Она помыла посуду и села за компьютер. Тяжелое собачье дыхание. Пес развалился, заняв собой почти всю комнату. Мальчиков не слышно – они в соседней комнате. Хотя , наверно, младший тоже сопит. У него что-то не в порядке с носоглоткой – шумно спит. Муж опять на что-то обиделся, разобрал диван и ушел спать к детям. Тихо. Так тихо бывает только ночью и зимой.
Снег за окном прибивает шаги прохожих, гасит обиды, складывает снежинка к снежинке дни. Сугроб – книга, листок к листку, плотный том, а в нем – кусочки замерзших слов, слезы и нервные шепоты, планы, зачеркнутые случайностями, налипающие страхи. Что будет со всем этим, когда сугроб растает? Ручьи, мутные от слов, сольются в общие люки, а оттуда - в подземные реки, - в некую праматерь слов, из которой другие люди наберут слов, помытых, посвежевших, и будут думать: «Какой я молодец! Какие я точные слова нашел для своего открытия!» И восхитится: «Как они блестят и переливаются на солнышке». И удивится тому, что никто раньше их не заметил, не выловил. И сложит из них красивую картинку, или орнамент, или пирамидку.
Она открывает свою книгу, еще плотную, сложенную из белых, не помятых, не замасленных листочков. Маленький сугробик - из нескольких лет, из часов, выкроенных у семьи, у детей, у сна, у гостей, у концертов, у поездок в лес, у лежанья на пляже.
Сколько стоит этот кусочек переработанного леса, стоило ли пилить елку, или сосну, или березу, чтобы испещрить красивую чистую бумагу миллионом черных закорючек? На желтых листьях березы проступают черные пятнышки слов, выуженных когда-то в библиотеках и архивах. Взовьются ли они стремительно к небу в пламени костра, или медленно умрут под снеговым покровом?
Слова не хотят умирать, они ждут весны, бурного мутного потока, чтобы вырваться из плена тяжелых томов и уплыть в огромный океан и насмотреться там подводных чудищ и небывалых красот, и задохнуться и всплыть от восторга и быть пойманными ловцами слов.
Доброго пути! Можно выключать компьютер. На сегодня хватит сказкотерапии.