Кто пил вино, ушёл, кто пьёт, уйдёт,
Но разве тот бессмертен, кто не пьёт?
(Расул Гамзатов)
Экзамены самая неприятная пора курсантской жизни. Чего не скажешь о состоянии после сдачи экзамена. Это или долгожданный отпуск или практика, что не менее интересно, чем отпуск, а иногда даже более увлекательное приключение.
Экзамены это рубеж, через который или перешагнешь или уйдешь на флот. Если получишь одну двойку, то просто не пойдешь в долгожданный отпуск, в который ой как хочется.
И так до третьего курса. Дальше, все проще. И экзамены привыкаешь сдавать, да и не отчислят уже.
Уж больно много сил и средств потратили на обучение. Говорят, даже такой случай был.
Курсант на пятом курсе очень не хотел быть офицером. Понял что не его это стезя. И так и эдак пытался уволиться. То экзамен завалит, то дипломный проект не подготовит. Преподаватели на пятом курсе понимают, что двойку ставить нельзя. Хотя бы «три». Закрывали глаза и ставили «три». Так и доучился до выпуска. В ночь перед выпуском убежал в самоволку, напился и загремел в комендатуру. Утром выпуск, а курсанта нет. Как протрезвел, сообщил из какого училища. Пришел начальник училища к нему в холодную камеру комендатуры, вручил погоны лейтенанта, и перевели новоиспеченного на офицерскую гауптвахту.
До третьего курса экзаменационная пора была сущим адом. Голова съезжала от знаний. Хотя может так нам казалось. Сейчас конечно все вспоминается как лучшие годы жизни. И экзамены кажутся прекрасной порой, когда можно было целый день сидеть и вкушать знания. Летом заберешься через «шайбу» на крышу и загораешь под скромными лучами солнца. Шайбой мы называли площадку на фасадном здании училища, где по большим праздникам поднимали военно-морской флаг и в старину проводили астрономические наблюдения с традиционным «ловом» солнца на секстан. Или в кубрике ротного помещения залезешь под одеяло, подушкой накроешься и спишь в свое удовольствие. Хотя конечно такая процедура требовала небольшой сноровки. Сначала пружинный матрац нижней койки разбирался, и вставлялись дополнительные пружины. Получался как бы гамак. Внутрь укладывался курсант и сверху дневальный обтягивал одеяло, чтобы создавалось впечатление красиво застеленной койки. В районе головы ставилась подушка «пирожком». Таким образом, могло уместиться до 30 человек. Внешне кубрик выглядел как аккуратный и пустой. Если человек был сведущ, то достаточно было заглянуть под койку чтобы обнаружить «провис» металлического панциря. Помню, на пятом курсе, во время дипломного проектирования застукал нас новый начальник факультета в кубрике. Изучали специальность путем глубокого погружения в сон.
Вся рота была построена на факультете по «большому сбору» и начальник факультета, позже известный писатель, устроил игру в демократию. 1987 год тогда шел.
- Товарищи курсанты, выйти из строя всем кто был сегодня в кубрике в учебное время!
Из строя шагнуло человек сорок.
- Странно, - сказал капитан первого ранга, подсчитывая нарушителей по своему списку.
- У меня в списке значительно меньше.
- Те, кто не был мной пойман, встать в строй!
Половина шагнула назад.
- А теперь, товарищи курсанты, пусть каждый из Вас придумает себе наказание за сегодняшний проступок!
Понеслась из строя вся удаль фантазии:
- Строгий выговор!
- Пять суток ареста!
- Замечание!
- Три наряда на службу!
- Трое суток ареста с содержанием на офицерской гауптвахте!
- Выговор!
- 5 суток домашнего ареста с содержанием в квартире.
Начальник факультета засмеялся и сказал:
- Демократично. Всем стать в строй. Слушай мой приказ:
- За нарушение распорядка дня, объявляю…
Понеслась череда фамилий и наказаний. Строгих и не строгих, в наряд и на гауптвахту.
Конечно никто не сидел. Через неделю сдавали дипломный проект.
После этой облавы была занесена в «Большую курсантскую книгу поколений» гениальная фраза одного из руководителей досмотра кубрика:
- Захожу в кубрик, заглядываю в тумбочку, а там две бабы голые на дверце качаются. Ну, я их отодрал и спустил в окно. Потом заглянул под подушку, а там две «спортсменки». Так что, товарищи курсанты, это не кубрик, а бардак какой-то!
А сколько их было перлов. «Большая курсантская книга поколений» это такая тоненькая тетрадка с гениальными изречениями начальников типа таких:
- И в дождь и в слякоть наши корабли бороздят просторы океанов!
- В роте шесть утюгов, а курсанты ходят не бритые!
Жаль, если она бесследно исчезла. Задорнов там «отдыхает».
Сами экзамены были праздником. Как в старом добром фильме:
«- Профессор, для меня экзамен всегда праздник!» ©
В этот день пускали в увольнение. Если сдашь, конечно!
Длительная подготовка начиналась в последнюю ночь перед экзаменом.
Каждый писал «бомбу» и «торпеду». «Бомба» отличалась тем, что передавалась «бомбардировщиком» под гюйсом впереди сидящего на экзамене. Обычно «бомба» имела все степени защиты в виде штампа училища и доставлялась в аккуратном виде на скрепке. Для чего в форменке под гюйсом было отверстие под пуговицу. Чистый оригинал бланка аккуратно прятался для использования в виде «бомбы» для другого экзамена. Торпеда была скручена в трубочку и посылалась как спасительное средство терпящему бедствие на экзамене. В идеальном варианте бомбу нужно изготавливать своим почерком, так как преподаватели подчас были дотошные, брали листок с ответом и сверяли текст с тем, что рассказывает курсант. Если не по тексту то выше «трояка» не получить. Хотя были варианты. Я например умел читать вверх ногами и задом наперед. И когда преподаватель теоретической механики с ласковым прозвищем «Шуршавчик»
принимал у меня экзамен, я наглым образом читал со своего листка у него в руках. Его очень удивило знание предмета близко к написанному тексту.
Конечно, самый шикарный случай произошел на экзамене по специальности. Экзамен отличался простотой сдачи. Пришел, взял билет, взял книжку по специальности, нашел ответ, ответил.
Как говорил преподаватель, ценность ученика в умении пользоваться литературой.
Не знаю, правильно ли он поступал или нет. До сих пор не пойму. Но специальность знаю хорошо.
Наверно правильно.
Кто - то из старшекурсников посоветовал налить водки в графин. Была такая традиция ставить на стол графин с водой и стакан.
Мол, преподаватель попробует, опьянеет, и экзамен пройдет гладко, на «пять».
Сказано-сделано. Сбросились по 25 копеек, купили бутылку водки и налили в графин.
Праздник начался. То есть экзамен по специальности. Преподаватель, грузный мужчина, сел за стол. Стояла жаркая и солнечная погода. Зашли первые экзаменуемые. Тактика экзамена не менялась. Первыми заходили те, кому нечего было терять. То есть сойдет и «три». Их задача была сесть на последние парты. «Бомбы» для них несли следующие.
Пот с офицера тек рекой. Рука потянулась к графину, и жидкость потекла в стакан.
Все заворожено смотрели. Всех мучил вопрос. Правильно ли мы сделали, что послушались старшекурсников?
Вот он первый глоток. Судорожное движение. Офицер вскочил и выбежал из класса.
Естественно мы все испугались, что сейчас придет экзаменационная комиссия из учебного отдела,
определят наличие водки в графине и «мало не покажется».
Дежурный по классу рванул в соседний класс и принес графин с обыкновенной водой. Стаканчик заботливо прополоскал. Графин с водкой унес.
Раздался грохот открывшейся двери, в кабинет входил наш преподаватель. Капитан первого ранга вернулся не один. В руках у него был поднос с пирожками.
Сев за стол, одна рука заботливо налила стакан, а другая рука приготовила пирожок с мясом.
Мозг предвкушал. Рот ждал. Рецепторы быстро отреагировали на воду. Мозг взбунтовался.
Преподаватель поднял на класс налившиеся кровью глаза и сказал:
- Всем кто сидит в классе два балла за экзамен!
- Старшина класса. Я сейчас выйду покурить, а Вы подумайте, как можно исправить ситуацию.
После ухода преподавателя, в течении нескольких минут, огненный графин вернули на место.
Дальше все было как по маслу. Средний балл за экзамен 4.8. Естественно двоек не было.
Класс то у нас был передовой.
Все офицеры факультета заходили послушать, как мы сдаем специальность. Жидкость в графине быстро закончилась. Пришлось разбавлять спирт.