“…он и здесь возится с бабами и уверяет, что в Одессе
нет ни одной жены, которая не изменяла бы мужу»
из письма А.С.Макаренко
«Это редкая баба,
если не согрешит»;
«Но что трагедия, измена
для славянина,
то ерунда для джентльмена
и дворянина»...
Иосиф Бродский
Джентльменом не стал я: уж слишком не русское слово.
«Дворянин» как-то ближе, поскольку у дома родного
есть свой двор – там постройки, кусты и дорожки;
во дворе я тружусь – значит, стал дворянином немножко?
неужели и в образе мыслей грядут перемены?
Четверть жизни назад совершённые всуе измены,
как водой из ведра на огонь очага – да с размаху...
Но не новые чувства, а боль – от обиды; со страху,
что прощения нет – нам устроила то, что имеем:
плод запретный и ноне подносится женщине змеем,
а она, даже зная, что изгнана будет из рая,
безмятежно смеётся, греховную сладость вкушая,
ибо всякая женщина – Ева уже от рожденья:
зов природы и жажда безумной любви все сомненья
убивают в ней разом и сразу же, лишь захотела...
Где безмолвствует разум – главенствует страстное тело.
«Это редкая баба – бессмысленно спорить с поэтом, –
если не согрешит», ибо думаю я не об этом:
неужели возможно измены считать ерундою
и, хоть грязь на душе, продолжать их сплошной чередою?;
неужели все жёны похожи на тех, как в Одессе –
по словам педагога? Не верю! В замызганной пьесе
пусть судачат об этом, вовсю и взахлёб... Я – не буду:
ни судьёй, ни защитником слабых, поддавшихся блуду.
Джентльмены и леди – они, хоть и чопорны с виду,
по таким пустякам раздувать бы не стали обиду?
Родом я из славян, правда, с примесью северной крови,
не бояться трагедий славянам издревле не внове.
Буду жить – как живу, не меняя своих убеждений,
а сомнения червь – лишь на время от данных прочтений
в мою душу проник, приоткрытую грустью и сплином.
Славянином рождённый и смерть я приму – славянином.