После похорон состоялись поминки. В небольшом зале заводского кафе, собралось руководство области, города, коллеги по работе и он, единственный сын жены покойного директора комбината.
Кто и что там говорил, Снегирев точно не помнил. Если честно, то он даже не пытался понять, кто были те люди. Дежурные тосты: «Мы будем помнить… Или они были хорошими при жизни людьми…», мозг воспринимать отказывался. Слишком уж банально и фальшиво они звучали. Казалось, что многие, взявшие слово, делали это буднично, для проформы. Положено, что-то произнести, вот они и говорили.
Сам же, Сергей, когда его попросили, что-то сказать, не смог проронить ничего. Мысль, которая пришла ему в голову, обожгла своим цинизмом и равнодушием: « Сейчас все выпьют, поедят и разойдутся! Каждый вернется, в свой уютный и годами налаженный быт. Будут снова: есть, пить, веселиться, заниматься важными и не очень делами, а через месяц даже не вспомнят, что была семья Одинцовых, жизни которых, как и жизнь их маленькой дочери Лизы, оборвали нанятые кем-то убийцы. Для них Земля и вселенная не перевернулись… »
А что делать ему? Куда идти? С кем разделить это тяжелое и внезапно обрушившееся на него горе? С бывшей соседкой по коммунальной квартире Любой? Но ей и так плохо. Она, наверное, единственный человек в мире, которая искренне, как и он, переживала эту трагедию. Да, пожалуй, что с ней. Были, конечно, еще друзья и сын соседки Лешка, но все они были далеко отсюда. Сашка и Аслан в Рязани, а Алексей в Питере. Чем он там занимался, точно никто не знал. Матери он ничего не рассказывал, сразу переводя телефонный разговор в другое русло: «Всё, нормально, мам!». А большего от него добиться не удавалось.
- Жив, здоров и то ладно, - пожаловалась на него Люба.
Вчера вечером, когда он приехал в Заозёрск, они долго не могли уснуть и успокоиться. Да и как здесь успокоишься, когда такие дела творятся.
- Боюсь я за него, - поделилась соседка своими опасениями. – Ежемесячно, мне деньги большие присылает, а кем работает, не говорит. Думает, я не понимаю, кто и как сейчас такие деньжища зарабатывает. Вчера звонил, извинялся, что не сможет твоих в последний путь проводить, руководство, мол, не отпустило… А какое там руководство? Одни бандиты, небось! Убьют дурака или посадят… Разве я его для этого растила?
Сергей соседку не перебивал. Ей тоже необходимо было выговориться. После того, как его мать переехала жить к мужу, та осталась практически одна. А сейчас и в помине, своими страхами ей поделиться стало некому.
- Ты, хоть, меня не забывай, - слезно попросила она. – Ты ж мне, ведь, тоже как сын. Считай, на моих глазах вырос.
- Не забуду, - твердо пообещал он.
Вот и сейчас, сидя за столом среди незнакомых людей, Сергей почувствовал, что нужно идти к ней. На поминки её почему-то не пригласили. Видно, не очень вписывалась пожилая, убитая горем женщина, в круг серьезных и больших начальников. Да и его, похоже, тоже пригласили из вежливости. Должен же кто-то, из родственников, на этом мероприятии находится.
Встав из-за стола, Снегирев направился к выходу. Дальше сидеть, среди незнакомых и чужих людей он не мог. Тем более, что за соседним столиком, кто-то кому-то начал тихо травить анекдоты про загробную жизнь.
- Извините, - произнес он, в ответ на удивленные взгляды собравшихся. – Мне, нездоровится что-то… Я, пожалуй, пойду…
Больше узнать ничего не удалось. Соседка, похоже, действительно знала не многое. Хотя, то, что она рассказала, вполне укладывалось в выстроенную и вполне четкую версию. Оставалось лишь дополнить её деталями и подтвердить конкретными фактами, связанными между собой. Именно в этих деталях, последних штрихах к уже набросанной наспех картине преступления, и скрывалась вся суть. Либо он прав, и убийцей является майор Снегирев, либо это неверный и ошибочный след, взятый им в силу определенных жизненных перипетий Сергея. К тому же, говорить о стопроцентной причастности офицера УБОП к смерти Аверьянова, Уварова и Левченко было еще рано, собственно, как нельзя было определенно утверждать, имели ли последние непосредственное отношение к гибели директора комбината и его семьи. Все это только, пока, ничем неподтвержденные домыслы.
Звонить в Питер не хотелось. Кто его знает, как Щукин отреагировать может. Важняк, хоть, следователь толковый и опытный, но и на него сверху давят, требуют, чтоб результаты выдал скорее. Сколько, из-за такой вот спешки и желания, немедленно отрапортовать вышестоящему руководству, дел развалено было. А сколько невиновных людей под каток правосудия попало? Сначала возьмут человека, сунут в камеру, и только потом разбираться начнут…
Впрочем, в данном, конкретном случаи, Геннадий в своей правоте не сомневался. Да и выбора, похоже, тоже особого не было. Самому отсюда, из Заозёрска, ему было во всем этом не разобраться. Требовалась помощь извне. Обращаться, в местную прокуратуру и милицию, после приставленной к нему слежки, было бы как-то глупо. Кто его знает, в какие игры они здесь играют и на кого работают, если решили наружку за ним пустить?
Немного поколебавшись, Чернов достал сотовый телефон и набрал номер следователя…
У выхода из кафе, его остановил мужчина средних лет, в дорогом костюме.
- Прокурор Заозёрска, Смирницкий, - первым представился тот. – А вы, если не ошибаюсь, Сергей?
- Да, - не стал отпираться он.
- Я понимаю ваше состояние, - сочувствующе произнес прокурор, - но должен вас предупредить.
- О чем? – не понял Снегирев.
- Не лезьте вы в это дело… Не надо…
- В какое дело?
- Не пытайтесь самостоятельно разыскать убийц. Оставьте это нам, профессионалам. Поверьте, вам все равно , в одиночку, этого сделать не удастся. Такие преступления, так просто не раскрываются…
- С чего вы взяли, что я, вообще, собираюсь кого-то искать? – попытался уклониться от продолжения разговора Сергей.
- Слышал, как на кладбище вы говорили с участковым. Да и по глазам видно, что отомстить хотите. Давайте, каждый из нас будет заниматься своим делом. Вы служить в армии, а мы расследовать преступления.
- А вам это удастся? – почему-то не поверил ему Сергей. – Сейчас, для страны, это вполне рядовой и обыденный случай.
- Мы сделаем все возможное, - пообещал Смирницкий. – Вот, увидите, виновные понесут должное наказание.