Как же так вышло, девочка?
Как получилось, что внутри тебя, где-то глубоко и до поры незаметно, всегда, жила другая?
Ты даже не знала о ней…
Твоя «врожденная» холодность и редкая, скупая ласка были для тебя рамкой и нормой самой себя.
Ты жила такой много-много лет и бесцветно смотрела, как от твоего сердечного льда отчаявшись, отступают их легионы.
Они так громко стучались в твое сердце, пытаясь разбудить его…так ласково звали в свои души и объятия, надеясь растопить твою северноледовитую неприступность…так страстно мечтали о том, что ТАМ, за маской твоего морозного спокойствия есть ты…другая…
А ее все не было. Она, наверное, спала, а, может быть, просто не чувствовала ни в одном из них ЕГО…
Но он пришел.
Не спрашивая и не объясняясь, размашисто шагнул в твое холодное сердце, и вдруг ты изменилась…
Страсть…пламенная, обжигающая страсть, затопила тебя с макушки до пяток от его взгляда и голоса…разрисовывая в их тона и оттенки нежную кожу твоих запястий и бедер…
Густая, тягучая нежность побежала по венам, вытесняя оттуда кровь вместе с памятью о тех, кто были ДО…подмешивая в красные и белые тельца, молекулы его вкуса и запаха, выводя новый, дурманящее острый коктейль из его поцелуев и прикосновений…
Бешеное, гулкопульсирующее в самом центре твоего естества желание, заполонило дыхание и грохот срывающегося в бездну сердца его шепотом и грубой, животной лаской…
И Снежная Королева, гостившая в тебе всю жизнь, рухнула куда-то во вчера, мелкими кристалликами осыпалась под ноги женщины впервые познавшей такой силы притяжение…такую глубину мятежного, приторного томления…такую мощь физического влечения к мужчине…
Он стал твоим апостолом.
Единственным святым несущим и свершающим свой садкий ритуал на алтаре твоего чувства…
А его жертвенная дева…холодная, насмешливо смотрящая на всех его предшественников, пустая оболочка женщины не знающая до него, что значит плавиться от взгляда и умирать от жажды дотронуться в миг стала южно ночью, раскрашенной тысячью мерцающей огней…теплым, игривым прибоем, заигрывающим с зазевавшимся и уставшим странником, то набегая и щекоча его ступни, то прячась далеко в дюны и выжидая, когда тот позовет его опять…безумной стихией, отдавшейся ему и только ему в едином с ним стремлении и порыве…
Он даже не ломал тех необъятных льдов, что жили в ней когда-то…
Он просто к ней пришел, чтобы рассечь смирительный оков того, самого заветного, что пряталось внутри нее так долго и смотрело на жизнь глазами цвета печального зимнего моря…
Теперь из ее глаз струится и светится ОН…а взгляд, переливаясь всеми оттенками изумруда прячет в своей бездонности своего бога…
Однажды он уйдет…растает в дымке невозможности…развеется как длинный и чудесный сон…и может быть тогда она о нем расскажет своим уже познавшим любовь внучкам… о человеке, когда-то рассказавшем ей, что значит прожить жизнь женщиной, не пригубившей, а до дна испившей страсть…