Намедни я провёл пару замечательных часов в Ивановском художественно музее. Там открылась большая выставка лучшего, по моему глубокому убеждению, здешнего нашего художника Ивана Нефёдова. Посвящена она 125-летию со дня его рождения.
И. Н. Нефёдов родился 15 апреля 1887 г в Иваново-Вознесенске. В 1906 году, окончив реальное училище, поступил в Московское училище Живописи, Ваяния и Зодчества. Учителями его стали известнейшие художники периода «русского модерна»: В. А. Серов, А. Е. Архипов, Н. А. Коровин, Н. А. Касаткин, Л. О. Пастернак, А.М. Корин, А. М. Васнецов и др. Среди соучеников были С. Судейкин, Н. Крымов, А. Герасимов, Д. Трубников, Л. Туржанский, И. Машков.
То, что Иван Нефёдов оказался в самой гуще творческих поисков своего времени, нашло отражение в его работах, и, в первую очередь, пейзажах – хотя и портреты его остры и хороши.
Надо сказать, что этой выставке предшествовала огромная работа – собирание и реставрация коллекции производились в музее долго и тщательно. Многие полотна просто были спасены от гибели.
Не хочу вдаваться сейчас в искусствоведческий анализ, расскажу лучше о своей единственной встрече с этим удивительным художником.
Происходило это осенью древнего 1970 года. Тогда моей юной жене в институте дали поручение: принять участие в переписи плодово-ягодных насаждений (и не такое ещё случалось с те былинные времена). Поскольку Надя была уже с приличным пузиком – наш первенец должен был появиться на свет вскорости – я, боясь отпускать её одну, сопровождал и помогал.
Это был чудесный период в нашей жизни: пуганные владельцы частных домов, садов и огородов всячески подлизывались. Одни думали, что за кусты-яблони будет взиматься новый налог, и просили записать поменьше. Другие надеялись на обильную компенсацию при сносе их владений и умоляли увеличить цифры максимально. Мы всем шли навстречу, за что получали мзду яблоками, грушами и кружками восхитительного компота (эх, если бы нынешние взяточники ограничивались такими подношениями!)
Но ещё все – и те, и другие – умилялись, видя мою красавицу, гордо носившую свою забавную в текущем положении фигурку.
Особенно она восхитила небольшого дяденьку очень преклонных лет, поразившего нас совершенно юношеским блеском неистово-синих глаз. Ему-то как раз было совершенно всё равно, что мы там напишем про его сад, он жаждал общения и разговора о высоком.
Дедушка оказался художником Иваном Никандровичем Нефёдовым. Несмотря на то, что на заднем плане временами маячила странная нелюдимая женщина – его дочь, которой наш визит был явно не по душе, отпускать нас старому живописцу не хотелось. Он поил неожиданных гостей чаем, угощал ватрушками и крыжовенным вареньем, и рассказывал об искусстве вещи, тогда мне совершенно ещё не известные. Горестно упомянул о том, как был репрессирован и несколько лет провёл в лагерях... А потом повёл нас к сараю и начал вытаскивать и расставлять по саду свои странные и непривычные нашему воспитанному на передвижниках взгляду, пейзажи. Только сейчас я осознаю, как он ждал от нас понимания и восхищения! Но я отделывался какими-то путанными дежурными словами, и только моя всегда остро чувствующая жена вдруг выпалила: «Какой волшебный мир! В нём дышится легко». И Иван Никандрович зарадовался, закивал, загарцевал и даже, мне показалось, чуточку всплакнул по-стариковски.
Мы уходили из этого сада уже поздним вечером, нагруженные плодами и банками с вареньем. Иван Никандрович провожал нас до калитки, и всё повторял: «Заходите ещё, ко мне сейчас мало кто приходит...» Но, увлечённые своей жизнью, а потом и заботами о народившемся сыне, мы больше так и не выбрались к старому художнику.
Непонятые мной в то время картины вместе с тем прочно засели в памяти. И многие из них я с радостью опознал на выставке в Ивановском художественном музее – уже на совершенно ином уровне понимания.
Вот здесь картины крупно http://yanb.livejournal.com/263846.html
Фотографировал я айфоном с любезного разрешения директора музея Л.Воловенской