Спирали Судеб

ЛЕВ АМУСИН










СПИРАЛИ СУДЕБ




























ИННОВАЦИОННЫЙ
ОСТРОСЮЖЕТНЫЙ
ИСТОРИКО-ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКИЙ
РОМАН

ПРЕДИСЛОВИЕ

В сложных структурных связях современного многополярного мира наблюдается тенденция к ускорению процессов интеграции экономико-политических, идеологических, морально-правовых сфер деятельности современного общества, отражающихся в понятии «глобализация». И хотя идея создания единого мирового общества «без границ» далеко не нова, то экономическая интеграция, в том числе таможенные союзы и объединенные рынки валют, уже исторический факт.

Современный глобальный экономический кризис, яркий пример того, как «насморк» в одной стране приводит к «гриппозному состоянию» всего мира. Совершенно очевидно, что только те страны, которые имеют то, что можно предложить другим, выживут. А другие, у которых ничего нет, кроме мечты о прелестях потусторонней жизни, сами не будут жить, но и мешать жить другим. Библейские идеи справедливости, узаконенные в Конституции США, не только предложили всем страждущим свободу, но и дали им возможность «преследовать счастье». Это привело к созданию общества, потребляющего примерно 40% достижений человечества. Но так было раньше. Теперь эта доля сократилась до 25%. В тоже время, остающийся коммунистическим, Китай предложил миру неисчислимые и дешевые трудовые ресурсы. Это привело к переформированию мировой экономики и возникновению сверхдержавы, накопившей к началу 2011 года 3 триллиона долларов золотовалютных резервов.

Под натиском изменений в экономико-социальной сфере, меняются межгосударственные отношения. Эта тенденция не может не отразиться на судьбах обычных людей. Люди стали мигрировать на принципиально ином уровне. В результате этого процесса сегодня, только в головном офисе компании «Майкрософт», работают тысячи высококвалифицированных программистов из стран бывшего СССР и Индии. В каждом университете США работают профессора из России. В Великобритании проживает не менее 250 тысяч россиян. В Иерусалиме русский звучит не реже, чем иврит или английский. В Сингапуре, Берлине, Москве, и Нью-Йорке работают сверх-профессиональные менеджеры из Германии, Англии, Канады и Франции. Межнациональные и межрасовые семейные пары уже не редкость, как было, скажем, 50 лет назад. В Берлине и Москве не редкостью стали старушки, толкающие впереди себя детские коляски, и смотрящими умиленными глазами на своих внучат, с цветом кожи, не совпадающей с цветом кожи своей любящей бабушки.

Тем ни менее, в условиях тотальной глобализации, роль каждого человека, остаётся уникальной. Заключающейся в том, что путём переплетений судеб, «наполеоны» возникающие, казалось бы, из ниоткуда, достигают вершин Олимпа, а вершители судеб мира, сходят в небытие.

Эта книга о глобализации культур, о переплетении судеб великих и маленьких людей. О том, как судьбы великих людей, зачастую зависят от маленького человека, о существовании, которого они даже и не подозревают. Но не тут-то было, зазевался, глядишь - и нет комара: Великого Начальника.      

Период жизни героев этой книги охватывает несколько поколений. Их можно видеть во многих «горячих точках»: на Эльбе, в Москве, Далласе, Ташкенте, при захвате дворца Амина в Кабуле, крепости Тора-Бора.  Обычные люди, хорошие друзья, семьянины и однолюбы, в силу судьбы, под давлением обстоятельств, становятся криминальными преступниками.

Здесь, также как и в реальном мире, судьбы реальных исторических личностей переплетены с фантазией. Ведь глядя на экран телевизора, мы же «фантазируем», что лично знакомы с, например, руководителем страны или артистом. Мы его видим, а он нас… имеет в виду. И тем ни менее, судьбы разных людей переплетаются, изгибаются в спирали, и перекручиваются иногда таким странным образом, что диву даёшься. Спирали судеб реальных и вымышленных героев этой истории переплелись настолько, что даже автору, сложно определить, что здесь вымысел, а что есть правда. Несмотря на подлинность некоторых приведенных исторических личностей, персонажей, и фактов, описание событий и персонажей в романе в основном, является плодом воображения автора и не может быть подтверждено документально. И при встречах и беседах великих и сильных мира сего, автор лично, также не мог присутствовать. А нужно ли было? Ведь этих людей, а скорее фантомов, могло никогда не быть. Если кто-то попытается узнать своих друзей, автор официально объявляет, что он с ними не знаком и «по-жизни» не знает никого похожего на персонажей романа. Автор заранее сожалеет и приносит свои извинения за возможные случайные совпадения и недоразумения.

Эта книга ничему не учит. Так. Ерунда! Немного истории и только. Однако … В книге используется инновационный приём, который заключается в подробном описании деталей в начале каждого отдельного повествования. Но их конец, состоит из недовведенных до логического конца заключений. Без выводов. Это заставляет читателя что-то вспоминать, немного думать, и, что-то самостоятельно домысливать, используя собственный, уникальный жизненный опыт и своё собственное личное воображение.

Цель книги проста – развлечь и попросить подумать читателя; что-то вспомнить своё: где он тогда был и что делал. И если читатель, пролистав книгу, не откладывает её в сторону, а желает знать, так что же там будет дальше происходить, то эта цель достигнута.



























1

В середине августа 1994 года лебедино-белый великан, водоизмещением 65 тысяч тонн, лайнер «Гармония», лениво прислонившись к стенке причала Сан-Франциского порта, терпеливо ждал, пока его чрево заполнится туристами. Насытившись, элегантный гигант медленно отвалил от стенки, и также медленно начал кружить по бухте Золотой Рог. Он аккуратно протиснулся под мостом Золотые Ворота и вышел в океан. Наглые чайки провожали лайнер. Они с криком кружили за его кормой и слегка обгаживали пассажиров наблюдающих за их полётом и бросающие им кусочки булок. Наконец, булки кончились. Убедившись, что поживиться больше нечем, чайки вернулись в порт, а лайнер «Гармония» взял курс на север.

Стюарды, проверив содержимое чемоданов, доставили багаж в каюты. Судовая служба чрезвычайных ситуаций провела с пассажирами инструктаж по использованию спасательных жилетов. И только после этого, пассажиры, словно им никогда в жизни ещё ни разу не довелось видеть еду, устремились к местам кормлений. Наиболее опытные из них, приодевшись, направились в рестораны. Основная же масса, рванулась на 8-ю палубу, где расположена столовая… Началась обычная круизная жизнь.

На следующий день, оправившись от первого гастрономического шока и убедившись, что места в желудках кончаются раньше, чем выставленная для поглощения пища, и ожидая появления китов, все понемногу успокоились. Пока китов не было, кто-то наблюдал за дельфинами. Другие, не зная чем себя занять, бесцельно слонялись по судну. Но самые продвинутые томились в ожидании 9 часов утра - времени открытия дверей судового казино.
 
- Ты знаешь, где меня искать, - сказала одна экзальтированная дама мужу, и покинула каюту, как будто она лично отвечала за успешную работу казино.

Её медлительный муж, закончив приводить себя в порядок, пошёл было, искать свою, более активную, половину, но на 5-й палубе, он увидел курительную комнату и, совершено непонятно с какой целью, вошёл туда. В комнате в уютных креслах расположилось несколько человек, но сигару курил только один. Новоприбывший оглядел присутствующих, и отметил, что все они, кроме курильщика, являются выходцами из России.

- Наконец-то, настоящий курильщик пришёл, и даст мне закурить - на чисто русском языке, объявил собравшимся толстый пожилой мужчина в майке, джинсах, темных очках и туфлях на босу ногу.
- Извините, но, я давно бросил курить. Вы, похоже, тоже не курите. Но почему вы не обратитесь к господину, который курит?
- Вы, что не видите, что он американец. Как я могу у него спросить? Он же по-русски не понимает.
- Кстати, вы обратили внимание, - продолжил вошедший, - что на судне более тысячи человек. Но в этой комнате собралось шестеро и все, кроме курильщика, наши! Вероятность этого события ничтожна. Она равна числу сочетаний шести элементов из тысячи. Это будет, тысяча умноженная на …
- Мы знаем, что вы много знаете! - перебил счетовода, аккуратный невысокий господин с кротко постриженными «бобриком» седыми волосами. - Это не имеет ничего общего с теорией вероятности. Я лично, всю свою сознательную жизнь проработал главным инженером завода….
- Ну, прямо как тетя Сара. Карл Маркс, был просто экономист, а тетя Сара старший экономист, - перебил господина с «бобриком», высокий хорошо одетый мужчина, говоривший с явно одесским акцентом.
- Да. Я действительно был главным инженером на очень серьёзном машиностроительном заводе. И заявляю, что это не имеет ничего общего с теорией вероятности. Просто, это случайное совпадение.
- Я предлагаю, - не унимался оппонент главного инженера. - Чтобы решить этот спор, пусть каждый расскажет, историю, о случайностях, на первый взгляд, невероятных, но реально случившихся с ними. И мы решим, что это: вероятность или совпадение. Можно начать с меня. Идет?

Все с ним согласились. Поскольку возражений не последовало, он начал:
- Меня зовут Сеня. Я вырос в Одессе, а сейчас живу в Бруклине. Моя история началась летом 69 года в Аркадии. В то время, познакомится на пляже с девушкой, да еще из другого города, было также просто, как сейчас это сделать на дискотеке или в клубе. Я пришёл на пляж с одним приятелем. Мы увидели двух интересных девушек. Подсели к ним. Поиграли в карты. Когда стемнело, поднялись в ресторан. Так начался обычный пляжный роман. Мою девушку звали Кира. Прошло недели две. Отпуск у девушек закончился, и они вернулись к себе в Ленинград. В начале, мы с Кирой сделали несколько звонков друг другу, но потом, прекратили.

- Прошло шесть лет. Я успел окончить политех. Работал на заводе. Потом перешёл в пуско-наладку. Начал ездить по стране. Как-то раз, мне нужно было лететь в Архангельск. В самолёте, по привычке, я начал заигрывать с бортпроводницей по имени Анжела. Сами знаете… Слово за словом… Весёлый одессит... Одесса-мама…  Когда начали разносить еду. Анжела, говорит мне: «Ты эту гадость не ешь. Подожди». Прилетели в Архангельске. Она пригласила меня к столу с экипажем. От них я узнал, что в полёте на семьдесят пассажиров, полагалось семь жареных кур, трёхлитровая банка солёных помидор и семь буханок черного хлеба. Кормить в полёте полагалось два раза. Первый раз, вроде полдника, из пакетиков; а второй раз - обед. Обед им не достался - мы отобедали за них. Поели мы жареных кур. Выпили коньяк. Закусили кофе с лимончиком. Как белые люди.

- Тут Анжела спрашивает: «А чего мы в Архангельске будем делать? В гостиницу нас вдвоём всё равно не пустят, а в Ленинграде, у меня квартира. Сейчас вылет на Ленинград, давай собирайся». А я-то, что? Дело было молодое. Прилетаем в Пулково. Берём такси и едем к Анжеле домой. И что вы думаете? Там сидит и проверяет школьные тетради, та самая девушка Кира, с которой в 69 году я познакомился на пляже. Они оказались сестрами. Ну что тут было делать? Вот так я женился на Кире. До сих пор живём.
- А что случилось с Анжелой? - спросил бывший главный инженер
- Что с Анжелой? Ничего. Её муж здоровенный «амбал», оказался дома.

- Что ж, история интересная. Но это, что! А вот со мной такой случай произошел, - начал свою историю следующий рассказчик. – Меня зовут Миша. Я окончил в Одессе институт имени Ломоносова. Сейчас живу в Нью-Йорке. Дело было так. Возможно, что кому-то было тяжело учиться, а я в карты играть любил и люблю. И сейчас окончим истории рассказывать, и я в казино пойду. Поиграю на столах.               

- Летом, перед защитой дипломного проекта я купил путёвку в спортлагерь нашего института, на даче Ковалевского. Место - сказка. Пляж. Солнце. Ребята молодые. Девчонки со всего Союза. У нас собралась компания преферансистов. Однажды вечером, за день до окончания смены, мы, как обычно, сидим и «пишем пулю». Вдруг вижу, мимо нашего стола идет девушка. Я встретился с ней глазами. И этим было сказано всё. Я  проследил, в какую палатку она зайдёт. Пришла моя раздача. Я карты сдал и говорю ребятам, что отойду на минутку, а сам к ней в палатку рванул.

- Не говоря ни слова, не поздоровавшись, мы стали с ней целоваться. Я стал себе помогать руками. Она не возражает. Я говорю: « Я сейчас вернусь», и к ребятам. Говорю, ребятки, мне выпала «десятерная» в тёмную под бомбами. Они всё поняли и простили. Я вернулся к ней в палатку. Как, предыдущий рассказчик, изволил заметить, дело было действительно молодое. Вышли мы на берег моря. Темень. Только шум прибоя. Самое время для любви. В тот вечер мы были заняты так, что даже не успели познакомиться. Утром, мы как-то узнали друг друга в столовой и, наконец, познакомились. А на следующий день лагерь разъехался.

- Прошло три года. В Тольятти «ВАЗ» оканчивали. Кондиционеры они закупили в Японии, а конденсоры, решили ставить. «Автогенмашевские». Я тогда, тоже в пуско-наладке работал. Так вот. Как-то посылают нас в Тольятти, эти конденсоры устанавливать. Прилетели в Куромыч. Пока до Старого Города добрались, наступил вечер. А там, рядом с автостанцией на улице Ленинградская было кафе «Берёзовая Роща». Заходим мы в эту «Рощу» с ребятами. И там за столиком у окна, сидит эта самая барышня. И не сама, а с подругой. Она тоже, что-то окончила и её послали в Тольятти…

- Постойте. Вы свои любовные похождения нам рассказываете. А то, что я сейчас расскажу, совсем из другой оперы, - вступая в разговор, заявил среднего роста крепыш. -  Меня зовут Феликс. Я по профессии музыкант. Окончил, как вы уже догадались, Одесскую консерваторию. Так, с вашего позволения, я начинаю.

- Весной 1991 года мы с моим отцом, выехали из Советского Союза. В Штатах уже была моя родная сестра с семёй. После подачи, нас выкинули за пять недель. Мы даже собраться, как следует, не успели. Даже с нашими родственниками не попрощались. Прилетели в Вену. Выходим из самолёта. Как в том старом анекдоте: «Если еврей в Израиле в аэропорту выходит из самолёта без скрипки, это значит, что он играет на рояле». Да, так я вышел в Вене из самолёта со своей скрипкой.

- Нас поселили, как водится, на помойке. Не в «Цум Туркене». Этой забегаловке, тогда уже вроде не было, а в отеле «Донау». В отеле! Это у них назывался отель. Без телефона. И раковина в конце коридора. Но, надо отдать немцам должное,  когда в отель звонили, то они всегда звали к телефону.

- Проходит день, другой. Папа говорит, давай позвоним моей сестре Симе в Киев. Мы уехали и даже не попрощались. Мы вышли на улицу к телефону-автомату. Набрали её номер в Киеве. Никто не берёт трубку. Покрутились возле будки. Я снова набрал номер тёти Нины. И снова никто не взял трубку.

- На следующий день, опять та же история. Несколько раз мы звонили, но так никто трубку не поднял. Расстроившись, мы вернулись к себе. Поднялись в номер. Тут я обнаружил, что у меня пропала записная книжка. Вероятно, я оставил её в телефонной будке. Мы с отцом спускаемся вниз, чтобы пойти искать книжку. В это время, клерк, подзывает нас к телефону. Это была та самая тётя Нина, которой мы звонили в Киев.

- Так что оказалось! Оказывается, она с семьёй тоже оказалась в Вене. И тоже несколько дней подряд ходила звонить нам в Одессу. А сегодня, она случайно в будке подобрала мою записную книжку, в которой кроме имени, телефонов, адресов, лежала визитная карточка отеля. Так этого мало. Их поселили в этом же отеле «Донау», что и нас. Они сейчас живут во Флориде.

- Да. Действительно. Всё, что вы рассказываете, удивительно. Такие истории свидетельствуют о возможности реализации событий во времени и пространстве. Действительно, порой трудно осознать уникальность ситуации, в которой мы оказываемся. Вы конечно будете смеяться, но я, как и все вы, вырос в Одессе, а сейчас живу в Калифорнии. Также как, наш уважаемый «катала», я тоже окончил институт имени Ломоносова. К сожалению, мне вам рассказать нечего. Мне не приходилось попадать в ситуацию, подобную тем, что вы нам поведали. Вероятно, нужно обладать особыми мозгами, чтобы до конца осознать такой случай. Много лет назад, мне приходилось встречаться с человеком, у которого были абсолютно уникальные мозги и, именно поэтому, он обладал особым неадекватным мышлением.

- Дело было 30 лет назад. После института, в 68 году я начал работать в СКБ Прецизионных станков. За несколько лет до этих событий, завод имени Кирова разделили. И СКБ от завода отделилось. Поэтому часть людей сидела на заводе в ожидании завершения строительства завода прецизионных станков. Для них завод выделил помещение, в конце Малой Арнаутской, в то время именуемой улицей Кирова. Группа, в которой я работал, занималась ревизией технической документации и исправлением чертежей. Другого места не было, и нас посадили в переплётную мастерскую. Переплётчик был интересный парень. У него были золотые руки. Я забыл, как его звали...

- Изя, - коротко вставил, до этого молчавший, бывший главный инженер, из-за которого, и начались рассказы. -  Его звали Изя, - повторил он.
- Действительно. Его звали Изя. - согласился нынешний рассказчик. - Я уже не помню... Так вот. К нам в комнату, часто заходил потрепаться, один пожилой рабочий. Шабровщик. Мастер своего дела. Умнейший человек. Каждое слово, что он говорил, выражало законченную мысль. После него сказать уже было нечего. Он обладал совершенно гениальным мышлением. Однажды он рассказал, что его жена настояла, чтобы они купили румынский ореховый гарнитур. Зарабатывал он хорошо, поэтому купить дорогой гарнитур для него не было проблемой. Но, поимев новую мебель, он ничего уже не мог класть на полированную поверхность этого чуда мебельного производства. Однажды, когда к ним пришли гости, он попросил жену угостить их жаренными грецкими орехами. Притихшая жена шабровщика, молча и с ужасом, наблюдала, за тем как её супруг молотком колотит орехи на столе. В тот момент она не могла сделать хороший скандал перед людьми. Ну, а после, делать скандал было всё равно поздно.

- Кстати. По поводу его заработков. На завод тогда пришёл новый главный инженер по фамилии Голкипер. Как-то, во время какого-то собрания, главный инженер, обратился к начальнику планового отдела и спросил: «Как это может быть, чтобы рабочий зарабатывал больше директора завода?» Начальник планового отдела ещё не успел сообразить, что ответить, как поднимается этот рабочий, показывает обе руки и говорит: «Чтобы хорошо платили, нужно профессию на руках иметь».

- Этого рабочего звали Сёма Гольдштейн. А почему я знаю? Я и есть тот самый Голкипер - главный инженер этого завода. Именно я задал тогда тот самый вопрос, - объявил аккуратный господин, который раньше говорил, что это только совпадения.

Все начали говорить одновременно, включая «американца». Когда первое впечатление стало стихать, тот самый старший, полноватый мужчина в туфлях на босу ногу, спросил у этого «американца»:
- Кстати, меня зовут Володя. Я тоже работал на этом заводе Кирова. Так вы, что не американец? И говорите по-русски?
- Нет. Я действительно американец. Я родился в Америке. Но я вырос в Ташкенте … Меня зовут Тимоти Стоунер. Тимур - по-вашему…

«Американец» видимо хотел ещё, что-то сказать, но в этот момент зазвонил его мобильный телефон и он поспешил к выходу из курительной комнаты. Он вышел на палубу и поднёс телефон к уху. Он услышал только одну фразу: «Завтра в двадцать один ноль-ноль» и телефон отключился.

Тимоти набрал какой-то номер. «Завтра в двадцать один ноль-ноль» повторил только, что услышанную фразу и отключил телефон. После этого, он вернулся в фойе. Там, в кресле, сидела очень красивая восточного типа женщина, лет на десять моложе его. Она вопросительно посмотрела на него своими огромными глазами. Он ответил ей, только закрыв глаза. Он, помогая женщине встать, протянул ей руку, и они, прошли к входу в ресторан, находящийся на противоположном борту судна.

Тимур со своей спутницей сели за столик и сделали заказ: две двойных рюмки водки, поднос с рыбными деликатесами, крекеры и черную икру. И это, заметьте, с раннего утра! Их заказ принесли через две минуты. Молодые люди молча, но с явным чувством выполненного долга, слегка соприкоснулись рюмками, и выпили, закусив крекерами с черной икоркой …

За соседним столиком, перекочевавшие из курительной комнаты в ресторан, бывшие одесситы продолжали обсуждать совпадение невероятностей, разумеется, отдавая знак уважения национальному напитку. Тимоти представил весёлой компании свою жену. Её звали красивым именем Согдиана. Одесситы передали на стол Тимоти бутылку шампанского, а затем, соединив столики, шумной компанией продолжили праздновать. Все угомонились только к вечеру.

На следующее утро судно пришвартовалось к причалу порта города Сиэтл, штат Вашингтон. После завтрака все пассажиры спустились по трапу к ожидающим их автобусам и отправились на различные экскурсии. Вот так уж случилось, по совершенно необъяснимому совпадению, что все участники вчерашнего празднества, оказались в одном автобусе.

Вернувшись после экскурсии обратно на судно, весёлая компания снова встретилась в ресторане. Вот такие, на первый взгляд, странные истории иногда случаются во время круизов на Аляску.

2

16 августа 1994 года, в тот самый день, когда «Гармония» с туристами отправилась на Аляску, один похожий на латиноамериканца, молодой человек вылетел из аэропорта города Санта Анна, штат Калифорния в город Вашингтон. Приземлившись в аэропорту имени Джона Ф. Даллеса, он сел в арендованную машину и через тридцать минут был у стойки регистрации гостиницы «Хилтон» в городе Данн-Лоринг, штата Виржиния.

Он провёл в номере более суток – спал, ел и смотрел телевизор. Из номера он вышел после того, как ему позвонили в середине дня 18 августа. На машине он проехался по улицам городка и как-то, незаметно, он оказался в районе рядом с Ленгли в городке Мак-Лин, где помещается штаб-квартира ЦРУ. Там он заехал в первый же торговый центр. Подъехал к телефону-автомату. И хотя у него на поясе был прикреплён мобильный телефон, он подошёл к автомату и принялся что-то там рассматривать. Затем, он зашёл в цветочный магазин, поговорил о чём-то с мексиканкой-продавщицей и, не купив цветы, ушел. Молодой человек сел в машину и выехал из торгового центра. Проехав три квартала, он заехал в другой торговый центр, и, снова, подъехал к телефону-автомату. Как и в первом случае, он принялся что-то рассматривать на телефоне. Видимо удовлетворившись, он никуда более заходить не стал, а поехал обратно к себе в гостиницу.

На следующее утро, этот молодой человек встал рано. После завтрака в ресторанчике, находящемся рядом с гостиницей, он поехал прямо к понравившемуся ему телефону-автомату.

Часы показывали семь часов тридцать минут, когда он забросил шесть двадцати-пяти-центовых монет в автомат, и набрал длинный номер. Приложив трубку к уху, он, услышав что-то, забросил ещё три монеты. Когда в трубке прекратились гудки и, что-то щелкнуло, он набрал ещё две дополнительные цифры и повесил трубку. Подождав примерно минуту, он забросил в автомат сразу все девять двадцати-пяти-центовых монет и снова набрал тот же номер. Когда в трубке гудки прекратились и, что-то щелкнуло, он набрал только одну цифру и, подождав секунду-другую, положил трубку.

Через минуту, он в третий раз повторил всю операцию сначала. На этот раз, в трубке слышались только прерывистые гудки. Молодой человек, вернулся в гостиницу, поднялся в свой номер, собрал вещи, расплатился за проживание, и уехал в аэропорт.

К вечеру, его самолёт приземлился в аэропорту городка Санта Анна.
 
3

В середине февраля 1953 года, «сарафанное радио» разнесло по Москве известие о том, что понедельник 2 марта в радиосекцию ГУМа должны были завезти партию, скопированного с немецкого «Телефункена», приёмников «Радиотехника» Их выпуск наладили на Рижском заводе «ВЭФ». У этого приёмника было семь диапазонов, пять из которых - коротковолновых и зеленый «глазок» точной настройки, что было очень важно, так как именно на коротких волнах вещали «вражеские голоса». Моментально образовалась очередь, и были составлены списки. Послюнив чернильный карандаш, люди записывали номера на руках. Отмечаться приходили дважды в день в шесть утра (до работы) и в десять вечера (после работы). Правила были жесткими: не пришёл на перекличку и не отметился: «Будь здоров» - потерял очередь.

Ничего необычного в такой организации не было. Во всех магазинах Москвы, включая ГУМ, ЦУМ, Военторг («Детского Мира» ещё не было - его открыли годом позже), очереди организовывались ежедневно. Но в этой очереди, примечательным было, что большинство записавшихся людей, несмотря на мороз, потирая уши руками, приходило отмечаться в шляпах. Видимо, рабоче-крестьянской интеллигенции нужно было слушать радио больше, чем остальному трудовому народу.

Поганая баба-уборщица в серой юбке, платке и в ватнике,  дожидалась начала переклички и начинала мыть пол перед входом в радиосекцию. Энергично размазывая мокрой тряпкой грязь и толкая покупателей, она, не обращаясь ни к кому конкретно, злобно шипела:
- У, жиды проклятые! Приёмники им подавай. Про своих врачей слушать!

Проку от этой уборки не было никакого. В Москве стояли необычные для этого времени года, сильные морозы. Вода, стекающая с тряпки, мигом превращалась в лёд, а грязь оставалась неубранной. Но в том, что люди хотели знать, что происходит в стране, уборщица была права. Днём и ночью следователи МГБ допрашивали врачей-отравителей и грузинских менгрелов-сепаратистов. В стране готовилась очередная чистка.

- Работать не хотят, ироды! – продолжала шипеть ведьма. – Отец-то наш всё время работает. Думает о нас…

От входа в радиосекцию, где собирались отмечаться очередники, сквозь широкую дверь ГУМа и, далее, через Красную площадь, было видно окно кабинета Сталина. В «том» заветном окне, свет горел постоянно. В народе ходила давно привитая легенда о том, что Сталин работает и днем и ночью, думая о народе и заботясь только нём. Но это заблуждение, как и многие другие, мягко говоря, не соответствовало действительности.

Скопление у радиосекции ГУМа лиц «неславянской внешности», вызывало раздражение не только покупателей радиосекции ГУМа, но и других отделов. Уж очень всем хотелось по всем правилам рассчитаться с «отравителями» товарища Жданова. И вообще, выучили их на свою голову!

К концу февраля, «для поддержания общественного порядка» на перекличку стали вызывать милицию. 2 марта, как было обещано, в продажу поступило сто-пятьдесят приёмников. ГУМ открывался в 10 часов. К шести часам утра начали собираться очередники. Подходя, они обменивались впечатлениями о происходящем в городе. В Москве явно, что-то готовилось! К этому времени в списках числилось почти три с половинной тысячи человек. В 10 часов утра покупателей «десятками» начали пускать к кассе. Счастливчики, оплатив необходимую сумму, с чеком, бежали на склад, и, получив приёмники, скрывались.

И в этом-то и была правда. Именно, обладатели коротковолновиков «из голосов» первыми узнали о том, что на страну надвигается огромное горе.

Как жить дальше? Что с нами будет? Эти вопросы уже через несколько часов после покупки приёмников задавали себе (и другим!) простые жители огромной страны, погрязшей в многочисленных условностях неимоверно трудной жизни, сопоставимой только с ужасом жизни в фашистских лагерях. С одним различием – в фашистских лагерях был немецкий порядок и не так холодно, как на Севере, в Сибири, и на самом Дальнем Востоке.












4

В субботу 28 февраля 1953 года, Первый секретарь Московской Городской парторганизации и секретарь ЦК ВКП(б) Никита Сергеевич Хрущёв проснулся в примыкающей к его кабинету, личной комнате отдыха. Прополоскав рот и побрившись, он оделся в, приготовленное для него кастеляншей, чистое бельё, рубашку и застиранный полувоенный френч. Надетый вчера комплект белья и френч с брюками, он оставил на стуле для кастелянши, а сам вошел в свой кабинет. Хрущёв уже давно не ночевал дома. После всенощных обедов с «Хозяином», он возвращался в свой рабочий кабинет на Старой площади и оставался на ночь в комнате отдыха.

 Висевшие на стене кабинета часы показывали без десяти минут час дня. Хрущёв тяжело опустился в своё рабочее кресло и, опершись на локти, обхватил лысую голову обеими руками. Никита Сергеевич чувствовал себя физически и морально совершенно опустошенным. Каждую ночь он должен был ехать на обеды к «Хозяину». Как у него сил хватает?  Хрущёв ненавидел эти ночные застолья. По приказу «этого чертового кацука», он как какой-то пацан, должен был плясать «вприсядку» и петь украинские песни…
 
Дивлюсь я на нэбо, тай думку гадаю!
Чому ж я не сокiл, чому ж нэ лiтаю?
Чому ж менi, боже, ти крилець не дав?
Я б землю покинув, тай в небо злiтав!… (1)

…И я бы тоже улетел… но лететь-то некуда! - покачав головой вверх и вниз, подумал Никита Сергеевич. – Везде достанут и замочат, как замочили многих … Никите Сергеевичу Хрущёву, действительно лететь было некуда. А вот его сын, Сергей Никитович, доктор технических наук и Герой Соцтруда, эмигрировал в США и получил Американское гражданство!

В кабинете Хрущёва окна зимой были плотно закрыты, заклеены бумагой и зашторены так, что вентиляции не было, но зато было тепло. Из-за окон доносился вой ветра, и шуршание ударов о стекло слипшегося снега. На Москву и на всю Среднюю полосу обрушился циклон. Как всегда, в начале - снегопад, а через пару дней должны были ударить сильные морозы.

От долгого бесцельного сидения, у Хрущёва затекли ноги. Он встал из кресла и начал совершенно бессмысленно ходить по кабинету взад и вперёд. Его взгляд упал на свои стоптанные ботинки. «Совершенно прохудились-то прохоря - надо бы их сменить», пробормотал Никита Сергеевич. Но тут он вспомнил, как в 1939 году, на очередной вечеринке у Сталина, Вячеслав Михайлович Молотов, закинув ногу на ногу, засветил свои новые туфли. Сталин, который всегда носил специально сшитые для него, но стоптанные, сапоги, немедленно заметил обновку.
- Ты, Вячеслав, новые туфли надел? Красивые! Скажи, где ты их достал?
- Полина мне привезла из Лондона. Мне эти туфли тоже понравились. Скоро с немцами встречаться будем, так мне нужно хорошо выглядеть.
- Полина, говоришь? Она, похоже, и на тебя плохое влияние оказывает!

Жена Молотова, Полина Семёновна Жемчужина (настоящее имя Перл Карповская, а скорее всего Шлайн, так на идише называется карп), родилась 27 февраля 1897 года на Украине в семье бедного портного. С 13 лет она начала работать на табачной фабрике. В 1918 году Перл Карповская вступила в РКП(б) и в Красную армию. Вскоре она стала комиссаром.

Молотов впервые увидел Полину на женском конгрессе в 1921 году. Его только что избрали секретарем ЦК. Он сидел в президиуме конгресса, а она, председатель женотдела из Запорожья, находилась в зале, где кроме нее были сотни женщин-активисток. Но он, однако, разглядел именно её. Вскоре они поженились. Жемчужина быстро находила друзей. Постепенно она стала близким другом жены Сталина Надежды Аллилуевой, … но не Сталина.

Сталин, из-за дружбы Жемчужиной с Аллилуевой, плохо относился к Полине Семёновне. Тем не менее, в январе 1939 года её назначили Наркомом рыбной промышленности СССР. Но, уже 21 ноября 1939 года её перевели в Наркомат легкой промышленности РСФСР на должность начальника Главка текстильно-галантерейной промышленности ... Видимо, из-за туфель!

Конечно же, не из-за туфель. Сталин держал её, как заложницу в игре с Молотовым – Председателем Совета Министров СССР, вторым человеком в государстве. Тогда, министром иностранных дел был Максим Максимович Литвинов. Он тоже был «Да». Что, да? Что да – то, да!

После войны, Сталина окончательно разозлили три поступка Полины. Первым, было её посещение в 1948 году Московской синагоги в день памяти жертв Холокоста. Вторым – её присутствие году на траурной панихиде по Михоэлсу, где она поделилась сомнениями в правдивости официальной версии гибели артиста с поэтом Фефером, которого вскоре, расстреляли. И наконец, третьим проступком, были её встречи с Голдой Меир - послом Израиля в СССР. С ней Полина Семеновна разговаривала на идише.

29 января 1949 года Жемчужину арестовали. Её обвинили в том, что она «на протяжении ряда лет находилась в преступной связи с «еврейскими националистами». Через два месяца ее муж, Молотов был освобожден от должности министра иностранных дел СССР.

Жемчужина была  приговорена к 5 годам ссылки в Казахстан. В январе 1953 года, в ходе подготовке к предстоящему открытому процессу по делу врачей, она, будучи уже в ссылке, была арестована и переведена в Москву. Четыре года прошло с тех пор, как она была арестована и пять лет, как они развелись с Молотовым. Развод предложила сама Полина Семеновна. Она тогда переехала из «Дома-на-набережной» к брату и сестре и навлекла на них погибель. Их быстро арестовали, но живыми из тюрьмы они не вышли. Свой развод с Молотовым она объясняла просто: "Если так это нужно для партии - значит, мы разойдемся".

В стране готовился процесс, к которому подверстывались "дело врачей", дела Еврейского антифашистского комитета, и грузинских менгрелов-сепаратистов. Полине Жемчужиной, ярой сталинистке, отводилась особая роль, которую, если партии так будет нужно, она бы сыграла с особым блеском. Вероятно, одним из фигурантов на этом процессе должен был стать сам Молотов. Для этого и привезли Жемчужину из Казахской ссылки.

Не странным являлось то, что Жемчужину арестовали так поздно. Хотя накануне самоубийства Надежды Аллилуевой, в её последний вечер, они были вместе. Именно Полину, а не Сталина, позвала охрана, обнаружив Аллилуеву мертвой. Этого было достаточно, чтобы её убрали ещё в 30-х годах. Но хитрый Сталин держал Полину заложницей в игре с Молотовым

Мертвый Сталин лежал на своём диване на «Ближней Даче», а члены Политбюро – народные любимцы и вожди, с выражением скорби на лицах, переминаясь с ноги на ногу, топтались вокруг тела главного вождя, когда Молотов повернулся к Берии и сухо сказал ему: «Лаврентий, верни Полину!». Уже через день её привезли домой. После допросов с пристрастиями, сама ходить она не могла, и «вежливые» чекисты внесли «Семеновну» домой на руках.

Полина Семеновна Жемчужина скончалась в Москве 1 апреля 1970 года. Вячеслав Михайлович Молотов пережил свою жену на шестнадцать с половиной лет. Он умер 8 ноября 1986 года, прожив 96 лет.







5

Стремительный взлёт Никиты Хрущёва начался в 1931 году. Сталин приехал на собрание избирателей Бауманского района города Москвы, где Хрущёв только приступил к работе в качестве первого секретаря. Сталин тогда начал своё выступление словами: «Дорогие товарищи. Я не планировал своё выступление, но Никита Сергеевич затащил меня на встречу с вами…» И пошло. Перевели первым секретарём Краснопресненского райкома, а в 1932, он уже стал первым секретарём Московского Комитета партии. После убийства Кирова начались очередные чистки. Выстоял. Лично принимал участие в разгроме Московского НКВД. Расстрельные приговоры выносили конвейерным методом «по-стахановски». Потом работа в Киеве. И там Хрущёв требовал повысить квоту на расстрелы. Затем война. Много народу тогда перемолотили. А сейчас что, лучше? Космополиты. Дело врачей-отравителей. Грузинское дело менгрелов-сепаратистов…

За окном кабинета волком выл ветер и мело. И на душе коротышки Никиты был морозно. Он долго сидел в кресле перед чистым столом. Мысли в лысой голове роились как пчёлы и перескакивали с одного на другое. Перемешивались. Но ясной картины так и не вырисовывалось. Хрущёв нажал кнопку вызова секретаря:
- Будь ласка, принеси-ка мэнi горячого чаю та пару шматкiв  хлiба, - По-украински попросил Никита Сергеевич секретаря.

После нескольких глотков горячего крепкого чая, в голове стало как-то легче, но ни планов, ни мыслей не прибавилось. И Никита Свет-Сергеич, привычно, ничего не делая, молча, подперев голову руками, уставился на телефон, ожидая вызова от «Хозяина».

Сталин позвонил по «вертушке» около пяти часов вечера. За окном было уже совсем темно. Хрущёв почтительно поднял трубку. Он, не отрывая толстой задницы, и выпрямив позвоночник, даже немного привстал в кресле.
- Вы приезжайте ко мне к 11 вечера. Захвати Николая с собой. Посидим немного. Земляки виноградный сок передали. Надо попробовать. - И Сталин, не слушая ответ Никиты Сергеевича, положил трубку.

Попробовали! Попробовали так, что и в голове шумело, и ноги не ходили. Но главное, чтобы чего не «ляпнуть» невпопад. Тут же «схавают»!

На следующее день в воскресенье 1 марта 1953 Никита Сергеевич вернулся в свой рабочий кабинет около шести часов утра. Всю прошлую ночь они с Николаем Булганиным, Георгием Маленковым и Лаврентием Берия провели у Сталина на Ближней Даче в Кунцево. Хрущёв прошел в свою комнату отдыха. Лег на приготовленную для него постель и мгновенно заснул. Он проснулся, как обычно, после 11 часов утра. Привёл себя в порядок. Попил чаю и опять, как обычно, весь день Хрущёв ничего не делал. Он провёл его у телефона в ожидании приглашения к «Хозяину». Вечером, Хрущёв созвонился с остальными участниками ночных бдений. Все члены этой четвёрки были удивлены, что Сталин их не зовёт. Накануне он много пил. Гости выпили на каждого по две бутылки молодого вина «Маджари».

Сами звонить к Сталину они не решались. От этого Сталина всего можно было ожидать. Не звонили они и охране. Тем более что многолетний начальник личной охраны Сталина, генерал Николай Власик по личному приказу Сталина в декабре 1952 года был арестован, как потерявший доверие. А с новым начальником охраны, которым был назначен по совместительству министр МГБ Семен Игнатьев, ни у кого из них доверительных отношений не было.

После ареста в 1951 году министра госбезопасности Виктора Абакумова, Сталин назначил на этот пост Семена Игнатьева, заведующего отделом ЦК ВКП(б). Игнатьев должен был докладывать лично Сталину и получать инструкции только от него. По личному распоряжению Сталина, Игнатьев совмещал несколько должностей. В том числе, он был назначен комендантом Кремля. Этими перемещениями Сталин лишал Берию прямого влияния на охрану своих резиденций. Таким образом, Сталин пытался вывести из-под контроля Берии систему госбезопасности.

В 1952 году Игнатьев лично возглавил всю оперативно-следственную подготовку по "делу врачей" и "грузинскому делу" о сепаратистах-мингрелах. Завершение обоих дел, намечавшееся на конец марта 1953 года, давало Сталину повод для реорганизации всего высшего аппарата власти. Учитывая, что Берия был мингрел, для него это могло плохо кончиться.
 
В то время когда эти четверо, наиболее приближенных к Сталину людей, терзались в догадках, почему Сталин не звонит, на даче в Кунцево, или как её называли «Объект», тоже было не всё в порядке. В этот день у коменданта Кунцевской дачи полковника МГБ Орлова был выходной. Во внутренних помещениях, примыкавших к комнатам Сталина, дежурили (как их называли, «прикреплённые»)  Лозгачев, Туков и другие офицеры. В тот вечер старший прикрепленный Старостин отсутствовал. Вместо него старшим был назначен Хрусталёв. На кухне была Матрена Петровна Бутусова - служанка Сталина, работавшая на «Объекте» уже много лет. «Валюша» Истомина - недавно возвращенная из Магадана, и совмещавшая многие обязанности, включающие интимные, в то утро отдыхала.

В 10 часов утра, как обычно, охранники собрались на кухне, ожидая звонка Сталина, который обычно вставал между 10 и 11 часами утра. Еду в комнаты Сталина обычно относила «Валюша» или Матрёна. Но в это утро все было иначе. В комнатах Сталина была установлена особая система сигнализации, позволявшая охране определять, в какой из комнат находился Сталин. Но в это утро движения в комнатах Сталина отмечено не было, и сам Сталин не звонил. Он не позвонил в 11. Не позвонил и в 12. Это само по себе было уже странным.
 
Дача Сталина в Кунцево тщательно охранялась. В охране дачи было задействовано более ста офицеров МГБ во главе с комендантом. Персонал "бытового обслуживания", прислуга, уборщицы и другие, оформлялись как сотрудники МГБ. Все комнаты дачи были связаны внутренней телефонной системой. Телефонные аппараты имелись во всех комнатах Сталина, включая ванную и туалет. По внутреннему телефону Сталин обычно заказывал себе чай или еду, велел приносить почту. Кроме внутренней телефонной системы, все комнаты Сталина были оборудованы правительственной телефонной связью «вертушкой» и телефонами обычной московской коммутаторной сети. В СССР более ста человек: члены Бюро Президиума ЦК, министр МГБ, начальник Генерального штаба, командующие военными округами, секретари некоторых обкомов, заведующие отделами и секретари ЦК ВКП(б) имели прямой «выход» на Сталина и, при необходимости, могли звонить ему лично, минуя его секретарей и референтов.
 
Весь день охрана не знала, что делать. Однако без вызова «Хозяина» входить в комнаты Сталина никто не смел. К 11 часам вечера ждать вызова от Сталина стало невыносимо. И тогда, начальник внутренней охраны Сталина, сменивший утром Хрусталёва, решился пойти на отчаянный шаг. Он приказал Лозгачёву войти в комнаты Сталина и посмотреть, что там происходит.

Трясущийся от страха, Лозгачёв вошёл в комнату к Сталину и замер от ужаса. Он увидел Сталина лежащим на полу в мокрых пижамных брюках и нижней рубашке. Очевидно, Сталин был без сознания. По-видимому, он был парализован. Было ясно, что в таком виде, он находится уже несколько часов. Лозгачёв,  блеющим от страха голосом, вызвал к себе на помощь Тукова. Они вместе, трясущимися от животного страха руками, перенесли Сталина на стоящий в комнате большой диван и накрыли его одеялом.
 
В это время на дачу вернулся Хрусталёв. В отличие от Лозгачева и Тукова, Хрусталёву почему-то страшно не было. И именно Хрусталёв позвонил по «вертушке» и поставил в известность о случившемся начальника охраны Кунцевской дачи, министра Госбезопасности СССР Семёна Игнатьева и Председателя Совета Министров СССР Георгия Маленкова.


6

Предположения о том, что Сталин умер, в результате отравления, весьма распространены. Теория отравления высказывается в одной из последних биографий Сталина, написанной Эдвардом Радзинским с использованием ранее засекреченных архивных документов. Прямых доказательств эти предположения не имеют. Однако, фальсификация даты случившегося у Сталина кровоизлияния в мозг, неоправданная многочасовая задержка в вызове врачей, а также поведение Берии и Маленкова, на которое обратила внимание дочь Сталина Светлана Аллилуева, его охрана, и дежурившие у постели больного врачи, используются как свидетельства в пользу заговора.

Заговор против Сталина, по всей видимости, существовал. Но был ли это «перст божий», или заранее готовившийся заговор, либо стихийно возникшая ситуация в связи с болезнью Сталина - это вопрос вопросов. Однако, Маленков, Берия и Хрущев не лишали власти Сталина. Он потерял власть сам в результате массивного инсульта и наступившего паралича. Его близкие соратники задержали сообщение о болезни для того, чтобы ликвидировать созданный Сталиным расширенный Президиум ЦК ВКП(б) и образовать триумвират для управления страной. Этот захват власти произошел в течение 24 часов - в период между кровоизлиянием в мозг, случившегося у Сталина ночью 1 марта, и вызовом к нему врачей утром 2 марта 1953 года.

Все биографы Сталина, анализируя события, происходившие с 1 по 6 марта 1953 года, использовали две версии - других не было. И автор одной из них лично Хрущёв. Он использовал её в своих мемуарах, опубликованных на в 1971 году. Вторая принадлежит работникам охраны Сталина, дежурившим у него на даче в Кунцево в ту роковую для Сталина, и святую для миллионов людей, ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 года.

Так как версии Хрущёва и охранников Сталина в целом совпадают, то такая картина считается объективной. Теория заговора против Сталина базируется не на фактах и доказательствах, а на наличии «мотивов» в виде явной угрозы, которую в феврале 1953 года представлял Сталин для своего ближайшего окружения. Завершившиеся к этому времени, расследования «дела врачей» и «менгрелов-сепаратистов», не без причины, рассматривались как подготовка репрессивных кампаний направленных против ближайшего окружения «Отца Народов», и от которых должны были (по определению!) пострадать миллионы невинных людей.

Впервые Сталин стал жаловаться на боли в мышцах рук и ног ещё в 1926 году. Врачи, созданной к этому времени, Кремлевской больницы, рекомендовали ему лечение горячими серными ваннами в Мацесте. Осенью 1926 года Сталин уехал на лечение, в санаторий на Старой Мацесте, главным врачом которого был врач-курортолог Иван Владимирович Валединский.
 
Проведенный врачами осмотр, тогда не обнаружил у Сталина никаких отклонений. Но, тем не менее, он, прошел курс оздоровления теплыми сероводородными ваннами от естественных горячих источников. Это ему понравилось. В 1927 году Сталин с теми же жалобами вернулся в Мацесту. На курорте он провел весь декабрь. Перед началом курса сероводородных ванн было проведено тщательное обследование здоровья пациента, включавшее снимки легких и кардиограмму сердца. Все было в норме. Сталину тогда было 48 лет. Лечебные ванны ему снова помогли.

После этого, Сталин сделал Валединского своим личным врачом. Он подарил ему квартиру в Москве, и назначил руководителем программы по развитию курорта Цхалтубо. По личному указанию Сталина, на черноморском побережье Кавказа были проведены геологические исследования и были открыты десятки новых минеральных источников с лечебными водами. В 1930 и 1931 годах Сталин удлинял свой отпуск до двух месяцев, проводя август и сентябрь на юге.

В 1936 году в декабре Валединский был вызван к Сталину на дачу в Кунцево, по поводу заболевания ангиной с высокой температурой. В консилиуме по поводу лечения участвовали также профессора Виноградов (кардиолог) и Преображенский, крупный специалист по заболеваниям горла. Сталин встретил Валединского, как старого друга, Он расспрашивал его о работе недавно созданного Института экспериментальной медицины. При этом Сталин заметил, что ученые ВИЭМ много занимаются теорией, но мало дают в практику и не занимаются проблемой продления жизни.

После этого, тема продления жизни стала одной из приоритетных в исследованиях советской медицины. В 1937 году профессор Александр Богомолец, директор Института физиологии в Киеве основал постоянную экспедицию при Академии наук для исследования долгожительства в Грузии и Абхазии. Сталин верил в легенды о том, что кавказцы живут долго благодаря горному климату, талой ледниковой воде и особенностям своей диеты. "Здоровую" воду ледниковых ручьев ему привозили в Москву. Все комнаты, где жил и работал Сталин, были обшиты деревом. Он считал, что испарения древесины улучшают качество воздуха.

Валединский в последний раз осматривал Сталина 13 февраля 1940 года по поводу инфекции горла. Сам профессор Валединский в 1944 году стал главным врачом в подмосковном правительственном санаторий «Барвиха», а личным врачом Сталина был назначен профессор Владимир Никитович Виноградов, специалист по сердечно-сосудистым заболеваниям. Это было связано с новыми проблемами здоровья Сталина. У него появились признаки гипертонии и атеросклероза.

Сталин работал в Кремле с 6 часов вечера до глубокой ночи. Далеко за полночь он уезжал к себе на дачу в Кунцево. Там он имел обильный ужин, после которого, ложился спать в 4 часа утра. И спал до 11. Такой режим у него развивался постепенно. В 1920-е годы Сталин начинал прием в Кремле в 13 часов. После обеденного перерыва с коротким сном, он продолжал работу, заканчивая ее к 20 часам. В этот период у Сталина была нормальная семья, двое сыновей и дочь. После самоубийства (или убийства!) жены Сталина Надежды Аллилуевой  в 1932 году, его режим работы резко изменился. Сталин стал появляться в Кремле не ранее 6 часов вечера и там работал до 23 часов, ежедневно. Ночевать он уезжал на подмосковную дачу. К себе на ужин он приглашал своих соратников и ложился спать очень поздно, после обильного употребления вина. Иногда по несколько бутылок на каждого.

В результате такого ненормального образа жизни, Сталин мог позвонить любому министру, начальнику главка, секретарю обкома, директору завода, военному командиру в любое время ночи. И горе было тому, кто не ответил бы на его звонок. На заводах появились, так называемые «ночные директора». Так, среди людей, сложилось мнение, что Сталин трудится днём и ночью на благо всей Великой Страны и Советского Народа.

Во время Великой Отечественной войны, ненормальный режим работы Сталина сохранялся прежним, но периоды для сна стали короче. Никаких "выходных" дней или отпусков ни у кого тогда не было. И Сталин тоже, как и все, работал по 15 часов.

Нормальный сон необходим человеку, защищая его нервную систему от истощения. Во время сна отдыхает сердечно-сосудистая система, снижается давление крови в сосудах. Для циркуляции крови не требуется  преодолевать силу тяжести. Недостаток сна и богатая животными жирами «кавказская» диета вели к неизбежному развитию у Сталина атеросклероза и гипертонии.

Первый раз инсульт произошел у Сталина между 10 и 15 октября 1945 года. Однако, медицинских деталей о характере заболевания не сохранилось. В Кремлевской больнице существовала «История болезни И.В.Сталина», куда записывались данные о здоровье генсека. Но после ареста в 1952 году личного врача Сталина Владимира Виноградова все медицинские документы И.В.Сталина были уничтожены по личному распоряжению самого пациента.

Тогда, в 1945, никто не мог звонить Сталину в течение месяца. Это стало причиной слухов, что у него отнялась речь. После смерти Сталина в марте 1953 года были проведены патологоанатомические исследования тела Сталина. В результате анализов было установлено, что первый инсульт у Сталина не сопровождался кровоизлиянием в мозг.

Вообще говоря, инсульты могут происходить в результате закупорки сосудов мозга и, совсем не обязательно, сопровождаться их разрывами. Тяжесть болезни зависит от характера затронутого сосуда. При закупорке мелких сосудов нарушается кровообращение небольшого участка мозга. Такие «микроинсульты» могут приводить к параличу или потери речи. При оказании немедленной медицинской помощи, как правило, такой больной выздоравливает с частичным восстановлением потерянных функций. Однако, после такого инсульта необходимо изменить режим питания, усилить физическую нагрузку, и уменьшить объем работы. Если этого не сделать, то инсульты неизбежно повторяются и тяжесть их увеличивается. Сталину это врачи, очевидно, объяснили. С 1946 года он стал реже появляться в Кремле. Часто начинал прием лишь в 20, или даже в 22 часа. С тех пор, более трех часов в день Сталин не работал. Он и в Кремль приезжал далеко не каждый день, но свет в кабинете горел. Для решения текущих проблем важные посетители приглашались к нему на дачу днем или на ужин после полуночи.

Светлана Алилуева в последний раз приезжала к отцу на дачу в Кунцево 21 декабря 1952 года. В тот день Сталину исполнилось семьдесят три года. Она обратила внимание, что у отца изменился цвет лица. Обычно он был бледен, а сейчас его лицо было красным. Светлана предположила, что это был признак повышенного кровяного давления. Но врачи уже не проводили медосмотров Сталина. А его личный врач был арестован и под пытками давал «признательные» показания.

Сталин бросил курить из-за "нехватки воздуха для дыхания" и болей в легком. Это были признаки начинавшейся эмфиземы легких. В тоже время, резкое прекращение курения у людей, зависимых от никотина, приводит к физиологическим и психологическим изменениям. Возникает повышенная раздражительность и трудность концентрации внимания. Нарушение обмена веществ, приводит к увеличению веса. Обычно худощавый Сталин прибавил в весе именно в начале 1953 года. Увеличение веса, в свою очередь, также ведет к повышению кровяного давления.

Процесс разрушения организма можно было замедлить условиями полного покоя и санаторного режима. Однако осенью и зимой 1952-53 гг. Сталин лишил себя традиционного отпуска, так как, именно в это время он лично руководил очень сложной репрессивной кампанией, вошедшей в историю СССР как «дело врачей».



7

Маленков получил сообщение с Кунцевской дачи о том, что там «не всю ладно!» незадолго до полуночи. Он сразу же позвонил Хрущёву и Берии. Они вместе с Булганиным приехали в Кунцево около часа ночи. В комнату, где лежал Сталин, вошли только Берия и Маленков. Они пробыли там несколько минут, вышли, заявив охране, что Сталин спокойно спит. Они запретили его тревожить, велев: «Если, что - звонить немедленно!» и разъехались. Перед отъездом, Берия произнёс историческую фразу: «Хрусталёв! В машину!» (2).

К тому времени в руководстве определились две основные группы Хрущев-Булганин и Маленков-Берия. Все остальные, хотя и образовывали группы и подгруппы, но их влияние было не столь велико. В любом случае, они были в сферах влияния основных двух групп. Между этими двумя группами в руководстве страны шло давнее соперничество. Однако обе эти группы боялись главным образом одного - спонтанности реакции в руководстве страны, и в массах народа, если сообщение о болезни Сталина выйдет за пределы их узкого круга раньше, чем будет решен вопрос о преемственности власти. В ту ночь Берия, Маленков, Хрущёв и Булганин знали, что с мнением Сталина уже можно не считаться. Власть в стране больше ему не принадлежит. Вызвать врачей и сообщить об инсульте Сталина народу, острой необходимости не было. Куда важней было договориться между собой.

Хрущёв поднялся к себе. Он велел секретариату никого к нему не впускать. Хрущёв сидел в кресле перед огромным столом у себя в кабинете Первого секретаря Московского ГК партии. На столе, кроме настольной лампы с прогоревшим, от бессонных ночей в ожидании звонка «Хозяина», абажуром, чернильного прибора и телефонных аппаратов ничего больше не было. Ни единой бумажки, ни папок с документами. Ничего. Даже пыли.

В голове Хрущёва с ураганной скоростью неслись мысли. Если для Маленкова и Берии Сталин опасен был живой, то для Хрущёва, Булганина и Игнатьева, мертвый Сталин был намного опаснее. Они ясно представляли, для чего было начато «грузинское дело» и «дело врачей». Они понимали, что оба этих «законченных следствием» дела рухнут сразу после смерти Сталина, вместе со всем руководством МГБ. Главным объединявшим их вопросом, было восстановление под новым названием Политбюро, которое существовало до XIX съезда ВКП(б).

По предложению Сталина, ХIХ съезд партии создал новую структуру партийного руководства. Политбюро ЦК ВКП(б) было заменено расширенным Президиумом ЦК ВКП(б), в который входили 25 членов и 11 кандидатов. Но для "оперативного руководства", Сталин, предложил создать узкое «Бюро Президиума ЦК ВКП(б)» из девяти человек. В это Бюро не вошли ни Молотов, ни Микоян. После окончания съезда, Бюро Президиума заседало в кабинете Сталина в Кремле только два раза, 31 октября и 22 ноября 1952 года. Но на каждом из этих заседаний отсутствовал Ворошилов, который был членом этого Бюро. Его Сталин просто игнорировал. Однако «Бюро» не было легитимным органом руководства партии. В новом «Уставе ВКП(б)» само существование «Бюро Президиума» не было предусмотрено. При публикации решений Пленума ЦК КПСС от 16 октября 1952 года, на котором были созданы Президиум ЦК и «Бюро Президиума», сообщалось лишь о создании Президиума и о его составе, но не о «Бюро». О самом существовании этого «Бюро» к марту 1953 года почти никто ничего не знал. Решения «Бюро» не публиковались и не рассылались. Была непонятна задача этого органа «оперативного руководства» и распределение функций его членов.

Для реорганизации правительства СССР, которую хотели осуществить Маленков и Берия, было необходимо решение Пленума ЦК ВКП(б). Однако проект решения по данному вопросу необходимо было предложить от имени Президиума ЦК ВКП(б), так как функции прежнего Политбюро перешли к Президиуму, а не к «Бюро Президиума». Но собирать полный состав Президиума, который еще ни разу не заседал, Берия с Маленковым не хотели. Это могло бы означать легализацию нового органа власти. И вообще, «великолепная четвёрка» решила распустить «Сталинский Президиум ЦК».

- Наконец, издыхает! – неслось в голове Никиты. - Если бы кто знал, как он над ним издевался! Заставлял пить, когда в глотку не лезло. Заставлял плясать, как мальчишку. И пил. И плясал. А что? Поди-ка не спляши, если такой смелый … Костоломы Лаврентия, как стервятники, наготове - так и ждут… Ну, ничего. Теперь мой час настал. С кем же объединиться против Георгия и Лаврентия? Когда? После похорон… Нет. Нет. Только сейчас. Завтра уже будет поздно.

Хрущёв давно вертелся в этой «мясорубке». Он хорошо знал эту партийную кухню и «поваров с острыми аппетитами»:
- Сколько голов полетело! И каких голов!  Как он сам уцелел? Чистый случай. Нет. Нужно действовать. Сейчас. Именно сейчас. Кто не сдрейфит? Кто? Булганин? … Армия нужна. Значит, нужно поднимать своих. Жукова, Москаленко, Рокоссовского, Малиновского. Коменданта Кремля. Дивизию «Дзержинского» ни в коем случае в Москву допустить нельзя. Это люди Лаврентия. А «Кантемировцы» и «Таманцы» должны утром войти в город и занять ключевые позиции. И ни в коем случае нельзя объявить о смерти Сталина до того пор, пока ситуация полностью будет под его контролем.

Хрущёв нажал кнопку вызова секретаря. Дверь кабинета раскрылась. Неслышными шагами секретарь подошел к столу и в позе высшего почтения, повернув голову, немигающими глазами вопросительно смотрел на Никиту Сергеевича, ожидая указаний.
- Слухай. Ти вот чого. Никого до мэнэ не пущай. И до телефону нэ зови. Я сам буду дзвонити людям. И, будь ласка, принеси мэнi горячего чаю. (3)

Вся ночь прошла в переговорах «по вертушке» с членами Политбюро. Кроме них, Никита Сергеевич «по вертушке» звонил людям, на которых он мог положиться. С одними договаривался о личной встрече, других просил ничего не предпринимать, пока ситуация не прояснится, третьих призывал действовать немедленно, четвёртым отдавал приказания. Без двух минут шесть утра Хрущёв встал из-за стола. Разминая замлевшую за ночь спину, он подошёл к стоящему в его кабинете трофейному радиоприёмнику и включил его. Как обычно, в шесть часов по радио передали бой курантов и исполнили гимн Советского Союза. Начали обычную передачу последних известий. О болезни Сталина не было сказано ни слова.

В результате деятельности Хрущёва, к утру 2 марта, командующий Московским военным округом генерал-полковник Москаленко выставил вооруженную полным боекомплектом охрану ко всем основным партийным, хозяйственным, советским и воинским объектам Москвы, включая вокзалы, станции метрополитена, аэродромы, почтамт, телеграф и Шаболовку. Ещё до рассвета в Москву вошли танковая «Кантемировская» и мотострелковая «Таманская» дивизии. В центре Москвы на каждом перекрёстке были танки. Перекрыли железные дороги. Курсанты военных училищ в утеплённой форме на грузовиках и автобусах блокировали улицы и переулки в центре города. Во всех основных военных округах было объявлено чрезвычайное положение.

Утром позвонили с дачи Сталина. Хрущёв, Булганин, Маленков и Берия срочно выехали на дачу. Теперь уже было можно. Они вызвали врачей. Ранним утром 2 марта на дачу прибыли врачи во главе с министром здравоохранения. Виноградова - личного врача Сталина на дачу привезли из тюрьмы. Все врачи констатировали инсульт. Через час все радиостанции Советского Союза передали важное сообщение. Глубоким голосом диктор Юрий Левитан зачитал советскому народу сообщение о болезни товарища Сталина. Страна замерла! Что с нами будет? Как жить дальше? Эти вопросы задавали на заводах и фабриках, в учреждениях и на коммунальных кухнях.

2 марта, днём в кабинете Сталина в Кремле  собрались все члены  Политбюро, некоторые Министры СССР, несколько членов Президиума Верховного Совета, а также Молотов, Микоян и Шверник, которых Сталин не включил в состав узкого руководства. Всего  собралось около  20 человек. Дежурные секретари Сталина были на месте и продолжали, как обычно, записывать в журнал посетителей кабинета всех входящих. Первым вошел Берия. Рассаживались вдоль стола в обычном порядке. Стул Сталина остался нетронутым. Официального председателя на собрании не было. На заседании присутствовали все члены «Бюро Президиума». Заседание продолжалось 20 минут. Решался один вопрос – создание нового органа власти. Обошлись без споров, так как  все  сочли  неуместным  делить  сферы влияния, пока Сталин формально ещё жив, и не похоронен. 

Вечером того же дня новый орган власти собрался снова. На повестке дня было несколько вопросов: созыв Пленума ЦК ВКП(б) на 5 марта 1953 года, ликвидация созданного на ХIХ съезде партии расширенного президиума ЦК и реорганизация правительства.

Договорившись сократить численность  высших  органов  власти,  участники совещания упразднили созданный после ХIХ съезда  состав Президиум ЦК. В новый состав Президиума вошли: тт.Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущёв, Булганин, Каганович, Микоян, Сабуров и Первухин. Родственные министерства  были  объединены.  Председателем  Совета  Министров СССР  по предложению  Берии  стал  Маленков.  МВД  и  МГБ объединяли в одно министерство, главой которого Маленков предложил избрать Берию. Хрущёв предложил, назначить  Булганина министром вооруженных сил СССР. Председателем Президиума  Верховного  Совета СССР назначили Ворошилова. Шверника назначили  на должность председателя ВЦСПС. Что  касается самого  Хрущёва,  то  было  признано   необходимым, чтобы он сосредоточился на работе секретаря ЦК ВКП(б). Фактически  Хрущёв  возглавил  Секретариат  ЦК  и  весь  рабочий  аппарат  ЦК  ВКП(б),  хотя должность 1-го секретаря формально не вводилась.

Потрясенная горем страна, прижимаясь к репродукторам, слушала сообщения о состоянии здоровья вождя. В очередном сообщении объявили, что у товарища Сталина, наблюдается дыхание Чейни-Стокса. К слову сказать, дыхание Чейни-Стокса ещё никогда никого не подводило. Это был сигнал, для тех, кто понимал, что происходит.

Вечером 5 марта, когда Сталин формально, вроде, был ещё жив, в Кремле было проведено совместное заседание ЦК ВКП(б), Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР. Заседание продолжалось 40 минут, но его решения для партийных, и государственных организаций считались окончательными. Так как Сталин был формально жив, то он был включен в состав нового Президиума ЦК, состоявшего из одиннадцати членов. На заседании были проведены основные назначения. Берия снова выдвинул Маленкова на пост Председателя Совета Министров. Маленков тут же огласил список своих первых заместителей — Берия, Молотов, Булганин, Каганович. Кроме того, Берия стал во главе МВД, объединенного с МГБ в одно ведомство. Из состава МВД был выделен Комитет  Государственной  безопасности  при Совете Министров СССР во главе с И. Серовым. За ним, как впрочем, за  каждым  работником «органов», тянулся длинный шлейф злоупотреблений и преступлений. Но Серов был лично предан Хрущёву и был готов выполнять любое его распоряжение.

После окончания этого заседания врачи констатировали смерть Сталина.

6 марта 1953 года, как обычно, ровно в шесть часов утра, по радио передали бой курантов и исполнили гимн Советского Союза. А после гимна, зазвучала классическая музыка и диктор Юрий Левитан, леденящим душу голосом, передал сообщение о болезни и кончине товарища Сталина. Вся страна с рыданиями начала готовиться к похоронам своего главного палача.

В период прощания и похорон, уже мёртвый диктатор, утащил с собой в могилу дополнительные жертвы. Как будто прежних ему было мало.  Более пяти тысяч человек было раздавлено и растоптано толпами обезумевших от нескрываемого горя людей, желающих проститься с тираном.

В результате большевистской революции, Первой мировой войны, «Ленинско-Сталинских» репрессий и потерь в Великой Отечественной войне, суммарно погибло между 60 и 80 миллионов человек. В основном молодых людей и детей. По мнению специалистов по демографии, если бы не было войн и репрессий, то на территории бывшего СССР сегодня могло бы проживать от 800 до 900 миллионов человек.

Справедливости ради по отношению к лично товарищу Сталину, нужно отметить, что сам лично он никого не расстреливал. Ну, может быть, одного другого шлёпнул, когда экспроприировал экспроприаторов. А так, ни-ни…

Но кто-то же строчил доносы… не на себя же. И «воронки» не сами по себе сновали по ночным улицам. И обыски проводили, и заключённые не сами же себя допрашивали. И охраняли по тюрьмам и по судам, где судьи сидели с заседателями. И конвоировали, этапировали тоже не сами себя. И расстрельные команды не состояли только из политических, осуждённых по 58 статье с приложениями. И кто-то же вбивал колья, на которые натягивали колючую проволоку… А пулемёты второго эшелона? Что они сами стреляли по трусам и предателям?

Так что же выходит? То-то и оно! Именно, так и выходит…





8

Лаврентий Павлович Берия изо всех сил стремился к власти. Но он не мог захватить её всю и немедленно.  В первые недели после смерти Сталина по предложению товарища Берии была проведена амнистия. С его «легкой руки» были  освобождены… уголовники. Это вызвало небывалый рост преступности и напряженности в стране.  И, как результат, этот шаг, по замыслу Берии, должен был вызвать расширение полномочий МВД.

Хрущёв ни секунды не сомневался в том,  что  Берия  готовит  заговор, имеющий цель  захвата  власти  в  стране,  и  поэтому,  он  действовал  особо осторожно,  соблюдая полную конспирацию. Булганина он склонил на свою  сторону  еще  в  марте.  Нетрудно было заручиться поддержкой и маршала Жукова. Но, без поддержки Маленкова, невозможного было  осуществить  смещение и арест Берии. В конце концов, Хрущёв, рискнул переговорить с Маленковым без свидетелей. Он сумел склонить его на свою сторону. Маленков,  который  стоял тогда во главе правительства  СССР,  уже  имел  возможность  убедиться,  что Берия, стремясь восстановить прежнее  положение органов  МВД,  совсем недавно, стоявших  над  партийным и правительственным аппаратом, мало считается с его мнением.

25 июля 1953 года в Кремле состоялось очередное заседание ЦК. На заседание были приглашены все члены  Президиума  ЦК  ВКП(б).  По приказу маршала Жукова,  в  Москву  вошли танковая «Контемировская» и мотострелковая «Таманская» дивизии. После начала  заседания  Маленков   предложил   обсудить   текущие партийные   вопросы   и предоставил  слово  Никите Сергеевичу Хрущёву.  Тот  встал и произнес речь против Берии.

Хрущёв обвинил Берию в том, что после смерти товарища Сталина, он лично, без ведома ЦК ВКП(б), провёл крупные  перемещения  в  рядах МВД. Им были выдвинуты свои  ставленники на ответственные  посты в системе органов безопасности. Хрущёва поддержали в своих выступлениях Молотов,  Булганин  и  другие члены Президиума.  Когда  дело дошло до конкретных решений, Хрущёв предложил  немедленно  освободить  Берию от всех занимаемых им постов. Члены Президиума еще не успели  проголосовать, как в зал заседаний вошли десять военных во главе с маршалом Жуковым, В составе группы захвата Берии находились генералы Батицкий и Москаленко, которые во время заседания находились в смежной комнате. Примечательно, что в группе захвата, вполне мог принять участие и генерал-майор Брежнев.

По одной из версий, генерал-полковник Батицкий достал из кармана трофейный «Парабеллум» и выстрелом в голову убил Берию. По другой: Берию связали и поместили в комнату рядом с кабинетом Маленкова. 

Опасаясь,  что работники  МВД  предпримут  попытку  освободить  «своего» Берию, его завернули в ковёр и тайно вывезли из Кремля. Тюрьмой  для Берии стало одно из бомбоубежищ при штабе командующего  войсками  Московского Военного округа  генерал-полковника Москаленко.  Комната,  в  которой находился Берия, днем и ночью охранялась снаружи и изнутри.

Министром внутренних дел назначили Круглова. Он  занимал  этот пост ещё во времена, когда МВД и МГБ существовали  раздельно.  Деятельность нового министра была  поставлена под жестокий контроль правительства и прокуратуры СССР. Реорганизация МВД и КГБ была весьма значительной. Обе эти организации имели отныне право вести только следствие: МВД - по уголовным делам,  КГБ  - по делам государственной безопасности. По новой схеме, в прокуратуре СССР появился отдел, контролирующий деятельность МВД и КГБ.

Вскоре изменилось положение самого Маленкова.  Ему сильно повредили «дело Берии» и пересмотр "Ленинградского дела". Уже перед очередной сессией  Верховного  Совета  вопрос  о Маленкове обсуждался на Пленуме ЦК ВКП(б). На сессии  Верховного  Совета  было зачитано личное заявление  Маленкова с просьбой, освободить его от обязанностей главы правительства. По предложению Хрущёва новым Председателем Совета Министров СССР,  утвердили Николая Булганина, министром обороны назначили маршала Жукова, а Маленкова послали работать министром электростанций. Вот так, первыми лицами в государстве стали Никита Сергеевич Хрущёв, маршалы Николай Александрович Булганины и Георгий Константинович Жуков.

После ликвидации Берии и его приспешников, в органах МГБ и МВД начались радикальные преобразования. И, в первую очередь, кадровые перестановки. Хрущёву никак нельзя было допустить, чтобы люди Берии объединились против него. Оставленным на службе офицерам, было дано строгое устное указание: избегать контактов со своими прежними сослуживцами…

Страну (в который раз!) начали готовить к очередным решающим переменам, целью которых, конечно же, было построение коммунизма.






9

Летом 1954 года 35-летнего майора Журабека Ходжаева вызвали в Москву в министерство МВД СССР. Майор Ходжаев занимал малозаметную должность начальника Районного отдела МВД в столице Башкирии г.Уфе. Вызов в Москву был ему непонятен. Тем более что начальником районного отдела он стал всего год назад, когда бывшего министра госбезопасности и завотделом ЦК Семена Игнатьева, перевели на должность первого секретаря Башкирского обкома и он, симулируя деятельность, стал перемещать кадры.

Журабек Мусаевич Ходжаев приехал в Москву за сутки от указанного в предписании дня. Как все люди, жившие в провинции, он любил этот город затаенной любовью. Москва манила своими новыми домами, построенными пленными немцами, просторными улицами, «сталинскими» высотками, кипучей деятельностью вечно спешащих людей на улицах и в метро.

Метро. Даже сам запах метро, казался чем-то необыкновенным. «Готов. Поехали!» провозглашал помощник машиниста, а для приезжего, это уже было предметом зависти. Москвичи снисходительно поглядывали на приезжих, пытающихся сообразить в какую сторону идти на выход или в переход на другую станцию. А когда их спрашивали, то «настоящие» москвичи отсылали приезжего в сторону совершенно  противоположную от той, дорогу к которой он спрашивал. Вот такие они эти «москвичики».

Поезд из Уфы прибыл на Казанский вокзал. Журабек Мусаевич вышел из дверей купейного вагона. Коренастый, он был одет в синюю милицейскую форму, фуражку с гербом и голубым чекистским кантом. На левой груди - орденские планки, а в петлицах чекистские знаки отличия – Щит и Меч. Через левое плечо была перекинута портупея, а на широком ремне в кожаной кобуре -  табельное оружие – пистолет «ТТ». В левой руке он держал чемодан. Внутри этого чемодана – для подарков, находился другой чемодан, поменьше, со сменой белья, бритвой и парадной формой.

Майор Ходжаев прошел на привокзальную площадь и подошел к стоянке такси. Там, как обычно, стояла очередь в ожидании свободной машины с «шашечками» и зелёным огоньком. Постовой сержант милиции с полосатым жезлом в руке, увидев, старшего по званию офицера, расправил плечи, переложил жезл в левую руку, подошел, вытянулся и отдал честь:
- Чем могу быть полезен, товарищ майор?
- Попробуй-ка такси организовать, сержант.
- Куда ехать желаете?
- В гостиницу «Прага».
- Слушаюсь, товарищ майор.

Сержант вышел на проезжую часть и, подняв жезл, остановил такси - машину «Победа» с красным огоньком. Сержант велел пассажиру пересесть с заднего сидения на переднее. Тот мигом исполнил приказ «командира». Сержант открыл багажник и поставил туда чемодан майора Ходжаева.
- Вначале товарища майора в гостиницу «Прагу» отвезёте, а затем вашего пассажира, - приказал он водителю.
- Слушаюсь, гражданин начальник, - привычно ответил водитель.

Журабек Мусаевич сел на заднее сидение. Пассажир, сидящий рядом с водителем, достал пачку «Казбек» и, протянув её майору, сказал:
- Угощайтесь, товарищ майор.
- Спасибо. Не курю.
- А я вот на фронте начал и с тех пор этим балуюсь. Вы на каком фронте воевали? Да что я спрашиваю! Ваш фронт незримый. Вы и сейчас боретесь на переднем краю с врагами Советской власти.
- Воевал я на Ладоге. В разведбатальоне. Был ранен. А потом дошёл до Эльбы. А если вы шутить изволите, то мы сейчас проедем в отделение и там разберёмся, где и как вы воевали.

Пассажир заложил коробку с папиросами обратно в карман. Желание шутить у него отпало. Молча доехали до гостиницы. У гостиницы Журабек Мусаевич протянул водителю такси десять рублей и пошёл в гостиницу.

В предписании, полученном майором Ходжаевым, не было указана цель командировки. Следующим утром, прибыв в парадной форме точно 9:00 в бюро пропусков МВД, он узнал, что ему надлежит быть в 15:00 в приёмной начальника отдела руководящих кадров МВД СССР.

Чтобы убить время, майор решил прогуляться по городу и подумать, как и что говорить. Куда же ещё было ему идти, как не на Красную площадь!  Медленно пройдя по площади от «Василия Блаженного» до Исторического музея, он решил пойти в Мавзолей, который после смерти «Вождя народов» недавно снова открылся. Теперь над входом было надпись: «Ленин Сталин».

Длинная очередь медленно тянулась мимо Исторического музея и загибалась к Александровскому саду. Майор Ходжаев остановился метрах в пятидесяти от входа в Мавзолей и глазами отыскал дежурного милиционера. Тот перехватил взгляд майора, тотчас быстрым шагом подошёл к нему и отдал честь… но уже не так как постовой у вокзала. Вероятно, он был в звании не ниже капитана, хотя и носил погоны младшего лейтенанта.
- Что желаете, товарищ майор?
- Я вызван в наше министерство к руководству. Вот и хочу поклониться вождям нашего народа.
- Понял, - Ответил дежурный.- Прошу следовать за мной, товарищ майор.

Ходжаев последовал за постовым. Они проследовали в самое начало очереди. Очередь, хоть и медленно, но двигалась непрерывно. Остановившись в метрах двадцати от входа в Мавзолей, дежурный, движением руки, как бы перерезал дорогу какому-то гражданину и резко приказал:
- Гражданин. Попрошу остановиться.

Гражданин, втянув голову в плечи, замер, как вкопанный, не зная, что ожидать от двух работников милиции.
- Прошу, товарищ майор. - И отдал честь.

Майор Ходжаев козырнул постовому и коротко ответил:
- Благодарю.

Постовой в ответ не «по уставу» кивнул и отошёл. Через минут десять майор Ходжаев держа руку у козырька, медленно двигался вокруг двух стеклянных саркофагов. Какие мысли были у него в голове, и были ли они вообще, сказать трудно. Пройдя мимо лежащих неподвижно двух великих вождей, очередь направилась вдоль могил других вождей, но уже рангом пониже. Читая имена ушедших вождей революции и мирового пролетариата, полководцев и государственных деятелей, майор почувствовал себя, словно он лично пообщался с ними. Выйдя на площадь, он ощутил необычный прилив энергии. Теперь он знал, что будет с удесятерённым рвением служить своей социалистической родине и бороться со всеми её врагами.

Продолжая находиться под впечатлением от посещения Мавзолея, в 14:45 майор прибыл в приёмную заместителя начальника отдела руководящих кадров МВД. Порученец, сверив документы майора с лежащим перед ним списком, коротко бросил:
- Ожидайте. Вас вызовут.

Получив передышку, Ходжаев начал осматриваться. В приёмной было человек двадцать. Все они были в парадной форме с боевыми орденами и медалями. Все они были в звании от капитана до подполковника. И также как майор Ходжаев, в напряженном ожидании, озираясь по сторонам. Ровно в 15:00 порученец начал вызывать офицеров, путаясь с именами, выкрикивая фамилию, затем имя и отчество. Услышав своё имя, названный отвечал «Я». Только теперь, Ходжаев сообразил, что порученец не назвал ни одного русского имени. Были татары, армяне, казахи, узбеки, кто угодно, но русских или украинцев среди них не было. Это было весьма странно…

Порученец открыл дверь кабинета и пригласил офицеров войти и расположиться у стульев, расставленных вдоль длинного стола. Последним вошёл генерал-майор. Он прошёл к своему креслу и поздоровался:
- Здравствуйте, товарищи офицеры! - громогласно провозгласил он.
- Здравия желаем, товарищ генерал-майор! – как-то невпопад ответили офицеры.
- Что-то я плохо слышу. Попрошу повторить.
- «Здра-жела-тов-ген-майор!» - во весь голос выпалили офицеры.
- Вот. Это уже лучше. Прошу садиться. Я буду краток, -  перешёл он к сути вопроса.

- Министерство внутренних дел СССР  поручило мне передать, что вы  отобраны руководством для выдвижения на руководящую работу. Но всем вам необходимо получить необходимые для руководства знания. Поэтому вы направляетесь на учёбу в академию МВД. Вопросы есть? Вопросов нет. Вот и хорошо. У моего помощника вы получите конверты с предписаниями. Там всё изложено. Здесь конверты открывать не следует. Вы вернётесь к местам несения службы. У себя в райотделах в присутствии начальников Особого отдела раскроете конверты.  Сдадите дела и сядете за учебники. Всё ясно? Тогда у меня всё. Благодарю за внимание. Все свободны.
- Служу Советскому Союзу, - набрав полные лёгкие воздуха, выкрикнули офицеры и начали выходить из кабинета. 

Майор Ходжаев, как, и остальные офицеры, только выйдя на улицу, стал приходить в себя. Конверт он спрятал у себя на груди под мундиром. Вот такой поворот событий случился в жизни рядового служаки.

На следующий день, майор Ходжаев, встал рано утром. Ещё не было жарко. Он вышел на улицу и прошел к реке. Там было по-утреннему свежо. Везде была полная чистота и порядок. Поливальные машины струёй смывали с мостовой пыль и поливали пышные деревья. Москвичи выходили из домов и спешили на работу. Майор ходил и цокал языком. Очень нравился ему этот город. Не то, что захолустная там Уфа…

 Днём, без того, чтобы стоять в очереди, в Военторге он накупил подарки (для этой цели у него был больший второй чемодан) и выехал обратно к себе в Уфу.









10

Журабек Мусаевич Ходжаев родился в Самарканде в 1921 году. Кем были его родители, и чем они там занимались, неизвестно. Семья Ходжаевых жила в низком доме, сложенном из саманного кирпича. Внутри дома вместо пола, как это принято на Востоке, лежали совсем старые ковры. Они ели и спали на полу. Еду готовили во дворе на печи, сложенной из глины. И всё.

У Журабека было пятеро братьев и две сестры. Сестры были старше, чем братья. По узбекской традиции их рано выдали замуж, и их след затерялся. Во время Великой Отечественной войны все братья Ходжаевы были призваны в армию. Два брата погибли, а Журабек, Нуреддин и Арсен уцелели и вернулись с фронта. К 1945 году родителей в живых уже не было.

До войны все братья Ходжаевы работали на консервном заводе, а по вечерам они учились в школе рабочей молодёжи. И хотя особых вершин знаний они не достигли, но русский язык выучили, и считать научились. Когда началась война, их всех призвали в армию и всех направили прямо на фронт. Там в течение 30 дней молодых парней учили пытаться выжить в условиях войны. Но по статистике продолжительность жизни солдата стрелкового взвода или роты не превышала 30 дней. Так и случилось с братьями Ходжаевыми, но погибли только двое. Три других брата были тяжело ранены. Журабек на Ладоге, а Арсен и Нуреддин на Дону. После лечения Журабека и Арсена направили в училище для младших командиров. 90 дней подготовки и снова на фронт. По той же сухой военной статистике продолжительность жизни командира стрелкового взвода или роты, как и рядового, не превышала 30 дней. Но случилось статистическое чудо – два брата Журабек и Арсен выжили. А средний брат, Нуреддин который потерял правую ногу, вернулся домой в Самарканд инвалидом.

Сержант Журабек Ходжаев в 43 году был направлен в стрелковый полк, участвовавший в битве на Курской дуге.  Но к месту назначения он добрался только к осени. За это время, полк потерял 90 процентов личного состава и его отвели в резерв для переформирования. Это и спасло сержанта. Пока получали пополнение, осваивали вооружение, грузились, возились, началось наступление на Запад. Полк, в котором сержант Ходжаев служил командиром разведотделения, выдвинулся на передовую в составе 58-й дивизии 1-го Украинского фронта. Был уже 44 год. Теперь статистика была иная, но люди продолжали гибнуть уже не сотнями, но десятками тысяч ежедневно. Журабеку опять повезло. Он как-то увернулся. И Арсен, тоже разведчик, выжил. Он дошёл до самого Берлина.

 Для Журабека Ходжаева война окончилась на Эльбе. Встретился он там с американцами. Он часто вспоминал одного американского парня. Молодого, как он. Высокого. Красивого. Но кроме как, они вместе выпили, больше вспомнить было нечего. Вот только фотографию своего американского друга он хранил. И продолжал бриться американскими лезвиями, что тот ему подарил. Лезвия он точил в стакане. Слегка смачивая и насыпая зубной порошок, он, придерживая пальцами, водил лезвие по внутренней поверхности гранёного стакана с одной стороны в другую.

После войны возвращаться Журабеку и Арсену было некуда. Родителей не было. Инвалид Нуреддин женился. Дом, из саманного кирпича, в котором они жили, разделили. Теперь там жило три семьи. Вот так, случайно, братья Журабек и Арсен Ходжаевы, как-то оказавшись в Уфе, решили там остаться. Они пошли работать в милицию. Им обещали помочь устроиться с жильём.

До того как стать начальником райотдела милиции в Уфе, Журабек какое-то время работал в автоинспекции. Но зимой целый день торчать на морозе, было очень холодно. Он перевёлся в уголовный розыск. В начале, было трудно с языком. Но башкирский язык немного похож на узбекский язык. Выкрутился. Арсену повезло больше. Его поставили участковым на колхозном рынке. Порядок на рынке он держал строгий. При этом себя не забывал и с братом делился.

Арсен женился на башкирской девушке. Она на рынке бухгалтером работала. И Журабек тоже женился. В 1946-м, на задержании, он получил три ножевых ранения. В больнице он познакомился с 18-летней студенткой первого курса медицинского института. Вайса Ягофаровна Кагирова, так звали девушку, была на 7 лет моложе Журабека. Вскоре они поженились, и у них родился первый ребёнок. Тёща помогала им управляться с малышом. Отец Вайсы погиб ещё в финскую войну. Когда родился второй, в коморке под лестницей уже стало тесно. Им дали две комнаты с кухней в бараке. Вайса, несмотря на молодость, успевала управиться с хозяйством и институт окончила. Стала врачом.

Когда умер Сталин, капитан Журабек Ходжаев работал заместителем начальника райотдела. С горя или с радости, по случаю его смерти «зэкам» дали амнистию. Из тюрем выпустили уголовников. Кто-то из них убил начальника райотдела, который посадил его ещё до войны, И Журабек стал начальником… Убийцу не поймали. Сбежал… А может, свои же и убили…

Поезд из Москвы пришёл в Уфу утром. С вокзала, не заходя домой, Ходжаев поехал в райотдел. В Особом отделе вскрыли пакет. Там лежало три приказа. Первый, о присвоении майору Ходжаеву звания – подполковник милиции. Второй, предписывал до 31 июля сдать дела и с 1 августа отбыть в отпуск. Третьим, был приказ о зачислении подполковника Ходжаева в академию МВД. Приказ предписывал ему прибыть в академию 28 августа в 9:00. Что это могло значить, теперь уже подполковник, Ходжаев не сильно задумывался. Жизнь его научила всегда быть готовым к переменам.

На следующий день, Ходжаев отбыл в Уфимский ГорУВД. У них в Особом отделе уже была копия приказов. Начали думать, кем заменить Ходжаева. На своё место подполковник Ходжаев порекомендовал своего брата капитана Арсена Ходжаева. В городском УВД тоже не понимали, что происходит. Раз майора резко повышают, да ещё зачисляют в академию без экзаменов, значит, у него есть «рука». Поэтому, к мнению подполковника прислушались. Начали готовить приказ. Какая им была разница, кто будет начальствовать в райотделе? Один Ходжаев или другой…

Ни Ходжаев, ни в Уфимский ГорУВД тогда не знали, что это был план перестановки кадров МВД, разработанный партийным руководством ВКП(б), исключающий возможность появления нового Берии. С этой целью, было принято решение о сокращении армии и выдвижении в союзных республиках на руководящие должности местные нацкадры. В действительности, только в 1956 году была развёрнута широкая программа чистки в армии и в органах МВД. Из офицерского состава армии, флота, МВД и КГБ под видом сокращения, убрали всех лиц «некоренных» национальностей, евреев, и тому подобных. Всего сократили миллион шестьсот тысяч человек   

Многие союзные республики тогда не имели своих нацкадров. Эти кадры им создавали. Но создавали по-особому. Например. До присоединения к России территории Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана, Киргизии и Казахстана были населены разнородными племенами. Некоторые из них, были кочевниками. Туркестан был присоединён к России в 1876 году. В южных районах было несколько очень старинных эмиратов, как Бухарский, Самаркандский, Ходжентский. Это были феодальные города-государства, которые никак не могли считаться национальными государствами. Они сами не считали себя одним народом. У них не было даже своей письменности. Использовали арабский. Только после 1924 года, когда эти территории вошли в состав СССР в качестве союзных республик, там начала развиваться современная экономика, включающая в себя строительство системы оросительных каналов для развития сельского хозяйства и в первую очередь, выращивания хлопка. Мощным толчком для развития местной промышленности послужил перемещение предприятий с территорий, занятых немецкими войсками во время Великой Отечественной войны. В Узбекистан были вывезены сотни заводов, учебные заведения, миллионы эвакуированных днём и ночью трудились, выпуская продукцию для фронта. Появились полномасштабные газетные издания, журналы, театры… Но клановая система в республиках сохранилась. И как жители Ташкента не любили бухарцев и самаркандцев, так самаркандцы не терпели их обоих и, в особенности, ферганцев, а бухарцы и ферганцы отвечали им взаимностью. Но их всех называли узбеками.
11

Из ГорУВД, подполковник Ходжаев поехал к главврачу поликлиники, где работала жена, просить, чтобы ей тоже в это же время дали отпуск. Главврач, поскрипел для порядка, но отпуск Ходжаевой дал. А куда он мог деться?  В отпуск поехали всей семьёй с детьми и с тёщей к её сестре в деревню под Уфу. Ели. Спали на сеновале. Пили кумыс. Кажется, впервые, за всю жизнь, Журабек по-настоящему выспался. Так у них с женой, третий ребёнок появился. И всё мальчики. Неужели к войне?

Академия МВД находилась в Москве рядом с метро «Войковская» на улице Зои и Александра Космодемьянских. Чему там их учили, неважно, но в июле 1956 года, после окончания академии, 37-летнего полковника Ходжаева назначили начальником Управления Внутренних Дел столицы Узбекской ССР г. Ташкента. Это была генеральская должность. После окончания академии, к месту новой службы полковник Ходжаев прибыл после 30–ти суточного отпуска. Его временно поселили в гостинице, пообещав предоставить квартиру в одном из строящихся современных домов улучшенной планировки в так называемом «Соцгородке».

Расположенный недалеко от центра города, «Соцгородок» строился для Ташкентского текстильного комбината - крупнейшего хлопчатобумажного предприятия СССР. Комбинат выпускал различные хлопчатобумажные ткани: ситец, сатин, мадаполам и др. В то время, в состав комбината входили прядильные, ткацкие, отделочная и ниточная фабрики. Комбинат начал строиться ещё в 1932. В 1934 запущена первая, а в 1940 вторая прядильно-ткацкие фабрики. В начале Отечественной войны в состав комбината вошла, эвакуированная из Ленинграда, ниточная фабрика. На комбинате трудилось тысячи работников, которые нуждались в жилье, но часть строящегося жилья, выделялось для нужд города.
 
С учётом должности и состава семьи, 5 человек и мать жены - шестая, начальнику УВД города Ташкента полковнику Ходжаеву выделили две 3-комнатные квартиры в, новом 6-ти этажном кирпичном доме. Обе квартиры соединили в одну. Получилась большая  настоящая «генеральская» квартира. 

Журабек Ходжаев приступил к работе. Присматривался. И научился. Жена Вайса вышла на работу в республиканскую поликлинику, где лечилось всё руководство республики. Это было время, как его назвал писатель Илья Эренбург: «Хрущёвская оттепель». Оттепель оттепелью, но продуктов питания и товаров широкого потребления не прибавилось. В Уфе им брат помогал с продуктами, а сейчас их выручали республиканские пайки.
 
12

Как-то в 1957 году Нуреддин Ходжаев приехал в Ташкент повидаться с братом. Он всё скакал на костылях. Видя его убожество, Вайса поставила его в очередь на получение протеза. Убогий Нуреддин, оказался очень умным человеком и совсем не убогим. Его инвалидность, заставила его больше времени проводить за книгами. Телевизоры-то в то далёкое время были редкостью, а не частью внутреннего интерьера. Нуреддин окончил финансовый техникум, и работал в плановом отделе того самого консервного завода, на котором они до войны все когда-то работали.

Нуреддин рассказал брату, что у них в области, на базе колхозов начали развиваться артели, которые производят разные товары и продукты питания. Вот только с реализацией проблема. Журабек с Вайсой вспомнили Уфу, где в магазинах были голые полки и люди сметали всё. В особенности, продукты. На севере, с реализацией проблем не будет. Поговорили и забыли. Своих дел выше головы. А вот Нуреддин совсем не забыл.

Нуреддин погостил неделю и уехал. Через месяц подошла его очередь на приём к врачу-протезисту. Он снова приехал. Он много думал о кооперативе, который может производить фруктовые консервы - компоты и варенья.

Полковник Ходжаев получал приличную для того времени зарплату, но семья была большая и денег никогда не хватало. Возможность зарабатывать деньги увлекла его. Теперь братья стали часто говорить на эту тему.

После второй примерки, Нуреддин уехал домой. Он вернулся ещё через месяц, когда его протез был готов. Шумный, веселый, он подружился с племянниками. Он хорошо готовил узбекские блюда. Протез пришёлся ему впору, а Журабек захотел перетащить брата поближе. Всё же свой человек.

Братья договорились, что они организуют кооператив по производству варенья и компотов. Вместе съездили в Уфу. Переговорили с Арсеном. Втроём решили, что реализовывать продукцию будут в Уфе, под прикрытием Арсена. И жена его поможет. Она была уже главным бухгалтером рынка. Решили, что самое лучшее работать в сельской местности. От завистников и от начальства всё же подальше.

Нуреддин продумал технологию производства консервирования кустарным способом в непростых условиях сельской местности. Проблема была одна: где взять автоклавы? Смекалистый Нуреддин решил использовать, в качестве автоклавов, полевые кухни БУ (4). Теперь все братья Ходжаевы стали ждать подходящего момента.

Такой момент долго не представлялся. Как-то в начале лета 1959 года, начальнику УВД Ташкента полковнику Ходжаеву доложили, что во время футбольного матча на стадионе «Пахтакор» задержан Аскар Атомбаев, сын председателя колхоза «Красный Восток» Азимбека Омурбековича Атомбаева. Дело, в общем пустяковое, драка между фанатами, но отец Герой Труда. Попадёт в газету. Нехорошо. Что делать?  Журабек Мусаевич задумался. Велел не беспокоить и, если звонить будут, то не соединять.

Он знал, что Азимбек Атомбаев не местный, не узбек, а киргиз, но он связан со многими людьми. Тут нужно всё сделать аккуратно. Если что-то не так будет, то и шею можно свернуть. Через час, Ходжаев велел своему заместителю позвонить Азимбеку Атомбаеву и сказать, что его сын задержан за участие в массовых беспорядках и его делом занимается лично начальник УВД Ташкента полковник Журабек Мусаевич Ходжаев. Такая непонятная постановка вопроса давала ему возможность для маневрирования. Что за беспорядки? Где? Тут и политикой может пахнуть. Придётся Азимбеку Атомбаеву самому приехать к Ходжаеву, что бы сына спасать и самому куда-то не вляпаться. А сын? Тот пусть до утра посидит в КПЗ (5). Ума набирается.

Так оно и вышло. Утром, он приехал в Управление в семь часов, а к восьми его секретарь позвонила и доложила, что в приёмной находится герой Социалистического Труда председатель колхоза «Красный Восток» Азимбек Омурбекович Атомбаев.
- Да. Да. Просите войти, - ответил Ходжаев, и сам вышел к двери, чтобы встретить гостя.
- Mumkinmi kirishim? (6)
- Добро пожаловать, - пропуская гостя к себе в кабинет, по-русски начал знакомство Ходжаев. - Такие высокие гости…
- Salom! Salom alaykum! (7) - кивая головой, заходя в кабинет, заговорил Атомбаев. Таким образом, он старался перевести разговор с официального уровня на бытовой.
- Xush kelibsiz! (8) - повторил Ходжаев.

Ходжаев, на правах хозяина, первым протянул по-русскому обычаю руку гостю и представился:
- Полковник Журабек Мусаевич Ходжаев. Начальник УВД города Ташкента.
- Азимбек Омурбекович Атомбаев, – пожимая руку Ходжаеву, представился гость.
- Что привело такого высокого гостя в столь ранний час? - елейным голосом, усадив Атомбаева к столу для заседаний, а сам, обойдя стол, сел в свое кресло Ходжаев и начал плести паутину сложного разговора. Он знал, что хочет, а Атомбаев не знал, что происходит с его сыном. У Ходжаева было несомненное преимущество.
- Men juda xafaman! (9) Мне передали, что мой сын вчера был задержан.
- Sizga rahmim kelaman! (10), - вздохнул Ходжаев. – Маленькие детки – маленькие бедки, а большие … У вас сколько их?
- Трое.
- И у меня пока трое. Жена четвёртого ждёт. Через месяц должна родить.

«Взятку хочет. На жизнь жалуется» подумал Азимбек Омурбекович и, с прямотой римского патриция, спросил:
- Buning bahosi nima? (11)

Ходжаев был готов к такому повороту разговора, но он не предполагал, что Атомбаев будет столь резок.
- Простите, что вы имеете в виду? - чувствуя, победу, переспросил Ходжаев.
- Komissiya xaqi qancha turadi, khurmatbek? (12)
- Я пригласил вас, чтобы вместе решить судьбу вашего сына, а не решать финансовые вопросы. Вы находитесь в Управлении Внутренних Дел. Что вы себе позволяете? - Он даже встал, выражая возмущение.
- Men juda achinaman!(13) Я сказал не то, что думаю. Вы уж простите несчастного отца! Marhamat qilib, menga yordam!(14) - пошёл на попятную Атомбаев. Он понял, что сказал глупость, и теперь пытался исправить ситуацию.
- Я всё мог ожидать, но только не это, - успокаиваясь, ответил Ходжаев.

Ходжаев нажал на кнопку селекторной связи:
- Приведите задержанного Атомбаева, Аскара Азимбековича.
- Sizga minnatdor bo’ldim. (15)

Прошло немного времени и секретарь, по селектору, сообщила, что задержанный доставлен. В комнату вошёл молодой человек лет 17.
- Это ваш сын? - Спросил Ходжаев, указывая на парня.
- Мой.
- Ну, если ваш, так забирайте его, - пошутил Ходжаев.
- Иди в машину. Я с тобой дома разбираться буду.

Парень вышел.
- Мне бы хотелось что-то хорошее сделать для вас, - приложив руки к груди, вежливым голосом попросил Азимбек Омурбекович Атомбаев.

Ходжаев снова нажал на кнопку селекторной связи:
- Зилола Равшановна, - Ходжаев обратился к секретарю. -  Marhamat qilib keltiring choy ko’k, asal, halvo, meva, yong’oq. (16)

Теперь, когда дело было сделано, он пригласил гостя сесть за низкий столик и спокойно поговорить. Ходжаев рассказал, что лично ему ничего не нужно, а вот кооператив инвалидов войны нуждается в помещении, чтобы начать производство варенья и компотов.

Ходжаев не зря пришёл на работу раньше, чем обычно. Он посмотрел подробную карту колхоза «километровку» и знал, что на территории колхоза, имеются заброшенные склады, к которым подведена железнодорожная ветка. Там же имеется вода и канализация. Возможно, что нужно сделать ремонт. Но главное это начать: сделать ремонт, поставить оборудование, набрать людей, и можно начинать работать.

Они говорили около часа и простились друзьями.
- Siz bilan tez kunda ko’rishga ishonaman, (17) – пожимая на прощание руку Азимбеку Омурбековичу, сказал Ходжаев.
- Ertaga menga telefon qilingiz. Nomerim… (18)

Когда Атомбаев вышел, он понял, что взятку он всё же даст, но в «умной» форме: помощь инвалидам войны - дело святое. «И сам смогу заработать! Интересно, кто руководит инвалидами? Сам Ходжаев или его родственник? Но дело предлагает хорошее. Колхозные фрукты и овощи всё равно гниют. А так хоть польза будет». Атомбаев был очень доволен, таким поворотом дел.   
 
На следующий день Зилола Равшановна набрала телефон Атомбаева. Новые друзья договорились посмотреть заброшенные складские помещения. Они не торопясь обошли все помещения. Склады были построены во время войны. Там раньше располагался завод по изготовлению патронов и гранат. Но с тех пор помещение пустовало и начало рушиться. А так там было всё. Даже своя электроподстанция и железнодорожная ветка.

Они решили, что ремонт можно сделать, используя студенческий сторойотряд с участием профессиональных строителей. Ходжаев связался с комитетом комсомола Ташкентского строительного института. Уже в первых числах июля, после летней сессии, сто студентов начали убирать мусор, штукатурить, устанавливать забор. К концу лета, начали заливать полы, вставлять окна, красить... При таком положении дел, пришло время Нуреддину перебираться из Самарканда в Ташкент. Они решили, что пока он поживёт у брата, а потом, решат вопрос с жильём и переедет вся его семья. 

К декабрю, когда у них практически всё было готово, приехал Арсен. Они показали гостю будущее производство, встретились с Азимбеком Атомбаевым, поели плов, попили водки. Арсен уехал, готовый начинать готовить помещение в Уфе, из которого можно будет начать кооперативу инвалидов войны реализовывать свою продукцию.

В первых числах апреля 1960 года полковник Ходжаев договорился в штабе Среднеазиатского военного округа о передаче кооперативу инвалидов войны двадцати пяти списанных, но вполне работоспособных,  полевых кухонь. Умельцы, вызванные Нуреддином из Самарканда, за несколько недель переделали полевые кухни в автоклавы – герметичные емкости, куда помещают закатанные банки, заполняют водой и варят в них готовую продукцию. У Азимбека Атомбаева они должны были получить черешню, вишню, сливу, абрикосы, персики, груши. Осталось дело только за банками, крышками, сахаром и наклейками.

1 января 1960 года в стране провели денежную реформу. Деньги меняли по принципу: за десять старых давали один новый. Маленькие, смешные, но очень нужные бумажки.
 
12 апреля 1960 года первый в мире космонавт Юрий Гагарин, облетел землю, На следующий день, предприимчивый Нуреддин Ходжаев, обратился к герою космоса с просьбой разрешить присвоить его имя кооперативу инвалидов войны. Так родился Кооператив инвалидов войны им. Гагарина. После этого, в виде помощи инвалидам, кооператив получил миллион литровых банок и крышек от различных консервных заводов республики. Трудно было только с закатками. Но и здесь Нуреддин нашёл выход. Его самаркандские друзья-умельцы изготовили 50 ручных закаток. Напечатали этикетки. Достали сахар. И, наняв на работу студентов, 1 июля начали выпуск компотов и варенья. Работали в две смены. Самая большая проблема была с длительностью охлаждения самодельных автоклавов.

Первый двухосный железнодорожный вагон с продукцией ушёл 5 июля. В вагон загрузили 15,360 литровых банок компотов. Посадили сопровождающего. Мало ли что в дороге случиться может. И разворовать не долго.
Через четыре дня вагон прибыл в Уфу. Для пробы, цену за одну литровую банку поставили по 2 руб. 50 коп. новыми деньгами. Весь товар улетел «на-ура» за два дня. Деньги за первый вагон - 38,400 рублей были отправлены в Ташкент. Нуреддин сразу же расплатился с рабочими, заплатил за сахар, банки, воду, электроэнергию,  распределил деньги между пайщиками. В дальнейшем, они стали отправлять один двухосный вагон через два дня на третий. Дело стало двигаться… Постепенно решили вопрос и с автоклавами. Имея деньги – многое можно решить.

25 июля 1960 года в семье Ходжаевых родился сын. Четвёртый. Мальчика назвали Рустамом.




13

Конец мая 1963 года выдался прохладным. Это означало, что ураганов в этом году будет меньше. Так это или нет, но поверхность океана в 20 милях от северной части острова Куба была ровной как зеркальное стекло. Нежно-изумрудный цвет воды был поразительной красоты и манил к себе. Склоняющееся к горизонту солнце, усиливало романтизм приближающегося вечера. Небольшая стайка дельфинов, наслаждаясь красотой заката, поочерёдно выпрыгивала из воды, производя при этом своеобразный писк. Похоже, что на своем дельфиньем языке они пели гимн природе.

Посреди этой океанской идиллии находилась темно-серая яхта, с торчащими на корме огромными удилищами и смотровой площадкой в носовой части, приспособленной исключительно для лова океанской рыбы. У деревянной площадки, установленной на корме яхты выше гребного винта,  были причалены два резиновые шлюпки с подвесными моторами. В 300 футах от яхты замер катер Береговой Охраны США. Примерно, на таком же удалении от яхты, но с другой стороны, находился катер Кубинский Таможенной службы.  На палубе обоих катеров, было по несколько вооруженных человек, облачённых в костюмы подводных пловцов, готовые к действию, а у расчехленных многоствольных пулемётов, установленных на палубах обоих катеров, находились боевые расчёты.

На маленькой палубе яхты, в пляжных креслах сидело пятеро мужчин. Перед ними на складном столике стояли бутылки с напитками, ведерко со льдом и сифон с содовой водой. На втором столике, рядом, на подносах были разложены сэндвичи, куски жареного мяса, овощи и фрукты. Все собравшиеся выглядели по-разному. Один был в темном костюме, в шляпе, но без галстука. Второй был одет в белый «блейзер», красную рубашку и синий шейный платок. Из нагрудного кармана светло серого пиджака, третьего, высовывался цветной платочек, а на его голове, была соломенная шляпа. Четвёртый, крупный мужчина с обширной бородой, был одет в форму «барбудос» (19). Пятый, был без шляпы, но в пиджаке, светлой рубашке и красного цвета галстуке. Пиджак его был примят. Их брюк и туфель со стороны не было видно. Кроме этих пятерых на яхте больше никого не было. Не похожие на рыбаков, мужчины, что-то обсуждали между собой, слегка притрагиваясь к напиткам и еде. То, что эти люди обсуждали между собой, было очень важным, так как они не уделяли внимание ни закату солнца, ни цвету океана и совершенно не интересовались песнями дельфинов.

Беседа велась на английском и испанском языках. В силу темперамента одни говорили дольше и быстрее, а другие предпочитали говорить медленно и растягивать слова. Проблема, заставившая собраться этих людей, была важнее, чем все дельфины на свете. Тот, что был одет в темный костюм, но без галстука, приподнял шляпу и, обратившись к господину в пиджаке и красной рубашке, спросил:
- May I ask you question out of the subject of our discussion? (20)
- It depends what kind of question it would be…(21) - неопределённо не понимая куда может привести этот вопрос, ответил господин в пиджаке и красной рубашке.
- Let’s try. (22)
- Is that thru that one of employee of your UN Mission is a boyfriend of this bitch Merlin Monroe? (23)

Это был действительно неожиданный вопрос. В «конторе» ходили слухи о том, что кто-то, по имени похожем на Вадима Вороновского или Вороневского, вступил в контакт и, весьма возможно, завербовал агента «Мэрилин». Но так ли это, не входило в компетенции этого сотрудника. Не найдя ничего подходящего, тем более, что он, действительно не знал правда это или нет, ответил:
- This is outside of my responsibility. I do not have to answer.(24) - и он замолчал, переведя взгляд на дельфинов.

Трудно сказать, так ли это, но по свидетельству одной из публикаций в журнале «Плэйбой», одной из самых успешных секс-операций КГБ в США, предположительно, можно считать вербовку одной из наиболее шикарных женщин Америки Мэрилин Монро. Не случайно в постели знаменитой голливудской звезды и любовницы братьев Кеннеди, оказался сотрудник представительства СССР в ООН Вадим Вороновский. По признанию самого Вороновского журналу «Плэйбой», он поразил опытную кинозвезду своей исключительной выносливостью в постели. Советский дипломат, и по совместительству, агент КГБ,  мог заниматься любовью часа три подряд. Причем кинозвезда сама искала встречи с нашим «Штирлицем» после того, как о выдающихся способностях работника представительства в ООН, ей поведала её подруга.

Представляется также вероятным, что в 1959 году пикантные подробности постельного романа красавца «КГБэшника» и звезды Голливуда обсуждались в Кремле товарищами Хрущевым, Микояном, Сусловым, и Громыко. А новоиспечённый агент «Кинозвезда» старательно «трудилась» в защиту мира и на благо всего прогрессивного человечества в постели ещё одного своего любовника – 35-го президента США Джона Ф. Кеннеди.

Люди на яхте закончили переговоры. Теперь, когда их встреча стала подходить к концу, и поднявшийся легкий бриз начал доносить обрывки фраз, но дельфинам было совершенно непонятно, о чем говорят люди на яхте
- Не позже конца ноября…
- Схему движения …
- Обеспечим… …
- Это мы берём на себя….
- Необходимо продумать отход…
- В случае задержания, их придётся ликвидировать…
- Эта винтовка не подведёт…
- Тренировки необходимо возобновить… 
- Не может промахнуться…
- Должны быть наблюдатели. Им нужно хорошо заплатить…
- Оплата только после удачной работы…
- Не в первый раз…

Наконец, мужчина в мятом костюме, поднялся из кресла. Он протянул каждому, кроме бородача, руку. Обмениваясь рукопожатием, он, без улыбки на лице, повторял: «До свидания». В ответ звучало: «Asta La Vista» (25), «I hope to see you some day again» (26),  «Chao Seniore, Chao» (27). Поднялся и бородач. Он попрощался со всеми простым кивком головы. Вдвоём они подошли к корме, сели в резиновую шлюпку. Отвязав конец, бородач запустил мотор. Они направились в сторону Кубинского катера. Через несколько минут они подошли к нему. Один из матросов, помог им подняться на борт, и в ту же минуту катер лёг курсом на юг, в сторону Кубы.

Оставшиеся на яхте люди, продолжали что-то обсуждать. Невысокий мужчина в шляпе и темном костюме без галстука, встал со своего кресла и помахал рукой в сторону катера Береговой Охраны. Через минуту, такая же резиновая шлюпка с четырьмя людьми отделилась от его кормы. Через несколько минут, три человека поднялись на борт яхты, а трое других спустились в шлюпку. Они отвалили от кормы яхты и направились к катеру. Один из прибывших на борт, прошёл к штурвалу и яхта начала движение. Остальные с большим энтузиазмом принялись уничтожать, оставшуюся еду и напитки. Катер же, приняв на борт шлюпку, двинулся по направлению к Флориде. Через десять минут, они скрылись из видимости.

Потеряв зрителей, дельфины прекратили выпрыгивать из воды и петь свои песни. Солнце окончательно спустилось в воду. И океан снова зажил своей вечной жизнью, забыв об этих людях. 







14

Кевин Лесли родился в 1925 году в небольшом городке, затерянном где-то в лесистых холмах штата Теннеси. Его отец, также как все мужчины этого городка, работал на заводе фирмы Зингер в Мурфрисборо либо на не менее знаменитом оружейном заводе в Винчестере. Всё мужское население штата увлекалось оружием. Разбирать, чистить, собирать оружие и стрелять из него, похоже, что они учились, прежде чем ходить и говорить. И ещё, все мужчины стремились получить техническое образование, чтобы работать механиками или инженерами. Не удивительно, что Кевин имел способности к физике, математике и прочим наукам, которые тогда преподавали в американских школах намного лучше, чем сейчас. В школе Кевин увлекался спортом - в особенности, он любил стрелять. В отряде скаутов они лазали по местным горам, играли в индейцев, и  охотились – набирались опыта, который должен был помочь им в дальнейшей жизни.

В 30-х голах прошлого века, когда разразился мировой экономический кризис, все попытки демократа Рузвельта вывести страну из кризиса успехом не увенчались. Фермеры разорялись десятками тысяч, покидали насиженные места и двигались на Запад, и в городах рабочие и маленькие бизнесы с трудом сводили концы с концами. Стараниями демократов, появилась система «Велфер». Эта система породила паразитический класс, который в ниши дни развился до абсурда. Более того, в наши дни, эти паразитирующие элементы стали объективной реальностью политического процесса в США. Ничего не производя, не зарабатывая денег, и не платя налоги, они активно, досрочно и часто голосуют. Вместе с госчиновниками и профсоюзами эти «люмпены» доголосовались уже до того, что «призрак социализма» эмигрировал из Европы и начал бродить по городам и весям Нового Света

После окончания школы Кевин, как и все ребята того поколения, был призван в армию. Это был 1943 год. Шла война на Тихом океане и в Европе. После центра боевой подготовки, Кевин получил назначение в снайперское подразделение в составе пехотной дивизии, действовавшей в Юго-Восточной Азии.

Кевин Лесли, который ещё не набрался опыта, уже на двенадцатый день пребывания на фронте, получил свое первое ранение. Японский антиснайпер засёк отблеск его оптического прицела, но не попал в цель. Пуля только перебила Кевину ключицу. От удара он упал с дерева, на котором оборудовал свой пост. После нескольких месяцев пребывания в госпитале и последующей реабилитации, он вернулся в строй. Но к этому времени его дивизия понесла большие потери и её перевели во второй эшелон для перегруппирования, а затем, дивизию передислоцировали в Европу.

На встречах в Тегеране (предварительно) и в Ялте (окончательно), союзники по антигитлеровской коалиции договорились о новых границах в Европе. По плану, на котором настоял «Джо» - так союзники называли,  Сталина, граница раздела сфер влияния Западных союзников и СССР, проходила, в том числе, и по реке Эльбе.

Была весна 1945. В воздухе стоял аромат распускающихся цветов. Но запах весны и приближающейся победы, смешивался с запахом пожарищ. По приказу любимца нации - фюрера, отступающие немецкие части, применяли тактику «выжженной земли», уничтожая всё, что могло бы достаться врагу. Выполняя приказ командования, союзники атаковали немецкие части с запада и юга. Они медленно двигались навстречу Красной армии. В 20-х числах апреля, 1-я Американская армия под командованием генерала Омара Брэдли, вышла на рубеж вдоль реки Эльбы.

В тот день, сержант Кевин Лесли участвовал в разведке под командой лейтенанта Билла Робертса. Джип с лейтенантом и ещё двумя пехотинцами медленно двигался вдоль Эльбы. Разведка прикрывалась тремя снайперами, находившимися на расстоянии трёхсот метров сзади. Одним из снайперов был высокий, стройный парень, настоящий «янки», Кевин Лесли.

На пути разведки иногда встречались разобщенные немецкие солдаты, которые, искали возможность сдаться в плен американцам. Разведчики направляли немецких солдат вместе с их оружием к сборным пунктам, а сами  продолжали движение. К 15 часам они вышли к частично разрушенному мосту через реку Эльбу. Джип с американским лейтенантом Робертсом въехал на мост. На противоположной стороне моста находилась передовая рота 58-й стрелковой дивизии 1-го Украинского фронта под командой советского лейтенанта Александра Сильвашко. Американцы развернули звёздно-полосатый флаг. Увидев американский флаг, русские открыли огонь, приняв это как обманный манёвр немцев.

Американские снайперы выдвинулись на линию огня, но стрелять им не пришлось. Один из пехотинцев лейтенанта Робертса начал махать руками и кричать по-русски:
- Москва! Америка! Москва! Америка!…
 
Наконец русские поняли, что перед ними настоящие американцы и прекратили огонь. Лейтенанты Билл Робертс и Александр Сильвашко прошли к середине моста, обнялись и пожали друг другу руки. Это историческое событие состоялось 25 апреля 1945 года в 15:30 по Среднеевропейскому времени.   

Вот так, в Саксонии, американец Кевин Лесли впервые встретился с русскими. Кевину тогда понравился один советский сержант. Небритый. Хмурый. Невысокого роста, похожий на краснокожего индейца, он строго глядел на американцев, очевидно не совсем понимая, происходящее, но злым он не был. Кевин достал из своего небольшого вещевого мешка туалетный набор и протянул его сержанту. Кевин указал на себя рукой и сказал: «Кевин Лесли». Сержант взял коробочку. Покрутил её в руках, пытаясь открыть. Помолчал и, указав на себя, сказал: «Журабек Мусаевич Ходжаев».

Если бы Кевину дали бы целую тысячу долларов, или даже две, или, наоборот, приказали расстрелять на месте, он всё равно не смог бы повторить имя этого сержанта. Молодые парни, поглядев друг другу в глаза, обнялись. У одного из американских пехотинцев при себе был фотоаппарат. Он сфотографировал обнимающихся Кевина Лесли и Журабека Ходжаева. Вечером армейские фотографы проявили плёнку и напечатали для Кевина две карточки.

Так уж случилось, что через два дня они снова встретились с этим сержантом. Тогда был официальный приём.  На большую поляну, покрытую сочной зелёной травой, выкатили две полевые кухни: американскую и русскую. Всем русским и американцам солдатам выдавали, как тогда говорили, «сталинские сто грамм» разбавленного спирта. Среди русских солдат Кевин увидел своего знакомого Журабека Ходжаева. Он подошёл к нему и протянул фотографию, на которой они обнимаются. Они снова обнялись. Кевин подарил своему новому другу пачку лезвий «Жиллет». На обратной стороне карточки Кевина, послюнявив химический карандаш, русский сержант написал своё имя. Своё имя написал и Кевин Лесли на карточке того русского парня. И они, пожав руки, расстались навсегда.

Жаль, что он тогда не знал русский язык. Они могли бы поговорить. Им было, что сказать друг другу, а так… Только обменивались сувенирами. У русских кроме махорки и спирта ничего не было. Но сами они радовались каждому подарку, который получали от американцев: сигареты, бритвенные лезвия, часы, шоколад. Конечно, самым главным подарком была тушёнка. Пили русские, здорово! Пили спирт и закусывали большими ломтями хлеба с тушёнкой. Это были нормальные простые парни. Жаль только, что они не могли поговорить... А если бы даже смогли, то что? Что изменилось бы?
 
После войны Кевин вернулся домой. В 1945-м ему было всего двадцать лет. На его груди было четыре медали: «Purple Heart» (28),  «Asian-Pacific Campaign Medal» (29).  «European-African-Middle Eastern Campaign Medal» (30) и «World War II Victory Medal» (31).




15

Почти год Кевин приходил в себя. Трудно было после войны привыкать к мирной жизни. Ничего, привык. Потом пошёл учиться в колледж. Учился он там четыре года и окончил по специальности: инженер по точной механике и оптике. Взяли Кевина на завод фирмы Зингер. Зарплату он стал получать очень высокую. Шутка ли! Целых пять сотен в месяц. Он уже было начал копить деньги на собственный дом, как началась война в Корее.

Сержанта Кевина Лесли, как опытного снайпера, снова призвали в морскую пехоту. Вначале, сержант Лесли был инструктором, затем уже лейтенант Лесли, стал командиром снайперского подразделения. Но его ранили. На этот раз серьёзно. Он чудом остался жив. Пуля со смещенным центром тяжести кружилась по его телу, разрывая внутренние органы. Пока Кевин лечился, война закончилась. Он вернулся домой с ещё двумя наградами: «Purple Heart» (32) за ранение и «Korean Service Medal» (33) за участие в конфликте на Корейском полуострове.

Весь израненный Кевин, долго не мог устроиться на работу. Пока он искал подходящее место, от скуки, начал учить русский язык. Эта загадочная страна чем-то манила его. Он видел возможности для успешной торговли. Ведь Зингер ещё в 1902 году построил завод в Подольске. Этот завод и теперь, продолжал выпускать швейные машинки. Не может быть, чтобы в такой большёй стране как СССР, люди не нуждались в швейных машинах.

Кевин Лесли начал работать в Сент-Луисе в небольшой компании по сбыту швейных и вязальных машин. У него это неплохо получалось. Теперь он не только продавал, но и ремонтировал швейные и вязальные машины.

Трудно сказать, как бы в дальнейшем сложилась жизнь Кевина Лесли, но… В 1956 году, он случайно узнал, что в Москве летом следующего года должен состояться 6-й Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. «Я должен быть там!» сказал себе Кевин. Легко сказать! Но как это сделать?

Он начал писать письма. В разные общественные организации. В Нью-Йорк. В Вашингтон. В те времена в Америке ещё хорошо помнили о деятельности Комиссии по расследованию Антиамериканской деятельности под председательством сенатора МакКарти. Тогда многие люди пострадали. Кто-то попал в «чёрные» списки, а кто-то вылетел с работы. Но никого не сажали и не расстреливали. Теперь Кевин с удвоенной энергией продолжал учить русский язык. Он уже знал много слов, читал со словарём, но разговаривать не мог. Ему не хватало практики.

Почти потерявший надежду Кевин, решился на отчаянный шаг: он поехал в Нью-Йорк на приём к Советскому консулу. После беседы, продолжавшейся около часа, Кевин не только практиковался в русском языке, но получил визу и бесплатный билет на фестиваль. Там же он встретился с представителем Комитета молодежных организаций СССР (34) и получил адреса ещё нескольких, как и он, американских энтузиастов.  Кроме того, он заполнил анкету для бронирования гостиницы. Для американской делегации в Москве выделили недавно построенную пленными немцами гостиницу «Заря».

К поездке Кевин хорошо подготовился. Он вспоминал свою встречу с русскими. Он знал, что им нужны простые вещи. Кевин купил бритвенные лезвия «Жиллет», дешёвые японские часы, галстуки, женскую бижутерию, колготки, платочки, иголки для швейных машин и патефонов, сигареты, пластинки американского джаза и почтовые марки. Марки разных стран он купил очень дешево: пакетиками по пятьдесят штук за доллар. На закупки Кевин потратил целую тысячу долларов. Все вещи Кевин уложил в два чемодана и уехал к месту сбора американской делегации в Нью-Йорк.   

Из Нью-Йорка до Марселя они плыли на Трансатлантическом лайнере. Затем, из Марселя до Одессы американская и французская делегации вместе плыли на теплоходе «Грузия». В Одессу «Грузия» пришла 24 июля 1957 года.

Французская делегация была очень большая. Две с половиной тысячи человек. Поэтому первая группа французов уехала в Москву на следующий день поездом. Остальные должны были день-два ждать своей очереди. Но пока, чтобы убить время, участники фестиваля бродили по городу.

Одесса поразила Кевина. Со дня освобождения города от немцев и румын 10 апреля 1944 года, прошло более 13 лет. Но город по-прежнему оставался лежать в руинах. Акации, каштаны и платаны давно сбросили цветы, но их никто не убирал. Но больше всего, Кевина поразили люди. Какие-то серые, измученные, они собирались толпами: на улицах, в полупустых магазинах и переполненных трамваях. Всё были какое-то неумытое, запущенное. В тоже время, сами люди были очень приветливые. Английского языка почти никто не знал. Знали только отдельные слова. Но когда люди узнавали американцев, то улыбались, поднимали большие пальцы вверх и говорили: «Америка! Гуд!»

На второй день, Кевин с ещё одним американцем, с которым он делил каюту, снова вышли в город. Возле выхода из порта, к ним подошёл какой-то парень с причёской, как у Элвиса Пресли. Парень, несмотря на жаркий день, был одет в красную рубашку с белый галстуком, зеленый пиджак и туфли на толстой подошве. На ломаном английском он обратился к ним с вопросом:
- Мистер. Ду ю хав бизнес?

Кевин понял, что он хочет, что-то у них купить. Тогда он на своём ломанном русском ответил, что у него есть много товара, но парень должен сам прийти к ним на пароход. Договорились на шесть часов вечера.

Каким образом этот парень, который назвал себя «Сержем», прошёл в порт и поднялся на борт парохода, Кевин не знал, но тот пришёл вовремя. В каюте Кевин, вещь за вещью, всё показал «Сержу». Тот осмотрел каждую вещь, составил список и предложил Кевину сто тысяч рублей за всё. При переводном курсе 1 к 20, по которому им меняли доллары на рубли, это составило пять тысяч долларов. Кевин немного поторговался, и поднял эту сумму, до ста двадцати тысяч включая чемоданы. «Серж» обещал вернуться через час. Он вернулся с шестью тысячами долларов. Когда «Серж» ушёл и унёс с собой чемоданы, Кевин сел на свою кровать и закрыл глаза. Он окупил всю поездку и ещё заработал деньги. За несколько дней, он заработал свою годовую зарплату. Нет! Нельзя верить пропаганде. Русские ребята очень деловые. Чтобы там не болтали, с ними можно делать хороший бизнес.

На следующий вечер, Кевин с группой уехали в Москву. У Кевина остался только полупустой рюкзак и фотоаппарат, но на груди у него был мешочек с шестью тысячами долларов.

В Москве их встретили на Киевском вокзале с оркестром. Посадили в большие новые автобусы «Икарус» и повезли в гостиницу. Москва, в отличие от Одессы, показалась Кевину хорошим городом: чистым, с широкими проспектами, красивыми зданиями. Хорошо, что он не продал «Сержу» фотоаппарат и плёнку. Теперь ему будет, что показать дома…

6-й Всемирный фестиваль Молодёжи и студентов проходил в Москве с 28 июля по 8 Августа 1957 года. Открытие и Заключительная церемония проводились на недавно построенном стадионе в Лужниках. На фестиваль в Москву съехалось из разных стран тридцать пять тысяч молодых людей. 

Когда Кевин Лесли вернулся после фестиваля домой, он точно знал, что он хочет делать. Международная торговля. Это то, что ему нравится. Свою работу в компании по сбыту швейных и вязальных машинок он потерял - так долго в Америке не отдыхают…





16

За пятьсот долларов Кевин купил подержанный, но в отличном состоянии, «Форд» и на нём отправился в Вашингтон. Кевин никогда не был в столице. Ему было всё интересно, но его главной целью было выяснить план американских выставок в СССР. Самый простой источник информации это Департамент Торговли. На его удачу, Кевин узнал, что недавно была подписана договоренность о проведении в 1959 году в Москве Американской Национальной Выставки. Организаторами выставки в Москве выступили Информационное агентство и Департамент торговли США, МИД СССР и Госкомитет СССР по культурным связям с зарубежными странами.

Это событие имело большое значение. В те годы, во времена оттепели, Хрущёв ещё дружил с руководителями США. По простоте душевной (или глупости), он искренне  верил в возможность построения коммунизма в одной отдельно взятой стране. В США тогда президентом был герой войны с фашистами, генерал Дуайт Эйзенхауэр. До Карибского кризиса было ещё довольно далеко, «коменданте Фидель» со своими «бородачами» только начинал революцию на Кубе, Френсис Гарри Пауэрс ещё не был сбит в небе над Свердловском, а сам Никита Хрущёв, ещё не успел с трибуны ООН пообещать показать империалистам «Кузькину мать».

Получив важную для себя информацию, Кевин уехал в Детройт, где были управления всех автомобильных компаний. Умело используя свои знания и опыт, а также правильно представляя себя, Кевин быстро нашёл работу в отделе рекламы компании «Форд». Для «Форда» это не было новинкой. Они сотрудничали с СССР ещё в тридцатых, когда строили на Волге в городе Горьком автозавод ГАЗ. Кевин Лесли быстро продвинулся. К началу 1959 года он стал руководителем группы подготовки рекламных проспектов «Форда» для предстоящей выставки в Москве.

Кевин продолжал учить русский язык.  В колледже он познакомился с приятной девушкой по имени Анна Стоунер. Среднего роста, стройная, с каштановой косой и ямочками на пухленьких щечках, она была очень привлекательной. Анна  преподавала в школе английский язык и литературу, а русский изучала из интереса. Оказалось, что её родители, которые родились в Америке, происходили из семей эмигрантов из Украины. Её отец сменил свою фамилию Штейнер на Стоунер. Кевин, рассказал им о своём пребывании в Одессе, показал фотографии, чем сразу расположил к себе родителей невесты. Кевин и Анна поженились в конце мая 1959 года. Медовый месяц Кевин с молодой женой провели в Калифорнии, а в начале июля Кевин Лесли, оставил жену с её родителями, а сам уехал с группой представителей компании Форд в Москву.

На открытие выставки в Сокольниках прилетел Вице-президент США Ричард Милхаус Никсон - конкурент будущего 35 президента США - Джона Кеннеди на выборах 1960 года. Никсон прилетел во Внуково 23 июля 1959 года, а 24 июля посетил выставку вместе с Хрущевым перед её открытием. Ричард Никсон был выдвинут кандидатом в президенты от Республиканской партии и активно занимался внешней политикой. Естественно, что такое событие, как открытие выставки США в Москве, и возможность личного общения с Никитой Хрущёвым, было в интересах Ричарда Никсона.

Американская Национальная Выставка открылась в Сокольниках, в Москве 25 июля 1959 года. Событие это имело историческое значение в жизни СССР. Советские люди впервые получили из первых рук информацию о том, как живут люди на «поганом» Западе. Образцы американского автопрома, представленные на этой выставке, были всего лишь одной из граней того, американского образа жизни, который нам хотели показать и тогда показали, на свою же голову, американцы. Международный Фестиваль Молодежи и Студентов 1957 года, Американская Выставка 1959 года и книга заместителя министра Смелякова «Деловая Америка» стали теми самыми «колоколами Герцена», которые, с Вольпиным-Есениным «разбудили» инакомыслящих и «шестидесятников». Эти события были знаменательными вехами на пути морального разложения «строителей коммунизма».

Для некоторых советских людей «перестройка и гласность» начались с тех самых, перелистанных и зачитанных «до дыр», рекламных проспектов компаний «Американ Моторз», «Форд», «Крайслер», «Додж», и «Дженерал Моторз». Какое-то время, эти «Марсианские хроники» наряду с красочным изданием «Архитектура США», журналами «Лайф» и «Америка», украшали журнальные столики в советских квартирах, отложив в памяти людей идеи американского образа жизни. Тогда в СССР, ничего не знали и не понимали в автомобилях. В «живую», кроме «Студебекеров» и «Виллисов» военного времени, никто ни разу их не видел. Москвичи и «гости столицы» ещё долго вспоминали о первом в жизни выпитом стакане кока-колы и толпе народа, бродившей по выставке, с глазами, совершенно обалдевшими от увиденного, и, ощущая себя так, как будто сами побывали за «железным занавесом».

Кевин к выставке тоже подготовился, но по-своему. В Москву он привёз четыре чемодана. Всё это он сразу продал первому же «фарцовщику», за двенадцать тысяч долларов. Работая на стенде и увидев интерес людей к проспектам, он связался с этим же «фарцовщиком» и продал ему несколько коробок с проспектами и журналами. Распродажа экспонатов Американской выставки была не редкостью. Основная часть экспонатов выставки осела в Москве. Например, «Плимут Бельведер» был куплен работником посольства США. «Кадиллак ДеВиль» купил с выставки корреспондент одной из американских газет, а «Крайслер Империал» купили для посольства Японии. Но их не выгнали, а частного предпринимателя Кевина поймали на том, что продал проспекты «фарцовщику». За это его и уволили.  Так Кевин Лесли остался без работы и без мечты о торговле с Россией.



























17

В 1960 году у Кевина и Анны родился мальчик. Назвали его в честь  отца Кевина, Тимоти. Время шло, а Кевин работу найти не мог. Зарплаты одной Анны не хватало, деньги, которые он привёз из Москвы, таяли.

Так прошло два года. Всё это время, Кевин перебивался случайными заработками. Семья переехала из Детройта в штат Теннеси в дом родителей Кевина, которых к тому времени уже не стало. Теперь и Анна работала неполный рабочий день. Два года без работы несколько изменили Кевина. Он продолжал интересоваться политикой, но финансовое положение их семьи было настолько сложным, что «Карибский кризис» начавшийся 14  октября 1962 года его не взволновал. Более того, в глубине души Кевин начал надеяться, что снова начнётся призыв в армию и его, как опытного снайпера тоже призовут. Тогда он сможет заняться «мужским» делом и поправить свои финансы. Но кризис благополучно окончился 27 октября, и всё стало снова на свои места.

Финансовый кризис начал влиять на их семейные отношения. Кевин с женой любили друг друга, может быть даже и нежнее, чем прежде, но, согласитесь, что не так это просто жить, отказывая себе в мелочах.

Чтобы попытаться изменить ситуацию, Кевин решил изменить своё имя на имя Роберт и фамилию Лесли на фамилию жены Стоунер. Уехать в другой штат и начать жить «с чистого листа». Они с Анной заполнили все анкеты, подали заявление в суд. В мае 1963 года, суд штата Теннеси удовлетворил ходатайство Кевина. И они стали ждать письменное решение суда, а пока… Единственным развлечением и источником дохода для Кевина была стрельба в тире. Он стрелял «на спор» с другими стрелками и почти всегда выигрывал.

В июне 1963 года, Кевину на глаза случайно попалось объявление, что какой-то загородный клуб проводит соревнование по стрельбе. Кевин решил попытать счастья. Тем более что приз за первое место был тысяча долларов.

На этих соревнованиях, бывший снайпер Кевин Лесли занял первое место. Организатор соревнований долго расспрашивал Кевина о его жизни, кто он и, что он,  а затем представил его «Боссу». «Босс» побеседовал с Кевином и предложил работать на него. «Босс» сказал, что ему нужен человек, умеющий хорошо стрелять. За «работу» ему пообещали заплатить 125 тысяч долларов(!), а пока, ему предложили работать за пятьсот долларов в месяц. Кевина смущала обещанная фантастическая сумма денег. Это была совершенно нереальная сумма - зарплата хорошего инженера за десять лет! За этим явно, что-то кроется. Но другого у него ничего не было. Нужно быть внимательным. Снайпер, как сапёр, всегда должен думать на опережение.

Вот так Кевин начал работать на «Босса» инструктором по стрельбе. Имени этого человека он никогда не узнал. Все называли его просто «Босс». И ещё, странным было то, что они называли друг друга не по именам, а по прозвищам. Кевина стали называть «Механик» (35). Кевин не обижался: «Механик» так «Механик», главное, чтобы платили. Цель его тренировок, ему пока не раскрывали. Это будет сделано позже. Бедняга Кевин! Он не знал самого главного. Это была боевая группа одного из «мафиозных» формирований, а «Босс» был самый, что ни на есть настоящий «мафиози».
 
Кевину предложили тренироваться с 7 миллиметровым карабином с ружейным затвором фирмы «Remington» и оптическим прицелом. При длине ствола всего 560 миллиметров, 9 граммовая пуля обладает высоким начальным ускорением. При прицельной стрельбе, пуля сохраняет плоскую траекторию полёта на расстоянии примерно 200 метров от места выстрела. После каждого произведенного выстрела, необходимо было вручную передернуть затвор, тем самым выбросить оставшуюся в патроннике использованную гильзу и досылать следующий патрон в патронник. В основном, это оружие используется при охоте на оленей, поражая цель с одного выстрела.

Когда Кевин Лесли впервые раскрыл футляр, в котором находилась эта новенькая винтовка, он, специалист по точной механике и снайпер с боевым опытом, сразу же определил, что это не простая охотничья винтовка. По тому, как точно были подогнаны детали винтовки, плавность в движении спускового крючка и движении затвора, а также в качестве поверхностей, ему стало ясно, что это винтовка не серийная, а специальная, ручной работы. Она явно предназначена для опытного охотника и отличного стрелка. Оптический прицел, также был выполнен мастерски. Но одна деталь поразила Кевина, эта винтовка была снабжена фабричным глушителем. Он спросил у «Босса»:
- Зачем у охотничьей винтовки глушитель?
- Это для того, чтобы не распугать всех зверей. – Ответил «Босс». – А ты вообще, меньше спрашивай. Легче жить будет. Я же тебя не спрашиваю, почему ты не имеешь работы? Это и будет твоя работа – стрелять.

В первых числах августа 1963 года на отдаленной ферме в штате Теннеси Кевин Лесли приступил к пристрелке оружия, рассчитывая довести процесс наведения на цель и произведение выстрела до полного автоматизма. Он упражнялся ежедневно, производя несколько сотен выстрелов. После достижения практически сто процентного попадания, с любого положения: лёжа, с колена и стоя, ему велели начать тренировку по движущейся цели. Для этого был использован ржавый кабриолет модели «Нью-Йоркер» фирмы «Крайслер» 51 года выпуска. На пассажирских сидениях укрепили четыре манекена. Машина сама не двигалась – у неё не было мотора. Поэтому её тащили трактором за длинный стальной трос по плоскому участку поля.

Кевин забирался на деревья, и, маскируясь в густой листве, поражал цели, находящиеся на различных расстояниях от места выстрела. К концу сентября, он был готов к «работе». Кевин знал, что на ферме тренируется ещё несколько стрелков. Жили они в разных коттеджах, находящихся на значительном расстоянии один от другого. Ни радио, ни телефона у них не было, а о телевизоре, говорить не приходится. Из развлечения, были только старые журналы. Но, всё тайное постепенно становится явным, и стрелки перезнакомились друг с другом. Все они, как и Кевин, в своё время служили в армии и были снайперами.

В первых числах октября, Кевин Лесли получил обещанные сто тысяч долларов. В те времена, это была более чем огромная сумма денег. «Босс», велел хранить все деньги при себе. И ещё, он сказал, что Кевину дали неделю отпуска для встречи с женой и сыном. Вечерами, оставаясь один, Кевин, наматывая купюры на карандаш, сохраняя бумажную оплётку, вытащил из каждой из десяти пачек по одной стодолларовой банкноте.

На следующий день, в закрытом фургоне, его отвезли на станцию, откуда поездом он уехал домой. Слежки за собой он не заметил. Дома жена дала ему официальное решение суда об удовлетворении его заявления об изменении имени и фамилии с Кевин Лесли на Роберт Стоунер.

Утром Кевин Лесли пошел в банк, где у них с женой был счёт. В банке он обменял 10 стодолларовых банкнот на 10 пачек однодолларовых купюр по 100 долларов каждая. Через день, они с женой и ребёнком поехали в Федеральный офис, находящийся в Нешвиле. В течение дня они оформили себе и ребёнку заграничные паспорта. Так Кевин Лесли стал Роберт Стоунер. Срок действия паспортов был 10 лет до октября 1973 года.

Вернувшись на базу, Кевин не изменил ни одной из своих привычек. Он давно прекратил стричь волосы, а теперь запустил усы и бакенбарды. Увидев, начинающие расти усы, «Босс» спросил у Кевина:
- Не станут тебе усы мешать стрелять, парень?

Кевин ничего не ответил. Только молча пожал плечами. На этом инцидент с усами был исчерпан.




18

По плану, отработанному с «Боссом», после выполнения «работы» он с семьёй должны были встретиться в Майами и улететь в Мексику в конце ноября. Тем ни менее, в Нешвиле Стоунеры заказали для жены и ребёнка авиабилеты на рейс из Торонто в Вену на 10 ноября. Они договорились, что Анна с сыном будут жить в Вене в гостинице «Интерконтиненталь», дожидаясь Кевина (Роберта). В случае если он по какой-либо причине, не окажется там до 25 декабря, то Анна с сыном должны будут вернуться в Торонто, связаться с её родителями в Детройте и дальше действовать по обстоятельствам. Знала ли Анна, чем занимается её муж? Неизвестно. Это вопрос, на который ответа нет.

Вернувшись на ферму, бывший Кевин Лесли, а теперь Роберт Стоунер, сказал «Боссу», что он обо всём договорился с женой. На что «Босс» сказал ему, что заказал для мистера и миссис Лесли билеты на самолёт из Майами в мексиканский город Канкун на 28 ноября. Естественно, что Кевин (Роберт) не стал хвастаться «Боссу», что он поменял своё имя и фамилию.

Оставаясь по ночам один, бывший Кевин Лесли, а теперь уже Роберт Стоунер(36), постепенно, наматывая денежные купюры на карандаш, не разрывая обёрточную ленту, аккуратно, поменял стодолларовые банкноты на однодолларовые купюры. Он изготовил «куклы»: 100 долларовые банкноты были в сверху и внизу каждой пачки, а однодолларовые купюры - в середине. Извлечённые 100 долларовые банкноты, он уложил в девять пачек по десять тысяч долларов каждая. И только одна пачка была на тысячу меньше.

Тем временем, на базе, все «снайперы» стали работать с «режиссером». По его замыслу, первый стрелок должен был произвести выстрел по движущейся машине. Этим самым он должен был на мгновенье остановить её. Именно в этот самый миг, несколько стрелков, одновременно с разных сторон, должны произвести по одному выстрелу. Таким образом, каждый снайпер должен был определить цель, навести оружие и произвести только один выстрел. На всё отводилось не более двух секунд.

Весь октябрь Роберт продолжал тренировки, стреляя по движущейся цели. К концу октября, он укладывался в полторы секунды на выстрел.

В последних числах октября, Роберт снова поехал в Теннеси. На этот раз, ему дали пять дней отпуска. С 5 ноября, группа переходила на казарменное положение, поэтому он поехал провести время с семьёй. С собой он взял пачки денег со 100 долларовыми банкнотами. Всего девяносто девять тысяч долларов. «Куклы» он оставил на тренировочной базе.

Дома они с женой разбирали вещи, которые им могут понадобиться для длительного путешествия. Кроме документов и военных наград Роберта, они с женой отобрали только семейные фотографии и самое необходимое.

На следующее утро после приезда, Роберт Стоунер с Анной уехали в Сент-Луис штат Миссури, оставив сына на попечение их соседки Джулии – подружки Анны. В Сент-Луисе они купили Роберту билет с открытой датой вылета до Торонто. Там же, они купили для него хороший костюм и дорогие туфли. Всё это вместе с билетом на самолёт и другими вещами, сложили в новый чемодан, который сдали в камеру хранения в аэропорту Сент-Луиса.

В Сент-Луисе они поехали в универмаг «Вулворт» и накупили иголки для швейных машин, лезвия для бритья и японские кварцевые часы, заполнив половину объёма большого чемодана, который они увезли с собой.

Из Сент-Луиса Стоунеры вернулись к себе обратно в Теннеси. 2 ноября Роберт уехал на стрелковую базу, а Анна с 3-х летним Тимоти, деньгами и вещами, включая привезёнными из Сент-Луиса, уехала к своим родителям в Детройт.

















19

15 ноября всех стрелков перевезли в Даллас и рассредоточили. Каждого члена группы поселили отдельно от других в различных концах города. Больше они никогда не видели друг друга. Связь в группе осуществлялась только через посыльных. Никаких выходов в город, телефонных звонков или писем. Всё было под запретом. «Боссы» ждали какой-то информации. Роберт Стоунер ответил на эту ситуацию по-своему: он вообще перестал бриться. 

19 ноября приехал «Босс» Роберта. Он передал ему, остальные 25 тысяч долларов. Кроме того, он показал Роберту местную газету, где говорилось, что 22 ноября в Даллас, прибывает президент Кеннеди. Там же была карта маршрута следования президентского кортежа. Только теперь Роберт понял, для какой цели его готовили. Его охватил ужас. Но отступать было нельзя. Только пикни… и ему будет конец.

Утром «Босс» отвёз Роберта на выбранное для него место. Это был небольшой парк, расположенный между железнодорожной линией и дорогой. Вокруг парка был невысокий забор, перед которым со стороны дороги, была ухоженная лужайка, покрытая зелёной травой. В парке работали рабочие, убирающие листья и подстригающие траву. Это были люди «Босса». В парке росли очень старые и высокие дубы с разветвлёнными кронами. Роберт и «Босс» выбрали одно дерево, с очень густой листвой. У этого дуба вторая снизу, толщенная ветка, имела несколько ответвлений, позволяющих лечь на них и, таким образом, произвести выстрел из положения лёжа. Но свисающие с других ветвей листья, скрывали возможность наблюдения за дорогой. «Босс» достал из портфеля ножницы для стрижки мелких веток и протянул его Роберту:
- На. Подбери себе место. Подрежь сколько надо веток и листьев.

Роберт залез на дерево, осмотрелся и отстриг листья и мелкие ветки, загораживающие видимость. Позиция была идеальной. Его, скрывающегося в ветвях, не было видно не только со стороны дороги, но, даже находясь в парке у самого дерева, его было трудно разглядеть.

Теперь возник вопрос относительно карабина. Оставить его на месте? Нельзя. Унести с собой? Тоже. Следовательно, карабин нужно спрятать. Но куда? Ответ был рядом. Соседняя ветка, третья снизу, надломилась от собственного веса, и в стволе образовалось небольшое дупло. «Босс» подозвал одного из людей и объяснил, что от него требовалось. За это предложение «Босс» похвалил его.

Пока человек приступил к выполнению задания, Роберт решил пройтись и осмотреть прилегающую к парку местность. «Босс» остался следить за выполнением работы, а Роберт ушёл. Он вернулся примерно через два часа. За это время, рабочий, который оказался резчиком по дереву, внутри ствола дуба выдолбил тайник, диаметром, слегка превышающим ширину приклада карабина с, установленным на него оптическим прицелом, и глубиной немного больше длины карабина, что позволило легко вложить туда карабин, который должен был опуститься на глубину больше метра. Под деревом было разложено несколько одеял, куда собирали все опилки и щепочки. Края дупла, рабочий вырезал и обработал морилкой так, что оно выглядело совсем натурально. Одеяла с мусором тщательно собрали в мешки и. потом, увезли с собой.

Прогулка для Роберта тоже не прошла даром. К югу от этого парка на расстоянии примерно одной мили находилась станция железной дороги, с которой пассажирские поезда уходили в разных направлениях. Роберт предложил «Боссу» схему отхода, с которой тот согласился. 

На следующий день, когда они вернулись, резчик по дереву уже успел вырезать крышку, которую на петлях с пружиной, он установил с внутренней стороны дупла. Роберт опробовал механизм. Он взял палку, длиной больше метра, и вложил её в дупло. Палка легко вошла в тайник и крышка закрылась.

Удовлетворившись результатом эксперимента, Роберт достал из рюкзака толстую верёвку. Он сделал на ней узлы на расстоянии около полуметра один от другого. Один конец верёвки Роберт привязал за пятую снизу толстую ветку, а к нижнему концу верёвки, он привязал старую резиновую автопокрышку. Теперь стало возможным легко подняться на дерево, укрыться, выстрелить, спрятать карабин и быстро спуститься вниз.

Роберт с «Боссом» вторично прошли пешком весь путь от парка к станции, обсуждая разные варианты отхода. На станции «Босс» купил для Кевина Лесли билет в отдельном спальном купе в вагоне первого класса на поезд, отправляющийся на Майами 22 ноября в 14:00 и дал его Роберту.

На следующее утро Роберт позвонил «Боссу» и попросил его отвезти на место, чтобы потренироваться. Но «Босс» был занят, поэтому Роберт поехал на место с сопровождающим. Он несколько раз поднимался, прятал палку и спускался по канату, доведя движения до автоматизма. Затем он снова решил пойти пешком до станции. Сопровождающий сказал, что будет ждать его на стоянке перед вокзалом. Знакомой дорогой он быстро прошёл к станции. Прячась, Роберт увидел их машину. Сопровождающий, похоже, дремал. Через боковую дверь, Стоунер вошел в кассу и купил билет на 22 ноября до Сент-Луиса на 15:00.

До приезда президента Кеннеди в город Даллас оставалось два дня.

Из парка, сопровождающий отвез Роберта в магазин старых вещей. Там они купили старый велосипед, набор старых удочек для рыбной ловли, ношеные джинсы, майку, рваную куртку и тапочки. Потом, в спортивном магазине они купили новые покрышки и камеры для колёс велосипеда, а также насос и масло, для смазки цепи. Они заехали в аптеку, где Роберт купил бутылку виски с закручивающейся пробкой и большой конверт из плотной бумаги. Оттуда, они отправились в тир, где Роберт сделал пятьдесят выстрелов. Все выстрелы, точно поразили цель. Из тира они вернулись домой. Первым делом, Роберт разобрал, почистил и смазал велосипед, сменил старые скаты на новые, накачал их и немного проехал по двору.

Приехал «Босс». Он ворчал на Роберта за долгое отсутствие, но увидев, сколько работы тот передел, остался доволен. Чтобы развеять подозрения, «Босс» велел Роберту показать ему деньги. И хотя это требование было странным, Роберт выполнил его. «Босс» перетрогал каждую пачку. Нашёл свои метки на обёртках. Теперь он был полностью удовлетворён.

Перед тем, как отправиться спать, Роберт взял старый журнал, который валялся в доме. Он вложил его в конверт и заклеил. Написав несколько слов на конверте, он отложил его в сторону. Затем, Роберт сложил в рюкзак деньги, складывающуюся дорожную сумку, чистые джинсы, клетчатую ковбойку, техасскую шляпу, носки, сапоги, кожаный пиджак, маленький батарейный радиоприёмник и конверт. В карман рюкзака он вставил кусок мыла с пемзой, бумажное полотенце, и бритвенный прибор.

Наступило 22 ноября.  Роберт поднялся в шесть утра. Наскоро собрался и вместе с сопровождающим уехали. «Босс» проводил их, велев слушать радио. Самолёт президента должен приземлиться примерно в 11:45 утра и с этого момента Роберт должен быть на исходной позиции. По дороге к парку, они заехали в кафе и купили горячий кофе с пончиками. Пончики им дали в пакете из плотной бумаги, который Роберт сохранил.

Когда они приехали в парк, было уже совсем светло, но людей в парке не было. Роберт достал из багажника рюкзак, карабин и удочки. Карабин, завёрнутый в старое одеяло, и удочки он прикрепил к раме велосипеда. И, надев рюкзак, покатил на велосипеде к дубу.

Старый автомобильный скат, по-прежнему висел на верёвке. Положив велосипед на землю, Роберт поднял завёрнутый в тряпку карабин и спрятал его в тайник. Спустившись вниз, он разложил старое одеяло, развернул велосипед колёсами вверх и достал из рюкзака бутылочку с маслом для смазки цепи. Роберт засунул в пакет из-под пончиков бутылочку виски и открутил от горлышка пробку. Он сделал один глоток. Прежде чем проглотить, он долго держал виски во рту, перегоняя из одной стороны рта в другую. Немного виски он побрызгал на свою рубашку. Грязный, небритый, с длинными волосами, Роберт имел вид последнего бродяги.

Часам к 10 утра со стороны дороги начал доноситься шум. Это стали собираться люди: одни чтобы приветствовать своего президента, а другие – наоборот. Роберт включил радиоприёмник. Он настроил его на местную станцию, которая должна была вести прямой репортаж. Около 11 часов появился полицейский. Он увидел машину со скучающим в ней, сопровождающим. Полицейский велел ему убираться вместе с машиной, а поглядев в сторону лежащего на одеяле под деревом, похожего на бродягу, Роберта, не сказал ни слова. Это было ниже его достоинства.

Роберт лежал с закрытыми глазами и вслушивался в транслируемый по радио репортаж из Даллаского аэропорта «Love Field». По радио передали, что в Далласе приземлился самолёт президента. Оставалось совсем немного времени. Когда по радио передали, что президентский кортеж двинулся по направлению к Торговому Центру, где в 13:00 планировалось выступление  президента, Роберт привычно забрался на дерево, достал из тайника карабин, размотал тряпки, проверил оптический прицел, лёг на ветки, и замер.

Прошло сравнительно немного времени, как со стороны улицы Элм и площади Дадли начал нарастать шум толпы. Наконец, Роберт увидел первую «лоцманскую» машину. Это был белый «Форд» Управления полиции Далласа. За «Фордом» следовали, выстроенные в два ряда, три и пять рядов мотоциклистов почётного сопровождения. За ними следовала головная машина -  белый «Форд», также принадлежащий Управлению полиции города Далласа.

Тёмно-голубой «Линкольн – Континенталь», СС-100-Х, 1961 года с открытым верхом - лимузин президента, следовал за одиночным мотоциклом почётного сопровождения. Пуленепробиваемая крыша, как это требовали работники службы безопасности, на нём установлена не была. В лимузине были президент Джон Ф. Кеннеди, его жена Жаклин, губернатор Техаса Джон Коннелли с женой Нелли. Рой Келлерман, глава Секретной Службы и охраны Белого Дома, а также водитель Вильям Гриир, находились на переднем сидении. В машине, следующей непосредственно за машиной президента, находилось восемь агентов Секретной Службы. Третьей следовала машина, в которой ехали Вице-президент Линдон Джонсон, его жена и сенатор Ральф Ярброу.

Роберт узнал силуэт президента. Тот сидел на заднем сидении справа. Лимузин медленно двигался, сопровождаемый возгласами толпы. Роберт поймал голову президента в пересечении рисок оптического прицела и начал её вести. В это время, жена губернатора Техаса Нелли Коннелли, сидевшая в лимузине перед президентом, повернувшись к нему, сказала:
- Мистер президент, Вы не можете говорить, что Даллас не любит Вас.

Президент, кивком головы, подтвердил слова Нелли. Этот кивок, было последнее, что успел сделать 35 президент США Джон Ф. Кеннеди на этой грешной земле…

Звук первого выстрела, Роберт не слышал, но в объективе оптического прицела он увидел, что тело Кеннеди вздрогнуло и откинулось. Голова президента была перед Робертом на пересечении рисок оптического прицела. Лимузин на мгновенье остановился...

Часы показывали ровно 12:30. Люди, стоящие вдоль дороги видели, как жена президента Жаклин Кеннеди, повернулась и пытается, что-то достать с поверхности багажника. Только потом, они узнали, что несчастная Жаклин пытается дотянуться до фрагмента затылочной части скальпа её мужа.

Роберт не глядел в ту сторону и на то, что происходит там, на дороге. Отработанным движением, оставив гильзу в стволе, он втолкнул карабин в тайник и спустился по верёвке на землю. От волнения, руки слушались с трудом. Трясущимися руками, он начал поливать масло на цепь велосипеда, прокручивая педаль и смазывая свои руки маслом. Затем он вытер руки бумажной салфеткой, открутил пробку от бутылочки с виски и сделал глоток. Немного виски он пролил на грязную рубашку. Как и в первый раз, он несколько секунд гонял виски во рту, затем проглотил. Немного успокоился.

Роберт с закрытыми глазами лежал на спине, пытаясь восстановить ритм дыхания, и слушал радио, когда к нему подбежал полицейский:
- Что ты разлёгся здесь, бродяга?
- Что случилось? Я здесь часто бываю, и никто не гонял меня отсюда.
- Ты что не слышал выстрелов?
- Я слушаю музыку, починяю «велик», и мне нет дела до ваших проблем.
- А ну, давай проваливай отсюда, бродяга, а не то мои проблемы станут твоими. А ну, дай-ка мне взглянуть на твои руки.

Роберт протянул полицейскому свои испачканные маслом руки. Тот наклонился, чтобы убедиться, что руки не пахнут оружейным маслом, но запах виски, изо рта и рубашки, перебивал запах смазочного масла.
- Давай. Давай. Проваливай отсюда. - Лениво, повторил полицейский.

Он оставил Роберта в покое и начал снова осматриваться по сторонам, а Роберт, следуя приказу стража порядка, начал собирать своё барахло.

Через три минуты, он, надев рюкзак, привязав удочки к раме и набросив на себя одеяло, сел на велосипед и покатил в сторону вокзала.

«Режиссер» и «Боссы», каждого из снайперов, находились в толпе. Каждый из них, как впрочем, многие из присутствующих на площади, снимали происходящее на кинокамеры и делали снимки. Они-то знали, откуда должны были быть сделаны выстрелы. Их было четыре, как было запланировано. Теперь, задачей «Боссов» было ликвидировать снайперов и отобрать у них деньги, что были им выплачены.
























20

Роберт торопился. До отхода поезда в Майами оставалось немного времени, а ему нужно было решить важный вопрос: найти кого-нибудь, чтобы отправить вместо себя в Майами. Он быстро доехал до вокзала. Велосипед он прислонил к дереву и оставил его там, а сам с рюкзаком на спине, направился по направлению к вокзалу. Недалеко от входа, он увидел несколько бродяг, одетых также как он. Роберт подошёл к одному из них, по росту и комплекции похожему на него.
- Подзаработать не хочешь, парень? – спросил он у бродяги.
- Что надо делать?
- Немного. Отвезти конверт с бумагами в Майами?
- Сколько дашь?
- Сто «зелёных» сейчас. В Майами тебя встретят, ты передашь конверт, и получишь в два раза больше.
- А билет?
- У меня есть для тебя билет. Хороший билет. В спальном купе.
- Почему ты сам не едешь?
- Если бы я поехал, то ты бы не имел заработка. Ну как, годиться?
- Я давно хотел побывать в Майами. Сезон ураганов там окончился. Давай деньги.

Роберт достал из кармана и дал бродяге стодолларовую купюру:
- Учти, что там тебе дадут в два раза больше.
- Если Ричард Кислинг берётся за работу, то он её выполнит. Что делать?

Роберт достал из рюкзака конверт, на котором было написано «Attention: Mr. Dave Busk» (37). Конверт вместе с билетом он дал Ричарду Кислингу.
- Он встретит тебя в Майами. Удачи тебе.
- Давай. Проваливай, – грубовато, но довольным голосом ответил бродяга и направился к входу на вокзал.

Роберт, забыв про свой велосипед, перешёл на другую сторону площади. Он там приметил парикмахерскую. Когда он вошёл туда, то один из мастеров прикрикнул на него, что бродяг они не обслуживают.
- Даже по тройному тарифу?
- Давай садись. А блох у тебя нет, приятель?

В парикмахерской только и говорили про случившееся. Президент убит! Убит! И убит именно в Далласе… По телевизору передали, что в кинотеатре арестован какой-то Лее Харди Освальд. Его арестовали по подозрению в убийстве полицейского Типпета.
Через пятнадцать минут, подстриженный, выбритый, с вымытой головой Роберт, заплатил парикмахеру обещанные пять долларов. Он спросил у него, можно ли воспользоваться их туалетом. Получив положительный ответ, он вошёл туда переоделся и вышел в вполне приличном виде. Теперь его было не узнать. Одетый в чистые джинсы, сапоги, клетчатую рубашку со шнурком на шее, кожаный пиджак и техасскую шляпу, с дорожной сумкой в руках, он выглядел так же как половина мужчин, находящихся на вокзале Далласа. Свои старые вещи он связал в узел и забрал с собой.

До отправления поезда на Майами оставалось двадцать минут. Роберт прошёл по направлению к седьмому вагону. Узел с грязными вещами он выбросил в мусорную урну. Его новый приятель, стоял у входа в вагон и мечтательно курил. В руке он держал бумажный пакет. «Определённо с выпивкой» подумал Роберт. Он не стал нарушать душевный покой своей подмены, и не подошёл к нему, оставаясь на приличном расстоянии.
- Да храни тебя, Бог! – пожелал Роберт ему шёпотом и ушёл.

На вокзале по радио сообщили, что на борту самолёта «US ONE» (38)  федеральный судья Эрлон Уоррен привёл к присяге 36 президента США Линдона Джонсона.

Роберт захотел есть. Повертев головой, он увидел вывеску какой-то забегаловки. Но подходя к ней, он увидел своего «Босса», беседующего с чернокожим мужчиной в форме железнодорожного кондуктора. Роберт не стал испытывать судьбу и вернулся на вокзал. Там он купил входившую в моду котлету с булочкой и пакетик жареной картошки. В это время объявили отправление поезда на Майами. Тут он увидел чернокожего кондуктора, который только что разговаривал с «Боссом». Он бежал к поезду на Майами.

Через минут двадцать после отправления поезда на Майами в дверь купе, занимаемое Ричардом Кислингом, постучал чернокожий кондуктор. Он спросил, не желает ли пассажир выпить чего-нибудь. Тот попросил принести ему пива. Кондуктор вернулся через минут пять. В его руках был красивый бокал и бутылка пива «Бадвайзер». Кондуктор открыл бутылку и налил её в стакан. Деньги он брать не стал, сказав, что соберёт деньги в Майами. Он вернулся в купе через час. Похоже, что пассажир уснул. Кондуктор вошёл в купе и закрыл дверь изнутри. Он тщательно перерыл все вещи бродяги. Похоже, что он что-то искал. Но не нашёл. Его внимание привлёк только конверт с надписью: «Attention: Mr. Dave Busk». 

Пассажир так никогда и не проснулся. В Майами настоящий кондуктор вызвал полицию. Похоже, что бродяга умер от разрыва сердца… Бывает!

В Майами подставного кондуктора встретили двое. Втроём они прошли к стоявшей неподалёку машине. Сели в неё. Чернокожий сказал:
- Работу я выполнил, но денег у него я не нашёл.
- Куда ты спрятал деньги? – Спросил один из встречавших.
- Ребята, у бродяги денег не было. Я перерыл все его вещи и нашёл только вот это, - и он передал им конверт.

Тот, который задавал вопросы, раскрыл конверт, и увидел старый журнал с обнажёнными красотками. Он вернул журнал обратно кондуктору и попросил того объяснить, что это значит, а сам дал сигнал второму, сидящему на заднем сидении, парню. Пока чернокожий, что-то бормотал, пытаясь объяснить, сидящий сзади парень набросил кондуктору на горло тонкую стальную леску. Через несколько минут всё было кончено. Они, вышли из машины, заперли двери и растворились в толпе.

Когда объявили посадку на поезд, следующий в Чикаго с остановкой в Сент-Луисе, Роберт Стоунер прошёл в свой вагон и, запершись в своём купе, просидел до глубокого вечера. Он заснул только поздно ночью. Приехав в Сент-Луис, Роберт взял такси. Покрутившись по городу и убедившись, что за ним нет «хвоста», он попросил водителя отвезти его в магазин «Сирс». Он несколько удивил продавцов, скупив все иголки для швейных машин, лезвия для бритья «Жиллет» и дешевые кварцевые часы японского производства  «Омега», «Сэйко» и «Адриатика» Всё это богатство, Роберт сложил в купленный там же, большой чемодан на колёсиках. Не набралось даже половины. Он попросил ожидающего таксиста отвезти его в магазин «Вулворт». Там история повторилась. Теперь чемодан был забит. Таксист отвёз Роберта в аэропорт. Не теряя времени, он прошёл в камеру хранения и получил второй чемодан, который они с женой оставили там раньше.

Роберт Стоунер прошел в туалет. Из туалета вышел молодой человек в хорошем костюме, шляпе с двумя чемоданами и дорожной сумкой. Он прошёл к стойке регистрации и зарегистрировался на ближайший рейс в Торонто. Прилетев в Торонто, Роберт Стоунер купил билет до Вены. Вылет его самолёта был через 14 часов. Он оставил вещи в камере хранения, а сам с дорожной сумкой, отправился в гостиницу. Он решил не смотреть телевизор – только расстраиваться. На следующий день, он вылетел из Торонто в Вену.

Приземлившись в ирландском аэропорту «Шеннон», ожидая дозаправки самолёта, Роберт, как и все пассажиры, смотрел репортаж из Далласа о том, как ранее задержанный, Ли Харви Освальд, подозреваемый в убийстве президента Кеннеди, был застрелен в здании полицейского участка невысоким человеком по имени Джек Руби. Роберт был в шоке. Во-первых, Освальда на ферме никогда не было. Во-вторых, как мог хозяин какого-то бара Джек Рубинштейн приблизиться к арестованному, подозреваемому в убийстве президента?
Кевин Лесли, или как теперь его имя стало Роберт Стоунер, не был одиноким, задавая вопрос: «Что же на самом деле произошло в Далласе?»

Несмотря на официальное заключение нескольких следственных комиссий, расследовавших обстоятельств убийства президента США Джона Кеннеди, до настоящего времени, нет чёткого ответа на то, кто и как убили президента.

В архиве ФБР имеется кинодокументы с места трагедии. Несколько человек одновременно вели съёмку. Наиболее полную картину представляет фильм, снятый Абрамом Запрудером в момент, когда кортеж президента приблизился к тому месту, откуда Запрудер вел съёмку. Именно в этот момент прозвучали выстрелы. На 90-секундной ленте запечатлена история этого покушения, с того места, где её видел Запрудер… 

На 6-м этаже Техасского склада учебников помощником констебля Далласа Сеймуром Вайцманом и помощником шерифа Евгением Буном была найдена винтовка итальянского производства фирмы «Каркано» 6,5 х 52 мм с ружейным затвором. Винтовку такого типа иногда ещё называют «Манлихер – Каркано». В процессе вскрытия, из тела президента было извлечено несколько пуль. Только одна из пуль по баллистическим характеристикам соответствовала этой винтовке… Но странное дело. Эту пулю нашли лежащей на носилках, рядом с телом Джона Кеннеди, а не в теле убитого!

На обнаруженной, на складе винтовке были найдены отпечатки пальцев Освальда. Позже, следствием будет установлено, что Освальд получил эту винтовку по почте. Он купил её в марте на имя А. Хиделя. Но ведь она могла быть позже украдена, или, наконец, он мог её продать. Продать её вместе с тряпкой, которая лежала на складе рядом с этой винтовкой… Но эти простые вопросы не помешали следствию объявить беднягу Освальда единственным участником покушения на президента.

Эти вопросы не ставят под сомнения выводы следствия, сделанные в ходе следствия полицией Далласа, службой охраны президента, прочими расследованиями, в том числе, и комиссией Уоррена. Но когда речь идёт о расследовании события такой исторической значимости, не может остаться без внимания никакой вопрос. Даже самый невероятный.

Вот такая история случилась в Далласе 22 ноября 1963 года.






21

Ли Харви Освальд, официальный предполагаемый убийца Джона Кеннеди, 35-го президента США, был арестован через восемьдесят минут после обстрела президентского кортежа. Освальда арестовали в кинотеатре, находившемся в практически противоположной, от места покушения, части Далласа. Ему были предъявлены обвинения в покушении на полицейского Типпета. Действуя быстро и решительно, полиция узнала, что Освальд работает в Книжном Хранилище Техаса. Там на складе они обнаружили многочисленные отпечатки пальцев Освальда. В том числе и на винтовке «Mannlicher-Carcano», которая была найдена ранее. Рядом с винтовкой валялась тряпка, в которую, вероятно, она была ранее обёрнута, со следами оружейного масла и отпечатками пальцев Освальда.

Отпечатки пальцев Освальда были найдены на картонных коробках и мешке с оберточной бумагой. Чарльз Дживенс, рабочий книгохранилища, дал показания, что он видел Освальда на шестом этаже в 11.55 утра. Другой свидетель, Говард Бреннан, утверждал, что видел Освальда, держащего винтовку, в окне шестого этажа. Полиция также обнаружила, что винтовка «Mannlicher-Carcano» была куплена на имя «Alex Hiddell». Винтовка пришла Освальду по почте из Чикаго на почтовый ящик 2915, Даллас, Техас.

На момент ареста, Освальд имел при себе подделанное удостоверение личности на имя «Alek Hiddell». После ареста он был допрошен Даллаской полицией. Допрос вели более чем 13 часов. Однако, следователи не вели никаких стенограмм допроса и не сделали никаких аудио- и видеозаписей. Как-то странно, не правда ли? Убит президент, и такая халатность! Во время допросов, Освальд отрицал, что убил президента Кеннеди. Когда ночью к нему допустили корреспондентов, то он сказал им, что его просто подставили и что он обычный «patcy» (39).

Ли Харви Освальд родился 18 октября 1939 года в Новом Орлеане, штат Луизиана.  На момент своей смерти 24 ноября 1963 года ему было 24 года.

До того, как оказаться в Далласе, Освальд служил в морской пехоте. За годы военной карьеры, Освальд только один раз в декабре 1956 раз выступил в соревновании по стрельбе из снайперской винтовки. Он выбил 46 из 50. Постойте! Как служил? Ему в 1956 году было 17 лет. Тем ни менее, 46 из 50, да ещё из снайперской винтовки! Этого было явно недостаточно для получения Освальдом значка «Меткий Стрелок».

Скептики вообще сомневаются относительно способности Освальда, стреляя по движущейся цели, вообще попасть куда-то, из найденного на месте преступления изношенного оружия. Далее, вызывает сомнение способность, даже меткого стрелка, одному произвести то количество точных выстрелов по движущейся цели и за такое короткое время, как это было сделано, во время покушения на президента Кеннеди.

Таким образом, имеются три спорных фактора: изношенная винтовка, время, затраченное на стрельбу и количество сделанных точных выстрелов. Здесь уместно вспомнить фильм, сделанный Абрамом Запрудером. По числу кадров, было определено, что всё время покушения от момента первого выстрела, до момента, когда лимузин президента, набрав скорость, мчался по дороге в госпиталь, прошло 90 секунд. За это время было произведено три или четыре выстрела. До настоящего времени, даже количестве сделанных выстрелов продолжает оставаться предметом дискуссии!

Интересен также и другой факт из биографии Освальда. Утверждается, что за время военной службы, он выучил русский язык(?) (40). В 1959 году он поехал в Советский Союз (Это уже после службы, в возрасте 20 лет?) и попросил политическое убежище. Он даже совершил попытку самоубийства, чтобы избежать высылки из СССР, как подозреваемый в шпионаже. Советские власти разрешали ему поселиться в Минске, где он какое-то время работал на телевизионной фабрике. В Минске он женился (?) на гражданке СССР Марине Николаевне Прузаковой (41).

Позже, в 1962 году, вернувшись из СССР с женой и дочерью в США, Освальд рассказывал своим знакомым, что он был марксистом, и однажды даже пытался отказаться от американского гражданства, но позже передумал и возвратился к США. Некоторые источники полагают, что его попытка отказа от американского гражданства была запланированной операцией ЦРУ, чтобы получить технические тайны от Советов.(42) Но, по рассказу Освальда своему другу, он передал информацию Советскому Союзу, позволившую им сбить под Свердловском 1 мая 1961 года самолет-шпион U-2 (43). 

Вернувшись в Америку, Освальд нашёл работу в Даллаской типографии, которая выполняла высокой степени секретную работу для правительства, включая печатанье детальных карт Кубы. Освальд позже рассказывал другу, что он устроился на эту работу с помощью ЦРУ. Снова какой-то, странный факт!

Весной 1963 года, Освальд с женой и ребенком переехали в Новый Орлеан. В марте 1963 года, Освальд купил подержанную винтовку 6.5x52mm фирмы «Mannlicher-Carcano» модели M91/38, Регистрационный номер C2766. Эта винтовка использует патрон весом 10.37 грамм. Винтовка была снабжена оптическим прицелом 4 x 18. Кроме винтовки он купил ещё и револьвер Smith and Wesson 0.38 калибра (Регистрационный номер V510210)  с длиной ствола 2-; инча (примерно 62.5 мм).

По решению комиссии Уоррена относительно убийства Джона Кеннеди, Ли Харви Освальд назван одиночным убийцей. Он стрелял в президента из окна шестого этажа Книжного Хранилища, куда он был нанят перед Новым Годом. Однако, имеются фотографические материалы и показания свидетелей, что стреляло, по крайней мере два или три снайпера из-за холма, находящегося на противоположной от книгохранилища, стороне площади.

И ещё. Отстрелявшись, Освальд скрылся с места преступления. Уехал. Но как уехал? На чём? Свидетели утверждают, что он уехал в белой автомашине с четырьмя темнокожими, возможно принадлежащей одной из подруг (?) Марины – жены Освальда (Как? И она тоже полиглот?). Однако на машине, найденной после ареста Освальда, была испорчена трансмиссия (с испорченной трансмиссией машина ездить не может!). Значит -  он мог также уехать и автобусом. Затем, он вышел из застрявшего в автопробке автобуса, и, по утверждению другого свидетеля, Освальд взял такси.

Дальше - больше! Доехав домой, Освальд прошёл к себе в комнату и переоделся. Потом, взял револьвер и ушёл. При этом, по утверждению женщины, которая убирала в комнате, которую занимал Освальд, она никогда не видела у Освальда ни револьвера, ни патронов, ни даже кобуры.

Далее. По показанию домохозяйки Освальда, за несколько минут до того, как он ушёл из квартиры, к их дому подъехал полицейский автомобиль номер 107. Домохозяйка видела в машине двух офицеров. Полицейские дважды подали звуковой сигнал. И после этого, Освальд вышел из квартиры.

Таким образом, получается, что Освальд уехал с места убийства президента. Затем, стрелял и убил Даллаского полицейского по имени Типпет, который по случайному совпадению, был водителем полицейского автомобиля номер 107.

Однако, по утверждению другого свидетеля, Освальд действительно был замечен около места убийства Кеннеди, но его движения были спокойны. Есть очевидцы, которые утверждали, что они видели мужчину, который стрелял, но он не был похож на Освальда. Одна свидетельница говорила, что видела Освальда с каким-то мужчиной, но они расстались, и разбежались в разные стороны.
По сообщению Комиссии Уоррена, убийца президента (Освальд!?) выпустил две пули из «Winchtster» и две пули из «Remington». Однако, найденный гильзы указали, что убийца выпустил три пули из «Winchtster» и одну из «Remington». Есть ещё одно предположение, сделанное Комиссией Уоррена, о том, что был сделан ещё один выстрел из «Remington», но гильзу не нашли. А как же купленный Освальдом «Mannlicher-Carcano» модели  M91/38, Регистрационный номер C2766?

Освальда арестовали в кинотеатре, по подозрению, в убийстве Типпета в 13:50. И только позже, он был обвинен в убийстве Кеннеди. Но заключение по обвинению Освальда, было прервано и никогда не было окончательным.
 
Находясь под арестом, Освальд отрицал все предъявленные ему обвинения в убийстве Кеннеди, заявляя репортерам, что он никогда ни в кого не стрелял. «Я - только патси» утверждал он в своём последнем интервью.
























22

Только теперь, Роберт понял, в какую историю он вляпался. Наверняка, «Боссы» пытались убрать всех снайперов и отнять у них деньги. Недаром «Босс» велел ему предъявить наличие всех денег. Но, так или иначе, Роберт Стоунер оказался в Вене, где встретился с женой и сыном в гостинице «Интерконтиненталь». На другой день, они с женой открыли счёт в Венском филиале немецкого «Дойче Банка». Они не знали, как долго им придётся скрываться вне Америки, поэтому они купили сертификаты на золото по стоимости $35.25 долларов за унцию на все 100 тысяч долларов. Всего они купили 2 тысячи 837 унций. Сертификаты на золото они оставили на хранение в своей индивидуальной ячейке в сейфе этого банка. При себе они оставили только 25 тысяч долларов.

Стоунеры купили недорогую туристическую поездку по «Золотому Кольцу» России. И на следующий день уехали из Вены поездом в Москву.

28 ноября 1963 года дежурному КГБ по городу Москве позвонил их сотрудник из гостиницы «Заря» и доложил, что проживающий в гостинице гражданин США с семьёй просит разрешения остаться в СССР. Гражданин и его жена довольно сносно говорят по-русски. Он общается с ними без переводчика. Какие будут дальнейшие указания? Что с ними делать?

Что с ними делать не знал не только дежурный КГБ по Москве, но и высшее руководство КГБ. Процедура предоставления статуса политического убежища, равно как и принятия светского гражданства не была отработана. Правовая база, вероятно, существовала, но реально вопрос о советском гражданстве решался на уровне Политбюро ЦК КПСС.

Известно, что два друга шифровальщики Агенства Национальной безопасности США, Бернон Митчелл и Вильям Мартин, «случайно», видимо, проездом из Америки в Урюпинск, оказались в Москве в 1960 году.  На состоявшейся 6 сентября 1960 года, пресс-конференции, один Западный журналист задал представителю МИДа вопрос относительно статуса этих «друзей». Тот ответил, что они, как и все советские люди… и так далее. Отступать было некуда. Но потребовалось согласие лично Хрущёва, чтобы они получили советское гражданство. До этого, гражданство СССР не имела даже «Пассионария»! Испанская коммунистка Долоресс Ибаррури, прожила в Москве без прописки более 30 лет, выступала на всех съездах КПСС, но так и не стала гражданкой СССР. 

Выселив кого-то(44), Митчелла и Мартина, поселили в элитном доме.

Правда, позже, эти «друзья-гомики», с радости или горя, крепко запили, чем доставляли немало хлопот компетентным органам.  Но, Бернон Митчелл и Вильям Мартин работали на КГБ, а Стоунеры? Чего «хорошего» они успели сделать? Да и вообще… с какой такой радости? Но, если посмотреть с другой стороны… из Америки люди стали к нам рваться! Да ещё и целыми семьями … Это же, какой успех!

Когда «на самый верх» доложили, что американский инженер с семьёй, желает остаться в СССР, то можно предположить, что в начале разговора у начальства было удивление, затем немая сцена, а потом отмашка рукой, означающая «А-а-а-х, если им так нравиться!». Короче. Пресс-конференции не было. Ограничились статьёй в газете, в которой расписали, преимущество родного советского образа жизни, а для подтверждения, сообщили, что инженер из Америки с семьёй, пожелал переехать на «постоянное место жительство»(45) в Советский Союз. Тут же решили, что этого «американца» следует отправить с глаз подальше, например, в «город-герой» Ташкент. Пусть там местное начальство, за ним присматривает. Но советское гражданство не дали. Выдали временные паспорта сроком на пять лет с правом на работу и проживанием по месту прописки. В графе национальность указали просто - американец. Американские же паспорта не отобрали, а оставили на руках.

Ташкент был выбран не случайно - это был самый космополитический город в Советском Союзе. В те далёкие времена в Ташкенте жили узбеки, таджики, русские, поляки, польские евреи, украинцы, армяне, высланные с Поволжья - немцы, репрессированные крымские татары, греческие политические эмигранты, чеченцы, бухарские евреи, переселенные с Кавказа турки, корейцы с Дальнего Востока, и, наконец, просто русские евреи. В Ташкенте также остались жить некоторое количество эвакуированных во время войны людей.
 
Республиканское руководство, долго не думало. Жильё американцу, решили предоставить хорошее. Всё-таки «американец». Статус обязывал. Но свободного жилья не было. Рассмотрели списки, кто, где и с кем живёт. Выбор пал на начальника Управления Внутренних Дел города Ташкента, полковника Журабека Мусаевича Ходжаева. У него семья большая, но в настоящее время два сына служат в армии, тёща умерла, а квартира большая – 6 комнат и две кухни. Вызвали Ходжаева. Пообещали повышение в звании. Он проявил понимание и согласился на временное уплотнение.

«Американец» с семьёй должен был приехать к Новому 1964 году. Ходжаевы все свои вещи перетащили из смежной квартиры, но дверь между квартирами не закрыли. В смежной квартире на скорую руку произвели ремонт - побелили стены. В Москву же доложили, что «американец» будет находиться под постоянным наблюдением самого начальника Управления Внутренних Дел города Ташкента генерала-майора милиции Журабека Мусаевича Ходжаева. Ничего лучшего в этой ситуации придумать было невозможно.

В Ташкент их отправили в мягком выгоне. Положение обязывало!

Стоунеры приехали в Ташкент 26 декабря 1963 года. Так семья Роберта Стоунера оказалась в Ташкенте. Ехали они поездом четыре дня. Ничего. В мягком вагоне нормально доехали.
























23

В Ташкенте их встречали переводчик и представитель «Интуриста». Переводчиком был 77-летний невысокого роста человек, похожий на Чарли Чаплина, с копной седых волос и перебитым боксёрским носом. Это мог быть, никто иной, как сам Сидней Луис Джексон - человек-легенда.

Сидней Джексон родился в бедной еврейской семье в Нью-Йорке в 1886 году. В 1886 году, еврейская семья в США не могла быть богатой по определению. Он вырос в доме 1310 на Брук Авеню в Бронксе. Его отец, работал на химической фабрике и умер от туберкулёза, когда Сиднею было всего 6 лет. Мать Сиднея Сиси осталась одна с шестью детьми. Маленький Сид стал учеником портного. В 12 лет он начал заниматься боксом, а в 18 стал профессиональным боксёром. Он приобрёл известность, выступая в наилегчайшем весе. В 1914 году, когда ему было 28 лет, сборная США выступала в Англии. Так уж случилось, что он сломал палец и шесть месяцев не мог выступать. Он решил посмотреть Европу. Сиду сказали, что в России медведи бродят по улицам, и он решил их посмотреть. Так Сидней с другом отправились в Россию.

Они прибыли в Архангельск в середине июля 1914 года. Не найдя там белых медведей на улицах, друзья поехали в Петербург, а оттуда в Москву. Они поселились в гостинице Националь, недалеко от Кремля. На следующий день началась война. В Американском консулате им сказали, что уехать из России возможно только через Ташкент. Деньги у них кончились и горе-туристы отправили телеграмму в США с просьбой выслать им денег. И на следующее утро они были в поезде Москва-Ташкент.

Как только путешественники добрались до Ташкента, они отправились на почту. Друг Сиднея получил деньги, а он нет. Тогда они решили, что друг поедет один, а потом из Америки вышлет ему деньги. Сидней ежедневно ходил на почту, но деньги так никогда ему не пришли.

Оставшись без денег, Сидней Джексон, попытался устроиться на работу. На вопрос какая у него специальность, он отвечал – боксёр, чем немало удивлял. В то время в Средней Азии, не слышали о таком занятии. Так уж судьба распорядилась, что ему пришлось снова стать портным. Вместо того чтобы боксёру мирового уровня выступать в соревнованиях, зарабатывать спортивные награды и деньги, мистер Сидней Луис Джексон оказался далеко от небоскрёбов родного Нью-Йорка, где-то на задворках Российской империи, без знания русского языка и без средств к существованию.

Прошло время. Постепенно Сидней сблизился с высланными из России «политическими» и, знающими английский, людьми.  Он стал учить русский язык. Наступило бурное время. В России произошли две революции, и Ташкент стал центром новой власти.

В 1918 году началась гражданская война. Его друзья были на стороне «красных», поэтому, естественно, что он оказался в Интернациональной бригаде, сражаясь вместе с Красной армией против английского экспедиционного корпуса под командованием генерала Маллесона и басмачей. За четыре года войны с белогвардейцами в Средней Азии и на Кавказе, Джексон был дважды ранен, награждён боевыми наградами.

В 1921 году, когда гражданская война стала стихать, Сидней Джексон стал ответственным по спорту в Узбекистане. Благодаря его энтузиазму в Узбекистане узнали о теннисе, боксе, плаванию, легкой атлетике, баскетболу, футболу и каратэ. Благодаря усилиям Сиднея Джексона, на олимпиаде в Ташкенте впервые в спортивном параде участвовали женщины.

Сидней Джексон всю жизнь оставался в поле зрения «компетентных» органов. Когда в 1928 году в Советский Союз приехали Мэри Пикфорд и Дуглас Фейрбанкс, то власти, зная интерес Фейрбанкса к боксу, для встречи с ним, вызвали в Москву Сиднея Джексона.   

После возвращения из Москвы, в том же 28 году, в возрасте 43 лет, Сидней женился на киевлянке Розе Брагинской, которая была на 20 лет моложе.  В 1930 году у них родился сын Лёва, а через шесть лет дочь – Фаина. Теперь его жизнь изменилась, несмотря на занятия спортом, он поступил в аспирантуру и, в 50-летнем возрасте, защитил диссертацию по английскому языку и литературе. Так Сидней Джексон стал профессором английского языка в Ташкентском институте иностранных языков. Его новым увлечением стала американская литература. В особенности, творчество Марка Твена и Джека Лондона.

Дети Сиднея, когда выросли, стали врачами: Лев хирургом и профессором анестезиологии в Алма-Ате, а Фаина стала терапевтом и преподавала в Ташкентском медицинском институте. Сын Сиднея, Лёва начал заниматься с отцом боксом в 11 лет. В последствие, он стал чемпионом республики и входил в  своей весовой категории в тройку наиболее известных боксёров СССР. Будучи известным врачом и профессором, он продолжал судить соревнования по боксу, до своей смерти в 1986 году.

Сидней Джексон продолжал заниматься спортом, но уже как тренер и судья. Его увлечением была секция бокса в Ташкентском Дворце пионеров, куда он ежедневно ездил на видавшем виды велосипеде.

Сидней Джексон вошёл в историю Советского спорта как человек, впервые разработавший методику спортивной тренировки спортсменов высшей категории в условиях жаркого климата. Кроме того, что он стал тренером Республиканской сборной. В 36 году Сидней Джексон стал Заслуженным тренером СССР с Сертификатом под номером «4». За 45 лет тренерской работы, он подготовил тысячи молодых спортсменов. Под его руководством сборная Узбекистана неоднократно становилась чемпионом СССР, а его воспитанники чемпионами Олимпийских игр, чемпионатов Европы, Мира и Советского Союза. Наиболее заслуженными из них стали Валерий Попенченко, Олимпийский чемпион 1968 года в Мексике и Руфат Рискиев, чемпион СССР, чемпион мира в 1976 году и серебряный призёр Олимпийских игр в Монреале в 1976 году.

Джексон часто вспоминал свою родину и хотел снова увидеть Америку, но судьба распорядилась иначе. В 1958 году в Ташкент приезжала его сестра Роза, с которой Сидней не виделся 44 года. Она привезла ему приглашение на поездку в Америку, но в Москве в визе ему отказали. Роза вторично побывала в Ташкенте летом 1964 году. Вернувшись из СССР, Роза отправила ему второе приглашение посетить США, но в ноябре 1964 года у него обнаружили рак желудка.  Было уже поздно. Здоровье не позволило ему даже подать документы в ОВИР. Старика Джексона прооперировали. Однако, 5 января 1966 года он умер, не дожив до своего 80-летия три месяца.

Его дочь вспоминала, что больной Сидней, часто доставал из ящика стола письмо сестры с приглашением и слёзы текли по его, изнурённой борьбой с беспощадным раком, щекам.

В ознаменование вклада Сиднея Джексона в развитие Советского бокса, был учреждён ежегодный Всесоюзный турнир памяти Джексона, который проводится в Узбекистане и в наши дни. В музее спорта, Джексону посвящён целый раздел.

Ни один иностранец не был удостоен такой высокой чести в Советском Союзе, как Сидней Луис Джексон. Американец, чудом оказавшийся в России ещё при царе, переживший две войны, две революции, гражданскую войну, правления Ленина, Сталина, Хрущёва, Брежнева и сумевший выжить. Полуграмотный еврей из Бронкса, награжденный боевыми и трудовыми орденами и медалями, своим трудом сумел стать профессором - крупнейшим специалистом по американской литературе. И ещё он был выдающимся спортсменом - Заслуженным тренером СССР, которому посвящен целый раздел в музее спорта. Но самое главное – он был Человеком.

Только ещё один американец, заслужил такие почести, как Сидней Джексон. Это Джон Рид, который похоронен на Красной площади.


24

Представитель «Интуриста» - не иначе как офицер, «не к ночи помянутого!», ведомства, на перроне, познакомил новоприезжих с переводчиком. Но оказалось, что помощь переводчика им не понадобилась. Стоунеры на весьма приличном уровне владели русским языком.

Позже, когда Анна приступит к работе в институте иностранных языков, она подружится с профессором Сидом, а сейчас они распрощались. Он отправился домой на трамвайчике, а Стоунеров отвезли в, предоставленную им, квартиру. Это была 94-метровая трёхкомнатная квартира с большой кухней, ванной комнатой и лоджией. Им показалось странным, что их квартира имела дверь в соседнюю квартиру, в которой жила семья военного. Но когда новые соседи и их шумные гости пригласили их за стол, уставленный невообразимым количеством еды и напитков, им это перестало казаться странным, а даже наоборот, интересным.   
 
Хозяина соседской квартиры звали Журабек Мусаевич Ходжаев. Он оказался начальником полиции, которому несколько дней назад присвоили звание генерала. Соседи и их гости, брат хозяина Нуреддин с женой Лейлой, их друг Азимбек Омурбекович Атомбаев с женой Фатимой очень радушно встретили Стоунеров. У них был четырёхлетний сын Рустам. Соседи, узнав, что их сына зовут Тимоти, тут же его переиначили и стали называть Тимуром. Малыши ушли играть в другую комнату, а старшие сыновья Мусса, Джарбыш, и 10-летний Алишер сидели за столом вместе с взрослыми. Анну удивило, что за столом были одни мужчины, а женщины сидели отдельно в кухне. Тоже как-то странно, но ничего… разберёмся позже.

Роберта не покидало чувство, что он уже где-то видел этого человека. И имя, которое он не мог выговорить. Он пытался вспомнить, но не мог. В какой-то момент, Роберт почувствовал на себе, взгляд Журабека, который, видимо, тоже пытается что-то вспомнить. После нескольких рюмок и хорошей закуски, Журабек попросил Роберта рассказать о себе. Когда Роберт дошёл до того момента, когда начал рассказывать о войне в Германии и встрече с русскими на Эльбе, Журабек вдруг встал, и через мгновенье вернулся, имея, что-то в руке. Он спросил у Роберта, не помнит ли он, что, как он говорит, подарил тогда на Эльбе, русскому сержанту. Роберт отлично помнил. Он сразу сказал, фотографию и пачку лезвий «Жиллет». Генерал разжал руку. В его руке была зажата видавшая виды, пачка лезвий «Жиллет».

Продолжая не верить происходящему, Роберт пошёл к себе, раскрыл чемодан и достал фотографии. Он быстро нашёл, ту старую военную фотографию, на обратной стороне которой химическим карандашом было написано «Журабек Мусаевич Ходжаев». Он вернулся, к гостям, и показал её. То, что они встретились на Эльбе с Журабеком, сомнения не было. Генерал, в свою очередь, принёс точно такую же фотографию. Это был молодой Роберт, но имя на фотографии было другое «Кевин Лесли».
- Потом объясню, сказал Роберт, - Это долго рассказывать.

И что тут началось! Поверить в то, что может произойти нечто такое, было просто невозможно.

На шум пришли женщины. Узнав в чём дело, все долго рассматривали сохранившуюся у Журабека пачку лезвий «Жиллет», и фотографии. Некоторая неловкость была с именем Роберта, ведь на фотографии было написано «Кевин Лесли» но это быстро забылось. Главное, что много лет назад, они встретились на Эльбе. Теперь они с Журабеком, несомненно, станут друзьями.

Новый 1964 год Стоунеры встречали с соседями. Их маленькие дети сразу подружились, и свободно общались, хотя Тим не знал ни русский, ни узбекский, а Рустам - английский. Рустам ходил в детский сад, который был в соседнем доме. Жена Журабека, Вайса, сказала, что она переговорит с директором, и Тимур будет ходить в этот детский сад вместе с их сыном.

Постепенно, жизнь Стоунеров на новом месте стала налаживаться. Анна поступила на работу в Ташкентский институт иностранных языков, преподавателем английской грамматики и фонетики, а Роберт стал искать работу по специальности, как инженер по точной механике и приборам.

По местному обычаю, новоприезжие, на счастье, должны были посадить дерево. В одно из воскресений Роберт, Анна и Тимур, в присутствии соседей посадили перед входом в их подъезд смоковницу. Они ухаживали за молодым деревцом, поливали его и подкармливали. Дерево прижилось и быстро пошло в рост. Все соседи знали, что это «американская смоковница».

Роберт не знал, что Журабек и Нуреддин Ходжаевы уже обсуждали с Азимбеком Атомбаевым возможность использования его для организации швейного и вязального производства в Кооперативе инвалидов войны. Но они никак не знали, как начать разговор. Всё же «американец»! И опять-таки, решение подсказал Господин Великий Случай.

Роберт решил купить машину. Деньги-то у них были. На двадцать пять тысяч долларов, что у них были с собой, в СССР можно было жить двадцать пять лет. Но он решил деньги не тратить, а продать то, что они привезли с собой: 120 пар японских часов, две тысячи швейных иголок и две тысячи пачек по 10 лезвий для бритья.

Роберт отобрал образцы товара и показал это Нуреддину. Нуреддин взял образцы и ушел. На следующий день, он сказал Роберту, что у него есть люди,  которые готовы заплатить по 125 рублей за часы, за каждую иголку по 3 рубля и по 10 рублей за пачку лезвий. Роберт не стал торговаться. Они с Нуреддином пересчитали товар и снесли всё к Нуреддину в машину. Нуреддин вернулся через два часа и передал Роберту 41 тысячу рублей. Судите сами, какие тогда это были деньги, когда инженер получал 120 рублей в месяц, а директор завода 400.

По совету Нуреддина, Роберт купил у спекулянтов за пять тысяч рублей новый  «Запорожец». Такой «Запорожец» в автомагазине стоил 3 тысячи рублей, но его нужно было ждать 5 лет, а в валютном магазине новый «Запорожец» стоил 3 тысячи долларов. При обменном курсе «черного рынка» 1 к 5, «Запорожец» обходился в 15 тысяч рублей.

Теперь, Стоунеру нужно было получить водительские права. Машиной он управлял с детства. Он думал, что пойдёт и сдаст «на права», но в СССР так не работало. Он должен был записаться на курсы, изучить устройство автомобиля, пройти 30-часовой курс обучения вождения, и только потом… он не сдал экзамен. Вечером, он рассказал это Журабеку Ходжаеву. Тот посмеялся и велел Роберту быть завтра готовым к четырём часам.

Журабек прислал за Робертом свою машину. Вместе с начальником ГАИ Ташкента он ожидал Стоунера в, закрытой для простых людей, маленькой чайхане. Они посидели втроём, поели плов, попили водку и вместе  сфотографировались. Начальник ГАИ, ставший другом Роберта, взял у него фотографии на удостоверение и пригласил его прийти к нему через два дня. Когда Роберт пришёл к нему, то радушный начальник ГАИ дал ему уже готовые водительские права. Он ещё подарил ему милицейскую фуражку и жезл. По совету начальника ГАИ, Роберт вложил в водительские права фотографию, на которой Роберт был с ним и с Журабеком, а фуражку и жезл положить на видное место в машину. Инспектор ГАИ его остановил Роберта, как только он увидел новую машину. Увидев фотографию с милицейским начальством в удостоверении Роберта, он откозырял ему и пожелал всех жизненных благ. С тех пор никогда ни один инспектор, ни при каких обстоятельствах не останавливал Роберта на его «Запорожце».       

После этого случая, Роберт понял, что это не Америка. Здесь другая жизнь, другие порядки и другие ценности. А его новые друзья поняли, что он уже созрел для разговора, относительно его участия в организации швейного и вязального производства в Кооперативе инвалидов войны им. Ю.А. Гагарина.


25

В условиях хронического дефицита, который был в те годы в СССР, любое производство, пусть даже полулегальное, было исключительно выгодным. В особенности, связанное с необходимостью приобретения, как то продукты питания, и, учитывая суровый климат Европейской части, Сибири и Севера, зимней одежды. Поэтому вязальное производство свитеров, платьев, шапок и варежек представлялось очень перспективным. Тем более что в Уфе уже была организована система реализация товара. Но были проблемы с закупкой шерстяной пряжи и вязального оборудования. В этом плане, Роберту Стоунеру отводилась весьма серьёзная роль. Во-первых, у него был опыт работы и ремонта с вязального оборудования. Во-вторых, он, имея на руках американский паспорт, мог один раз в месяц выезжать в соседний Афганистан, где производилась наиболее ценимая пряжа из козьей шерсти – «ангора». В Афганистане два килограмма «ангоры» тогда стоил один доллар. В Союзе один килограмм «ангоры» стоил пятнадцать рублей, в то время как курс «черного рынка» был пять рублей за доллар (46). 

Этот вопрос Журабек и Нуреддин неоднократно обсуждали с Арсеном, их братом и, ставшим их деловым партнёром, Азимбеком Атомбаевым. Но нужно было быть осторожным с Робертом Стоунером. Они-то не знали, что Роберт спит и видит, как он будет налаживать швейное и вязальное производство в этой отсталой стране. Для него такой бизнес был воплощением его давней мечты.

К разговору с Робертом, руководство артели серьёзно подготовилось. Началось, как водится на Востоке, издалека – с плова. Однажды в субботу утром, Роберта позвал Журабек и сказал, что их с Нуреддином пригласил к себе Азимбек Атомбаев. Будут готовить плов. Роберт, хотел было, чтобы Анну тоже взять с собой, но вспомнил, что приглашение не распространяется на женщин. В гости выехали на служебной «Волге» Ходжаева.

Было тихое мартовское утро. В воздухе стоял аромат распустившихся на городских клумбах цветов. Всюду было чисто. Летний самум еще не принёс из пустыни в город пыль и песок. Приятно журчала вода в фонтане клуба Текстильщиков. До хозяйства Азимбека Атомбаева доехали быстро.

Пока гости пили чай «с дороги», а прислуга освежевала молодого барашка, готовясь приступить к приготовлению плова, мужчины начали разговор о трудностях, которые переживает страна, об ошибках Хрущёва – обычный разговор, который по всей стране вели мужчины, отдыхая за рюмкой «на кухне». Но у этой компании был «Американец», который знал о жизни в США не понаслышке. Как-то сам по себе возник вопрос о нехватке в магазинах товаров народного потребления и, в частности, вязаных изделий из натуральной шерсти. Тут Роберт, как говорится, «сел на своего конька» и прочитал лекцию о производстве вязаных изделий машинным способом.

Он рассказал партнёрам-инвалидам о типах и устройстве вязальных машин: 
- Есть различные типы вязальных машин: от ручных до электрических. Эти машины производят вязаные ткани, плоские или трубчатые, разных степеней сложности. Стежки вязаной ткани устанавливаются вручную, с помощью игл. Однако, имеются устройства, позволяющие вязать и без игл. Самые простые из них состоят из двух рядов булавок, установленных в двух параллельных рядах, на расстоянии примерно 12 миллиметров. Пряжа вокруг булавок, навивается вручную, осуществляя само вязание. В этом виде вязания, иглы или специальные инструменты, используются, с целью перемещения петли пряжи от одних булавок к другим.

- Для производства больших и сложных изделий, как предметов одежды, - продолжал Роберт, - имеются индустриальные машины, с плоской или с круглой основой, которые производят прямоугольные или трубчатые ткани. Машины с двухосновной базой имеют две плоские поверхности оснований. На таких машинах можно производить разнообразные виды лицевой и изнаночной вязок. Вязальные машины используют до 200 игл, чтобы выдерживать красивые стежки. В процессе вязания, механизм кулачка перемещают вдоль основания. При этом, он вызывает движения игл, необходимых для производства последующего стежка. С помощью различных методов установки, движения отдельных игл могут быть направлены через кулачковый механизм. Таким образом, путём введения в действие либо выведения из процесса вязания различных игл, можно менять вязальные узоры. Большинство этих машин может автоматически вязать два цветовых узора и иметь стежок машины, копирующий выкройку.

Роберт, увидев внимание слушателей к теме, вошёл, как говориться, в раж. Он поведал им в деталях о методах машинного вязания: 
- Различают несколько типов вязания, из которых основным типом является плетение. Плетение относится к технике, в которой отдельную нить, более тяжелую, чем вязаная ткань, продвигают вперед и фиксируют между стежками, создавая эффект переплетения. При этом изнанка (обычно, неправильная сторона), является лицевой сторона ткани. При вязании с использованием дополнительной нити стежки могут перемещаться от одной иглы к другой, а сама пряжа проходит через натяжной механизм, который направляет пряжу с мотков к вяжущим иглам.

Принесли плов, но остановить Роберта Стоунера уже было невозможно:
- Ткань, произведенная с использованием машинной вязки, имеет более плотную структуру, чем при ручном вязании. Некоторые образцы стежка (например, подвернутые стежки) намного легче и быстрее произвести на машине. Другие (подвязочные стежки) тоже могут быть произведены на машине, и хотя это может занять немного дольше, чем подвернутые стежки, но всё же намного быстрее, чем при ручном вязании. Обычная 200-игольная машина может использовать качественную пряжу для спортивных вещей, в то время как более тяжелые пряжи лучше вязать на большой вязальной машине. Машинное вязание экономит значительное время, но требует обучения в управлении машиной оператором-вязальщиком.

Потом они перешли к разговору о сырье. И снова Роберт был на высоте. Пока пили водку из чайника, ели жирный плов (А плов должен быть именно жирным, иначе это не плов, а каша!), запивали крепким зелёным чаем с изюмом, халвой, рахат-лукумом, засахарёнными фруктами с орехами и другими сладостями, Нуреддин Ходжаев подвел итог встречи: 
- Как я понял, на мужской свитер 50 размера или женское пальто идёт от 600 до 800 грамм шерсти. В магазинах этих изделий нет, а на рынке они продаются по цене от 100 рублей и выше. Кроме того, если учесть, что для производства вязаных изделий, непрочная шерстяная нить должна быть перемотана и сплетена с крепкой хлопчатобумажной нитью, то этот вид производства может быть очень прибыльным. Далее, кооператив может заключить трудовое соглашение с «надомниками», желательно из больших семей, тогда люди сами будут работать днём и ночью. Желательно, чтобы у «надомников» в семье был либо инженер, либо техник, тогда вопрос ремонта вязальных и швейных машин, также ложиться на самих «надомников». Кроме того, совершенно не идёт вопрос о производственных помещениях, затратах на электричество и так далее. Единственный вопрос, который остаётся, это доставка сырья и получение готовых изделий от «надомников», но это решается достаточно просто. Они сами будут привозить готовые изделия, и брать сырьё. Реализация готовой продукции, должна будет осуществляться в Уфе.

- Теперь о доставке сырья из Афганистана. Шерсть будет поставляться в цилиндрических мотках. Мотки весом по 50 грамм длиной 5-1/2 дюйма и диаметром 2-3/4 дюйма. Мотки шерсти должны быть уложены в картонные коробки 12х12х12 дюймов. В каждой коробке по 36 мотков, всего 1,800 грамм. Стоимость шерсти вместе с коробкой - один доллар. Товар доставлялся к границе за счёт продавца. На границе товар проходит таможенный досмотр и перегружается в транспорт покупателя, то есть, наш – пятитонный грузовик, используемый для перевозки хлопка. Учитывая, стоимость товара, кузов грузовика должен быть оббит фанерой, которая для прочности, оббита листами кровельными оцинкованного железа. В такой кузов помещается 960 ящиков с шерстью, общим весом примерно 2 тонны. Для нормальной и стабильной работы, а также для регулирования финансовых потоков, нужно, чтобы Роберт Стоунер открыл счёт в отделении Афганского Национального банка в Мазар-и-Шарифе (47).

Участники встречи решили, что транспортные расходы, погрузка и охрана от границы до склада Кооператива и от склада до магазина в Уфе будут за счёт государства, то есть, бесплатно.

Чтобы войти в «долю», Роберт предложил на имеющиеся у него доллары купить, для начала 100 вязальных машин, 25 швейных, 10 ручных машин для перемотки пряжи и несколько различных выкроек-шаблонов, по которым будут изготавливаться вязанные и швейные изделия. Ткани для платьев, они решили, не ломая голову, покупать для Кооператива инвалидов войны на Ташкентском текстильном комбинате по государственной цене. Для закупки «ангоры» в Афганистане нужны будут доллара, но и это не вызвало проблем. В Средней Азии в те времена доллары достаточно легко покупали по пять рублей за один доллар.
Роберт долго не раздумывал. Как люди действия, уже на следующее утро они с Нуреддином вылетели в Москву. В торговом представительстве Чехословакии они планировали выбрать и заключить договор на поставку швейных и вязальных машин, выкроек и шаблонов, а также  перемоточных механизмов для Кооператива инвалидов войны.

Простые ручные вязальные машины «ВИРА», чешского производства и выкройки-шаблоны прибыли в конце апреля 1964 года. Шерстяная пряжа, которую Роберт купил у афганцев в Мазир-и-Шарифе, уже была доставлена на место. Хлопчатобумажные нити в шпулях, работники перемотали с «ангорой». Отобранные «надомники» - женщины старше 55 лет с большими семьями были отобраны и, вместе с членами семей, обучены вязанию на ручных машинах…

За товар платили тысячу долларов за грузовик. Стоимость товара по эту сторону границы была тридцать тысяч рублей. Пять тысяч шло на покрытие расходов, а двадцать тысяч рублей делили на четверых. На долю Роберта получалось чистой прибыли тысячу долларов в неделю. Таким образом, ежемесячно из Афганского банка в Мазар-и-Шарифе Роберт отправлял в Венское отделение Дойче Банка четыре тысячи долларов, на которые там он регулярно покупал золото.

Роберт предложил своим партнёрам по бизнесу братьям Ходжаевым и Азимбеку Атомбаеву, что будет покупать сертификаты на золото и для них тоже, но они вежливо отказались. Роберт вначале был удивлён, но прожив немного в СССР, понял, что у них мышление совсем другое. Там деньги несли совсем другую функцию, чем в странах развитой демократии.

В СССР деньги, не являлись капиталом. Это была субстанция, способная нести на себе функцию обмена и только. В СССР нельзя было купить недвижимость, быть владельцем средств производства. Поэтому, у людей отношение к деньгам было иное – их рассматривали как, только источник для приобретения, чего-то, либо ими расплачивались за что-то. И всё.

 


























26

Прошел год, как Стоунеры оказались в Ташкенте. Значительным событием, случившимся в их новой стране, было отстранение от власти Хрущёва. Факт снятия Хрущёва нисколько не отразился на повседневной жизни страны - никого не трогали и не сажали. Для страны главным было другое – после снятия с должности Первого секретаря ЦК, Хрущёв остался на свободе, стал пенсионером и умер своей смертью в своей постели!

Ещё в 1962 году стал очевиден провал Программы КПСС - плана "развернутого строительства коммунизма", принятого на ХХ1 Съезде КПСС. Тогда Партия торжественно провозгласила, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме. Обещали много. Но из всего этого, получился, как всегда, один пшик.

В стране не хватало основных продуктов питания. Нужно было срочно закупать продовольствие заграницей. Из госфонда СССР, в 1963 году было продано рекордное количество золота - 520 тонн, из которых 372 тонны были затрачены непосредственно на закупку продуктов питания. Догнать и перегнать Соединённые Штаты по производству молока и мяса и прочей сельхозпродукции на душу населения в СССР не удалось, Провал в сельском хозяйстве в глазах людей ассоциировался с поражением лично Хрущёва. Попытки соревнования с США в военно-политической области, путем размещения ракет на Кубе, не удались. Итог известен: балансирование на грани войны, эвакуация советского наступательного вооружения с Кубы и секретные договоренности о выводе американских ракет из Турции и Италии.

Профессиональный политрабочий, Хрущёв не мог не видеть нарастания политических проблем. И тогда он заметался. Его действия стали спонтанны, непоследовательны и противоречивы. Он начал менять организацию системы управления, которая, по его мнению, могла бы стабилизировать положение. Отсюда, создание Комитета партийно-государственного контроля и попытки разделения партийных организаций по производственному принципу.
 
Летом 1964 Хрущёв затеял реорганизацию системы управления. Как обычно, площадкой для её отработки должно было стать сельское хозяйство. 11 июля 1964 г. На очередном пленуме ЦК должен был вопрос - о назначении Анастаса Ивановича Микояна на пост председателя Президиума Верховного Совета СССР и освобождении от поста председателя Президиума Верховного Совета Брежнева. Ему отводилась должность «второго секретаря» партии. Хрущёв выступил на пленуме с большим докладом, в котором он попытался обосновать создание специализированных производственных управлений, которые должны были вытеснить партийное руководство из управления сельскохозяйственным производством. При этом, двумя годами раньше Хрущёв ликвидировал сельские райкомы, заменив их парткомами производственных управлений. Теперь очередь дошла и до них.

Прошла неделя. 18 июля 1964 года, Хрущёв направил в Президиум ЦК записку «О руководстве сельским хозяйством в связи с переходом на путь интенсификации». В ней содержалась аргументация положений, которые были высказаны им неделю назад. Она содержала предложения по созданию союзно-республиканских управлений по производству сельскохозяйственных продуктов. Хрущёв всегда был верен бюрократической логике: хочешь решить проблему - создай специальное учреждение (48). Отсюда, как прямое следствие - создать дюжину главков и таким образом решить проблемы сельского хозяйства.

Хрущёв подверг критике тогдашнюю сельскохозяйственную науку, но, вместе с тем, призывал к повышению роли этой науки, ориентированной на практические нужды, в организуемых им специализированных управлениях, сокращению роли партаппарата. Для обсуждения этой записки Президиум ЦК КПСС принял решение о проведении в ноябре 1964 г. пленума ЦК. Назревала кадровая перетряска. По заданию Президиума ЦК члены президиума Дмитрий Степанович Полянский(49) и Виктор Николаевич. Поляков(50) подготовили в августе 1964 года соответствующий проект постановления ЦК КПСС и Совмина СССР "О руководстве сельским хозяйством в связи с интенсификацией и специализацией производства". Но на этот раз реформа не удалась. Началась охота за самим реформатором.

Подробности снятия Хрущёва никогда не будут выяснены до конца. Имеется письменные свидетельства, отредактированных при участии фигурантов этих событий и воспоминания этих же людей. Но "технические" подробности остаются неясными. А нужно ли это? Хрущёв просто надоел и партии и народу. Кроме этого, он становился все более неудобным и даже опасным, Неудобен - своими непродуманными и хаотичными реформами, не дававшими ощущения стабильности. И опасным, так как против него было направлено недовольство народа.

Информация о начальном этапе устранения Хрущёва, основывается на воспоминаниях бывших председателя Комитета партийно-государственного контроля Александра Николаевича Шелепина, председателя КГБ Владимира Ефимовича Семичастного и, сейчас почти забытого бывшего 1-го секретаря МГК партии Николая Григорьевича Егорычева. Они называют основными организаторами снятия Хрущёва, Леонида Брежнева и Николая Подгорного.
Александр Николаевич Шелепин, в своё время, был известный комсомольский, партийный и государственный деятель. В годы работы в КГБ его прозвали «Железный Шурик». Осенью 1941 года он занимался отбором добровольцев для партизанских отрядов и диверсий в тылу врага, среди которых была и Зоя Космодемьянская. История с Космодемьянской дошла до И. В. Сталина, что привело к личной встрече вождя с молодым комсомольским работником и положило начало его стремительной карьере.
С 25 декабря 1958 года по 14 ноября 1961 года председатель Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР. Шелепин отказывался от назначения председателем КГБ. Хрущёв наставительно пояснил, что работа в КГБ это такая же партийно-политическая работа, но со спецификой. В КГБ нужен свежий человек, который был бы нетерпим к любым злоупотреблениям со стороны чекистов. И в заключение, вспоминал Шелепин, Никита Сергеевич вдруг сказал: «У меня к вам ещё просьба: сделайте всё, чтобы меня не подслушивали».
Шелепин предпринимал попытку инициировать освобождение из тюрьмы Н. И. Эйтингона  и П. А. Судоплатова. Совместно с генпрокурором СССР Р. А. Руденко  инициировал досрочное освобождение из заключения сына И. В. Сталина Василия Сталина. Из его рук получали награды ликвидаторы С. А. Бандеры Б. Н. Сташинский и Л. Д. Троцкого Р. Меркадер.

Шелепин принимал активное участие в действиях по смещению Н. С. Хрущёва с поста Первого секретаря ЦК КПСС. Бывший заведующий отделом ЦК КПСС Л. Замятин вспоминает, что когда Брежнев пришёл к власти — ему нужен был сильный человек, который бы имел, так сказать, «ключи» к комитету госбезопасности — для того, чтоб утвердить своё положение, как человека избранного для руководства партии и государства. И образовался своего рода такой тандем Брежнев — Шелепин. Брежнев доверял Шелепину. Но потом, когда он почувствовал, что отношение Шелепина меняется к самому Брежневу…

В мемуарах Семичастного сообщалось, что Брежнев предлагал ему, в то время Председателю КГБ – устранить Хрущёва, используя для этого яд, автомобильную или авиационную катастрофу, или по-простому: взять и арестовать его. Но Владимир Семичастный, по его словам, отверг все эти варианты.

Владимир Ефимович Семичастный был советским партийным и государственным деятелем, генерал-полковником. В 1950 году он стал секретарём ЦК ВЛКСМ, в котором и стал соратником Шелепина, а в 1961 был назначен председателем КГБ при Совете Министров СССР.

Считается, что Семичастный был одним из организаторов партийного переворота 1964 года, лишившего власти Никиту Хрущева и поставившего во главе страны Леонида Брежнева. Он был единственным встречающим Хрущева в аэропорту при прибытии на Пленум ЦК КПСС с Кавказа. Политические амбиции Семичастного и его конфликт с бывшими соратниками, прежде всего, с Брежневым, привел к его отставке с поста председателя КГБ СССР и удалению из общесоюзной политической жизни. Поводом для удаления из КГБ послужил отказ дочери Сталина Светланы Аллилуевой от возвращения в СССР.

Имеется информация, что важную роль в подготовке заговора сыграл тогдашний заведующий отделом административных органов ЦК КПСС Миронов, связанный с Шелепиным и Семичастным, так как он по статусу курировал армию, органы госбезопасности, прокуратуру, судебные органы и МВД. В прошлом он был секретарем райкома партии в Днепропетровске, когда секретарем обкома был Брежнев, а перед назначением на работу в ЦК он возглавлял КГБ в Ленинграде.

По словам Шелепина, пленум готовили Брежнев и Подгорный. Они провели переговоры с каждым членом Президиума ЦК и секретарем ЦК. Однако, во всей этой истории, сложнее всего определиться с ролью Леонида Брежнева. В своих воспоминаниях Шелепин, Семичастный и Егорычев всячески подчеркивают медлительность и нерешительность Брежнева, его стремление самоустраниться в критический момент. Тем ни менее, по какой-то причине Шелепина не смутило несогласование между ролью Брежнева, в качестве главного заговорщика и его нерешительностью.

За пределами имеющейся информации остается вопрос: Кто лично вел разговоры с Шелепиным и Семичастным о заговоре против Хрущёва? В  1964 г. Брежнев не был "вторым секретарем", а занимал декоративный пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Предположение, что за спиной Брежнева скрывался сильный, влиятельный и решительный человек – подтверждается мемуарами Егорычева: «Когда Брежнев был в ГДР, - это уже накануне Пленума, - кончился официальный визит, а он все не возвращается. Не едет и все тут. Нет его… Отправился на охоту. Семичастному было поручено (Кто мог вот так взять и что-либо поручить всесильному шефу тайной канцелярии?) позвонить ему и сказать: «Если Вы не приедете, то Пленум состоится без Вас. Отсюда делайте выводы». И он тогда срочно прилетел (51).

О том, что роль Брежнева и Подгорного в событиях, связанных со снятием Хрущёва, преувеличена, свидетельствуют хронологические выкладки: Брежнев прилетел из Берлина 11 октября. Подгорный прилетел в Москву из Кишинева, непосредственно перед заседанием Президиума. Уже потому, что ни Брежнева, ни Подгорного не было в Москве непосредственно перед заседанием Президиума ЦК и перед пленумом, где свергали Хрущёва, готовить заседание Президиума ЦК они не могли. В тоже время, само по себе заседание состояться не могло. Кто-то же готовил заседание Президиума ЦК? Но кто? Кто мог приказать председателю КГБ звонить в Берлин Брежневу и, по сути, угрожать самому Брежневу?

Надо полагать, что таким человеком был именно Александр Шелепин. Не исполнитель, а именно организатор снятия Хрущёва. Недавний шеф КГБ, он укрепил свои позиции в руководстве, когда стал председателем Комиссии партийно-государственного контроля, таким образом, фактически подчинив себе и КГБ, и армию, и партийно-государственный аппарат. Революционная деятельность, как правило, всегда вознаграждается. Не был исключением и Шелепин, которого сняли с работы, а Комитет партийно-государственного контроля был реорганизован. Но в 1964 г. Именно и только Шелепин имел возможность и мог стать истинным координатором заговора. Он и стал его основной фигурой. А рассказы об особой злодейской роли Брежнева - скорее всего способ отвести от себя возможные обвинения в будущем.

Члены Президиума согласовали дату своего заседания, которое должно было стать основным звеном процедуры снятия Хрущева. Заседание должно было состояться до Ноябрьского пленума, на котором кроме принятия решений по изменению системы управления сельским хозяйством, могли состояться изменения в составе Президиума ЦК.

12 октября, в отсутствие Хрущёва собралось заседание Президиума ЦК. На нем присутствовали члены Президиума ЦК: Г. И. Воронов, А. П. Кириленко, А. Н. Косыгин, Н. В. Подгорный, Д. С. Полянский, М. А. Суслов, Н. М. Шверник, а также кандидаты в члены Президиума ЦК - В. В. Гришин, Л. Н. Ефремов, секретари ЦК Ю. В. Андропов, П. Н. Демичев, Л. Ф. Ильичев, В. И. Поляков, Б. Н. Пономарев, А. П. Рудаков, В. Н. Титов, А. Н. Шелепин. Председатель - Л. И. Брежнев.

Заседание закончилось принятием постановления Президиума ЦК КПСС, фактически означавшим начало процесса снятия Хрущёва. На первый взгляд, постановление называлось вполне невинно: «О возникших вопросах по поводу предстоящего Пленума ЦК КПСС и разработок перспективного народнохозяйственного плана на новый период». Другое дело - содержание этого документа. В постановлении сообщалось:
 
1. В связи с поступающими в ЦК КПСС запросами о возникших неясностях принципиального характера по вопросам, намеченным к обсуждению в ноябре с. г. на Пленуме ЦК КПСС, и в разработках нового пятилетнего плана, признать необходимым обсудить их на ближайшем заседании Президиума ЦК с участием т. Хрущева. Поручить тт. Брежневу, Косыгину, Суслову и Подгорному связаться с т. Хрущевым по телефону и передать ему настоящее решение с тем, чтобы заседание Президиума ЦК провести 13 октября 1964 г.

2. Ввиду многих неясностей, возникающих на местах по записке т. Хрущёва от 18 июля 1964 г. «О руководстве сельским хозяйством в связи с переходом на путь интенсификации», разосланном в партийные организации, и содержащихся в ней расплывчатых установок отозвать указанную записку из парторганизаций.

3. Учитывая важное значение характера возникших вопросов и предстоящего их обсуждения, считать целесообразным вызывать в Москву членов ЦК КПСС, кандидатов в члены ЦК КПСС, и членов Центральной контрольной комиссии КПСС, для доклада Пленуму итогов обсуждения вопросов на Президиуме ЦК КПСС. Вопрос о времени проведения Пленума ЦК решить в присутствии т. Хрущёва.

Хрущёву позвонили в Пицунду и вызвали в Москву.13 Октября он вернулся в Москву. Из аэропорта он направился на заседание  Президиума ЦК. Вместе с Хрущёвым прилетел отдыхавший вместе с ним А. И. Микоян. В Москву на это заседание также прилетели кандидаты в члены Президиума, первые секретари ЦК компартий: Грузии - В. П. Мжаванадзе, Белоруссии - К. Т. Мазуров, Узбекистана - Ш. Р. Рашидов, Украины - П. Е. Шелест.

Судя по воспоминаниям Шелепина, заседание Президиума вел сам Хрущёв. Заседание было хорошо подготовлено. При этом, Первому секретарю ЦК КПСС была отведена роль… статиста. К сожалению, до сих пор не выявлена и, возможно, не существует стенографическая запись этого заседания. Сам Шелепин выступал третьим или четвертым. Он подверг резкой критике внутреннюю и внешнюю политику Хрущёва. Прежде всего, досталось его деятельности по руководству сельским хозяйством. Вспоминая прошлое, Шелепин так вспоминал свое выступление: «Критика сельскохозяйственной политики Хрущева, была аргументированная, так как я располагал не липовыми данными, которые подавало ЦСУ, а истинными, так как я был Секретарем ЦК, замом Председателя Совета Министров - председателем Комитета партийно-государственного контроля. Это дало мне большие преимущества перед другими в знании истинного положения вещей». 

Шелепин осудил Хрущёва за его предложение о разделении обкомов партии на сельские и промышленные, назвав его как "антиленинское", и попросту ошибочное, так как кроме промышленности и сельского хозяйства есть и военные, и студенты, которые не помещаются в хрущевское деление на промышленных и сельских. Он критиковал первого секретаря ЦК за то, что в ЦК никогда не обсуждались кадровые, военные и политические вопросы. Шелепин указал на авантюризм во внешней политике Хрущева. Из-за них страна трижды стояла на грани войны (Суэцкий, Берлинский и Карибский кризисы). Шелепин был убежден, что именно по вине Хрущева была сорвана Парижская конференция на высшем уровне, открывшаяся 16 мая 1960 г. На первой же встрече Хрущёв в резкой форме потребовал от президента США  Дуайта Эйзенхауэра принести извинения за посылку самолета-шпиона в воздушное пространство СССР. Эйзехауэр не извинился, и конференция была сорвана.

Хрущёву досталось и за бестактность в смешении государственных и семейных дел, за награждение его сына - Сергея - званиями Героя Социалистического труда и лауреата Государственной премии. Не забыл вспомнить и то, как Хрущёв своей волей без предварительных договоренностей наградил Золотой Звездой Героя Советского Союза президента Египта Г. Насера и вице-президента Египта маршала Амера.

Хрущёв отбивался от своих противников. Но его вынудили подписать подготовленное заявление, в котором он просил освободить его от постов Председателя Совета Министров СССР и Первого секретаря ЦК КПСС «по состоянию здоровья». Так ушёл на покой первый секретарь ЦК КПСС, своими действиями мешавший и осложнявший жизнь этого партаппарата. Его преемник должен был служить этому аппарату, гарантировать стабильность, преемственность и безнаказанность, Этим человеком стал Леонид Ильич Брежнев, а Председателем Совета Министров СССР был назначен Алексей Николаевич Косыгин.

На следующий день после снятия Хрущёва по стране распространились крамольные стишки следующего содержания:

Обманули всю Европу – показали простоту!
Десять лет лизали жопу – оказалось, что не ту.
Наш народ не унывает. Наш народ идёт вперёд.
Наша партия, родная, другую жопу подберёт!










27

Стоунеры жили в Ташкенте: плавно и размеренно. Только одно событие внесло потрясение в их тихую провинциальную жизнь на окраине вселенной:
26 апреля 1966 г. в 5 часов 23 минуты утра, когда большинство жителей Ташкента ещё спали, произошло землетрясение. При относительно небольшой магнитуде землетрясения 5,2 по шкале Рихтера, но из-за небольшой глубины залегания очага землетрясения (примерно 5 км) и эпицентра в центре города, оно вызвало сильные движения земной коры в старой части Ташкента. В ходе землетрясения преобладали вертикальные сейсмические колебания почвы. Практическое отсутствие горизонтальных колебаний, предотвратило полный обвал старых домов, построенных из саманного кирпича. Тем ни менее, зона максимальных разрушений составила около десяти квадратных километров. Эпицентр землетрясения находился рядом с рекой Анхор, которая разделяет старый и новый город. Этот район называется Кашгарка. Там все дома были полностью разрушены.

Сильные колебания почвы с частотой 2-3 Герц продолжались 10-12 секунд. В результате землетрясения 8 человек погибло и 150 получили ранения различной тяжести. В большинстве случаев, причинами травм было неосознанное поведение самих пострадавших, явившееся следствием панического состояния и страхом. Люди в панике прыгали из окон верхних этажей. Однако, впоследствии, во время последующих толчков, количество смертельных случаев увеличилось в результате сердечных приступов. 

В результате землетрясения наиболее пострадала центральная часть Ташкента, где были в основном, старые постройки из саманного кирпича. Во всём городе полностью или частично было разрушено более 36 тыс. жилых домов и общественных зданий. Более 300 тысяч человек остались без крова. По решению правительства, вместо восстановления разрушенных старых одноэтажных глинобитных домов была проведена масштабная реконструкция центра города Ташкента. Всего было построено 3 миллиона 200 тысяч квадратных метров нового жилья, реконструирован центр города, были построены несколько новые микрорайонов в центре города, и на свободных площадях на Чиланзаре.

Когда произошло землетрясение, как и большинство жителей Ташкента, Стоунеры ещё спали. На юге солнце встаёт поздно, и заходит рано. Когда начало трясти, было еще достаточно темно, чтобы в полумраке, спросонья, увидеть то, что происходило. Тимоти не слышал и не ощущал ни гула земли, ни толчков, от которых лопнули дома и посыпались стены. Он проснулся от голосов Роберта и Анны. Они стояли у его  кровати и обсуждали, как его разбудить, чтобы не испугать. Тимоти проснулся, но всё ещё продолжал делать вид, что спит.
- Please, be careful, (52) - Анна говорила Роберту.
- Let’s get out Timothy first! (53) – сказал Роберт и склонился над ребёнком.
- Timothy! Get up, baby! (54)
   
Он взял Тимоти на руки. В это время дом снова задрожал и дернулся. Тимоти почувствовал, что отец старается удержаться на ногах, чтобы не упасть.
- Давай, Анна, беги! - Роберт по-русски крикнул Анне.

Вниз по лестнице сбегали соседи. Квартиры Ходжаевых и Стоунеров находилась на верхнем этаже и, сбегая, они могли быть раздавленными лестничными пролетами. Но все обошлось. Выбегающие из дома люди, стремились собраться в середине двора, куда не могли долететь, падающие с крыши куски черепицы.

Жильцы начали понемногу приходить в себя и осматриваться по сторонам. Люди выбегали полураздетые, в том, в чем спали. Мужчины, в основном, были в длинных черных, семейных трусах, как их тогда называли. Ходжаев был в пижаме. Одна соседка куталась в простыню - она выскочила из своей квартиры совершенно голой. Толчки еще продолжались, но они становились все спокойнее. Мужчины начали возвращаться в свои квартиры, чтобы собрать необходимые вещи. Этот день Стоунеры, Ходжаевы и все жители Ташкента провели на улице. Все вместе. Ближе к вечеру, во дворе поставили большие палатки. И все жили в них, пока ремонтировали дом.

Во время землетрясения и послешоковых толчков, самым главным было то, как вели себя люди. Они старались не пугать детей, разговаривали спокойно, действовали быстро, и помогали друг другу. У многих было отличное чувство юмора, и их шутки разряжали обстановку и снимали стресс, вызванный страхом. Тогда не было психологов, работающих с пострадавшими, как сейчас. Люди без помощи каких-либо психологов как могли, восстанавливались сами и помогали восстанавливаться другим.

Время шло. Незаметно прошло ещё три года. Стоунеры полностью освоились в Ташкенте. Они свободно говорили на русском языке с лёгким американским акцентом и постепенно стали понимать и использовать в быту узбекский язык. Они привыкли покупать на базаре продукты, кстати, отличного качества. Роберт не мог не нарадоваться своему делу. Это было именно то, о чём он мечтал всю жизнь. Тимоти, или как его все называли Тимур, совершенно свободно и безо всякого акцента говорил по-русски и по-узбекски. Поэтому дома они разговаривали только на английском языке, который малыш знал на своём уровне. Но он ленился читать детские книги на английском языке. Со своим другом Рустамом, который был на три месяца старше, они пошли в один класс. Друзья разлучались только вечером, когда их укладывали спать.

Всё свободное время мальчики проводили во дворе, играя со своими сверстниками. Самым любимым для них местом была «американская смоковница». Она была уже достаточно крепкая, чтобы мальчики могли залезать на её ветки. Тимур с Рустамом имели каждый по своей особой ветке. Только они могли седеть на ней. Каждый из них был хозяином ветки, но поскольку смоковница всё же была «американской», то эмиром дерева был Тимур. 

Во дворе и в школе все знали, что у Рустама есть старший брат Алишер, который всегда придёт на выручку младшим, поэтому даже старшие мальчишки их не обижали. Рустам и Тимур во дворе и в школе постоянно общались со своими сверстниками на нескольких языках, а дома на английском с родителями Тимоти. В такой языковой среде Рустам и Тимур между собой говорили на смеси русского, узбекского и английского, вызывая смех и восхищение своих учителей и одноклассников

Анна Стоунер увлеклась новой методикой обучения иностранным языкам по Лозановскому методу. Суть этого метода заключается в том, что в игровой форме путём многократных повторений отдельных слов и целых фраз при использовании мимики и жестов, происходит запоминание фразеологических компонентов иностранного языка. Кроме того, снимается синдром страха использования чужого языка при разговоре. Она часто ездила в Москву и другие города на различные методические конференции по распространению Лозановского метода.













28

Живя в Ташкенте, Роберт и Анна хотели иметь еще одного ребёнка, но у них не получалось, а у Ходжаевых 28 апреля 1967 родилась малышка, которую назвали Согдиана, или просто Диана. Тимур и Рустам вначале её немного побаивались, а потом, освоившись, не отходили от неё, пытаясь играть с ней, но она была ещё слишком маленькой.

Прошло ещё три года. Мальчикам уже было по десять лет, и они начали сами ездить во Дворец Пионеров. От их дома до Дворца Пионеров – бывшая резиденция русского царя, шёл 11-й трамвай. В городе все знали, что отец Рустама «большой милицейский курманбек(55)» и их никто никогда не обижал. Мальчикам нравилось заниматься в различных кружках, которые они меняли по три раза в год - это естественный процесс поиска. Но начиная с пятого класса, по совету брата Рустама Алишера, который был старше и у него уже был 2-й разряд по боксу, они начали заниматься в секции бокса, которую когда-то давно организовал Сидней Джексон. Правильный подход со стороны тренеров, методика тренировок и мотивация мальчиков в секции бокса, увлекла их. Они ездили на тренировки четыре раза в неделю. Начали заниматься гантельной гимнастикой, и, почувствовав результат, серьёзно увлеклись боксом и самбо.

Взрослые часто собирались посидеть, поговорить о своих делах и вкусно поесть. Женщины тоже принимали участие в обсуждениях, но по-своему. Разделение мужчин и женщин во время посиделок, Анне уже не казалось странным. Наоборот, она нашла положительный момент такого обычая – можно было спокойно поговорить с «девочками» на свои темы.

К этому времени Согдиана, или как её ласково называли Лисичка, было уже шесть лет, и она стала непременным участником всех мероприятий. Рустам и Тимур начали брать её с собой во Дворец Пионеров. В то время как они тренировались, Согдиана была в секции художественной гимнастики. Гибкая от природы девочка, совершенно спокойно начала садиться на шпагат, крутить колесо и кувыркаться. Ей это очень нравилось.

Родители Лисички не догадывались, что она ездит с мальчишками во Дворец Пионеров. Открылось это совершенно случайно. На Новый год Рустам и Тим решили дома устроить грандиозное цирковое представление с участием боксёров и акробатического этюда. Из стульев и верёвки Рустам и Тимур соорудили ринг и, намазав сажей усы, изобразили боксёрский и борцовские турниры, вызвав аплодисменты. Но немая сцена была, когда на «арене», одетая в купальник, появилась Лисичка. Она сделала шпагат, кувырки через голову, прошлась колесом перед изумлённой публикой. На вопрос где она этому научилась, выяснилось, что во Дворце Пионеров. Ясно, что с «цирковыми артистами» была проведена соответствующая беседа, на тему как это они без разрешения таскали ребёнка по трамваям. Громкие рыдания Согдиана, которая была единственной дёвочкой в мужском царстве, и поэтому общей любимицей, положили конец выяснению отношений. 

Женщины обсуждали поведение безответственное подростков на кухне у Ходжаевых, а мужчины отправились на кухню к Стоунерам - пить водку из чайника. Они напились до такого состояния, что Журабек и Роберт договорились, что когда дети вырастут, то Лисичка и Тимоти поженятся, а Нуреддин, Арсен, приехавший из Уфы на Новый год, и Азимбек Атомбаев стали свидетелями их договора. После этого, уже официальный quev (56) Тимоти, получил право возить свою kelin (57) Согдиану, во Дворец Пионеров. И вообще, стал ответственным за её благополучие. После этого снова и надолго воцарился всеобщий мир.

Но интерес к сцене и, вообще, к театру у молодого поколения остался. Летом, когда занятий в школе не было, они поставили «Ромео и Джульетту». Естественно, Ромео был Тимур, которому уже было 14 лет, а Джульеттой – была семилетняя Диана. Рустам, который не хотел быть ни Меркуцио, потому, что Диана была его сестрой, ни Тибальдом, потому, что не хотел быть убитым. О роли Бальтазара и речи быть не могло. После уговоров он согласился быть герцогом Веронским – роль небольшая, но зато должность почётная.

Репетиции происходили долго. У Дианы никак не получались сцены с поцелуями с Ромео. Тимуру уже давно надоело с ней целоваться, но она требовала повторить ещё и ещё. В особенности последняя сцена, когда она целует Ромео, после того, как он принял яд – сладкий гранатовый сок. Глупый Ромео – Тимур! Он ещё не знал, что женщины на Востоке взрослеют рано. 

Кроме театра, молодое поколение, увлеклось чтением детских книг. Они забирались на «американскую смоковницу» и каждый, сидя на своей ветке, отправлялись в путешествия в дальние страны, ловили шпионов, воевали с фашистами. И в своих детских мечтах всегда оставались честными и верными дружбе. Они ещё не знали, что всему хорошему наступает конец. И детству тоже.

 Вот так, спокойно и размерено, без забот и печали протекала жизнь Стоунеров в захолустном Ташкенте.



29

Начиная с 1971 года, по Ташкенту поползли слухи, что евреи стали уезжать в Израиль. Какой Израиль? С какой такой стати в Израиль? До Средней Азии вражеские голоса из эфира докричаться не могли, но люди… люди-то знают всё. Пока это были единичные случаи. Но дальше – больше. Появились «узники совести». Их имена шепотом передавали друг другу: Нудель, Гинзбург, Анатолий Щаранский. В 1974 году в Лос Анжелесе и в Вашингтоне начались демонстрации: Зев Ярославский и Сай Фрумкин несли плакаты «Отпусти народ мой!». В 1975 году перед представительством СССР в Нью-Йорке состоялась многотысячная демонстрация с требованием разрешить свободный выезд из СССР. В 1976 году Конгресс США принял поправку Джексона-Винника, связав свободный выезд из СССР с продажей Ноу-хау и технологического оборудования для Союза. Кончилось тем, что Политбюро ЦК, как говориться, махнул на всё рукой, – и народ поехал (58)…

В такой обстановке, ситуация со Стоунерами осложнилась. Вид на жительство, временные паспорта и прописка у них оканчивались 31 Декабря, 1978 года. Им надлежало покинуть СССР до этого срока. С одной стороны, они ничего не могли сделать. В те времена даже Ходжаев не мог помочь им продлить вид на жительство. Но, с другой стороны, это было даже хорошо.

Несмотря на финансовое благополучие, однообразная жизнь провинциального Ташкента, Роберту и Анне порядком надоела. Вязальный бизнес, приносил очень хороший доход, но получать сырьё из Афганистана становилось всё труднее. Пока у власти был король, всё было нормально. Но в 1973 году короля, который поехал в Италию лечить глаза, свергнул его двоюродный брат Мухаммед Дауд. Первое время всё оставалось на своих местах. Но после национализации частных банков в 1975 году, долго накапливать деньги на счетах стало опасно. В отделении Афганского банка, где у Роберта был счёт, с которого он переводит деньги в Вену, был приятель. Приятный молодой человек, который получил экономическое образование в Лондоне, но работы в Афганистане было немного, поэтому он довольствовался работой в качестве управляющего отделения банка. Приятель Роберта, которого звали Абдулла, всегда радушно приветствовал Роберта. Они говорили о погоде, о чем угодно, но никогда о политике. Так вот, на второй день после национализации этот знакомый Роберта исчез. Больше его никто нигде и никогда не видел. А так всё оставалось вроде как прежде. Вроде… Однако, запах перемен висел в воздухе…   

В самом Ташкенте, Роберт и Анна стали сталкиваться с проявлением национализма в форме грубости и недоброжелательства со стороны узбеков в общественных местах. Это констатировали другие «белые» сотрудники Анны. Безусловно, у них были отличные друзья, которых им будет недоставать, но родители Анны постарели и им нужна её помощь. Тиму тоже нужно идти учиться. Денег они скопили достаточно. Значит - это судьба.

27 апреля 1978 года в Афганистане произошёл очередной военный переворот. Пришедший к власти в 1973 году в результате военного переворота Мухаммед Дауд Хан и его семья были убиты. К власти пришло Революционное правительство. 

3 мая 1978, Роберт в последний раз съездил в Афганистан. Как обычно, из Мазар-и-Шарифа, он перевёл на свой счёт в Вену четыре тысячи долларов.

В мае начались выпускные экзамены в школе, а в конце июня 1978 года Рустам и Тимоти окончили школу и получили аттестаты. Как и старшие братья, Рустам готовился поступить в училище МВД, но в последний момент он решил поступать в общевойсковое командное училище. Учился он средне, но невысокий очень крепкого сложения, у него были первый разряд по спортивной гимнастике, самбо и боксу. Кроме того, Рустам неплохо знал английский, который он учил с Анной, и испанский, который он учил в школе с третьего класса, а русский и узбекский для него были родными. Это определило его желание стать военным разведчиком. У Тимоти оценки были хорошие, но по американским правилам, ему нужно было идти в High School и отучиться ещё один год, иначе ему нужно было сдавать ТОЕФИЛ и он не смог бы пойти в военную академию, как он мечтал. Поэтому они торопились. Он твёрдо решил стать специалистом по Средней Азии.

Тимоти надеялся снова встретиться со своими ташкентскими друзьями и в первую очередь с Рустамом и Согдианой, которой исполнилось уже 11 лет. Ведь они выросли вместе в одной квартире, никогда не расставались и были как братья и сестра. В школе Тимур с девочками не дружил, но ему очень хотелось иметь подружку. В своих мечтах о подружке, он всегда представлял её такой, как Согдиана. Иногда он мечтал увидеть Лисичку уже взрослой, но это были только детские мечты.

За 15 лет жизни и работы Стоунеры сумели отложить 750 тысяч долларов. По 50 тысяч в год. Сумма фантастическая по тем временам. Более того, финансовые вложения, которые они сделали, покупая сертификаты на золото, были единственно правильным, в той ситуации.





30

В 1978 году из СССР по израильской визе выехало 51 тысяча семей. Из европейской части люди ехали в основном в США. Некоторые оставались в Германии, в особенности врачи – там принимали советские дипломы, кое-кто добирался до Австралии и Новой Зеландии. Но, так как у СССР и Израиля не было дипломатических отношений(59), все эмигранты должны были, по договоренности между правительствами, ехать через Вену. 

Стоунеры уехали из Ташкента 3 июля 1978 года. Они имели на руках американские паспорта, но так как их банк был в Вене, они решили ехать через Москву, а оттуда самолётом в Вену. До Москвы часть семьи Ходжаевых, Журабек, Вайса, Рустам, и Согдиана поехали их провожать. Старшие сыновья, которые занимали высокие должности в системе МВД Узбекистана, естественно, ехать провожать их не могли, а Журабек уже ничего не боялся…

Багажа у Стоунеров практически не было. Фотографии. Документы. Немного вещей. Остальное они решили купить в Штатах. До Москвы поехали поездом. В Москве они остановились в гостинице «Россия». Дети были в Москве впервые. Выросшие в Ташкенте, в Москве им было всё в новинку.

Наступил день отлёта - 9 июля. За день до этого, как было написано в инструкции к билетам, они сдали два чемодана для таможенного досмотра. Стоунеры видели, как таможенники потрошат чемоданы пассажиров на рейс Аэрофлота номер 261, вылетающий в 10:50 на Вену. 9-го утром Ходжаевы и Стоунеры прибыли в Шереметьево. Народу было – не протолкнуться! Люди навсегда прощались с родными и близкими, с теми, кто не побоялся приехать провожать. Ходжаев, одетый в форму генерал-лейтенанта милиции, вызывал всеобщее удивление - работников аэропорта, отъезжающих, и провожающих.

Объявили начало регистрации. В последний раз все начали обниматься:
- Oq yo’l bo’lsin! (60)
- O’zingni saqlangiz! (61)

В то время как их родители обнимались, Тим обнял Согдиану. Он хотел поцеловать её в щеку, но она как-то повернулась и они поцеловались в губы. От неожиданности у обоих раскрылись глаза, и Тим увидел, что у Согдианы глаза полны слёз. Девочка прошептала ему:
- Marhamat qilib, yozmog mtnga xatni. Men hoxish kutmog! (62)

Тим было хотел, ответить Согдиане, что он напишет, как услышал, словно полёт бабочки, которых они вместе когда-то ловили:
- Men sevmog siz! (63)

Пока оторопевший Тимоти приходил в себя,  Рустам отстранил Согдиану. Они с Тимоти пожали друг другу руки... Стоунеры прошли в зал регистрации через узкую дверь. Когда Стоунеры подходили к этой узкой, алюминиевой разделяющие два мира двери, он обернулся. Согдиана глядела на него остановившимся взглядом. Но взгляд у 11-летней девочки был совсем недетский. Странно? Нет. Совсем не странно. На Востоке взрослеют быстрее. Этот момент Тимоти запомнил на всю жизнь. И Согдиана тоже.

Самолёт на Вену был заполнен до отказа. В конце салона, у окна сидел молодой человек с газетой. Рядом с ним место было свободно, но почему-то никто не подходил к нему и не спрашивал разрешения присесть на это свободное место. Все пассажиры кожей знали, что это сопровождающий их, «прикреплённый» сотрудник КГБ.

Самолёт, разбежался и набрал высоту. Люди молча глядели перед собой. Они ещё не могли поверить, что ЭТО уже позади. ЧТО их ждёт впереди, они не знали, но каждый знал только одно: хуже не будет. Тимоти сидел у окна и молчал. Он продолжал оставаться под впечатлением прощания. Молчал и Роберт. В гостинице в газетном киоске он купил Лондонскую газету. В газете была небольшая заметка о том, что бывший начальник Управления полиции Далласа, во времена президентства Кеннеди, Джесси Кюри бесследно исчез на одной из пустынных дорог вблизи Далласа. Прошло уже 15 лет… Тут было о чём задуматься… Может быть, их отъезд из Ташкента был ошибкой?

Тимур продолжал чувствовать вкус губ Согдианы.  Ему было очень грустно, от того, что он уже больше никогда не сможет видеть её и Рустама.

Одна Анна была радостна. Она оживлённо болтала с женщиной, сидящей через проход. Сима Паенсон, так звали новую знакомую Анны, рассказала, что она с мужем Лазарем и сыном Алёшей направляются в Детройт. Там в Southfield’e (64) у них живут родственники, которые, уехали из Москвы почти год назад. Этого было достаточно. Родители Анны тоже жили в Southfield’e. По непонятной причине, обе женщины решили, что им нужно держаться вместе.

Так прошло часа два. Наконец пилот объявил: «Граждане пассажиры! Наш самолёт пересёк государственную границу СССР!»  Что тут началось! Люди одновременно, несговариваясь, вскочили со своих мест. Стали кричать. Обниматься! Откуда-то появились бутылки с «Шампанским». Стоунеров тоже стали обнимать. И они, вместе со всеми, стали кричать «Ура» и тоже стали пить «Шампанское». На «прикреплённого» больше никто не обращал внимание.

Самолёт приземлился в аэропорту Вены. Пассажиры покинули самолёт и прошли в аэровокзал. Там они стали ждать свой багаж. И Стоунеры тоже вместе со всеми ждали свой багаж. Подавшись стадному чувству, они стали ощущать себя частью этой группы людей, хотя у них было американское гражданство и американские паспорта. У них были с собой деньги. Много денег. Ещё тогда, в 1963 году, при въезде в СССР, Роберт заполнил таможенную декларацию, в которой указал, что ввозит двадцать пять тысяч долларов. Именно эта сумма денег была у них с Анной и сейчас. Эмигрантам же разрешалось иметь только девяносто долларов на главу семьи и по тридцать-пять долларов на каждого дополнительного члена семьи. Поэтому люди везли с собой вещи на продажу. Они превращали деньги в мусор и надеялись этот мусор продать.

Кроме того, Стоунеры имели в Венском отделении Дойче Банка золото. За пятнадцать лет с 1964 по 1978 годы они скопил сертификатов на более чем 17 тысяч унций золота. Стоимость золота в эти годы стабильно возрастала.  В период с 1963 по 1968 она держалась на уровне $35.25 за унцию; с 1968 до 1973 – $43.50. В 1973 она поднялась до $126.30 и держалась на этом уровне. И хотя, Стоунеры были миллионерами, здравый смысл подсказывал, что им лучше будет держаться в толпе. Этому их научила жизнь в СССР.

К пассажирам, прибывшим в Вену рейсом 261, подошёл высокий парень. Он представился представителем СОХНУТа (65). Парень подходил к каждому и по-русски задавал один и тот же вопрос: «Куда Вы едите?». Если люди говорили, что в Израиль, то их отделяли от остальной группы, сажали в ожидавший автобус и отвозили в замок «Шпенау». Остальных пассажиров везли в распределитель, который размещался в гостинице «Цум Туркен».

Громко сказано, гостиница! Когда-то это был обычный бордель, но мадам Бетина, «Известная бандарша (66) в красавице Вене», заключила с кем-то из СОХНУТа контракт, и с тех пор в её бывшем «заведении», а теперь гостинице, поставили нары с матрасами. На них размещали эмигрантов. Порой по несколько семей в одной комнате. Туалет и душ, были в конце коридора. В одной стороне для мужчин, а в другой – для женщин. Всё чинно!

Когда людей, после интервью, распределяли по разным агентствам (67), их либо оставляли в Вене (Толстовский Фонд), либо отправляли в Рим для получения виз в разные страны. В те годы, эмигрантов из СССР, кроме Израиля, принимали США, ЮАР, Австралия, Новая Зеландия, Канада и возможно, ещё какие-то страны.

Стоунеры, вместе с другими людьми, оказались в «Цум Туркене». Там, увидев их американские паспорта, их приняли за идиотов, но отправили вместе с семьёй Паенсонов в отель «Донау», который находился на Кайзергассе, всего в нескольких шагах от отделения Дойче Банка, в котором у Стоунеров был счёт и где у них хранились сертификаты на золото.

На следующий день после приезда, Роберт и Анна пошли в банк и, чтобы проверить, как это работает, продали 178 унций золота по цене $126.30 за унцию, получив $17 тысяч долларов. Таким образом, с учётом $25 тысяч, которые они везли с собой из Москвы, у них оказалось $47,500 долларов. Не маленькая сумма и сейчас, но тогда это была очень большая сумма денег. На них можно было купить, например, два приличных дома. В те годы инженер, зарабатывающий $20,000 в год, чувствовал себя весьма комфортно, а $30,000 – это уже был «средний класс».

Пока родители были в банке, Тимоти успел сбегать на почту, написать и отправить письмо своим друзьям Согдиане и Рустаму. Переписываться они договорились через их школьную учительницу английского языка Лилю Давидовну Нутлис. Она окончила Ташкентский институт иностранных языков, где преподавала Анна Стоунер. Лилю увлек Лозановский метод и Анна, на основе совместного увлечения подружилась со своей способной студенткой. Так уж вышло, что после института Лилю направили в ту школу, где учились Ходжаевы и Тимоти. Лилин младший брат Ефим учился в той же школе, в одном классе с Тимоти и Рустамом. Они все вместе часто ходили во Дворец Пионеров, переходя из одного кружку в другой и пробуя разные спортивные секции, пока не остановились на боксе и самбо.

Прошло несколько дней. Стоунеры со своими новыми знакомыми гуляли по Вене, ходили в музеи, слушали воскресную мессу в соборе Святого Стефана. За годы жизни в Ташкенте, они отвыкли от вида витрин, от продуктов и товаров в магазинах, наконец, от обычной вежливости. Они решили провести несколько недель в Италии, чтобы поездить, посмотреть, отдохнуть и набраться впечатлений по пути в Штаты.

В Риме всех, в том числе и Стоунеров, поселили  в пансионате на улице Венти Септембер, недалеко от «Термини» - Римского железнодорожного вокзала. Хозяйка пансионата Грациана, за 145 «милелирэ» в неделю предоставила Стоунерам комнату с двухразовым питанием. Но в тот год в июле в Риме установилась такая жара, от которой даже теперь уже «бывшие» ташкентцы - Стоунеры, изнемогали. Они изменили свои планы. Отметив паспорта в посольстве и зачем-то купив на площади Сент-Джованни теплые вещи, они улетели в Штаты. А Паенсоны, остались в Риме ждать виз в США.

Из Рима Тимоти успел отправить в Ташкент два письма. Анна и Роберт тоже написали Ходжаевым о своих впечатлениях от Вены и Рима.


31

Оказавшись в Штатах, Стоунеры снова начали обживаться. Им нужно было прийти в себя после перелёта через океан и, в какой-то мере, преодолеть связанный с длительным отсутствием в стране, знакомый всем эмигрантам, шок. Для того чтобы снять жильё, им нужно было иметь водительские права. Поэтому, они временно поселись у родителей Анны.

Кроме родителей Анны, не то, что друзей, у них не было просто знакомых. В первые дни к ним приходили приятели родителей Анны, но, к удивлению Роберта и Анны, общение с этими добрыми пожилыми людьми, им было неинтересным.

Климат в Мичигане отличается от Ташкентского. Стояло не то, чтобы жаркое, но очень влажное лето. Часто шли дожди. Несколько раз налетали смерчи, но они не касались земли. Прошло несколько недель, прежде чем Стоунеры адоптировались к местному времени и климату. Они сдали экзамены на вождение и купили две подержанные машины. Анна начала искать работу педагогом, но работы не было. Она решила в качестве волонтёра, помогать «новоприехавшим» обживаться на новом месте.

Прошел ещё месяц. Стоунеры сняли домик в Оак Парке (68) на улице Вебстер. От их домика до дома родителей Анны было всего три мили и до школы, в которой Тим будет учиться, было совсем близко. Странное дело, все 15 лет жизни в Ташкенте, дома они говорили между собой только по-английски, а тут, вернувшись в Америку, начали говорить на смеси русского и узбекского.

У Тимоти начались занятия в школе. Там у него нашлись друзья, опять-таки, из новоприезжих. В его классе оказался один парень, с которым он был знаком по Дворцу Пионеров в Ташкенте. Естественно, что они сразу же подружились, но это не было, так как с Рустамом.

Дети эмигрантов имели проблемы с английским. По остальным предметам они бы успевали, если бы могли понять, что их спрашивают и ответить. У Тимоти таких проблем не было, но и его знаний английского было недостаточно. Книг на английском в Ташкенте он почти не читал, и ему не хватало запаса слов. Нужно было восполнять пробелы в образовании. Поэтому в школе Тим занимался только английским. По все другим предметам, он был значительно успешнее своих одноклассников.

Из Рима приехали Паенсоны. Теперь у Роберта появилось занятие – он начал их развозить то на медкомиссию, то в магазин. С подачи Паенсонов, они с Анной начали знакомиться с другими новоприезжими. И начались застолья! Люди не работали, денег практически не было, но на еду и выпивку хватало. Нашлись и бывшие ташкентцы. Роберт и Анна быстро сообразили, что выделяться нельзя. Иначе не будет друзей. Собственно, не друзей, но даже знакомых. Но они часто устраивали у себя вечеринки, готовили восточные блюда и, естественно, плов. Анна познакомилась с одной женщиной, которая в СССР была преподавателем английского языка и также как и Анна, занимавшейся методикой обучения иностранных языков по Лозановскому методу. Вот так американцы Роберт и Анна погрузились в эмигрантскую среду, находя общение с ними более понятным и интересным, чем с друзьями родителей Анны и с местными «американцами».

Разогреваемые напитками и обильной едой, «новые американцы» привычно ругали «совдепов» и мечтали о своём бизнесе. Охваченный общим порывом, Роберт тоже начал мечтать о своём бизнесе. Но эти люди не имели ни денег, ни опыта, а только говорили. Другие, которые имели деньги и смогли их перевезти, молчали и присматривались. Роберт же имел деньги и имел опыт международного бизнеса. Правда, в условиях Ташкента и под прикрытием Ходжаева.  И тут случилось такое, что заставило Роберта переосмыслить весь пустой трёп о бизнесе.

Один из местных деловых людей, который владел несколькими крупными заводами по производству комплектующих деталей и узлов для автомашин, по имени Фрэнк Шпон, которого «за глаза» называли «пурэц», (69) купил у какого-то разорившегося дельца склад. На складе были сотни тысяч изделий, расходного материала, деталей и комплектующих для системы водоснабжения. Какие-то прокладки, кухонные краны, вентили, детали для сливных бачков и раковин, распылители… Чего там только не было! И всё было упаковано для розничной продажи. Бери и работай!

Фрэнк Шпон лично приехал в центр где «новые американцы» пытались научиться, хоть как-то изъясняться на языке аборигенов: по-английски. Фрэнк попытался предложить им бесплатно забрать всё это богатство с его склада и заняться продажей этого «дефицита». Поскольку его лепет никто не понял, и преподаватель не смог донести эту идею до масс, вызвали Роберта. Тот быстро разобрался, что к чему. И, удивившись такому счастью, поднял народные массы на продажу водопроводных изделий.

Что только они не делали: ходили по магазинам, предлагая свой нехитрый товар: вывозили на, работавший по выходным, «блошиный рынок», устраивали у Роберта распродажу у гаража. За три недели вся эта «орда» не смогла продать товар даже на десять долларов. История окончилась тем, что Фрэнк позвал каких-то людей. Они быстро очистили склад и за неделю пристроили весь товар, заработав, по словам того же Фрэнка, триста тысяч.

Полученный опыт охладил деловой пыл Роберта. Он понял, что за 15 лет, он многое упустил. Ему нужен, по меньшей мере, год, пока он поймёт, что к чему. Иначе, он может легко потерять всё, что заработал. И, обсуждая этот вопрос с отцом Анны, он решил, что для него лучше всего будет заняться продажей недвижимости. По крайней мере, он будет общаться с людьми, имеющими деньги. Роберт записался на курсы по подготовке агентов по продаже недвижимости. Золото он решил пока не продавать: ему нужно получить лицензию и начать работать, а там  видно будет.

Понемногу жизнь Стоунеров в Детройте стала налаживаться. Анну взяли на работу в колледж, где она преподавала английский и русский языки, Роберт занимался на курсах, а Тимоти кроме школы занимался на курсах по подготовке к сдаче SAT(70) - теста для поступления в высшие учебные заведения.

К зиме, Тимоти сдал SAT, набрав 1,390 баллов. Учитывая, его уровень английского, это был весьма неплохой результат. Он твёрдо решил, что пойдёт на военную службу. Рекомендацию ему дали его собственный отец и директор школы. Теперь, когда он сдал тест, Тимоти начал усиленно заниматься физической подготовкой. Он стал заниматься дома гантельной гимнастикой и бегом, вернулся к занятию боксом и начал заниматься восточными единоборствами. Теперь, когда он стал почти взрослым, Тимоти был очень похож на Роберта. Такой же высокий, стройный, подвижный с «американской» белозубой открытой улыбкой, и мягкими теплыми глазами. В школе он нравился девчонкам и мог бы легко подружиться с одной из них, но почему-то, у него перед глазами часто возникал образ малышки Согдианы.

В феврале 1979 года Роберт сдал экзамен и получил лицензию на продажу недвижимости в штате Мичиган (71). Он начал работать в небольшом агентстве, находившемся в Саусфилде. Его клиентами стали в основном … «русские».

Теперь, он решил продать часть золота и начать скупать недорогие дома. К его удивлению, счастью и радости в 1979 году стоимость золота выросла до $578.70. Если бы он, тогда в Вене, продал все 17 тысяч унций золота по цене $126.30 за унцию, то они бы выручили $2,147,100.00. Теперь стоимость их золота составляла немного немало, $9,837,900.00. С учётом того, что они заработали эти деньги вне США, то им полагалось заплатить Федеральный налог на прибыль, который составлял 28% т.е. $2,754,612.00 и только. Теперь у Стоунеров, после уплаты налога и пересылки денег, оставалось чистыми и отмытыми: семь миллионов долларов! И это в 1980 году!

Практичный Роберт, решает купить несколько торговых центров и жилых комплексов в Мичигане – там автомобильная промышленность, в Техасе – нефть, в Нью-Йорке – деньги, и в Калифорнии – климат. На инвестирование они с Анной решили использовать пять миллионов, оставив в качестве запаса, два миллиона наличными, разделив деньги между пятью банками. Они также решили, все титульные листы на недвижимость и банковские счета открыть на Роберта, Анну и Тимоти. Жаль только, что их друзья Ходжаевы не могут принять участие в этом бизнесе. Вот тогда бы это была настоящая финансовая империя! Интересно, как они там? 
























32

Зима с 1978 на 1979 год выдалась на редкость холодная. В Москве держались сильные морозы, нередко доходившие по ночам до - 40;. В дополнении к холодной зиме, из магазинов стали исчезать продукты даже те, которые никогда не были дефицитом. В магазинах начали выстраиваться длинные очереди. Из пригородов приходили поезда с людьми, приезжающими в Москву за колбасой и сыром. Стоящие в очередях на морозе люди, обвиняли во всех бедах диссидентов и евреев. Естественным решением в такой ситуации могла стать небольшая победоносная война. Такой случай вскоре представился.

Весной в Афганистане началась гражданская война. 15 марта в провинции Герат пуштунские племена подняли мятеж. Их поддержали артиллерийский полк и зенитный дивизион, дислоцированные в Гератском гарнизоне. Одновременно, с территории Ирана началась переброска беженцев, которые должны были усилить волнения. Мятеж удалось подавить лишь 20 марта. Но уже на следующий день был раскрыт новый заговор против революционного режима в Кабуле. В Джелалабадском гарнизоне верными Кабулу войсками,  было арестовано двести тридцать солдат и офицеров. Эти события стали предметом обсуждения в Москве на самом высоком уровне.

В субботу 17 марта 1979 года некоторые члены Политбюро съехались на Старую площадь в здание, в котором размещался Секретариат ЦК КПСС. Они собрались, чтобы обсудить вопрос, выдвинутый Леонидом Ильичём Брежневым, относительно обострения обстановки в Афганистане.
 
- Ситуация в Афганистане не терпит отлагательств, - Сказал он, по телефону с Кириленко (72), разговаривая из своего кабинета на даче. - Надо что-то решать.

Леонид Ильич лично на заседании не присутствовал по причине плохого самочувствия. По протоколу заседание открыл Кириленко. Затем слово для сообщения он предоставил Министру иностранных дел Андрею Громыко (73). Не глядя в лежащий перед ним черновик доклада, он начал, обратившись к собравшимся:
- Судя по сообщениям поступающим  из Афганистана, а также от нашего главного военного советника товарища Горелова и временным поверенным в делах товарища Алексеева, обстановка сильно обострилась. Центром волнений стал город Герат. Там расположена 17 дивизия афганской армии, которая до настоящего времени держала ситуацию под контролем, но сейчас получены сведения, что эта дивизия по существу распалась. Артиллерийский и пехотный полки этой дивизии, изменили правительству. Проникнувшие с территории Пакистана отряды диверсантов и террористов, обучены и вооружены при участии Китая, США и Ирана, активно участвуют в беспорядках в Герате. Главари реакционеров это религиозные лидеры. К мятежникам примкнула внутренняя контрреволюция. Наши наблюдатели указывают, что число восставших идёт на тысячи.

- В 11 часов утра у меня состоялся разговор с заместителем Нур Мухаммедом Тараки товарищем Амином. Это их министр иностранных дел. Он не высказал тревог относительно положения в Афганистане, а с олимпийским спокойствием отметил, что армия держит обстановку под контролем и положение у них надежное.

Кириленко, прервал доклад Громыко:
- Андрей Андреевич, по вашему мнению, и, судя по докладу Амина, никакой нервозности руководство Афганистана в связи с этими событиями не испытывает?

Громыко немедленно ответил:
- Да, так. Амин сказал, что обстановка в Афганистане нормальная. Случаев неповиновения не зарегистрировано. Все губернаторы на стороне правительства. Но на самом деле, как докладывают наши наблюдатели, положение в Герате и в ряде других мест тревожное. В Кабуле спокойно. Граница Афганистана с Пакистаном и с Ираном насколько возможно закрыта. Афганцы, ранее работавшие в Иране, высланы домой. Они испытывают трудности и примыкают к мятежникам. Для оказания дополнительной помощи, мы выделили им 10 миллионов валютных рублей. Эти средства предназначены для охраны границы

Он продолжил:
- Я задал вопрос Амину, какие действия вы считали бы необходимыми с нашей стороны? Я также сказал ему, на какую помощь он может  рассчитывать. На что он ответил, что он очень оптимально оценивает обстановку в Афганистане, и что все провинции находятся под контролем законных властей. Я спросил, не ждете ли вы каких-то неприятностей со стороны сопредельных государств или внутренней контрреволюции. Амин ответил мне, что в настоящее время угрозы для их режима не имеется.

- Вот такой разговор состоялся у меня с Амином. Однако, после нашего разговора поступило сообщение, что в Герате один из армейских полков ударил по своим, а часть другого полка перешла на сторону мятежников. Таким образом, за правительством осталась часть 17-й дивизии, которая охраняет Герат. Наши товарищи говорят, что завтра - послезавтра со стороны Пакистана и Ирана на территорию Афганистана могут вторгнуться новые массы мятежников. Далее. Час назад получено сообщение, что главного военного советника Горелова и поверенного в делах Алексеева пригласил к себе Тараки, который обратился к нам за помощью продовольствием, военной техникой и боеприпасами, как это предусмотрено в документах, которые представленных на рассмотрение Политбюро. Что касается военной помощи, то Тараки сказал, что, может быть, потребуется помощь по земле и по воздуху. Это надо понимать так, что потребуется ввод наших сухопутных и воздушных войск.

- Я  считаю, что главным является то, что мы не можем потерять Афганистан. Вот уже 60 лет мы живем с ним в мире и добрососедстве. Если сейчас Афганистан мы потеряем, то он отойдет от Советского Союза, и это нанесет удар по нашей политике. Главное определить, с кем будет армия. Если армия будет против правительства, а следовательно, против наших войск, тогда ситуация будет достаточно сложной.

В разговор вступил министр обороны маршал Устинов (74):
- Я только что говорил по телефону с Гореловым. Он доложил, что руководство Афганистана обеспокоено нынешней обстановкой. Особенно плохо дело обстоит в провинциях Герат и Пакти. Дивизия, охраняющая Герат, оказалась неустойчивой. Командир дивизии в настоящее время скрывается на аэродроме и никакими действиями полков не руководит. Завтра утром(75) в Герат будут направлены оперативные группы. Мы рекомендовали перебросить некоторые части в районы возникновения мятежа. Но на это пойти трудно, так как и в других местах тоже неспокойно. Они ожидают выступления со стороны СССР наземных и воздушных сил.

Шеф КГБ Юрий Андропов (76), постукивая по столу пальцами, спросил:
-  Они надеются, что мы ударим по мятежникам? Так, что ли?

Кириленко тут же добавил:
- У меня вопрос: с кем  будут воевать наши войска? С мятежниками? Но к мятежникам присоединилось большое количество религиозников. Это мусульмане. Среди них большое количество простого народа. Нам придется воевать с афганским народом.

Не обращаясь никому конкретно, задал вопрос Косыгин (77):
- Кто мне скажет, какая армия в Афганистане, сколько там дивизий?

Ответил Устинов.
- В афганской армии 10 дивизий. То есть, более 100 тысяч человек.

- Я добавлю к этому. - Заметил Андропов. - По оперативным данным известно, что из Пакистана в Афганистан направляется около трех тысяч мятежников. Это, главным образом, религиозные фанатики.

- А если народ восстанет? - Продолжал Кириленко, - Кроме прибывших из Пакистана и Ирана террористов и мятежников, среди масс, с которыми придется иметь дело нашим войскам, будут простые люди Афганистана. Правда, это поклонники ислама...

Долгое время молчавший Косыгин, заявил:
- Я считаю, что проект постановления, который представлен, надо серьезно исправить. Во-первых, не нужно растягивать поставку вооружений до апреля, а надо дать все сейчас. Второе, надо поддержать руководство Афганистана. Я предлагаю сообщить Тараки, что мы поднимаем цену на газ, что позволит покрыть издержки, связанные с приобретением оружия и других материалов. Третье. Я думаю, что надо пересмотреть поставки зерна Афганистану и поставить дополнительно 100 тысяч тонн.

- Эти меры следовало бы внести в проект постановления и, таким образом, поддержать афганское руководство. За Афганистан нам нужно бороться. Конечно, нам придется бороться с иранцами, пакистанцами и китайцами. Иран окажет Афганистану помощь, у него есть на это средства, тем более, они единомышленники в религии. Это нужно иметь в виду. Пакистан тоже пойдет на такую меру. О китайцах говорить нечего. Поэтому я считаю, что нам нужно принять товарищеское постановление и серьезно помочь афганскому руководству. Об оплате, я уже сказал, говорить сейчас не следует, тем более  что мы с них все равно ничего не получим.

Заседание на Старой площади затянулось до вечера. Все согласились, что помощь Афганистану нужна и нужна сейчас. Председательствующий Кириленко поднялся со своего кресла:

- Мы долго говорили, товарищи. Давайте подведем итог. Я предлагаю:

1. Поручить товарищу Косыгину уточнить документы и добавить поставку 100 тысяч тонн хлеба, увеличение цены на газ, снять вопрос о процентах, о твердой валюте и т. д.
2.  Поручить товарищам Громыко, Андропову, Устинову и Пономареву разработать политический документ в отношении Афганистана.
3.  По линии МИД нужно обратиться к Пакистану, чтобы не допустить его  вмешательства во внутренние дела Афганистана.
4. Направить в Афганистан военных специалистов по линии Министерства обороны и КГБ для подробного выяснения обстановки.
5.  В проекте постановления добавить пункт о подготовке материалов, разоблачающих вмешательство во внутренние дела Афганистана Пакистана, Ирана, США, и Китая. Этот материал публиковать через третьи страны.
6. Нужно продумать, как мы будем отвечать на  обвинения, которые могут выдвинуть против нас другие страны, обвиняя в агрессии. И, наконец, нужно проинформировать социалистические страны о  намеченных мерах.
7. Поручить Министерству обороны развернуть две дивизии на границе между СССР и Афганистаном.

- Есть ли другие предложения у товарищей?
- Здесь все учтено.
- Хорошо. Я сейчас постараюсь связаться с Черненко (78) и передать ему наши предложения. А он постарается проинформировать об этом Леонида Ильича. Давайте на этом заседание сегодня закончим.























33

На следующее утро в воскресенье 18 марта 1979 года состоялся телефонный разговор между Косыгиным и Нур Мухаммедом Тараки. В начале разговора Косыгин попросил переводчика, передать ему привет от Леонида Ильича и от других членов Политбюро. Тараки поблагодарил. Затем Алексей Николаевич попросил Тараки дать личную оценку ситуации в Афганистане.

- Обстановка ухудшается, - Ответил Тараки. - В последнее время из Ирана заброшено около 4 тысяч военных в гражданской одежде. Они проникли в город Герат и в воинские части. Сейчас 17-я пехотная дивизия находится в их руках, включая артиллерийский полк и зенитный дивизион. Они ведут огонь по нашим самолетам. В самом Герате идут бои.
- Сколько в дивизии людей? – Спросил Косыгин.
- 5 тысяч. В их руках склады. Из Кандагара самолетами мы доставляем питание и боеприпасы.
- Сколько осталось у вас людей?
- 500 человек. Они находятся на аэродроме. Там же и комдив. Мы послали из Кабула оперативную группу. Она находится на аэродроме.
- А где офицеры? Они тоже изменили?
-  Часть на нашей стороне.
-  Среди населения вы имеете поддержку?
-  Поддержки со стороны населения нет.
-  Сколько населения в Герате?
-  200-250 тыс. человек. Они ведут себя в зависимости от обстановки. 
-  Какие перспективы, по Вашему мнению, в Герате?
-  Мы считаем, что сегодня или завтра Герат будет в руках противника.
-  Какие будут ваши предложения? – Спросил Алексей Николаевич
- Мы просим Вас оказать помощь людьми и вооружением. В противном случае мятежники пойдут в сторону Кандагара и  Кабула. И если вы нанесете удар по Герату, то можно спасти революцию. Я прошу Вас о помощи.
 
В разговоре наступила долгая пауза. Затем Косыгин ответил
-  Мы должны по этому вопросу посоветоваться в Политбюро.
- Пока будете советоваться, Герат падет. Тогда будут еще большие трудности для Советского Союза и для Афганистана…
- Какие ваши прогнозы по Пакистану и Ирану? Находитесь ли Вы в контакте с прогрессивными силами в Иране? Вы можете им сказать, что ваш главный враг это США. Иранцы озлоблены против США. Это можно использовать.
- Сегодня мы сделали заявление иранскому правительству, указав, что Иран вмешивается во внутренние дела Афганистана.
-  А вы не считаете нужным сделать какое-либо заявление Пакистану?
-  Завтра сделаем такое заявление и по Пакистану.

Снова наступило молчанье. Затем Косыгин взял инициативу в разговоре:
-  Вы надеетесь на армию? Какова ее надежность?
-  Мы считаем, что наша армия надежна. Но перебросить войска из других регионов и направить их в Герат, мы не можем, так как это ослабит наши позиции в других провинциях. Если Герат падет, то и Пакистан предпримет такие же действия со своей границы. Они направят солдат в гражданской одежде, которые начнут захватывать города, Успех в Герате - это ключ ко всем остальным вопросам, связанным с нашей борьбой. Я предлагаю, чтобы вы на своих танках и самолетах поставили афганские знаки. Если вы пришлете войска в Кабул, и они пойдут из Кабула на Герат, то никто ничего не узнает. Все будут думать, что это правительственные войска.
-  Поставки оружия скрыть не удастся. - Косыгин начал раздражаться. - Это станет известно всему миру. Все начнут кричать, об оккупации СССР Афганистана. Скажите, а если мы самолётами доставим танки, минометы и боеприпасы, вы найдёте обученных людей?
-  Очень небольшое количество.
-  Сколько?
-  На этот вопрос я ответ дать не могу. На него могут ответить советники.
- Я понимаю, что в Афганистане подготовленных военных кадров нет, но у нас прошли подготовку сотни афганских офицеров. Куда они делись?
- Большая часть это мусульмане-реакционеры. Мы не можем на них положиться.
- Сколько в Кабуле сейчас населения?
- Около миллиона человек.
- Так что из миллиона Вы не можете набрать еще 50 тысяч? Сколько вы можете набрать людей?
- Мы можем набрать некоторое количество молодежи, но нужно время, чтобы их обучить. Мы просим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков и туркменов. Их можно одеть в афганскую форму, и никто их не узнает. Кроме того, нам нужны боевые машины пехоты. Их называют БМП.
- Вы имеете водителей для этих машин?
- А вы пришлите машины вместе с водителями: таджиками и узбеками.
- Я ожидал такого ответа от вас. Мы будем с вами на связи.
- Передайте наше уважение и наилучшие пожелания товарищу Брежневу и остальным членам Политбюро.
- Спасибо. Передайте привет всем своим товарищам. До свидания (79).




34

В понедельник, 19 марта, на Старую площадь из  загородной резиденции приехал Брежнев. За два дня, которые прошли в размышлениях и нелегких переговорах с Кабулом, мнение членов Политбюро относительно возможной реакции на происходящие в Афганистане события менялось дважды, причем одна позиция была диаметрально противоположна другой. В итоге решили вызвать Тараки в Москву для переговоров на месте.

20 марта Тараки прилетел в Москву, пытаясь именно здесь отыскать выход из критического положения, которое создалось в Афганистане. Вечером 20 марта Брежнев встретился с Тараки. Кроме них в роскошном кабинете Генерального секретаря на Старой площади присутствовали А. Н. Косыгин, А. А. Громыко, Д. Ф. Устинов и Б. Н. Пономарев (80).

Без предисловий Брежнев сразу же перешел к главному.
- Правительству Афганистана, нужно приложить максимальные усилия, чтобы исправить положение, которое сложилось в результате событий в Герате. Конкретные шаги должны быть направлены на устранение угрозы, нависшей над новым правительством страны, и они должны содействовать укреплению завоеваний революции.

Опережая возможный вопрос, Леонид Ильич поставил точку в вопросе относительно возможности ввода советских подразделений на территорию Афганистана:
- Ни вводить войска, ни заявлять публично о том, что они не будут введены, не следует.

Этим разговором Брежнева с Тараки в определенной степени была подведена черта под мартовскими волнениями в Герате, которые повергли в ужас революционное правительство Афганистана. На этот раз самого Тараки и его окружение удалось успокоить и заставить взять ситуацию под свой контроль, не прибегая к помощи советских войск, о вводе которых он настоятельно просил. Вместе с тем события в Герате заставили руководство СССР предпринять некоторые решительные действия. Этому способствовало, что в первый же день восстания в Герате погибли, работавшие в городе, военный советник и два специалиста. Министр обороны Маршал Д. Устинов приказал привести в 12-часовую готовность к десантированию посадочным способом одну воздушно-десантную дивизию, развернуть до полных штатов два мотострелковых полка в районе Кушки, и перебросить одну мотострелковую дивизию под Термез. 18 марта были развернуты еще две мотострелковые дивизии Туркестанского военного округа.

Но события в Афганистане приняли серьёзный оборот. 23 марта в результате боев вооруженным отрядам оппозиции удалось захватить ряд населенных пунктов, которые были освобождены лишь через несколько дней. Активизировалась боевая деятельность мятежников в горных районах у Джелалабада и других провинций, приграничных с Пакистаном. Весной 1979 года оппозиционеры успешно проводили военно-террористические акции практически по всему Афганистану, охватывая мятежами одну провинцию за другой.

Оперативная информация, поступавшая из Афганистана от посольства, разведки и военных советников, изучалась аналитиками. На основе их выводов министрами иностранных дел, обороны, председателем КГБ и заведующим Международным отделом ЦК КПСС составлялись «Записки ЦК КПСС», которые были предназначены для очень узкого круга лиц и рассылались только членам Политбюро. «Записки» содержали не только анализ причин ситуации, возникшей в Афганистане, но и рекомендации советскому политическому руководству. 

20 апреля подразделения правительственных войск совместно со службой безопасности ликвидировали мятеж в Джелалабадском гарнизоне. В этом антиправительственном выступлении принимали участие военнослужащие разведывательного батальона, артиллерийского полка и комендантской роты.

10 мая раскрыт заговор в Кандагарском гарнизоне. Группы мятежников были зафиксированы: в горном районе юго-западнее города Баглана - более тысячи человек, в районе города Зирака - до двух тысяч человек, и в двенадцати километрах западнее Газни - до четырехсот человек. Мятежниками был взят под контроль участок дороги на северо-западе Джелалабада.

23 мая Афганские правительственные войска провели масштабную операцию в тридцати километрах юго-западнее Герата, где было сосредоточено более двух тысяч мятежников. В ходе боев уничтожено шестьдесят человек, в плен захвачено сто тридцать душманов. На следующий день активные боевые действия велись в провинциях Газни и Пактика. Уничтожено и взято в плен сто мятежников. Операции по подавлению очагов контрреволюции были проведены также в пригородах Герата и в районах Ваза и Бамиан. Убито более ста и захвачено в плен восемьдесят моджахедов.

 


35

В Москве по-прежнему внимательно следили за  событиями в Афганистане. На заседании Политбюро 24 мая рассматривался вопрос о дополнительной военной помощи. В частности, Госплану СССР и Министерству внешней торговли было поручено в двухнедельный срок рассмотреть возможность оказания помощи Афганистану, включая поставку 1500 автомобилей, 140 орудий и минометов, 90 бронетранспортеров (из них 50 в порядке ускорения), 48 тысяч единиц стрелкового оружия, около 1000 гранатометов, 680 авиационных бомб.

2 мая 1979 года командующий Главного Управления Разведки (ГРУ) Генштаба генерал армии Ивашутин вызвал к себе подполковника Колесника и поставил задачу сформировать отдельный отряд специального назначения. Этот отряд численностью около шестьсот человек, помимо управления и штаба, должен был состоять из четырех рот. Три роты десанта должны были иметь на вооружении боевые транспортные средства. Четвертой – должна быть рота вооружения, которая состояла из трёх взводов, включая взводы реактивных огнеметов и саперов. Отряд должен был включать взводы связи, автомобильный и материального обеспечения. Но главной особенностью отряда был принцип отбора бойцов и командиров. Их отбирали из трех национальностей: узбеков, туркмен и таджиков. При таком составе отряда практически не было проблем с языковой подготовкой, так как все таджики, половина узбеков и часть туркменов владела фарси, а некоторые владели основными языками Афганистана: пушту и дари. Бойцов отбирали из мотострелковых и танковых частей призывов 1977 и 1978 годов, а младших командиров из числа курсантов военных училищ. Особые требования предъявлялись к физической подготовке. Впоследствии этот отряд получил название «мусульманский батальон»

Отряд базировался в Чирчике(81). Летом 1979 года отряд занимался боевой подготовкой. А в это время, на личный состав батальона уже шили униформу Афганской армии без знаков различия, и готовили необходимые документы. Каждый военнослужащий имел документы на пуштунском языке. С именами мудрить не пришлось - бойцы пользовались своим именем. Это не должно было бросаться в глаза, поскольку в Афганистане, особенно в северных районах, много узбеков, таджиков и туркменов.

В течение лета 1979 года все усилия Афганских правительственных войск переломить ситуацию успеха не имели.

Летом 1979 года Ходжаевы ждали своего сына Рустама, который должен был приехать из училища в отпуск. Но вместо его самого, от Рустама пришло письмо. Рустам писал, что он сдал все экзамены на «хорошо» и «отлично», и что он  временно откомандирован из училища в другую воинскую часть для специальной подготовки. После завершения спецподготовки, он вернётся в училище без потери курса. У него всё хорошо. Писать он больше не сможет и не будет. Напишет уже после того, как вернётся обратно в училище.

Прочитав письмо, мать, понятное дело, для порядка всплакнула, отец понял, что и этот сын вырос. Следующее письмо от сына, Ходжаевы получили в конце января 1980 года. Рустам писал, что его приняли в партию, что он получил звание старшего сержанта и, что за личное участие в спецоперациях был награжден боевыми наградами. Сейчас он догоняет пропущенный материал, нажимает на изучение испанского языка, а в отпуск домой приедет летом.

Родители всё поняли. Они поняли, что их сын был на «Юге».




















36

Следуя указаниям министра обороны в декабре 1979 года, на территории Среднеазиатского и Туркестанского военных округов было развернуто и доукомплектовано около ста соединений, частей и учреждений. Было развернуто управление 40-й армии, в которую входили три мотострелковые дивизии, десантно-штурмовая бригада, отдельный мотострелковый полк, артиллерийская и зенитно-ракетная бригады, а также части различных родов войск и службы тыла. Для доукомплектования развертываемых войск было призвано из запаса более пятидесяти тысяч офицеров, сержантов и солдат. Предприятиями народного хозяйства для нужд армии было отмобилизовано около восьми тысяч автомобилей.

Для обоих военных округов это было самое крупное мобилизационное развертывание за последние полвека. В войсках и военных комиссариатах были уверены в том, что идет обычная инспекторская проверка. Лишь 24 декабря 1979 года на совещании руководящего состава Министерства обороны СССР было объявлено о возможности принятия советским руководством решения о вводе войск в Афганистан. К этому сроку основные силы 40-й армии были готовы к выполнению задачи. На совещании были определены соединения и части, которым на следующий день предстояло пересечь государственную границу. Директивой министра обороны были поставлены задачи на совершение марша и размещение войск на территории Афганистана. Было определено и точное время перехода границы - 25 декабря 1979 года в 15:00.

Советский посол в Кабуле заранее поставил Амина в известность, что советское руководство приняло решение оказать помощь дружественному Афганистану. На основании этого сообщения Амин дал указания штабу вооруженных сил Афганистана всячески содействовать советским войскам.

Утром 25 декабря командующий 40-й армией генерал-лейтенант Тухаринов провел рабочие встречи с начальником оперативного управления штаба вооруженных сил Афганистана генерал-майором Бабаджаном и Абдуллой Амином, старшим братом Генсека НДПА. В это же время рядом с мостом «Дружба», через который потом советские войска выходили из Афганистана, понтонно-мостовые части начали возводить шестидесяти тонный мост.

Общий замысел ввода войск заключался в том, чтобы пересечь границу и войти на территорию Афганистана по двум направлениям. Совершив марш по маршрутам Термез – Кабул – Газни и Кушка – Герат – Кандагар, окружить наиболее важные административные центры страны. Войска планировалось разместить по этому кольцу и тем самым создать условия для обеспечения нормальной жизнедеятельности Афганистана. Однако перед самым началом ввода были внесены некоторые коррективы. Командир мотострелковой дивизии, которая должна была первой пересечь границу в районе Термеза, получил приказ передислоцироваться в Кундуз. Ввод другой мотострелковой дивизии, в районе Кушки, было приказано осуществить чуть позже.

25 декабря в 15:00 разведывательный батальон 108-й мотострелковой дивизии перешел советско-афганскую границу. Одновременно, границу пересекли самолеты военно-транспортной авиации с личным составом и боевой техникой 103-й воздушно-десантной дивизии для десантирования посадочным способом на Кабульском аэродроме. К началу ввода войск на командный пункт 40-й армии прибыли зам. министра обороны маршал Соколов и командующий войсками ТуркВО генерал-полковник Максимов. Пропуск войск через границу осуществлялся пограничниками по спискам, которые были утверждены командирами частей и вручались нарядам пограничных войск перед выходом подразделений на понтонный мост. Списки десантников передавались пограничным органам на аэродромах последней дозаправки самолетов военно-транспортной авиации.

Через несколько часов появились первые погибшие. При переходе, который происходил ночью, пропуская афганскую машину, одна из бронемашин упала с насыпи и перевернулась. Погибло восемь человек. Авария произошла и при переброске 103-й воздушно-десантной дивизии. В 19:33 московского времени (в Афганистане уже была глубокая ночь) в окрестностях Кабула военно-транспортный самолет Ил-76 с личным составом и техникой врезался в гору. Погибло сорок четыре десантника.

Утром 26 декабря командир 40-й армии Тухаринов вместе с маршалом Соколовым совершили облет выдвигающихся колонн. К середине дня 26 декабря практически полностью завершилась переброска по воздуху воздушно-десантной дивизии и отдельного парашютно-десантного полка в аэропорт Баграм и в Кабул. К этому времени к Афганской столице подошли передовые части 108-й мотострелковой дивизии, которые двигались в составе автоколонн.

Ввод советских войск был воспринят жителями спокойно. Они знали о поставленной перед войсками задаче по восстановлению порядка в стране и относились к этому положительно. В тоже время, некоторые из отставших машин подвергались обстрелам. Особенно неблагоприятные условия сложились при выдвижении отдельного мотострелкового полка из района Хорог в Файзабад, провинция Бадахшан. Очевидно, это было вызвано тем, что на территории северо-восточных районов Афганистана проживало большое количество бывших басмачей и их потомков.

К утру 28 декабря 108-я мотострелковая дивизия сосредоточилась северо-восточнее Кабула и установила взаимодействие с частями 103-й воздушно-десантной дивизии. Переход мотострелковой дивизии в зимних условиях через сложный горный перевал Саланг, был осуществлен впервые за последние десятилетия. Горные дороги обледенели, техника буксовала на подъеме, а на спуске шла юзом. При движении танков и боевых машин пехоты через тоннель длиною 2,700 метров, вентиляция которого не была рассчитана на прохождение транспорта с карбюраторными двигателями, загазованность оказалась на критическом уровне. Колонны пришлось вести в противогазах, что позволило избежать значительных потерь.

После высадки воздушно-десантной дивизии вышли по согласованию с афганской стороной к наиболее важным административным объектам - зданиям ЦК НДПА, МО, МВД, МГБ и министерства связи и взяли их под свой контроль. Под охраной советских войск оказались основные автотрассы Кушка – Герат – Шинданд – Гиришк – Кандагар, Термез - Кабул, Кабул – Джелалабад, Пули-Хумри – Кундуз – Файзабад, а также многие объекты советско-афганского сотрудничества, на которых работали советские гражданские советники и специалисты. К ним относились месторождения газа на севере страны Джаркудук и Шибарган, электростанции Сароби, Наглу, Пули-Хумри, завод азотных удобрений в Мазар-и-Шарифе и т. д.

К середине января 1980 года ввод главных сил 40-й армии в основном был завершен. На территории Афганистана полностью сосредоточились 5-я и 108-я мотострелковые дивизии, 103-я воздушно-десантная дивизия, 56-я отдельная десантно-штурмовая бригада, 860-й отдельный мотострелковый полк и 345-й отдельный парашютно-десантный полк. В течение первой половины года эта группировка была усилена 201-й мотострелковой дивизией и двумя отдельными полками. В последующем боевой состав советских войск в Афганистане уточнялся в зависимости от развития военно-политической обстановки в стране.

В январе встал вопрос о том, как войска в Афганистане. Они находились в составе войск Туркестанского военного округа, но в состав 40-й армией были введены части и соединения видов и родов войск центрального подчинения. По приказу министра обороны Д. Ф. Устинова было утверждено наименование «Ограниченный контингент советских войск в Афганистане» (ОКСВ).






1. 37

В начале 1979 года Тимоти, как и все выпускники школ, собирающиеся продолжить образование, послал заявления в несколько военных учебных заведений. Первым, в его списке, была военная академия «Вест Поинт».

Военная академия «Вест Поинт» занимает особое место в истории США, начиная со времён Американской революции и войны за независимость. Генерал Вашингтон считал Вест Поинт, так называют плоскую возвышенность на Западном берегу реки Гудзон, наиболее важным стратегическим районом во всей Америке. В 1778 году он назначил Тадеуша Костюшко, руководителя восстания в Польше против Российской оккупации и героя Саратоги(82), руководить проектированием и строительством фортификационных сооружений в Вест Поинте. В 1779 году генерал Вашингтон перевёл свой штаб в Вест Поинт. Солдаты быстро построили крепость, возвели батареи и редуты. Они проложили 150-тонную цепь, контролируя движение судов и кораблей по реке Гудзон. Крепость Вест  Поинт никогда не была завоёвана англичанами, даже после предательства полковника Бенедикта Арнольда (83).

Американские военные и политические деятели, включая Джоржа Вашингтона, Александра Гамильтона(84) и Джона Адамса(85), желая устранить зависимость США от зарубежных военных специалистов, настаивали на организации учебного заведения, для подготовки офицеров. В 1802 году американский президент Томас Джефферсон (86) подписал указ о создании Военной Академии. Местом для размещения академии был выбран Вест Поинт.

Полковник Сильванус Таер (87), служил начальником академии Вест Поинт с 1817 по 1833 годы. Он возвысил требования по академическим предметам и установил военную дисциплину. Понимая, что молодая нация нуждается в инженерах, он ввёл геодезию, в качестве одного из основных предметов.  В первой половине 19-го века выпускники Военной академии привлекались на  основные должности при строительстве железных дорог, мостов и портов.

Опыт, полученный преподавателями Вест Поинта в ходе нескольких войн с Мексикой и индейцами, который они передали кадетам, позволил выпускникам академии доминировать среди командиров в Гражданской войне между Севером и Югом. Выпускниками академии были генералы Улисис Грант, Андрю Джексон, Роберт Ли, Уильям Шерман и Джон Першинг. И в ходе Первой и Второй мировых войн выпускники Вест Поинта, генералы Дуглас МакАртур, Дуайт Ейзенхауэр, Омар Брэдли, Джордж Патон и другие полководцы принесли славу американскому оружию.

Именно в это, наиболее престижное военное учебное заведение Тимоти Стоунер подал заявление о приёме. Высокие оценки по всем дисциплинам, отличная физическая подготовка, знание языков, включая английский, испанский, русский и узбекский, опыт жизни в других странах, делали кандидатуру Тимоти уникальной для военной карьеры. И он не ошибся - его приняли в Вест Поинт.

За два месяца до отъезда в Вест Поинт, Тимоти обменялись письмами с Согдианой и Рустамом. Тимур сообщал своим друзьям, что он тоже, как и Рустам, готовиться к поступлению в военное училище. Молодые люди, понимая, что их переписка не может поощряться, решили, на время её прекратить. Рустам учился в общевойсковом командном училище, так что своё письмо Тиму он передал через родителей. Согдиана тогда дописала в конце письма от Рустама Тиму, что будет ждать его, хоть сто лет. Немного удивительно для 12-летней девочки, но на востоке женщины взрослеют рано. 

Тимоти Стоунер, теперь уже кадет Стоунер, приступил к занятиям в Вест Поинте вместе с одной тысячей, такими как он, амбициозными молодыми людьми. Но в Тимоти было нечто такое, что выделяло его из общей массы. Во-первых, он сразу же начал усиленно заниматься академическими дисциплинами, сочетая с тренировками по восточным единоборствам и усиленной физической подготовкой. Во-вторых, он стал брать уроки сценического искусства и грима. Он был единственным во всей академии кадетом, продолжающим стричь волосы наголо. В это время появились, цветные контактные линзы для глаз. Тимоти, в свой выходной день, посетил окулиста и попросил его выписать ему нулевые контактные голубые линзы. Он, обладающий отличным зрением, начал их исправно носить. В целом его поведение не укладывалось в обычные рамки и вызывало удивление.

О его «чудачествах» узнал командир отделения и доложил командиру курса. Полковник Хьюз вызвал Тимоти Стоунера на «беседу». Тот предстал пред очами  командира, одетый в узбекский халат и тюбетейку. Войдя кабинет командира, Тимоти доложил, что кадет Стонер по его приказанию прибыл. С полковником, чуть не случился удар. На его грозный рык, что он не допустит балаган в академии, Стоунер вышел из его кабинета. У него заняло ровно две секунды снять с себя халат и тюбетейку. Тим снова постучал в дверь и снова предстал перед командиром, теперь уже одетым в полную парадную форму кадета.

Тимоти знал, что полковник Хьюз, до его назначения командиром курса, служил в разведке и, выполняя сложные задания, был в нескольких странах на нелегальном положении. Поэтому-то, он и разыграл спектакль с эффектом переодевания, именно для того, чтобы привлечь внимание полковника. И он  не ошибся. Полковник Хьюз оценил этот шаг. Но, что ему впредь было бы неповадно шутить, велел Тиму в его кабинете в парадной форме сделать полсотни отжиманий. Для физически крепкого парня, это был сущий пустяк.

После отжиманий у них состоялся разговор, в ходе которого Тимоти Стонер рассказал полковнику Хьюзу, что готовится к карьере разведчика. Ситуации могут быть разными, поэтому, постоянно меняя парики и цвет глаз, его сложно будет запомнить другим сокурсникам. Полковнику понравилась целеустремлённость и неординарное мышление, а именно это ценилось более всего. На прощание, командир курса «наградил» кадета Стоунера тремя нарядами вне очереди, на что тот прокричал:
- Sir! Yes, Sir! Thank you, Sir! (88) - и удалился выполнять приказ, понимая, что это не наказание, но поощрение.

Полковник Хьюз, который помимо всего преподавал на старших курсах, тактику проведения спецопераций, запомнил Стоунера. Через несколько недель, он снова вызвал его к себе и предложил ему - кадету первого года, вместе с кадетами старших курсов, участвовать в его семинаре по тактике спецопераций.

К концу первого года обучения в Вест Поинте, катет Стоунер, вторично привлёк к себе внимание полковника Хьюза. А случилось вот, что…

4 ноября 1979 года, иранские «студенты» под руководством нынешнего президента Ирана Махмудда Ахмединеджада, с согласия и поощрения исламского руководства Ирана во главе с аятоллой Хомейни штурмом заняли здание посольства США и захватили 53 американских дипломатов и морских пехотинцев, охраняющих посольство. После 6 месяцев бесполезных переговоров, правительство США решило прекратить переговорный процесс и разорвать дипломатические отношения с Ираном. 8 апреля 1980 года, было принято решение использовать группу специального назначения «Дельта» для силового решения проблемы с заложниками, продолжающими удерживаться в здании бывшего посольства США в Тегеране. Детали плана освобождения заложников оставались секретными в течение 25 лет. Только недавно с этих документов была снята секретность.
Первоначально планировалось выдвинуть ударную группу из двухсот человек, состоящую из агентов ЦРУ и американского спецназа в Иран со стороны Турции, используя грузовики, ликвидировать «студентов» и вывезти заложников. Но Тегеран находится далеко от границ внутри страны и такое решение, сопряжено с возможными людскими потерями и техники. Поэтому, оперативное руководство, решило использовать вертолёты.

С целью сбора разведданных, сотрудник группы «Дельта» Ричард Мэдоу отправился в Иран. Он собрал ценную информацию. Ему удалось выйти на повара посольства, который сообщил ему расположение постов охраны и мест содержания заложников. Одновременно, группа специалистов ЦРУ и военно-воздушных сил США нелегально обследовали пустыню на юге от Тегерана. Разведчики определили место для будущей промежуточной базы «Пустыня –1».

Подготовка к этой секретной операции, получившей кодовое название «Eagle Claw» (89) началась в декабре 1979 года и длилась до марта 1980 года. 16 апреля Председатель Объединённого Комитета Начальников штабов США лично подписал приказ о начале операции по освобождению заложников. 19 апреля, спецподразделения войск США приступили к выполнению операции.

Разработанный штабом операции оперативный план, предусматривал использование воинского соединения, включая 8 морских вертолётов «Navy RH-53D» с морскими пехотинцами на борту; 12 армейских самолётов «4 MC-130E Combat Talon» - самолёта для спецопераций, 3 командных авиапоста «EC-130E Commando Solo», 3 штурмовика «AC-130 Special» и 2 военно- транспортных самолёта «C-141 Starlifter» и самолёты-заправщики «КС-135» - летающий танкер. В соответствии с планом, до атаки массированными силами, группа разведчиков должна была проникнуть в Тегеран и руководить операцией с земли. Кроме того, в зону Персидского залива были выдвинуты группы ударных авианосцев «Nimitz» и «Coral Sea» с кораблями поддержки.

Выбор вертолёта «Navy RH-53D» для предстоящей операции был не случаен. Этот тип вертолёта использовался как морской тральщик. Вертолёт был оборудован приборами для выявления, буксировки и нейтрализации всех типов мин. Вертолёт мог принять на борт от 30 до 50 человек, в зависимости от количества горючего, или поднять в воздух 15 тонн груза. Несмотря на огромный размер, крейсерская скорость вертолёта 260 км/час. Годом раньше, этот вертолёт совершил трансконтинентальный перелёт из Норфолка, штат Вирджиния, в Сан Диего, Калифорния. Вертолёт с дозаправкой в воздухе с самолёта «Hercules HC-130» преодолел расстояние в 2,077 морских миль (примерно 3,340 км) за 18-1/2 часов.

По разработанному плану, в первую ночь, три самолёта «МС-130» должны были высадить десант разведчиков в составе группы «Дельта», для управления операцией с земли и водителей грузовиков на промежуточную базу «Пустыня –1». Три самолёта «КС-130» должны были следовать за вертолётами «RH-53D», вылетающими с авианосца «Nimitz» и быть готовыми заправить их в воздухе. Как только вертолёты будут дозаправлены, они должны будут доставить оперативные группы в холмистую местность в пригороде Тегерана, на вторую промежуточную базу, названную «Пустыня –2».  Там их должны будут встретить разведчики, и вывести к местам отдыха и перегруппирования для предстоящего следования в грузовиках и нападения на здание посольства. Вертолёты должны будут спрятаться до того момента, пока они не будут вызваны командирами отдельных групп «Дельта».

На следующую ночь самолёты «МС-130» и «ЕС-130Е» должны будут снова вылететь вглубь Ирана. На этот раз, они должны будут доставить 100 егерей, задача которых овладеть лётным полем «Манзари» и удерживать его для посадки двух самолётов «C-141 Starlifter», на которых предполагалось вывезти всех освобождённых заложников. Три штурмовика «AC-130 Special» должны будут осуществлять поддержку егерей и групп «Дельта» с воздуха.

Группы «Дельта» вместе с освобождёнными заложниками, должны будут пробиться к, расположенному недалеко от здания посольства, футбольному полю, куда должны будут прилететь вертолёты. Вертолёты доставят людей на лётное поле «Манзари», где они пересядут на самолёты «C-141 Starlifter».

За месяц до предполагаемого начала операции, на вертолётах группа управления полётами был доставлена в район, выбранный для создания базы «Пустыня –1». Агенты ЦРУ на велосипедах обследовали местность и определили расположение взлётно-посадочной полосы. Они установили инфракрасные фонари, для направления посадки самолётов и вертолётов.

Вечером 24 апреля 1980 года шесть военно-транспортных самолётов «С-130» с 132 спецназовцами на борту поднялись в воздух с авиабазы «Мазира» в Омане. Гружёные машины легли курсом на, расположенную в тысяче морских миль,  промежуточную базу «Пустыня –1».  В эту же ночь, восемь морских вертолётов «Navy RH-53D» вылетели с авианосца «Nimitz» на встречу с самолётами на базе «Пустыня –1». Так началась, одна из наиболее неудачных военных операций в истории США – «Коготь Орла».

В начале, всё было отлично. Подлетая к базе, пилоты сообщили, что они обнаружили излучения радаров на высоте тысячи метров. Ниже этой высоты, излучения радаров не было. Но руководством операции, был отдан приказ пилотам не подниматься выше 70 метров, чтобы избежать обнаружения. Этот приказ заставил пилотов спуститься ниже, и … они попали в песчаную бурю. Два вертолёта сбились с курса, а третий совершил посадку ранее, когда его система автоматики вышла из строя.

Параллельно с этим, в результате небрежного планирования операции и по причине простого человеческого невезения, на базу «Пустыня –1» случайно наткнулся автобус с иранцами. Они, вероятно, преодолевая песчаную бурю, тоже сбились с пути. Автобус был уничтожен, но нескольким пассажирам удалось скрыться. Естественно, что они сообщили о своей встрече Иранской службе безопасности - Стражникам Исламской революции - «Пасдаран». Операция перестала быть секретом.

Оставшиеся вертолёты, преодолевая песчаную бурю, добрались до места встречи на час позже запланированного времени. Услышав по радио, что самолёты-заправщики прибыли на место, сбившиеся с курса вертолёты, возобновили полёт к базе «Пустыня –1». На базе, ещё один вертолёт вышел из строя. Таким образом, из 8 запланированных машин осталось только 6.

Наступила ночь. В полной темноте, явившейся результатом комбинации песчаной бури и безлунной ночи, один из вертолётов ударил лопастями своих винтов самолёт-заправщик «С-130». Огонь мгновенно охватил обе машины. Оба экипажа, - восемь человек погибли. В панике и неразберихе, все бросились к единственному самолёту, в суматохе, забыв взорвать все оставшиеся вертолёты. В результате, все пять секретных машин попали в руки «Стражников Исламской революции».

Операция «Коготь Орла» полностью провалилась. Так бесславно окончилось президентство Джимми Картера. Заложники были отпущены 21 января 1981 года, через несколько минут после принятия присяги 39-м президентом США Рональдом Рейганом.


















38

О провале операции по освобождению заложников в Тегеране, средства массовой информации быстро оповестили весь мир. Естественно, что такое событие не могло остаться без внимания руководителя семинара по тактике проведения спецопераций. Кадетам, участникам семинара, было предложено, используя имеющуюся информацию, разобрать ошибки и подготовить свой план решения поставленной задачи.

Через две недели, кадет Тимоти Стоунер представил два плана решения проблемы заложников. Первый план заключался в следующем. Он оценил примерные затраты на операцию «Коготь Орла». По его подсчётам, суммарные затраты на провалившуюся операцию, учитывая передислокацию двух соединений авианосцев, тренировки, вылеты самолётов, потери в живой силе и технике, составили свыше одного миллиарда долларов. Тимоти предложил вместо этого, договориться с местными головорезами и за пятьдесят два миллиона долларов купить у них заложников. Для того чтобы гарантировать безопасность самих заложников, главари, вместе с получением небольшого задатка в размере не более пяти процентов, должны были оставить в залог своих старших сыновей и отцов.

Первый Тимоти план был неожиданный и первоначально отвергнутый на том основании, что должна быть учтена и моральная сторона вопроса. На что, в порядке дискуссии, Тимоти задал встречный вопрос, а как сейчас дело обстоит с моральной стороной вопроса, когда весь мир знает о полном провале операции.

Второй план, заключался в том, что с целью освобождения заложников, создаётся группа спецназа из наиболее подготовленных военнослужащих, владеющими не только всеми необходимыми качествами спецназевцев, но и местными языками и обычаями. Группа, помимо обычного и специального  вооружения, должна быть экипирована камуфляжной формой, выполненной в виде одежды, например бедуинов или курдов. Обычная экипировка бедуина или курда состоит в белом халате, головном платке и войлочной обуви. Для защиты личного состава, халат, платок и обувь, должны иметь семь слоёв подкладки из кевлара (89). Наиболее важные жизненные органы, должны быть защищены дополнительными титановыми щитками. Курдские или бедуинские всадники, вооруженные автоматами АК-47 и двигающиеся рядом повозки с оружием и боеприпасами, не вызвали бы никаких подозрений у местного населения, тем более, что часть спецназевцев, могли бы быть переодеты женщинами.

После усиленной разведподготовки, один или несколько отрядов, выходят на условленные рубежи и занимают господствующие высоты. Совершают подкуп, одного или двух охранников, освобождают заложников, и, несколькими группами, тихо отходят, имея 5 часов запас времени. Группы, поддерживая одна другую, двигаются в сторону Северного Ирака – Южного Курдистана… Остальное дело техники.

С точки зрения полковника Хьюза, оба предложения юного кадета, ещё не знакомого с техникой разработки спецопераций, свидетельствовали об определённом таланте Тимоти Стоунера. По представлению полковника Хьюза, кадет Стоунер, учитывая его знания языков, был рекомендован для зачисления в группу специальной подготовки. Группа, в которую был зачислен Тимоти Стоунер, факультативно занималась анализом спецопераций, ранее осуществляемых войсками США.

Одной из таких операций, была миротворческая миссия в Ливане. В стране, которую называли «Швейцарией Востока», с прекрасным климатом, с давними традициями, уходящими корнями вглубь тысячелетий, шла изнурительная гражданская война. В этой войне не было ничего нового. В стране, где живут христиане, шииты, сунниты, друзы, соседями являются Израиль, Сирия, Ирак и Иран, а свободные территории заняли палестинцы достаточно одной искры, чтобы вспыхнуло пламя. Так оно и произошло в 1975 году.   

Палестинцы, как говорится, пользуясь, случаем, занимались обычным своим нехитрым делом – терроризировали северные районы Израиля. Долго это продолжаться не могло и 6 июня 1982 года в Ливан вошли танки Армии Обороны Израиля под командованием легендарного генерала Ариэля Шарона, по кличке «Бульдозер».

Перед армией, была поставлена задача - уничтожить, находящуюся в Ливане инфраструктуру Организации Освобождения Палестины (ОПП), под руководством Ясира Арафата, и её штаб-квартиру в Бейруте. Двухмесячная осада Бейрута завершилась вынужденной эвакуацией ООП из страны, однако её местные союзники остались и продолжили участие в конфликте.

14 сентября 1982 года террористы убили премьер-министра Ливана Башира Жмайеля. В качестве ответной меры, израильская армия вошла в Западный Бейрут. Ливанские христиане, попытались выбить остатки ОПП. После нескольких недель массированных атак, при участии артиллерии и танков, отрядам фалангистов удалось сломить сопротивление и войти в лагеря «безоружных и мирных» палестинских беженцев Сабра и Шатила. После этого, под «давлением мировой общественности», и мандату ООН  в Ливан были направлены многонациональные силы в составе воинских контингентов США, Франции, Италии и Великобритании.

Американский миротворческий контингент состоял из одного батальона морской пехоты. Всех 400 пехотинцев разместили в одном месте - 4-х этажном здании, на территории Бейрутского международного аэропорта.

Напряжённая ситуация окончилась печально. В воскресенье, 23 октября 1983 года, около 6 часов утра неопознанный грузовик въехал на территорию аэропорта. Внешне он был похож на грузовик, обычно доставлявший бедуинские продукты в штаб морской пехоты, поэтому не вызвал подозрения у ленивых и сонных американских часовых. Водитель дважды объехал стоянку возле штаба, затем внезапно резко ускорился и направился к незапертым задним воротам. Тяжелая машина прорвалась через заграждение из колючей проволоки, врезалась в здание казармы, где находились пехотинцы, и … взорвалась.

Грузовик был загружен более чем пятью тоннами взрывчатки. В результате взрыва здание штаба морской пехоты полностью обрушилось, погребя под обломками спящих американских солдат. Спустя несколько секунд после взрыва здания штаба морской пехоты, аналогичной атаке подвергся штаб французского контингента, который был также уничтожен.

Разбор завалов и спасательные работы продолжались несколько дней. Работы велись под непрерывным снайперским огнём. В результате атак на позиции американского и французского миротворческих контингентов, погибли 241 американский военнослужащий и 58 французских военных.

Ответственность за атаки взяло на себя поддерживаемое Ираном, шиитское «Свободное Исламское Революционное Движение». В качестве ответной меры, 17 ноября 1983 года французская авиация нанесла бомбовые удары по позициям шиитских боевиков и иранских «Стражей Исламской Революции» в долине Баальбек.

По непроверенной информации, израильская разведка «Моссад» располагала сведениями о подготовке атак, но не предупредила об этом миротворцев, надеясь, что теракты заставят их прекратить свою миссию в Ливане. В организации терактов подозревали, что за организацией терактов 23 сентября стоит «Хезболла» и стоящий за ней Иран, но министр обороны США, заявил, что достоверной информации об организаторах этих атак нет. В печати США также, прошла информация, что якобы поступило, перехваченное Агентством Национальной Безопасности, сообщение, посланное из штаба иранской разведки в Тегеране иранскому послу в Дамаске, в котором посла просили связаться с лидером ливанского шиитского движения «Амаль» для подготовки «эффектной акции» против морских пехотинцев США. Так или иначе, США не предприняли никаких ответных мер против организаторов теракта.
Некоторые авторы сравнивают взрыв казарм в Бейруте с терактами 11 сентября 2001 года. Боб Джордан, основатель организации «Бейрутские ветераны Америки», заявил: «Бейрут был первой крупной атакой в ходе того, что теперь стало Третьей мировой войной» (90).


























39

Задолго до конфликта в Ливане, 22 сентября 1980 года началась война между Ираном и Ираком. Война началась, когда иракские войска, вероятнее всего, с подачи СССР, которому было необходимо нейтрализовать влияние Ирана на войну в Афганистане, вошли в иранскую провинцию Хузестан (91).

История, предшествующая началу войны, следующая. 6 марта 1975 года в Алжире, на происходящей там очередной конференции ОПЕК, шах Ирана Мохаммед Реза Пекхлеви и, в то время, вице-президент Ирака Садам Хусейн подписали соглашение о границе между этими государствами. Согласно достигнутому соглашению, граница между этими странами была проведена в середине русла реки, под названием Шатт-Эль-Араб, которая образуется в результате слияние рек Тигра и Ефрата.

В соответствие с достигнутым соглашением, восточный берег Шатт-эль-Араб закреплялся за Ираном, а западный – отдавался Ираку. Ирак, долгие годы, претендовавший на богатые нефтяными месторождениями территории, претендовал и на восточный берег, где расположены два крупных порта Абадан и Хорремшхер. Иран же настаивал на принципе, по которому граница должна проходить вдоль середины русла реки.

Но в результате революции, 15 января 1979 года, шах Ирана покинул страну. Власть перешла к Революционному совету во главе с аятоллой Хомейни. В результате проведённой революционной чистки, армия Ирана была сокращена с 240 до 180 тысяч, а 250 опытных генералов были заменены младшими командирами или священниками. В результате такой политики, боеспособность иранской армии была значительно снижена.

Аятолла Хомейни начал претворять в жизнь свои идеи экспорта исламской революции в другие страны региона. В апреле следующего года, связанные с Ираном, шиитские боевики совершили покушение на вице премьер-министра Ирака Терика Азиза(92). Это резко обострило политическое противостояние между двумя странами. 17 сентября 1980 года, президент Ирака Саддам Хусейн в одностороннем порядке аннулировал договор 1975 года и объявил восточный берег реки Шатт-эль-Араб иракской провинцией. Началась война.

К началу боевых действий иракская армия имела на вооружении в оружие и технику в основном советского и французского  производства. Армия Ирана до революции 1979 года вооружалась в основном США, хотя закупала оружие и в других странах, включая СССР и Израиль.

Иракская армия имела на вооружении советские танки Т-54, Т-55, Т-62 и Т-72, боевые машины пехоты БМП-1, бронетранспортёры БТР-50, БТР-60 и ОТ-64, вертолёты Ми-8, Ми-24. Иракские лётчики летали на истребителях-бомбардировщиках МиГ-21, МиГ-23, Су-17, французских «Миражах»,  «Фантомах», и бомбардировщиках Ту-16 и Ту-22.

Иранская армия использовала американские танки М47, М48, М60 и танки китайского производства. Позже, Иран стал закупать в СССР боевые машины пехоты БМП-1, бронетранспортёры БТР-50, вертолёты АН-1. Основными самолётами ВВС были истребители-бомбардировщики  F-4, F-5 и F-14. В боевых действиях со стороны Ирака было задействовано почти 200 тысяч солдат, 4 с половиной тысячи танков, 4 тысячи бронемашин, 7 с половиной тысяч орудий, 500 самолётов и 100 вертолётов. Ирак выставил более 300 тысяч солдат и 500 тысяч ополченцев, 2 тысячи танков и бронемашин, 3 тысячи орудий, 65 самолётов и 720 вертолётов.

С Иранской стороны войсками командовали: Саддам Хусейн, брат Саддама, Али Хасан аль-Маджид – «химический Али» и Масуд Раджави. С Иранской: Рухолла Хомейни, Акбар Зафсанджани, Али Шамхани, Масуд Барзани, Джеляль Талабани. Последний деятель, к слову сказать, курд по национальности, в настоящее время является президентом Ирака.

Хотя датой начала Ирано-Иракской войны является 22 сентября 1980 года, когда иракская армия форсировала реку Шатт-эль-Араб и вторглась в иранскую провинцию Хузестан, в Ираке принято считать, что война началась еще 4 сентября 1980 года с пограничных инцидентов, спровоцированных иранской стороной. В ноябре, МИД Ирака опубликовал коммюнике, в котором излагались причины, вынудивших иракское руководство нанести удар по иранским позициям. В документе содержалось утверждение, что только за 5 месяцев с февраля по июль 1980 года, иранские войска 224 раза нарушали границы Ирака, а также вторгались в его воздушное пространство.

В начале военных действий, иракская армия наступала на трёх участках фронта протяжённостью около 700 км. Основной задачей на северном и центральных участках фронта было обеспечить безопасность приграничной иракской территории от возможных ответных действий Ирана. Основной удар Ирак нанёс на южном участке; именно здесь на протяжении основной части войны шли наиболее интенсивные боевые действия.

За первые 10 дней войны иракские войска продвинулись на 40 км вглубь Ирана. Иракское руководство планировало быструю войну, когда они смогут установить контроль над Хузестаном в течение десяти дней. Кроме того, они полагали, что местные арабы поддержат иракские войска, а потеря нефтяных месторождений приведёт к обострению обстановки внутри страны, в результате чего иранское правительство прекратит поддержку шиитскую оппозиции в Ираке. Но эти расчёты не оправдались. Спустя неделю после начала военных действий, Саддам Хусейн приостановил наступление войск и выразил свою готовность начать переговоры о прекращении огня. Однако Тегеран не согласился с его предложением. И война продолжилась.

Разрыв отношений Ирана с США привёл к нехватке запчастей для бронетехники и авиации, что серьёзно ограничивало военные возможности Ирана. Однако исключительная неэффективность иракцев позволила иранскому правительству провести мобилизацию и перебросить на фронт подкрепления, уравнявшие силы сторон. Кроме того, иракская армия оказалась не готова к сопротивлению, с каким столкнулась. Для взятия города Хорремшехра, находящегося у самой границы, иракским войскам потребовался месяц, вместо планируемых 10 дней, при этом в боях они понесли серьёзные потери. Город был взят в конце октября, что стало единственной крупной победой иракцев на раннем этапе войны. Соседний город Абадан им взять не удалось. Иракская армия начала действия по его блокированию лишь в середине октября, а к этому моменту, иранцы успели перебросить силы, достаточные для длительной обороны.
 
Отсутствие реальной оценки сил противника и опыта ведения масштабных войсковых операций, нерешительность и безынициативность командиров, привели к тому, что Ирак упустил время и не смог развить первоначальный успех. В октябре и ноябре 1980 года иракские войска сделали попытку продвинуться в направлении городов Дизфуля и Ахваза, но потерпели неудачу. С наступлением сезона дождей, затруднившего передвижение войск, иракские войска перешли к обороне.

За время наступления иракские войска заняли почти 20 тысяч квадратных километров территории Ирана. Иракские части овладели несколькими городами. По иракским данным, за три месяца Иран потерял более 6 тысяч человек убитыми и несколько тысяч ранеными. Также было уничтожено 570 иранских танков и значительное число самолётов.

К концу года линия фронта стабилизировалась, и война перешла от наступательной к позиционной. Видя, что противник перешёл к обороне, президент Ирана Абольхасан Банисадр принял решение о проведении контрнаступления, которое началось в январе 1981 года и завершилось провалом. На основном направлении удара 16-я танковая дивизия, задачей которой было деблокирование Абадана, была разгромлена, потеряв две из трёх бригад.

Провал январского контрнаступления убедил иракское руководство в правильности оборонительной стратегии и создал впечатление, что иранцы не в состоянии прорвать хорошо укреплённую линию обороны. После неудачи предпринятого в марте наступления иракские войска до конца года не предпринимали никаких наступательных действий. В течение всего 1981 года иранское командование также пыталось вести редкие наступательные операции, но результата это не принесло. В свою очередь, руководство Ирака всё ещё надеялось на падение режима в Тегеране. Основания для этого были, поскольку провал январской операции обострил и без того непростые отношения между членами иранской верхушки.

Страны НАТО, также как и Варшавского Договора, поддерживали Саддама Хусейна, расценивая его как меньшее из двух зол и как средство сдерживания распространения исламской революции. Основным западным поставщиком оружия Ираку была Франция. Но главным источником иракских вооружений оставался СССР, который рассчитывал на Саддама как союзника в антиимпериалистической борьбе. Советский Союз даже отдал Саддаму на заклание иракских коммунистов. Эта политика и сформировала режим Саддама Хусейна, сделавший основной вывод, о вседозволенности, до тех пор, пока он сможет разыгрывать советскую карту против американского империализма, и наоборот, и пугать весь мир исламской опасностью. Ведь любые жестокости в отношении собственных граждан и даже направленная против иракских курдов газовая атака в Халабдже не вызвали широкого возмущения в мире, эта новость была фактически замята как на Востоке так и на Западе.

К лету 1980 года Иран вернул оккупированные Ираком территории, после чего стороны начали войну на истощение. Перемирие, окончившее войну, было подписано 20 августа 1988 года и восстановило довоенную ситуацию. По продолжительности, задействованным ресурсам и людским жертвам ирано-иракская война является крупнейшим военным конфликтом после 1945 года. В ходе войны обеими сторонами применялось химическое оружие. Ирано-иракская война завершилась без убедительной победы одной из сторон, хотя обе заявили о своем военном триумфе. Экономический ущерб от боевых действий для обеих стран оценивался в 350 миллиардов долларов. Война унесла жизни около 1 миллиона человек.









40

Параллельно с военными действиями на Ближнем Востоке, в 1982 году произошла война между Великобританией и Аргентиной за контроль над Фолклендскими островами.  Обе стороны официально не объявляли друг другу войны; с точки зрения обеих правительств, военные действия были направлены на восстановление контроля над своей законной территорией. Война закончилась решительной победой Британского оружия.

Формально война началась 2 апреля и завершилась 20 июня 1982 года. Военные действия велись на Западном и Восточном Фолклендских островах, а также острове Южная Георгия, находящемся на значительном расстоянии от Фолклендов, и также захваченном аргентинскими войсками.

Фолклендские острова были открыты в 1690 году англичанами. С момента получения независимости в 19 веке, Аргентина считала эти острова своими. Захват островов Британией в 1833 году вызвал протест в Аргентине. Пришедший к власти в конце 1981 года генерал-лейтенант Леопольдо Гальтиери, вспомнил о событиях 150-ти летней давности и решил разыграть националистические чувства. Он хотел победоносной войной за Фолкленды, укрепить своё политическое положение.

2 апреля 1982 года аргентинский десант высадился на островах и заставил капитулировать находившийся там небольшой британский гарнизон. На Фольклендах были размещены две аргентинские пехотные бригады, занимавшие стационарные оборонительные позиции. Аргентинское правительство рассчитывало,  что Великобритания, поставленная перед фактом, смирится, и не станет организовывать военную операцию.

Однако реакция в Великобритании оказалась совершенно иной. Правительство её Величества, возглавляемое «железной леди» Маргарет Тэтчер перестало пользоваться поддержкой избирателей, а её экономические реформы ещё не успели принести стране желаемый результат. А тут – на тебе! Такой подарок! По всей стране началась патриотическая компания и в Южную Атлантику немедленно были отправлен Британский военно-морской флот.

Еще до подхода основных сил, подводные лодки осуществили морскую блокаду островов. Сразу возникли трудности со снабжением гарнизона. Единственная бетонированная взлётно-посадочная полоса на островах была непригодной для реактивных боевых самолётов. Поэтому аргентинская авиации в ходе войны была вынуждена оперировать с авиационных баз, расположенных на континенте. После сравнительно долгого перелёта, топлива у самолётов оставалось лишь на один боевой заход по британскому флоту, что исключало возможность эффективного использования авиации и ведения воздушных сражений. В свою очередь, Британские силы, также столкнулись с определёнными трудностями. Ключевую роль при проведении военной компании сыграла американская база на острове Вознесения, расположенная в центральной части Атлантического океана. США предоставили эту базу британской авиации. США также осуществляли космическую разведку, снабжали радиолокационную информацию и осуществляли помощь в управление полётами.

Основные действия в районе Фольклендов начались 1 мая, когда аргентинская авиация впервые попыталась атаковать британский флот, а британская авиация и корабли подвергли бомбардировке позиции аргентинцев на Восточном острове в районе города Порт-Стенли.

2 мая британская атомная подводная лодка потопила аргентинский крейсер «Генерал Бельтрано».  Погибло 323 моряка. После этой потери, аргентинский военно-морской флот получил приказ вернуться в свои базы, и до окончания войны в боевых действиях более не участвовал. Аргентинское командование сделало ставку на авиацию, надеясь, что потеря крупных боевых кораблей и человеческих жизней заставит Великобританию отступить.

Штурмовики, американского производства «Скайхок»  и истребители-бомбардировщики «Даггер» периодически атаковали британский флот, используя фугасные бомбы. Самолёты заходили в атаку на бреющем полёте, чтобы не быть обнаруженными радарами. Но, из-за низкой высоты бомбометания, взрыватели бомб не успевали вставать на взвод, что, однако, не спасало корабли от серьезных повреждений при попадании металлических тяжёлых «болванок».

После 4 мая в боевых действиях наступил десятидневный перерыв. За это время, британская авиация и флот потопили несколько аргентинских судов, а аргентинские штурмовики серьёзно повредили эсминец «Глазго».

Затишье кончилось 15 мая, когда, подразделение британского спецназа САС атаковало аргентинский аэродром и уничтожило 11 самолётов. К 20-му мая 3-я бригада морской пехоты уже готовилась к высадке на Фолклендах, а в пути к островам находилась 5-я пехотная бригада. Основная часть аргентинских войск продолжала находиться на острове Восточный Фолкленд в районе единственного города, Порт-Стэнли. 21 мая, 3-я бригада морской пехоты начала высадку в бухте, находящейся на другом конце острова, встретив незначительное сопротивление.

Однако с рассветом, ВВС Аргентины предприняли массированный налёт на британские корабли, находящиеся в бухте. Несколько последующих дней характеризовались наиболее ожесточёнными воздушными налётами, в ходе которых несколько британских кораблей было тяжело повреждено и потоплено, а аргентинская авиация понесла серьёзные потери.

25 мая Аргентинские ВВС добились наибольшего успеха во всей компании, повредив контейнеровоз «Атлантик Конвейер». Через несколько дней судно затонуло, а вместе с ним затонули почти все тяжёлые транспортные вертолёты британской армии. Тем не менее, 3-я бригада уже надёжно закрепилась на плацдарме.

28 мая батальон британских парашютистов, в районе деревень Дарвин и Гуз-Грин, атаковал аргентинский гарнизон. Его ликвидация была необходима для того, чтобы устранить угрозу плацдарму, занимаемому 3-й бригадой. После короткого боя, гарнизон капитулировал. Тем временем подразделения 3-й бригады совершали пеший переход через весь остров Восточный Фолкленд к городу Порт-Стэнли.

Прибывшая 5-я пехотная бригада оказалась не в состоянии совершить пеший марш из бухты, уже занятой 3-й бригадой, и их высаживали с десантных кораблей в районе Порт-Стэнли. Несогласованность армейского и военно-морского командования, привела к трагедии. Два десантных корабля без прикрытия ПВО, были обнаружены аргентинскими ВВС. В результате атаки погибло около 50 человек, а десантный корабль «Сэр Галахэд», пришлось затопить. Так или иначе, к 10-му июня обе британские бригады блокировали Порт-Стэнли.

В ночь на 12 июня 3-я бригада британской морской пехоты пошла в атаку на аргентинские позиции на господствующих высотах. К утру все высоты были заняты. В ночь на 14 июня в бой вступила 5-я пехотная бригада. Несмотря на недостаточную подготовку, Уэльские и Шотландские стрелки выполнили, поставленную перед ними задачу.

Порт-Стэнли был осаждён без какой-либо надежды на деблокирование, аргентинскому командованию не оставалось ничего, кроме капитуляции, что и произошло. Великобритания вернула себе Фолклендские острова.

В ходе войны Аргентина потеряла 649 человек убитыми. Захвачено в плен 11 313 военнослужащих. Были потоплены: Крейсер «Генерал Бельграно», 1 подводная лодка, 1 катер, 4 военно-транспортных корабля и  1 гражданское судно, использовавшееся для разведки. Потери Великобритании составили: 258 человек убитыми, 2 фрегата, 2 эсминца, 1 контейнеровоз «Атлантик Конвейер»,  1 десантный корабль и 1 десантный катер.

Война у Фолклендских островов, была, чуть ли не единственной, после Второй мировой войны, в котором использовался военно-морской флот, как решающая сила. Впервые в истории морских сражений, были применены в бою самолёты вертикального взлёта и посадки.

Средства массовой информации восприняли войну у Фолклендских островов, как новое свидетельство военно-морской мощи Британии, исчезнувшей после распада колониальной Британской империи. Флот в снова доказал необходимость в себе и правильность использования корабельной авиации и подводных лодок в морских сражениях. Победа на море, вызвало рост патриотизма в стране и укреплению политических позиций «железной леди» Маргарет Тэтчер. 

После войны Хорхе Луис Борхес, написал стихотворение, посвящённое памяти погибших британских и аргентинских солдат, где назвал войну у Фолклендских островов «ссорой двух лысых из-за расчёски».

Все эти военные конфликты были объектами пристального внимания участников семинара по тактике спецопераций, проводимых полковником Хьюзом. Тимоти Стоунер был одним из наиболее активных участников семинара. Он тщательно готовился к ним, следил за сообщениями мировой прессы и слушал радиопередачи из разных частей света. Его сообщения на семинаре всегда были интересными, разносторонними и часто противоречивыми, но никогда не пустыми. К концу завершения обучения в Вест Поинте, Тимоти получил очень высокую оценку руководства и отличную рекомендацию полковника Хьюза. 

В 1983 году Тимоти Стоунер в звании 2-го лейтенанта(93), окончил Академию Вест Поинт и был направлен стажёром в Военный институт иностранных языков в городе Монтерей, штат Калифорния. Учитывая его дальнейшую карьеру, он был оформлен в магистратуру Калифорнийского университета Сан Франциско. Это давало возможность, в последствие, его как аспиранта направить для стажировки в другую страну, по программе обмена студентами.   












41

Военный институт иностранных языков входит в систему Министерства обороны США, где осуществляется процесс языковой подготовки персонала вооружённых сил, федеральных агентств, включая ЦРУ и ФБР. Система обучения в этом институте, основана на интенсивной методике обучения, рассчитанной на 63 недели. И хотя институт находится в административном подчинении армии США, морской флот, воздушные силы и морская пехота представлены здесь студентами и преподавателями.

Военный институт иностранных языков был основан во время Второй мировой войны, когда армии потребовались люди, владеющие иностранными языками. Тогда в пригороде Сан Франциско, в 1941 году организовали секретную школу для обучения японскому языку. Четыре инструктора и 60 студентов приступили к занятиям в авиационном ангаре. Студентами были в основном японцы, граждане США во втором поколении. Они получили образование в США и, которые знали язык от своих родителей, поэтому их язык был примитивным и недостаточным.

В 1946 году школа окончательно обосновалась в городке Монтерей, когда-то столице Калифорнии. К этому времени, здесь мало, что сохранилось от бывшего поселения, построенного в 1770 году для защиты миссии и монастыря. Город Монтерей вырос рядом с миссией и стал светской столицей испанской, а позже, мексиканской, Калифорнии. Во время Американо-Мексиканской войны 1846-1848 годов, город был захвачен отрядом морской пехоты, под командованием коммодора (94) Джона Слота.

В годы «холодной» войны, начиная с 1947, инструкторов в институт набирали из числа выходцев из стран, языки которых там преподавали. Русский язык, тогда был преобладающим в числе 30 других языков, включая китайский и корейский. Начиная с этого периода, здесь проходили подготовку военные, направляющиеся для выполнения секретных спецопераций в «горячих точках».

После окончания Вест Поинта, Тимоти Стоунер приступил к занятиям в Военном институте иностранных языков в июне 1983. Его специализация включала русский, узбекский, и пушту. Тимоти Стоунер окончил институт летом 1984 году в звании капитана, а в августе 1984 года, по программе обмена, как аспирант, был направлен в Ташкентский педагогический институт на один семестр до середины января 1985 года. До зимней сессии.


42

Середина августа в Ташкенте была, как обычно, сухой и очень жаркой. Аспирант из Америки, а точнее, капитан морской пехоты Тимоти Стоунер, старательно изучал язык и обычаи Узбекистана, его культурное наследие и историю. Его интересовало всё. В особенности юг - там проходил Великий шелковый путь. Но теперь там шла война. Потоки живой силы и техники шли непрерывно в Афганистан и обратно. Но не это аспиранта заботило. Для него главным было изучение культурного наследия. А если, что лишнее и попадало в объектив его фотоаппарата, то лишь по чистой случайности.

Аспирант выдержал две недели. В первую субботу сентября, когда у них не было занятий и поездок на юг, одевшись в халат и тюбетейку, поверх обычных брюк и рубашки он вышел прогуляться по городу. Высокий, худощавый, наголо постриженный и с отращиваемой бородой он почти не отличался от деревенских парней, приезжающих на базар. Для европейского глаза он выглядел узбеком, но не для местных жителей. Его выдавали всё походка, цвет кожи, формы тела, головы и рук. Даже взгляд.

Так уж само вышло, что ноги сами принесли его в Соцгородок. При виде дома, в котором прошло всё детство, сердце Тимоти заколотилось. Он решил, хоть на одну минуточку войти в его родной, двор. Сколько раз, он видел во сне как он снова входит в этот двор …

Тимур, как лунатик, вошёл во двор, и прошёл к ИХ смоковнице. Он уселся, прислонившись спиной к стволу и свесив одну ногу вниз, на СВОЮ ветку. На ветку, на которой сидел только он. Рустам владел соседней веткой, и они никогда не нарушали этот обычай. За двадцать один год, дерево сильно разрослось. Убаюканный воспоминаниями детства, зноем, и шелестом густой листвы, 24-летний офицер морской пехоты США расслабился и заснул.

Он проснулся от того, что кто-то дергал его за рукав халата:
- Kim siz? Nima siz ustida bu daraxt? (95)

Тимоти открыл глаза. Со школьным портфелем в руке, перед ним стояла «Мисс Вселенная». Она была одета в коричневую школьную форму с черным передником. У неё были лучистые глаза и причёска «конский хвост». На её, выступающей из-под передника, груди сверкал комсомольский значок. Она была в туфлях на низком каблуке и обалденными длинющими ногами. Вернувшаяся из школы, «Мисс Вселенная», нахмурив брови, повторила:
- Nima siz ustida bu daraxt? (96)

Тимоти Стоунер сидел на дереве в своей обычной позе и глядел на Согдиану. Проснувшись, в первое мгновенье он не узнал её. Прошло семь лет, с тех пор, как они виделись в последний раз в Шереметьево. Тогда ей было 11 лет. В глазах Тима она была всегда очень красивой девочкой. Но тогда это был длинноногий скелет, который Рустам с Тимуром дразнили «Скелет морской – набит треской». Теперь этот скелет превратился в настоящую красавицу. Смущенный от неожиданной встречи, Тимоти не нашёл ничего более подходящего, чем сказать Согдиане:
- Barno kiz, men khurmatbek ustida bu daraxt. (97)

В огромных глазах Лисички сверкнули чертики. Она-то узнала Тима в ту секунду, что увидела его. Согдиана всегда знала, что они снова встретятся, но для неё эта встреча тоже была неожиданной, и она тоже стеснялась. Теперь, когда она немного успокоилась, и радостно улыбаясь, продолжала эту игру. Она была взволнована не меньше Тима, но на востоке девушки взрослеют рано и умеют управлять со своими чувствами:
- Yoq notanish. Khurmatbek ustida bu daraxt uzoq uzoqqa. Yonida vaqt uning, Men ustida uning daraxt. Siz qilishi shart yashamoq birdaniga. (98)

В Америке Тим почти не встречался с девушками. Он вырос в Ташкенте, поэтому ему нравился стереотип восточных красавиц. Американки, даже красивые, с их обычной для американских девушек внешностью, манерами поведения и разговора, не вызывали у него интереса. А тут он растерялся:
- Nima ism uning khurmatbek ustida bu daraxt? (99)

Согдиана, притворно нахмурилась, ей было радостно, что ЕЁ Тимур здесь. Конечно ЕЁ. Иначе бы он не пришёл:
- O, dervish, siz yo'q so'ramoq bu savol. Uning ism hoxish qilmoq siz. Uning ism Timur. Ammo hozir, bu ahmoq yigitim… (100)

Тим уже пришёл в себя и подхватил линию разговора:
- O, jozibali Zilola! Men xozirgina kambag'al dervish. Men qo'rqqan tekkizmoq sizning chiroyli qo'l. Men qo'rqqan balki qaramoq ustiga sizning yuz, yoki balki so'ramoq sizning o'pish sizning shirin lab. (101)

Согдиана никогда не забывала о том, как она при их расставании сама поцеловала Тимура. Сейчас, она стала взрослой, этого делать было нельзя. Она была восточной девушкой, а на востоке поцелуй означает очень много:
- Men ko'rmoq, notanish. anavi siz chagoron yoki ikboli porlok bola bulsin. – почти шопотом произнесла она.  - Siz qila olmoq bo'lmoq o'pish (102)… - Больше говорить Согдиана не могла и она тяжело дыша, глядела прямо в глаза Тиму.

Она уже не надеялась снова когда-нибудь увидеть Тимура. А тут он рядом и такой смешной. Постриженный наголо, в деревенском халате и рядом… Она была очень счастлива. Наконец, сбылись её мечты:
- Ega bo'lmoq siz esdan chiqarmoq? Men sizning kelin va siz mening otboqar. (103)

Тим не решился поцеловать Согдиану. Он только касался длиных пальцев её руки и шептал:
- Oysanam, Shokhsanam, Goolsanam... (104)

В это время, во двор вошел Мусса Ходжаев в милицейской форме. Направляясь к их подъезду, он заметил сестру, стоящую под деревом с каким-то деревенским парнем. Это было для него шокирующим. Мусса по-русски крикнул сестре:
- Согдиана! Что ты там делаешь?

Тимур, не нашёл ничего более разумного, как шепнуть Согдиане:
- Xayr! Sog bo’ling! (105) -  Он забыл, что давно уже взрослый и ему не положено бегать от брата Согдианы, но в этом дворе, он всё ещё продолжал оставаться маленьким. И Согдиана была малышкой. Чтобы не подводить Согдиану, Тимоти, подобрав полы халата, помчался через двор к другим воротам.

- Позвони мне. Ты помнишь наш телефон? - Согдиана крикнула в след, убегающему доблестному борцу за демократию.

Мусса подошёл поближе. Согдиана, повернулась к брату лицом. Он увидел её глаза, полные счастья. Мусса понял, что это не простой парень. Иначе бы его сестра не стояла бы с ним на улице, держась за руки.  Он спросил её:
- Это твой парень?
- Нет. Это не парень. Это моя судьба, aka (106). - Тихо ответила Согдиана.
- Пойдём в дом. Девушка не может встречаться с парнями на улице.

И Согдиана, продолжая улыбаться, поплелась вслед за братом. Войдя в квартиру, поздоровавшись, Мусса сказал отцу:
- Извини меня отец. Возможно, это не моё дело, но я видел, как наша Согдиана стояла с каким-то парнем в деревенском халате. Они держались за руки.
- Что я слышу? Согдиана? Это правда?
- Да отец, - Продолжая иметь на лице ту глупую и счастливую улыбку, по которой сразу можно узнать влюбленных.
- Но как же Тимур? Он тебе тоже нравился? Я понимаю, что он далеко…
- Он и сейчас мне нравиться. Он такой смешной! Постриженный наголо и с глупой бородкой. - И она, вспомнив Тима, засмеялась счастливым смехом.
- Ты, что видела Тимура? Он здесь? В Ташкенте?
- Я не знаю, - Понимая, что говорит неправду, но и правду сказать не может, опустив глаза, ответила Согдиана.
- Ну, ладно. Я знаю, что ты девочка разумная и не сделаешь ничего такого, что заставит тебя краснеть, а нас переживать за тебя. Но если это был Тимур, приведи его к нам домой. Так будет лучше. Ну, иди к себе, qiz (107)…

Журабек с сыном прошли к нему в кабинет. Затворив дверь, Журабек сказал Муссе:
- Это Тимур. Как он здесь оказался, я не знаю. Но мне нужно видеть его Ты найди мне его. Это должно быть сделано очень тихо. Никто не должен знать, что ты ищешь его. Это может быть опасным и для него и для нас.
- Всё сделаю как надо, отец. - Ответил Мусса.

Они занялись обычными делами, а Согдиана, закрывшись у себя в комнате, не могла поверить, что снова встретилась с Тимуром, держалась с ним за руки и они встретятся опять. То, что она нравиться ему, Согдиана не сомневалась. Женщины это чувствуют своим шестым чувством, но, вот полюбит ли, это уже зависит от неё.

Весь вечер Согдиана не могла найти себе места. Она крутилась по квартире, ласкалась к матери и отцу. Даже старшего брата Муссу, она обхватила двумя руками за шею и, прижавшись к нему, прошептала, что она всех любит. По её поведению, всем было ясно, что Согдиана влюблена.

Ночью она не сомкнула глаз. Крутилась в кровати и вздыхала. Утром, она вскочила чуть свет. Быстро привела себя в порядок, села на диван и, обнявшись с подушкой, стала ждать телефонного звонка.

Тим, вернувшись в общежитие, бросился на свою кровать и задумался. Капитан морской пехоты бездарно провалил свою первую же операцию. И как? Влюбился. Влюбился с первого взгляда в девочку, с которой возился в детстве. Что делать теперь? Бежать из страны? Считай, что это конец его военной карьеры. Зачем тогда нужно было идти в Вест Поинт. У отца есть много работы. Работал бы с ним. Что же делать теперь? И брат её Мусса, видел его. Он же работает в милиции… Они же знают, что он военный!

Так ничего не придумав, он заснул. Ночью ему снилась Согдиана. Они вместе шли куда-то, держась за руки, а её комсомольский значок светился каким-то недобрым огнём. Он хотел сорвать его с груди Согдианы, но она засмеялась басом и куда-то исчезла. Всю ночь он искал её, и, проснувшись, долго не мог заснуть, переживая, что больше никогда не увидит её. Он решил позвонить Согдиана и сказать, что не сможет встречаться с ней.

Дождавшись с трудом до половины восьмого утра, Тимоти спустился вниз, вышел на улицу и прошёл к телефону-автомату. Бросил в автомат «двушку» и набрал номер, который никогда не забывал. Согдиана сразу же взяла трубку, как будто она ждала его звонка, находясь радом с телефоном. И это было именно так. Она сказала своим бархатным голосом:
- Алло.
- Это я.
- Я знаю. Я ждала, когда ты позвонишь. Почему ты так долго спишь?
- Я боялся вас разбудить.
- Давай пойдём в кино на девять часов. Я принесу тебе поесть. Я жду тебя у кинотеатра. - Согдиана даже не сказала у какого, прекрасно зная, что он будет ждать её у кинотеатра «Комсомолец» на улице Богдана Хмельницкого.

Тимоти решил, что так даже будет лучше. Он ей скажет, что они не должны встречаться. И всё. На этом будет конец их отношений. Он вернулся в общежитие, сбрил глупую бородку, принял душ и нормально одевшись, вылетел на улицу. Тимоти остановил первую же машину, сказав по-узбекски куда ему надо ехать. Они доехали до кинотеатра за десять минут. Заплатив водителю, он вышел из машины. Он вспомнил, что не купил цветы, но в это время, увидел Согдиану. Она была одета в укороченное, насколько позволяло приличие по-узбекски, цветное платье с открытыми руками. В его глазах она выглядела, как модель с красочной обложки журнала. У неё в руках была небольшая  сумочка. Часы, висевшие у кинотеатра, показывали половину девятого.

- Я взяла билеты на первый сеанс. Я не посмотрела, какой это фильм. Мне всё равно. Ты мне всё расскажешь о себе. Идём скорее. Нам нужно купить воды. Я тоже не завтракала. Я ждала тебя. У меня пирожки, какие ты любишь. Помнишь? Их мама пекла, а я ей помогала.

Согдиана говорила без остановки, перескакивая с одного на другое, но это Тимоти не смущало. Наоборот. Он чувствовал себя так, как будто они никогда не расставались. Ему было очень хорошо с ней.
Они вошли в кинотеатр, прошли в буфет. Он бывал в этом кинотеатре сотни раз с родителями, с Рустамом, или с Рустамом и Согдианой, которую они таскали везде с собой.

В буфете они купили фруктовую воду «Дюшес». Стаканов там не было, как всегда. Тим с Согдианой стоя, ели пирожки и запивали сладкой водой из одной бутылки, прикладываясь к ней по очереди, и смотрели друг на друга. Они говорили одновременно, и сразу обо всём. Согдиана рассказывала про школу, про родителей, а он ей про своих родителей, но не про то, чем он занимается. Тимоти спросил:
- А где Рустам?
- На юге. Ты сам понимаешь где. Я знаю только, что он цел и невредим. Ты больше ничего не спрашивай. Я всё равно ничего не знаю.

Закончив есть, они вытерли губы салфетками, которые принесла с собой Согдиана и пошли в зал. Они сели в последнем ряду. Как только в зале выключили свет, они взялись за руки и сидели так несколько минут. Затем Согдиана, обхватила руку Тима своей, и прижалась головой к его плечу:
- Я никуда не отпущу тебя. Ты мой и только мой. И будешь всегда со мной, а я буду только твоя. – Прошептала девушка прямо ему в ухо.

Ну как после этого он мог сказать девочке, о которой мечтал всю жизнь, что не будет с ней встречаться? Тимоти Стоунер хотел только одного - чтобы этот фильм, непонятно какой и о чем, шёл вечность.

Молодые люди не обращали внимания на то, что происходит на экране. Когда сеанс окончился, они вышли на улицу и пошли куда-то. Становилось жарко. Бродить по улицам стало невозможно, и Согдиана сказала Тимуру:
- Идём к нам. Родители будут очень рады видеть тебя. Зачем нам прятаться? Я надеюсь, что ты не забыл, что я твоя невеста? Ты помнишь, как наши родители договорились, что мы поженимся? Значит – я твоя невеста.

«Действительно. Она же моя невеста. Так почему я должен бежать от неё? Как я мог забыть об этом?» успокоил себя офицер морской пехоты США, и они направились знакомой дорогой к дому Согдианы. 

Ходжаевы были дома. Они встретили Тимоти, как родного сына. Мама Вайса, обнимая его, всплакнула, вспомнив, что Рустам в Афганистане. Отец, потащил детей на кухню накрывать на стол и кормить, а Тим, разговаривая с ними, не спускал глаз с Согдианы. Тимоти рассказал, что он аспирант и работает над диссертацией. Тема посвящена Востоку. Он будет в Ташкенте до конца января.

Наконец, когда прошёл первый самый напряжённый момент, они сели у кухонного стола и отпраздновали встречу. Они бы так долго сидели, если бы не Согдиана. Она сказала, что у неё есть вопросы к Тимоти по тригонометрии и забрала его в свою комнату. Родители поняли, что их дочь уже выросла. Мать сама убрала со стола и помыла посуду, несколько раз украдкой всхлипнув. Она радовалась, что её дочь уже взрослая, а ей так хотелось, что бы время остановилось, и её Согдиана всегда была маленькой и всегда оставалась при ней.

Воскресенье пролетело как одна секунда. Вечером, уже собираясь уходить, Тимоти попросил разрешения у родителей Согдианы встречаться с ней иногда после занятий и по выходным. Он знал, что так поступают вежливые молодые люди, когда они имеют серьёзные намерения. И родители Согдианы это оценили. Они предложили Тимоти, оставаться у них ночевать с субботы на воскресенье, а спать он будет в той комнате, которая была его, когда Стоунеры жили в Ташкенте.

После ухода Тимоти, Журабек Ходжаев позвонил сыну. Он сказал ему, что бы он успокоился, не волновался за Согдиану, и что никого искать не нужно. Он сам решит все вопросы.

Вечером, укладываясь спать, родители Согдианы пошептались между собой, чтобы их не слышала дочь. Они говорили, о том, что как быстро летят годы, что их малышка уже выросла, что они видели, как она относилась к Тимуру, когда была ещё совсем маленькой. А то, что он американец, это может быть даже ещё лучше. Ведь, как хорошо они дружили со Стоунерами, когда они жили в Ташкенте …





















43

Журабек, узнав, что Тимоти ещё долго пробудет в Ташкенте, не спешил с разговором. А разговор был действительно очень важным. Но в политике всегда, а на востоке особенно, нельзя ничего делать наспех.

Прошло три недели. Тимоти и Согдиана встречались ежедневно. Иногда лишь несколько минут только для того, чтобы хоть один раз поцеловаться. Она приносила домой букетики цветов, которые он дарил ей. А по субботам, Тимоти приносил букеты цветов и маме Вайсе.

В начале октября в пятницу, Стоунер поехал в валютную «Берёзку», где за доллары купил красивое кольцо с рубином и бриллиантами. Они с Дианой встретились у школы и вместе пошли домой. Диана, оставив дома портфель, спустилась вниз, и они, держась за руки, немного погуляли. Вернувшись домой, Согдиана начала готовить стол к ужину, шутливо командуя Тимуром, отправляя его мыть руки и заставляя помогать ей.

Вечером, когда пришли домой родители Согдиана, Тимоти достал коробочку с кольцом и в их присутствии вручил ей подарок, сам надев кольцо на палец. Его подарок оценили. И в первую очередь сама Согдиана. Она, уже не стесняясь родителей, сама поцеловала его в щеку.   

В этот вечер, Журабек решил поговорить с Тимуром. Оставив жену и дочь возиться на кухне, он позвал его к себе в кабинет.
    
- Тимур, я должен поговорить с тобой как мужчина с мужчиной. Мы не чужие друг другу. Более того, мы с твоим отцом и братом моим Нуреддином долго были связаны общим делом. И скажу честно, мы заработали хорошие деньги. Вы, детки, тогда были маленькими. Это был не ваш вопрос, но сейчас мне нужна твоя помощь. А теперь слушай меня внимательно.

- Попытки расследовать дела о коррупции и взятках среди чиновников в нашей республике начались ещё середине 1970-х годов. В 1975 году расследовали деятельность Председателя Президиума Верховного Совета и Председателя Верховного суда УзССР. Тогда же под подозрение попала и Ядгар Садыковна Насриддинова. В то время она была Председателем Совета Национальностей Верховного Совета СССР и имела большое влияния на Брежнева, поэтому в отношении её следствие было приостановлено. С должности ей пришлось уйти. Она стала зам. министра промышленности строительных материалов СССР. Эти расследования получили название «Хлопковое дело».

- Так называемое «Хлопковое дело» это общее название серии уголовных дел об экономических и коррупционных злоупотреблениях в Узбекской ССР, которые расследовались в конце 1970-х — 1980-х годах. Это название не вполне точное, поскольку злоупотребления и приписки в хлопковой промышленности были только одним из составляющих всех антикоррупционных расследований, проводившихся тогда в Узбекистане. Всего по этому расследованию было возбуждено 800 уголовных дел, по которым было осуждено на различные сроки лишения свободы свыше 4 тыс. человек, обвиняемых в приписках, взятках и хищениях, причём далеко не все они были непосредственно связаны с хлопковой промышленностью. Поэтому, более правильным названием для проводившихся расследований является «Узбекское дело», а «хлопковое дело» — лишь одна из составных его частей.

- В 1979 году обвинения в совершении экономических преступлений были  предъявлены начальнику ОБХСС Бухарской области Музафарову и председателю облпотребсоюза Кудратову.

- После смерти Брежнева 10 ноября 1982 года, и избрания Андропова на пост Генерального секретаря ЦК, расследование коррупции в Узбекистане получило новое развитие. Андропов был Председателем КГБ, и он знал, что происходит у нас в республике. Между Андроповым и Рашидовым, который был первым секретарём ЦК Узбекистана, сложились плохие отношения. В начале января 1983 года Андропов сделал Рашидову устный выговор. Это значило предложение об отставке, но Рашидов в отставку не ушёл. Тогда, в феврале 1982 года, Политбюро ЦК КПСС приняло постановление о расследовании злоупотреблений в хлопководстве Узбекистана и поручило Прокуратуре СССР создать следственную комиссию. В начале апреля 1983 г. такая комиссия была создана. Её работу возглавили  Т. Х. Гдлян и Н. В. Иванов. От Генпрокуратуры СССР работу комиссии курировал начальник следственной части Г. П. Каракозов.

- 30 октября 1983 г. Рашидов скоропостижно скончался. Он уехал домой и умер (108). Его похоронили в центре Ташкента, недалеко от Дворца пионеров.

- В начале 1984 года следствие по «Хлопковому делу» продолжилось. Тогда управление КГБ по Москве арестовало нескольких руководителей хлопкоочистительных объединений Узбекистана и директоров хлопкозаводов. Летом 1984 г. в Ташкент прибыла группа работников ЦК во главе с секретарем ЦК Лигачёвым для проведения XVI пленума ЦК КП Узбекистана по избранию первого секретаря вместо Рашидова. На пленуме, выступавшие, ещё недавно клявшиеся в верности Рашидову, разоблачали его как взяточника, нанесшего ущерб узбекскому народу. Его обвиняли в гонении людей, осмелившихся говорить ему правду, в создании в республике обстановки байства, подхалимства и кумовства. По решению пленума, Рашидова перезахоронили на Чагатайском кладбище (109), а первым секретарем ЦК был избран И. Б. Усманходжаев.

- Продолжение событий по расследованию «Узбекского дела» получило после XIX конференции КПСС, на которой главный редактор журнала «Огонёк» обратился в Президиум с запиской, что среди «уважаемых» людей находятся и такие, которым место за решеткой. Срочно была создана специальная бригада следователей. Вот такие времена. С тех самых пор, практически с вашего отъезда, наша артель инвалидов не работает. А тут ещё Азимбек Омурбекович Атомбаев тяжело болеет.  - Со вздохом окончил свой рассказ Ходжаев.

- Как и чем я могу помочь? – Спросил до этого молчавший, но внимательно слушавший рассказ Ходжаева, Тимоти.
- Когда вы уезжали, было неясно, как мы можем переписываться. Это могло быть сложным для меня и моей семьи. Мы тогда договорились, что будем переписываться через Лилю Нутлис. Ты помнишь, она была ученица твоей матери, а потом преподавала английский в школе, где вы все учились. Она и сейчас преподаёт английский Согдиане.

- Да я помню. Вы переписывались с моими родителями через неё. Уже в Америке я учился в школе с её братом, а до этого мы часто бывали вместе во Дворце Пионеров. Но, это же может быть опасным для вас.
- Нам больше терять нечего. Я не исключаю возможность уехать из СССР. Скажу честно, я не знаю, как и когда это может произойти, но мы должны быть готовы. Подскажи, сынок, что говорят по этому поводу законы в США. И ещё. Нам с Нуреддином нужно переправить деньги. Много денег.
- Я никогда не занимался таким делом. Для этого я должен получить консультацию в консулате. По телефону это сделать нельзя. Если это нужно быстро, я могу на один день слетать в Москву, а потом всё расскажу.
- Xo’p (110). Ты понимаешь, что никто не должен знать о нашем разговоре. Даже Согдиана. Ну, иди к ней. Она, наверное, уже устала ждать, пока мы тут говорим. Подожди минутку. А что вы решили с Согдианой? Я вижу, как вы относитесь друг к другу. Было бы жаль, чтобы вы растратили свои чувства. Вы вместе хорошо смотритесь. Мы с матерью поддержим ваше решение.
- Да. Журабек-Ota (111). Я как раз сегодня собирался это сделать.
- Sizga tilayman baxt (112). – И Журабек обнял Тимоти за плечи.
- Sizga tashakkur. (113)




44

Расследования по «Узбекскому делу» продолжались до 1989 года. В ходе следствия было проведено несколько «громких» арестов включая зятя Брежнева Юрия Чурбанова, первого секретаря ЦК КП Узбекистана И. Б. Усманходжаева, секретарей ЦК компартии республики А. Салимова и Р. Абдуллаева, первых секретарей Ташкентского обкома - Мусаханоав, Ферганского - Умарова, Наманганского - Раджабова, Каракалпакского - Камалова, бывшего председателя Совета Министров республики Н. Д. Худайбердыева, генералов и полковников МВД и других. Некоторые фигуранты покончили с собой. Привлечённый в качестве обвиняемого по делу И. Б. Усманходжаев, стал давать показания о причастности к коррупции отдельных членов Политбюро—Лигачёва, Гришина, Романова и других.

В марте 1989 года Гдлян и Иванов избираются народными депутатами СССР. В это же время в центральных газетах появляются статьи, в которых критикуются методы работы Гдляна. Иванова и их следственной группы. 24 марта 1989 года создаётся специальная комиссия ЦК во главе с Б. Пуго, которой поручено выявить и проверить факты нарушениях законности в ходе расследовании дел о коррупции в Узбекской ССР и о результах доложить в ЦК КПСС. Аналогичная комиссия была создана и при Президиуме Верховного Совета СССР.

Обе комиссии пришли к выводу, что в деятельности следователей, расследовавших «Узбекское дело», были допущены «нарушения социалистической законности». В апреле 1989 года Пленум Верховного Суда СССР вынес частное постановление «о нарушениях законности, допущенных в ходе следствия проводимого бригадой следователей Прокуратуры СССР во главе с Т. Х. Гдляном».

12 мая 1989 года, выступая по Ленинградскому телевидению, Иванов обвинил Лигачёва и Председателя Верховного Суда СССР В. И. Теребилова в причастности к коррупции. После выступления Иванова, Лигачёв обратился в Прокуратуру СССР с заявлением о проверке этого обвинения. 14 сентября 1989 года Генеральный прокурор СССР Сухарев направил на имя Горбачёва письмо, в котором сообщил, что свои показания Усманходжаев изложил в самой общей форме. Он пояснил, что первый раз передал взятку Лигачёву в Ташкенте в июне 1984 г., когда тот приезжал для участия в работе XVI Пленума ЦК КП Узбекистана, и второй раз — в ноябре того же года в здании ЦК, когда находился в Москве в связи с подготовкой к 60-летию Узбекской ССР. Но через несколько дней, 1 ноября 1988 г., на допросе, проводившемся Васильевым и Московцевой, Усманходжаев заявил, что оговорил Лигачёва и денег ему не давал. В мае 1989 года Прокуратура СССР возбудила уголовное дело по обвинению Гдляна и Иванова в нарушениях законности при проведении расследований в Узбекистане.

Так как обвиняемые Гдлян и Иванов были народными депутатами, то Генеральный прокурор СССР направил на I Съезд народных депутатов СССР представление о выдаче согласия на привлечение Гдляна и Иванова к уголовной ответственности. I Съезд в июне 1989 г. создал Комиссию для проверки материалов, связанных с деятельностью следственной группы Прокуратуры Союза ССР, возглавляемой Гдляном. На суде обвиняемый по «хлопковому делу» Н. Д. Худайбердыев заявил, что показания против Чурбанова «выбивались» из него силой.

В феврале 1990 года Гдлян был исключён из партии, а в апреле того же года — уволен из Прокуратуры СССР. В апреле 1990 года Верховный Совет СССР, рассмотрев по поручению II Съезда народных депутатов СССР отчёт Комиссии, созданной на I Съезде, принял постановление, осуждающее бездоказательные заявления народных депутатов Гдляна и Иванова

Позже историк и писатель Ф. И. Раззаков написал, что, судя по всему, посредством «узбекского дела» глобалисты из Кремля преследовали цель подчинить себе и расчистить плацдарм для капитализации Узбекистана, а через него и всей Средней Азии. Они не ставили целью подчинить себе, к примеру, не менее коррумпированные республики Закавказья, поскольку те уже давно были капитализированы и выступали союзниками «кремлёвских глобалистов». Жертвой должен был стать Узбекистан, который долгие десятилетия был не только одним из центров мусульманского населения СССР (более 90 % жителей там составляли мусульмане), но и одним из региональных лидеров азиатского региона. «Кремлёвские глобалисты» собирались не только произвести смену элит: поменять интернационалистов на капиталистов (замена из разряда тех, которые произошли десятилетие назад в Закавказье), но и привести мусульманский регион (один из самых густонаселенных и трудоспособных) в такое состояние, которое позволило бы эксплуатировать его население, что называется, «по-чёрному» (то бишь по-капиталистически). Примешивался сюда и внешнеполитический фактор: желание подыграть мировым глобалистам, которые оказались напугаными радикализацией исламского мира после революции в Иране в 1979 году.

В современном Узбекистане на это дело смотрят совершенно иначе. 25 декабря 1991 года (то есть за день до юридического прекращения существования СССР) Президент Узбекистана И. Каримов помиловал всех осуждённых по «Узбекскому делу», отбывавших наказание на территории республики. Современные историки Узбекистана, оценивая описываемые события, отмечают, что «во всех бедах, свалившихся на население республики в связи с действиями присланных Москвой «борцов с коррупцией», повинны Москва и руководство компартии Узбекистана».
45

Тимоти давно решил, что женится только на Согдиане. Он это решил ещё в самолёте, улетая в Вену. Но потом, в повседневной суете, занятиях, он забыл её. Теперь, они снова встретились, и Тимоти ощутил вкус её губ. Он уже не представлял себе, как он будет жить дальше, не видя её и не слыша её голос. Но он также ясно понимал, что является офицером морской пехоты США, а Согдиана живёт в СССР. Мало того, её отец генерал милиции, и её братья тоже служат в милиции. Но Согдиана стала уже совсем взрослой (114). И Тим, как все влюблённые, несмотря на то, что умом он понимал, и чувствовал, что Согдиана любит его, стал ревновать девушку к своим собственным мыслям. Вот такая дилемма встала перед Тимоти Стоунером.

После разговора с отцом, они с Согдианой спустились во двор. Подошли к ИХ смоковнице и уселись на ветки, как это они делали в детстве. Тимоти взял Согдиана за руку. Он чувствовал, как дрожит её рука в его дрожащей руке. От волнения у него пересохло в горле, и совсем хриплым голосом, он сказал, на смеси русского, узбекского и английского, как они всегда разговаривали:
- Лисичка. Милая моя. I have to tell you something very important. As you know, you are (115) Goolsanam Shokhsanam... (116) of mine. I cannot and I will not live without you. Please, tell me. Do you love me? (117)
- Yes. I do. Even more that you can even think about. (118)

С этими словами, Девушка встала с ветки и обхватила обеими руками голову Тимоти, и совершенно, забыв обо всех восточных правилах приличия. Он тоже, поднявшись, обнял её. Так они стояли несколько секунд. Наконец Тимоти прошептал ей прямо в ухо:
- Я люблю тебя, моя Лисичка. Моя любимая, стань моей женой.
- Я боюсь расплакаться от счастья. Да. Да. Я ужасно люблю тебя. И я всегда буду твоей. Я буду, слышишь, любимый, я буду тебе лучшей женой.

Они побыли во дворе, пока успокоились их нервы. Затем, поднявшись в квартиру, как дети, прокрались в комнату Согдианы и долго там целовались. Потом, оба красные от волнения вышли и Тимур сказали родителям, что сделал Лисичке предложение, и теперь он просит её родителей, разрешить ей выйти за него замуж. Конечно, родители Согдиана согласились. Расцеловав молодых, вчетвером на кухне за чаем, они отпраздновали это событие.

Прошло несколько дней. Тимоти улетел в Москву в Американское посольство. Там он встретился с помощником военно-морского атташе и вместе с ним с американским консулом. Ему сказали, что граждан СССР в США принимают только в качестве политических беженцев, и в порядке очереди рассматривают заявления на воссоединения семей. При этом предпочтение отдается прямым родственникам. И хотя имеются другие варианты, но к гражданам СССР, они не применяются. Что касается перевода денег, то по законам СССР, это является уголовным преступлением.

Ходжаев понял, что Тим ещё слишком наивен, чтобы решить их вопрос.

В пятницу вечером Тимоти приехал к Ходжаевым к 4 часам дня. Они с Согдианой ушли гулять, а когда вернулись, нашли записку от родителей, что они ушли в театр и вернуться к 11 часам. До прихода родителей оставалось три часа. В квартире было темно. Не имея возможности больше сдерживать свои желания, Согдиана отдалась Тимоти. Для первого раза, ей было немного больно. Но её любовь к нему, была сильней. И, кроме того, она была горда, что стала женщиной. А он, гордясь собой, полюбил её ещё больше.

На следующий день, вместе с родителями Согдианы, они поехали в районный ЗАГС и подали заявление на регистрацию брака. По законам СССР, девушки могли вступать в брак с 18, а с разрешения родителей – с 16 лет. Однако, в Узбекской ССР, этот возраст был с 16 и с 14, соответственно. Новобрачные также проходили испытательный срок в 30 дней. Так как Тимоти был гражданин США, то вместо 30 дней, им требовалось 90 дней для испытательного срока. Присутствие отца Согдианы, в генеральской форме, позволило сократить 90 дней до 30. Их бракосочетание было назначено на 7 декабря 1984 года. Родители Тимоти поздравили их письмом через Лилю Давидовну Нутлис, используя эзоповский язык. Такое это было время!

Тимоти перестал ходить на занятия, чтобы отрабатывать пуштунское произношение. Он досрочно сдал все зачёты на «отлично» и был свободен. И Диана «по болезни» перестала ходить в школу. Тим приезжал к своей милой невесте к 9 часам утра, когда родители Согдианы уходили на работу. Этот, по-настоящему, медовый месяц сблизил их, как сближает всех влюблённых.

Бракосочетание и свадьба Тимоти и Согдиана прошли спокойно. Без восточных излишеств. Были приглашены только братья Согдианы, её оба дяди с семьёй и три близкие подруги, которые так и не поняли, что Тимур американец.

Да. Всё имеет конец. 11 января 1985 года, Тим улетел в США, оставив молодую жену, которая засела за уроки, догонять пропущенный материал. Но долго заниматься ей не пришлось. В отпуск приехал брат Рустам.



46

Где на самом деле был Рустам, никто не знал. Ходжаевы думали, что он в Афганистане, а он был в Никарагуа в группе военных специалистов. Советское правительство поддерживало правительство Даниеля Ортего, а американское – санданистов. Из СССР в Никарагуа поставляли стрелковое оружие, миномёты, танки, и даже вертолёты. Для обучения этих слабо подготовленных сторонников Ортего, СССР направило военных советников.

Рустам Ходжаев весьма прилично знал испанский язык. Он учил его в школе и прошёл специальную языковую подготовку в училище, когда вернулся туда после возвращения из спецкомандировки в Афганистан. Коренастый, со смуглой кожей и темноволосый, он и раньше немного был похож на латиноса. Теперь, когда он отрастил характерные для «чиканос» усы и волосы, его действительно было трудно отличить от жителя Центральной Америки. Так старший лейтенант Рустам Ходжаев стал Рамоном Хозе Бегнино и летом 1982 года был направлен в Никарагуа. Чем он там занимался, сказать трудно. Можно только догадываться.

В январе 1985 года, Рустам получил досрочное повышение в звании, ещё две боевые награды и 30-дневный отпуск. Домой он прибыл к концу января. Где он был и чем занимался, он никому не рассказывал. Только намекнул отцу, что успешно выполнял задание Родины, указав на боевые награды.

Когда Рустам узнал, что Тимур был несколько месяцев в Ташкенте и только несколько дней как уехал, он огорчился, что не застал друга. Узнав, что Тимур и Согдиана недавно женились, он обрадовался, потом удивился, затем замкнулся, а сияющая от счастья Лисичка, порхала по квартире, радуясь приезду брата и безуспешно пытаясь заставить себя сесть за уроки и учебники. Наконец привыкнув к своему новому положению, и к тому, что Рустам снова дома, умная девочка взяла себя в руки. Но она отстала, и для неё пришлось взять учителей по предметам, необходимым  для поступления в медицинский институт.   

А в это время, на другой стороне планеты,  уже капитан морской пехоты США Тимоти Стоунер проходил интенсивные тренировки перед отправкой с особой миссией в Пакистан и соседний Афганистан. 





47

Капитан Стоунер прибыл в столицу Пакистана Исламабад с группой военных советников в конце февраля 1985 года с целью организации масштабного сопротивление «моджахедов» (119) режиму «шурави» (120). Его первой миссией в Афганистане было визуальное обследование Кабула. На акклиматизацию новоприбывшим офицерам было дано две недели.

Из Исламабада группа военных советников в составе конвоя в середине марта прибыла в Пешавар. Этот, находящийся в непосредственной близости к границе с Афганистаном, город был ключевым пунктом в системе организации сопротивления Ограниченному контингенту. В Пешавар доставлялось оружие, боеприпасы и продовольствие. Вблизи Пешавара располагались лагеря афганских беженцев, где вербовались моджахеды и где они проходили обучение пользоваться оружием.

Ещё до прибытия на Восток, Тимоти Стоунер наголо остриг голову, запустил усы и бороду. В Пешаваре Тимоти Стоунер сменил свою без опознавательных знаков форму на узбекский халат, размером на номер больше нужного, который он купил на базаре в Ташкенте. Во время подготовки к поездке на Восток, Тимоти сам подшил внутри халата, как подкладку, несколько слоёв кевлара, а в местах защиты жизненных органов и суставов, он прикрепил титановые пластины. Для защиты головы, у него была меховая шапка, как у жителей северных районов Афганистана, которая была укреплена титановыми пластинами, являясь шлемом.

Из Пешавара небольшой безоружный отряд моджахедов, к которому прикрепили Стоунера, нелегально легко перешел неохраняемую границу через Хайберский проход и без проблем добрался до Джелалабада. Затем, рейсовым автобусом, который был простым грузовиком с брезентовым кузовом, они доехали до Кабула. Проверка, которую провёл на дороге патруль Афганских правительственных войск, была просто шуткой.

В Кабуле их встретил проводник и провёз их к месту сбора и отдыха, расположенный в центральной части когда-то многомиллионного, а теперь полупустого города. Несмотря на морозную погоду, их перевозили в открытом грузовике, оборудованном для перевозки скота. Тимоти с интересом оглядывался по сторонам. Вдоль улиц, по которым их везли, в основном стояли саманные одноэтажные дома.  По дороге им также попадались брошенные общественные здания, полуразрушенные, когда-то роскошные, дворцы, виллы и особняки. Много домов было полностью разрушено.
 
Разруха, казалось, царила во всём. Похоже, что в городе отсутствует само понятие об организации дорожного движения. Их грузовик чуть не столкнулись с военным «Газиком», в  котором сидело и стояло несколько человек. Затем, по чистой случайности они увернулись от несущегося прямо на них самосвала «ЗиЛ», в котором, ехало полсотни оборванных людей. Люди, спасаясь от холода, сидели, прижимаясь, друг к другу.

Что особенно поразило Тимоти, так это бойкая торговля, которая в Кабуле шла повсюду. Продавцы раскладывали свой товар прямо на земле и по восточному обычаю, гортанно зазывали прохожих. Но количество продавцов явно превосходило число, желающих, что-то купить. И ещё. Тимоти обратил внимание на количество, казалось бы, беспризорных детей. Грязные, одетые в тряпьё, большинство из них были обуты в резиновые калоши на босу ногу. Привыкшие к холоду дети, казалось, не обращали внимания на то, что практически босиком, ходят по холодному снегу.

Прошло несколько дней. Тимоти немного освоился в Кабуле. В принципе ему понравился этот город, разделённой рекой на две половины, которые соединялись между собой двенадцатью мостами. Но работа есть работа, а круг его интересов входила технология охраны штаба армии.

Проводник привёл Тимоти к расположению штаба 40-й армии, который был развёрнут возле бывшего дворца Амина. В ходе его захвата в 1980 года когда-то красивое трехэтажное здание было практически полностью разрушено. Теперь солдаты-строители восстанавливали сам дворец и небольшой двухэтажный особнячок. Сам штаб армии располагался в нескольких грузовиках и палатках у подножия, видимо, искусственного холма, на котором была резиденция правительства. Недалеко от этого места, в Даруламане, в пяти минутах езды на машине, проводник показал министерство обороны Афганистана.

Тимоти определил, что охрана штаба 40-й армии, включая командование и средства связи, состоит из нескольких колец обороны. Внешнее кольцо, целиком опоясывавшее всю территорию штаба, и нескольких внутренних колец обороны, оборудованных непосредственно вокруг каждого здания и объекта. По периметру внешнего кольца были установлены управляемые минные поля, оборудованных блокпостов, и наблюдательных пунктов, каждый из которых включал счетверённую 23-миллиметровую самоходную зенитную установку «Шилка», находящуюся на бронемашине. Весь личный состав блокпостов, укрывался за бетонными плитами.

Переодетый в грязный халат со скрывающими руки длинными рукавами, всклокоченной бородой и огромной шапкой, Тимоти в течение нескольких дней приходил к главному проходу в штаб, изображая нищего. Он сидел под деревом, подложив под себя деревяшку, и пустыми глазами смотрел перед собой. В действительности, он старался по обрывкам разговоров, попытаться уловить, какую-нибудь информацию.

Никто не обращал внимания на этого нищего. Их в Кабуле было более чем достаточно. Иногда в его баночку бросали монетки. Но однажды к нему подошёл афганский офицер без знаков различия. Тим сразу же насторожился. Он знал, что такую форму без знаков различия носят офицеры разведки и контрразведки. Офицер грозно спросил Тимоти на пушту кто он такой и что здесь делает. Не пытаясь демонстрировать своё знание пушту, Тимоти, не глядя ему в глаза, пробормотал по-узбекски:
- Siz nima aytding. O’pushtcha ozmoz tushanaman, ammo gapiraol-mayman. (121)
- Siz nima qilasiz bu yerga? (122) - Грозно спросил его офицер.
- Men adashib goldim. Marshamat gilib, menga yordam bering (123). – Заныл Тимоти, понимая, что надо убираться и как можно быстрее.
- Nima? (124) – Уже переходя на крик, переспросил его офицер.
- Men hordim. Qornim to’emagan (125) - подбирая свою коробочку для мелочи, и убираясь как можно быстрее, продолжал ныть Тимоти.

Это была серьёзная ошибка самого Тимоти и его начальства. Им следовало бы предвидеть, что Тимоти, даже одетый в эту совершенно нелепую одёжку – узбекский халат и меховую шапку, всё равно не был похожим на афганца. Эти несколько дней, что он болтался у штаба, русские не видели разницу, а афганцам было всё равно. Но появившийся офицер афганской разведки сразу заподозрил что-то неладное. В этот раз Тимуру просто повезло. Он мог бы быть пойман и результат предсказать нетрудно. 

Больше возле штаба 40-й армии он не появлялся. Тимоти перенёс свою деятельность на другой объект. На северо-западной окраине Кабула на склоне горы, был расположен штаб 108-й мотострелковой дивизии. Тимоти удалось выяснить, расположение  основных объектов штаба, и что сам командир дивизии с несколькими заместителями жили в установленных на грузовиках кунгах – будках. Кунги были оборудованы специальной связью. Остальные офицеры штаба дивизии жили в палатках. Пищу для офицеров и солдат готовили в полевых кухнях. Это простая информация могла пригодиться.

В середине апреля, через четыре недели пребывания в Кабуле, Тимоти Стоунер вернулся в Пешавар. Он составил подробный отчёт о своей работе, включая карты и схемы.

В середине мая был обстрелян 181-й полк, входящий в состав 108-й мотострелковой дивизии, который, как и вся дивизия, дислоцировался на северо-западной окраине Кабула. Солдатские палатки полка стояли без укреплений практически в чистом поле и были видны из любой точки. Рядом с расположением полка находились полигон, используемый афганской танковой бригадой. В афганских войсках особой симпатии к советской армии практически не ощущалось.

Когда началась стрельба, в полку началась паника. Было очень сложно даже определить, из каких видов оружия по ним вели огонь. В то время крупных сил и, прежде всего, артиллерии, у моджахедов не было. Они так же не могли грамотно вести стрельбу. Нападение произошло днем, при ярком солнце, когда трудно точно определить место, откуда ведется огонь. В ночное время, когда виден полет снаряда, то можно засечь момент выстрела, а днем это сделать практически невозможно. В результате обстрела были уничтожены практически все склады боеприпасов и продовольствия целой дивизии.

Подозрение пало на афганцев, но виновных выявить не удалось.

После этой операции, Тимоти Стоунер получил другое задание. В составе группы военных специалистов, ему было поручено создать на территории Афганистана вблизи границы с Пакистаном, тренировочную базу душманов, склады продовольствия, одежды, оружия и боеприпасов. В результате анализа поставленной задачи и поисков, такое место было найдено. Это была крепость Тора-Бора.















48

На юго-востоке Афганистана в провинции Нангархар недалеко от пакистанской границы в 85 километров к югу города Джелалабада находится гора Тора-Бора. В глубине горы на высоте четырёх километров располагается цепь глубоких пещер, связанных между собой сложным лабиринтом тоннелей, уходящих на глубину до 400 метров. Их общая протяжённость составляет около 25 километров. В этих пещерах душманы оборудовали крепость.

Еще в конце 70-х годов оппозиционные правящему режиму, отряды душманов начали прятать здесь оружие и устраивать секретные базы. После ввода Ограниченного контингента интернационалистов, с помощью и при участии иностранных военных специалистов, душманы построили там систему вентиляции, обустроили жилые помещения, бункеры, емкости для хранения питьевой воды, склады продовольствия, оружия и боеприпасов.

Значительно позже, уже в 2001 году, когда после 11 сентября в погоне за Усамой Бен Ладеном, американские войска вошли в Афганистан, то отряды специального назначения при участии военных формирований «Северного Альянса» после длительной осады захватили Тора-Бора. Тогда в средствах массовой информации сообщали, что Тора-Бора захвачена впервые.

На самом деле первыми в этом укрепрайоне побывали бойцы спецназа КГБ. В июле 1980 года стало известно, что засевшие в районе города Джелалабад душманы скрываются в крепости Тора-Бора. Посланная для проверки разведгруппа спецназа подтвердила эту информацию. Также, стало известно, что внутри горы находится огромный склад вооружения. Было решено провести операцию по уничтожению этой базы. Из доклада составленного после окончания операции, следовало, что в ходе операции, все находившиеся там душманы были уничтожены, а склады вооружения взорваны.

Имеется также информация, что в феврале 1987 года при проведении операции «Шквал» этот комплекс был взят вторично(?) и уничтожен подразделением спецназа ГРУ (Главного Управления Генерального Штаба Вооруженных Сил СССР) «Каскад». По другим данным, это сделали бойцы подразделения спецназа КГБ СССР «Вымпел».

По всей видимости, вся имеющаяся в открытой печати информация относительно уничтожения крепости Тора-Бора, мягко говоря, не вполне соответствует действительности. Во-первых, если крепость Тора-Бора была взорвана ещё в 1980 году, то зачем было её снова взрывать в 1987 году? Какую-то её часть снова отстроили? Возможно. Но после двух уничтожений, как она снова могла быть отстроена? Проведение такого рода работ в горах, да ещё на большой высоте, требует несопоставимо больших затрат, чем в обычных условиях, так как при оборудовании высокогорной базы, невозможно использовать тяжёлую строительную технику, организовать подвоз стройматериалов, вывоз строительного мусора, и так далее.

Тем ни менее, после террористической атаки 11 сентября, в ходе операции в 2001 году по поимке Усамы Бен Ладена, для захвата крепости Тора-Бора потребовалось использование значительных людских ресурсов и технических средств. Несмотря на, казалось, все принятые меры, Усаме Бен Ладену и его приближённым удалось скрыться из Тора-Боры. Ясно, что кто-то во время подсуетился, организовал временное прекращение огня, и Усама ушёл в Пакистан …

Тут возникает ряд вопросов: Если ему помогли бежать, то кто? Так взрывали эту крепость или нет? Но это, как говорится, из другой оперы.

О «Северном Альянсе» и его роли после вывода Ограниченного контингента из Афгана, и в операциях по поимке Усамы Бен Ладена следует остановиться немного более подробно.

После вывода Советских войск из Афганистана, некоторое время власть в стране удерживалась как бы пророссийским руководством. Но в стране началась гражданская война, в ходе которой, к 1992 году, так или иначе, погибло несколько руководителей. К этому времени, узбекам и таджикам, проживающим на севере Афганистана, в основном в районах, примыкающих к городу Мазар-и-Шариф, каким-то образом, несмотря на существенные противоречия, удалось объединиться против пуштунского движения Талибан. Это антиталибанское объединение на тот момент состояло из военных формирований под командованием бывшего президента-таджика Берханаддина Раббани, командующего Ахмеда Масуда (таджика) и их сил «Исламское Общество», а также генерала Абдуллы Рашида Достама из узбекской партии «Джанбиш-ай-Милли».

«Северный Альянс» возглавлял номинальный президент Раббани и фактический министр обороны Масуд. После очередного, но в последний раз, удачного покушения на Масуда, тот был убит и альянс возглавил генерал Абдулла Рашид Достам. Теперь, они объединились в новую организацию основанную генералом Достамом «Национальное Исламское Движение». Эта организация поддерживалась узбеками - суннитами. Общее число воинских формирований движения, по обстоятельствам, составляло от 15 до 160 тысяч бойцов.  Эти войска считались лучшими в Афганистане. Генерал Достам получал материальную и военную помощь от Узбекистана и России.

Но Абдулла Рашид Достам быстро разругался с Берханаддином Раббани, который, в свою очередь, получал военную и  финансовую помощь от Саудовской Аравии и Таджикистана. В мае 1997, Достам был побежден в сражении со сторонником Раббани генералом Маликом. Позже, Малик перешел на сторону Талибана. Воспользовавшись расколом в «Северном Альянсе», талибам удалось войти в Мазар-и-Шариф. В ходе тяжелых уличных боёв, талибов из города быстро вышибли. Но, генерал Достам, который в целом неплохо управлял городом, в результате раскола его фракции, сбежал из Афганистана в Турцию. Заметьте, не в Узбекистан, где его вроде любили, но в Турцию.

Так или иначе, Кабул был захвачен талибами 26 сентября 1996 года. Этот факт быстро перекроил и перераспределил политические силы внутри Афганистана и явился предпосылкой сотрудничества талибов с Аль-Кайдой и Усамой Бен Ладеном.

Когда американские войска после терактов 11 сентября 2001 года вошли в Афганистан, то они вступили в союз с генералом Достамом, который вернулся из Турции ещё в 1997 году. Именно войска Достама, в союзе с американским спецназом, ловили Усаму. Но кто-то всё же выпустил Усаму из Тора-Бора.

Теперь вернёмся, как говорят в Узбекистане, к нашим баранам.
 
Чем конкретно занимался капитан морской пехоты Тимоти Стоунер в создании базы Тора-Бора в 1985 и 1986 году неизвестно. Это военная тайна. И после успешного выполнения поставленной перед ним задачи, ему было поручено новое задание.

В 1979 году, на следующий день после ввода советского контингента в Афган, президент США Джимми Картер издал указ о финансировании антикоммунистических сил в Афганистане, то есть, вскормил Усаму Бен Ладена. И, наверное, не только его одного!

 В 1980-м Чарли Уилсон, выступая перед Конгрессом, призвал увеличить расходы на поддержку афганского сопротивления в два раза. Движение моджахедов (в те времена это слово еще отдавало заморской диковиной) без внешней поддержки было обречено на провал - техническое оснащение и количественный перевес были на стороне советских войск и лояльных им афганских подразделений. Благодаря стараниям Уилсона, агента ЦРУ Майкла Дж. Виккерса и других лоббистов операции "Циклон", США в течение 10 лет выделила на борьбу с советской экспансией миллиарды долларов - к 1987 году бюджет секретной операции достиг 630 миллионов в год. Главным оружием моджахедов в борьбе с советскими вертолетами стали портативный ракетно-зенитный комплекс "Стингер". Как говорил Чарли Уилсон: "Мы не можем позволить босым, полуодетым людям продолжать кидаться в русские вертолеты камнями". И в 1986 году он добился своего - с появлением в Афганистане "Стингеров" советские летчики стали нести потери.

Для обучения душманов использовать «Стингеры» в середине 1986 года в Афганистан были посланы несколько групп инструкторов и военных советников среднего звена. В одной из таких групп находился капитан морской пехоты Тимоти Стоунер. В его задание входили координация поставок «Стингеров», организация их хранения и обучение душманов их использованию. Кроме этих, у него было ещё несколько поручений особого характера, которые он также успешно выполнил.





















49

Капитан Рустам Ходжаев принял командование ротой спецназа ГРУ в конце февраля 1985 года. Предусматривалось, что он будет действовать в качестве дублёра, а затем, перейдёт к самостоятельным действиям. К этому времени у Ограниченного контингента накопился достаточный опыт ведения боевых действий с военными формированиями моджахедов. Были отработаны элементы движения воинских колонн, что было основой подготовки и проведения любых операций.

В Афганистане отсутствуют железные дороги, мало судоходных рек, практически отсутствует система автомобильных дорог, а имеющиеся аэродромы, в основном, способны принимать только небольшие самолёты, такие как Ан-26. Поэтому, при проведении каждой боевой  операции весь запас горючего, боеприпасов, продовольствия и прочего, приходилось брать с собой. Дополнительные доставки исключались, так как они требовали  больших затрат при перевозке и охраны колонн. Поэтому подготовка к боевым действиям проходила очень серьезно. Она занимала достаточно времени  и основывалась на полученном боевом опыте. Большое внимание уделялось разведке с воздуха. В Афганистане особая роль отводилась отряду обеспечения движения. Как правило, это было саперное подразделение, которое под охраной танков или бронетранспортёров с помощью техники расчищало завалы на дорогах и уничтожало небольшие группы душманов. Основные же силы, как правило, двигались следом за авангардом.

В начале ведения боевых операций в Афганистане, когда ещё не знали специфики и используемой душманами тактики, впереди колонны обычно двигался не укреплённый дополнительной бронёй автомобиль. Все было сделано по науке, но без учёта того, что душманы устраивают завалы на узких участках дороги. Когда приближался конвой, они расстреливали головную и замыкающую машины. Таким образом, вся колонна оказывалась заблокированной своей  же подбитой техникой, которую на горной дороге обойти было невозможно.

Другая тактическая модель моджахедов была следующей. Они засекали движущуюся колонну и взрывали часть горы на пути движения. Так как, далее прохода не было, то колонна останавливалась. В это время душманы вели прицельный огонь по колонне с высот. Начиналась паника, и гибли люди. Позже, накопив опыт ведения боевых действий в горных условиях, в колонне всегда возили с собой кумулятивные заряды. С их помощью взрывали часть горы и заново прокладывали новый участок дороги.

В результате анализа накопленного опыты ведения боевых действий были переработаны все инструкции, начиная от построения войск для движения и заканчивая тактикой взаимодействия с авиацией  и артиллерией. Обнаружить противника можно было только с высот. Поэтому начали готовить артиллерийских корректировщиков и авиационных наводчиков. С этой целью, выделялись специально подготовленные подразделения, задача которых было двигаться по хребтам с небольшим опережением основной колонны. С воздуха колонну прикрывали вертолеты и истребители-бомбардировщики. Эти люди были, как говорится, дороже золота, поэтому они всегда действовали только с группой прикрытия. Но даже хорошо обученные наводчики часто не могли определить, откуда ведется огонь. Поэтому приходилось наносить авиационные удары «по площадям».

Одной из первых боевых операций, в которой участвовал капитан Рустам Ходжаев, была следующей. По данным разведки было установлено, что душманы готовят нападение на штаб армии в Кабуле. Предполагалось, что они накапливают силы в провинции Хайрабад, основным городом, которой был город Джалалабад.  Командованием 40-й армии было дано задание разгромить силы противника. Район группирования моджахедов, находился относительно недалеко к востоку от Кабула. Если считать напрямую через горы, то всего в десятке километров, а если двигаться по дорогам, то немногим более двадцати-пяти.

Для проведения операции было выделено два мотострелковых батальона из состава полка – это примерно восемьсот бойцов и офицеров и рота спецназа – ещё добрая сотня. Кроме этого, была обеспечена поддержка с воздуха, которую командир полка, который руководил операцией, мог вызвать, в случае необходимости. В то время в Афганистане появился термин «рейдовые действия», означающий следующее. Один или два батальона двигались вдоль дороги, зачищая прилегающую к ней территорию, уничтожая склады и личный состав моджахедов.

Аналогичная задача была поставлена и в этом конкретном случае. Данные о противнике отсутствовали. Было лишь известно, что к востоку от Кабула «есть душманы» и район следует «зачистить». Иными словами, если случайно колонна обнаружит моджахедов, то их следует уничтожить.

Операция началась ранним мартовским утром 1985 года. Было морозно. Воздух в горах был до хруста чист. Вдали, в прозрачном воздухе, словно сахарные, возвышались, покрытые снегом хребты голубых гор. За одним из этих горных хребтов находился кишлак, где, по данным разведки, закрепились моджахеды. Через несколько часов движения, колонна подошла к горному массиву с небольшим хребтом. Не доезжая нескольких километров до перевала, остановили колонну. Выдвинули вперед разведку и прикрытие. На машине связи, под охраной подразделения спецназа под командой капитана Ходжаева, командир полка выехал вперёд. Ему нужно было на месте решить, как брать кишлак, но на подходе к последнему горному перевалу  перед кишлаком, по машинам внезапно открыли огонь.

Все, кто хоть раз побывал под обстрелом, испытывали одно и то же. Первый обстрел полностью деморализует человека. И хотя каждый солдат и офицер морально готов и знает, что огонь может быть открыт в любой момент, но при первом же выстреле у новичка, помимо воли, начинается паника.

Рустам Ходжаев прекрасно понимал, что он находится в бронемашине, что у него есть связь, рядом находятся опытные бойцы спецназа, и артиллерия уже развернулась на боевой позиции, и  вызванные вертолеты были уже на подходе, тем ни менее минут десять он был в состоянии, похожем на оцепенение. Он не отдавал никаких распоряжений и никаких команд. Он просто не знал, что делать. Там снаружи, словно градины, пули яростно колотили по бортовой броне, и после каждого очередного стука он думал, что следующая пуля будет бронебойная  и обязательно пробьет броню. Весь прежний опыт боевых действий в составе «мусульманского» батальона и в Никарагуа, не имел никакого значения. Здесь всё было иначе.

Обстрел прекратился также внезапно, как начался. Рустам обрадовался тишине. Он не сразу понял почему. Оказалось, что моджахеды начали отходить. Огонь вела лишь небольшая группа прикрытия. Основные силы душманов ушли раньше. Их дозоры заметили колонну давно, еще при выезде из Кабула. Действительно, спустившись в кишлак, они никого там не нашли. Он был пуст. Вот такая «странная» была эта война в Афганистане.

Прошло два месяца. Рустам Ходжаев уже справлялся с командованием роты. Но тот свой самый первый бой в Афгане, он не мог забыть. Ему также  запомнилась ещё одна операция, которая случилась через две недели после той, самой первой.

В ходе выполнения боевых задач, командование пыталось обезопасить движение колонн, блокируя дороги и выставляя прикрытие из бойцов спецназа на прилегающих хребтах. Однако многие офицеры, не говоря уже о солдатах срочной службы, не имели достаточного опыта ведения войны в горах. Не имел достаточного опыта и капитан  Ходжаев.

Получив задание обеспечить прикрытие одной из колонны, рота спецназа выдвинулась впереди движение основной группы. На одном из участков дорога проходила на высоте двух километров. Несколькими сотнями метров выше по хребту, Ходжаев выслал артиллерийских корректировщиков, авиационных наводчиков и снайперов, которым были видны все подступы к дороге. Группа из десяти бойцов поднимались на хребет довольно долго - часов пять. Все склоны горы были обработаны артиллерией. Прикрывая восхождение бойцов, над ними в воздухе постоянно находились вертолеты.

На высоту группа добралась без проблем, но там они смогли провести только полтора дня. Сказался недостаток опыта. Перед выполнением задания, спецназовцев предупредили, что ночью в горах будет холодно. Они взяли с собой зимние бушлаты. Подниматься в гору с полным набором вооружения, технических средств и продуктов, было тяжело. Поэтому пройдя по склону горы днём под жарким солнцем около часа и устав, бойцы, спрятали теплые вещи среди камней. Когда они поднялись наверх, там было прохладно, но, как говориться, терпимо. Ночью в горах прошел ледяной дождь. Внизу его не было. Дождь в горах на такой высоте означает одно - обледенение. Ночь для них обернулась кошмаром, и утром пришлось принимать экстренные меры для того, чтобы эту группу не заморозить. Днем, когда вышло солнце, стало немного теплее, жить им от этого легче не стало.

Вскоре закончились сухой паек и вода. Теперь им пришлось топить снег. Из-за большой высоты вертолет не мог зависнуть над вершиной. Все, что им сбрасывалось, на их глазах, скатывалось вниз по горному склону. В конце концов, эти горе-разведчики запросили разрешение на спуск. При движении вниз одному бойцу стало плохо. Перепад высот и нехватка кислорода сказались на его сердце. У двоих началась простуда, уже потом, в месте постоянной дислокации, врачи установили у них воспаление легких. Навстречу группе выслали спасателей. Но, как обычно бывает в критических ситуациях, группа спасателей с ними разминулась. За невыполнение задания командования капитан Рустам Ходжаев получил выговор.

Так для Рустама Ходжаева начиналась служба в Афганистане.











50

Прошло два года. Рустам полностью освоился в Афганистане. В начале 1987 года он получил звание майора и был назначен командиром батальона спецназа. С этой достаточно престижной должности у него открылась перспектива поступить в Академию.

За два года пребывания в Афганистане Рустама Ходжаева с его ротой направляли на различные задания, в том числе и на «зачистки».

Начиная с лета 1980 года, командование Ограниченного контингента встало перед необходимостью проводить «зачистки» практически во всех населённых пунктах. В первую очередь это было вызвано тем, что во всех городах, городках и кишлаках постоянно возникали центры оппозиции. Именно условия Афганской войны вызывали необходимость проводить «зачистки», потому что боевыми действиями эти акции назвать было нельзя.

Как правило, «зачистки» проводились следующим образом. Готовясь к проведению мероприятий по «зачистке» определённого района, города либо кишлака, командование Ограниченно контингента стремилось искусственно создать условия в предполагаемой зоне «зачистки», чтобы собрать там как можно больше бандформирований душманов. Душманы отказывались от открытых действий. Они всегда старались избегать военных столкновений. Если душманы узнавали, что где-то готовится войсковая операция, то они стремились немедленно выйти из опасной зоны. Этим пользовались советские войска. В ходе подготовки к очередной операции они «сливали дезинформацию» через офицеров Афганской правительственной армии, которые никогда не отличались особой лояльностью по отношению к своим союзникам.

Готовясь к плановой операции, через имевшуюся сеть осведомителей офицеры разведки собирали информацию о находившихся в том или ином населенном пункте и его пригородах, силах моджахедов. За полторы-две недели до начала операции по «зачистке», составлялись тактические планы проведения акции и схемы сосредоточения бандформирований душманов.

Было бы наивным утверждать, что полученным от агентуры сведениям, можно было полностью доверять. Эта информация сопоставлялась с данными, полученными при использовании радио разведки. Когда душманы начали использовать радиосвязь, то служба радиоразведки перехватывала почти все их переговоры. При этом не только понимали содержание радиопередач, но и точно определяли местонахождение радиостанций. Данных радиоперехвата было достаточно, чтобы определить, где базируются банды душманов, что они планируют предпринять, где находятся их главари, кто отдаёт и кто получает приказы. Таким образом, накапливались более достоверные сведения.

На время «зачистки» специальные группы спецназа, блокировали душманов, чтобы они не мешали проведению операции. Однако, собственно сама «зачистка», всегда представлял для советских войск существенные трудности, хотя на первый взгляд в этом ничего трудного не было. 

Идея проведений «зачисток» состояла в том, что внезапно вводились дополнительные подразделения Ограниченного контингента, которые плотным кольцом окружали зону «зачистки». При «зачистке» крупных населённых пунктов, полностью осуществлять блокаду практически было невозможно. В этих случаях, города, как бы окружались «зеленой зоной». Затем, общую «зелёную зону» делили на несколько частей с тем, чтобы осуществлять «зачистки» в каждом из них поочерёдно.

Как правило, каждая из таких операций продолжалась не менее двух недель, хотя, в отдельных случаях, могла продолжаться до месяца. Вначале войска силами пропорционально численности населения окружали цель. Затем, афганские войска входили в населённые пункты и сами «зачищали» их. В ходе операции, именно самим афганцам следовало проверять все дома, сараи, подвалы и чердаки, то есть любые места, где душманы могли найти укрытие. Когда проверка заканчивалась, и солдаты правительственных войск выходили из зоны оцепления, то они тащили на себе всё, что можно было поднять и унести: ковры, узлы баулы, и даже мебель. Это было явное мародерство. Но альтернативе этой «экспроприации экспроприаторов» не было, а действовать самостоятельно советские войска не имели права. Вот так и жили…











51

К концу лета 1987 года активность моджахедов возросла. Их полевые командиры понимали, что пройдет еще немного времени, и перевалы будут покрыты снегом. Тогда им придется свернуть активные боевые действия и ограничиваться лишь мелкими операциями: быстрыми атаками на посты и обстрелами военных городков советских войск. В зимних условиях моджахеды не проводили крупных операций, по причине невозможности маневрирования. Это повторялось из года в год, и было спецификой ведения войны. В это время наступала передышка. Но политические события в СССР, и появление «Стингеров» изменили привычный ход военных действий.

По данным аэрофотосъёмки и афганской разведки, было обнаружено возникновение новых районов дислокации отрядов моджахедов в провинции Нангархар. Теперь основное внимание  штаба 40-й армии было привлечено к этой провинции. Дело в том, что расположенный в непосредственной близости к границе с Пакистаном, главный город провинции Нангархар - Джелалабад, находится на главной дороге связывающей Пешавар с Кабулом, занимая важное стратегическое значение для поставок боеприпасов, продовольствия, снаряжения и всего остального, необходимого для ведения боевых действий в течение всего года. Более того, Хайберский проход, по которому проходит автомагистраль Пешевар – Кабул, позволяет в течение всего года перебрасывать живую силу и технику из Пакистана.

Командованием Ограниченного контингента было принято решение взять возникшую ситуацию под контроль. С этой целью было принято решение направить в провинцию Нангархар мотострелковую дивизию, усиленную дополнительными артиллерийской бригадой, двумя батальонами спецназа и авиационным полком. Одним из батальонов спецназа командовал майор Рустам Ходжаев.

В провинцию Нангархар мотострелковая дивизия должна была начать выдвигаться через три недели. В соответствии с разработанным планом, для устранения возможности отхода в Пакистан отдельных групп моджахедов, батальон под командой майора Ходжаева, должен был выдвинуться к границе и перекрыть Хайберский проход. Для сокрытия плана исполнения задания, решили выдвинуть батальон поротно, как можно скрытно, избегая излишних радиоконтактов. Параллельно, другой батальон готовился к занятию плацдарма к западу от города Торкхам. 

В то время как, Рустам Ходжаев выполнял задание командования 40-й армии, другой майор, но уже морской пехоты США, Тимоти Стоунер, с группой военных советников разрабатывал планы дополнительного укрепления оборонительной системы Тора-Бора, как одного из основных элементов в системе базирования групп моджахедов. С этой целью, с одной стороны для рассредоточения, с другой – как отвлекающей, от основной крепости, и с третьей, как один из основных перевалочных узлов, была создана дополнительная база в районе города Торкхам, расположенного на самой границе с Пакистаном, на расстоянии, примерно, сорок километров к юго-востоку от Джелалабада.

Место для создания дополнительной базы выбрали в живописной горной долине, окружённой высокими горными хребтами, доходящими, в отдельных местах, до трех километров над уровнем океана и, потому, большую часть года, их голубые вершины были покрыты белоснежными снежными шапками. Внутри плоской и голой, практически безжизненной каменной долины, кольцом, возвышались отвесные гранитные скалы, создавая дополнительный рубеж обороны. В центре долины моджахеды, под руководством иностранных военнных специалистов, соорудили большую базу оружия, боеприпасов, продовольствия. Душманами был оборудован практически недоступный с воздуха и неприступный с земли лагерь, откуда они совершали набеги на дорогу, по которой в Кабул и из него двигались колонны. Все подступы и радиальные ущелья, ведущие к центру горной долины, были заминированы.

Перед войсками была поставлена довольно непростая задача: любыми средствами уничтожить эту базу.















52

Группа из пяти военных советников, находившихся на обустройстве базы под Торхамом, в составе которой находился и майор Тимоти Стоунер, должна была выехать в район крепости Тора-Бора для встречи с другой группой советников, для координации дальнейших действий. Для охраны военных советников, полевым командиром было выделено подразделение душманов. В шесть часов утра 24 октября 1987 года, группа военных советников США выехали на захваченном у советских войск командирском «Газике». Охрана из 30 душманов разместилась на двух армейских «Уралах». В «ГаЗике» было пять мест, включая водителя. Поэтому Тимоти, как самый молодой и младший по званию, отправился в путь верхом на коне.

За годы, проведённые в Афганистане, Тимоти освоил и полюбил этот вид транспорта. Надёжный и удобный. Верхом, он легко мог двигаться со скоростью, ничуть не уступающей автомобилю. Нужно помнить, что в Афганистане нет автомобильных дорог с твёрдым покрытием, поэтому скорость 10 – 15 миль в час по каменистому руслу реки, покрытому галькой, или дну ущелья, считается весьма приличной. Небритый Тимоти Стоунер с загорелым в горах лицом, был одетый в бронированный узбекский халат. С огромной меховой шапкой с титановыми пластинами на голове, и с «Калашниковым» за спиной, издали он не отличался от афганцев, промышляющих войной.

Над этой душманской колонной несколько раз пролетали советские самолёты-разведчики, но с воздуха их принимали за советскую колонну. Через четыре часа пути, группа, остановилась на привал. Они слегка отдохнули и продолжили путь к укреплению Тора-Бора. Колонна успела проехать всего минут двадцать, как случилось нечто непредвиденное.

На войне сапёры всех стран и народов применяют всякие хитрости для установки мин. Афганистан не был исключением. Изобретательные душманы для изготовления мин применяли все, что было у них под рукой. Например, обычную ржавую бочку они заполняли взрывчаткой вперемешку с острой речной галькой. При взрыве галька, превращалась в каменную шрапнель, которая разлеталась в разные стороны, нанося значительный урон живой силе противника.

Такое мощное взрывное устройство, устанавливалось на узком участке дороги. Зная, что каждый армейский автомобиль и бронетранспортер снабжён радиостанцией, проводки от мины протягивались душманами по земле, к стоявшему на обочине дороги достаточно мощному кряжистому дереву, поднимались вверх по стволу, пересекали дорогу и опускались к источнику питания. Когда двигалась колонна, то первая машина задевала своей радиоантенной минную растяжку. Раздавался сильный взрыв, в результате которого гибли находившиеся в машине люди. При этом проезд по дороге оказывался блокированным. Сразу за взрывом начинался обстрел всей колонны, лишенную всякой возможностью для маневрирования.

Так случилось и на этот раз. Командирский «Газик» едущий впереди колонны и находящимися в нём военными советниками, подорвался на мине и несколько раз перевернулся. Охрана, не раздумывая, дала задний ход, и, сдвинув перевёрнутую машину с погибшими в ней людьми, проворно помчалась вперёд, очевидно, опасаясь обстрела. Дело в том, что различные группы душманов, принадлежащие к различным родам и кланам, невзирая на войну, привычно вели между собой разборки. Поэтому охране оставаться на месте взрыва и разбираться, как и что, смысла никакого не было. 

Когда отставший от колонны на несколько сот метров, Тимоти Стоунер верхом подъехал к «Газику», то внутри перевёрнутой машины было совсем тихо. Он слез с коня и привязал его к тому злосчастному дереву, с ветки которого, свисал остаток растяжки. Он нагнулся и посмотрел в окно машины. Офицеры и водитель-афганец лежали в неестественных позах без признаков жизни. К его удивлению, крови практически не было. Они не были пристёгнуты ремнями безопасности, поэтому, погибли не от шрапнели, а от ударов о внутренние поверхности машины.

Тимоти огляделся по сторонам. По дну ущелья протекал худенький ручей. Это сейчас, осенью он был тоненьким, а весной, когда в горах начинает таять снег, этот несчастный ручеёк, становится бурным потоком. Его бурлящая стихия, заполняет ущелье, двигая скалы и перекатывая гигантские глыбы камней, растирая их в гравий.

От увиденного зрелища, у Тимоти пересохло во рту. Часы показывали 11 утра. Тимоти снял с себя свой бронехалат и шлем-шапку. Позади «Газика», валялось слетевшее с распорки, небольшое ведро, а сапёрная лопатка, прижатой струбциной к борту машины, удержалась на месте. Лопаткой он вывернул со дна ручья  небольшой валун. Рукой зачерпнул чистую горную воду и выпил. Так он делал несколько раз, пока не напился. Затем, зачерпывая воду рукой, он наполнил ведро и поставил перед конём. Было очень тихо. Так тихо, что тишина сама звенела в ушах.

Теперь он приступил к неизбежной миссии. Ему нужно было спрятать тела погибших. Их нужно было спрятать от моджахедов, чтобы они не изуродовали, то, что осталось от его боевых товарищей, либо от диких животных. Кроме того, ему нужно было снять с них жетоны с личными номерами, чтобы потом передать «по команде».

Но достать тела было не просто. Машина лежала на боку. Через двери, это было невозможно сделать. Тимоти попытался поставить машину на колёса. Он сам это сделать не смог, но, к его удивлению, он смог её покачать. К его седлу был привязан довольно длинный кусок крепкой верёвки. Тимоти сложил верёвку вдвое. Он протянул её через крышу машины и привязал к одному из крюков на крыше. Затем он подвёл коня поближе к машине и привязал другой конец верёвки к седлу. 

Через мгновенье машина уже была на колёсах, вернее, на двух колесах. Оба колёса со стороны водителя были разорваны. По случайности, бензобак и обе запасные канистры не были затронуты взрывом, и уцелели, когда машина переворачивалась. Иначе бы вся ситуация была бы совсем другой.

В метрах пяти от машины скала, как бы образовывала угол. В этот угол Тимоти начал стаскивать тела погибших офицеров. Он свалил их в одну кучу одного на другого, предварительно снимая жетоны. Уложив тела, он вымыл руки бензином, а затем ополоснул в ручье. Теперь осталось прикрыть тела. Он тщательно закрыл их крупными камнями, затем забросал грунтом и мелкой галькой. Последнее, что Тимоти сделал, он срезал ветку, и, орудуя как веником, он замёл на земле следы крови и перетаскивания.

Когда Тимоти закончил эту работу, было около двух часов дня. Солнце только начало склоняться к вершинам гор. Стало тепло. Он долго оттирал руки речным песком, прежде чем снова напился водой из ручья. Он принял для себя решение не двигаться дальше в сторону Тора-Бора, а вернуться назад в лагерь под Торхамом. Жетоны погибших офицеров и свой жетон Тимоти спрятал в небольшом дупле дерева, к которому он привязал коня. Тимоти решил, что если дерево выдерживает весенние потоки воды, то это и есть самое надёжное место. Он планировал скоро вернуться сюда обратно с помощью, достать тела и отправить их в Штаты. Свой жетон он тоже спрятал потому, что в этой ситуации, он мог оказаться для него лишним.

Тимоти надел на себя свой халат и шапку. Он, было, присел у машины, чтобы отдохнуть и окончательно собраться с мыслями, как звенящую тишину гор взорвал грохот винтов вертолёта. Вертолёт мог быть только советский, совершающий облёт местности. Тимоти понял, что где-то поблизости находится либо разведка, либо колонна советских войск. Тимоти рванулся было спрятаться за машину, но было поздно. С вертолёта его заметили. С вертолёта заметили разбитую армейскую машину, рядом с ней привязанного к дереву коня и местного жителя. Такое сочетание могло означать только одно – мародер.

Раздалась пулемётная очередь. Но Тимоти был уже за машиной. Его не задело. Бронехалат не мог защитить его от пулемёта. Вертолёт пошёл на второй круг. Тимоти забежал с другой стороны машины. Снова раздались пулемётные выстрелы. И во второй раз Тимоти Стоунер уцелел. Его коню повезло меньше. В него попало насколько пуль. Конь лежал на боку, тяжело вдыхая воздух. Из него рта струилась кровь. Тимоти вскочил, чтобы взять в руки автомат, который он оставил под деревом, как он услышал грозный рык:
- Стоять. Ни с места! Руки вверх.

На Тимоти Стоунера было направлено три автоматных ствола. Он медленно поднял руки вверх и громко, приказным голосом, пересыпая речь отборным матом, суть которого свелась к следующему:
- Так… Приказываю старшему по группе ничему не удивляться, взять моё оружие и доставить меня к командиру. Желательно, к офицеру разведки.

На разведчиков, которые были поблизости и пришедшие на выстрелы из пулемёта, произвело впечатление сказанная фраза на чисто русском языке. Они и вправду удивились, увидев душмана складно матерившегося на чисто русском языке и без акцента. Но это было только в первое мгновенье. На войне люди быстро разучиваются удивляться. Ими руководит только одно чувство. Даже не чувство, а инстинкт. Инстинкт самосохранения.
- Позвольте поинтересоваться, - спросил низким голосом, видимо старший, - Вы офицер?
- Да, б…, я офицер. – Кратко и красиво ответил Тимоти.
- Тогда, разрешите обратиться, товарищ офицер.
- Обращайтесь. - Ответил Тимоти.
- Товарищ офицер, позвольте связать вам руки. Сами понимаете…

Пришлось подчиниться. Они пошли вдоль ручья в направлении прямо противоположному того, откуда приехал Тимоти. Через пятнадцать минут небыстрого шага, они прибыли к остановившейся большой колонне советских войск. Всю дорогу они шли молча. Только подходя к первому бронетранспортёру, старший группы спросил у Тимоти:
- Товарищ офицер, а коня-то давно убили?
- Только что. Если сразу освежуете, его можно будет употребить в пищу.
- Есть, употребить в пищу. - Перекрутив ответ на тот, что ему был нужен, ответил командир группы.

Они подошли к высокому трёхосному грузовику «Урал», на котором была установлена «кунга». Эта кунга дополнительно была оббита достаточно толстыми листами железа, Старший группы обратился к Тимоти Стоунеру:
- Товарищ офицер, я доложу командиру, а вы уж дождитесь здесь, когда вас вызовут. А чтобы вы не скучали, я оставлю вам двух бойцов.

Сказать-то сказал, а руки не развязал. Хитрец. Таким образом, он вроде и проявил уважение к афганцу, говорящему на русском языке, но с другой стороны оставил охрану, забыв при этом развязать ему руки.

Они стояли молча, дожидаясь пока Тимоти вызовут. Мысли роились у него в голове. Несмотря на то, что его готовили к возможности попасть в плен к русским, и у него была на этот счёт легенда, но одно дело несколько репетировать в нормальных условиях, а другое, когда это по-настоящему.

Командир наряда вышел из кунги. Он глянул на Тимоти и приказал бойцам:
- Вы двое будьте здесь, а вы товарищ офицер, проходите в кунгу.

Тимоти поднялся по нескольким ступенькам. В кунге за столом прямо перед ним сидело насколько офицеров и среди них, грозно насупившись, сидел… Рустам Ходжаев собственной персоной. От радости и удивления у Тимоти перехватило дыхание. Он вымолвил:
- Русик! Xayrli kun! (126) What are you doing here, in the middle of nowhere? (127)

Не веря собственным глазам, моментально узнав друга даже в этом совсем необычном одеянии, Рустам вскочил из-за стола и воскликнул:
- Тимка. Чёрт. Ты – то, что делаешь здесь?
- Как что? Узнал, что ты здесь и прямо к тебе. Вот только руки связаны. Обнять тебя не могу.

Рустам кинулся развязывать Тимоти руки. Они начали обниматься. Шутка ли сказать. Какая встреча друзей детства. И где? На границе Афгана и Пакистана…

Находившиеся в кунге помощник командира батальона и начальник штаба, понимая, что допрос пленного не предполагается, вышли, что бы заняться своими делами и оставить друзей наедине.

Командир наряда, доставившего Тимоти, обратился к помощнику командира батальона:
- Товарищ капитан, в пятнадцати минутах ходьбы, лежит только что убитый конь. Позвольте взять людей, двое носилок, охрану и принести его, чтобы отдать его повару для «пополнения разнообразия рациона».
- Действуйте. Носилки накройте плёнкой, чтобы не испачкать. Они ещё могут пригодиться.

Он как в воду глядел.

53

Когда первые минуты встречи прошли, друзья детства, а теперь ещё и  родственники Рустам и Тимоти продолжая радоваться такой неожиданности, начинали возвращаться в мир реальности. А реальность для обоих друзей была далеко непростая.

Один из друзей – майор, командир батальона специального назначения, находящийся в составе Ограниченного контингента советских войск, выполняющих свой интернациональный долг в Афгпнистане.  При этом он знает, что его друг детства и муж сестры является офицером морской пехоты США и находиться  в Афганистане в районе ведения боевых операций он может только по заданию своего командования. А какое может быть у него задание? Либо сбор разведданных, либо он военный советник противника. И это в условиях войны, когда действуют законы военного времени. Скрыть врага - это автоматом трибунал и «вышка». А не скрыть...?

Второй друг – майор морской пехоты США, находится в Афганистане нелегально и выполняет задание по сбору данных военного характера. Кроме того, он является военным советником противника, с которым войска его друга и брата жены ведут военные действия. Он взят в плен противником. Хорошо, что в плен, а то ведь могли бы и убить. Надо бежать! Но как? Куда?

Тимоти и Рустам молча глядели друг на друга. Мысль «Что делать?» как молния носились в их головах.

Затянувшееся молчание прервал Тимоти Стоунер:
- Мы оба не знаем, что нам делать дальше. В тоже время, мы столько лет не виделись, а теперь решаем вопрос «Что делать?». Ты мне лучше расскажи, как наша Лисичка поживает. Где она? Что с ней?

Рустам понял, что Тимоти прав. Пока делать ничего не нужно. Они и так отрезаны от всего мира. А здесь командир он. Люди-то не знают, что Тимур американец. Ну и пусть думают, что он его боевой товарищ. Пока. А там видно будет… И ему сразу стало легче. Он, как прежде, широко улыбнулся другу и сказал:
- Лисичка? Ты же знаешь, Тимка, что она ждёт тебя. Она же любит тебя. А находится она в Москве. Учится в медицинском институте. Наша Лисичка будет врачом. Давай, хоть отметим нашу встречу!
- А разве я против этого? У тебя есть чего выпить и закусить?
- Обижаете. Сэр!
- Сэр из СССР!

И они, как это было много лет назад, одновременно начали говорить, перебивая друг друга. К командиру несколько раз по разные вопросам заходили офицеры, но, увидев, что он на них не обращает внимания, а сидит на столе, свесив ноги, и обнимается с, одетым в узбекский халат и огромную меховую шапку, неизвестным, выходили. Наиболее продвинутые, отмечали, что эти оба говорят, перебивая друг друга и мешая русские, узбекские, английские и испанские слова, но это их нисколько не смущает.

Какой все сделали вывод? Да самый простой. Встретились боевые друзья, которые раньше вместе служили в горячих точках. А этот афганец, вовсе не афганец, а выполняющий специальное задание, наш офицер. Разведчик. Причём, высокого звания. Иначе, как он может свободно говорить на разных языках! А наш командир-то, тоже не «хухры-мухры»! И языки-то, как знает! Вот тебе и «чучмек»!

Как-то незаметно, сам по себе, стол накрылся армейской газетой. На столе возникли обязательная бутылка, стаканы, буханка хлеба и, любимой с детства, банка тушёнки. Потом повар занёс куски варённого конского мяса и ещё одну бутылку.

Когда беседа стала «устаканиваться», Тимур спросил Рустама:
- Ну, ясно, ты пошёл в училище. Как ты там учился-то?
 
Изрядно захмелевший и совсем уже расчувствовавшийся, Рустам немного помолчал, вспоминая давнишнюю историю.  Тимоти тоже молчал, не перебивая ход мыслей друга. Чтобы заполнить затянувшуюся паузу, он разлил водку по стаканам. Рустам посмотрел на друга Тимоху:
- То, что я расскажу тебе, не знаю, могу ли я это вообще кому-то рассказывать. Тем более что ты находишься по другую сторону…
- Ну не можешь, так и не говори.
- Но ты же мой друг. Эх, Тимка, Тимка! Мы же выросли вместе. И смотри, как жизнь нас раскидала по всем углам земли. Мы встретились здесь, а наша Дианка учится в Москве. Ты хоть вспоминаешь о ней?
- Я? О своей женульке? Да я только о ней и думаю. И плевать я хотел …

Язык у непривыкшего пить столько водки сразу, Тимоти, заплетался. У Рустама язык слегка заплетался тоже. Он был очень рад встрече с другом. Да ещё с каким! И где? В самом пекле Афгана.
- Эх! Ну, давай. Слушай…




54

Рустам взял в руку стакан, и они с Тимуром  выпили. И он начал:
- Летом 1979 я сдал экзамены за первый курс училища и начал готовиться к отпуску. Тут меня вызывает командир курса. Я прибыл. Парадным шагом вошёл к нему в кабинет. Представился по всей форме, мол, курсант Ходжаев по Вашему приказанию прибыл. А у него в кабинете штатский сидит. Из наших. Я имею в виду, узбек. Командир курса представил меня ему. Потом оказалось, что это капитан ГРУ. Я краем глаза вижу, что перед капитаном папка лежит: «Рустам  Ходжаев». Моё личное дело, значит, изучает. Капитан говорит мне: «Расскажите мне о себе». Я рассказал, что и как, мол, занимаюсь спортом, изучаю военные дисциплины, и готовлюсь к защите Родины. Тут он спрашивает: «Какие языки знаете?» Я и отвечаю ему, что считаю родным русский язык, и ещё знаю узбекский, английский и испанский. Этот капитан меня минут тридцать расспрашивал. О семье. Какими видами спорта занимаюсь. Потом он говорит: «Всё. На сегодня хватит, а завтра в пять часов утра прошу Вас прибыть в спортзал».
 
- Я думаю, раз дело такое, приду я в четыре. Пришёл. Переоделся. Крепко размялся. В половину пятого приходит капитан. Поздоровался. Переоделся и тоже начал разминаться. Тут он говорит мне: «Давай-ка, курсант, пока другие подтянуться, постукаемся слегка. Для разминки». Начали. А я уже имел первый разряд по боксу. Но, чувствую, что я по сравнению с капитаном, просто мальчик. Мне с ним тягаться невозможно. Но держусь. Стараюсь. Минут, через пять, чувствую, что всё. Выдохся. Мне конец. Он это тоже почувствовал и говорит: «Давайте передохнём, а потом попробуем, какой Вы самбист». Тут другие курсанты, которых он вызвал, стали подтягиваться. Он им говорит: «Вы, курсанты, не смотрите, чем мы тут с Вашим товарищем занимаемся, а разминайтесь. До вас очередь ещё дойдёт».

- Ты помнишь? У меня ещё в школе был второй разряд по самбо, а в училище, я получил первый разряд. Но, против капитана, я был как мальчик. Как я ни старался, ничего не смог с ним сделать. Он мне говорит: «Жду Вас в пятнадцать ноль-ноль в кабинете командира курса. Всё. Свободны».

Рустам снова замолчал, собираясь со словами:
- Короче. Этот капитан предложил, что он временно отзовёт меня из училища. Сроком до года. А после, я вернусь в училище без потери курса. Он сказал, что его имя Хабиб Халбаев, что он капитан ГРУ и, что он  набирает особый батальон.  Я согласился. Уже потом, много позже, я узнал, что 2 мая 1979 года командующий Главного Управления Разведки (ГРУ) Генерального штаба генерал армии Ивашутин вызвал к себе подполковника Колесника и поставил задачу сформировать отдельный отряд специального назначения.

- Ну, что? Ещё выпьем. Тогда наливай. Нет, ты давай, закусывай... Ну, вот… Этот особый отряда численностью около шестьсот человек, помимо управления и штаба, состоял из четырех рот. Три роты десанта имели на вооружении боевые транспортные средства. Четвертой - была рота вооружения, которая состояла из трёх взводов, включая взводы реактивных пехотных огнеметов “Рысь” и саперов. Кроме этого в отряд входили отдельные взводы связи, автомобильный и материального обеспечения. Но главной особенностью отряда был принцип отбора бойцов и командиров. Их отбирали из трех национальностей: узбеков, туркмен и таджиков. При таком составе отряда практически не было проблем с языковой подготовкой, поскольку все таджики, половина узбеков и часть туркменов владела фарси, а некоторые ещё владели пушту и дари - основными языками Афганистана. Бойцов отбирали только призывов 1977 и 1978 годов в мотострелковых и танковых частях, а младших командиров из числа курсантов военных училищ. Особые требования предъявлялись к физической подготовке.

- Наш сборный отряд базировался в Чирчике. Летом 1979 года отряд занимался боевой подготовкой. А в это время на личный состав батальона в Москве уже шили униформу Афганской армии, но без знаков различия, а также готовили необходимые документы. Каждый военнослужащий имел документы на афганском языке. С именами мудрить не пришлось - каждый пользовался своим именем. Это не должно было бросаться в глаза, поскольку в Афганистане, особенно в северных районах, много и таджиков, узбеков.  Да и туркмены не редкость.

- Все лето, без выходных и праздников, нас интенсивно готовили. Подготовка включала физические тренировки на выносливость, занятия по тактике и специальным дисциплинам: рукопашному бою, стрельбе изо всех видов оружия, подрывному делу и владению холодным оружием. Ежедневно проводились стрельбы, вождение боевых машин, танков. К концу сентября мы завершили подготовку. А 19 ноября весь батальон перебросили по воздуху в Баграм (128). Личный состав, имущество отряда и материальное обеспечение, включая даже дрова, всё, перевезли на Ан-12, а тяжелая техника была доставлена на Ан-22 “Антей”. Наш отряд находился в Баграме. Там мы адаптировались к местным условиям почти месяц.

- 13 декабря нашему отряду была поставлена задача: выдвинуться в Кабул для усиления охраны дворца Тадж-Бек, занимаемый Амином. На подъезде к дворцу находилось недостроенное двухэтажном здании, которое имело только стены, перекрытие между первым и вторым этажом и крышу, которая не текла. В этом сарае нас и разместили. Там мы завесили окна плащ-палатками, поставили нары в два яруса, затопили печки-буржуйки. Стало тепло. Пообедали. И жить сразу стало легче.

- Дворец Тадж-Бек охраняла рота личной охраны Амина - это была первая линия обороны. Вторую линию должны были составить мы, а третьей была бригада охраны, которую возглавлял майор Джандат - порученец Амина. Он закончил иностранный факультет нашего воздушно-десантного училища в Рязани, а позже учился в Москве в Военной Академии имени Фрунзе и поэтому говорил по-русски очень хорошо. Бригада состояла из трех пехотных и одного танкового батальонов, охранявших дворец по периметру. Кроме того, на высотах был развёрнут зенитный полк, прикрывавший дворец с воздуха. На вооружении полка находилось двенадцать 100 мм зенитных пушек, шестнадцать зенитных установок, состоящих из спаренных пулеметов крупного калибра, а перед дворцом было врыто в землю три танка. 

- Утром 20 декабря майор Халбаев получил приказ выдвинуть батальон на прикрытие штурма дворца Амина и остановить любые вооруженные группы, пытающиеся атаковать территорию резиденции. Основные задачи группы  захват дворца Тадж-Бек и ликвидация Амина были возложены на бойцов спецгрупп «Гром» и «Зенит» в количестве 60 человек. Нашей роте была поставлена задача: уничтожить, находившуюся внутри дворца, личную охрану Амина, то есть, мы должны были обеспечить занятие дворца специальными группами захвата “Гром” и “Зенит”.  Другим ротам следовало нейтрализовать бригаду, охранявшую дворец по периметру. Кроме того, перед нами был и зенитный полк. Соотношение сил и средств было явно не в нашу пользу.

Рустам немного помолчал, видимо снова переживая прошлое, а потом продолжил:
- Полковник Колесник разработал чёткий план захвата зенитного полка, так как, не выполнив эту задачу, нельзя было надеяться на успех при осуществлении основного замысла - захвата дворца. По плану Колесника, зенитный полк должен был захватить инженерный взвод, усиленный двумя расчетами гранатомётчиков. Ты представляешь себе соотношение сил? Полк и взвод. Гранатометчики должны были огнем отсечь личный состав от средств ПВО на позициях, а саперы, под их прикрытием, должны были выйти к зенитным орудиям и взорвать их.

- Заместителю командира отряда Сахатову была поставлена задача - захватить закопанные у дворца танки. Кроме танковых экипажей, в его  группу вошли четверо “комитетчиков”, два снайпера и два пулеметчика. Всего двадцать человек. На грузовике они должны были выдвинуться мимо расположения третьего батальона и захватить все три танка. Две роты нашего отряда, и дополнительная рота десантников должны были блокировать расположение танковых батальонов. Непосредственно штурм здания должны были осуществить группы спецназа КГБ совместно с двумя отделениями первой роты.

- 27 декабря, согласно плану в 19:15 группа Сахатова, за пятнадцать минут до начала штурма, выдвинулась к своему объекту. Но, проезжая через расположение 3-го батальона афганцев, мы увидели, что там объявлена тревога. В центре плаца стояли командир их батальона и его заместители. Личный состав получал оружие и боеприпасы. Мгновенно оценив обстановку, Сахатов принял решение захватить командование третьего пехотного батальона. Двигаясь на полном ходу, автомобиль с разведчиками внезапно остановился возле афганских офицеров. Через считанные секунды они лежали в кузове ГАЗ-66, который рванул, оставляя за собой шлейф пыли. В первые минуты афганцы даже не поняли, что произошло. Чуть позже, оправившись, они открыли огонь вслед нашей машине. Но было уже поздно. Из-за пыли, скрывающей нашу машину, они никуда не попали. Проехав метров двести, Сахатов остановил машину, спешил личный состав. Мы залегли и открыли огонь по атакующим солдатам охраны. Оставшись без управления, они шли толпой и представляли собой ясную мишень. Два пулемета и восемь автоматов оставили на поле убитыми более двухсот человек. А наши снайперы, тем временем, сняли часовых у зарытых танков.

- Услышав стрельбу в расположении 3-го батальона, была дана команда на начало операции. Две “Шилки” (129) открыли огонь по дворцу, а еще две, - чтобы не допустить его личный состав к танкам, по расположению танкового батальона. Гранатомётчики открыли огонь по расположению 2-го батальона, не позволяя личному составу покинуть казармы. Наши 2-я и 3-я роты, и рота десантников «на броне» выдвинулись для блокирования бригады охраны, а наша рота, вместе с группами спецназа КГБ рвалась к дворцу Амина, который стоял на холме, примерно 60 метров высотой. К холму шли серпантинная дорога и лестница шириной метра полтора. Под прикрытием огня “Шилок” штурмовая рота на БМП шла к дворцу по серпантину. Охрана дворца открыла по ним огонь. Боевая Машина Пехоты шедшая впереди была подбита. Десант, сидевший в ней, покинул машину и при помощи штурмовых лестниц начал взбираться на холм. Машина, шедшая сзади, столкнула подбитый БМП, освобождая путь другим. Продолжив путь, девять БМП первой роты через двадцать минут после начала штурма оказались на площадке перед дворцом. Двери десантных отделений распахнулись, и бойцы спецназа КГБ и ГРУ ворвались во дворец.

- Завязался бой с личной охраной Амина, состоявшей в основном из его родственников. К моменту проникновения во дворец штурмовых групп “Шилки” должны были прекратить огонь. Но в этот момент один из бронетранспортеров упал в канаву, и его командир своими просьбами о помощи “забил” рабочую частоту. Управление боем было потеряно. Для прекращения огня “Шилок” пришлось отправить посыльного. Из-за этой заминки “Шилки” продолжали стрелять по дворцу, когда в нем уже работали наши группы. Через двадцать минут всё было кончено, и дворец был взят. Практически вся охрана дворца была перебита

- Пока шел бой во дворце, Сахатов со своей группой захватил один из танков и двинулся к Генштабу, но его обстреляли наши десантники, которые его к этому времени уже захватили Генштаб. Поскольку спецназовцы были одеты в афганскую униформу и ехали на афганском танке, десантники без лишних слов, «шарахнули» по танку из “Мухи”. Сахатов со своими бойцами спешился и, нещадно матерясь, объяснил, что они свои. Услышав родную речь, десантники прекратили огонь.

- Как погиб Амин, я не знаю. И хотя большая часть солдат бригады охраны сдалась, но бой после взятия дворца не прекратился. Часть подразделений продолжала оказывать сопротивление. В частности, с остатками третьего батальона наш отряд воевал еще сутки, после чего афганцы ушли в горы. Основная часть афганских солдат и офицеров сдались в плен. Практически без боя сдался и зенитный полк. Танковый батальон также не оказал никакого сопротивления. За весь штурм с нашей стороны погибло десять человек: пять в батальоне и пятеро в группах “Зенита” и “Грома”.

- За эту операцию звание Героев дали полковнику Колеснику, Эвальду Козлову и еще нескольким спецназовцам. Семь человек наградили орденом Ленина, в том числе майоров Халбаева и Сахатова, хотя его представляли к званию Героя. Двадцать человек были награждены орденом “Красного Знамени”, в том числе и ваш покорный слуга.
- Так, лично ты был где? Раз орден получил…?
- В группе Сахатова.
- Вот оно что… Ну а потом?
- А что потом? 2 января 1980 года наш отряд вернулся в Чирчик. Я, в звании старшего сержанта, вернулся в училище. Догонять ничего не пришлось. Мне засчитали участие в боевых действиях, как год службы в качестве младшего командира. Поэтому училище я закончил в звании старшего лейтенанта. После возвращение из Афгана, меня зачислили в группу усиленной подготовки испанского языка. И сразу же после выпуска, меня и ещё несколько офицеров, отправили в Никарагуа.
- Никарагуа? Интересно! Очень интересно. Мы с … Тимур было, хотел сказать «с полковником Хьюзом», но сдержался… - Мы в группе разбирали вопросы поставки оружия в Никарагуа, а ты сам был там! Здорово!
- Вот. Вот… Знаешь, давай ложиться. Успеем ещё наговориться. Ты мне ещё про себя всё расскажешь: Как дошел до жизни такой. – Пошутил Рустам.

Было уже далеко за полночь, а завтра предстоял бросок километров на двадцать. Это здесь двадцать километров пустяк, но не в Афгане.

55

Утром колонна начала движение. Было прозрачное осеннее утро. И хотя до зимы было ещё далеко, ночью в горах подморозило. Но стоило подняться солнцу, как сразу стало теплее. Чистый, разряженный воздух, клонил ко сну. Впереди колонны, на расстоянии примерно 250 метров, от головной машины, на БТРе двигалось разведотделение. Эта бронированная машина, усиленная приваренными к броне дополнительными стальными листами, при атаках душманов, была не столь уязвима. Кроме того, в её головной части, был установлен мощный, как у бульдозера, нож-скребок для расчистки завалов, который тоже служил дополнительной бронёй.
 
Одетый в свой утеплённый бронированный халат и меховую шапку с титановыми пластинами, Тимоти сидел в кабине грузовика «Урал». Он был зажат между Рустамом и дверью. Прошлой ночью начальник штаба уступил своё место в кунге Тимуру Стоунеру, давая возможность выговориться, совершенно неожиданно и невероятно встретившимся, друзьям. Никто в колонне не имел ни малейшего понятия, что это за странный «афганец», который говорил без акцента по-русски, вставляя узбекские, английские и испанские слова. Все понимали только одно – раз командир, так тепло встретился с этим странным «афганцем», то это не простой «афганец». Они знали, что Рустам уже много лет в спецназе, бывал в горячих точках, поэтому лишних вопросов не задавали.

Конвой медленно двигался вдоль русла ручья по берегу, покрытому крупной галькой смешанной с песком. Иногда встречались небольшие завалы, состоящие из камней, веток и стволов деревьев, которые легко расчищало вспомогательное отделение.

Через 10 минут движения, они достигли того самого места, где вчера на мине подорвался Газик, в которой должен был ехать Тимоти. Вот и то самое дерево. Перехватив взгляд Тимоти, Рустам приказал остановиться.
- Пойдём. Посмотрим. - Сказал он.

Они вышли из «Урала» и подошли к дереву, рядом с которым, лежала перевёрнутая машина. Тимоти вчера поставил её на колёса, а сейчас она снова была на боку. Кто-то опять перевернул её. К удивлению Тимоти, на колёсах машины не было скатов, даже рванных. Машина была совершенно пуста. Из неё пропало всё. Сиденья, приборы, сапёрная лопатка, ведро, канистры с бензином… Русские это сделать не могли. Значит, это были душманы. Тимоти подошёл к дереву, на котором он спрятал личные жетоны. На дереве не было его метки. И жетонов тоже не было.

Тимоти взглянул на то место, где он спрятал тела погибших. Завал камней был на месте. Его никто не тронул.

Теперь Тимоти понял, что произошло вчера. Очевидно, по каким-то своим каналам, какая-то другая группировка душманов, не принадлежавшая к той, с которой работала его группа военных советников, узнала о выходе из Джелалабада колонны, которой командовал Рустам. Они и заложили мину, на которой вчера подорвался армейский «Газик». Зная повадки душманов, Тимоти был уверен, что вчера они наблюдали за ним, но ни сделали ничего такого, что могло бы выдать, готовящееся нападение на колонну.
- Тебя, что-то смущает? – спросил у Тимоти Рустам.
- Похоже, что неподалеку засада. На колонну готовиться нападение.
- Откуда ты это знаешь?
- Спроси бойцов, которые привели меня. Машина разграблена.
- Понял.

Они вернулись в кабину «Урала». Рустам по рации приказал всем быть внимательным и приготовиться к возможной атаке, а расстояние до БТРа с разведкомандой увеличить до 300 метров.
 
Прошло всего минут семь с момента, когда они начали движение к месту, где ущелье делает изгиб. В этом месте ущелье было немного уже, чем в других местах, и в дополнение к этому, над ручьём нависала огромная скала. Именно в таких местах душманы обычно устраивали ловушки.
- Похоже, что сейчас начнётся атака, - Сказал Тимоти.

Головной БТР остановился для расчистки завала, которого вчера не было. Командир БТРа, уже немолодой старший лейтенант имеющий опыт афганской войны, велел поднять бульдозерный нож и отдал команду на выход трём бойцам, а не всему личному составу БТРа. Как только бойцы оказались вне БТРа, по ним ударили автоматы, а в БТР была выпущена реактивная граната. Все трое бойцов были убиты на месте, но поднятый бульдозерный нож, защитил БТР от попадания гранаты. БТР дал задний ход, удаляясь на безопасное расстояние. В это время, с прилегающих высот на колонну начали скатываться снятые с «Газика», подожженные покрышки. Густой чёрный дым начал расстилаться по ущелью, скрывая нападающих.

В это время по колонне с другой стороны ущелья неожиданно ударил крупнокалиберный пулемёт, а в бок заднего БТРа была выпущена ракета. Машина загорелась. Бойцы стали покидали машину через десантные люки, и тут же попадали под пулемётный огонь. С пулемётом довольно справились быстро. Всего два залпа из РПГ-16 (130) и огонь прекратился.
 
Водитель «Урала» по приказу Рустама, открыл дверь со своей стороны, вышел сам и выпустил командира колонны. Рустам направился к входу в «кунгу», чтобы связаться с базой. Тимоти вылез за ним следом. Из другого грузовика им навстречу шел помощник командира батальона. И в это самое время, неожиданно, из-за скалы высунулся душман. Он начал стрелять по ним из автомата с расстояния примерно ста метров, а другой, находящийся в засаде, душман, открыл стрельбу по помощнику командира батальона. Тот был убит на месте.  В то самое мгновенье, когда раздались первые выстрелы, зная, что у него пуленепробиваемый халат, Тимоти, бросился к Рустаму, заслоняя его своим телом. Но автоматная очередь, пронзила Тимура. Бронезащита не выдержала автоматной очереди со столь близкого расстояния. От ударов пуль, он не удержался на ногах и упал навзничь, открывая Рустама, который тут же был ранен. Снова раздались автоматная очередь. Несколько пуль попали в ноги, лежащим на земле обоим Рустаму и Тимоти. И водитель «Урала» уже лежал на земле без движения, широко раскинув руки.

Снайперы прекратили автоматный огонь, но было уже поздно. Тимоти получил насколько ранений в туловище, челюсть и обе ноги. Он был в болевом шоке и истекал кровью, теряя сознание. Раненый в ключицу, руку и ногу Рустам, теряющий способность говорить, едва смог прошептать, подбежавшему к нему начальнику штаба колонны:
- Вызывай вертушку, - и потерял сознание.

Но атака душманов на этом не кончилась. Пользуясь дымовой завесой от горящих скатов, прячущийся до этой поры, ещё один душман, выпустил реактивную гранату в командирский «Урал». Грузовик и кунга загорелись. По позиции этого душмана открыли ответный огонь. Бой продолжился ещё немного. Огонь прекратился также внезапно, как и начался. Не желая подставлять себя под пули, оставшиеся в живых, душманы исчезли в горах. Погоня за ними была бессмысленной.

Начальник штаба связался с базой. Он передал координаты колонны и сообщил, что они подверглись атаке духов и у них есть «шесть двести и девять триста». Это означало, что в результате боя, они потеряли шесть бойцов убитыми и у них есть девять раненных.

Вертолёт прилетел через минут сорок. За это время фельдшер успел оказать первую помощь всем раненым. Бойцы поднесли убитых. У Тимоти при себе не было никаких документов, ни даже нательного жетона. Ничего. Начальник штаба, сделав логически верное предположение, что он тоже офицер спецназа, в легенде раненых записал: старший офицер ГРУ. Имя неизвестно. Но в рапорте о случившемся бое, который начальник штаба передал по команде, он указал, что этот неизвестный офицер, в ходе боя рискуя собственной жизнью, заслонил своим телом командира батальона майора Рустама Ходжаева.

Вертолёт доставил раненых в советский военный госпиталь в Кабуле. Получивший шесть пулевых ранений, Тимур был без сознания. Его оперировали восемь часов в Кабуле, удаляя пули из внутренних органов. Последняя пуля, разбившая ему челюсть с правой стороны, и лишила его способности говорить, была удалена уже в Самарканде, куда их доставили на санитарном борту. Это Рустам, которого тоже прооперировали в Кабуле, настоял на том, что практически нетранспортабельного Тимура, вместе с ним переправили в Окружной военный госпиталь в Самарканде.

Из госпиталя Рустам позвонил отцу и рассказал, что по воле судьбы встретился с Тимуром. И что он спас его от верной смерти, закрыв своим телом. Растрогавшийся Журабек Ходжаев позвонил в Москву в деканат лечебного факультета Первого медицинского института им. Сеченова, в котором училась Согдиана. Когда секретарь сняла трубку, он сказал:
- С вами говорит депутат Верховного Совета Узбекистана, генерал-лейтенант Ходжаев. Попрошу срочно соединить меня с деканом.

Декан поднял трубку. Ходжаев представился ему и сказал:
- Уважаемый товарищ. У вас на факультете обучается студентка третьего курса Согдиана Ходжаева. Это моя дочь. У нас случилась большое несчастье. Мой сын Рустам и её муж Тимур, оба офицеры, тяжело ранены на юге. Вы меня понимаете где. Врачи сейчас стараются сохранить им жизнь. Я вас прошу срочно оформить моей дочери академический отпуск, хотя бы до конца этого семестра. Её место, как жены, сестры и будущего врача, быть рядом с ними в госпитале. Да и другие раненые нуждаются в помощи. Все необходимые справки я вам пришлю. Но сейчас она должна немедленно вылететь домой в Ташкент. Желательно, первым же самолётом. Пожалуйста, передайте её, что я буду её встречать.

Ответ декана был краток:
- Вас понял, товарищ генерал. Всё сделаем, как Вы просите. Я сам, прямо сейчас, отыщу студентку Ходжаеву. Её отвезут домой взять всё необходимое, а потом в аэропорт. Она улетит первым же рейсом в Ташкент.

Декан нашел в списке студентов номер группы, в которой обучалась Согдиана, проверил расписание занятий и пошел в аудиторию. Когда декан постучал в дверь аудитории, в которой студенты делали лабораторную работу, и попросил выйти к нему студентку Ходжаеву, она сразу поняла, что что-то случилось. Декан передал ей разговор с отцом и назвал имена Рустама и Тимура. Ошибки быть не могло. Согдиана, было, начала всхлипывать, но декан, сам бывший фронтовик, суровым голосом приказал ей не раскисать, а собраться с силами и нервами и быть настоящим врачом. Теперь уже совсем рыдающая Согдиана, собрала свои вещи и выбежала из аудитории.   

Через два дня Согдиана с отцом и матерью были в Самаркандском госпитале. Рустам с тремя ранениями справлялся успешно, а вот Тимур вызывал опасения и не только со стороны врачей. Как долго они могли сохранить тайну относительно его гражданства. Более того, совсем не последним был вопрос, а что, собственно, он делал в Афганистане? Хорошо, что халат и шапка остались на месте боя. Шапка с Тимоти слетела, когда он упал, а халат с трудом разрезал фельдшер, пытаясь остановить кровотечения. Их так никто и не подобрал – потому, что они пропитались кровью. Остальные вещи тоже. Они остались в госпитале в Кабуле.

Тимур продолжал оставаться без сознания две недели. Ему сделали несколько операций. Для облегчения его состояния его поддерживали в состоянии искусственной комы. Когда он, подключённый к капельнице и другим аппаратам, с зафиксированной челюстью пришёл в сознание, то первую кого он увидел, это была, сидящая рядом с ним и держащая его за руку … Согдиана. Его Лисичка.

Хорошо, что Тимур так долго был без сознания и не мог говорить. Хорошо, что это был Узбекистан, где его тесть генерал Журабек Ходжаев и его сыновья работали в милиции и могли решать деликатные вопросы. Хорошо, что на дворе был конец 1987 года. Всё это было удачно для судьбы майора морской пехота США Тимоти Стоунера.

Вот такие дела  …


2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30. 56

За то время, когда Тимур был без сознания, майор Арсен Журабекович Ходжаев, старший брат Согдианы, который был начальником районного УВД того самого района, где Тимоти до отъезда в США проживал со своими родителями, вызвал к себе паспортистку и велел ей разыскать документы всех Стоунеров. Она принесла из архива папку с их документами. Ходжаевы-старшие взяли фотографию Тимура, сделанную в 1985 году, где он был вместе с Согдианой. Эту фотографию отдали фотографу, который её сначала увеличил, отделил Тимура, а затем сделал несколько фотографий паспортного формата. 

Паспортистка выписала паспорт, а в Управлении дорожного движения выписали водительские права на имя Тимура Стоунера. В советском паспорте Тимфея Робертовича Стоунера в графе национальность записали, что он еврей. Ну, не мог же он с такой фамилией быть русским или узбеком… А так, нормально. Сойдёт. Это даже лучше. В паспорте поставили штамп прописки по месту старого жительства Стоунеров. А из папки с личными делами Стоунеров изъяли все документы и уничтожили. Папка была, а документов в ней не было. Ну, бывает! Выпали. Позже они оформили военный билет, на рядового, нестроевого и необученного инвалида. Вот так-то. Просто. Как, сама, правда.

Хорошо, что это был Узбекистан, где Журабек Ходжаев и его сыновья работали в милиции и могли решать вопросы. Хорошо, что на дворе был 1987, а не 1937 год. Хорошо для Тимоти Стоунера. А не то, хлебнул бы он по полной программе… Да так, что ему мало бы не показалось!

Осталось только одно - как можно быстрее забрать его с глаз долой из военного госпиталя в республиканскую больницу в Ташкенте, где мама Вайса работала главным врачом.

Тимоти стал понемногу приходить в себя. Говорить он не мог и на вопросы отвечал, открывая и закрывая глаза, либо просто мычал. Писать он тоже не мог, потому, что от лекарств, руки у него распухли, и пальцы не гнулись. Когда Тимоти окончательно пришёл в себя, то очень скоро он стал понимать, что он находится в СССР нелегально. Майор морской пехоты США находится в СССР нелегально. От этой мысли, у него голова пошла кругом. И он начал проявлять признаки беспокойства. В палате он был не один. Поэтому так сразу всё рассказать ему было нельзя, но они ждали его реакции и были готовы к этому. Согдиана начала издалека:
- Миленький. Ты хочешь знать, где ты?

В знак согласия, Тимоти закрыл глаза.
- Мы сейчас в Самарканде в военном госпитале. Но мы с тобой очень скоро переведут в Ташкент. В больницу, где мама работает.

От сознания того, где он и от беспомощности, он широко открыл глаза и закатил их.

- Ты хочешь спросить, нашлись ли твои документы? Мне Рустам сказал, что они сгорели в грузовике с остальными твоими вещами. Паспорт, военный билет и водительские права, тебе уже восстановили. Ты читать можешь?

Она поднесла к его глазам паспорт и раскрыла его.

Тимоти увидел первую страницу и прочитал её: Тимофей Робертович Стоунер. Еврей. Ему стало смешно. Он попытался мычать, но Согдиана поцеловала его в глаза. От её ласки ему стало тепло, и он уснул.

Когда Тимоти проснулся, у его кровати стоял Рустам. Сидеть у него ещё не получалось, но стоять, лежать и медленно ходить он мог:
- Тимка, друг! - Обрадовался Рустам. - Ты помнишь, как ты спас мне жизнь? Если бы не ты, лежать бы мне в цинковом гробешнике. Я это никогда не забуду.
 
Он бы ещё долго объяснялся в любви к другу Тимке, но пришёл врач и прогнал его. А через три дня в Самаркандский госпиталь за Тимом приехала машина «Скорой помощи», специально оборудованная для перевозки тяжело больных. Его увезли из Самарканда через весь Узбекистан в Ташкент. Уехала вместе с Тимоти, распрощавшись с братом, и Согдиана. Она увезла с собой и его медицинскую карточку, и всю остальную папку.

Когда Тимоти увезли, в госпитале только облегчёно вздохнули, что одним тяжёлым больным будет меньше. Там о нём никто никогда и не вспомнил и не хотел вспоминать. За годы войны в Афганистане было покалечено около семидесяти тысяч человек. Все они в основном прошли через этот госпиталь. Так что? Всех их надо помнить? Тем более что никаких документов там не осталось.








57

Ранним морозным утром в середине марта 1988 года в доме Стоунеров раздался звонок в дверь. Это было очень неожиданно для Роберта и Анны. Они переехали в этот дом в Фармингтон Хилз из Оак Парка всего год назад и ещё не успели перезнакомиться с соседями. Роберт открыл дверь. На пороге стояло двое мужчина и женщина в полной военной форме. Мужчина был в звании подполковника, а женщин была майором. В руках мужчины был конверт. У Роберта всё похолодело внутри. Этот визит мог означать только одно: С Тимоти случилось несчастье. Отказываясь понимать происходящее, он спросил у этих неожиданных визитёров:
- What I can do for you? (131)
Военные вытянулись и отдали честь:
- Это дом Стоунеров
- Да. Меня зовут Роберт Стоунер. – Всё ещё не веря в происходящее, и не желая понимать реальность, упавшим голосом, ответил Роберт.
- Могу я спросить, кем вам приходится Тимоти Стоунер?
- Это наш сын.
- Мистер Стоунер. Мне поручено Вам сообщить, что Ваш сын, майор Тимоти Стоунер, выполняет задание командования морской пехоты США. В течение последних четырёх месяцев, мы не можем наладить с ним связь. Вы что-то знаете о месте пребывания своего сына?
- Кто это, Роберт? – из кухни спросила Анна.
- Это ко мне, - Не желая, чтобы Анна присутствовала при этом разговоре, ответил Роберт. Уже обращаясь к пришедшим, он тихо сказал – Я не хочу, что бы жена, волновалась раньше времени. Нет. Мы не имеим никаких вестей от него. Долго не имеем. Почти год…
- Извините, сэр. Это для Вас. В конверте находится вся информация. К нашему сожалению, Ваш сын переведен в списки офицеров пропавших без вести, находясь при исполнении боевого задания. Если, ваш сын попытается связаться с Вами, по телефону или в письменном виде, в конверте есть наши координаты. Извините, сэр.

И они, отдав честь, направились к стоящей у дома машине.

- Кто к нам приходил, Роберт? – спросила Анна, но увидев лицо, медленно опускающегося на диван, Роберта, она прижала руки к груди и, округлив глаза, задала только один вопрос:
- Тим? Что с ним? С Тимоти что-то случилось?
- Не знаю. И они не знают.
- Что у тебя в руках? – спросила Анна, и не в силах более сдерживать свои чувства, бессильно опустилась на диван рядом с Робертом.

Они обнялись, пряча друг от друга наполненные слезами глаза.

- Что мы будем делать? Как это они не знают, что с Тимоти? Надо что-то делать. Нам нужно поехать туда, где он находится, и мы сами будем его искать! – твёрдым голосом провозгласила Анна.
- А где он находится? Или находился? – растерянным голосом прошептал Роберт. Куда мы поедем его искать? Повторил он этот риторический вопрос.
- Но что-то делать же надо!
- Что надо? Что надо делать?

Прошло три дня. За всё это время как-то сразу постаревшие, Роберт и Анна не сомкнули глаз ни на минуту. Вдруг неожиданно, посреди ночи, зазвонил телефон. Роберт поднял трубку. Оператор на русском языке спросил:
- Это Детройт? Ответьте Ташкенту.

Роберт услышал незнакомый голос молодой девушки:
- Kuningiz xayril bo’lsin. Tog’a Robert! Xola Anna!(132) Это говорит Согдиана. Лисичка. Я звоню вам от нашей тёти Лили Давидовны Нутлис. У нас всё в порядке. К нам в Ташкент приехал мой муж Тимур. Вы помните его. Он сильно простудился в горах и долго болел. Но теперь он здоров. Он очень хочет увидеть вас. Только сейчас это сделать нельзя. Если вы можете, приезжайте к нам. Вы меня поняли? Мы все вместе с Тимуром ждём вас.
- Согдиана! Доченька! Мы всё поняли. Мы с Анной целуем тебя и Тимура. Мы сделаем всё, чтобы приехать к вам. Если нам разрешат. Передавай привет маме с папой и всем нашим. Yaxshi qoling! (133)
- Yaxshi qoling! Xayr xo’sh, ko’rishguncha! (134) – И Согдиана положила трубку.

- Анна! Анна! Какое счастье! Тимур жив. Он в Ташкенте. Здоров. Лисичка сказала, что он простудился в горах, но теперь здоров!

Внезапно его осенило. Роберт только теперь начал понимать смысл визита к ним военных, и сказанного Согдиана по телефону. Он замолчал, обдумывая их телефонный разговор. Затем он сказал Анне:
- Наш Тимоти был в Афганистане. Его там ранили. Тяжело. Теперь он в Ташкенте, вероятнее всего, нелегально. Но он с Ходжаевыми. Как ты думаешь? Если мы попросим в Советском консулате визу, нам дадут её?

В туристической визе в СССР Стоунерам было отказано. После долгих раздумий, Роберт с Анной решили ничего не сообщать начальству Тимоти. Они решили подчиниться судьбе и ждать.



58

Вот так Тимоти Стоунер снова оказался в Ташкенте. Жизнь в Ташкенте для него была привычной. Он провёл там большую часть жизни. Но теперь, когда он был ограничен в физической возможности самостоятельно двигаться, в финансовых средствах, наконец, легальности пребывания в стране, у него было постоянное чувство зависимости от других людей. У Тимоти наступила депрессия, иногда переходящая в агрессию. Такое поведение характерно для людей получивших ранение, травмы, и переломы. Даже в отношениях с его любимой Согдианой, он сдерживался с трудом. Он любил её как свою мечту, но быть в постоянной физической зависимости, даже от своего самого близкого человека, это совсем непросто, а тем более молодому мужчине, офицеру… Более всего, он стеснялся шрамов на лице.

Тимоти упросил Согдиана вернуться в Москву и продолжить учёбу. Ей было непросто уехать из Ташкента, но и она почувствовала, что так может потерять Тимура. Уезжая, Согдиана взяла с Тимоти честное слово, что он будет писать ей каждый день, а она будет писать ему только когда сможет.

Весной 1988 года Согдиана вернулась в Москву в институт, а Тимоти остался в Ташкенте на попечении Рустама и родителей своих друзей. Восемь месяцев интенсивной физиотерапии потребовалось для разработки и восстановления  подвижности суставов обеих ног. Кроме того, ему была сделана реконструктивная челюстно-лицевая операция, но шрамы на лице остались. Больше года ему понадобилось, чтобы полностью преодолеть последствия тяжелого ранения. Всё это время, родители Тимоти различными путями пересылали ему деньги и посылки с вещами на продажу.

К лету 1988 года Рустам выздоровел. Для окончательного возвращения в строй, его отправили в военный санаторий на озеро Иссык-Куль в Киргизии. Чистый воздух, кумыс и физические упражнения должны были помочь ему. О возвращении Рустама в Афганистан речь уже не шла. 14 апреля 1988 года при посредничестве ООН и согласовании позиций между Михаилом Горбачёвым и Рональдом Рейганом в Швейцарии министрами иностранных дел Афганистана и Пакистана были подписаны Женевские соглашения о политическом урегулировании положения в Демократической Республике Афганистан. Гарантами договоренности стали СССР И США. На основании этого соглашения, Советский Союз обязался вывести Ограниченный контингент в 9-ти месячный срок, начиная с 15 мая 1988 года, а США и Пакистан, со своей стороны, должны были прекратить оказывать любую поддержку моджахедов.   

Рустам, воспользовавшись ситуацией, решил продолжить образование в академии имени Дзержинского. Он воспользовался временем, отведённым для окончательного выздоровления,  и засел за учебники. Летом он уехал в Москву сдавать вступительные экзамены на подготовительные курсы.

С отъездом из Ташкента Рустама, Тимоти ещё больше стал тяготиться своим положением. Но ничего поделать он не мог.

Так прошёл целый год. 4 февраля последнее подразделение Ограниченного контингента покинуло Кабул, а 15 февраля 1989 года из Афганистана были полностью выведены советские войска. Последним перешёл мост «Дружбы» между  СССР и Афганистаном, командующий 40 армией генерал-лейтенант Борис Громов.

Тимоти приехал в Москву к Согдиане в конце января 1990 года. Они вместе поселились в однокомнатной квартире, которую её родители ей сняли на время учёбы. Тимоти планировал пробыть в Москве до середины мая, а затем вернуться в Ташкент. У Согдианы в начале июня начиналась летняя сессия, а он не хотел мешать ей и Рустаму, который жил в общежитии для слушателей Академии, готовиться к экзаменам.

Согдиана уходила на весь день на занятия. Кроме лекций, у неё были курсовые и лабораторные работы, и иногда, дежурства в больнице, а Тимоти, скучал, не зная, чем себя занять. Гражданской специальности у него не было, читать, честно говоря, он не очень любил. Да и сколько можно было читать молодому человеку. Он был военным. Он знал как вести себя на войне, готовить военные операции, но не сидеть на кухне, мыть посуду и стирать.

Он стал много гулять по Москве. Холод его не смущал. Ему понравился этот, огромный, но несколько странный город. Тем более, сейчас, когда там бурлила политическая жизнь. Ежедневно в городе проходили митинги, собирающие десятки тысяч, а иногда и сотни тысяч людей. Ему было очень интересно принять участие в политике. Это напоминало подготовку к спецоперации, но Тимоти никогда не забывал о том, что он офицер морской пехоты США, и находится здесь нелегально. Ему даже было не с кем поделиться своими впечатлениями. Согдиана проводила всё время в институте, Рустам в академии, а других знакомых у него не было.

Так как долго ходить пешком он ещё не мог, то Тимоти стал ездить по городу. Как-то, проезжая на троллейбусе по Садовому кольцу, он увидел на флагштоке большого серого здания развевающийся американский флаг. Он вышел из троллейбуса, вернулся назад и оказался перед зданием посольства США на улице Чайковского.   

Перед зданием, были расставлены бетонные блоки, у которых было много народа. Тимоти спросил у одного парня, что эти люди делают здесь. Парень ему ответил, что люди стоят в очереди на приём к консулу для получения виз в США. Ещё в декабре Тимоти и Согдиана оформили загранпаспорта, которые тогда имело большинство населения СССР.

На следующее утро Тимоти вышел вместе с Согдианой в семь часов утра. Тимур сказал ей, что хочет поехать на выставку в ВДНХ. Согдиана поехала к себе в институт, а Тимоти, вместо ВДНХ, поехал в американское посольство. У него в голове начали бродить мысли.

У посольства США была довольно длинная очередь. Он тоже встал. В 9 часов утра, вышел человек, который раздал всем для заполнения анкеты. Все заполнили и Тимоти тоже. В помещение консулата запускали небольшими группами. Тимоти стоял в очереди, а от волнения, у него в животе летали бабочки. Когда подошла его очередь, то стоявший у консулата милиционер, даже не взглянул на его паспорт. Он только махнул рукой, мол, проходи.

Открылась дверь. Первое что увидел Тимоти Стоунер, это был стоящий у стола небольшой конторки морской пехотинец. Буквально в пяти футах от двери была установлена скоба металлоискателя, а за скобой в углу коридора, стоял флаг США.

На конторке было объявление, что посетители, направляющиеся на приём к консулу должны оставить у охранника предметы, запрещённые к вносу в здание. У Тимоти ничего в руках, кроме паспорта с анкетой не было. Он кивнул охраннику, и  прошёл сквозь скобу. Перед ним на стене была приклеена бумажка с надписью «Консулат» и нарисована стрелочка.  Тимоти повернул по стрелочке направо. Теперь, перед ним была дверь с надписью «Обслуживание не-граждан США» и слева, короткий коридор. На стене коридора была приклеена бумажка с надписью «Консульское обслуживание граждан США». Тимоти спрятал паспорт в карман и шагнул в коридор.

Он повернул направо. Там была небольшая комнате несколькими закрытыми дверями и с двумя окошками, одно из которых было закрыто. В открытом окошке сидела толстая неряшливо одетая баба, каких можно встретить только в родных Departments of Motor Vehicles(135) или Social Security Offices(136). Тимоти достал заготовленный заранее листок чистой бумаги и быстро написал на нём: «I am a US marine officer. Please, call assistant to Military Attach;» (137). Затем он протянул этот листок толстой бабе.

Баба взяла листок. Прочитала. Вернула его Тимоти и сказала на ломаном русском языке:
- Даитэ мние ваш амырэканькы пасыпорт.
- I don’t have passport on me. (138)  – прошептал Тимоти, нагнувшись к бабе.
Через минуту два чернокожих морских пехотинца появились рядом с Тимом.
- What is going on? (139) – Спросил у Тимоти сержант  - What do you need? (140)
- Sargent! I am a marine officer. I need to see officer on duty. (141)
- May I see your US passport, Sir? (142) – Также как и толстая баба, спросил сержант.
- I don’t have my US passport on me. (143) – Как и прежде, ответил Тимоти.
- We have a problem, Sir. I have to escort you out (144). – Тупо глядя на Тимоти, голосом истукана ответил сержант.
- Do you know, what «Red Alert» means, Sarge? (145) – Это было первое, что пришло на ум Тимоти Стоунеру.

Тут, что-то, видимо, шевельнулось в одной из немногочисленных извилин охранника демократии. Он поднёс к губам свой радиотелефон и сказал:
- We have some non-ordinary situation. I need your assistants, Sir. (146)

Из коридора вышел лейтенант морской пехоты. Он внимательно посмотрел на Тимоти, обратив внимание на его глубокий шрам на лице:
- What is going on? What are you doing hear? Who are you? (147) – спросил он, обращаясь к Тимоти.
- I need to speak to you privately, lieutenant. (148)

Лейтенант кивнул головой в знак согласия. Он отпустил своих богатырей и вместе с Тимоти, прошёл в одну из дверей, находящихся в помещении консулата. Это была крошечная комната, где стоял маленький стол и четыре стула. Тимоти положил перед лейтенантом тот самый листок, который он передал ранее толстой бабе.

Лейтенант прочитал написанное. Затем, в свою очередь, написал на листке: «Prove it» (149). Тимоти расстегнул рубашку и снял её. Лейтенант увидел четыре глубоких шрамов от пулевых ранений. Тимоти повернулся к лейтенанту спиной. От вида спины Тимоти, он сразу понял, что всё не так просто. Его служебное положение, явно не позволяло решать вопрос о том, что делать дальше. Лейтенант по своему радиотелефону позвонил кому-то и сказал:
- Lieutenant Robins is reporting. There is a gentleman in а meeting room of the general consulate office. He is requesting to speak with military personnel. (150)
- What makes you think that he is really worth it my time. (151)
- You will see it, Sir. (152)
- I will be down in a bit. (153)

Минут через десять в комнату вошёл, одетый в штатское мужчина лет сорока.
Он жестом руки отпустил лейтенанта и предложил стул Тимоти.
- На каком языке предпочитаете говорить? – спросил он.
- На родном – ответил Тимоти. – Но могу, если хотите, на русском, испанском, узбекском, пушту, дари.
- На родном – это английском? Хорошо. Вы говорите на всех этих языках? Интересно! Давайте на русском. Как вас зовут? Кто вы?
- Меня зовут Тимоти Стоунер. Я майор морской пехоты США. Был в Афганистане с группой военных советников. Группа погибла. Меня тяжело ранили.
- Я вижу у вас на лице шрам от пулевого ранения. Могу я видеть другие шрамы от ранений.

Тимоти снял рубашку. Затем он снял брюки. Мужчина внимательно осмотрел все шрамы. Тимоти считал это совершенно нормальным. Он поступил бы точно так же.
- Вас оперировали в американском госпитале?
- Нет. С места ранения, я был доставлен в Кабул в Советский военный госпиталь, затем перевезли в Самарканд. Но это я узнал позже. Я был долгое время без сознания.
- Где вы получили военное образование?
- В Вест Поинте и, затем, в Лингвистическом институте в Монтерее.
- Давайте… - Он немного помолчал. -  Мы сделаем так. Сейчас я велю принести Вам бумагу и ручку. В присутствии сержанта, вы кратко опишите всё что нужно. Вы знаете, как это делать. Описывая Вест Поинт, вы должны будете начертить две схемы. Одна схема – расположения барака с указанием вашей койки. Вторая – схема классной комнаты, где проходили занятия вашей группы. Прошу также указать схему расположения мест курсантов за столами с указанием их имён.

Мужчина начальственным тоном по своему радиотелефону кого-то вызвал и отдал распоряжения помимо бумаги и ручки принести чашку кофе. Через несколько минут вошёл всё тот же сержант. Он вытянулся перед незнакомым человеком. Отрапортовал.
- Вы знаете, что делать и как писать. Сержант Браун будет здесь к вашим услугам. Когда вы закончите писать, то он вызовет меня.

Мужчина вышел. Сержант сел напротив и стал глядеть в никуда, а Тим начал писать рапорт. К чашке с кофе, он не притронулся.

Тимоти знал, как готовить бумаги для начальства - писать только суть и ни слова лишнего. Только проверяемые факты. У него всё уместилось на пяти страницах. На первой – факты биографии: дату и место рождения, номер Social Security (154), номер личного жетона, адреса проживания, имя жены, адрес и телефон школы в Мичигане, адрес последнего места жительства до отправки в Афганистан, имена, адрес и телефон родителей. На второй странице Тимоти изложил всё, что относилось к его военному образованию, включая имя директора школы, который ходатайствовал о его зачислении в Вест Поинт. На третьей факты продвижения по службе, включая даты и номера частей и имена командиров. На четвёртой, он начертил схему расположения барака с указанием своей койки и, наконец, на пятой - схему классной комнаты, где проходили занятия его группы. На всё у него ушло меньше часа.

Сержант Браун позвонил мужчине, который никогда не представился Тимоти. Тут вошёл в комнату, где находились сопровождающий и Тимоти через несколько минут. Мужчина принёс с собой форму для отпечатков пальцев и фотоаппарат. Он сфотографировал Тимоти в анфас и профиль, а затем, снял отпечатки пальцев. Только потом он взял бумаги, находящиеся у сержанта Брауна.
- Можете быть свободным, - сказал он сержанту.

Когда сержант вышел, закрыв за собой дверь, он обратился к Тимоти уже совсем другим тоном. Он понял, что перед ним настоящий майор Тимоти Стоунер
- Как вы оказались в Советском Союзе? Да ещё со всеми документами. Как это вам удалось?
- Там всё написано, - угрюмым голосом произнёс Тимоти.
- Я отправлю все материалы в Штаты дипломатической почтой. Как долго займёт проверка, я не знаю, но вы получите письмо от Марины Пушкиной. Она назначит вам встречу. Это означает, что мы ждём вас. Кстати, чем вы здесь занимаетесь? Вы где-то работаете? На что вы живёте?
- Ничем не занимаюсь и нигде не работаю. Живу на иждивении жены.
- Понимаю. – Мужчина замолчал. - Запишите номер телефона Мистера Бёрни Роума. Они с Полом Тотумом имеют совместное предприятие в Москве. Сейчас они ищут опытных людей для охраны. Позвоните ему. Я тоже позвоню ему. Вот моя визитная карточка. Пока будет решаться вас вопрос, поработайте у них.

С этими словами, он отдал честь, и вышел из комнаты.

Тимоти вышел из здания посольства. На улице к нему подошёл какой-то пожилой интеллигентного вида, человек:
- Ну как? Вам удалось получить визу?
- Нет. Мне не дали. – Глядя на него, рассеяно ответил Тимоти.
- Да. Сейчас трудно получить визу. Но говорят, что скоро могут вообще отменить визовый режим. Не отчаивайтесь. Удачи вам, молодой человек.

Только дома, Тимоти достал из кармана визитную карточку. На карточке на русском языке было написано имя: Двейн МакКензи. Подполковник. Помощник военно-морского атташе. И всё. Ни указания посольства, ни адреса, ни телефона.

Тимоти набрал номер телефона Бёрни Роума, который ему дал МакКензи. Трубку никто не поднял. Тимоти позвонил снова через час. В трубке раздалось:
- Hello. (155)
- Good evening. My name is Timothy Stoner… (156)
- I was expecting you call me. Dwayn Mackenzie called me already. Could you meet me at the hotel “Ukraine”? Let say, tomorrow at 9 a.m. I am in room 732. See you tomorrow. (157)
- See you tomorrow, Sir. (158)

Так Тимоти Стоунер стал работать заместителем начальника охраны в одном из первых американо-советских совместных предприятий - гостиницы «Славянская». Начальником охраны там был какой-то бывший КГБшник. Бёрни Роум никогда не спрашивал у Тимоти, где и кем он работал раньше. Рекомендации подполковника военной разведки и глубокого шрама на лице, Тимоти было достаточно. Не спрашивал и начальник охраны. Видимо, он привык не задавать лишние вопросы. Условия работы были простые – обеспечить охрану совместного предприятия.

Задачей Тимура было разработать все элементы защиты людей и объекта. Зарплату ему положили 2 тысячи долларов в месяц и личную машину – Форд «Мустанг». В то время в Москве доллары только начинали ходить наравне с рублями. Тогда это были огромные деньги. И «тачка» была крутая! Тимоти тоже поставил условие – никто не должен знать, что он работает в службе охраны. Болтается какой-то техник-ремонтник – и ладно. На работу он являлся в простеньких брюках и бейсбольной кепочке, мода на которую появилась только недавно. В его руках всегда был чемоданчик, набитый каталогами фирм, выпускающими охранное оборудование и вооружение, средства защиты и наблюдения. От обычных техников, его отличало только то, что он читал все инструкции и наставления без словаря.

Они с Согдианой сняли трёхкомнатную квартиру на Арбате. Недалеко от гостиницы, где работал Тим. И до института Согдианы близко. Позже, к ним из казармы переехал Рустам. Он уже был на последнем курсе академии. И Согдиане оставался последний год до окончания медицинского института. Они все искренне радовались, что Тимур начал работать и у него пропала депрессия.

Тимоти Стоунер с присущим ему энтузиазмом приступил к работе. Ежедневно в семь утра, он на «Мустанге» компании уносился на работу, а Лисичка убегала в институт.

Тимур быстро освоился с имеющимся оборудованием. Теперь он начал чертить на планах гостиницы, схемы расположения датчиков, наружного освещения, видеокамер, постов охраны в обычном и нештатном режимах. Строительство гостиницы подходило к концу и следовало торопиться. С поставленной ему задачей он справился успешно.




























59

Бёрни Роум вёл торговые операции в СССР, начиная с конца 60-х. Он, по сути, подхватил было упавшее знамя, которое с большим для себя успехом, нёс великий Арманд Хаммер. Кстати, тот самый Арманд Хаммер, знак которого красуется на каждой коробке с содой: рука с молотком – arm and hammer. Это тот самый молодой врач, который приехал в Россию в 1921 году и привез в подарок Ленину несколько полевых госпиталей. Щедрый Ленин дал Хаммеру в концессию право на разработки полезных ископаемых в Сибири. Потом Хаммер скупал в СССР антиквариат, а в возрасте 57 лет он основал нефтяную компанию «Оксидентал Петролиум». Умер Арманд Хаммер в возрасте 96 лет за один день до его бар-мицвы, которую он не имел когда ему исполнилось 13 лет. Праздничный ужин уже был готов, поэтому гости, приглашённые на бар-мицву праздновали жизнь великого комбинатора.

Мистер Роум торговал всем, к чему он мог приложить свою торговую наценку. Торговал он в основном, совершая бартерные сделки. Одной из наиболее интересных сделок, была поставка в СССР сигарет, популярных американских брендов, но выпущенных в Мексике. Взамен, из СССР он получил рога молодых оленей, которые он обменял в Китае на дешевые брюки. Брюки ушли на Цейлон в обмен на чай, который в СССР он обменял на алюминиевые чушки.

Как это ему удавалось? Очень просто. У него были деньги. На деньги, которые лежали в Bank of America в его родном городе Ньюпорт Бич, он открывал безотзывные аккредитивы. Аккредитивы открывались только, тогда, когда груз в полном объёме и проверенном качестве оказывался у получателя. Вот и всё. Очень просто.

Когда весь мир ещё не знал, что происходит в СССР, именно Бёрни Роум сумел сделать так, что Михаил Сергеевич Горбачёв, прервал на один день свой очередной рабочий визит в США в 1988 году и из Санта Барбары, где он встречался с президентом Рейганом на его ранчо, улетел в Сан Франциско. Там он встретился с представителями компании «Редиссон», владеющими по всему миру сетью дорогих гостиниц, и подписал Письмо о Намерениях создать совместное предприятие по реконструкции гостиница «Славянская» в Москве.

Гостиницу «Славянская» в 1978 году начали строить югославы в ходе подготовки к Олимпийским играм 1980 года в Москве. Но, как всегда, что-то где-то там не срослось, и очередной долгострой украсил столицу. Гостиница располагалась в одном из наиболее престижных районов Москвы, в начале Бережковской набережной недалеко от Киевского вокзала и с прекрасным видом на Москва-реку. Расположенная, рядом с действующей станцией метро и недалеко от Кутузовского проспекта, несомненно, это был один из наиболее перспективных строительных проектов. Собственником гостиница считался Интурист, но каким-то боком, она числилась на балансе ЦК ВЛКСМ.

Мистер Бёрни Роум время не терял. Схватив только, что подписанное Письмо о Намерениях, и вложив своих личных 50 тысяч долларов, он заказал бизнес-план у компании «Price Waterhouse». Имея этот, прекрасно подготовленный документ, подкреплённый всё тем же Письмом о Намерениях, он добился того, что  находящаяся во Флориде, неизвестная компания «Americom» вложила в дело $300 тысяч долларов. Деньги «Americom’у» дал какой-то Пенсионный фонд из Флориды. Бёрни Роум, сохранил за собой небольшой процент интереса в этом деле, так как он, в качестве начального капитала, вложил $50,000. Теперь имея Бизнес-План, $300,000 долларов и мощь Пенсионного фонда, они убедили компанию «Редиссон» вложить $7,000,000 долларов за 10% интереса. Таким образом, в зарегистрированном совместном предприятии «Americom’у» и Бёрни Роуму принадлежало 10%, «Редисону» 40% и советской стороне 50% + одна акция. Но сам Бёрни Роум получил на несколько лет контракт на управление совместным предприятием. Позже, его место Генерального менеджера занял Пол Тотум, а директором стал Владимир Дрейцер.

Реконструкцию гостиницы «Редиссон-Славянская» завершили к 1990 году. Строили турки. Дешево. Быстро. Красиво. Семиэтажное здание гостиницы, включает в себя собственно саму гостиницу, бизнес-центр и прочие угодья, является украшением Москвы, а 1997 году, когда в Москве начался передел собственности, Пола Тотума убили, и «Americom’ом» в Москве больше не пахнет.










60

Так или иначе, Бёрни Роум и его партнеры сумели в короткий срок преобразовать советский долгострой в первоклассную гостиницу международного уровня. В 1990, два президента Джордж Буш и Михаил Горбачев открыли новую гостиницу с 430-ю номерами на Бережковской набережной. Модные магазины, шикарный бар с великолепным, отделанным дорогим камнем и блестящий вестибюлем. Гостиница с деловым центром, должна была явиться ярким примером совместных предприятий.

«Рэдиссон-Славянская» быстро стала самым шикарным адресом Москвы. Билл Клинтон, Эл Гор, Уоррен Кристофер, и сотрудники их службы безопасности селились в этой гостинице при встречах на высшем уровне с президентом Ельцином. Агентство Рейтер, NBC и Бюро Московских новостей стали арендаторами бизнес-центра «Редиссон-Славянской».

К этому времени, Бёрни Роум стал отходить от дел. С одной стороны, причиной этого был его весьма преклонный возраст, но с другой, в стране начала набирать силу мафия. Пол Татум заменил Бёрни Рома в руководстве предприятия. Пол имел в Москве хорошие связи. Между прочим, во время путча ГКЧП в августе 1991, именно он поднялся на баррикаду у Белого Дома и предложил помощникам Бориса Николаевича Ельцина использовать для связи его сотовый телефон. Но управлять бизнесом он не умел. В качестве директора этой гостиницы, он взял на работу Владимира Дрейцера, эмигрировавшего в США из Москвы в 1977 году.

С 1992 году западные фирмы узнали, что Россия полна опасностей, и все они, случались с «Редиссон-Славянская». Сначала распался Советский Союз. Теперь никто больше не знал, кому и что принадлежит. Будут ли оставаться действительными, заключённые ранее контракты, подписанные согласно советскому законодательству. В случае с «Редиссон-Славянская», после нескольких месяцев перетягивания каната, собственность была передана правительству Москвы, и совместное предприятие, заключённое несколькими годами раньше, оказалось с новыми российскими партнерами. Это испугало банки на Западе, и они не выдали ранее обещанные $20 миллионов долларов кредит.

Наступил финансовый голод, который усложнился оттоком из Москвы деловых людей с запада. Пол Татум решил управлять гостиницей, основываясь на потоке наличности, в нарушении первоначального устава совместного предприятия, что привело в ярость его новых российских партнеров. Но у Пола Татума, похоже, не было выбора.

Тут случился следующее. Началось противостояние между президентом Ельциным и Верховным Советом РФ. Весной 1993 года, с целью привлечения мэра Москвы на свою сторону, президент Ельцин вручил Московскому мэру Юрию Лужкову исключительный контроль над приватизацией собственности и фирм в пределах города. То есть, он передал ему монополию на один из самых прибыльных рынков недвижимости Европы. Таким образом, Пол Татум получил нового российского партнера. На этот раз им стал Московский Городской Комитет Имущества, который внезапно стал самым мощным агентством в городе. Мосгоркомимущества передал для управления свой пакет акций «Редиссон-Славянской» чеченскому бизнесмену Умару Джабраилову. Пол Татум начал говорить репортерам, что Умар Джабраилов, представитель Московской мэрии в правлении совместного предприятия, был чеченским мафиози. (Позже, Джабраилов действительно был назван Министерством внутренних дел РФ как "известный контрактный убийца, и один из чеченских боссов мафии, работающих в Москве").

Когда Президент Клинтон остановился в гостинице для встречи на высшем уровне, Пол Татум распространил Отчёт на 300 страницах, демонстрирующие его юридические сражения и обвинения Московских чиновников в коррупции.

В это время начались изменения и в самом внешнем виде гостиницы. Партнеры Татума выгнали некоммерческий Международный Пресс-центр за неуплату аренды. Они начали поговаривать о строительстве дискотеки и казино. Бар вестибюля получил новую клиентуру. Мужчины в черных водолазках с глыбами мышц под их спортивными куртками начали количеством преобладать над численностью западных бизнесменов в деловых костюмах, а длинноногие российские распутницы на высоких каблуках прогуливались из номера в номер, приводя в порядок свои туалеты в коридорах гостиницы.

Весной 1994, Татум обвинил генерального директора совместного предприятия, по имени Владимир Дрэйцер, которого он сам нанял на работу в присвоении денег гостиницы. Татум отключил телефоны Дрейцера, блокировал его счета в банке, запретил ему появляться в гостинице, и прервал с ним контракт.

Дрэйцер нанял бригаду охранников. Они стали у входа в гостиницу, чтобы не пустить туда Татума. Немного позднее, отряд Московского ОМОНа захватил бар в вестибюле гостиницы и держал десять предполагаемых гангстеров под прицелом. Татум выиграл суд, разрешающий ему вернуться назад в гостиницу. Он возвратился туда с целым отрядом телохранителей и отказался выезжать, ночуя в своём офисе.

В день Святого Валентина 1995 года, одному из телохранителей Татума, нанесли удар в грудь маленьким перочинным ножом. Нападавший сказал раненому: «Передай Полу, что ему пора ехать домой». Он Пол не уехал.

В воскресенье 3 ноября 1997 года около пяти часов вечера в офисе Пола Татума зазвонил телефон. После короткой беседы на английском языке, он схватил своё пальто и вместе с двумя телохранителями спустился в вестибюль. Они вышли из дверей гостиницы, прошли мимо Киевского вокзала и спустились в подземный переход. В это время, убийца Пола Татума, уже готовил, обернутый в полиэтиленовый пакет, автомат Калашникова.

Стрелял явно профессионал. Пять из двенадцати пуль попали Полу Татуму в шею. Стрелявший знал, что Татум мог надеть пуленепробиваемый жилет. Никто из прохожих и оба телохранителя не пострадали. Убийца бросил автомат на месте преступления, а сам вскочил в белые «Жигули» и скрылся. Автомобиль, которым воспользовался нападавший, был найден через десять минут на Ростовской набережной. Он был пуст. Естественно.

Преднамеренные заказные убийства, совершаемые в лучших мафиозных традициях, стали обычной технологией решения спорных деловых конфликтов российского бизнеса. Когда западным партнёрам угрожали, они обычно бросали всё и убегали. Только немногие, как Пол Татум, энтузиасты, цеплялись за американскую мечту о том, что Россия осознает неизбежность делового прогресса, свободного рынка, и правовых норм. Пол Татум не имел формальной поддержки правительства США и не обладал мощью транснациональных корпораций с их миллиардными инвестиционными морковками. Поэтому, кто бы ни совершил это преступление, они ранее, очевидно предлагали Полу Татуму свою «крышу», но Пол не принял это «предложение». Вероятно, он не пожелал сменить одну мафию на другую.









61

Но это всё будет потом, а сейчас, в 1990 году на руках у Тимоти Стоунера была полная неопределённость. Он находился на  нелегальном положении в СССР с поддельными документами, где тогда ещё никто не отменил КГБ. У него была непонятная работа на американо-советском совместном предприятии, Согдиана продолжала учёбу,  Быт у них был не налаженный, политическая ситуация в Москве была сверхсложной - там ежедневно проходили десятки многотысячных митингов.

Всё это сделало «Войну в Пустыне» просто шуткой. Война за освобождение Кувейта от Саддама Хусейна, которой предшествовали многочисленные предупреждения, переговоры, а затем полное превосходство в воздухе и на земле сил международной коалиции, началась 28 февраля, а военные действия окончились уже 15 апреля. 1991 года. Это не вызвало интереса у Тимоти Стоунера. Единственно, что было совершенно очевидно Тимоти Стоунеру, но не бесстрашному бравому генералу Норманну-«Шторману» Шварцкопфу: ликвидации Ирака, уничтожение его экономики и армии, приведёт к изменению баланса сил в регионе, что чревато далеко идущими последствиями и приводит к появлению новой мусульманской сверхдержавы с развитой экономикой и внутренними ресурсами – Ирана. Что и произошло после свержения режим Саддама. Но то ли ещё будет …

В начале лета 1991 года в Москву, навестить детей, приехали старшие Ходжаевы. Отец Согдианы, генерал-лейтенант Ходжаев, выглядел очень уставшим и озабоченным. Прошло несколько дней после их приезда, прежде чем им удалось начать откровенный разговор. Ходжаев начал издалека.
- Ну, что нового в Москве? – Спросил он у Тимоти, оставшись с ним в кухне вдвоём.
- Бурлит Москва! Похоже, что Советскому Союзу приходит конец.
- Вот именно этого я боюсь. Изменяется баланс сил и в нашем регионе.
- Если мне не изменяет память, вы же рассматривали вопрос об отъезде из СССР?
- Да. Я рассматривал. А сейчас уже не рассматриваю. А только и думаю о том, как это сделать.
- Что, стало совсем плохо.
- Плохо, это не то слово. Зреет страшный нарыв. В любой момент может начаться настоящая полномасштабная гражданская война. Вот что, ты давай, сядь и слушай меня.

И Журабек Ходжаев начал свой рассказ:
- На сегодняшний день, политическое положение в Средней Азии оставляет желать много лучшего. Наши республики имеют территориальные споры с соседями, которые, далеки от урегулирования. Этническая чересполосица и отсутствие общепризнанных границ усугубляется дефицитом земельных и - что еще более важно, водных ресурсов, придавая старым конфликтам новую экономическую окраску. Наибольшее количество территориальных споров, существует между Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном. Помимо общих границ и аграрного перенаселения наши страны объединяет принадлежность к «пороховой бочке Центральной Азии» - Ферганской долине, где расположены Ошская область Киргизии, Согдийская область Таджикистана, а также Ферганская, Наманганская и Андижанская области Узбекистана. Даже по сравнению с неблагополучными районами Средней Азии Ферганская долина выделяется высокой перенаселенностью, уровнем религиозности населения и большим количеством нерешенных социальных проблем.
 
- Несовпадение этнических и государственных границ, берущее свое начало в национально-государственном размежевании 1924-1925 гг., привело к тому, что во всех республиках Средней Азии проживают крупные общины других титульных этносов региона. Так, на сегодняшний день, у нас в Узбекистане, проживает более одного миллиона таджиков, девятьсот тысяч казахов, двести тысяч киргизов и сто тысяч туркмен. В Туркменистане проживает примерно четыреста тысяч узбеков, в Киргизии – шестьсот тысяч, а в Таджикистане – девятьсот тысяч узбеков. За исключением Узбекистана, самой крупной этнической общиной которого являются таджики, наиболее многочисленная диаспора в остальных республиках Средней Азии - узбеки. Наличие крупных этнических общин, проживающих на границе со своим «титульным» государством, является сегодня мощным конфликтогенным фактором.

- Одной из главных угроз территориальной целостности Киргизии тамошнее руководство считает компактное проживание узбеков в граничащих с Узбекистаном южных областях. Географически Киргизия делится на северную и южную части, которые отделяют друг от друга горные хребты, а соединяет всего одна дорога.

- Ну ладно, межнациональные вопросы можно было бы решить, но он получил развитие и поддержку, наших деловых людей. Всё наше свободное предпринимательство строится исключительно на национальной основе. Киргиз никогда не станет партнёром узбека.  Раньше такого не было. После смерти Азимбека Атомбаева всё под себя забрал его сын Аскер. Он гонит нас, как он говорит, с его земли. Даже я не могу ничего с ним сделать, так как среди узбеков, тоже нет согласия. Мы, самаркандцы, теряем позиции в Ташкенте. Ташкентцам это выгодно. А без компотного цеха, нам с Нуреддином и Арсеном здесь делать больше нечего
 
- Так какой, после этого будет вывод? – спросил у тестя Тимоти
- Какой вывод сделать, я не знаю… Но ехать надо… - подвёл итог разговора Журабек Ходжаев.
- А, что по этому поводу думает Рустам?
- Вы же друзья. Ты знаешь больше меня, старика.
- Это вы-то старик, Журабек-ota? (159)
- Старик. Да мы уже старики. Для нас будущего уже нет. Мы зависим уже от вас. – С грустью в голосе констатировал эту мысль Журабек Ходжаев.
- Значит, будем что-то делать!

Старики вернулись домой в Ташкент, но в Москве, они оставили свои загранпаспорта и чемодан с хорошими вещами, которые в Ташкенте им не нужны, а Москве пригодятся.





















62

Весной 1991 года в СССР обсуждались два основных вопроса: роль КПСС в жизни страны и новый Союзный договор. 17 июня М. Горбачёв и лидеры союзных республик согласились с текстом проекта нового договора. Это вызвало резко негативную реакцию со стороны силовых структур и в первую очередь, министра обороны Дмитрия Язова, министра внутренних дел Бориса Пуго и председателя КГБ Владимира Крючкова.

Дальнейшие события начали развиваться лавинообразно. 20 июля Президент России Ельцин издал указ о запрещении деятельности коммунистических парткомов на предприятиях и в учреждениях Российской Федерации. 29 июля в подмосковной резиденции президента СССР Ново-Огарёво конфиденциально встретились М. Горбачёв, Президент России Ельцин и президент Казахстана Назарбаев. Они наметили подписание нового Союзного договора на 20 августа 1991 года.

4 августа Горбачёв с семьёй отправился отдыхать в свою Крымскую резиденцию в районе деревни Форос.

17 августа в гостевой резиденции КГБ  на улице Академика Варги, строение 1, прошла тайная встреча Предсовмина Валентина Павлова, министра обороны Язова, члена Политбюро ЦК КПСС Олега Шенина и помощника Горбачёва заведующего Общим отделом ЦК КПСС Валерия Болдина. Они приняли решение сформировать Государственный комитет по чрезвычайному положению, 19 августа ввести в стране чрезвычайное положение, потребовать от Горбачёва подписать все соответствующие указы, передать полномочия вице-президенту СССР Геннадию Янаеву, и уйти в отставку. Ельцина арестовать и действовать в зависимости от обстоятельств.

Ранним утром 18 августа Язов сообщает своему заместителю генералу Грачёву о подготовке к введению чрезвычайного положения. Уже днём в 13 часов первый заместитель председателя Совета обороны СССР Олег Бакланов, Олег Шенин, Валерий Болдин, генерал Валерий Варенников и начальник охраны Президента СССР Юрий Плеханов с подмосковного аэродрома «Чкаловский» на военном самолете ТУ-154 вылетают в Крым для переговоров с Горбачёвым, чтобы получить его согласие на введение чрезвычайного положения. В 17 часов они встретились с Горбачёвым. Михаил Сергеевич Горбачёв дать им своё согласие отказался.

По приказу председателя КГБ Крючкова на президентской даче были отключены все виды связи, включая, управление стратегическими ядерными силами СССР. 19 августа, в 4 часа утра Севастопольский полк войск КГБ СССР окружает президентскую дачу в Форосе. По распоряжению начальника штаба войск ПВО СССР генерал-полковника Мальцева взлётная полоса, на которой расположены лётные средства Президента СССР: самолёт Ту-134 и вертолёт Ми-8, была перекрыта двумя тягачами.

Утром 19 августа 1991 года страна проснулась под музыку из балета Чайковского «Лебединое Озеро». Под звуки адажио, начался один из наиболее значительных моментов в современной истории: была предпринята попытка устранения президента СССР Михаила Сергеевича Горбачёва, и изменения взятого им курса на демократизацию политической жизни. На экранах телевизоров появилась группа консервативно настроенных руководителей ЦК, правительства, армии и КГБ самопровозгласившая себя Государственным комитетом по чрезвычайному положению, известная как ГКЧП. Несмотря на то, что официальным главой ГКЧП был Геннадий Янаев, по мнению историков, настоящим руководителем заговора был глава КГБ Крючков. Прошло сравнительно не так много времени, поэтому многие ещё помнят трясущиеся от страха руки Янаева…

ГКЧПисты объявили чрезвычайное положение на 6 месяцев, ввели в стране цензуру в средствах массовой информации, приказали ввести в Москву войска и назначили военных комендантов, и отменили ряд конституционных прав и свобод граждан и о временном отстранении президента страны М.С. Горбачёва от власти ... по состоянию здоровья. Цель ГКЧПистов была в том, чтобы не допустить распада Советского Союза, который должен был произойти в ходе подписания союзного договора, превращающего СССР в конфедерацию независимых государств. На подписании именно такого договора настаивал Борис Николаевич Ельцин.

Следует обратить особое внимание на странный исторический факт: все важные события в истории России, в основном, случаются в конце лета либо начале осени. Члены ГКЧП не отличались особой изобретательностью. Они выбрали момент, когда Михаил Сергеевич Горбачёв с семёй  находился на Крымской государственной даче отдыхе в Форосе.

В этот  же день в Москву было введено 360 танков, примерно 4 тысячи солдат и 425 бронетранспортеров. На тот момент, ГКЧП располагала серьёзными военными силами: Кантемировская и Таманская дивизии, Дивизия МВД имени Дзержинского и отряд КГБ – «Альфа». Но ГКЧПисты не имели полного контроля над своими силами. В первый же день некоторые части Таманской дивизии перешли на сторону защитников Белого дома. Именно с танка Таманской дивизии Борис Ельцин тогда произнёс своё знаменитое послание к гражданам России. Также непонятной до конца была роль и Воздушно-десантных войск. Командовали войсками ВДВ генералы- афганцы Павел Грачёв и Александр Лебедь. При этом Грачёв поддерживал связь, как с ГКЧП, так и с Б. Н. Ельциным.
Противодействие ГКЧП возглавили руководители России – президент Борис Ельцин, вице-президент Александр Руцкой, председатель Совета Министров РСФСР Иван Силаев. По призыву Ельцина на набережную у Москва-реки и со стороны переулков, к Российскому Белому Дому начали собираться толпы людей. Кого там только не было! Демократы, студенты, пенсионеры, воины-Афганцы. По словам Валерии Ильиничны Новодворской - лидера партии Демократический Союз, которая, кстати сказать, в эти дни находилась, по обыкновению, в привычном для неё месте - в СИЗО, члены ее партии приняли активное участие в уличных акциях против ГКЧП в Москве.
Ночью подразделение группы «Альфа» получило задание выдвинуться к даче Ельцина в Архангельском. Но, по непонятной причине, они не получили приказ блокировать президента и не получили указание предпринять по отношению к нему какие-либо действия. Тем временем Ельцин в экстренном порядке мобилизовал всех своих сторонников в верхнем эшелоне власти, самыми видными из которых оказались Руслан Хасбулатов, Анатолий Собчак, Геннадий Бурбулис, Михаил Полторанин, Сергей Шахрай. Ельцинская  группа составила и рассылала по факсу воззвание «К гражданам России».
Президент России Борис Ельцин к 9 часам прибывает в Белый Дом, где под его руководством организуется штаб сопротивления ГКЧП, в форме митингов протеста, которые по призыву центра сопротивления собираются в Москве у Белого дома на Краснопресненской набережной и в Ленинграде на Исаакиевской площади у Мариинского дворца. В Москве возводятся баррикады и распространяются листовки. Непосредственно у Белого дома располагается бронетехника Рязанского полка Тульской дивизии ВДВ, которой командует генерал-майор Александр Лебедь и части Таманцев.
В 12 часов Б. Н. Ельцин обратился к собравшимся на митинг с брони танка, где называл случившееся государственным переворотом. Из среды митингующих создаются безоружные отряды ополченцев под командованием полковника Кобеца. Деятельное участие в ополчении принимают ветераны-афганцы и сотрудники частного охранного предприятия «Алекс». В тоже время, понимая, слабость сопротивления, Ельцин направляет послов в Париж для организации правительства в изгнании.
 
 Центральное телевидение СССР в вечернем выпуске программы «Время», неожиданно пропускает в эфир сюжет, подготовленный своим корреспондентом Сергеем Медведевым о ситуации вокруг Белого Дома, в который попадает Ельцин, зачитывающий подписанный накануне Указ «О незаконности действий ГКЧП». В завершение сюжета был озвучен комментарий к этому сюжету самого Медведева, в котором он высказал сомнение по поводу возможности выхода этого сюжета в эфир. Этот сюжет увидели телезрители всей страны. Именно этот сюжет контрастировал с остальными передачами в поддержку действий ГКЧП, и позволил усомниться в их действиях.
20 августа по приказу ГКЧП высшими руководителями КГБ, МВД и министерства обороны была проведена подготовка к военному захвату здания Верховного Совета РСФСР – Белого Дома, подразделениями силовых структур. Для проведения штурма были выделены войска численностью до 15 тысяч человек. Однако у генералов, ответственных за подготовку штурма, начались сомнения в целесообразности этого мероприятия. Александр Лебедь переходит на сторону защитников Белого дома. Командиры групп «Альфа» и «Вымпел» обратились к заместителю председателя КГБ Агееву отменить операцию - и штурм был отменён.
Указом Ельцина создаётся республиканское министерство обороны. Министром временно назначается полковник Кобец. В 12:00 возле Дома Советов начинается митинг. На нем собрались несколько десятков тысяч человек. Организаторы митинга — движение «Демократическая Россия» и Советы трудовых коллективов Москвы и Московской области. Официально заявленный лозунг митинга — «За законность и правопорядок».
Поворотным моментом в попытке государственного переворота явилось следующее.  В 15:00 на 1-м канале Центрального телевидения в программе «Время», в условиях строгой цензуры на других каналах, совершенно неожиданно в эфир вышел сюжет: диктор первого канала Игорь Кирилов вдруг начинает читать сообщения мировых агентств о том, что президент США Джордж Буш осуждает ГКЧП. Премьер-министр Великобритании Джон Мейджор осуждает ГКЧП. Мировая общественность возмущена ситуацией в России. В конце выпуска - Ельцин объявил ГКЧП вне закона, а Генеральный прокурор России Степанков, возбуждает уголовное дело.
Так что же произошло? Оказывается, снова сработал господин случай, когда маленький человек своими действиями повлиял на события мирового масштаба. Этим маленьким человеком была Татьяна Сопова, которая тогда работала в Главной редакции информации Центрального телевидения. Татьяна Сопова была ответственным выпускающим. Она, как говориться, собирала папку - подбирала новости для выхода в эфир. На Центральном телевидении был порядок, что все новости перед выходом в эфир должны были согласованы с главной редакцией. Непосредственно перед согласованием, в кабинете Главного редактора началось совещание всего руководящего состава при участии людей в штатском.  Они обсуждали, что передавать в 21 час в программе «Время».
А тут, понимаешь, женщина суётся со своими бумажками. Ну, естественно, ей прямым текстом говорят, куда она должна пойти со своими трехчасовыми новостями: "Не до тебя сейчас! Иди и работай. Сама верстай!" Так она и пошла, куда послали. И сверстала.
Вот так, возможно, и произошёл спиральный кульбит, решивший  судьбы многих великих и сильных мира сего. Татьяна Сопова, была той самой маленькой женщиной, из-за которой, вполне возможно, провалился путч в августе 91-го года. Ясно, что после этого эфира, много людей, которые, как всегда в критических ситуациях ловили даже самый маленький намек на то, в какую сторону качнулся маятник, побежали к Белому Дому к Ельцину.
Что случилось потом, уже не суть столь важно. Руцкой, Силаев и Хасбулатов, встретилась в Кремле с Анатолием Лукьяновым, бывшим тогда председателем Верховного Совета СССР. Ему были выдвинуты требования о прекращении деятельности ГКЧП, возвращению в Москву Михаила Горбачёва, но особых угроз не высказывалось. У Лукьянова создалось впечатление, что эти требования не носили ультимативного характера. Отсутствие ультимативности в требованиях посетителей Кремля, говорило об их желании не обострять ситуацию и тем самым удержать гэкачепистов от попыток силовых действий, а также не торопить события, т.е. продлить неопределенность ситуации. Что, естественно, было выгодно Ельцину.
Ночью 21 августа танковое подразделение по команде ГКЧП, проводит передислокацию в районе Белого дома. В этот момент в тоннеле под Новым Арбатом происходит столкновение безоружных сторонников Бориса Ельцина с военной колонной. В результате этого столкновения, под танк попадает архитектор проектно-строительного кооператива «Коммунар» Илья Кричевский. Также погибают участник войны в Афганистане - Дмитрий Комарь, и экономист Владимир Усов, отец которого был контр-адмирал. И толпа взорвалась. Пролитая кровь безоружных людей, решила судьбу ГКЧП. Уже после разгрома ГКЧП, 24 августа 1991 года указом президента СССР М. С. Горбачёва «За мужество и гражданскую доблесть, проявленные при защите демократии и конституционного строя СССР» всем троим было присвоено звание Героя Советского Союза – посмертно.
А пока, по погибшим объявлен траур. На Краснопресненской набережной Москвы проведён массовый митинг, в ходе которого манифестанты вынесли огромное полотнище российского триколора. На митинге Б.Ельцин объявил, что принято решение сделать бело-лазорево-красный стяг новым государственным флагом России. И новый  государственный флаг России впервые был установлен на верхней точке здания Дома Совета.

В 3 часа утра главком ВВС Евгений Шапошников требует от Язова немедленно вывести войска из Москвы, а ГКЧП «объявить незаконной и разогнать». В 5 часов утра состоялось заседание коллегии Министерства обороны СССР, на котором главкомы военно-морского флота и ракетных войск стратегического назначения поддерживают требование Шапошникова. Язов отдаёт приказ о выводе войск из Москвы.

Днём 21 августа начинается сессия Верховного совета РСФСР под председательством Руслана Хасбулатова, которая сразу принимает решение, осуждающие ГКЧП. Вице-президент РСФСР Александр Руцкой и председатель Совета Министров Иван Силаев самолётом вылетают в Форос к Горбачёву. Одновременно на другом самолёте в Крым вылетают несколько членов ГКЧП, однако Михаил Горбачев отказывается их принимать, и потребовал немедленно восстановить всю связь с внешним миром. Вечером М. С. Горбачёв связался с Москвой. Он отменил все распоряжения ГКЧП, отстранил его членов от государственных постов и назначил новых руководителей силовых структур СССР.

На следующий день, 22 августа Михаил Горбачёв возвращается из Фороса в Москву вместе с Руцким и Горбачев на президентском самолёте Ту-134. К тому времени все члены ГКЧП были арестованы.
Ночью по распоряжению Председателя Моссовета Гавриила Попова при огромном стечении народа на Лубянской площади (тогда – площадь Дзержинского) перед зданием КГБ был произведен демонтаж памятника Дзержинскому.
В прямом эфире Ельцин в присутствии Горбачёва подписывает указ о приостановлении действия Коммунистической партии РСФСР. Так в результате провала путча, в СССР произошла демократическая революция и коммунистическая диктатура, правившая в стране 74 года пала в одночасье.










63

Тимоти, естественно, никакого участия в августовских событиях не принимал. Ему, находившемуся на нелегальном положении, только не хватало быть хоть как-то замешанным в этой сложной ситуации. Рустам с Согдианой как раз за пару дней до этого уехали в Ташкент – повидаться со своими. Поэтому он был спокоен за них, а сам  наблюдал за происходящим по телевизору. В гостинице «Славянская» были установлены сферические антенны, способные принимать ВВС и СNN. Обе эти компании были постоянно в прямом эфире. Они вели репортажи с места событий, показывая в прямой трансляции по всему миру, что происходит в Москве.

Единственное, что Тимоти сделал, это 19 августа вечером, он с двумя вооруженными охранниками, работавшими в гостинице, бывшими афганцами, вечером прошёл «прогуляться». Они пешком, прошли от Киевского вокзала, рядом с которым находилась гостиница «Славянская», перешли от гостиницы Украина по мосту через Москва-реку и оказались на Краснопресненской набережной, прямо у Белого Дома

Втроём, молча по противоположной стороне улицы от основной массы народа, они прошли мимо людей собравшихся, перед Белым Домом. Толпа тащила всё, что попадало под руку, сооружая баррикаду. Перед основным входом в здание, на тротуаре стоял одинокий танк. Толпа есть толпа. Никакой военной организации не чувствовалось. Они обогнули здание с переулка. С этой стороны никого из защитников не было. Только несколько крепких мужиков одетых в камуфляж с рюкзаками, полусидели, полулежали, ожидая чего-то.
- Гляди. Никак спецназ. – Заметил один из охранников.

Они прошли дальше, и оказались перед каким-то распредузлом или электроподстанцией. И тут у Тимоти, как-то само собой вырвалось:
- Эти защитники, что там с ума посходили? А кто тут защищать будет? Ясно, что штурм начнётся именно отсюда.

И, действительно, у этого сооружения полусидели, полулежали несколько таких же крепких мужиков одетых в камуфляж и тоже с рюкзаками, как они встретили раньше.

- А ты, командир, где служил раньше? Ты видимо разбираешься в этом деле, раз сразу определил, откуда начинать надо. И спецназ там же кантуется.
- Видимо, все мы были в одной и той же роте. Давайте лучше скажем защитникам, чтобы они выставили посты позади здания тоже.


64

Как-то, в одну из суббот уходящего лета, Рустам позвонил из города Стоунерам и сказал, что он хочет привести гостя. Тимоти немедленно съездил на рынок и накупил всего чего надо. Он сам накрыл на стол, давая возможность Дианочке позаниматься ещё несколько часов.

К удивлению Тимоти, Рустам привёл бывшего начальника штаба батальона, которым командовал в Афгане, когда их ранили. Это он тогда по радио для них вызвал санитарный вертолёт. Теперь Константин Зубов был уже подполковник. Он тоже очень обрадовался, увидав Тимура.

На вопрос Зубова, продолжает ли Тимур служить, тот ответил, что работает в охранном предприятии. Как раз в этом, ничего странного не было:
- Да. Сейчас многие из наших, прошедших Афган боевых офицеров, остались на мели. Только и остаётся, что работать в охране. Я тоже не знаю, что делать. Вы хоть в квартире живёте, а я в своём Харькове с трудом в барак влез.

Узнав, что они эту квартиру снимают, он отнёсся с пониманием к этому.
- Вы, ребята меня уговорили. Мне тоже надо в охрану подаваться. Там хоть деньги платят. Вот ты, Рустам, академию кончаешь? В какой стране служить теперь будешь? СССР-то на ладан дышит. Смотри во всех республиках этнические конфликты. Смотрите: Баку, Карабах, Тбилиси, Рига, Киргизия. Помните мои слова. Будет гражданская война. А Российский бунт всегда есть кровавый и беспощадный.

Они просидели за столом допоздна, вспоминая истории из прошлого. Согдиана посидела с ними из приличия с полчасика и ушла к себе продолжать заниматься. Перед уходом она успела шепнуть Тимуру, чтобы он не увлекался. Тимоти, естественно, больше молчал. И старался много не пить. Между восьмой и девятой рюмкой Тимоти спросил Костю:
- Как тогда колонна дошла до места? Чем дело-то кончилось?
- Да ничем не кончилось!

И он рассказал своему бывшему командиру и Тимуру, как окончилась операция под Торкхамом.

- После того как вас и других раненых, вывезли на Большую Землю, а помощник командира батальона был убит, то будучи начальником штаба батальона, я принял командование на себя.

- Колонна перестроилась. И уже без происшествий мы прибыли в район формирования войск, в провинции Нангархар. Там же мы подготовили командный пункт штаба дивизии. Командный пункт мотострелковой дивизии мы разместили в нескольких «кунгах», которые зарыли в землю и замаскировали маскировочными сетками. В «кунгах» разместились заместители командира дивизии, отвечающие за работу артиллерии, связи, авиации и разведки. Боевые действия было решено провести совместно с афганской пехотной бригадой.

Они разлили ещё по одной, и подполковник продолжил свой рассказ:

- После выдвижения дивизии и афганской бригады на оперативную позицию, командир дивизии собрал офицеров, которые долгое время находились возле Торкхама и  владели ситуацией. Мы колебались. Офицеры считали, что начать боевые действия и двигаться внутрь горного массива рискованно. Один из наших старших офицеров предложил заминировать все горные тропы и проходы, блокировать душманов, и ежедневно подвергать их позиции артобстрелу и ударами с воздуха. Командир афганской бригады предложил совершить мощный прорыв вглубь горной долины и уничтожить эту базу. На вопрос командира дивизии: «Кто пойдет первым?» Оказалось, что первыми должны идти наши  войска. У афганцев, как сказал заместитель их командира по политчасти, сил маловато, но они сделают все, чтобы поддержать нас.

- Торкхамскую базу необходимо было ликвидировать. Однако во время любой нашей попытки хоть на миллиметр продвинуться вглубь горного массива мы наталкивались на отчаянное сопротивление духов. Похоже, что на базе было что-то такое, что больше жизни нужно было оборонять. Скорее всего, эта база был подготовлена с перспективой на будущее. Там были накоплены большие запасы оружия, боеприпасов, воды и продовольствия, что позволяло душманам долго там держаться.

- Для проведения захвата базы, перед тем как ввести личный состав, нам предстояло разминировать все простреливаемые душманами ущелья. Без значительных потерь с нашей стороны, это сделать было невозможно. Двигаться по горам, для того чтобы выйти на доминирующие высоты, наши спецназовцы тоже не могли, так как они встречали стену огня.

И десант высадить мы тоже не могли. У нас не было достаточных сил. Не хватало и артиллерии, чтобы как следует перед десантированием, обработать все склоны, и тем самым сберечь жизни десантникам. Мы не имели необходимого количества вертолётов, для выброса десанта, и не имели штурмовой авиации для прикрытия этого десанта. Но самая большая проблема состояла в том, что мы не могли управлять самим десантом. Если бы он поднялся в горы, а затем спустился в ущелье, мы бы потеряли с ними связь. Потеря связи для бойцов означает их гибель. У нас ещё не было авиационных радиоретрансляционных комплексов, которые находились бы в воздухе во время боевых действий. В тех условиях проведение этой операция, принесло бы только жертвы.

По всей видимости, основываясь на реальной ситуации, командир нашей дивизии принял решение не проводить операцию по захвату базы, а ограничиться минированием подступов, горных дорог и троп, ведущими к базе. Артиллерия хорошенько проработала горные склоны. Между скалами и дорогой выставили усиленные заслоны, которые перехватывали душманов. На все это ушла неделя. Затем, после этого все подразделения вернулись в казармы. Проведенные в провинции Нангархар действия не  достигли цели потому, что командир дивизии не решился идти на потери людей. Но все отдавали отчет, что нам придется сюда вернуться. Так и вышло.

Весной, действуя с базы в Торкхаме, душманы возобновили нападения на автомобильную трассу и начали расширять сферу своего влияния. Мы делали все, для того, чтобы запереть душманов в ущельях, и, если не уничтожить, то заставить их уйти оттуда. Они должны были понять, что их база находится под нашим прицелом, и мы не дадим им покоя. Горный массив ежедневно подвергался авиационным бомбардировкам и обстрелам дальнобойными гаубицами. Минирование ущелий и подходов к ним стало нормой. Тем не менее, душманы продолжали использовать эту базу как объединенный командный пункт. На этой базе, в самом центре горного массива, продолжали собираться полевые командиры бандформирований.

- Видимо, какой-то очень толковый военный советник, помог духам создать эту базу под Торкхамом. Эта база и крепость Тора-Бора, продолжали оставаться непреступными до самого конца Афганской войны.

Тимоти оставалось только вздохнуть, что он и сделал. Естественно про себя.










65

По роду своей деятельности, Тимоти практически ежедневно встречался с работниками районного отделения милиции и Московским Городским отделом вневедомственной охраны. Познакомившись поближе, он поменял себе и Согдиана внутренний и заграничный паспорт, с тем, чтобы место выдачи был город Москва, а не Ташкент. Штамп о временной прописке в Москве, как-то забылся, и у них в паспортах появилась полноправная московская прописка по адресу квартиры, которую они временно снимали.

Получив новые паспорта с московской пропиской, Тимоти поменял военный билет и ташкентские водительские права на московские документы. Всё это удовольствие ему обошлось в пятьсот долларов.

Согдиана обратила внимание Тимоти, что в последнее время, Рустам не появляется дома допоздна.
- Может быть, он обижается на что-то, - предположила она.

Но ответ был весьма прост. В конце августа, в субботу, Рустам ушёл из дому очень рано. Он вернулся домой около десяти часов утра. В руках у него была сумка-авоська с продуктами и настоящий узбекский казан. 
- Сегодня плов варить будем. – Сказал он.

Тимур уехал ненадолго в гостиницу, проверить посты охраны, а Диана, как всегда, села за учебники. Часам к трём, когда Тимур вернулся, Рустам был на кухне, приступив к чистке лука с морковкой и замачиванию риса.   
- Может тебе помочь? – Спросил друга Тимур.
- Настоящий узбекский плов, должен готовить настоящий узбек!
- И почему же настоящий узбек не готовит настоящий узбекский плов хоть раз в неделю?
- Причина есть. Важная причина. Иди пока из кухни. Иди, позанимайся английским, а то скоро забывать начнёшь. - И он вытолкал упирающегося Тимура.

Тимур особо противиться не стал, а действительно, стал читать какой-то детектив на английском языке. Благо постояльцы гостиницы привозили их с собой и бросали. Тимур читал книжку, пока не заснул. Проспав с пол-часа, он вышел на кухню. Рустама там не было, но стол был накрыт на четверых. Не на газете, а по всем правилам. Со скатертью. На прилавке в тарелках были разложены заготовки для плова. В банке из-под сока замочен рис. Тимур прошёл в комнату, где занималась Диана. Он вывел её на кухню. Она вначале удивилась, а потом, видимо что-то сообразив, велела Тимуру одеться поприличнее, а сама, надев новое платье, принялась расчёсывать свои длинные роскошные волосы.

Тимоти увидев Согдиану в красивом платье, возбудился, и начал было приставать к ней с поцелуями. Так они дурачились, пока за закрытой дверью не раздался шепот и шорохи. Они вышли в коридор. Там был Рустам в парадной форме с погонами подполковника. Рядом с ним была молодая женщина с букетиком цветов в руках… Теперь им стала ясна причина поздних возвращений Рустама.

- Позвольте представить девушку. Это Алиса. Алиса Тартаковская.
- Теперь мне понятно, почему настоящий узбекский плов должен готовить настоящий узбек. – Пошутил Тимур, протягивая руку гостье. – Хорош гусь! Мало того, что скрывал девушку, так и погоны пытался скрыть. Хорошо, что я в разведке работал и всё раскрыл…- Шутливо заявил Тимур
- Вы посмотрите на этого следователя! Он всё раскрыл! Пять минут назад, я заглянула к нему в комнату, а он спит. – Шутливо возмутилась Диана.
- Правильно! Солдат спит, а служба идёт! Я раскрываю все военные тайны, только когда сплю.

Они прошли на кухню. Согдиана начала показывать гостье квартиру. Рустам снял китель, закатал рукава и начал готовить плов. Тимур остался на кухне с ним.
- Ну как тебе, девушка. – Поинтересовался мнением друга Рустам.
- Класс. – И в подтверждение сказанному, Тимур поднял вверх большой палец.

Пока варился плов, они разлили «Московскую» и начали закусывать зеленью и бастурмой, завёрнутой в узбекскую лепёшку.

Наступил торжественный момент. Тимур, было, рванулся произнести тост, но Рустам решительно его остановил:
- За мои погоны мы ещё выпьем. А сейчас, мои самые близкие люди, моя сестра и мой самый близкий друг, позвольте мне, сделать важное сообщение. Вчера я сделал предложение Алисе, как говориться, руки и сердца. И она его приняла. Мы решили пожениться.
 
Диана с Тимом начали целовать Рустама и Алису. Выпили за молодых.
- Нет. Вы только посмотрите на этого узбека! Только сегодня утром он выгнал меня из кухни, заявив, что настоящий узбекский плов, должен готовить только настоящий узбек, а что ты скажешь сейчас?
- А скажу я вот, что. Если моя сестра Согдиана замужем за евреем, то я, как настоящий узбек, должен жениться только на еврейке.

Так с шутками и смехом они продолжали праздновать. А тут и плов поспел. Снова налили. Тимур постучал вилкой по стакану и сказал:
- Слово предоставляется подполковнику Рустаму Ходжаеву.

Рустам встал, поднял полный стакан и, обратившись к своей невесте, сказал ей:
- Алиса. Сегодня мы отмечаем два события – нашу с тобой помолвку и мои новые погоны. То, что это состоялось, мы с тобой обязаны этому человеку, который в Афгане спас мне жизнь. Он не просто спас. Он закрыл меня от автоматной очереди своим телом, приняв на себя огонь душмана. Я это никогда не забуду. Тимур, это не только мои погоны, но и твои.

Тут вступила Диана. Она начала рыдать, вспомнив, какими были тогда оба Тимур и Рустам. Она встала и, обняв обоих Тимура и Рустама, прижалась к ним. К концу вечера все уже хорошо выпили. В этот вечер, Рустам не пошёл провожать Алису домой, так как она осталась ночевать у них.

В понедельник Рустам Ходжаев и Алиса Тартаковская подали заявление в ЗАГС. Свадьба состоялась в конце сентября 1991 года в тесной компании самых близких родственников, включая родителей Рустама, его дядей и братьев с их семьями и нескольких друзей. Отмечали это событие в ресторане «Славянский Базар».

Вызвало удивление, что с Алисиной стороны были только подруги. На вопрос Тимоти, а где же её родители, она ему шепотом ответила, что её мама Сима и отец Володя Тартаковские год назад уехали из СССР. Теперь они живут в США в графстве Оранж, и она переписывается с ними через свою дальнюю родственницу. Сама Алиса ехать с ними побоялась, так как она врач, а в США Российские дипломы недействительны. Денег на учёбу у них нет, вот она и осталась в Москве. Теперь всё стало на свои места.











66

В один ноябрьских дней 1991 года, Бёрни Роум позвонил Тимоти и попросил зайти к нему в офис к 4 часам дня. Когда ровно в 4:00 Тимур постучал в дверь офиса и вошёл, то там кроме Бёрни Роума, уже был Двейн МакКензи.

После обычных приветствий, Бёрни Роум вышел, оставив их вдвоём. Двейн МакКензи вынул из портфеля конверт и молча протянул его Тимоти. Это было письмо из отдела кадров Пентагона. Письмо гласило следующее:
«В ответ на ваш запрос относительно личности майора морской пехоты, находящегося в штате Первой дивизии морской пехоты Тимоти Стоунера сообщаем, что майор Стоунер числится в списке Пропавших Без Вести.
Подпись: Латиша Джонсон, делопроизводитель.
Дата» … и всё.

Тимоти ещё раз прочитал письмо. Потом посмотрел на подполковника:
- И это всё?
- Я просил их проверить соответствие действительности фактов, которые Вы изложили. В ответ на мой запрос, я получил такой ответ. Вы знаете, как это называется? Политическая корректность.
- Это ясно. А мне-то, что делать?
- Я буду в Москве ещё четыре недели. Меня переводят на другое место службы. Заполните анкеты на получение двухгодичной многократной визы в США на себя, жену и, если хотите, на родственников супруги, - Двейн МакКензи протянул Тимоти листок анкеты. - Визовая политика может измениться, но у вас будет время принять решение, что делать дальше. Принесите мне эти анкеты, и я позабочусь о визах. Похоже, что вам предстоит доказать в суде, что вы есть настоящий Тимоти Стоунер. В каком суде в военном или федеральном вы будете решать ваш вопрос, вам подскажет адвокат. Что я ещё могу сделать для Вас?
- Большое спасибо. Вы сделали уже очень много.
- Я тоже морской пехотинец и тоже окончил Вест Поинт. Вы помните наш морской девиз?
- Honor! Courige! Commitment! (160)
- Именно. Честь имею, майор.
- Честь имею, подполковник.
- Я жду ваши анкеты. Не тяните с этим.

Вечером он переговорил с Согдианой, Рустамом и Алисой. Их вообще уговаривать не пришлось. Тимоти пообещал сделать им быстро паспорта. На следующее утро Тимоти позвонил в Ташкент тестю. Идея получить американские визы моментально пришлась ему по вкусу. Более того, он сказал, что всё равно они с Вайсой давно не видели детей, так, что через пару дней они будут в Москве.
- Я надюсь, ты нас встретишь? – Пошутил Журабек.

Через две недели после встречи с Двейном МакКензи, Тимоти пришёл в посольство США. Он снова отстоял очередь. Войдя в здание посольства, он протянул визитную карточку подполковника Двейн МакКензи и попросил вызвать его. Охранник вызван дежурного офицера, а тот в свою очередь позвонил Двейну МакКензи.

Подполковник спустился через несколько минут. Они тепло поздоровались. Второём, вместе с дежурным офицером они прошли в переговорную комнату. Двейн МакКензи спросил:
- Do you have all documents ready? (161)
- There are applications and all supporting documents for brother in-law, his wife, my in-laws, my wife, and myself. (162)
- Very well. (163) – И обратившись к сопровождавшему их офицеру, сказал - Lieutenant, please take those applications and passports to consulate and be sure that they will issue two-years multi-entry visas to all applicants. (164)
- Sir! Yes, Sir! (165) – И лейтенант с документами проследовал в помещения генерального консула.
- Please, excuse me. I have a lot of things on my agenda for today. If you will have some difficulties, do not hesitate to call me. (166) – Подполковник откозырнул Тимоти и вышел.

Тимоти просидел в переговорной комнате в одиночестве около полутора часов, пока улыбающийся лейтенант принёс ему их паспорта с проставленными визами. Срок загранпаспортов у них истекал в 1995 году, а проставленные визы действовали до ноября 1993 года. Спасибо подполковнику Двейну МакКензи! Теперь для Тимоти и его родственников путь в Америку был открыт. А там, видно будет…

Ходжаевы привезли в Москву чемодан денег. Восемьсот тридцать тысяч долларов. Эти деньги предназначались для отправки в США.

Получив визы, Согдиана и Алиса, начали готовиться к экзамену TOEFL. Мужчины - Рустам и Тимоти, полностью освободили своих жён от всех домашних забот. Тимоти по вечерам ездил их встречать, потому как по Москве в темное время суток, ходить было не безопасно, а Рустам встречал их с накрытым столом, а после ужина тщательно мыл посуду.

TOEFL – это экзамен для оценки знания английского языка. Он был разработан в Принстонском университете для оценки уровня знаний людей, для кого английский не является родным языком и является необходимым экзаменом при поступлении в вузы США. TOEFL - отличается от других экзаменов, что это экзамен по «американскому» английскому и определяет пассивное владение языком. Результаты действительны в течение двух лет со дня сдачи. TOEFL - провалить нельзя. Можно получить низкий балл. После анализа результатов экзамена, соискатель получает определенное количество баллов (до 680 в "бумажной" версии и до 300 в компьютерной).

Экзамен TOEFL состоит из четырех частей:
1. Listening Comprehension. Проверка понимания устной речи включает в себя 50 вопросов, на которые отводится около 35 минут.
2. Structure and Written Expression. Проверка навыков письма, то есть, уровень знания грамматики. Включает в себя 40 вопросов за 25 минут.
3. Reading Comprehension. На чтение текста и ответы. Включает в себя 60 вопросов на понимание прочитанного,  на которые отводится 45 минут.
4. Test of Written English. В течение 30 минут тестируемый должен написать сочинение из 200-300 слов на заданную тему.

Время сдачи компьютерного варианта TOEFL составляет примерно 4 часа, а письменного варианта - 4,5 часа.

В России Американский центр по тестированию начал прием TOEFL ещё в 1989 году. Для сдачи экзамена необходимо было зарегистрироваться и получить идентификационный номер. После чего координационным центром назначалась дата и время тестирования. Тест стоил $110 на человека. Тимоти оплатил экзамен за Согдиану и Алису.













67

8 декабря 1991 года было подписано Беловежское Соглашение. От России его подписали Борис Ельцин и Геннадий Бурбулис; от Белоруссии – Станислав Шушкевич и Вячеслав Кебич; и от Украины – Леонид Кравчук и Вячеслав Фокин. Подписание этого соглашения означало прекращение существования СССР. Тем ни менее, напряжение в обществе от этого не уменьшилось, а наоборот, стало увеличиваться ещё больше. Бандитизм, разбой, грабежи, тюремный жаргон, инфляция, «челноки», «палаточники», спирт «Рояль», игровые автоматы, реэкспорт, «Герболайф», гуманитарная помощь, «ножки Буша», «зелёные баксы», «стволы» … стали частью новой жизни. 

Жизнь семей молодых Ходжаевых и Стоунеров стала ещё напряжённей. Да, что говорить про их семьи! Во всей стране жить стало сложно. Несравненно сложнее, чем раньше. В магазинах стало ещё меньше продуктов, на рынках можно было купить всё, но цены менялись каждый день. В отличие от миллионов других людей у Ходжаевых и Стоунеров были деньги. Тимоти получал зарплату в долларах, и его родители постоянно присылали подарки. Когда-то весьма приличное воинское содержание Рустама превратилось в сущую чепуху, а Алиса, будучи врачом в районной поликлинике, сильно помочь не могла. Но в целом, помогая во всё друг другу, молодые люди достаточно легко выходили из положения.

Тимоти по роду своей работы в охране ежедневно знакомился с милицейскими сводками по Москве и с периферии. Они были ужасны. Размеры, какой принял бандитизм, был впечатляющим. В особенности в Средней Азии. Они с Рустамом несколько раз звонили в Ташкент и звали родителей приехать в Москву. Но приближалась зима, а им, южанам, холода были весьма некомфортны. Решили ждать до весны.

Беда подкралась, как всегда, неожиданно. В четверг 2 января 1992 года утром, как обычно, Тимоти приехал на работу. Его встретила секретарь, и передала, что ему звонила какая-то Вайса Кагирова и попросила срочно перезвонить ей на работу. Она сказала, что вы знаете её рабочий телефон.

В первый момент Тимоти растерялся. Он не сразу понял кто это. Но через секунду он сообразил, что это его родная теща. Но почему она звонила не к ним домой? И назвалась своей девичьей фамилией? И на работу? Она уже год как на пенсии. Всё это как-то очень странно!

Тимоти прошёл к себе в комнату, где он делил помещение ещё с тремя охранниками. По случаю Нового года и короткой недели, они соединили выходные и праздничные дни и теперь отдыхали. Он был один. Набрал межгород, а затем номер телефона больницы, который он помнил. Звонок не прошёл. Он позвонил ещё раз. Наконец, в трубке раздались гудки.

Когда трубку сняли на другом конце провода, то он услышал молодой голос:
- Простите, девушка. Вы можете позвать к телефону главврача Кагирову?
- А кто её спрашивает?
- С вами говорит Тимур Стоунер

Наступило молчание. Видимо, девушка пошла звать маму Вайсу, а затем раздался только тихий стон. И только потом Тимоти услышал совсем тихий голос тещи:
- Тимур? Это ты?
- Что случилось. Мама Вайса?
- Не спрашивай ничего. Только слушай. Пожалуйста. Приезжай как можно быстрее. Домой к нам не ходи. Туда нельзя. Ты езжай сразу к нам в больницу. Рустаму и Согдиане ничего не говори. И ещё. Приедешь в Ташкент, не говори по-узбекски. Хорошо оденься и говори только по-русски. Ты всё понял?
- Ничего не понял.
- Я не могу ничего больше сказать. Если можешь, то привези с собой несколько ребят. Афганцев. Покрепче. Приезжай как можно быстрее.
- Всё равно ничего не понял, но сделаю всё как надо. – Сказал и повесил трубку.

Прежде, чем что-то предпринять, нужно подумать. Так Тимоти и поступил. Он снова проиграл у себя в голове, Каждое слово. Прежде всего, он понял, что в Ташкенте произошло, что-то такое, о чём пока нельзя говорить ни Согдиане, ни Рустаму. Затем, что в больнице она не одна и, зачем-то просит охрану. Для кого? От кого? Хорошо одеться и не говорить по-узбекски. Значит, кто-то охотится на узбеков.

Тимоти снял трубку и набрал номер начальника охраны. Он рассказал ему, что в Ташкенте что-то произошло, и его родственники нуждаются в его помощи и охране. Он попросил разрешения взять отпуск до понедельника для себя и для ещё троих охранников. Кроме того, он сказал, что им нужно взять с собой оружие и бронежилеты. Начальник сразу же вошел в положение и разрешил.

Теперь, Тимоти набрал номер одного охраника-афганца Крюкова. Он попросил его «поднять по цепочке» ещё двоих ребят Волкова и Анисимова, надеть форму «два» и встретиться в Домодедово через четыре часа.

Форма «два» это было условное определение формы одежды, которая была приемлема для наружного сопровождения. Форма «раз» - была форма для внутренней охраны на приёмах и презентациях. Она представляла собой черный смокинг, бабочку и лаковые туфли.

Тимоти взял у дежурного ключи от сейфа с оружием и взял оттуда четыре семизарядные «Береты» калибра 9 миллиметров, четыре запасные обоймы к «Беретам», две коробки патронов по 50 штук каждая, шесть бронежилетов, четыре боевых ножа, и четыре переговорных устройства типа «уоки-токи». Всё это он сложил в большую дорожную сумку и поехал домой переодеваться.

Дома никого не было. Тимоти написал записку, что он уезжает в срочную командировку и обратно вернётся к понедельнику. Записку он прикрепил к зеркалу в прихожей. Оделся по форме «два»: черный костюм, галстук и ботинки. Надел дублёнку и ондатровую шапку. Достал новый портфель «дипломат» и темные очки. Все эти вещи им выдали на работе для представительства. В сумку он положил моток крепкого нейлонового шпагата, два рулона липкой ленты. Взял сумку с оружием и бронежилетами и на своей машине уехал в аэропорт. Машину он оставил на стоянке.

В 13:00 у билетных касс аэропорта оказалось четыре молодых крепких мужчин абсолютно одинаково одетых, с одинаковыми «дипломатами» и черных очках. В этом, что-то было…

После короткой постановки задачи Тимоти посулил каждому за работу по тысяче долларов. На что все сразу согласились. Они бы работали и без денег, но так было надо. Тимоти хотел взять четыре билета до Ташкента, но поскольку прямого рейса не было до следующего дня, они взяли билеты до Самарканда на 15:00. Из Самарканда на Ташкент ежедневно летит много рейсов. Там на месте разберёмся.

Полуразбитый «ветеран Аэрофлота» ТУ-104 ковыляя и громыхая, довёз их до Самарканда. К утру, вся группа уже была в Ташкенте. В Ташкенте, они заперлись в туалете, разобрали оружие и запасные обоймы и патронами. Под дублёнки надели бронежилеты и включили «уоки-токи».

У аэропорта Тимоти нанял на целый день «Уазик», который отвёз их к республиканской больнице. Водителю велели не уезжать, а стоять с включённым двигателем и ждать дальнейших указаний. Разгруппировались. Крюков (позывные «Третий») остался у входа. Анисимов (позывные «Второй») прошёл к углу здания. Волков (позывные «Четвёртый») вместе с Тимуром (позывные «Первый») поднялись на второй этаж к кабинету главврача. Спортивную сумку с оставшимися двумя жилетами они взяли с собой. Пока шли наверх, на Тимоти «уоки-токи» раздался входящий сигнал. Это был Крюков, который оставался у входа.
- «Первый». Я «Третий». Похоже, что у нас здесь целая компания. Все в милицейских формах. Пока не знаю, был ли это хвост, или караулили.
- Я «Первый». Вас понял. Все слышали? Прошу всех подтвердить.
- Я «Второй». Вас слышу.

Тимоти вошёл в приемную главврача, а Волков остался у двери в коридоре. Тимур обратился к секретарю главного врача республиканской больницы. Тимоти провёл в этой больнице больше года, поэтому они знали друг друга:
- Salom, Xayril erta! Iltimisim bor сказать, (167) где я могу найти маму Вайсу?
- Siz bilan anchadan beri ko’rishganamiz yo’q! (168) Они с Журабеком Мусаевичем ждут вас в двадцать шестой палате.
- Sizga fashakkur. Bezovta qildim, kechirasiz! (169)
- Omon bo’ling! (170)

Тимоти с Волковым прошли по коридору до лестницы и поднялись на третий этаж. В это время снова раздался входящий сигнал. На этот раз это был Анисимов, который остался у входа.
- «Первый». Я «Второй». Вижу ещё двоих в ментовской форме.
- Я «Первый». Вас понял. Прошу всех подтвердить информацию.
- Я «Третий». Вас слышу. Всё понял.

Тимоти остановился. Он обратился к Волкову:
- Машина, на которой мы приехали уже «засвечена» Ею пользоваться нельзя. Надо уходить на «Санитарной». В Аэропорт тоже ехать нельзя. Я думаю, что нужно на машине ехать в Чимкент, оттуда в Джамбул, и Фрунзе. Расстояние между Ташкентом и Фрунзе – около девятисот километров. Ехать будем без остановки. Часов за десять домчим. Как твоё мнение?
- По-моему, всё верно. Пару - тройку «Калашниковых» не повредили бы!
- «Калаши» возьмем у наших друзей. Как? Пока не знаю. По обстановке.

Тимоти постучал в дверь двадцать шестой палаты. Дверь приоткрыл капитан милиции с автоматом в руках. Тимоти представился. Журабек Мусаевич, услышав голос Тимоти, сказал капитану:
- Это Тимур с его командой. Пропусти его, пожалуйста.

Волков остался у двери в коридоре, а Тимоти вошёл. Поздоровались.
- Никогда бы не подумал, что меня на старости лет, нужно будет вывозить, как сам не знаю кого! Вот, и жена совсем разболелась.
- Журабек-ota (171). Вы не волнуйтесь. Разберёмся.

Вайса, действительно лежала на кровати, в белом врачебном халате, надетом поверх платья и закрыв лицо руками. Тимоти подошел к тёще и поцеловался с ней. Она тихо заплакала.
- Так. Сейчас не нужно рассказывать, что произошло. Расскажите по дороге. Снаружи ваши люди?
- Нет. – Ответил капитан.
- Ясно. Я так и думал. Нужна «Санитарная машина». «Уазик», на котором мы приехали сюда уже «засвечен». В больницу они не зайдут. Слишком много известных людей здесь, а вне больницы – дело другое.
- Кто же мне даст машину «Скорой помощи»? Она же здесь всего одна!
- Если мы подъедим к Управлению Внутренних дел, я возьму «Чайку». Всё равно, раньше понедельника никто на работу не пойдёт.
- Это упрощает дело. – Ответил Тимоти. – Тогда собирайтесь. Все будьте готовы начать движение.
- Мы готовы. – Ответил за всех Ходжаев.
- Минутку. – Тимоти нажал на кнопку переговорного устройства. – Я «Первый». «Второй» ответьте.
- «Второй» на связи.
- «Второй» дайте ориентацию, где «хвост».
- Двое в ментов форме с автоматами сидят у машины «Скорой помощи» рядом с крыльцом приёмного отделения.
- Отлично. Теперь «Третий» вызывает «Первый»
- «Третий» на связи.
- «Третий», ты сможешь войти в контакт с твоим «хвостом», завлечь его за угол, где нет народу и ликвидировать помеху?
- Думаю, что справлюсь!
- Отставить. Не годиться. Мы с «Четвёртым» ликвидируем этих двоих, а потом поможем тебе. Всем быть «наготове»! Начало операции через десять минут. Время пошло.
- «Второй» готов.
- «Третий» понял. Готов.

Тимоти с Волковым спустились вниз к заднему крыльцу. Однако, «Скорой помощи» там уже не было. Они вероятно уехали по вызову. Тимоти открыл дверь и обратился прямо к одному из липовых ментов:
- Товарищ милиционер! Помогите нам, пожалуйста. Нам нужна ваша помощь!

Видимо, толком не совсем понимая, что происходит, горе-мент подошёл к двери приёмного отделения и вошёл в неё. В это мгновенье, Тимоти захватил его своей левой рукой за правый локоть, не позволяя, таким образом воспользоваться оружием, развернул его и, казалось, легко ударил ребром правой руки по горлу в район сонной артерии. Тот упал. Тимоти, нагибаясь и не выпуская его правую руку, нанёс ему сильный удар в солнечное сплетение.
- Тащи его отсюда. – Сказал он Волкову, а сам снова сделал шаг к двери. – Молодой человек, - крикнул он второму. Без вас мы не можем справиться.

История повторилась снова. В коридоре никого не было. Они с Волковым затащили этих обоих, потерявших сознание горе-ментов под лестницу. Достав рулон липкой крепкой ленты, они смотали им руки и ноги, а затем вместе обоих, спина к спине, и заклеив этой же лентой обоим рты. Затем они вытащили, стол, какую-то доску и прочий хлам из-под лестницы. Свалили туда этих людей, разрезав острыми ножами, их брюки и трусы на несколько частей. На всё у них ушло не более трёх минут.

С последним из оставшихся наблюдателей, который маячил у входа в здание, справились быстро. У него кроме оружия, ещё забрали ключи от их машины. Затем, они вывели стариков, посадили их в «Уазик» с Волковым и Крюковым. Сам Тимур и Анисимов уехали вперёд к дому Ходжаевых, на машине наблюдателей.

Во дворе ИХ дома было пусто. Только на скамейке возле ИХ дерева сидел, сельского вида человек, одетый в халат и тюбетейку. Приехавшие первыми Тимоти и Анисимов, не стали расспрашивать кто он такой. Они заманили его в тамбур подъезда, где была квартира Ходжаевых, вырубили и свалили под лестницей. У «колхозника» при себе оказался пистолет и две гранаты.   

Тимоти с охранниками остался во дворе, а Журабек с Вайсой поднялись к себе, что бы собраться. В квартире, они долго не возились. Пока Вайса собирала какие-то свои вещи, Журабек достал с антресоли два чемодана, набитых советскими 100-рублёвками. За три минуты он надел на себя генеральскую парадную форму со всеми наградами, достал пять конвертов с фотографиями и ещё один конверт с документами. Сложил это в небольшой чемодан, куда положил один штатский костюм, смену белья и несколько рубашек. И всё. На сборы у них с женой ушло пятнадцать минут.

Пока Ходжаевы собирались, Тимоти сел на СВОЮ ветку. За эти насколько минут у него перед глазами, пронеслась вся его жизнь. Тим понимал, что в ЭТОМ дворе он находится в последний раз. Он вспомнил всё, что произошло с ним здесь в этом доме: молодых его родителей и его любимую маленькую Согдиану. Это была его родина.  Тимоти не успел расчувствоваться, как Ходжаевы позвали его наверх помочь с чемоданами. Они спустились вниз. Журабек был одет в генеральскую зимнюю шинель и папаху, а Вайса в каракулевую шубу и с пуховым платком на голове.

Они сели по машинам и поехали к Управлению Внутренних дел. Журабек Мусаевич подошёл к двери, через которую он, почти тридцать-пять лет каждый день ходил на работу. Он понимал, что это он делает в последний раз. Даже если бы и не нужно было бы брать машину, то он всё равно не смог бы уехать, не подойдя к этому зданию в последний раз. Дежурный по Управлению, узнав, что просит генерал, без второго слова, вызвал к подъезду дежурную правительственную «Чайку».

Сменяя друг друга за рулём, они ехали практически без остановки, не считая двух остановок в Чикменте и Джамбуле для заправки. В субботу 4 января  утром они были в Алма-Ате, а к вечеру уже были в Домодедово. Всю дорогу оба Вайса и Журабек сидели молча с закрытыми глазами, и только вздыхали. Уже в Домодедово, Журабек по-военному поблагодарил охранников. Они пригласили его и Тимоти завтра сходить вместе в баню. Отдохнуть. Он согласился с условием, что и Рустам тоже будет с ними.

Будучи уже дома родители всё равно продолжали молчать. Утром Журабек, Рустам и Тимоти уехали в баню. Там они провели часов пять. Естественно, что там была выпивка и закуска. В бане, когда разлили водку, Журабек, по русскому обычаю попросил поставить ещё восемь стаканов, наполнил их водкой, и накрыл кусочками хлеба. Пили долго и молча. Восемь раз. Тимоти с Рустамом продолжали гадать, что случилось в Ташкенте. Но спрашивать не стали. Решили дождаться до вечера.

Когда Тимур разделся и пошёл в парную, ребята глядя на его глубокие шрамы, спросили Рустама, мол, где это его так. Тот сухо ответил: в Афгане. Этого было достаточно. Они и так понимали, что он не простой парень. А тут ещё Анисимов рассказал, как Тимур в Ташкенте расправился с двумя возле приёмного отделения. Раньше они слышали, как он свободно говорит на английском и испанском с иностранцами, а тут слышали его узбекский. Когда Тимоти вернулся из парилки, то Волков спросил у него:
- Командир, а вы случайно на пушту не говорите?
- Вы имеете в виду Афган? И на языке дари говорю тоже. Но хуже. А что?
- Да так. В общем, ничего. Зачем эта война нужна была? Ведь верно люди говорят, что из-за неё Союз развалился. Всего пять дней, как перестал быть, а мы тут сидим, и вроде как так и надо. А как бы, мы все присягу давали.

Тимоти не стал развивать эту тему: кто, когда, кому и какую присягу. Он только молча вздохнул. И всё.

Когда они вернулись домой, то зеркала были завешаны. Согдиана с матерью и Алисой сидели с красными носами. Мужчины прошли в кухню. И только тогда Журабек рассказал, что случилось в Ташкенте 30 декабря.

А случилось вот что. В этот день, по сложившейся традиции, в Кооперативе инвалидов войны имени Гагарина отмечали Новый год. Дарили подарки детям, а работникам выдавали премии. Все собрались, как обычно, к шести часам вечера с семьями. Там были и братья Журабека - Арсен и Нуреддин, и не одни, а с жёнами и детьми. Журабек с Вайсой тоже должны были там быть к назначенному времени. Но садясь в машину, Журабек обратил внимание, что у него спустило правое переднее колесо. Оказалось, что там был гвоздь. Пока он менял колесо, пока доехали… Было уже почти восемь часов, когда они подъехали к цеху, который располагался  на территории колхоза «Красный Восток», которым до самой смерти 2 года назад, руководил Азимбек Омурбекович Атомбаев, а теперь стал Аскар Азимбекович Атомбаев, сын знаменитого председателя колхоза. Тот самый Аскар, которого в 1959 году отпустил домой начальник Управления внутренних дел города Ташкента полковник Ходжаев. Подъезжая, они увидели несколько милицейских машин и машин «Скорой Помощи».

Там они узнали, что в половину седьмого в цех ворвались люди Аскара Атомбаева и начали всех выгонять на улицу. Когда Арсен и Нуреддин начали возмущаться, то люди Атомбаева открыли по ним огонь из автоматов. Они убили шесть человек, в том числе и обоих братьев Журабека. Ещё двое умерли по дороге в больницу. По мусульманскому обычаю их похоронили на следующий день. Звонить в Москву они не стали, так как боялись, что Рустам и Тимур прилетят в Ташкент, чтобы отомстить.

Сыновья Журабека, сознавая ситуацию в Узбекистане, - у них были семьи и дети, пожаловались руководству МВД республики, но там, у Аскара было всё схвачено. Им велели молчать и не соваться, потому, что будет, только хуже. А им там жить надо. И ещё им сказали, что теперь Аскар Атомбаев велел убрать Журабека Ходжаева. Он, видимо опасается мести. Он назначил премию сто тысяч рублей, тому, кто его убьет. У Аскара сейчас большой бизнес. Он занимается наркотиками, которые его люди возят из Афганистана. У него есть всё. И оружие, и деньги. Даже своя армия есть. Так просто к нему и не подобраться. 

Вот такая сложная ситуация возникла в семье Ходжаевых. С одной стороны, их родителям грозит смертельная опасность, а с другой Согдиана и Рустам летом оканчивают образование.

Посовещавшись, они приняли решение, что старикам Ходжаевым следует как можно быстрее ехать в Америку. Решать, что делать дальше они будут после, благо, у них есть визы до 1994 года. А вот преступление, которое совершено по приказу Аскара не может остаться безнаказанным. Но заслуженное возмездие должно быть сделано тихо, без следов и свидетелей.





68

Билеты на 11 января на рейс «Пан-Америка» в США родителям взяли в бизнес классе. В понедельник 6 января, четыре миллиона шестьсот тысяч рублей, которые Ходжаевы привезли с собой, Тимоти разделил на четыре части. Первую часть, он отнёс в бухгалтерию гостиницы «Славянская», где он их обменял на доллары по курсу чёрного рынка. Он это делал далеко не в первый раз, и удивления в бухгалтерии это не вызвало. В тот день, обменный курс чёрного рынка был 35 рублей за доллар. Другую часть денег Тимоти поменял в филиале Латвийского коммерческого банка «Olimpija», который помещался на Лесной улице, 39. Управляющего филиалом Андриса Станиславовича, Тимоти знал лично. Он обычно менял у него деньги, когда заказывал охранное оборудование и пересылал заказ, через их же компанию «Апсида». Третью часть денег, он поменял в «ЭЛБИМ Банке», который находился в Центре Международной торговле, на Краснопресненской набережной, 12. Оставшуюся часть денег, он поменял во Внешторгбанке РФСР на Кузнецком мосту, 16. Все деньги, включая восемьсот тридцать тысяч привезенные ранее, Тимоти отправил отцу в Штаты для Ходжаевых.

Проделавши эту операцию именно 6 января 1992 года, за два миллиона шестьсот тысяч рублей, он получил $131,428 долларов. На следующий день, утром 7 января, начался обвал рубля. Именно, 7 января 1992 курс чёрного рынка стал 125 рублей за доллар. Таким образом, опоздай Тимоти всего на один день, то он получил бы $36,800 долларов (172).

В январе 1992 года в Москве ещё работали магазины «Берёзка» и секция 200 в ГУМе, где продавали товары за конвертируемую валюту. Туда Ходжаевы отправились с Согдианой и Алисой. Они купили три приличных чемодана, канадскую дублёнку и ондатровую шапку для Журбека, а Вайсе - норковую шубу с капюшоном. Всё-таки, в Америку едем! На пути через океан, им предстояла одна остановка в Ирландии в аэропорту Шеннон, а в Нью-Йорке в аэропорту Кеннеди, их будут встречать Анна и Роберт Стоунеры.

В 1992 году, выезжающим из СССР по бизнес или туристической визе, можно было вывезти с собой не более полутора тысяч долларов на человека.

С отъездом Ходжаевых, жизнь вернулась в обычную колею. Тимоти и Алиса работали, а Согдиана и Рустам учились.




69

Зиму и весну 1992 года страну трясло и лихорадило. После введения свободного курса рубля по отношению к основным мировым валютам, рубль стабильно обесценивался (173), а население нищало. Впрочем, молодых людей, работающих в торговле, это заботило мало. Больше всего от реформ страдали бюджетники и пенсионеры. Месячной зарплаты и пенсий порой не хватало даже на хлеб. Зато везде продавался спирт «Рояль».

Наступил март. Пришло время Согдиане и Алисе сдавать экзамен TOEFL. Девочки уехали в экзаменационный центр сдавать экзамен, а Тимоти с Рустамом, завели серьёзный разговор. 
- Так, что будем решать вопрос с Аскаром, или оставим как есть?
- А ты как считаешь? - Переспросил Тимоти у Рустама.
- Дело не простое. Безусловно, он должен понести кару, но там у тебя куча родственников, с женами, детьми. Как с ними быть?
- Ты прав. Значит нужно это сделать так, чтобы, во-первых, удар был мощный, неотвратимый, нанесённый одновременно по всей его структуре с максимальным поражением и с максимальными потерями; а во-вторых, абсолютно скрытно, без следов и без малейшего подозрения на Ходжаевых.
- Я понимаю, что мне отводится особая роль и я с этим согласен, но, если хочешь знать моё мнение, нужно начать подготовку к операции сейчас, пока мы здесь, а удар нанести через год или два.
- С этим трудно не согласиться.
- Тогда давай сделаем так. Мы оба бывали в колхозе «Красный Восток» с раннего детства, давай по-памяти, восстановим план местности, а лучше, если по-тихому съездим туда на несколько дней. Всё равно, нужно зайти в вашу квартиру и собрать только то, что имеет эмоциональную ценность. Вещи никому не нужны, а вот память – это дело другое.
- Значит, давай договоримся так, на майские праздники мы с тобой вылетим в Ташкент и там, на месте мы всё решим. Билеты возьмем на 30 апреля, а вернёмся 4 мая. Я думаю, что три дня будет достаточно. Решено?
Так-то, товарищ подполковник, похоже, что вы превращаетесь в террориста.
- Я им был всегда. Только какой я подполковник? Какого государства я подполковник? СССР уже нет, а в Узбекистане мне делать нечего. Наш курс скоро оканчивает академию. Половина слушателей из союзных республик. Раньше нам всем бы присвоили очередные воинские звания, а теперь что?

Вернулись Согдиана с Алисой. После экзамена они были возбуждены. Сам факт сдачи экзамена, и разговор между Тимоти и Рустамом был основанием для того, чтобы отметить это дело, принятием по пятьдесят капель на душу. К удивлению Тимоти и Рустама, Согдиана и Алиса от выпивки отказались. Обычные уговоры на них не подействовали. Тут явно было, что-то не так. Тимоти и Рустам начали приставать с вопросами, что происходит, на что возмущенная Алиса заявила буквально следующее:
- Это же надо? Сидят два толстокожих бегемота и ничего не замечают. Этот мужской шовинизм переходит все границы.
- Движение суфражисток за равноправие женской половины населения в наших семьях привиться не может, по определению. А вот почему вы не можете разделить с нами радость по поводу сдачи экзамена – это вопрос. Мы ждали вас, готовились, и тут на тебе…
- А вы что хотите, иметь детей идиотами? – Не выдержав, вступила в разговор Согдиана.
- Детей? Идиотами? Я, кажется, что-то начинаю понимать. – Сказал Тимоти. И его рот открывался всё больше и больше. – Так, я вас понимаю правильно? Но, почему мы узнаём об этом последними?
- Что мы должны знать? – Ничего не понимающий Рустам, переводил взгляд с жены на сестру и снова на жену.
- Можно мне сказать это тебе на ухо? - спросила Алиса, обнимая мужа и садясь к нему на колени. 
 
Время шло. Оба Тимоти и Рустам привыкли к тому, что в их семьях готовятся перемены и радовались. И опять, жизнь вошла в нормальную колею.

30 апреля Тимур с Рустамом улетели в Ташкент затем, чтобы, как они сказали Согдиане и Алисе, что чтобы собрать вещи. Раньше Рустам с Тимоти сфотографировались на паспорта и фотографии увезли с собой. С собой они забрали и старые чемоданы, которые Ходжаевы-старшие привезли с собой из Ташкента, когда уезжали.

Тимур с Рустамом прилетели в Ташкент к вечеру. По дороге заехали в пустой магазин. Зато в палатке, что стояла рядом, они купили пару банок тушёнки и овощных консервов, десяток яиц, хлеб и чай. Приехали домой. Нет, не прав был Тимур, когда прощался с ИХ домом. Так или иначе, вся его жизнь была связана с этим неказистым строением.

Пока накрыли на стол, пока поели, наступил вечер. Но, возбуждённые их старым домом и, связанным с ним, воспоминаниями, не смогли уснуть. Они решили начать перебирать бумаги. В одном из ящиков отцовского стола им попалась карта-километровка колхоза «Красный Восток». По карте они сразу определили местонахождение колхозных строений, железнодорожной ветки, угодий, складских помещений, которые занимал Кооператив инвалидов войны имени Гагарина. Имея карту, они стали заниматься привычным для себя делом - разрабатывать план операции по уничтожению Аскара Атомбаева.

Они ещё в самолёте начали планировать её, но мысленно. Сейчас, имея на руках карту, всё стало проще. Операцию они решили провести, используя  дистанционно управляемые технические средства. Риски от минимальных ошибок, не могут сравниться с непредсказуемыми последствиями и, пусть минимальными, но возможными, людскими потерями. Оба Тимур и Рустам согласились, что средством атаки, может быть гранатомёт с использованием определённого вида гранаты. Но, тип гранаты, которую нужно использовать, дальность полёта, тип заряда и действие,  можно будет определить только на местности.

Их внимание сосредоточилось на маленьком квадратике, обозначенном
 на карте. Это было какое-то служебное помещение железной дороги. Строение находилось вне границ колхоза, но на сравнительно близком расстоянии от дома председателя колхоза, водонапорной башни и складских помещений. На карте было видно, что здание располагается в непосредственной близости к железнодорожным путям. Это мог быть домик стрелочника или путевого обходчика, или водонаполнителя для заливки водой паровозов. Других строений вне границ колхоза, на карте не значилось. Но если оно сейчас? Используется? В каком состоянии? На эти вопросы ответ может быть получен после обследования местности.

На следующее утро, они встали чуть свет. Наскоро позавтракали и вышли на улицу. В это утро 1 мая, на улице не было первомайского настроения. Обычный день. Как это было не похоже с их детством, когда они с трепетом выходили на праздничную улицу, по которой шли нарядно одетые, с детьми на руках радостные люди с цветами и шариками в руках. Они остановили первую проезжавшую мимо машину и договорились с водителем, что он будет с ними работать весь день. Отвезёт их в колхоз «Красный Восток», дождётся, пока они навестят своего старого дедушку, и вернутся в город.

У дороги, ведущую к правлению колхоза, машину остановили вооруженные люди с повязками на руках. Они объяснили, что без разрешения, туда ехать нельзя. Тогда, Рустам спросил их, где находится сельский магазин, чтобы купить продукты. Так как магазин был вне колхоза, то им объяснили, как туда проехать. Они поехали по дороге, вроде бы ведущим к магазину, но на их пути возникла железнодорожная ветка. Поэтому, водитель остался их ждать, а Тимоти с Рустамом пошли пешком к домику, обозначенному на карте.

В принципе, это было недалеко. Высокие, раскидистые смоковницы, покрытые густыми листьями, полностью скрывали домик от блокпоста, выставленного людьми Атомбаева. Они перешли железнодорожные пути, и подошли к двухэтажному домику. Возле домика, рядом с кучей угля, перемешенного с камнями и песком, были сложены пересохшие шпалы и довольно толстые доски. Огромная куча пересохшей травы, прибилась ветром к куче этого мусора. Всё выглядело давно заброшенным.

На проржавевшей железной двери висел большой и ржавый амбарный замок. Первый этаж был сложен из белого кирпича, а второй был выложен из шпал, с прорезями, в которые были вставлены окна. На первом этаже окон не было, Зато на втором этаже, окна были с четырёх сторон. Стекла в окнах были выбиты, а окна были заколочены изнутри досками. По всему было видно, что железнодорожная ветка давно заброшена. Заброшен был и домик, который когда то служил, для заливки водой паровозов и, видимо частично, использовался как склад. Это было видно, по ржавым рельсам, давно пересохшим шпалам и, торчащей, прикреплённой к домику, проржавевшей поворотной трубе с краном. К крыше домика, когда-то было проведено электричество, но сейчас провода были оборваны и свисали вниз.

Тимур с Рустамом попробовали открыть замок, но он не подавался. Тогда они решили поехать в хозяйственный магазин и купить там ножовку для металла, чтобы срезать замок, новый замок, которым закрыть дверь и немного машинного масла, чтобы смазать петли. Потом видно будет, что ещё им может понадобиться.

Они вернулись к машине. Вернулись к блокпосту. Охранники объяснили, как им проехать в хозяйственный магазин. Пока нашли магазин и купили там, что надо, было уже около двенадцати часов. Свежим ножовочным полотном, быстро разрезали почти насквозь проржавевший металл замка. Надавили на дверь, открывающуюся внутрь домика. Она медленно, со скрипом поддалась. Пролезли в образовавшуюся между неполностью раскрытой внутрь дверью и дверной коробкой щель. Смазали петли, обращённые внутрь домика. На удивление, на первом этаже было грязно, всё покрыто паутиной, пыльно, но пусто. По ржавой железной лестнице поднялись на второй этаж.

Сквозь щели между досками, которыми были забиты окна, за высоким забором был виден дом председателя колхоза. В детстве, оба Тимур и Рустам там бывали довольно часто. Особо выделялась крыша большого помещения, сделанного в форме старинного остроконечного шатра. Там хлебосольный Атомбаев-старший угощал гостей. Ели вкусный жирный плов. Пили чай. Расстояние от домика до дома Атомбаева было примерно метров 750.

Из другого окна была видна водонапорная башня, на которой развевался флаг республики Узбекистан. До башни было примерно 300 метров. Из этого же окна были видны старые склады, на которых когда то начинал свою деятельность кооператив инвалидов войны, где они в начале 60-х годов начали выпускать компоты. До складов было метров 600.

Им обоим в голову сразу пришло использовать для атаки гранатомёты с различными гранатами. В здание нужно было завезти необходимый материал, чтобы переоборудовать помещение для проведения операции. Тимур и Рустам спустились на первый этаж. Масло, которое они налили на петли, успело пропитаться. Теперь дверь раскрылась полностью. Они вышли из домика. Закрыли дверь на новый замок. Вернулись к машине и уехали домой.

После обеда, они сверили по карте расстояния от домика до объектов атаки. Теперь они были готовы к определению оружия. Они решили произвести атаку по трём целям одновременно из трёх гранатометов типа РПГ –16.

Реактивный противотанковый гранатомет РПГ-16 калибра 58 миллиметров с дальностью стрельбы по стационарным целям до 800 метров был разработан специально для вооружения Воздушно-десантных войск. Он состоит из разборного ствола, части которого соединяются быстроразъемным соединением, оптического прицела, ударно-спускового механизма с предохранителем, и, собственно, самого ударного механизма. Для наводки гранатомёта на цель используется оптический прицел. Его сетка включает шкалы прицела и боковых поправок, а также дальномерную шкалу для определения расстояния до цели. Граната выстреливается с помощью стартового порохового заряда. На начальном участке траектории включается реактивный двигатель, который увеличивает скорость полёта гранаты. Безоткатность гранатомета при выстреле обеспечивается тем, что часть пороховых газов отводится назад через сопло и раструб патрубка. При этом образуется реактивная сила, которая уравновешивает силу отдачи, создавая позади стрелка опасную зону глубиной свыше 20 метров.

Для заряжания гранатомета его необходимо взвести, поставить на предохранитель, а затем вставить гранату в дульную часть ствола. При этом фиксатор стабилизатора гранаты должен войти в вырез на стволе. В таком положении капсюль-воспламенитель находится против отверстия для бойка.

Для производства выстрела, необходимо взвести курок, снять гранатомет с предохранителя и нажать на спусковой крючок. Под действием пружины курок ударяет по бойку. Боёк, разбивает капсюль-воспламенитель гранаты и происходит воспламенение порохового заряда. Давлением пороховых газов граната выбрасывается из ствола. После вылета гранаты под действием набегающего потока воздуха и центробежных сил, так как гранате придаётся вращение, раскрываются перья стабилизатора, обеспечивавшие устойчивость гранаты в полете. В момент выстрела,  воспламеняется и начинается горение порохового заряда реактивного двигателя. На безопасном удалении от стрелка происходит взведение взрывателя. При встрече гранаты с целью, ударник, продвигаясь вперед под действием силы инерции, разбивает капсюль-детонатор. Происходил взрыв детонатора и разрыв взрывчатого вещества гранаты.

Гранатомет РПГ-16 с успехом использовался в Афганистане для поражения укрытий и укрепленных огневых точек душманов, позволяя прицельно обстреливать их с расстояния до 800 метров. Во время выстрела сначала срабатывает воспламенительно-разрывной, а затем основной заряд термобарической смеси. Объемный взрыв приводит к существенно более тяжелым повреждениям, чем обычный артиллерийский снаряд. Эта граната предназначена для поражения живой силы противника в окопах и полевых укрытиях. По эффективности фугасного действия гранаты сопоставимо с 120-мм артиллерийским снарядом, образуя отверстие большого диаметра, пробивая стальную броню толщиной до 300 мм, и гарантируя поражение живой силы противника мелкими осколками в радиусе 25 метров.

На следующий день они поехали на базар. По дороге на базар, они заехали в несколько аптек и скупили всю, имеющуюся в наличии марганцовку. На базаре в хозяйственной лавке было всё. Они купили складной метр, два листа толстой фанеры, гвозди, средние и длинные шурупы, большую отвёртку, три пакета цемента, ведро, клейкую ленту, несколько больших и малых пластиковых пакетов, ручную дрель и пилу для дерева. Взяли машину и отвезли всё это к железнодорожному домику.

По случаю воскресенья, блокпост был без охраны. С помощью водителя отнесли инструменты и материалы ближе к домику. Машину отпустили до вечера, а сами, занесли в домик все привезённые материалы и инструменты. Затем, используя, лежащие вперемешку со шпалами старые доски, и привезённую с собой фанеру, на втором этаже соорудили настил. Высота настила была немного ниже уровня оконных рам. На этом настиле, в дальнейшем, они планировали установить гранатомёты. Разрезали несколько пластиковых пакетов и, с помощью клейкой ленты, заклеили пластиком окна вместо стекол, чтобы зимой влага туда не попала.

Они сложили пакеты с цементом и пакеты с марганцовокислым калием в пластиковые мешки и крепко перевязали, чтобы туда не попала влага. Потом они натаскали в домик сухую траву и сложили её на первом этаже. К этому времени, за ними подъехала машина. Они вышли из домика. Заперли на замок дверь и уехали домой. Ключ от домика, чтобы потом не искать, они повесили на вешалке в прихожей.

Дома они сложили в чемоданы, всё, что могло пригодиться, и на следующий день уехали в аэропорт. Из того, что было в квартире Ходжаевых, Тимоти взял только папку со своей историей болезни, которую Вайса принесла из республиканской больницы и рентгеновские снимки.  До их вылета оставалось пять часов. В аэропорту, они позвонили Муссе из телефона автомата. Мусса не знал, что они в городе. Но услышав голос Рустама, всё понял. Он приехал в аэропорт. Не подходя друг к другу, они прошли в комнату милиции. Там Мусса, попросил им дать отдельную комнату, где они смогли бы спокойно поговорить. После обычных приветствий, они перешли к делу.

Тимоти и Рустам попросили Муссу, подготовить для каждого из них по два внутренних паспорта на имя двух разных людей. Они передали ему фотографии, которые они привезли с собой в Ташкент. И ещё. Они рассказали Муссе, что летом они уедут в Америку. Возможно надолго. Поэтому, попросили его приехать к ним попрощаться. Незаметно пролетело время. Объявили регистрацию на их рейс. И они, попрощавшись, разошлись.




















70

Когда Тимоти с Рустамом вернулись из Ташкента, Согдиана и Алиса встретили их с обидой, что они уехали, оставив их на праздники одних.

Прошло несколько дней, прежде чем Тимоти встретился с серьёзными людьми и заказал три «чистых» гранатомёта РПГ-16 и три гранаты: одну осколочную, кумулятивную и одну термобарическую. За это запросили дорого – двадцать тысяч долларов. «Товар» обещали доставить в течение трёх недель. За это время, Тимоти нашёл место в гостинице, где он спокойно мог хранить «товар» до приезда Муссы.

Пока время шло, Тимоти достал для Рустама поддельный диплом об окончании института иностранных языков. Кто его знает! Авось сгодиться.

Гранатомёты с гранатами доставили в начале июня. Тимоти, расплатился с продавцом. «Товар» он спрятал в надежном месте.

Пролетел июнь. В начале июля приехали Мусса, Джарбыш, и Алишер. Они привёз новые узбекские паспорта для Тимоти и Рустама. Братья побыли у них три дня и уехали, увезя с собой гранатомёты с гранатами. Они договорились, что спрячут их на антресоли в квартире Журабека, а в саму квартиру временно переоборудует в общежитие и  поселит там несколько офицеров милиции. После отъезда родственников, Тимоти встретился с Бёрни Роумом и Полом Татумом. Он сказал, что увольняется с работы, так как уезжает в Штаты.

На Татума отъезд Тимоти не произвёл никакого впечатления, а Бёрни Роум подписал его заявление об уходе. Прощаясь, он предложил Тимоти, что если так жизнь сложится, что он окажется в Калифорнии и ему нужна будет работа, то он готов предложить ему работу в офисе Америкома, который находится в Графстве Оранж в городе Ирвайн в Премьер Бизнес Центре на Парк Плаза, на юго-западе от пересечения Джамбори и Майн.

К концу июля, Согдиана сдала экзамены и получила диплом врача, а Рустам окончил военную академию. Выпускные вечера были скромными, не так как раньше, да это и не волновало никого. После окончания, девочки стали готовиться к отъезду. Они, было, начали покупать красивые, по их мнению вещи, но Тимоти, справедливо заметил, что фигуры у них меняются с каждым днём, и поэтому разумней будет сперва родить, а потом покупать новые вещи, и, кроме того, вещи, которые носят в Москве, совершенно не годятся для Америки. Но они всё равно не поверили ему.

4 августа 1992 года они улетели из Москвы во Франкфурт, рейсом 3213, выполняемым «Люфтганзой» и прекрасно успели на рейс 400 до Нью-Йорка. В Нью-Йорке в аэропорту Кеннеди их встречали Роберт с Анной, Журабек с Вайсой и родители Алисы, которые прилетели из Калифорнии, где они жили в графстве Оранж.

Роберт привёз с собой документы Тимоти. Свидетельство о Рождении, Карточку его Social Security, просроченные водительские права, полученные в Штате Мичиган; два просроченных Американских паспорта: один – первый, полученный после рождения, и второй, полученный в Американском посольстве в Москве в 1974 году; Дипломы об окончании школы, Академии Вест Поинт, и Военного Института Иностранных языков в Монтерее. Остальные документы Тимоти сдал на хранение на базе, когда его откомандировали в Афганистан.

В Нью-Йорке было очень жарко и влажно, что является нормой для этого времени года. Согдиана была на седьмом, а Алиса уже на восьмом месяце, поэтому они плохо справлялись с жарой. Алисины родители, предложили им поехать в Калифорнию, где в графстве Оранж климат значительно мягче. Эта идея, полностью совпала с планами Тимоти, так как ему необходимо было как можно быстрее предстать перед начальством на базе 1-й дивизии морской пехоты, которая базируется в северной части графства Сан-Диего в Оушенсайде. База называется «Лагерь Пендлентон».

Так они и поступили. После того, как девочки отсидели в номере гостиницы четыре дня, совершенно не выходя на улицу, Тимоти с Согдианой и Рустам с Алисой и её родителями улетели в графство Оранж. Его родители вместе с Ходжаевыми, должны будут приехать туда через неделю-другую, когда они устроятся с жильём.











71

И понеслось… Для начала, чтобы осмотреться, апартаменты все решили снять недалеко друг от друга, возле родителей Алисы в Ирвайне. Оказалось, что нужны поручители. Сделали проще. Родители Тимоти поручились за Ходжаевых и Стоунеров и заплатили за год вперёд. Аналогичная картина была с оформлением мобильных телефонов.

Через организацию ветеранов, Тимоти нашёл военного адвоката,
 который будет его представлять перед военной коллегией. По рекомендации адвоката, Тимоти сделал очень подробное письменное заявление под присягой, относительно того, что произошло с ним, начиная с прибытия в Афганистан. С именами, должностями, датами. Особое внимание было уделено событиям, предшествующим ранению. Кроме того, Рустам Ходжаев, будучи свидетелем происшедшего, также сделал письменное заявление под присягой. Также были получены заявления от Вайсы и Согдианы. Кроме того, Тимоти перевёл с русского на английский все документы, касающиеся его ранения в Афганистане и, одновременно, прошёл полное медицинское освидетельствование соответствия полученных ранений и описания, имеющихся у него медицинских справок из Советских госпиталей.

Но прежде, чем идти на базу, он получил американский паспорт. Паспорт ему выдали в течение одного дня в федеральном здании, которое находится в Западном Лос Анжелесе на Бульваре Вильшир у 405 фривэя. После этого, Тимоти за один день сдал правила движения и получил временные водительские права. Теперь он смог купить машину. Учитывая сложившуюся ситуацию, он купил минивэн «Сафари» фирмы «Дженерал Моторз».

Наконец, в понедельник 31 августа Тимоти со своим адвокатом и Рустамом, поехал на базу Пендлентон. С контрольно-пропускного пункта, они вызвали представителя юридического отдела.

Когда к ним вышел представитель, то адвокат Тимоти Стоунера сделал устное заявление, что он представляет интересы майора морской пехоты Тимоти Стоунера, считающегося без вести пропавшего. Случай был явно не ординарный. Представитель – капитан, позвонил своему руководству. На контрольно-пропускного пункт прибыл наряд военной полиции, помощник военного прокурора и дежурный офицер.

Тимоти Стоунер, был взят под стражу и был составлен протокол прибытия офицера после пяти лет отсутствия. О случившемся был поставлен командир базы вице-адмирал Ричард Лайон. Он приказал, тщательно во всё разобраться и по его приказу была назначена специальная комиссия, которой было поручено разобраться и доложить.

Тимоти оставили на базе под стражей. Военный прокурор, согласился, чтобы военный судья выпустил его из-под стражи под денежный залог. Но это должно было занять время… Тимоти был готов, к тому, что его оставят под стражей. Он был даже рад этому, потому, что ему хотелось отдохнуть и, честно говоря, он соскучился по этой атмосфере, где ему было всё понятно и привычно.

Через два дня Рустам с адвокатом Тимоти привезли банковский аккредитив на сумму десять тысяч долларов залог. Аккредитив они с адвокатом передали заместителю командира базы. Адвокат носился с аккредитивом между юридическим офисом, военным прокурором и командованием, а Рустам покорно ждал его.

Прошло около часа. Рустам, которому наскучило сидеть в приёмной заместителя командира базы, начал вставать со стула. В это время в приемную вошел один из офицеров. Рустам столкнулся с ним и, абсолютно механически извинился на узбекском языке. Офицер ответил ему тоже на узбекском. И только потом оба они поняли, что произошло. В результате они разговорились. Оказалось, что этот офицер несколько лет находился в Афганистане. Он расспросил Рустама, о его службе. Тот ему честно всё рассказал. Оказалось, что этот офицер ответственный за подготовку спецподразделений дивизии полковник «Х» и ему катастрофически не хватает опытных инструкторов.

Несмотря на то, что боевые действия в Персидском заливе, по освобождению Кувейта, начались 15 января 1991 года и окончились 28 февраля 1991 года, американские войска и войска антииракской коалиции продолжали оставаться в Кувейте и других странах прилежащих к Ираку. В составе 1-й дивизии морской пехоты не хватало офицеров, имеющих боевой опыт в странах Ближнего и Среднего Востока, тем более со знанием английского и местных языков.

Полковник «Х»  предложил Рустаму Ходжаеву подумать, не согласился бы он заключить долгосрочный контракт с базой.  Рустам ответил, что он в США по туристической визе. На что полковник ответил ему, что на базе работает примерно двадцать пять инструкторов из стран бывшего СССР, и проблемы нет в получении визы «Н-1», дающей право на работу в США. Рустам взял у полковника его визитную карточку с телефоном, и они договорились, что Рустам позвонит ему в понедельник 7 Сентября.

Так Рустам Ходжаев получил работу и статус в США. Домой они возвратились вместе с Тимоти, вокруг опознания личности которого, закрутилась ржавая юридическая машина.

Пока мужчины занимались своими делами, Согдиана и Алиса успели родить. Согдиана родила девочку, которую назвали Елизавета. Алиса же родила мальчика, которого назвали просто, по-американски, Майкл.

Через два месяца, против Тимоти было выдвинуто обвинение в дезертирстве. Адвокат Тимоти выдвинул два контробвинения. Первое, что факт дезертирства является вымыслом, лишённым основания, и второе, что руководство морской пехоты не сделали ничего, чтобы помочь майору Тимоти Стоунеру вернуться в США.

В качестве защиты против обвинения в дезертирстве была избрана следующая тактика: Может ли считаться дезертирством, во-первых, попытка спасти человека, и, во-вторых, может ли человек, лишённый способности, двигаться, говорить, и, находясь под действием наркоза, реально соображать и воспринимать адекватно окружающую обстановку. А вот полное бездействие командования морской пехоты для содействия возвращения офицера морской пехоты посланного с определенной миссией в зону активных военных действий, является должностным преступлением. Кроме того, защитой был использован факт, что Тимоти Стоунер, несмотря на явную опасность, находясь на нелегальном положении в СССР, предпринял попытку связаться с командованием морской пехоты. Но его запрос был проигнорирован.

Защита, через суд затребовала легальную копию заявления, которое Тимоти Стоунер сделал в посольстве США в Москве в апреле 1990 года. Было затребовано письменное заявление подполковника, теперь уже полковника Двейна МакКензи, сделанное под присягой. Был также затребована копия ответа из штаба морской пехоты, за подписью делопроизводителя по имени Латишы Джонсон.
 
Несмотря на представленные улики, военный трибунал приговорил признать майора Тимоти Стоунера виновным в совершении дезертирства. Адвокат Тимоти подал апелляцию. Вторичный суд, рассмотрел дело, очевидно, более справедливо и беспристрастно. Его признали невиновным, и наоборот, действия командования, сочли халатными… но не преступными.

Таким образом, в ноябре 1993 года, через 14 месяцев после подачи заявления о пересмотре статуса «без-вести пропавшего» и возвращении майора Тимоти Стоунера в статус «активно служащего», с него были сняты все обвинения. Но, со службы его уволили по состоянию здоровья с выплатой жалования со дня последнего платежа, до дня вступления в юридическую силу приговора апелляционного суда. Кроме того, ему были оставлены все привилегии, как ветерану морской пехоты.

За время, пока длился суд, и рассматривалась апелляция, дома вокруг двух малышей крутились одновременно три бабушки Анна, Вайса и Сима и три дедушки Роберт, Журабек и Володя. Для родителей, места возле малышей уже не было. Но они и не роптали. Рустам проводил практически всё время на базе, обучая морпехов всему, начиная от приёмов рукопашного боя, кончая методам выживания в условиях пустыни и горах Средней Азии и Ближнего Востока. А Тимоти втянулся в юридическую казуистику настолько, что решил пойти учиться на адвоката и начал готовиться к вступительному тесту.

Согдиане и Алисе засчитали некоторые предметы, часы и оценки, полученные в Московском первом медицинском институте. Они, постепенно, стали добирать часы и некоторые курсы в Университете города Ирвайна.


















72

Наступил 1994 год. Несмотря на постоянное нервное напряжение, связанное с неопределённостью его юридического положения в суде, Тимоти продолжал заниматься подготовкой к атаке на Аскара Атомбаева. Они с Рустамом разработал схему осуществления самой операции раньше, когда были в Ташкенте. Теперь Рустам снова исчез – его послали куда-то в отдалённый район мира в качестве военного инструктора, но теперь уже американского, и Тимоти один приступил к его детальной реализации. Используя карту, он ещё раз выверил расположение объектов атаки, типа применяемых гранат, и расстояние от места нахождения гранатомётов до каждой цели

Тимоти решил, что система должна быть активизирована дистанционно по телефону. Радио отпало сразу, так как оно действовало на ограниченном расстоянии между передатчиком и приёмником. Приказ по телефону, может быть послан из любой точки земного шара. С этой целью, Тимоти заказал два спутниковых телефона. Это устройство, работающее на батарее, может самостоятельно отыскать спутники связи и, подключившись к ним с земли, обеспечивает устойчивый сигнал в любой точке мира. При этом, этому виду связи не требуется наличие ни ретрансляционных станций, ни проводов. Стоимость одного такого устройства в 1993 году была 35 тысяч долларов.

С целью исключения возможности случайного набора номера другим пользователем, Тимоти придумал следующёё. В схему каждого телефонного аппарата параллельно со звонком впаиваются два провода, подведённые к первичной катушке телефонного реле. В момент прохождения сигнала вызова, замыкаются, нормально разомкнутые клеммы вторичной обмотки реле. Особенностью выбранного реле, заключается в том, что после кратковременного питания первичной катушки, нормально разомкнутые контакты вторичной катушкой остаются замкнутыми.

Теперь. Осуществляя набор номера второго номера телефона, первичная катушка реле, в свою очередь получает питание, и нормально разомкнутые контакты другой вторичной катушки также замыкаются. В данном случае, реле первого телефона работает как рубильник, а второго телефона, как кнопка управления. Таким образом, в момент прохождения сигнала звонка второго телефона, электромеханические активаторы установленные на корпусе гранатомёта и связанные со спусковым крючком, получают питание и выдвигаются, нажимая на спусковой крючок, производя выстрел.

Тимоти заказал в компании  «Мак Мастер Карр» два реле, способных оставаться с замкнутыми контактами, с четырьмя парами контактов. Питание цепи управления первичной катушки осуществляется от источника питания 12 вольт постоянного тока.

В качестве линейного электромеханического активатора для осуществления нажатия на спусковой крючок, был выбран и заказан в той же компании  цилиндрический механизм, работающий от источника питания 12 вольт постоянного тока. При этом дальность хода толкателя составляет 25 миллиметров. При поступательном движении толкатель развивает силу до 300 грамм, что более чем достаточно, чтобы произвести выстрел. Единственным неудобством этого механизма является метод крепления. Он осуществляется с помощью кронштейна, который в свою очередь должен крепиться к корпусу гранатомёта. Но, это уже дело техники.

Тимоти заказал четыре электромеханических активатора: три для установки на гранатомётах, а четвёртый активатор, должен был, по замыслу Тимоти, проделать отверстие в небольшом пластиковом пакетике с глицерином.

Дело в том, что с целью уничтожения следов, он решил поместить оба телефонных аппарата в ящик, заполненный кристаллами марганцовки (или, говоря химическим языком, марганцовокислого калия). При попадании, даже одной капли обыкновенного глицерина, который используется для смазывания рук, на кристаллы марганцовки, в течение минуты, возникает химическая реакция, сопровождаемая большим выделением тепла. Температура достигает несколько тысяч градусов по шкале Цельсия. Реакция не требует притока кислорода, потому, что он уже содержится в марганцовке в связанном виде, а в ходе реакции выделяется и способствует процессу горения.

Но этого мало. Тимоти решил использовать струю горячих газов, возникающих в момент выстрела гранаты и истекающих через заднее сопло для воспламенения пластиковых канистр с бензином, которые он планировал установить позади каждого гранатомёта. Они с Рустамом уже нанесли внутрь домика большое количество сухой травы. Пожар, который возникнет, приведёт к взрыву противотанковых гранат, которые полностью уничтожат этот домик. После пожара и взрыва, не останется никаких следов и ничего установить уже будет невозможно.

Операцию решили провести 19 августа. По данным наблюдения за Аскаром Атомбаевым, которое осуществлял Мусса, ежегодно в день, следующим за днём рождения Аскара, который был 19 августа, у него собирались гости: члены его семьи и деловые партнёры. Гости начинали собираться в 21 час, когда спадает дневная жара, а разгар праздника был в 12 часов ночи. Обычно подавали плов, и всё остальное, как водится у знатного хозяина.

Тимоти сохранил удостоверение заместителя начальника службы охраны американо-советского совместного предприятия «Гостиница Славянская». Поэтому, в случае если его на Российской таможне задержат для проверки багажа, два телефона, несколько релюшек, батарейки, провода, и инструменты: малогабаритную электродрель, электроотвёртку и прочие железки, не могут вызвать подозрение. А таможенный досмотр при прохождении границы между Россией и Узбекистаном, в то время ещё не проводился.

Тимоти купил билет на рейс, выполняемый «Люфтганзой» между Лос Анжелесом и Москвой. Для перелёта в Москву он использует свой паспорт, а из Москвы в Ташкент он полетит под другим именем. Другой паспорт ему привёз Мусса, когда братья Ходжаевы приехали к ним в Москву проститься.

Тимоти прилетел в Москву 10 августа 1994 года. В туристическом  агентстве «М» для проживания в Москве, ему заказали отдельный номер в гостинице «Космос». На следующий день, он поехал на базар. Там он купил рубашку, брюки и тюбетейку, по виду и фасону, какие носят жители Узбекистана, приезжающие в Москву по всяким делам. Поэтому он посетил ресторан «Узбекистан», где внимательно рассматривал посетителей, и естественно, наслаждался вкусом своей любимой узбекской кухни.

Из Москвы Тимоти позвонил Муссе, по телефону, номер которого тот ему оставил для связи. Мусса перезвонил через час. После восточных приветствий, Тим попросил Муссу доставить в домик две противотанковые мины, мешок цементной смеси, ведро воды, примерно килограмм магниевого порошка, питьевой воды и немного еды. Туда же, должны были незаметно привезти гранатомёты и гранаты.

Через день Мусса позвонил в Москву. Он сказал, что у него всё готово.

Из Москвы в Ташкент, Тимоти вылетел утром 12 августа из аэропорта Домодедово. При посадке в самолёт он предъявил паспорт на имя Василия Коваленко. Его багаж: один чемоданчик с железками и маленькой сумочкой никто не проверял. Когда самолёт приземлился в Ташкенте, к удивлению Тимоти его вещи начали проверять. Но он был готов к такому решению вопроса. Он сказал, что он техник-электромеханик, подкрепив это заявление 20-долларовой бумажкой. Больше никаких вопросов ему не задали.

В аэропорту, Тимоти прошёл к выходу в город. Там его встретил другой брат Рустама Джарбыш. Из-за большой разницы в возрасте, в то время, когда Тимоти жил в Ташкенте, они никогда долго не разговаривали. Молчали они и сейчас. По дороге, они заехали в какую-то чайхану. Наспех поели, попили крепко заваренный чай и поехали дальше.

Когда они доехали до домика, было уже близко к полуночи. Джарбыш остановил машину в тени, Тимоти бесшумно вышел из неё и растворился в разросшихся вдоль железнодорожного полотна, кустах. Он прошёл к домику, таща за собой довольно увесистую сумку. Смазанный два года назад замок открылся легко. Тимоти слегка толкнул вперед дверь. Она открылась бесшумно. Он вошёл в дом. Там была полнейшая темень. Тимоти поднялся наверх. Сквозь разбитые окна, проникал свет звёзд. Все-таки лучше, чем ничего.

На полатях он нащупал картонную коробку со спальным мешком. Расстелил и провалился. Когда Тимоти проснулся, уже светало. Он не стал ожидать полного комфорта, а приступил к работе.

Из специальных оружейных чехлов, он достал все три гранатомёта и разложил их на полатях перед собой. Первое, что он сделал, это срезал ножовкой для металла, которую они купили ещё с Рустамом, металлические скобы, предохраняющие спусковые крючки гранатомётов. Затем, он просверлил во всех подошвах двуногих опорных сошек, на которые опирается ствол гранатомёта, отверстия «под шуруп».

После этого, при помощи специальных пластиковых ремешков, он укрепил кронштейны с линейными электромеханическими активаторами перед рукояткой  управления огнём, так чтобы выдвижной толкатель едва касался спускового крючка, находящегося во взведённом положении. При замыкании цепи, толкатель,  выдвигаясь вперёд, давил на спусковой крючок, производя залп. Для надёжности, Тимоти аккуратно намотал крепкую липкую хозяйственную ленту вокруг корпусов электромеханических активаторов и стволов гранатомётов.

Тимоти с помощью гвоздодёра, снял с каждого окна по одной планке закрывающей окно. Затем он поочерёдно, выставил гранатомёты, нацеливая каждый из них на определенную цель. Опираясь на двуногую сошку, в местах, нахождения предполагаемых плеч стрелка, так как в обычных условиях стрельба из гранатомёта этого типа ведется с плеча, поэтому в задней части ствола имеется теплоизолирующий кожух. Его-то Тимоти использовал, как заднюю опору, подкладывая кусочки фанеры и досок, различной толщины, он настроил каждый гранатомёт на свою цель. Затем, поочерёдно снимая с полати, каждый гранатомёт, Тимоти шурупами присоединил подкладки к настилу. После этого, он просверлил по два отверстия для каждого гранатомёта в фанере полатей для того, чтобы в дальнейшем использовать для того, чтобы сквозь них просунуть пластиковый ремешок, прочно прикрепляя гранатомёт к фанерному настилу.

Была уже середина дня, когда он закончил первую часть работы. Мусса, позаботился и о еде с питьём. Тимоти подкрепился и продолжил своё дело. Теперь оставалось совсем немного работы. Тимоти достал оба реле и шурупами прикрепил их прямо к фанере.

Затем, используя подготовленные заранее тонкие провода с терминалами на концах, он собрал простые электросхемы. При этом длина проводов значения не имела. Ну и пусть будут длиннее, главное, чтобы не были короткими. Теперь оставалось одно. Он раскрыл оба телефонных аппарата и отключил звонки, затем, сквозь заранее просверленные отверстия в кожухе телефонов, он пропустил проводки и соединил их с батареями и клеммами реле. Другими проводами он соединил батареи через реле с электромеханическими активаторами, прикреплёнными к гранатомётам.

Теперь оставалось испытать работу электромеханической системы. Для этого на гранатомётах Тимоти взвёл ударно-спусковые механизмы. С третьего телефона он набрал код спутниковой связи и номер первого спутникового телефона. В трубке третьего телефона раздались звонки вызова, и Тимоти услышал щелчок первого реле. Затем он набрал номер второго спутникового телефона и вместо звонка он услышал, как сработали все четыре активатора.

Часы показывали шесть часов вечера Ташкентского времени. Было ещё достаточно светло. У Тимоти оставалось примерно два часа, для того, чтобы закончить работу. Он зарядил гранатомёты, не взводя ударно-спусковые механизмы. После этого, он выставил каждый гранатомёт, и, убедившись, что он точно направлен на цель, шурупами и пластиковыми ремешками прочно закрепил каждый из них. Для того чтобы птицы не залетали в стволы гранатомётов, над каждым из них, Тимоти закрепил кусочки пластика, колышущихся от ветра, и, таким образом, отпугивающих птиц.

Затем он установил оба телефонных аппарата в картонной коробке от спального мешка, куда он вложил последний активатор, предназначенный для разрыва пакетика с глицерином. На первом этаже стало совсем серо. Он прервал работу на втором этаже и спустился вниз. В ведре, оставленным Муссой, он смешал цемент с песком, катализатором, для быстрого затворения цемента. Затем он просунул в ручку ведра двойную бечевку.

Тимоти оставил ведро и вернулся на второй этаж. Становилось уже совсем темно. Тимоти засыпал порошок марганцовки в картонную коробку со спутниковыми телефонами и перемешал её с магниевым порошком. Затем, он положил в неё электроактиватор с пакетиком глицерина. Оставалось сделать совсем немного. Позади гранатомётов, он поставил пластиковые канистры с бензином. Теперь он взвёл ударно-спусковые механизмы на каждом гранатомёте. С первого этаж он принёс ещё немного сухой травы, а затем рассыпал ворох травы по лестнице, ведущей на первый этаж там, где находилось оставшиеся две противотанковые мины кумулятивного действия.

Теперь ему оставалось ждать, пока не спуститься ночь. Пошло три часа. Казалось, что никогда в жизни время не тянулось так медленно. Наконец, его часы, показывали десять часов. Уже можно было уходить. Он залил воду в ведро с цементной смесью и хорошо всё перемешал. Затем, Тимоти просунул двойную, достаточно длинную, бечевку, соединенную петлёй с ручкой ведра. Приоткрыл дверь. При свете звёзд, он просунул в сквозное отверстие в двери оба конца бечевки. Затем, с трудом различая предметы, он, приоткрыв дверь достаточно только чтобы ему прошмыгнуть, поставил ведро на кусок доски, закрыл дверь и потянул за бечевку. Ведро опрокинулось, залив цементным раствором пол позади входной двери. Тимоти знал, что эта цементная смесь затвердеет уже к утру. И тогда открыть дверь станет невозможным. Нужно будет ломать цемент. Затем, он закрыл дверь на замок и растворился в ночи.

На следующий день, он был в Москве. А ещё через день, 15 августа Тимоти Стоунер был на борту самолёта компании «Трансаэро», летящего в Лос Анжелес.

















73

Прошло несколько дней, как Тимоти подготовил обстрел хозяйства Аскара Атомбаева. Один раз, вооружённый патруль из охраны Атомбаева обходя окрестности, обратил внимание, что вроде кто-то был в домике. И кусочки пластика в окне, тоже вызвали у них подозрение. Послали человека за ножовкой по металлу. Срезали замок. Но как они не пытались открыть массивную железную дверь, она не поддавалась.
- Да брось ты её. - Заявил один из охранников. - Если мы не можем её открыть, так и другой тоже не сможет.

Этот довод показался убедительным. Охранники бросили возиться с ржавой дверью и удалились.

19 августа, в 9 часов утра по Тихоокеанскому времени, у Тимоти зазвонил телефон. В это время он находился в курительной комнате лебедино-белого великана-лайнера «Гармония», водоизмещением 65 тысяч тонн. Лайнер «Гармония» шёл курсом на Аляску.

Услышав звонок, Тимоти Стоунер поспешил к выходу из курительной комнаты. Он вышел на палубу и поднёс телефон к уху. Тимоти услышал только одну фразу: «Завтра в двадцать один ноль-ноль» и телефон отключился. Тогда он набрал какой-то номер. «Завтра в двадцать один ноль-ноль» повторил только, что услышанную фразу и отключил телефон.

Тимоти Стоунер вернулся в фойе перед курительной комнатой. Там, в кресле, ожидая его, сидела очень красивая восточного типа женщина, лет на десять моложе его любимая жена Согдиана. Она только несколько дней назад поняла, что она беременна их вторым ребёнком. Тимоти, помогая ей встать, протянул руку, и они прошли к входу в ресторан.









74


На следующий день, на другой стороне земного шара на расстоянии в 14 часовых поясов от Аляски недалеко от города Ташкента, произошло следующее. За несколько минут до полуночи, в домике путевого обходчика, расположенного вблизи забора главной усадьбы колхоза «Красный Восток», что-то щелкнуло. Прошла минута и снова, что-то щелкнуло. Толкатели всех четырёх электромеханических активаторов пришли в движение - они надавили на спусковые крючки ударно-спусковых механизмов у трёх гранатомётов. Произошло воспламенение пускового заряда гранат. Под действием вышибных динамореактивных зарядов, находящихся в сгорающих картонных гильзах, гранаты пришли в движение. При выстреле, часть пороховых газов вышибного заряда истекла сзади, поджигая пластиковые канистры с бензином, а в гранатах, находящихся в полёте, в действие были приведены реактивные двигатели…

Первая граната, пробила днище бака, установленного на водонапорной башне и взорвалась. Башня наклонилась и упала. Вторая граната, пробив бетонную стену цеха, взорвалась, производя разрушение внутри склада, заполненного с небольшими мешочками с порошком белого цвета. Третья граната, легко пробив крышу большого зала, где собрались гости, чтобы поздравить хлебосольного хозяина, взорвалась, разбрасывая сотни осколков, сея смерть на своём пути.

Четвёртый  активатор, пробил пакетик с глицерином, и через минуту, в результате химической реакции, развилась температура до несколько тысяч градусов, которая испепелила спутниковые телефоны.

В результате воспламенения бензина, пластиковые канистры расплавились, и горящий бензин растекся по домику, поджигая сухую траву, спускаясь на первый этаж. Теперь внутри домика бушевал невиданной силы пожар. Горело всё: три расплавившиеся канистры с растёкшимся бензином, сухая трава, деревянные полати, шпалы, из которых были сложены стены второго этажа. Огонь подбирался к противотанковым минам.

Через несколько минут внутри домика раздался мощный взрыв. За ним последовал другой взрыв. Домик, буквально, разнесло на мелкие кусочки. О каких следах могла идти речь?

Когда пожарные добрались до колхоза, выяснилось, что водонапорная башня упала. Цистерна пробита, и вся вода из неё вытекла. Медикам тоже спасать было некого. Весь следующий день, санитарные машины вывозили трупы.
Приехавшие в понедельник из Ташкента к месту происшествия следователи, обошли хозяйство. Они зафиксировали место, с которого был произведен обстрел. На том месте, где у железнодорожной ветки был домик, была воронка. Им удалось обнаружить раскарёженные остатки ручных гранатомётов. По версии следствия, которая в последствие была зафиксирована в отчёте, хозяйство было обстреляно тремя террористами, которые, после нападения, в результате неосторожного обращения с взрывчатыми веществами, подорвались на месте преступления. Никого, при этом не смутил факт, что не было найдено ни одного фрагмента тел террористов. Все остальные мелочи, как-то шурупы, которыми гранатомёты были прикреплены к фанере, остатки электромеханических активаторов и другие, совершенно непонятные вещи, которые никак не вписывались в версию следствия, поэтому не были собраны и зафиксированы.

Однако, следователям действительно удалось обнаружить то, что на взорванном складе была готова к отправке большая партия опиума. (Кто бы мог подумать!). А сам опиум, производили тут же, в помещении, отобранном у бывшего кооператива инвалидов войны имени Гагарина, специализировавшегося  в производстве компотов. Только  арестовывать было не кого. Сам хозяин, уважаемый человек Аскар Атомбаев, все его люди и родственники были убиты.

Следователи ещё немного потоптались, походили, что-то записали и уехали.

За неимением очевидцев и неопровежимых вещественных доказательств следствие зашло в тупик. А вскоре было вовсе закрыто. В 1994 году на всей территории бывшего Советского Союза каждый день кого-то взрывали, сжигали, убивали. Это давно уже перестало быть чем-то особенным.













ПРИЛОЖЕНИЕ

1. Гляжу я на небо и вслух размышляю:
За что я не сокол, за что не летаю,
За что же ты Боже, мне крыльев не дал?
Я б землю покинул и в небо слетал! …
(Украинская народная песня. Вольный перевод автора.)
2. Через несколько дней произошло весьма странное событие. До этого совершенно здоровый человек, чекист и спортсмен, Хрусталёв, внезапно заболел и через три дня умер. Другие прикрепленные Лозгачёв и Туков были высланы далеко от Москвы с письменной распиской о вечном молчании. (Примечание Автора).
3. Слушай. Ты вот что. Никого ко мне не пускай. И к телефону не зови. Я сам буду звонить людям. И, пожалуйста, принеси горячий чай. (Укр.)
4. Бывшие в употреблении.(Прим. Автора).
5. Камера Предварительного Заключения. (Прим. Автора).
6. Разрешите войти? (Узб.)
7. Здравствуйте! (Узб.)
8. Добро пожаловать! (Узб.)
9. Я очень расстроен! (Узб.)
10. Очень вам сочувствую! (Узб.)
11. Сколько это стоит? (Узб.)
12. Каков комиссионный сбор, начальник? (Узб.)
13. Я очень сожалею. (Узб.)
14. Помогите мне, пожалуйста! (Узб.)
15. Я вам очень признателен. (Узб.)
16. Пожалуйста, принесите зелёный чай, мёд, халву, фрукты, орехи. (Узб.)
17. Надеюсь, мы скоро снова увидимся. (Узб.)
18. Позвоните мне завтра. Мой телефон…(Узб.)
19. «Бородачей». Так называли кубинских революционеров. (Прим. Автора)
20. Могу ли я задать Вам вопрос, находящийся вне темы наших переговоров? (Англ.)
21. Это зависит от вопроса (Англ.)
22. Давайте попробуем (Англ.)
23. Это правда, что один из сотрудников Вашей миссии в ООН, любовник этой сучки Мэрилин Монро? (Англ.)
24. Это находится вне пределов моей компетенции. У меня нет ответа. (Англ.)
25. До встречи. (Исп.)
26. Надеюсь, когда-нибудь увидеть Вас снова. (Англ.)
27. Пока, господа. Пока (Итал.)
28. Пурпурное Сердце. Эту награду дают в США за ранение в ходе боевых действиях. (Прим. Автора).
29. Медаль США за участие в военных действиях в Азии на Тихом Океане (Прим. Автора).
30. Медаль США за участие в военных действиях в Европе, Африке и Среднем Востоке в период Второй Мировой Войны в 1939 – 1945 гг. (Прим. Автора).
31. Медаль США за победу во Второй Мировой Войне (Прим. Автора).
32. Пурпурное Сердце. Эту награду дают в США за ранение в ходе боевых действиях. (Прим. Автора).
33. Медаль США за участие в Корейском конфликте. Война в Корее в США рассматривается как конфликт. (Прим. Автора).
34. Одна из наиболее активных вывесок КГБ для работы за рубежом. В задачи этой организации в числе прочих, входили идеологическая обработка и вербовка потенциальных агентов. (Прим. Автора)
35. Вполне вероятно, что Кевин мог и не знать, что на гангстерском жаргоне «Механик» означает «Наёмный Убийца». Или, как говорят, по-нашему, по-пацански – Киллер. (Прим. Автора)
36. Начиная с этого момента, здесь и потом, будем называть Кевина Лесли его новым именем: Робертом Стоунером. (Прим. Автора)
37. Внимание: Мистеру Дэйву Баску. (Англ.)
38. Бортовой номер имеет президентский самолёт. (Прим. Автора)
39. Patcy. – Патси (Англ.) на мафиозном жаргоне (сленге) означает подставу, когда подставляют невиновного человека, чтобы тот получил наказание за преступление, которое не совершал. (Прим. Автора).
40. Сколько лет ему было  в 1959 году – 20? Со скольких лет он служил? С 16? С 17? И выучил русский язык? Некоторые из нас живут в США по 30 лет и не знают английский. А этот вундеркинд… (Прим. Автора)
41. Факт странный. В те времена в СССР существовал запрет на браки с иностранцами. (Прим. Автора)
42. От кого? От малограмотного рабочего с телевизионной фабрики? (Прим. Автора)
43. Так это или нет, но калейдоскоп событий связанных с Освальдом, с учётом его возраста и отсутствием образования, свидетельствует об одном – это всё неправда. А правду - уже не узнать. (Прим. Автора)
44. Конечно же, выселили! Какой нормальный человек, сам выселится из элитного дома? (Прим. Автора)
45. Красивый по звучанию, термин «Постоянное Место Жительства» или ПМЖ впервые был озвучен в этой статье, опубликованной в начале декабря 1963 года. Через 10 лет этот термин будет звучать значительно чаще! (Прим. Автора)
46. В разных частях страны курс «черного рынка» зависел от количества денег, предлагаемых к обмену, и варьировался от четырёх до десяти рублей за один доллар. На Кавказе он был самым большим и мог доходить даже до двадцати рублей за один доллар. В Средней Азии он был низким, так как много людей работало в Афганистане, и они получали Сертификаты Внешторгбанка, которые там продавались по четыре – пять рублей  за один сертификат. (Прим. Автора)
47. Афганский Национальный банк был основан Абдул Маджид Забали, который с ещё одним партнёром основал финансовую компанию Ashami в 1932 году, Эта компания позже переросла в афганский Национальный Банк (Bank-i-Milli of Afganistan), который имел представительства в крупных банковских центрах, включая Гамбург, Лондон и Нью-Йорк. Примечательно, что Абдул Маджид Забали родился в апреле 1896 года, а умер в ноябре 1998 года, то есть он прожил 102 года. (Прим. Автора)
48. Похоже, что у Хрущёва появились последователи в нынешнем руководстве США! На сегодняшний день в штате Калифорния имеется более одной тысячи различных правительственных учреждений на уровне штата, которые контролируют всё. И что же?  (Прим. Автора)
49. Дмитрий Степанович Полянский родился 25.10.1917 г  В 1949—1952 — 2-й секретарь Крымского обкома партии, в 1952—53 — председатель Крымского облисполкома, в 1953—55 — 1-й секретарь Крымского обкома. Как глава Крыма, поддержал передачу это региона из состава РСФСР в состав УССР.
50. Виктор Николаевич. Поляков, Герой Социалистического Труда, член ЦК КПСС, бывший генеральный директор строящегося ВАЗа в Тольятти, а затем, министр автомобильной промышленности СССР.
51. См, Хрущёвские Времена. Публ. Н. Барсукова. Изд. Неизвестная Россия. Вып. 1, 1992 г. Стр. 290-303.
52. Пожалуйста, будь осторожен.(Англ.)
53. Давай, вынесем Тимоти первым.(Англ.)
54. Тимоти. Просыпайся, малыш.(Англ.)
55. Начальник. (Узб.)
56. Жених (Узб.)
57. Невеста (Узб.)
58. Имеются неподтверждённые сведения, что Виктор Луи (в СССР был такой журналист, имевший статус – «Осведомлённый Источник в Москве».) якобы сумел договориться, что за каждого выпущенного из СССР еврея, платили по 3 тысячи долларов. Учитывая тот факт, что в 1978 году на Запад (в основном в США) выехали 51 тысяча семей, а в 1979 (до начала войны в Афганистане) – 59 тысяч семей, нетрудно вычислить: в каждой семье было в среднем 3 человека, то в 78 году это составило 51,000 х 3 = 153,000 х $3,000 = $456 миллионов долларов, а в 79 году доход от выезда евреев на ПМЖ составил почти $540 миллионов долларов. Если это так, то в 79 году это было соразмерно с доходом от экспорта целой отрасли промышленности!
59. Интересы Израиля в СССР, представляло посольство Голландии. Правительство Австрии обеспечивало выдачу транзитных виз через Вену. В Вене люди принимали решение ехать либо в Израиль, либо в другие страны, но тогда уже через Рим. (Прим. Автора). 
60. Счастливого пути! (Узб.)
61. Берегите себя! (Узб.)
62. Пожалуйста, напиши мне письмо! Я буду ждать! (Узб.)
63. Я тебя люблю. (Узб.)
64. Пригородный жилой район на севере от Детройта. (Прим. Автора)
65. Израильское агентство, занимающееся вопросами репатриации евреев в Израиль. (Прим. Автора)
66. На блатном жаргоне - хозяйка публичного дома, сводня. (Прим. Автора)
67. В то время в Вене работали: «ДЖОИНТ» - американское еврейское агентство, занимающееся вопросами репатриации евреев в США; «НАЙАНА» - американское еврейское агентство, занимающееся вопросами репатриации евреев в Нью-Йорк; «РОВ-ТОВ» - Нью-йоркское агентство, занимающееся вопросами репатриации смешанных семей в США; «Толстовский Фонд» - агентство, материально помогающее всем нуждающимся независимо от их происхождения и вероисповедования; и т.д. (Прим. Автора)
68. Пригородный жилой район на севере от Детройта и на востоке от Саусфильда. (Прим. Автора)
69. Хозяин. (Идиш.)
70. Student Admission Test – обязательный экзамен для поступающих в высшие учебные заведения в США. (Прим. Автора)
71. В США, все лицензии на право специальной деятельности, включая врачебную, адвокатскую, и даже по продаже недвижимости, ограничены границами штата. Это связано с тем, что каждый штат имеет свой пакет законов, часто существенно отличающихся друг от друга. (Прим. Автора)
72. Кириленко, Андрей Павлович (26.08(08.09).1906— 12.05.1990). Родился в г. Алексеевка Белгородской области. С 1956 по 1986 гг., член Политбюро ЦК. (Прим. Автора)
73. Громыко, Андрей Андреевич (05(18).07.1909— 02.07.1989.  Родился в дер. Старые Громыки Гомельской области. С 1957 по 1985 гг. министр иностранных дел СССР. С 1985 по 1988 гг. Председатель Президиума Верховного Совета СССР. (Прим. Автора)
74. Устинов, Дмитрий Федорович (17(30).10.1908 — 20.12.1984). Родился в Самаре. С 1976 г. министр обороны СССР. Маршал Советского Союза (1976 г.). Похоронен на Красной площади в Москве. (Прим. Автора).
75. Здесь имеется в виду Воскресенье, 18 марта 1979 года (Прим. Автора).
76. Андропов, Юрий Владимирович (15.06.1914— 09.02.1984). Родился на ст. Нагутская Ставропольского края. С 1967 по 1982 гг. председатель КГБ. С 1982 г. Генеральный секретарь ЦК и одновременно с 1983 г. Председатель Президиума Верховного Совета. Похоронен на Красной площади в Москве. (Прим. Автора).
77. Косыгин, Алексей Николаевич (21.02.1904 — 18.12.1980). Родился в Петербурге. С 1964 по 1980 гг. Председатель Совмина СССР. Похоронен на Красной площади в Москве. (Прим. Автора).
78. Черненко Константин Устинович (24.09.1911-10.03.1985). Родился в дер. Большая Тесь в Красноярском крае. С 1965 по 1982 гг. зав. Общим отделом ЦК КПСС, одновременно с 1976 г. секретарь ЦК КПСС. С 27.11.78 член Политбюро ЦК. С 13.02.84 г. Генеральный секретарь ЦК. Похоронен на Красной площади в Москве. (Прим. Автора).
79. Здесь нужно отметить, что характерной чертой всех революций является жестокость, с которой проводятся общественные преобразования и насаждаются новые порядки. Парадоксально, но идеи решительного применения насильственных методов культивируется гуманитариями, представителями «прогрессивной» интеллигенции. Правда, потом, после революции в первую очередь, она сама же и страдает. Апрельская революция в Афганистане не стала исключением из этого правила. Литератор, «основоположник афганского реализма», Нур Мухаммед Тараки в телефонном разговоре с  Косыгиным, также считал, что возникшие проблемы можно и нужно решать только силой оружия. (Прим. Автора).
80. Пономарев, Борис Николаевич (17.01.1905) Родился в Зарайске Московской области. С 1948 г. первый зам. зав., в 1955—1986 гг. зав. Международным отделом ЦК КПСС, одновременно с 1961 г. секретарь ЦК КПСС. С 1986 г. на пенсии. (Прим. Автора).
81. Небольшой город в Узбекистане, расположенный на северо-западе от Ташкента. (Прим. Автора).
82. Бенедикт Арнольд (1741-1801) – Генерал Американской армии. В 1780 году перешёл на сторону Англичан. (Прим. Автора).
83. Александр Гамильтон (1755-1804) – один из отцов-основателей США. 1-й министр финансов. Убит на дуэли тогдашним вице-президентом Аарон Баром. (Прим. Автора).
84. Джон Адамс – один из отцов-основателей США. 2-й президент США. (Прим. Автора).
85. Томас Джефферсон (1743-1826) – один из отцов-основателей США. 3-й президент США. (Прим. Автора).
86. Полковник Сильванус Таер был назначен начальником академии в 1817 году. Он разработал список дисциплин, изучаемых кадетами с тех пор по настоящее время. (Прим. Автора).
87. Сэр. Есть. Сэр! Благодарю Вас. – Обычная форма общения с командирами в армии США. (Прим. Автора).
88. Коготь Орла. (Англ).
89. Искусственный материал. Наряду с широким кругом использования в атомной и других отраслях промышленности, используется в производстве пуленепробиваемых бронежилетов. (Прим. Автора).
90. Надо сказать, что это заявление, по мнению автора этой книги, является спорным. Разве Холодная Война, продолжавшаяся с 1948 по 1991 год, не была мировой? Что с того, что пушки не стреляли? Далее, Четвёртая мировая война, по мнению автора этой книги, началась 5 сентября 1972 года, когда во время Олимпиады в Мюнхене террористами была расстреляна Олимпийская сборная Израиля. С тех пор в различных концах света, то и дело происходят военные конфликты с участием международных соединений. А Афганистан? А Ирак? И снова Афганистан? А военные конфликты в Европе после распада Югославии? Сербия. Косово. Наконец, Россия. Чем же это не мировые войны? (Прим. Автора).
91. Вполне возможно, что эта война была начата с подачи СССР, который использовал своё влияние на руководство Ирака, чтобы оттянуть войска Ирана от границ с Афганистаном, где в это время солдаты-интернационалисты в составе Ограниченного контингента войск СССР «оказывали интернациональную помощь Афганскому народу». (Прим. Автора).
92. Терик Азиз за личное участие во всех операциях, проводимых режимом Саддама Хусейна, был приговорён правительством Ирака к смертной казни. Позже, его приговор был изменён на пожизненное тюремное заключение. С падением режима Хусейна, в регионе нарушен баланс сил. И что? Кому стало лучше, от того, что Иран становится мировым лидером с идеологией радикального ислама. А так режим Саддама и Ирана были-бы зяняты друг другом. И было бы тихо. (Прим. Автора).
93. Это воинское звание в армии США соответствует званию старшего лейтенанта Российской армии. (Прим. Автора).
94. В Российском флоте, это соответствует званию Капитана Первого ранга. (Прим. Автора).
95. Кто ты? Что ты делаешь на этом дереве? (Узб.)
96. Что ты делаешь на этом дереве? (Узб.)
97. Привлекательная девушка, я эмир этого дерева. (Узб.)
98. Нет, незнакомец. Эмир этого дерева очень далеко. И пока он отсутствует, я охраняю это дерево. Уходи немедленно. (Узб.)
99. А как зовут его превосходительство эмира этого дерева? (Узб.)
100. О. дервиш. Ты не должен был задавать этот вопрос. Его имя заставит тебя затрястись от страха. Его зовут Тимур. Он самый великий воин, который когда-то жил. Но теперь, этот глупый …(Узб.)
101. О, сказочный цветок ночи! Я только несчастный бедный дервиш. Я боюсь прикоснуться к твоей красивой руке. Я боюсь взглянуть на твоё лицо, или даже попросить твоего разрешения поцеловать твои губы. (Узб.)
102. Я вижу незнакомец, что ты чист душой и прозрачный в помыслах. Тебе может быть позволено поцеловать…(Узб.)
103. Ты разве забыл? Я же твоя невеста, а ты мой жених. (Узб.)
104. Моя любимая луна! Главная фея, красавица, которой поклоняются шахи! Мой любимый цветок счастья! (Узб.)
105. Прощай! (Узб.)
106. Брат. (Узб.)
107. Дочка. (Узб.)
108. Вполне вероятно, (и так считают многие), что Ш. Рашидов покончил с собой. (Прим. Автора).
109. На этом кладбище в Ташкенте покоятся видные деятели культуры и науки, общественно-политические деятели. (Прим. Автора).
110. Ладно. (Узб.)
111. Ота - Отец. Здесь Журабек-ота означает папа Журабек. (Узб.)
112. Желаю вам счастья. (Узб.)
113. Благодарю Вас. (Узб.)
114. 18-летние девушки на Востоке считались уже старухами. Обычно, родители жениха и невесты договаривались о браке и размере выкупа за невесту, когда девочке было три-четыре года, а в восемь – праздновали свадьбу, и молодая жена переходила жить в дом жениха. (Узб.)
115. Я должен сказать тебе, что-то очень важное. Как ты знаешь, ты для меня (Англ.)
116. Мой любимый цветок счастья! ! Главная фея, красавица, которой поклоняются шахи! (Узб.)
117. Я не могу, и я не буду жить без тебя. Пожалуйста, ответь мне. Ты любишь меня? (Англ.)
118. Да. Да. Даже больше, чем ты даже думаешь. (Англ.)
119. Дословный перевод слова моджахед: «Тот, который участвует в Джихаде». (Прим. Автора) 
120. На пушту «шурави» означает советы - так в Афгане называли граждан СССР. (Прим. Автора)
121. Что Вы сказали? Я немного понимаю, но не могу говорить на пуштунском языке. (Узб.).
122. Чем ты здесь занимаешься? (Узб.)
123. Я заблудился. Помогите мне, пожалуйста. (Узб).
124. Что? (Узб).
125. Я устал. Я голоден. (Узб).
126. Добрый день. (Узб.)
127. Что ты делаешь посреди нигде? (Англ.)
128. И в наши дни, Баграм является наиболее современным и крупным аэропортом Афганистана. (Прим. Автора)
129. Зенитные самоходные установки, оснащенные 23-мм счетверенными скорострельными пушками. (Прим. Автора).
130. Тип гранатомёта, широко используемого в Афганской компании. (Прим. Автора).
131. Что я могу для Вас сделать? – Обычная, для подобной ситуации фраза. (Прим. Автора).
132. Добрый день! Дядя Роберт! Тётя Анна! (Узб)
133. Всего хорошего! (Узб)
134. Всего хорошего! До встречи! (Узб)
135. Управление Регистрации Автотранспорта (Англ.)
136. Управление Социального Обеспечения (Англ.)
137. Я офицер морской пехоты США. Пожалуйста, вызовите помощника военного атташе. (Англ.)
138. Я не имею паспорт с собой. (Англ.)
139. Что происходит? (Англ.)
140. Что Вам нужно? (Англ.)
141. Сержант. Я офицер морской пехоты. Мне нужно видеть дежурного офицера. (Англ.)
142. Я могу посмотреть Ваш американский паспорт? (Англ.)
143. Я не имею при себе моего американского паспорта. (Англ.)
144. Мы имеем проблему. Я должен проводить вас из посольства. (Англ.)
145. Вы знаете, что означает «Красная Тревога», сержант? (Англ.)
146. Мы имеем неординарную ситуацию. Мне нужна Ваша помощь. Сэр. (Англ.)
147. Что происходит? Что Вы здесь делаете? Кто Вы? (Англ.)
148. Я должен поговорить с Вами приватно, лейтенант. (Англ.)
149. Докажите это. (Англ.)
150. Докладывает лейтенант Робинс. В переговорной комнате Генерального консулата находится господин, который настаивает на встрече с военным представителем. (Англ.)
151. Что заставило Вас думать, что это заслуживает моего времени? (Англ.)
152. Вы это увидите сами, Сэр. (Англ.)
153. Я скоро спущусь вниз. (Англ.)
154. В США это номер, который не только определяет личность человека, он используется также при заполнении налоговой декларации, получении кредита, в госпитале, и даже при захоронении на кладбище. (Англ.)
155. Алло. (Англ.)
156. Добрый вечер. Меня зовут Тимоти Стоунер. (Англ.)
157. Я ожидал Вашего звонка. Двейн МакКензи мне уже звонил. Мы можем завтра встретиться в гостинице «Украина»? Скажем, в 9 часов утра. Я в номере 732. Увидимся завтра. (Англ.)
158. Увидимся завтра, Сэр. (Англ.)
159.   Папа Журабек! (Узб.)
160. Честь, Смелость, Обязательность. (Англ.)
161. У вас все документы готовы? (Англ.)
162. Здесь заявления и дополнительные документы на родителей жены, её брата с женой, жену и меня. (Англ.)
163. Отлично. (Англ.)
164. Лейтенант. Отнесите эти документы и паспорта в консулат и убедитесь, что они выдадут многократные визы сроком на два года всем заявителям. (Англ.)
165. Есть, Сэр. (Англ.)
166. Извините. У меня есть ещё полно дел на сегодня. Если возникнут проблемы, не стесняйтесь дать мне знать. (Англ.)
167. Доброе утро! Могу я вас попросить… (Узб.)
168. Как давно мы не виделись!… (Узб.)
169. Благодарю вас. Я вам очень признателен. (Узб.)
170. Будьте здоровы! (Узб.)
171. Папа Журабек! (Узб.)
172. К слову сказать, в середине 90-х обменный курс рубля к доллару составлял более 5,500 рублей за один доллар США. (Прим. Автора)
173. К декабрю 1992 года, в банках меняли один доллар на 420 рублей, но не наоборот. (Прим. Автора)