Мой милый и сердечный друг, Аркаша!
Посылаю это письмо вместе с курьером Графа Мир**го. Он остановился недалеко от наших комнат. Я была рада этому соседству, теперь я о тебе скорей узнаю и чаще писать смогу благодаря Гришке, его курьеру. Только это и греет мое сердце. Лизка изо дня в день перебирает слухи из газет и те, что услышит от других. Я не могу их слушать без боли в сердце. Чуть лишь оживит меня приятное известие, как снова услышу что-либо страшное. Я боюсь, все время боюсь, моя душа. Грущу по тебе, насколько позволяет мое сердце. Я знаю, как горячо ты любишь наше Отечество и что готов на жертву самого себя ради него. Я это понимаю и горжусь тобой, но это и пугает меня больше всего. Последнее твое письмо получала то, в котором ты писал об отступлении к Дорогобужу, не могла читать без слез. После чего более месяца ничего от тебя не имею. Не знаю, что с тобою. Это незнание, вместе с моей способностью представлять самое скверное, что может произойти, становится непосильным мучением. Но я стараюсь не падать духом, Бог не оставит нас, ты будешь жив, я верю, знаю. Я буду сильной ради тебя и Андрюши с Настасьей.
Они здоровы, мой друг, перечитывают твое письмо каждый день. Андрей жаждет отправиться защищать Отечество. Мы с маменькой еле можем утихомирить его детский пыл. А Настасья, доченька, вспоминает наше лето в имении. Когда она в очередном своем рассказе о любимых местах, то как же прекрасно смотреть на её личико, полное надежды и счастья. Её оптимизм поддерживает всех нас.
От Лизки я узнала, что в день нашего отъезда начались военные действия у губернии, где мы оставались. Ежели мы решились поехать на день позже – попали бы в плен. Французские войска, как животные, не оставляют ничего живого на своем пути. Когда я задумываюсь о бедствиях, принесенных этой войной, я понимаю всю несправедливость и беспощадность действий французской нации.
В Тамбове, где мы сейчас, большое количество приезжих, город полон ими. С великим трудом удалось нам найти комнаты и двор для лошадей. Но здесь есть и другого рода мучение: война не пощадила никого, в городе сотни несчастных, разоренных и бедных крестьян, которые ищут убежище в хлебородных губерниях, чтобы поддерживать в себе жизнь. Только вчера из деревни под Рязанью прибыло около десятка семей, государственных крестьян. Это дети, женщины, старики, у которых сожгли дома, отобрали земли и вынудили уйти. Почти все люди на улице изуродованы голодом.
На днях привезли раненых: мужественных и в тоже время беспомощных. В одном из них я узнала твоего унтер-офицера, бедолага лишился правой руки. Мое сердце бешено забилось, ноги стали ватными, глаза уже привычно наполнились слезами - я в страхе спросила о тебе, но он был переведен и сам ничего не слышал о том, что с тобой, мой милый. Не смогу передать, какие чувства я переживала в этот момент.
Как и говорила раннее: грущу крепко по тебе, душа моя. Каждый день рисую в памяти твое лицо, вспоминаю твой голос, и мне становится одновременно и тепло и страшно. Но я верю, верю в тебя и Бога. Как ты и наказывал, молю о России и твоём спасении. Жду в самый короткий срок твой ответ, будь здоров, мой друг. Самая главная просьба – побереги себя.
С любовью, вечно твоя, Дарья.
4 сентября 1812 года,
Тамбов