Петруха ни свет - ни зоря орал на всю округу.
Орал неистово, что резанный, орал во всё лужёное горло.
Село от ужаса подпрыгнуло и вмиг проснулось.
Вылупив сонные окна оно открытым ртом дверных проёмов ловило мух, уставившись на Мотькиного Петруху, известного пьяницу и дыбошира.
- Я выбираю другую судьбу иди ты к чёрту, и маму свою пришибленную прихвати...
- Заладил... Каждый день одно и то же... - вздыхало село.
- Ни дня тебе Ироду ни ночи... - дома с просонку потягивались, рассерженно стуча ставнями встречали незадавшийся новый день.
- И не вздумайте по дороге заблудиться, стервы...
Идите прямиком - к чёрту в задницу - не унимался Петька.
Зная крутой нрав зятя, перепуганная тёща засуетилась.
Быстренько собрав личное имущество, Капитолина Степановна удачно проскочила с увесистым "узлом" наперевес в открытую настежь дверь.
- Небывалый случай, гляди кума - локтем в подреберье толкнула мясистая Настасья, худющую, ловкую на сплетни, деревенскую язву Лизавету Выволочкину.
Наша Капитоша сегодня удачно прошмыгнула... Ишь какая проворная... - бросив свои дела, лузгая семечки, сердобольные соседки сплетая сплетни наблюдали за происходящим.
- Цирк на дроте...- согласилась Лизавета, струсив с передника шелуху.
Цепные псы, задрав морды в поднебесье, дружно в один голос завыли.
- Неладное чуют кудлатые, видать без опохмела не обойтись - решили мужики и послали гонца за поллитрухой.
- К бабе Куйдохе гони, одна нога здесь - другая там.
Гонец, располагая на "копытные", зажав червонец в кулаке, не жалея подмёток, рвонул за самогоном подымая столбом пылищу.
- Лахудра, собирай лохмотья, забирай маму и дуй к чёртовой матери, чтоб духу вашего не было.
Шевели поршнями, зараза...
Давно не стриженная рыжая шевелюра Петрухи, прилипла к широкому, вспотевшему от напряжения лбу.
Не заправленная рубаха, с закатанными рукавами, мешковато висела на худющем теле.
- Да и во что её заправить? – единственных брюк, с утра так и не нашлось, Петруха перерыл в доме всё.
- У Васьки, кума моего, с вечера всё чин-чинарём наглажено висит на тремпеле, а я что рыжий? - не найдя брюк, хозяин дома остался в рубахе, босяком, и в синих семейных трусах до колен.
Пересохший острый кадык от злости вибрировал, как будто желал выпрыгнуть наружу.
- Достали, заразы, достали до печёнок – в злобе, до зубного скрежета, Петруха стал грубо, в шею выталкивать судьбу за порог.
- Всё болеете, стервы...Сейчас я вас, курв, подлечу - пинком под зад.
Судьба, извиваясь азиатской коброй, упорно сопротивлялась.
Злобно шипя, она пыталась укусить Петькин палец.
Широко расставив ноги, вонзив ногти в лутку, ненаглядная упёрлась с притензиями в дверном проёме.
Неистово горлопаня, она призывала на помощь всех святых.
Как назло ни одного проходимца рядом не оказалось.
- Ух, зараза, заякорилась... Я те-е шас сковырну... - Петрухе с трудом удалось сдвинуть раскудланную кралю с места.
- Не смей безобразничать, Петька!
Я твоя судьба! Мы в церкви венчаны! Вековать нам вместе!Никуда не уйду! Так и знай, рыжая бестия!
Царапаясь как сумасшедшая, судьба изворачиваясь оказывала ожесточённое сопротивление.
- Уйдёшь как миленькая, пулей вылетишь, судьбинушка ты моя драгоценная.
Венчание она вспомнила, гадина, лучше бы брюки погладила...
Поднатужившись, собрав все силы в кулак Петруха надавил.
В хребтине судьбы, что-то хрустнуло.
Словно пробка Шампанского, она благополучно вылетела на свежий воздух.
Приземлившись на четвереньки, не раздумывая гребонув со всех четырёх под собой землю, взлохмаченная судьба с остервенением бросилась к двери,
но судьбоносное решение было принято раз и навсегда.
Перед самым носом опостылевшей судьбы, хозяин дома закрыл входную дверь.
Закрыл смачно, с грохотом и наглухо.
- Поищите себе другого дурака, заразы – уже намного спокойнее произнёс Петя.
Успокоившись, он плюхнулся на диван, заложив руки за голову, стал мелодично насвистывать.
Занятие художественным свистом приносило Петрухе особенное успокоение.
- Не свисти в доме, сволочь, денег не будет – судьба, срывая краску, ногтями царапала закрытую дверь.
- Тебя дорогушу забыл спросить, что мне делать...
Иди к чёрту!
И не просто иди, а бегом - марш!
Назло опостылевшей судьбе, Петруха со свистом исполнил бравурный марш "Прощание славянки".
- Видать дыхалка закончилась, или уснул... - перешоптывались соседки.
Свистун как - то неожиданно затих.
- Слава Богу, отдохнём от дурака.
- И не надейтесь, раскудахтались, скучище с вами смертное - разглядывая потолок Петруха тяжело вздохнул.
Эх, изменить бы судьбу, да так, чтоб трубы зазвучали...
А то горят без опохмела, с самого утра.
- Судьбу?...Изменить?... Просишь?...Ну-ну...- на небе, святой Пётр, в раздумье почесал шевелюру.
Сорвавшаяся перхоть, первым нежнейшим снегом, накрыла грешную землю.