К кафе подъехала черная «Волга» с пауком на дверце. Машина стала разворачиваться, осветила фарами и замерла в этом положении. Из машины вышли лейтенант милиции и размалеванная девица со взъерошенными волосами. Они вошли в помещение, но были там недолго: быстро сели в машину, проехали вплотную мимо них и направились по дороге, ведущей в пригород. Сашка поехал вслед за ними.
Возле поста ГАИ «Волга» остановилась, милиционер подошел к постовому, что-то сказал ему, показывая на приближающуюся их машину. Гаишник выхватил рацию, что-то передал по ней. В этот момент лейтенант вынул из-за пазухи баллончик и поднес к лицу постового. Тот открыл рот и стал приседать, а потом упал. Милиционер стоял спокойно и смотрел в их сторону, нахально усмехаясь.
Видя такую наглость, Сашка растерялся и не успел затормозить – его машина бампером врезалась в багажник «Волги». Милиционер вскочил в машину и пытался отъехать, а Сашка сидел и матерился:
– Сволочь, он меня подставляет, и все убийства повесят на меня!
Из «Волги» засигналили, и милиционер показал на наушники, захохотал и закивал головой, подтверждая Сашкины слова, показывая пальцами решетку и петлю.
Сашка стукнул себя по лбу, закричал:
– Болван! Как я не мог догадаться – у него звукоулавливающее устройство!
Из «Волги» им насмешливо помахали рукой, и машина стала удаляться назад в город.
Сашка откинул свое сиденье и перескочил к правой задней дверце, открыл ее.
– Марийка, солнышко, твой час настал – сообщи всем ребятам на линии номер его машины, пусть они перекроют ему путь, а я повезу сержанта в больницу. Ты погляди – мальчишка молоденький! – Он отстегнул брезент от коляски мотоцикла, стоящего рядом с будкой, поднял постового, усадил в коляску, укрыл его, завел мотоцикл и поехал по проселочной дороге.
Мария бывала в этих местах и знала, что там есть пешеходная дорожка, выходящая напротив больницы. Она включила рацию, и в эфир полетели ее позывные:
– Я – «Ландыш», я – «Ландыш». Слушайте все: в черной «Волге» номер А – 066 – ЕС, на дверце паук, за рулем убийца Михалыча. Он только что убил постового ГАИ и движется в город по Садовой улице. Зоя, помоги, сообщи в милицию. Мы стоим у первого поста ГАИ. Как слышите меня? – Она переключила рацию на прием.
– «Ландыш», мы развернулись, идем по маршруту, машина в поле видимости. К вам приближается «семерка» и патрульная машина.
На следующий день Мария отправилась в больницу на поиски пострадавшего морского офицера. Ее мучила совесть, что нападение на него произошло у таксопарка. Как он оказался там? К кому пришел? Эти вопросы не давали ей покоя.
Она не представляла, как сможет его разыскать без фамилии. Но, подойдя к корпусу, увидела больного, шедшего к ней навстречу, и хотела у него спросить – как известно, больные всегда знают больше всех справочных служб. Мужчина был худой, лицо бледное, с желтизной, почти безжизненное, если бы не ожившие улыбающиеся глаза. Подойдя к ней, он тихо произнес:
– Я знал, что ты придешь. Я все дни ждал тебя.
Мария побледнела. Она не могла поверить, что перед ней тот самый офицер. Она укоряла себя, что так долго не приходила. Мужчина взял ее за руку и повел в корпус.
– Ты же замерз весь. Давно стоишь тут? – Она не заметила, что обращается к нему на «ты». У нее было такое ощущение, что они знакомы десяток лет, как с Сашкой.
– Я увидел тебя в окно, и только что вышел.
Они вошли в здание и сели на топчан, стоящий у стены.
– Еще не скоро выпишут? – смущенно спросила Мария, все еще не оправившись от неожиданной встречи.
– Практически уже выписан, потому что сейчас курс лечения в больницах пятнадцать дней. Но меня пока держат здесь – мне некуда деваться – денежный перевод ещё не поступил.
– А как ты попал в наш город?
– Кораблик мой списали: сейчас модно все сокращать, списывать, особенно военное. Наш городишко оказался заполнен вот такими бедолагами. И стремятся все в глубь страны искать счастья. Вот так я и оказался в этом городе. Мама здесь жила, похоронена на городском кладбище.
– А семья где?
– На мое счастье таковой не имеется... Хотел комнатушку купить тут. Часть денег взял с собой, а часть по почте идут. Знаешь, Марийка, впервые я благодарен почте за ее медленную работу. Окажись все деньги при мне, я сейчас был бы гол, как сокол. А сейчас хотя бы угол могу снять и оплачивать его. Однажды почта подвела – опоздало мое письмо, и невеста ушла к другому. А сейчас почтовики реабилитировались. У вас поблизости никто на квартиру не пускает?
– Что-нибудь придумаем. Иди, оформляй документы на выписку, а я машину поищу. Постой, да вот какой-то новый «Жигуленок» бежит. Да это же Сашка! Зачем он сюда?
Из машины вышел розовощекий, упитанный, пышущий здоровьем Сашка. Зайдя в здание и увидев Марийку с офицером, он усмехнулся:
– Ну вот, а я психовал, что не смогу найти его, а он сам встречает. Ты мне нужен. Держи лапу – Сашка я, – он протянул моряку свою огромную широкую ладонь.
– Алексей, – хрипловато произнес моряк и пожал Сашкину руку. Тот с удивлением смотрел на его худую, бледную, местами с розовыми пятнами кисть руки. Видно, морозец хорошо поработал в ту ночь.
– Сашок, а ты нам тоже нужен, – Марийка смотрела на него с улыбкой. – Я хотела за тобой ехать, а ты как по щучьему велению явился к нам. Леша, ты иди, а мы, тебя ожидаючи, все и обсудим. Только мы в машине будем сидеть – не люблю я больничные коридоры.