней. Для меня она была Богиней, которая спустилась с Олимпа, потрясающей красоты женщина. Лед и пламя навеки соприкоснулись в ней. Но иногда я открывал глаза и видел перед собой маленькую, робкую девочку, которую хотелось прижать к себе и никогда не отпускать.
Мы встретились случайно, в кинотеатре.
Как солнечный луч вошла она в мою жизнь и освятила ее. В непроглядном мраке появилась надежда. Но моя душа была не мраком, а сумерками. Мрак - один, сумерек - много. Именно поэтому, первое время, она не могла до конца вывести, словно старое пятно на одежде, гнетущее прошлое из моей биографии. В конечном итоге, это маленькое, но до боли сильное создание, смогло упразднить мое жалкое естество.
Мы встречались три года. После этого срока я поверил в магию чисел. Я томился в любовном заключении, как сумасшедший. Я хотел ее. Хотел, желал, я бредил ею до той самой степени, когда хочется причинить боль в порыве страсти. Но я не мог делать ей больно. Взглядом она останавливала меня, а телом влекла, заставляя овладевать ею. И я овладевал. Хотя, по праву сказать, это она всецело владела мной. Это она была объектом вожделения, она была Богом, она была всем. А я был марионеткой, игрушкой, домашним животным, но мне нравилось это. Признаться, меня терзали ужасные сомнения, по поводу ее любви. Иногда я не верил в те речи, которые она шептала мне каждую ночь. Шептала так робко, самозабвенно. Но что-то заставляло меня не верить ей. Потом все сомнения улетучивались. Снова и снова она жгла, испепеляла меня, и я поддавался. Позже жалел, но не в тот самый момент, когда, хватая ее за волосы, с животной страстью впивался ей в шею губами.
Врываясь в нее всем своим естеством, я испытывал бурю чувств, эмоций, желаний.
Утром я приносил ей кофе и круассаны. Клал ее маленькую головку себе на грудь и гладил по волосам. Когда она спала так беззащитно, безоружно, я умилялся ею. Такая милая. Маленькая моя девочка, моя Вселенная. В тот момент я чувствовал, что на меня возложена огромная миссия: любить и защищать мою Королеву.
Потом снова ночь. Страсть. Утро. Нежность
А сегодня мой шестой день без нее. Очень холодно. За окном- поздняя осень.Смотрю на ее фотографию, потом на петлю, безжизненно болтающуюся в моей комнате. Допил остывший кофе.
Вышел.
Сегодня я вырвался и пошел в никуда.