Дождливый день, Серебряный Бор, утки.
Сначала была мысль поехать в Серебряный Бор вспомнить студенческие годы, может, покататься на лодке. Показать это место одному человечку. Лодочная станция, оказалось, не работает, и мы пошли на озеро Бездон, которое раньше никогда не видели, потому что все катались на лодках и в других местах Серебряного Бора почти не бывали. Пойдем, думаю, увидим что–нибудь новое. Вдруг окажется интересно. И не пожалели.
Погода все портилась. Не успели мы пройти в проходе между трехметровыми заборами потомков сталинской политической элиты и выйти, наконец, на асфальтовую дорожку, петляющую среди травы и чудных сосен, моросящий дождик перешел в чудный летний ливень. На наше счастье, мы увидели беседку и поняли, что спасены. Мы сидели на лавочке под круглой крышей, любовались стекающими с веток брызгами, серебряной от дождя травой под соснами. Вместе с нами пережидал дождь разный застигнутый врасплох народ: пожилая женщина с книжкой (эх, придти бы сюда тоже с книжкой, подумала я), подростки с велосипедами, говорящими, конечно, о футболе, англоязычная гувернантка с двумя беленькими кудрявыми девочками (одна в колясочке, другая - лет трех), старик. Наконец, ливень утих, превратился в дождь, и мы вслед за гувернанткой покинули беседку и пошли под зонтиками дальше разведывать новые места.
Прошли еще немного лужайками и мокрыми дорожками – и оказались в начале настоящей болотно-озерной экологической тропы! Это прямо в Москве! С гравийными дорожками, мостиками через протоки, деревянными настилами по болоту и осоке. Стоило нам остановиться – и к нам плыли или вперевалку спешили утки с маленькими ужасно трогательными серыми утятами. Так и ходили за нами всю дорогу – не успеешь оглянуться – опять на дорожу вынырнуло откуда-то из травы, воды или кустов очередное семейство и спешит к нам в надежде. В общем, экологическая тропа была живая. Пищащая, бегающая и плавающая. Только серым журавлям и цаплям в вольерах некуда было бегать и плавать, поэтому они грустно стояли под дождем на одной ноге. Не залезли за нами утята только на смотровую вышку (хотя вроде пытались). Со смотровой вышки открывалось потрясающей красоты изумрудное море осоки внизу. Никогда бы не подумала, что осока – это так красиво. Или на озере Бездон она особенная?
Еще было место, которое называлось «Жизнь на горе». Кажется, оно предназначалось для сов, и приходить туда надо ночью. Может, придем…
А еще был одинокий селезень–отшельник, сидевший среди кувшинок на заросшем маленьком болотце. Ну, думаем, оторвался от этих семейных уток, отдыхает. И тут же увидели у воды на травке прелестную мамочку с утятами под крылышками. Оторвешься от них, как же. Все на своих местах, жизнь прекрасна.
А дождь все шел. Я потом поняла, в чем была прелесть этого дня и этой прогулки. Мы были одни в этом мокром мире, отъединенные дождем от всех. Как будто он (мир) был только для нас. Ни одного человека больше на этих дорожках. Легкий налет ирреальности. Как во сне. Как будто нам был сделан какой-то подарок. Только нам.
Может быть, я хотела бы вернуться в этот день. Вечно бродить по мокрым дорожкам, вдыхать влагу травы, кустов и деревьев, смотреть на капли дождя на озере. И чтобы утята никогда не вырастали. И человек рядом был счастлив. Он так редко бывает счастлив, черт побери. Как, впрочем, и все мы .
Всё.