История не существует сама по себе, её невозможно выдумать и утаить. Она всё равно существует хотя бы в языке. Пусть заявляют некоторые любители сенсаций, что не было на Руси татаро-монгольского ига, оно будто выдумано льстивыми летописцами. В это могут поверить только невежественные люди, в глаза не видевшие строчек летописей. Добрые татарове, видишь ли, наказывали междоусобных князей, объединяли русский улус. А стонали от набегов крестьяне и горожане, тысячами угонялись в полон белокурые и голубоглазые северные славяне. И чернели глаза и головы русичей, и русели бывшие монголы, названные татарами. Верно ставшее пословицей высказывание Герцена: «Поскреби русского, найдёшь татарина». В языке живёт история. Иронично преувеличение в пословице «Незваный гость хуже татарина». Неприязнью дышит слово «Бусурманин», переиначенное «Мусульманин». В народе бусурманин – нехристь, не понимающий добра и зла, то есть народной морали.
Точно так же «колчаки» - злобные враги, как бы ни пытались современные интерпретаторы обелить самого адмирала Колчака. Был благородный адмирал, да весь вышел, возглавив ненавистную народу войну. Жестока гражданская война, когда брат на брата, как встарь князья водили полки тверичан против московлян, или рязанцев, или суздальцев. НО почему же в Гражданской войне победила Красная армия, а не Белая? А-а-а , большевики обещали народу землю, а Колчак не мог обещать, противно это было его консервативному мышлению, как сейчас старшему поколению противно предпринимательство и необузданная торговля вместо созидательного труда, оплаченного государством.
Двадцатый век дважды сломал привычный уклад жизни народа, мораль, идеологию. Но какими бы ни были привычными идеи одного поколения или другого, история живёт в судьбах простых людей, в судьбах миллионов семей. И её, ИСТОРИЮ, не оболгать.
Стоит задуматься внукам и правнукам Фалалея Павловича, которого насильно взяли в «колчаки», а большевики отпустили с миром домой, когда разгромили белое движение в Сибири. Почему сознательно вступил в колхоз Фалалей Павлович и кровно болел за общий труд, а сосланный в болотистый Нарымский край, до конца Отечественной войны носивший позорящее его клеймо «кулак», не озлобился, не винил власть, а пытался понять, для чего нужны были самые трудолюбивые крестьяне на стройках страны. Уже в 60-ые годы, когда осудили культ личности Сталина, он читал Маркса «Капитал». Это с четырьмя классами образования!
А его сын Николай, ребёнком едва выживший в ссылке после голода и болезни по вине того же Сталина, в зрелом возрасте считал, что такого и нужно стране правителя, чтобы был порядок, а не было воровства, приписок, оголтелого вранья о перевыполнении планов.
Скажете, воспитана была рабская психология. А разве рабы думают о судьбе страны?
В жизни нет абсолютной справедливости. Желание справедливости уже само по себе зло, потому что стоит на обвинении кого-либо и обидах, стремлении покарать обидчика. В истории не существует только белой и только чёрной краски. История – это постоянное колыхание людского моря то в одну, то в другую сторону. А у волн есть инерция, которую не остановить.
Поэтому крушение Советского Союза, начавшееся с выступлений шахтёров, подхваченное, использованное жаждущими власти функционерами, вроде мелкого Профсоюзного деятеля Голикова и властного Ельцина, совершенно не предполагалось народом. И это с горечью осознавал зять Николая Владимир, оказавшийся по воле судьбы у истоков зарождения этой мощной волны. А теперь оглядываемся на Китай, где сумели реформы экономики сочетать с сильной властью, сохранив мораль и идеологию.
А теперь я, внучка Фалалея Павловича, мучительно ищу ответ на вопрос: Что же такое русская история. Унаследовав это стремление понять, объективно оценить перипетии судьбы, взялась я за этот роман.
Окидывая взглядом прошлый век, я хотела сохранить историю семьи для своих детей и внуков. В истории семьи отразилась история страны, и, не осуждая, не обвиняя никого, старалась я передать правдиво события 20-го века.
Ура! Вышел в печати роман-воспоминание, так его назвал председатель Союза Кузбасских писателей Геннадий Леонтьевич Дырин.