Уже несколько дней это слово не дает мне покоя. Нет, не совсем так. Оно притягивает к себе некие мысли. И образы. Например, мысли о важности камертона в … нет, не в музыке – это само собой – а в жизни. Это тот звук, по которому ориентируется и выстраивает своё внутреннее звучание наша Душа. Ищет и находит свою музыку, свой образ действий, свой танец в конце концов…
Но КАК она выбирает его? По какому принципу? И когда? И что служит нашей Душе этим самым камертоном? Чьи-то стихи и голос, сочетание цвета на полотне мастера, чья-то судьба или поступок? Вот сколько вопросов… Но знаю точно одно: выбор этот для человека крайне важен! И горе нам, если мы примем фальшивку за настоящий камертон. Если так и не найдет наша душа высокого и чистого звука, достойного называться этим словом.
Мы сидели с мужем за вечерним чаем на терраске своего загородного домика. Был час тишины после жаркого, шумного дня. Совсем негромко играла музыка – «Ты у меня одна, словно в ночи луна…», потом «Моцарт на маленькой скрипке играет…» Окуджавы. Муж пошел в дом включить радио погромче. И я вспомнила свое знакомство с братом-погодком моего будущего супруга, прибывшем в наш городок для своего рода «смотрин». Моих... Звали его Володей, был он студентом МГУ. И привез он кассету Окуджавы, а заодно и прочих бардов.
Брат Володя отличался молчаливостью, а может, меня стеснялся - играющей роль нагловатой и яркой девицы без комплексов. Хотя это было по меньшей мере странно - для элитно-столичного мальчика, водящего знакомства с дочкой Громыко и иже с ними... Словом, в тот вечер на площадке обычной хрущевки столкнулись духовно и статусно различные, неосязаемо-эфирные волны, связанные, тем не менее, одной, самой прозаической матримониальной почвой: "Жениться или не жениться?". И мог быть неизбежен шторм, не приводящий обычно - хоть любую литературу возьми - хоть Гоголя "Женитьбу...", хоть Достоевского с его неудалым женихом-Мышкиным, ни к чему хорошему. Но, как бы там ни было - вместо разговоров и расспросов хитрющий (видимо интуитивно) брат Володя просто взял и включил кассету.
И я впервые услышала эти мелодии - немного странные, где-то изысканные, где-то совсем примитивные – для меня, воспитанной, с одной стороны, на семейно чтимой классике, с другой - на провинциально-беседочном "блатняке" и шансоне 70-х ("Для меня нет тебя прекрасней...") слова. Но что-то было в них, в этих песнях-заклинаниях, как сказал бы Б.Г. или В.Пелевин, камланиях, такое, отчего я замерла, будто подтянулась изнутри и примолкла со своей "типа светской" болтовнёй. Они достали меня - что называется, то есть, как я понимаю сегодня, до настоящей меня.
Мы просидели, слушая Окуджаву, часа два. Почти молча. Володя не сверлил меня испытующе-изучающим взором, только пару раз выходил на балкон покурить. Что делал при этом мой будущий супруг, честно говоря, не припомню. Ну, маячил где-то рядом, нервничал. Пытался подпевать… Не совсем удачно, но как говорится, от души. Сумерки превратились в вечер, и прошел он вроде бы незаметно, тихо, без горячности и петушиного задора, как обычно бывало на наших многочисленных сборищах под оглушительный рок. Зачастую и хард...
Я не могла знать, что оказывается, Володя сказал тогда своему влюбленному брату:
- Наш человек, можно «брать».
Словом, вынес такой важный для моего будущего мужа вердикт.
И вот мы вместе уже много лет, хотя и не без размолвок. Но выросли дети, недавно появилась внучка… И вот сегодня, под изумрудно-виноградной лозой в лиловых июльских сумерках я вспомнила этот эпизод из своей еще девичьей жизни. Вспомнила в связи со словом «камертон». Им стали тогда для нас с мужем песни Булата Окуджавы. Оговорюсь, что спустя много лет я прощалась с Булатом Шалвовичем на жарких ладонях Арбата, в одном строю с горевавшими до слез его прочими бесчисленными поклонниками, певшими стоя его «Надежды маленький оркестрик…» и другие гимны чести, совести, вере и любви.
Еще я подумала - ведь именно по этому камертону притягивались и оставались в нашей жизни верные друзья! По нему встречались также интересные собеседники.... По этой пронзительной Ноте...
- Ты, кажется, спросила, что такое камертон? – подойдя, спросил муж.
Я не успела ответить.
В розоватой от заката гуще ветвей высоченной старой ракиты, сразу за задней калиткой нашего садика, чистым и прекрасным голосом запела неведомая нам птица…
Мы переглянулись и замолчали. Пусть поёт!
Июль-декабрь 2012.