Себастиан проснулся рано утром и выглянул в окно, в парк. Там стоял густой молочный туман; виднeлась только лужайкa под окном, где обычно собаки делали свои делишки, а деревьев вокруг видно не было. Но в этот ранний час собаки еще спали, и лужайка была пуста, если не считать молодой ели редкого вида, посаженной посредине и окруженной охранительным забором. Себастиан зевнул и хотел было пойти по своим утренним делам, как над елью возникло маленькое аккуратное облачко, на котором сидел, слегка развалившись, как на удобном кресле, старик с длинной бородой, в пижаме и домашних туфлях.
Старик помахал рукой, Себастиан открыл окно повыше и вежливо поздоровался.
– Как дела, Себастиан? – спросил старик.
– Да так, ничего. А как там у вас в канцелярии, уточнили календарь? – ответил Себастиан.
– Они пытаются что-то сделать, но не знаю, успеют ли. Какой-то этот набор неудачный, принял их еще по старой Affirmative action, теперь и сам не рад, но ничего не поделаешь. Только намекни про сокращение штатов, по судам затаскают. А собственно, что такое? О чем особенно жалеть? Что ни делай, все вечно недовольны, жалуются и клянчат, а только отвернись, убивают беззащитных, детей и стариков. Да ты сам знаешь, Себастиан, о чем говорить?
– Верно, ерунда, в общем, но вот сейчас я буду варить кофе, могу и вас угостить. – Себастиан достал пакет с кофейными зернами, раскрыл, насыпал в кофемолку.
Старик потянул носом, кофемолка зарычала, в воздухе запахло слегка пережаренными Irish cream beans. Себастиан высыпал молотый кофе в арабскую турку, купленную на рынке в Хайфе (как там пахнет пряностями! Не забыть этот запах никогда), залил водой, поставил на огонь. Выставил на поднос две чашки английского фарфора, снаружи белые, а внутри ярко-голубые, налил молока в белый молочник с голубыми цветами на выпуклом боку, достал маленькую сахарницу с витой серебряной ложечкой, положил на тарелочку маленькие теплые круассаны из микроволновки. Кофе поднялся шапкой коричневой пены над туркой, Себастиан едва успел подхватить! Разлил кофе по чашкам, отставил свою, а поднос с всем содержимым передал старику в окно.
Старик поставил поднос рядом с собой на облачную кочку, выпил глоток, взял круассан, откусил, проглотил, запил кофе...
– Будет очень жаль, – сказал Себастиан, допивая последний глоток, и принимая опустошенный поднос обратно в окно.
– Спасибо, было вкусно, и пахнет замечательно – поблагодарил старик. – В самом деле, будет очень жаль... Ладно, у меня дела в канцелярии, пока, Себастиан.
– Пока, Старик, – закрыл окно Себастиан и пошел досыпать. У него оставалась еще пара часов до работы.