Устав от песен и от пляски,
Подобно тучи грозовой,
Летящей в небе без опаски,
К ногам приделывал салазки
И, словно голубь почтовой,
На них, как тень, скользил домой.
Преклонно стар иль крайне молод
Свистел, кривлялся, будто бес
И как к кресту, к земле приколот.
Хоть и скрипел в утробе голод,
Я ощущал свой лишний вес.
Но ведь как девственница чистый,
Я был в глуби души своей
В ней жил как ангел золотистый,
Так и клубок гнилых червей.
Рассекая вены, распуская нервы,
Как черт из табакерки
Прыгал по вселенной
Из чрева смуглой девы
В сад благословенный.
Я словно каторжник и раб
И даже смерти был бы рад.
Вокруг и специи и дым,
И тела запах сладкий,
А я совсем неизлечим,
Как сбитый с неба херувим,
Бегущий без оглядки,
Камнями общества гоним.
Я в омут прыгал с головой
И прыгал чрез костер.
Однажды даже к мостовой
Прильнул всем телом -
Был растерт,
Распавшись белым мелом,
Машиной грузовой.
Врачи мне повторяли часто,
Что нужно перестать писать,
Что мысли могут быть опасны,
Опасно думать и читать,
Опасны грезы и тоска,
Опасны все желанья,
Опасно песни напевать,
Опасно прыгать свысока,
Вредны воспоминанья.
Но вот я здесь -
Все так же жив,
И даже злой локомотив,
На части меня расчленив,
Не кончит мою песнь.
Ее подхватит тьмы прилив
Плюясь, харкаясь весь.
И я готов и дальше быть,
Верней, существовать
По водам тухлым жизни плыть,
Аккомпанировать,
Всему, что привлечет
Мой ясный острый взор.
Чет - нечет, нечет - чет -
Плету больной узор.