КОНЕЦ – ДЕЛУ ВЕНЕЦ
По мотивам комедии В. Шекспира
ALL’S WELL THAT ENDS WELL
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
КОРОЛЬ ФРАНЦИИ
ГЕРЦОГ ФЛОРЕНЦИИ
БЕРТРАМ, граф Руссильонский
ЛАФЕ, старый вельможа
ПАРОЛЬ, прихвостень Бертрама
ДВОРЕЦКИЙ, ШУТ, ПАЖ, слуги графини Руссильонской
ГРАФИНЯ РУССИЛЬОНСКАЯ, мать Бертрама
ЕЛЕНА, знатная особа под покровительством графини
СТАРАЯ ВДОВА из Флоренции
ДИАНА, дочь вдовы
ВИОЛЕНТА, МАРИАНА, соседки и приятельницы вдовы
Вельможи, офицеры, солдаты с французской и флорентийской стороны.
Место действия: Руссильон, Париж, Флоренция, Марсель.
АКТ ПЕРВЫЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Руссильон. Замок графини.
( В трауре входят Бертрам, Графиня Руссильонская, Елена и Лафе.)
ГРАФИНЯ:
И сына отдаю и мужа хороню второго.
БЕРТРАМ:
И я, мадам, слезами обливаюсь, скорбя по поводу утраты дорогой. Но подчиняясь воле короля, я должен следовать высокому указу, поскольку он отныне мой всевластный опекун.
ЛАФЕ:
В лице монарха вы, графиня, обретёте мужа, граф – отца. Король, дарующий добро, к вам царскую проявит благосклонность. Иначе относиться к вам нельзя при всех достоинствах, которыми господь вас наделил.
ГРАФИНЯ:
Какая есть надежда на поправку короля?
ЛАФЕ:
Он отказался от врачей, которые лечением своим и время и надежду убивали, а вместе с той затравленной надеждой оправиться не может и король.
ГРАФИНЯ:
У сей особы молодой когда-то был отец… Как много грусти в слове «был» заключено!
Ведь мастерство её отца, сравнимое с его же честью, так было велико, что обещало человечеству бессмертье. Будь он живой, пришлось бы смерти поискать иные для себя забавы, а королю – похерить свой недуг.
ЛАФЕ:
Как имя мужа, о котором речь?
ГРАФИНЯ:
Его Жерар Нарбонский величали. Не понаслышке, а воочию мы знаем: в своей профессии он был недосягаем.
ЛАФЕ:
На самом деле – был великий человек. И восхищался им намедни государь, и сожалел по поводу безвременной кончины. Его познания давали шанс лет;м, но смерти до познаний мало дела.
БЕРТРАМ:
Скажите, сударь, чем король страдает?
ЛАФЕ:
Монарха фистула тиранит.
БЕРТРАМ:
Не слышал о таком недуге прежде.
ЛАФЕ:
Недуг монарха – не предмет для сплетен и огласки.
Так это, говорите, дочь Жерара?
ГРАФИНЯ:
Его единственная дочь, оставленная на мои заботы. Её культура и стремление к добру дают моим надеждам основанье сбыться, и в полной мере расцвести тому, что изначально в ней заложено природой. Там, где талант душой испорченною правит, он добродетель в корне истребляет. Здесь простота и честность добродетель умножают.
ЛАФЕ:
На лике девушки слезами радости блистают похвалы.
ГРАФИНЯ:
Слеза для девушки – оценка похвалы. Слова о батюшке почившем ранят сердце, слеза же – затеняет красоту. Елена, плакать надо в меру. Ведь может статься, когда чрезмерна скорбь – в ней впору сомневаться.
ЕЛЕНА:
Глаза лишь выдали души скорбящей суть.
ЛАФЕ:
Умеренная скорбь – умершему награда, чрезмерная – живому только вред.
ГРАФИНЯ:
Нас жизнь в обратном убеждает: излишек скорби горе убивает
БЕРТРАМ:
Графиня, получить благословение желаю.
ЛАФЕ:
Как это понимать?
ГРАФИНЯ:
Бертам, сынок, благословляю.
С отцом будь схож и духом и лицом!
Пусть в равной мере род и благость
Твой в жизни путь определяют,
А помыслы не знают нареканий.
Любовь дари, а веру экономь,
Зла избегай, врага бори уменьем,
Цени друзей, как жизнь свою,
Упрёк снеси, а слово сбереги
Для благодарности и для моленья.
Прими на голову свою,
Что небо ниспошлёт
В ответ на просьбы матери твоей.
Прощайте же, милорд.
Придворный из него хороший выйдет,
Но без совета вашего ему не обойтись.
ЛАФЕ:
В советах знать отказа он не будет.
ГРАФИНЯ:
Храни тебя господь.! Прощай, Бертрам.
(Уходит.)
БЕРТРАМ (обращаясь к Елене):
Пусть сокровенные желанья, что в сердце вашем зародятся, во благо вам послужат!
О матушке моей, своей хозяйке проявите должную заботу.
ЛАФЕ:
Прощайте, милая сударыня, прощайте и будьте батюшки достойны своего.
(Бертрам и Лафе уходят.)
ЕЛЕНА:
О, если б в этом всё и заключалось!
Не об отце я думаю теперь.
И слёзы горькие – не плод воспоминаний,
Которые мне душу всколыхнули.
Каким он был? – припомнить не могу.
Не видеть никого я не хочу, не слушать,
Один Бертрам мою волнует душу.
Уходит он и жизнь моя уходит.
Любить его мне, что к звезде тянуться:
В лучах купаюсь, не могу коснуться.
Сама себя любовь моя изводит,
Подобно лани, полюбивший льва,
Где лань уже развязку знает,
Но всё равно его желает.
Как было мне мучительно и сладко,
Часами за любимым наблюдая,
Ваять в душе своей его портрет:
Крыла бровей и соколиный взгляд,
Высокий люб и шёлковые кудри,
Чтоб сердце никогда не забывало
Сей образ, отпечатанный на веки.
Уехал он. Остался только образ.
Мне, кажется, сюда идут
(Входит Пароль.)
ЕЛЕНА (в сторону):
Наперсник моего Бертрама.
За что его и обожаю.
Хоть знаю - он последний лгун,
Дурак же – он один из первых,
А ко всему ещё – и трус.
Но это всё он так изящно носит,
Что свет его за это не поносит.
Но рушится стальная добродетель,
Когда мороз господствует на свете,
И мудрость, коченея на морозе,
Готова глупость всякую сморозить.
ПАРОЛЬ:
Спаси вас бог, прекрасная царевна!
ЕЛЕНА:
И вас, монарх, спаси господь!
ПАРОЛЬ:
Я – не монарх.
ЕЛЕНА:
И я – не королева.
ПАРОЛЬ:
О целомудрии своём печетёсь?
ЕЛЕНА:
Вы, целомудрия, воитель, ответьте на такой вопрос: как деве от мужчины, целомудрия врага, укрыть свои целинные до срока берега.
ПАРОЛЬ:
Держать на расстоянии мужчину.
ЕЛЕНА:
Но атакует он, и девственность сдаётся, ей устоять никак не удаётся – так слаба.
А, может, хитрость есть военная какая, воспользовалась бы ей наверняка я.
ПАРОЛЬ:
Есть, правда, некая причина:
Не всякий муж для женщины – мужчина.
Как только прикасается мужчина,
То женщина взрывается, как мина.
ЕЛЕНА:
Даруй защиту девственности, боже! Ужели мы мужчин взрывать не можем?
ПАРОЛЬ:
Мужчина, женщину взорвав, повержен сам. Взорвав мужчину, дева погибает. Природа девственность творит, но не хранит. Потеря девственности – есть приобретенье. Чтоб миру девственность явить, её сначала надо покорить. Нарушив девственность – их сотни порождаем. Не тронув сотни – убиваем всех. Долой же девственность! Да здравствует успех!
ЕЛЕНА:
И всё-таки немного поборюсь и умереть за это не боюсь.
ПАРОЛЬ:
Не знаю доводов в защиту этих слов. Всё это супротив природы. Ведь это всё равно, что мать в грехе зачатья обвинять. Уж лучше вообще не жить, чем целомудрием всё время дорожить. А старых дев, позорящих природу, не хоронить, а как котят выбрасывать всех в воду. Подобно сыру девственность себя съедает: червей разводит и от них же погибает.
К тому же – не приходится дивиться: черт отрицательных в избытке у девицы. Они все перечислены в Писании, остерегаться нам их следует заранее. Раз потеряв её, найдёшь её не раз и тем процент её значительно умножишь, а капитал останется в цене. Потеря оправдается вполне.
ЕЛЕНА:
Как поступить, чтоб потерять, не сожалея?
ПАРОЛЬ:
Любить того, кто девственность не терпит. Ведь сей товар торгов не любит долгих и, залежавшись, спроса не имеет. Чем дольше бережешь, тем меньше выручаешь. Пока есть спрос, отдать немедля надо. Похожа девственность на старого вельможу: вся в дорогом, но вышедшем из моды. Порою же походит на предмет, который в свете все уже забыли.
Старуха-девственность подобно дряблой груше: плоха на вид, суха на вкус, короче – просто сморщенная груша. Кому она нужна такая?
ЕЛЕНА:
Моя пока еще не такова.
В ней тысячи сердечных приключений,
И страсть любовницы, и матери страда,
Забота друга, ненависть врага,
И феникса из пепла возрожденье,
И божество и царственная твердь,
Совет, измена, сожаленье,
Гордыня, нежность и смиренье,
Любви мелодии и паузы раздоров,
И вера сладкая и горькое неверье,
И полный арсенал того,
Чем потчует влюблённых Купидон.
Не знаю, кто, но он уже в пути.
Пошли ему, господь, благополучья!
Двор – место для познаний,
Он один из тех…
ПАРОЛЬ:
И кто же он?
ЕЛЕНА:
Он тот, кому желаю блага. Но жалко, что…
ПАРОЛЬ:
Что жалко?
ЕЛЕНА:
Нам звездами позволены желанья и не боле,
Их нищий воплотить в действительность не волен,
Он может безвозмездно их друзьям своим дарить,
Но не горазды те за клад благодарить.
(Входит Паж.)
ПАЖ:
Месье Пароль, зовёт хозяин вас.
(Уходит.)
ПАРОЛЬ:
Елена-крошка, до свиданья. Коль вспомню, о тебе напомню при дворе.
ЕЛЕНА:
Родились вы, месье Пароль, под щедрою звездою.
ПАРОЛЬ:
Под Марсом.
ЕЛЕНА:
Под Марсом – не иначе.
ПАРОЛЬ:
Как понимать?
ЕЛЕНА:
Война и вы неразделимы, а значит Марс – ваш знак и вы под ним родились.
ПАРОЛЬ:
Да. При его восходе.
ЕЛЕНА:
Нет. При его заходе.
ПАРОЛЬ:
Что вас так думать заставляет?
ЕЛЕНА:
Вас нет, где бьётся авангард, вы отступаете, как правило, назад.
ПАРОЛЬ:
В том заключается стратегия моя.
ЕЛЕНА:
Побег – стратегия любого страха, чтоб кровью оставалась не замаранной рубаха.
Находчивость и страх – надёжных два крыла, они вас никогда не оставляли и в трудную минуту выручали. За это вас и обожаю.
ПАРОЛЬ:
Я весь в делах, мне некогда сражаться. Вот подожди, когда вернусь из света, придворным обучу тебя привычкам и ответам, а то останешься всю жизнь свою невеждой. Теперь же, милая, прощай. Читай молитвы на досуге, меж ними вспоминай друзей. Найди достойного супруга, а теперь прощай.
(Уходит.)
ЕЛЕНА:
Мы часто совершаем чудеса,
Готовые их небу приписать,
Но только начинаем мы лениться,
А ко двору уже беда стремится.
Моя любовь витает в небесах,
Любуюсь ей, общаюсь только в снах.
Природа выполняет роль творца,
Когда в любви сливаются сердца.
Для тех кто в чудеса совсем не верит,
Любовь не открывает вовсе двери.
Любовь для всех – оружие и рать,
Борись же, женщина, не время умирать!
Болезнь монарха – может обманусь,
Но сверстан план, немедля им займусь.
(Уходит.)