Где-то полгода назад
принесли в часть маленького побитого щенка. Определили его на территории караула,
у караульного помещения, поставили на довольствие маслами сахарными со столовки, да назвали Васей, по имени
нашедшего (нашедший был не против).
Пришла неважнецкая зима со слякотью, пёс Васька подрос, возмужал, но неожиданно заболел. Я принёс в караулку «дедушку чекуна от Немирова сперцем» и при помощи солдата влил псу около сто грамм в пасть. Васька чуть ожил,но дрожать не перестал, улёгся у крыльца помещения на тряпку, в будку – в никакую,пришлось его укрыть старым солдатским бушлатом, он уснул.
У начкара, летёхи, появилась молодая страшненька зазноба из бухгалтерии (солдаты-«западенцы» её прозвали Чупакаброй), и они, нарушая, аж два пункта Устава (который писался кровью!!!) предавались любви, на которую сквозь пальцы смотрело командование. В тот вечер, когда Васька больным спал у крыльца, Чупакабра, как всегда, наведалась к любимому, в этот момент как раз заряжала смена оружие у пулеулавливателя.
Васька Чупакабру знал, но в тот день он был, так сказать, в прострации… Не успела мадама пройти и пятиметров, как от крыльца её атаковал рычащий бушлат из под которого торчали только челюсти с белыми клыками. Чупакабра выдохнула «ОЙ! ЦЕ чужий!» и метнулась к заряжающим оружие солдатам , хватая их за плечи, пытаясь спрятаться за их спинами, при этом из под юбки у неё начало что-то подозрительно поливать асфальт. Раздался выстрел в пулеулавливатель – один из солдат из-за ухваток мадамы случайно загнал патрон в патронник и нажал контрольный спуск.
Это был залёт. Причём троим: лейтенанту, Чупакабре (она проникла на режимную территорию части) и,конечно, солдату. Одного только жалко – солдата, он влетел из-за того, что кому-то не терпится поработать чреслами на работе (службе)…