* * *
Внутренние часы срабатывают, и я мгновенно просыпаюсь. Будь я хоть в самом глубоком бункере или подвале - на рассвете меня будто подкидывает. Ребята уже привыкли и к этой моей странности.
Еле разогнул спину. Шея болит, спина болит, на заднице будто черти танцевали. Пару минут пришлось уделить на разминку, а то из меня сейчас боец никакой.
Осторожно крадусь в операционную. На столе спит Танк, укрытый какой-то дерюгой. На стульчике за пультом скрючилась худая фигурка. Наверняка, когда закончилась операция, Умник отправил всех спать, а сам до посинения пытался разобраться в этой страшной железяке. Пока не упал тут же и не уснул.
Легкий он все-таки. Почему вчера этот цыпленок мне показался таким тяжелым? Странно. Где тут у нас лучшая кровать для лучшего доктора? Вот эта подойдет. А он и не просыпается. На лбу бисеринки пота, сам горячий, как печка. Ну, так ему же ногу только забинтовали, а лечением хотели заняться в бункере. Там у нас и травы хорошие были, и мази, и даже амулет целителя, который мы выменяли на печень пятерых кровавиков. Свежую печень.
Кое-как устроил Умника на кровати, укрыл тряпьем. Пусть поспит немного, заслужил. Близнецы и Бэби дрыхнут. Пойду, осмотрюсь.
Это не лазарет, это клад какой-то. Есть электричество! Есть вода! Есть душевые кабинки! Есть склад с продуктами и лекарствами!!! И герметично упакованными матрасами, подушками и постельным бельем!!! Аааа... Я с ума сойду от счастья. Консервы-консервы-консервы!
На маленькой кухоньке в глубине лазарета даже была электрическая печь. И посуда. Я нагрел две кастрюли воды. В одной сварил суп из пяти банок тушенки и двух пачек галет. Во второй - что-то типа чая из какой-то трухи из банки без надписи и десяти банок сгущенки. Счастье пришло незаметно. И это счастье пришло ко мнеее...
- Подъем! Жрать хотите?
Взъерошенные близнецы и мелкая, не открывая глаз, двинулись на запах. Умник даже не пошевелился. Ладно, вот поем быстренько - и возьмусь за него. А то сил просто нет. С позавчерашнего вечера не жравши.
Никогда у нас не было так, чтобы еды было вдоволь. Особенно такой деликатесной. Но я сдержался, и проглотил только одну тарелку супа. Налил еще, и пошел будить Умника.
- Эй, вставай, соня. Ты завтрак проспал, - потряс его за плечо.
Умник еле-еле разлепил опухшие глаза.
- Сер, мне плохо...
Твою мать! Если бы знал, что ему хреново - не отошел бы и на минуту!
- Что я могу сделать?
- Помнишь, я тебя учил читать? Ты еще смеялся... - голос у него хриплый, слабый.
- Помню. Чего это ты вдруг об этом?
- Я там написал тебе инструкцию... Инструкцию написал. Как меня лечить. У Танка теперь все будет хорошо, его надо переложить на каталку и потом на кровать. Пока не кормить. К вечеру сам очухается.
- Умник, ты чего?
- Видно, в мою рану попала инфекция. Надеюсь, обойдется без ампутации.
- Я тебе дам ампутацию! Даже не думай! Говори, что делать.
- Я знал, что могу на тебя положиться, - хрупкая, будто прозрачная, рука легла мне на плечо. - Могу положиться...
- Я же твой друг. Что делать?
Запинаясь и перескакивая с одного на другое, Умник выдал мне такооое... В общем, мне надо закипятить и остудить воду. Уложить Умника на операционном столе так, как сейчас там лежит Танк. Дать команду "пауку" на наркоз. Потом вручную размотать ногу, разрезать рану и промыть ее кипяченой водой. Дать стечь гною и сукровице. Потом действовать строго по инструкции, что написал этот гений. Блин, да если я что-нибудь перепутаю, или сделаю не так, я же себе потом руки откушу по локоть! Твою мать...
Умник то повторял одно и то же несколько раз, то начинал просить его обнять, а то ему холодно. Я обнял его за плечи:
- Знаешь, Умник, ты мой лучший друг. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Только потерпи. Я сейчас.
Побежал бегом на кухню. Хорошо, что на случай, если я заварил не чай, а какое-нибудь слабительное, поставил еще одну кастрюлю на печь. Уже должно закипеть.
- Пожрали? Молодцы. Быстро за мной.
Выключил печку, отставил кастрюлю. Побежал в операционную. По дороге зацепил каталку. Это такая кровать железная на колесиках. Если бы Умник мне ее не описал - ни в жизнь бы не додумался, что это такое.
- Бэби, готовь кровать для Танка. Вот эту, поближе к проходу. Ноли, Доли, будем его перевозить.
Тихо матерясь на нерасторопных близнецов, да и на себя тоже, добился того, что через пять долгих минут Танк лежал на кровати.
- Найдите на кухне какой-нибудь большой таз или корыто, поставьте в него кастрюлю кипятка, а в таз налейте холодной воды из крана. Мне нужна кипяченая, но охлажденная вода. Быстрее!
Половину команды как ветром сдуло. Теперь надо перенести Умника.
- Спасибо тебе, Сер. Ты второй раз меня спасаешь, - горячее тело доверчиво прижалось ко мне.
- Спасибо скажешь после операции. Ну, может, еще чем можешь отблагодарить...
- Чем? - глаза раскрылись, словно окна.
- Мммм... Научишь меня писать.
- Ладно, - расслабился Умник. Да кто же тебя тронет, горе ты мое? Ты же мой друг.
Осторожно положил его на операционный стол. Танк занимал почти всю поверхность, а Умник лежит посередине, как кукла. Мелкий, худой, одни глаза торчат, да волосы взъерошенные во все стороны.
- Сер...
- А?
- Сер, обними меня... Мне страшно, Сер...
Ох ты боже мой! Умник боится?
- Конечно, - обнимаю его за плечи, глажу по голове. - Не бойся, все будет хорошо. Я за тебя самой смерти задницу надеру.
Он слегка улыбается, тыкается горячим лбом мне в щеку.
- Спасибо тебе, Сер. Ты - лучший друг...
Потом отталкивает, сам укладывается, ерзает плечами по столу:
- Давай! Чего стоишь?
- Хорошо.
Даю команду "пауку" на наркоз. Одна его лапа опускается, и в плечо Умника вонзается игла. До последнего он смотрит на меня. Потом лекарство начинает действовать, и он засыпает. Лохматое привидение. Я не дам тебе умереть! И не думай!
* * *
Не знаю, сколько времени прошло. Спать я не мог, есть тоже. После операции (слово-то какое, совсем не про мои ковыряния в ране тупым скальпелем) Умник должен был спать часов восемь-десять. Если я напортачил, и ходить он не сможет - буду таскать этого лохматого на руках туда, куда скажет. И не брошу никогда. Ведь так же поступают лучшие друзья?
Сижу около него, жду. А то он проснется - а вокруг никого. Еще со стола навернется. Страшно же здесь, холодно и нога болит. Буду ждать.
Бэби приносила еду. Даже не язвила. Честно пытался поесть, да не полезло ничего в горло. Потом поем. Лишь бы с Умником было все хорошо.
Лишь бы с ним все было хорошо.
* * *
Через десять часов дал приказ "пауку" на внутривенное питание. Все, как в инструкции написано. Умник спит, температура спала, он весь мокрый от пота. Но переодевать его я не рискую. Сижу рядом. Парни хотели меня заменить, а я их послал. Пусть вон за Танком следят.
С час назад Танк очнулся. Говорит шепотом, шепотом же и матерится. Может, он бы и орал, да пробитое легкое не дает. Быстро построил Ноли, Доли, Бэби - и теперь за стеной раздается грохот и стук. Выглянул на секунду: полным ходом идет генеральная уборка. Пустые кровати разбирают и складывают в углу, труху от истлевших тряпок - в кучу. Видимо, командиру тут понравилось.
Еще через пару часов, когда железный монстр закончил вливать в Умника свои целебные (лучше сказать - волшебные) жидкости, друг наконец-то пришел в себя. Открыл мутные глаза, прошептал: "Пить..." Кипяченая вода уже была приготовлена. Выглотал почти литр, и опять отрубился. Поставлю-ка я тут каталку, да и лягу рядом с ним. А то скоро меня самого лечить придется.
* * *
В древнем лазарете мы прижились. Тут интересно. Есть два потайных хода: узенькие такие туннельчики, ведущие на соседние улицы. Еще есть винтовая лесенка в круглой шахте, ведущая на крышу. А там обустроен наблюдательный пункт. По всем правилам обустроен: ты видишь всех, а тебя - никто. Крыша высокая, остальные дома достаточно далеко, никакой мутант не допрыгнет.
Сидеть на крыше, подставляя лицо ветру и солнцу... Что может быть лучше? Но меня, наверное, поймет только тот, кто вынужден был практически всю свою жизнь провести в грязных бараках, подвалах и катакомбах. Я, как пьяница, добравшийся до заветной бутылки, пью этот воздух и не могу остановиться. Голова кружится, улыбка растягивает губы... Когда возвращаюсь в наш подвал, ребята косятся на мою довольную физиономию, посмеиваются. Ничего. Хороший смех - не грех.
Танк уже бегает, командует вовсю своим грозным шепотом. Задетое легкое должно зажить не раньше, чем через месяц. Умник тоже пошел на поправку. Он потерял много крови, и поэтому слабый, как котенок. Надо будет его сюда принести. Пусть тоже порадуется солнцу и ветру.
- Привет. Какао хочешь? - Бэби непривычно мила и доброжелательна. Может, в кружку что-то подсыпала?
- С чего это такая щедрость?
- На, пей, - пихает мне горячую кружку. - Зря, что ли, варила?
Теперь у нас любимое лакомство - какао со сгущенным молоком. Нужно просто открыть железные банки и перемешать с кипятком сыпучее блаженство и молочно-белое наслаждение. И получается какао... Это Умник подсказал. А то бы мы так и пытались есть эту коричневую крупку ложкой. Еще есть четыре ящика шоколада. Но Танк запретил его трогать. Сказал, что древние плитки шоколада стоят столько же, сколько ближайший поселок Горный. И что это - наше будущее. Ладно, ему лучше знать. Он же командир.
- Прости меня, Сер, - прерывает мои размышления девчонка. Что это с ней? И где обычная ехидная Бэби? Мутанты съели?
- За что? - не понимаю я ее.
- За все... - утыкается мне в плечо и воет: - Прости меня, Сер...
- Эй, ты чего? - отпрыгиваю в сторону. На фиг мне эти телячьи нежности! Ей захочется меня за руку подержать, а потом эту руку пришивать придется - Танк оторвет, и не задумается. - Чего тебе надо?
- Ничего, - утирает настоящие слезы рукавом Бэби. Она - плачет?!
- Говори, что случилось. Только обниматься не лезь, ладно? А то твой братишка меня убьет.
- Ага, убьет.
Постепенно Бэби успокаивается, слезы-сопли вытирает, начинает прихлебывать какао из своей кружки.
- Я была к тебе несправедлива, Сер. Смеялась над тобой, издевалась.
- Да я уж привык, - пожимаю плечами. Так близко к синему-синему небу даже ругаться не хочется.
- Спасибо тебе, что спас Танка. И за то, что спас Умника, - утыкается в свою кружку, бормочет еле слышно.
- А за Умника-то почему?
- Я его люблю, - шепот, почти шорох. - Только ты никому не говори...
- Бэби, ты же еще ребенок, какая может быть любовь?
Она вскидывается. Спинка прямая, взгляд гневный. Принцесса, блин.
- Мне скоро двенадцать. Через два года я буду официально совершеннолетняя, и мы с ним поженимся.
- Ну, женитесь. А Умник хоть в курсе?
Принцесса немного сдулась.
- Нет, он ничего не знает... Сер, а вы и правда не любовники?
- Дура ты, Бэби. Вот ты с Танком - любовники?
- Ты что? Он мне, как брат!
- Вот и Умник мне как брат. Самый лучший брат на свете.
- Сер! - эта дура опять полезла ко мне обниматься.
- Отстань! Отвали от меня!
- Сер, ты самый лучший! Я тебя люблю!
- Я чего-то не знаю? - Танк привалился своим огромным плечом к стене рядом с лестницей. Видимо, только поднялся.
Бэби кинулась к нему, повисла на шее:
- Танк, миленький, я тебя люблю! - и поскакала вниз. Наверное, любить кого-то еще.
- Что это с ней? - недоуменная рожа Танка выглядит донельзя смешно. Но смеяться нельзя.
- Наверное, какао перепила. Кажется, на мелких оно действует возбуждающе...
- Ладно, - поворачивается ко мне спиной командир, бормочет себе под нос: - Мелкой какао больше не наливать. Сам прослежу...
Как жить-то хорошо! Синее небо, белые облака, и маленькая гадость ближнему. Что может быть лучше?