ЭПИЗОД ЧЕТВЁРТЫЙ - ИЮЛЬ
И вот июль – макушка лета, цветов большая карусель
И неги полная карета, дождинок мягкая капель.,
И разнотравьем дышит поле, и ночи небом высоки,
И увлекает нас раздолье волнисто-ласковой реки.
Как-то начало очередного месяца в Обчестве человеков не задалось: нормально, то есть капитально, присесть за стол они смогли лишь на Иванов день.
Вот только не надо, дорогой читатель, делать круглые глаза, вытягивать своё лицо по вертикали и очень быстро моргать, делая вид, что напрягаете что-то там, под причёской - для того, чтобы вспомнить или припомнить. Иными словами, не стоит изображать мыслительный процесс - типа: "Что-то весьма знакомое название. О же это автор?" Гораздо проще обратиться в месяцеслову и прочитать самому (или самой). Если такового нет ни под рукой или не вообще нету, обратитесь в ближайшую библиотеку и… Это вам тоже не подходит? Тогда, уважаемые дамы и не менее уважаемые господа, не стесняйтесь признать себя побеждёнными в этом раунде и попросите помощи у автора. Если вам сделать это не западло (это последнее слово я чаще и чаще встречаю на страницах современных бестселлеров, поэтому склонен думать, что оно литературное или уже литературное, и почти смело применяю его в своей книге), то спустя мгновение вы в ответ на запрос получите следующую исчерпывающую информацию:
"7 июля (по старому стилю - 24 июня) - Иванов день или день Ивана-купалы. Праздничная ночь на Ивана Купала: жгут купальницкие костры и прыгают через них; купаются в воде и росе с песнями; собирают лечебные травы и коренья. С Иванова дня первый покос, выходят на косовицу. Коли на Ивана просо с ложку, то будет его и на ложку. Иванова ночь замечательна мнимым цветом папоротника, кладоисканьем. В Ивановскую ночь звёздно – много грибов будет".
А существуют другие Ивановы дни: Иван-бражник – день 20 (7) января; Иван долгий – день 21 (8) мая; Иван сухой или постный – день Усекновения главы Предтечи, 11 сентября (29 августа). Напоминаю, что в скобках указаны даты по старому стилю. Эта вся информация является дополнительной – для того, чтобы вы знали на всякий случай и утвердительно кивали головой при случае: дескать, как же – как же, мол, знаем - знаем, почитывали и послышивали. Поэтому автор дарит вам безвозмездно, пользуйтесь ею совершенно бесплатно.
Возвращаясь к нашим воротам, на которые безмозгло уставились бараны, то есть к началу описания июля, вы можете самостоятельно, без помощи логарифмической линейки и калькулятора высчитать, что ровно неделю члены и члениха Обчества человеков не общались плотно за столом. А это значит, что остались не обмытыми самое первое число июля, в связи с чем кто так и не услышал сочную по звучанию народную присказку "Сбил июль-сенорозник спесь, что некогда на лавку сесть", Мефодиев день - праздник перепелятников, которые прекрасно знают, "коли над озимью много мошки, будет охотникам богатый улов перепелов", а также все остальные дни недели.
А что поделаешь? Кому сейчас легко? Ежели сами виноваты, так не следует никого винить. Нечего было работать да подрабатывать, сидели бы себе на печи да мечтали бы про калачи, ибо истинно в народе глаголят: "Найдутся ль на лодку, а на водку завсегда деньги найдутся". Ну да ладно, сами разберутся – была бы вина, а судьи сыщутся - отыщутся.
Так что же происходит в текущий момент на явочной квартире у Монтона? Вы наверняка помните слова из популярной песни о дроздах: "Вот они расселись по кустам, звучали до самозабвенья". Позволю себе перефразировать начало следующим образом: "Вот они расселись по местам"…
А самозабвенно звучал один лишь Бацарт, который успел, представ пред светлы очи хозяина и постояльцев, бодро поприветствовать своей традиционной фразой: "Привет, гаврики-шанаврики и гориллы-гаврилы, а также ваша немалая милость - дама-мадама!", не менее скоро выставить на стол две бутылки водки и выложить из пакета бутербродный набор (буханку хлеба и каталку варёной колбасы), проворно и сноровисто остограммиться и остограммить каждого из присутствующих, смачно крякнуть и зычно произнести: "Забодай тебя комар!", удивлённо спросить у окружающих: "Что, трухлявые, невеселы, что носы свои повесили?" и, буквально сорвав гитару со стены и пообещав: "Я живо настрою вам настроение и струны на лирический лад", выдал на-гора гламурное объявление: "Молодёжная рок-группа, считающая ниже своего достоинства играть примитивную музыку из трёх аккордов, срочно ищет гитариста, знающего четвёртый аккорд" и спел, глядя на Мадам Ого, которой сладострастно сообщил:
- Этот романс звучит только для вас и специально для вас, так прислушайтесь сердцем или чем-нибудь, что есть у вас внутри. Внимайте и не вынимайте:
Нотр-Дам, мадам, Нотр-Дам,
Письсюар, мадам, письсюар…
Как понимает мой читатель и тем более - читательница, описанное выше свидетельствовало о том, что у Бацарта что-то крупно удалось, от чего он пребывал на седьмом небе. Он был так доволен-раздоволен, что даже в его взгляде не проглядывала привычная закоренелая дуэлянтность.
Мадам Ого, воспользовавшись этим обстоятельством, осмелилась на просьбу:
- Брось фиглярничать. Уж если душа поёт, спой ту песню, которая и мне, и всем понравилась.
- Это что ли из вагантов? – Бацарт мгновенно заглушил ладонью аккорд. – С превеликим удовольствием, душа моя! Это делается приблизительно так:
Пьёт народ мужской и женский,
городской и деревенский,
пьют глупцы и мудрецы,
пьют транжиры и скупцы,
пьют скопцы, и пьют гуляки,
миротворцы и вояки,
бедняки и богачи,
пациенты и врачи.
Пьют бродяги, пьют вельможи,
люди всех оттенков кожи,
слуги пьют и господа,
сёла пьют и города.
Пьёт безусый, пьёт усатый,
лысый пьёт и волосатый,
пьёт студент, и пьёт декан,
карлик пьёт и великан!
Пьёт монахиня и шлюха,
пьёт столетняя старуха,
пьёт столетний старый дед –
словом, пьёт весь белый свет!
пропьём мы без остатка,
Горек хмель, а пьётся сладко,
Сладко горькое питьё!
Горько постное житьё…
После исполнения шедевра наш певец, как всегда, добавил:
- Прав бы великий Гёте: "Человечество могло бы достичь невероятных успехов, будь оно более трезвым".
На что Монтон подобно автомату традиционно, не раздумывая, отпарировал:
- Не менее великий Рабле говаривал бывало: "Выпить – значит приобщиться к истине".
- А у тебя иванчики не скачут? - поинтересовался, склонив голову влево, исполнитель песни, что на России издревле означало: "А тебе не померещилось?"
- Никак нет, вашество!
Ритуал, повторяющийся каждый раз вослед песни вагантов, завершился резким, не терпящим возражений аккордом.
Мадам Ого не успела даже рот раскрыть, чтобы выразить свою благодарность за выполненную просьбу, как хлопнула входная дверь. Это объявился долгожданный Алик.
- Явился ваш молодец – за бутылкой гонец, - отрапортовал он, переводя дыхание и пожимая руку Бацарта.
- Кофе мне не нутру, дайте водки поутру. Концерт по техническим причинам продолжится после антракта, а пока все в буфет, - гитара вновь оказалась на прежнем месте…
В царские времена вплоть до ВОСР… Не понятна аббревиатура? Вплоть до Великой Октябрьской Социалистической Революции, победу которой отмечали в ноябре… Теперь ясно о речь? Хорошо, едем дальше. Так вот – в царские времена в театрах, когда объявлялся антракт или зрители сами понимали это при виде опускаемого из колосников занавеса или спешащих из боковых кулис навстречу друг другу двух его половинок, скрывая сцену при неоконченном спектакле, утомленные либо возбуждённые зрелищем люди покидали зал. Одни степенно направлялись (а не летели стремглав как некоторые) в буфет вкушать прохладительные напитки и кулинарные изыски, другие (которые были сыты по горло), не торопясь, прохаживались по паркетным полам фойе, при этом разминая свои затёкшие от длительного сидения чресла и седалища, и тихо - мирно обсуждали увиденное, услышанное. И, конечно же, они с неким наслаждением (далеко не каннибалистическим) разбирали по косточкам не только исполнителей, оценивая их актёрские достоинства и недостатки, но и самих действующих лиц, то бишь - персонажей происходящего лицедейства, будь то: бенефис или дивертисмент, опера или балет, драма или комедия.
На что это пространно намекает автор? Так могут подумать многие, читающие эти строки. Нет ли здесь какого злого умысла – ужаснутся немногие. Спешу и успокоить, и объяснить. Давайте и мы воспользуемся перерывом в нашем действии и из всех устремившихся в буфетный полон высветим одного из них для более пристального рассмотрения. Речь пойдёт о… Бацарте.
Эта персона далеко не фигурант, хотя и не чурается фиглярства в определённые периоды жизни с целью достижения поставленных им же самим задач. Он весьма и весьма неординарен, колоритен, разносторонен. В угадывается потенциальный лидер, однако, чётко ощущая это предназначение, он ни в коей мере не стремится к открытому главенству или вождизму. Верховодство, коноводство, руководство – это не его удел (так он сам определился раз и навсегда). Ему претит ранжирное чинопочитание (типа "я полностью в Вашем распоряжении"), равно как и плебейско-пресмыкательное заискивание (типа "Вы только позвоните-намекните – и я тут как тут, рядом-около" или "я думаю так. А как Вы думаете – правильно ли я думаю?").
Бацарт – не флаг и не символ, не воздух и не вода, но люди, однажды соприкоснувшись с ним, либо побывав в его окружении, не обходятся без него – без его советов, подсказок и уточнений, без молчаливой или многословной поддержки в трудные минуты жизненных ситуаций. Он выбрал для себя несложный на первый взгляд принцип: "Знай, умей, как можно больше, не кичись и будь попроще – и народ к тебе потянется". Он не требует - и вообще против - всяческого коленопреклонения, но оно само собой вокруг него, независимо от его желания, систематически-периодически образуется, проявляясь в широком диапазоне - от мелочей до жизнеобусловленных непредсказуемостей. Да, порой он грубоват (но никогда не доходит до унижения чужого человеческого достоинства: "всякая тварь божья, а тем более каждый человек – достойны уважения"), иногда вспыльчив, подчас раздражителен (но причину тому ищет не в окружающих, а только в себе: "никто не виноват, что левая нога у тебя слева, а мозги в голову спрятаны "). Да, он пропитан человеколюбием. Не просто пропитан, а пропитан насквозь, не выставляя это напоказ, а временами старательно пытаясь завуалировать данное качество. Именно поэтому к его мнению прислушиваются, его цитируют, его щадят и жалеют - не прямо и открыто, так косвенно и сокрыто, к нему готовы придти на помощь в любой момент, стоит только ему намекнуть об этой необходимости.
И всему этому сплаву человеческих преимуществ и пороков присвоено нелепое прозвище - Бацарт. Почему? Разгадка этого ребуса проста, как карандаш: слабость душевная - страсть послушать что-нибудь этакое из композиторов-классиков. Особыми фаворитами у него значились Иоганн Себастьян Бах и Вольфганг Амадей Моцарт. По правде сказать, беда заключилась в том, что Бацарт разглагольствовал об экспрессии и полифонии в творчестве двух мастодонтов благозвучия (слава Богу, читать-то он мог, вот и отыскал среди вороха макулатурного завала нужный для себя материал). На самом деле он слышал и знал лишь по одному произведению, принадлежащему перу каждого из двух поименованных музыкальных колоссов. По аналогии с таким понятием, как Театр одного актёра, его пристрастие можно назвать Клуб одного любителя двух произведений двух композиторов: детище И.С.Баха носило имя – "Токката для органа", а творение В.А.Моцарта – "Квартет". Небезынтересно будет узнать, что оба эти опуса написаны в одной и то же тональности "d-moll", что означает "ре минор". Данная информация вам необходима лишь только потому, что все песни Бацарт исполнял под гитарный аккомпанемент именно в этой тональности. В этом его заверил один знакомый профессиональный музыкант. Если кто-то спрашивал исполнителя, чем обусловлен его выбор – голосовыми возможностями или иной причиной, Бацарт, долго не раздумывая, отвечал:
- Потому что в этой тональности всего-навсего один знак альтерции – бемоль, а именно – си. Это положительно сказывается на мелизмах, - и тут же пояснял: - то есть на украшениях лейтмотива мелодическими оборотами: форшлагами, мордентами, группетто, арпеджиато. Надеюсь, что вы меня понимаете?
Музыкально необразованные вопрошатели (к каковым смело можно отнести и самого ответчика) мало что понимали, но одобрительно кивали. А Бацарт мысленно произносил: "Смелость города берёт".
Так почему же Бацарта прозвали Бацартом? Секрет, быть может, остался нераскрытым и по сей день, если бы не одно обстоятельство. В одно прекрасное время внимательнейшие наблюдатели из его окружения отметили факт: как только зазвучит любая классическая музыка, на вопрос об авторе-композиторе постоянно следовал ответ в различных интерпретациях, но в основном, то есть зачастую, на такой манер: "Я думаю, что это Бах, в лучшем случае – Мацарт (причём с акцентом на второй слог)". Иных вариантов от него и не слышалось. Отсюда и появилась странная, но умело смешанная аббревиатура "БаЦарт" (с акцентом на том же слоге – см. выше), превратившаяся в прозвище и прочно приклеившаяся к этой личности.
Обязательно следует заметить, что случилось сие событие в местах не столь отдалённых. Об этом прекрасно знал и помнил Монтон. И если бы он в текущий момент не был чрезвычайно занят невообразимо важным делом – поглощением спиртных напитков в процессе их обчественного распития, то мог поведать нам с вами об этом во всех подробностях. Но от автора-то книги ничего не скроешь, поэтому вам предлагается краткое изложение его первичного контакта с Бацартом в авторизированном переводе.
Всевышнему, видимо, было угодно устроить встречу двух одиночеств на одной из аллей городского парка, неподалёку от киоска, торгующего пивом в полулитровых пластиковых емкостях. Добрый и внимательный по своей натуре кандидат философских наук неожиданно (как это вечно и бывает) заметил неторопливо потягивавшего коричневую жидкость прямо из горлышка бутылки человека с глазами, подёрнутых тоскливой поволокой. Монтон не мог пройти мимо него и не предложить ему одну из двух мумифицированных рыбёшек.
- Может быть, это вас отвлечёт от грустных раздумин?
- Вряд ли, - прозвучало в ответ с каким-то оттенком обречённости. – Но отказывать хорошего человеку с детства не приучен. Располагайтесь – места нам хватит, - последовал кивок, приглашающий присоседиться на крашеной скамейке.
- Не люблю площади с их массовками, парадами и демонстрациями. Не по нутру мне переполненные залы и аудитории. Они отвлекают и мешают мыслительной процедуре. Как раз по этой причине мной давно облюбован этот уединённый уголок парка.
- Выходит, я вторгся в ваши владения? Извините, не знал. Случайно, тля буду.
- Ничего-ничего…
Они помолчали. А тем временем легкий алкогольный процент пива, лишенного консервантов, приступил к своим активным действиям по развязыванию языка.
- Вот позавчера, как говорится, "откинулся"…
- На зону пребывали? – перебивая, поинтересовался доцент.
- Именно там! – далее скрип зубами.
- Понимаю…
- Да что вы понимаете, а? Да всех я имел в виду! Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец. - Наконец-то проснулось, всколыхнулось, пришло или всплыло желание собеседования. – По сути дела, дурость это. Самая настоящая дуристика! От себя не уйдёшь, тля буду! Верно научал меня Гамовер. Хотел объехать целый свет и не объехал даже сотой его доли. А теперь - ни вола, ни села, ни кола, ни двора. Сижу себе со вздохами, ахами и охами. И кругом тыр-пыр, восемь дыр. Воистину поётся: "Вот лежу на пляжу я и млею, и здоровье своё не жалею. Сам же дров наломал, а вины не признал. Жизни две половинки не склею". Ну да ладно! Хватит ерунду молоть! Старики правильно молвят: "Заставь дурака Богу молиться – он и лоб себе расшибёт"…
Монтон интеллигентно отмалчивался, давая говорившему выплеснуть накопившиеся эмоции, и смаковал горьковатые глотки. И когда наконец наступила продолжительная тишина, он осторожно спросил:
- Стоит ли так переживать?
- Не так просто, милейший, не так просто… - Хрустнули пальцы, объединяясь в тугой кулак, от чего побелели костяшки. Тяжёлый вздох, следом за этим кисть расслабилась и безвольно повисла. – Я ведь не железный, тля буду… началось – а может быть, закончилось – с той самой поездки. Стоило ли ехать тогда – я не знаю. И никто не знает. Собственно говоря, мне было уже известно об этом – старухи врать не станут, изо дня в день видели своими глазами. Но она же сама настояла – поехали да поехали на дачу… И тачка не сразу завёлась, и мотор клапанами постукивал, и… Короче, выехали на трассу, за город… Торопится, думаю, некуда, держу скорость около шестидесяти. Рулю да поруливаю, как обычно. Минут от силы пять – семь проехали, она поворачивается ко мне:
- Дорогой, мы женаты без малого десять лет, но сегодня я решила сказать тебе, что очень хочу и даже требую развода.
Я ничего – сижу, молчу, баранку кручу, а сам себе думаю: "Завелась!". Только немного увеличил скорость до семидесяти километров.
- И я не хочу, чтобы ты меня отговаривал, это уже решено. Я сплю с твоим лучшим другом. И следует заметить, что он гораздо лучший любовник, чем ты.
Я – чок-чок, зубы на крючок и молчок. И опять автоматически увеличиваю скорость до восьмидесяти километров в час.
- Я забираю у тебя нашу квартиру.
Как я дожал газу – не помню, но уже гляжу – на спидометре девяносто.
- И, конечно же, детей.
Скорость выросла до ста километров в час.
- А также все наши деньги и… этот автомобиль.
Тут я стиснул зубы и без слов постепенно начинаю направлять пока что свою иномарку к опоре ближайшего моста на дороге.
- А тебе… что-нибудь нужно? – замудрённо спрашивает она.
- Нет, у меня есть всё, что нужно…
- И что же?
Буквально за секунду до того, как средство передвижения ударилось о бетонную стенку, я ей злорадно отвечаю (откуда столько злости взялось – сам до сих пор не пойму):
- Подушка безопасности, милая.
Знаете такую ГИБДДэшную поговорку: "Значительная часть ДТП, в смысле – дорожно-транспортных происшествий, происходит из-за того, что водитель недооценивает помеху справа. Особенно ту, которая рядом и не закрывает рот"? Я, рояль педальный, тоже не знал. Теперь знаю… Да что толку? в былом…
Рассказчик ненадолго замолчал, а затем продолжил:
- После похорон я запил. Сильно запил, сильно и откровенно, до тупости, до одури. Пил и всея, что попадало. Тля буду! Поверите – нет: был пьянее пьяной пьянки, пьянее пьяного вина. Превратил себя в самого настоящего алканавта, калдыря, бухарика. Это сейчас я человекообразный, а тогда – не приведи Господь меня встретить! Глаза как у монголоида, башка от постоянного отёка словно небритый шар, пальцем нажмёшь на лоб да щёки– ямки остаются, цвет кожи – десять художников две недели все тюбики перебирать будут. Одним словом, самый настоящий мордит. Или обострение мордоза. Родная шатия-братия узнавать перестала.
- Простите, не понял.
- У одного врача в лазарете на зоне узнал, что окончание "ит" в медицине означает острое, а "оз" – хроническое воспаление чего-либо. Например, острое воспаление сустава – артрит, а хроническое – артроз. Аналогично этому додумался, что мордит – это острое воспаление морды (лицо алкаша иначе и не назовёшь – таков типаж!), а мордоз – хроническое.
- Однако, научный подход.
- Не в том дело. Главное - ничего не помогло. А коли не можешь сделать чуда, хотя бы не чуди. Меня стало тяготить это, по сущности, автомобильное убийство больше и чаще. Язви его в глотку! Семь месяцев пролетело шементом. А перед глазами, будто вчера было. И тут я решился. Как там у Высоцкого: "Сколь веревочка не вейся, равно совьётся в плеть". Приговорил я себя на специальную кару – пошёл на грабёж. Да не с кондачка пошёл, а изощрённо, с выкрутасами, по-кулибински. До ниточки продумал. И воплотил-таки в жизнь, ядерная шишка! Так я обрёк себя на "сидку". Получил приличный срок, о мечтал. Сам себе снисхождения не давал. Оттрубил целиком, по полной программе. А вот сейчас сижу и посасываю пивко…
- Сами-то откуда будете?
- Где я был, там уж меня нет. И вряд ли буду… Вольный - как казах в степи, как птица в небе. Где присел на ветку, там и дом. Гол как сокол. Детям на глаза не хочу показываться. Помёр для них папенька. Я им оттуда на письма не отвечал. Finita, - как говорят итальянцы. Вот такая love story!
- Да…, - вздохнул Монтон.
- Извините, что пришлось резать по живому да без наркоза. Кореш мой по зоне – Гамовер – дело не в дело, любил повторять: "Где резка хлеба, там и мазка его маслом"… Наяна… Жену мою звали Наяной. Не Наина, как многие путались, а именно - Наяна. Симпотная баба была! О мёртвых либо хорошо, либо ничего. Так ведь? "Хороша была Нанюша – краше не было в селе".
- Что-то до боли знакомое, - прозвучала попытка перевода разговора на другую тему. – Откуда цитата?
- Не помню… Вернее, забыл…
- Вспомнится само…
- Это мне надо?.. Теперь…
- А вы знаете?.. Пойдёмте-ка ко мне в гости. Вы, поди, голодны? И я заодно повкушаю с вами. "Запомни, сын мой! Вослед за батькой Похом приходит батька Жор", – так глаголил мне один знакомый, бывший служитель культа. Похом он называл тягостное чувство похмелья, а Жором – страстное желание поесть. Этот расстрига у нас в общаге жил, когда по собственному настоятельному желанию митрополита решился-таки уйти после серии пьяных дебошей из-под сени религии, обрести второе высшее образование и стать высококвалифицированным агрономом. Кстати, невзирая на приверженность зелёному змию, он добился своего. У него было два любимых выражения: "При постоянном повторении не теряет смысл только мат" и "Наибольшим спросом изо всей печатной продукции до сих пор пользуются деньги". Ну да Бог с ним, с земельным спецом! А вот с батькой Жором действительно трудно совладать. Верно? Приглашаю без всякой задней мысли. Посидим, пообщаемся, поговорим. Глядишь, может, и я Вам чем помогу. У Вас до сих пор превалирует потребность выговориться. Поверьте мне как человеку, всерьёз изучавшему психологию. Ну так – как?
- А почему бы и не пойти? Спешить некуда – горизонты светлы…
Так они и порешили. Прихватив кое-что съестного и питейного по пути, они оказались в квартире. И при водке обсудили. Далеко за полночь обе комнаты наполнились храпами: спальня – бацартовским, зал – монтоновским. Начало Обчеству человеков состоялось. Однажды пообещав, Монтон держал своё мужское слово – об истории, доверенной ему, он никому и никогда не рассказывал. Бацарт также не любил на эту тему распространяться. Она стала их маленькой тайной…
[Автор книги так увлёкся делами минувших лет и думал, что антракт уже завершился. Ан-нет, не тут-то было! Не будем торопить события. Попробую рассказать кое-чего интересненькое - любопытненькое. О том, что принёсло следующее утро, то есть утро очередного дня, после встречи наших героев].
Очнувшись от яркого света, Бацарт вытер правую влажную от слюней щёку, попытался оценить окружающую его обстановку с трезвых позиций. Последнее не удалось из-за отсутствия оных возможностей. Тогда он зачем-то мысленно пересчитал матрасы в углах комнаты, приплюсовал один, на котором он почивал, и, стараясь не шуметь, с трудом перевёл верхнюю половину туловища в близко к вертикальному положение с опорой на вытянутые назад руки. Смена положения не дало ожидаемого результата. Бацарт осторожно повертел головой, но так и не осознал, где он находится. В голове умещалась только одна вопросительная мысль, гудевшая как трансформатор, - "как я сюда попал?" А вокруг тишина, только храп доносился из зала.
Мало ли – много ли времени прошло, но тело всё-таки увертикалилось. И не только увертикалилось, но переместилось в пространстве и застыло возле мебельной стенки в зале. Зрительные анализаторы проинформировали сквозь напряжённый внутричерепной гуд о том, что на диване спиной к исследователю возлежит на правом боку тело живого человека. Звуковые колебания, исходившие от лежачего объекта, суммировавшись, достигли слухового аппарата одиночного, вертикально стоящего локатора, внешне схожего с разгоризонталившимся объектом. Полученные суммы были импульсивно переданы в главный центр, находящийся в черепной коробке (ввиду отсутствия наличия мыслей в отёчном веществе мозга наименование "коробка" оказалось правомочным). По обратной связи несколько замедленно, но же поступили сведения о том, что, судя по периодически возникающим постанываниям, приближается миг пробуждения и бодрствования данного организма.
Бацарт решил не дожидаться этого неизвестно что сулящего старта и, прихватив с полки два нарядных и солидных тома иностранного полиграфического исполнения с философскими трудами великого Монтеня, две хрустальные салатницы (тогда они имелись в наличии) и огляделся вокруг в поисках более ценных объектов. Не найдя таковых, он засунул перечисленное в жесткий аляповатый пластиковый пакет, который издал резкий трудноописуемый звук.
И тут случилось чудо: от этого противно громкого звукоизвержения голова диванного объекта развернулась анфасом к застывшему в картинной позе Бацарту, а тот в свою очередь моментально восстановил в памяти все события прошедшего дня. При этом возник светлый образ старожила – организатора и вдохновителя питейных побед, гостеприимного хозяина квартиры, которую приглашённый сразу почему-то обозначил как фешенебельный притон. Стрессовая реакция в виде мощного пережитого испуга, вне всякого сомнения, оказала для Бацарта неоценимую помощь – он даже вспомнил прозвище, на которое откликается этот самый, внешне изменившийся под влиянием побочных действий кристально чистого алкоголя ответственный квартиросъёмщик.
Монтон интуитивно почувствовал, что прихваченное в пакете было заимствовано не ради низменных грабительских целей, а во имя достойного выхода из синдромального похмелья. Дрожь в голосе и во всём теле, умеренно выраженный мордит, стойкое красноглазие, наличие нистагмоида при крайних отведениях глазных яблок, повышенная потливость, несосредоточенность в области мышлении (Бацарт, что-то мямля несуразное, пытался повесить лапшу на уши, но никак не находил достаточно объективной причины для спешного пакетособирательства) – это подтверждало правильность установленного диагноза.
Выход из создавшейся ситуации обозначился неожиданно просто. К моменту его рождения доцент тоже уже стоял на своих двоих, а напротив него в поту топтался вчерашний гость. Кто видел синхронные прыжки на батуте, синхронное погружение в глубокие воды бассейна и другие синхронные действия спортсменов, тот, по-видимому, догадался - к чему ведёт автор книги. Бывает же такое - и это трудно представить, но как будто по команде свыше кисти левых рук нырнули в густую темноту брючных карманов и, не пробыв там долго, видимо, от страха, вырвались на свет с зажатыми между пальцами денежными купюрами. Ускоренное объединение, стремительный пересчёт наличности, мгновенная смекалка – и вот официальный итог: на пару бутылок пивка "для рывка" хватит, а там как судьба подскажет. Сорванные со своих насиженных (или настоянных?) мест книги и салатницы вернулись туда, откуда были взяты.
Забегая вперёд, сообщу, что судьба оказалась и на этот раз благосклонна: приход Мадам Ого и Алика, бурное знакомство, расторопность Алика завершились успешными родами двух "пузырей" водки, трёхсотграммовым кулёчком кильки и буханки чёрного хлеба.
Когда все присутствующие приземлились за столом, Монтон как ни в не бывало торжественно представил:
- Уважаемые господа и, всенеприменейше, милая дама! Прошу любить и жаловать моего друга, жаждущего подобно нам с вами общения, дружбы и спиртосодержащих напитков. Он пострадал за то, что раньше называлось "недостойное советского человека поведение". Но время не только калечит, но и лечит. И вот он - лишённый бумажных пут дурократизма, он - устоявший перед натиском профанаций и всяческих инсинуаций, он с нами. Так протяните же ему навстречу дружеские руки и скорее плесните в его стакан квинтэссенцию жизни! А я затыкаю свой фонтан.
Напоминаю, что это был день второй после встречи, который можно твёрдо обозначить в истории Обчества человеков - Днём его провозглашения. Были и стол, и президиум, и основной доклад (от Монтона), и дополнение (от Бацарта), и вопросы из зала (от Мадам Ого и от Алика), и обсуждение статуса членов организации, и открытое голосование, и единогласное принятие решение. А самое-самое главное – был абсолютный стопроцентный кворум.
Секундочку… Не надо дёргаться! Антракт приближается к финалу. В оставшееся время готов к пресс-конференции по схеме "вопрос из зала – ответ со стула". При вашем-то воображении представить обстановку, в которой многочисленные корреспонденты и журналистки прессингуют одного человека, - запросто, просто раз плюнуть. Итак, я пытаюсь ответить на все виртуальные вопросы. Начали?.. Начали!
- Вопрос понятен. Отвечаю: Президентом Обчества человеков утвердили Монтона.
- Нет. Вы ошиблись. Его правой рукой выбрали Мадам Ого. Именно потому что они зачастую находились рядом. Сожительство здесь совершенно не причём. Хотя как знать…
- Вопрос понял – отвечаю по поводу взносов. Вступительный и последующие – неважно: регулярный или нет – взносы вносились и вносятся непосредственно членами, членихами, знакомыми и незнакомыми гостями и по мере их появления, а также по мере проявления жажды алкогольного генеза, или – если хотите - этиологии. Я не давю вас специальной терминологией?.. Нет? Тогда продолжаю. Эквивалент взноса – бутылка водки, кусманчик хлеба плюс хвост селёдки. Насчёт последних двух составляющих – возможность вариантов не исключается, остальное – незыблемо.
- Поступила записка. Автор не подписал. Стало быть, решил остаться анонимом. И, несмотря на то, что действующими законодательными актами не предусмотрено рассмотрение анонимных посланий, постараюсь же ответить на изложенный вопрос. И ничего здесь такого криминального нет. Ведь посудите сами: анонимки писали, пишут и будут писать (народ такой потому что, а каждой большой семье всегда отыщется урод). Вправе не реагировать? Вправе! Тогда ответьте мне вы: почему же при получении анонимного сообщения или анонимной информации создаются на высоком уровне комиссии по проверке фактов, при этом отвлекая массу людей от их производственных процессов? Да, статистика утверждает, что в пределах 3-4 процентах часть информации (заметьте – часть, а не вся!) подтверждается. В этих случаях принимается решение. И чаще всего, как показывает пагубная практика, - наказательное. Даже когда адресанту не надо официально отвечать – ни письменно, ни устно. А что остальные 96-97 процента? Сведения о факте не подтвердились, полный ажур и абажур. Но карающий меч-то уже занесён. Полдела сделано. Но непривычно доселе мягко опустить его и уместить в ножны. Берётся драный веник и подымается пыль. Находят соринку, абсолютно интактную по отношению к информации, - и вот оно, будьте любезны, указание, взыскание и (не надо юродствовать!) наказание.
- Нет-нет, вы совершенно правы - хвалить мы не научились. Звания?.. В армии и на флоте присвоение звания имеет очерёдность. А… Вы о почётных званиях – заслуженный, народный? Так бы и сказали. Нет, здесь очерёдности нету. Здесь по нынешним временам воля случая. Или (правильно подсказывает товарищ) личная активность всеми доступными методами и способами. Стоп! Позволю ответственно заявить - я не говорил "недоступными". Хотя слышал о них. Боюсь ошибиться, но, по-моему, читал об этом в вашей газете с почему-то пожелтевшими страницами. А, понял – дизайн художника. Ну-ну…
- Что?.. А я разве не ответил?.. И даже не прочитал?.. Читаем: "По поводу личности Бацарта. Он оказывается настоящий убийца, а вы несколькими абзацами выше пишете, что якобы с ног до головы он "пропитан человеколюбием". Как же вас, Матрёна-мать, извините нам понять? Киллер – филантроп?" Подписи нет – ни здесь, ни на обороте. А вопрос?.. Вопрос, конечно, интересный. И на его надо отвечать, чтобы все поняли, чтоб до каждого дошло. Своеобразное дополнительное разъяснение литературного образа. Рамки моего повествования не позволяют постранично и построчечно изучить автобиографию героя. Вам остаётся только верить (или не верить – на ваше усмотрение) тому, что Бацарт – настоящий филантроп. Но в момент, предшествующий роковому ДТП, в возникло и бурными темпами развилось апогейное состояние аффекта под воздействием психотравмирующего фактора, в роли которого выступала его жена Наяна. Не выступала бы - и не довыступалась бы до печального исхода. Это не мнение, это мнение моих критиков. Но не это - тема нашего обсуждения или осуждения. Раскаяние Бацарта было мучительное. Теперь последует акцент: его чувство вселенческого человеколюбия восстановилось на зоне в результате умственного самозакапывания и самовыкапывания. На этом мажорном аккорде с оптимистическими звуками завершаю пресс-конференцию. Так как время антракта наконец-то завершилось. Я слышу глас – то глас Бацарта раздаётся в тех же монтоновских декорациях…
- Последний раз рассказываю. "Стук в дверь. "Кто там?" - "Дед Мороз". - "А не врёшь?" - "Век воли не видать!"
- Теперь понял!
- Внимательнее слушать надо, Алик, а не варежку разевать.
- Монтон, ты слышал, что в связи с успешным празднованием Дня единения в Думу поступил проект новых праздников: Куликовской битвы, Крещения Руси, основания Москвы Лужковым, образования скифского государства, переход из варяг в греки, появления первого питекантропа на Руси.
- Слыхал. А ты сам-то слыхал, что Москва объединяется с Московской областью.
- Да ты что! Ну и что?
- Как что? Автоматически Тверская, Ярославская, Владимирская, Рязанская, Тульская, Калужская и Смоленская области становятся Ближним Подмосковьем.
- Хватит вам! О политике да о политике. Объявляю рекламную паузу: "У вас сухая кожа, жирные волосы, кривые ноги? Не отчаивайтесь! Бутылка водки, подаренная вашему мужу, вернёт вам былую свежесть и красоту…"
- Наша реклама лучше: "Печень полностью выводит алкоголь за одни сутки. Поэтому пить приходится каждый день. А почему бы и нет?!"
- Громадяне, слухай сюды! Вчера у пивного ларька один мужик рассказал: "Если женщины, глядя на вас, начинают прыгать, визжать и вообще всячески сходить с ума, не спешите этим гордиться, возможно, вы всего-навсего мышонок".
- А лично я вам так скажу, - прервала поток рекламы Мадам ОГО: - Хорошо, если над вами постоянно смеются, это значит, что вы приносите людям радость. По этому поводу приглашаю пройти в салон и занять свои места согласно купленных билетов.
[Пока совершаются перемещения в квартире, хочу вернуться к тому, что меня, как автора, тревожит. Давайте разберёмся вместе. Есть Общество, или как в данном случае Обчество. Так?.. Так! Стало быть, оно состоит и людей, которые организовали и состоят в нём. Так?.. Так! Как называется каждый из них? Член Обчества? Почему? Отдельные личности предлагают исходить из того, что каждый участник платит членские взносы. Согласно, но не совсем. На мой взгляд (да и только на мой), несуразно звучит выражение по отношению к женщинам. Например: "Иванова (или Петрова, или Сидорова) является членом Общества (Клуба и др., и пр.)". Или же: "Знакомьтесь, Финтифлюшкина - член Союза писателей". Какая-то, извините за выражение, мускулинизация происходит. Омужествление женщин… Кто-то заметит, что, мол, ничего такого здесь нет: ведь в течение 70-ти лет живуче было обращение к представительницам прекрасного пола, типа - "Товарищ Попрыгунчикова!" Даже на сьездах и формах говорили: "Слово предоставляется товарищу Красавцевой Елене Дормидонтовне!" Согласно правилам языка: если товарищ – он, то она – товарка. Или не так? Если я не прав, то пусть меня старшие товарищи поправят. Чем же заменить эту несуразность? Лично я не знаю. Не кружочками же их называть, в конце концов. Поэтому я, когда пишу о Мадам ОГО, испытываю опредёленные затруднения. же в разные годы кем только не называли – и октябрёнком, и членом пионерской организации, и членом комсомола, и членом профсоюза, и членом журналистского корпуса (и такое бывало). На этот раз я назвал членихой. Хотя чувствую спинным мозгом, что это неправильно, но поделать ничего не могу. А ты, дорогой и любимый читатель, как думаешь? Для ответа предоставляется время досуга. Мы же сейчас вернёмся в Обчество человеков, перепрыгнув через эту квадратную скобку].
Только расселись по местам, Бацарт обратился к благородному Обчеству:
- Хватит ерунду городить. Врут друг другу - и все довольны. Вроде бы как что-то умное сказали. Слушайте сюда, дурообломы, что я вам говорить буду. Вы ж ведь ничего не знаете! Только ля-ля – полрубля. Не так это делается и не то. Вот был такой жизненный казус. Припомните советские времена. Вернулась с ночного дежурства жена. Разделась – переоделась, то–сё – пятое-десятое, как у женщин положено. Заходит в спальню, глядь на кровать, а там муженёк мирно спит, как ребёнок - в обнимку с подушкой. Она - шасть в постель, а под подушкой - женские трусы. Пригляделась (можа, сама забыла?), а нет! Трусы на два размера меньше. Стало быть, чужые. Сами понимаете – мировой скандал, заявление на пяти листах! Срочнее срочного собрался Партком Месткомыч. И ну клеймить, и ну ругать мужика, а в конце разбирательства ему задают вопрос: "Ну, ты что-нибудь для себя-то понял?" - и тот выдает: "Понял! Когда следующий раз приведу или сама придёт, трусы на одной ноге оставлять буду!"
- А ты смеёшься? Мужики у нас сообразительные, изобретательные, но главное - находчивые. На голову, а то и на две выше КВНщиков. Сосед по лестничной площадке недавно поздно ночью припорол, только ключ в двери с третьей попытки вставил. Бац! – дверь нараспашку, на пороге супружница со скалкой в руках. Слышу орёт: "Я тебе уже тысячу раз говорила, чтобы ты выпивал не больше двух кружек пива и возвращался домой не позже десяти часов вечера". А он в ответ – спокойненко так: "Ты правда так говорила? Значит, я опять перепутал". Я прям у двери пластом лёг. Ведь надо же такое надумать!
- Эвридика! Ты что – дремлешь опять? Пора, красавица, проснись!
- Отстань, дай отдохнуть, я сегодня с ночной смены.
- Я ведь не так просто. У меня к тебе вопрос серьёзный. Почему ты так редко в блондинку красишься.
- Какое твоё дело?
- Не скажи – самое прямое. Ведь несмотря ни на что, у блондинок есть одно важное преимущество. И все знают какое.
- Главное: сам сказал - и сам смеется. Смешно дураку, что рот на боку. Доволен? Более дурацких вопросов нет, надеюсь?
- И не надейся – есть. Объясни, почему, отвечая на вопрос социолога "Какое мгновение вы бы хотели остановить?", семьдесят процентов наших женщин густо краснеют?
- Потому что на аиста надейся, но сам не плошай.
- Дайте мне микроскоп, пока не вижу логики. Богатых бездельников можно понять, но попробуйте понять бедных!
- Поскольку ваши мнения обратно пропорциональны, как Арктика и Антарктика, предлагаю прекратить ненужные прения и…
Мадам Ого потянулась за кусок хлеба, задела нечаянно ложку. И та вмиг оказалась на полу. Алик – собиратель народных примет и прочих предрассудков воспользовался моментом и напомнил:
- Если на пол упала ложка, придёт гость. Если ложка была для обуви – гость придёт пьяный, как сапожник.
Гость не заставил себя ждать. И вообще Васёк-красный глазок сам по себе уникален: то его нет, нет и нет – долго нет, то на тебе – явился-не запылился. Бух на стол столько всего, что никто и не вспомнил, что на Тихвинскую ягоды поспевают, на Самсона-сеногноя сено загнаивается. Правда, кое-кто заметил, что на Самсона дождя не было, сушь стояла. Стало быть, не будет до бабьего лета мокро.
На четвёртый день пребывания среди Обчества человеков Васёк, продравши утром глаза и пересчитав лежащих и сидящих, вдруг спросил:
- Радик давно приходил? У меня к нему предложение есть.
- Оставь при себе предложения. Радик с июня совсем не ходит.
- А что так? Почему?
- Потому что помёр наш Радик. И тут…, - Монтон протёр очи, но не стал их надевать, а снова положил их на полку.
- Да вы -"Вчера два наркомана не поделили дозу. В результате один убит, другой умер от передозировки". Вот такой грустный анекдот, - задумчиво заключил Бацарт.
- Не понял! Его что – того?
- Да не того! Анекдот такой попался. А Радик допотенцировался. Сколько раз ему талдычили, а ему – как об стенку горох. Так-то, Васёк…
– Как же он, миленький, умирал? – Мадам ОГО смотрела на Монтона наполненными слезами глазами.
- Как-как?! С чувством неудовлетворения в связи с тем, что так и не смог в этой жизни поинтимничать с тобой. Эвридика, не задавай глупых вопросов. Этого никто не знает.
- А ведь завтра у него был бы день рождения, - напомнила Мадам Ого. – Враз на Петров день приходится. Не дотянул бедняга. Сколько бы ему сравнялось?
- Какая теперь разница?
- А на Петров день обычно гожо бывает: солнышко играет; зарница хлеб зорит. С Петрова дня красное лето да зелёный покос начинаются.
- Еще говорят, что соловей поёт, и кукушка кукует до Петрова дня.
- Допелся наш соловей-соловушка…
Сегодняшние поминки безвременно усопшего сменились завтрашним потенциальным днём рождения. И потом были великие и малые поводы, чтоб обмыть да забыть. Был бы хмель, а головы найдутся. И каруселилась пьяная карусель вплоть Андрея-сенокосца, когда "озими в наливах доходят, батюшка-овёс до половины дорос, а греча только на всходе. В огородах гряды копают, вырывают корневые овощи".
Ну что я могу поделать, дорогой читатель, если на этот год в обиталище Обчества человеков, кроме многократно цитируемого месяцеслова, других календарей не было? Потерпите уж, - ведь недолго совсем терпеть осталось. Как-никак, худо ли – бедно ли, кругло – квадратно ли, мягко ли – жёстко ли, а полгода с гаком уже прожито. До конечика года, конечно же, не рукой подать, а пять с половиной рук подать. А там - даст Бог - где-нибудь да раздобудется иной-какой календарь. Сами подумайте да осознайте, хоть на пьяную, хоть на трезвую голову, хоть на голову с бодуна: неужто деньги на какие-то безделушки тратить, когда на водку с закуской не всегда хватает? Странные вы всё-таки люди, понимать надо - что почём, кто с пруточком, кто с мечом!
Про три последующие дня могу сообщить, что алгоритм бытия, невзирая на жару, не изменялся. Обчество с утра рассасывалось незнамо в каких направлениях, где-то обреталось, суматошилось, возилось, колготилось, суетилось, шебутилось и мытарилось, а к вечеру, как по расписанию, ссасывалось в единое целое в одном, но пламенном желании, с обострённым чувством неутолимой жажды присасывалось к краешкам, горлышкам и прочим дудулькам, насасывалось да нахлёбывалось, чтобы, насытившись и пресытившись, подобно пиявкам-вопиялицам отпасть, рассыпаться по матрасам словно горошины по углам да по щелям, забыться нелёгким урывочно-прерывочным сном, наполненным триллерными сюжетами, а утром вновь погнать себя по горизонтальному кругу, нисколько не сомневаясь в своём движении якобы по спирали вверх.
А когда наступил понедельник, то есть когда пришло время отдыха для работников из бригад "наподхвате", которые, как известно и как правило, имеют дополнительную работу на ярмарочных мероприятиях, наши накануне измученные трудами праведными и утомлённые солнцем завсегдатаи, отоспавшись, отплевавшись да отхаркавшись, собрались ближе к вечеру, после кратковременного летнего дождичка, принёсшего долгожданное облегчение.
По всеобщему уговору нынешний вечер был пивным. "И никакой спирто-водочной самодеятельности, даже вина – ни-ни", - строго предупредил Бацарт. Сказано – сделано (зато пива было припасено и принесено – трудно сказать точно, но число получилось нехилое).
- Делу – время, потехе – пространство, - Монтон, устав от полумолчаливого начала, наполненного активным бульканием и громким глотанием слабоалкогольного напитка, решил вывести собравшихся на тропу общения.
- Говори, Монтоша, говори, - подзадорила его Мадам Ого. – Если ты заикнулся, значит, что-то есть сказать. Поэтому флаг тебе в руки, песня тебе в зубы. Но ежели то – нравоучения, сократи их до минимального минимума.
- Жара – противница науки. Равно как и голод. Вспомните хотя пословицу: "Пустое брюхо к науке глухо". Но не пословицы и поговорки тема моего обращения к вам. Вот, - откуда вдруг появился лист школьной тетради в руках оратора до сих пор загадка, - вот новый перл нашего поэта Кеши.
- А где он сам?
- Не могу сказать, потому что сам не знаю. Обнаружил сие письмо в почтовом ящике сегодня утром. И без конверта. Как это не от Кеши? Смотри: сверху Монтону и всем, далее Кешин почерк, на обороте его подпись. Дата, правда, не указана. Сомнений нет, что от него написанная им бумага. Так давайте все вместе вчитаемся и ощутим весь поэтический интим. Нет, это я сам сочинил по ходу дела. А вот что пишет наш поэт:
Что бизнесом больна Россия,
То в том особой нет беды.
И крутят бабки дармовые
Директора и постовые,
И фраера смутно'й воды.
Но философская дилемма
Над нашей Родиной горит!
Услышишь: "То твои проблемы".
Не русский это говорит.
А если ты услышишь:
Бизнес! А личного тут ни шиша.
Мол, ничего тут не попишешь,
Любую кабалу подпишешь,
А сам, оставшись без гроша,
В родную лютую погоду
Палим единственным огнём:
Недаром огненную воду
По кухням мы с друзьями пьём.
И постулат англо-саксонский,
Что жизнь и бизнес разделил,
Народ бразильский и японский,
Наверно, мало удавил.
Но средне-русская равнина
Устроена совсем не так:
Коль бьёшь за бизнес без причины,
И мнишь, что старый дурак,
Не знаешь ты российских весей.
И коль коснётся нас беда,
Чем русский бизнес обеспечен?
Да тем, что личен он всегда!
- Чувствуется рука философа. Монтон, он у тебя уже в списке учеников или нет?
- Это по поводу "дилеммы"?
- Да-да.
- Поэт всегда философичен изначально. Тут нет моих стараний. Но с большим удовольствием зачислил его в свои ученики.
- Бизнес… У одних дело само плывёт в руки, а у других ходит по рукам, как последняя шмара, - задумчиво посетовал Бацарт. – А к женщинам, как известно, нужен подход с лаской.
- А лучше – с норкой или с соболем! – добавила с улыбкой Мадам Ого.
- С собакой или с кошкой не желаете?
- Алик, не опошляй высокое.
- Как прикажете, мадам!
- Ну-ка, мальчики и девочка, давай вспомним детство золотое, - предложил вдруг Светляк, которому недоела тема разговора.
- Крыша поехала? В детство ударился?
- И не поэтому! Иногда бывают такие минуты в жизни, когда хочется уйти от действительности, от заумности, от чопорности. Мне одна детская песенка понравилась:
Губы бантиком, брови домиком,
Похож на маленького сонного гномика.
На сто тысяч "почему"…
Объясните, мамы-папы, почему!
- Это не детская песенка?
- Как это?
- Это утренний репортаж из медвытрезвителя.
- Ну, ты сказал!
- Ну, ты спросил!
- О! Я тоже вспомнил! У нас в школе литературный вечер Полина Сергеевна – училка по русскому языку и литературе – организовала. Короче, получился вечер вопросов и ответов, за правильный ответ жетон из цветного картона давали, а в конце, как сейчас помню, тот, у кого больше всего жетонов, получил от училки "Толковый словарь живого великорусского языка Даля В.И." Тогда эта книга в страшенном дефиците была. А Полина, когда в Москву ездила на то ли слёт, то ли съезд, то ли семинар, и где-то около книжного магазина с рук купила новый словарь. А старый словарь, который у был, решила на вечере подарить. Ну, как старый? Книга как новенькая, а год издания давнишний. У Полины Сергеевны библиотека была ого-го какая! И следила она за ней, как конюх за лошадью. Словарь – самому-самому, а остальным активистом – книжки попроще и потоньше.
- Ну и где, ваша светлость, тот словарь?
- Продал, - автоматически сознался Светляк, мгновенно понял, что проговорился, и густо покраснел, лысина его моментально покрылась капельками пота.
- Жаль, что не сохранил, - покачал головой доцент. – Ну да ладно, Бог с ним – со словарём. Ты припомни, что там за вопросы были.
- Вопросов было много, но запомнил я только четыре.
- Ну-ка – ну-ка! – в глазах Васька Цедилы заблестели искорки азарта.
- В каком популярном произведении на героя три раза совершают покушение и только на четвертый раз он погибает?
- "Граф Монте Кристо" Дюма?.. Нет, там герой не погибает… "Овод" Войнич?.. Герой погибает, но покушений не было.
- Может быть, это кто-то из "Войны и мира" Льва Толстого?
- Ну и сказанул! бы "Анну Каренину" вспомнил. Скорее всего, это Достоевский "Преступление и наказание".
- А вот и нетушки! – Светляк улыбался по-детски. – Это "Ко-ло-бок".
- Нормальный расклад получился…
- А теперь назовите имя легендарной русской женщины, впервые поднявшейся на аппарате тяжелее воздуха?
- На самолёте, что ли? Первым авиатором у нас в России был мужик, вот фамилию его запамятовал.
- И опять мимо кассы. Аппарат тяжелее воздуха – ступа, а легендарная женщина - Баба Яга. Понял? А на каком принципе было основано движение ступы Бабы Яги?
- На летательном.
- И мы тогда так думали. Часто ведь повторяли, что Баба Яга на ступе прилетела. А оказывается – фигушки. У Пушкина как написано? Не помнишь? А там конкретно указано: "Там ступа с Бабою Ягой… идёт-бредёт сама собой". Вопрос?
- Давай.
- Какой магазин в нашем городе стоит на пересечении меридиана и параллели?
- Это очень просто. Это чистая моя любимая география. Ответ такой. Каждый или любой магазин, потому что любая точка на земном шаре находится на пересечении меридиана и параллели.
- Бацарт, ты много повидал за свою жизнь. А вот скажи мне, кто самый нечестный человек, самый гнусный провокатор? – лукаво осклабился Светляк.
- Он – не один. Таких превеликое множество. И в большинстве своём – политики: обещают короба, а на деле – ни хрена! А ещё…
- Вот и ошибаешься, - перебил его вопрошавший. – Есть только один выдающийся провокатор.
- Кто такой? – удивленно взлетели брови.
- Композитор Мендельсон.
- Почему это он – провокатор?
- Для миллионов людей он в свою бытность написал "Свадебный марш", а сам всю жизнь прожил холостяком, - довольно захихикал Светляк. – А ты говоришь, что ты в музыке разбираешься!
- Пюпитр тебе в зоб, - обиженно рыкнул Бацарт. – Я тебе, доминантсептаккорд, покажу! Так смодулирую - до самой коды запомнишь!
- Уймись! Да ты уймись тоска бемольная! Не надо обижаться на правду, как и на истину в стакане. Бодрее и добрее будь! И люд к тебе понравится. То бишь я хотел сказать,- потянется, - успокоительно вещал Монтон.
- Хотите я вам поведаю одну поэтическую быль. Полина Сергеевна нам рассказала, когда собирались в литературном кружке.
- О, ваша светлость, ты даже в кружок посещал?
- А то нет! Мне ведь прочили большое литературное будущее. Знаешь какие я писал сочинения? На городской Олимпиаде первые места занимал. Все думали, что в какой-нибудь литературный институт после школы поступлю.
- Пробовал поступить?
- Не-а! У меня другие планы были. Собирался в археологи пойти. Но на вступительных экзаменах оказалась кишка тонка. Ну что хочешь, Москва всё-таки. Таких соискателей - уйма и маленькая тележка. Не засудьбилось! Короче, закроем тему.
- Согласен. Трави быль, коль заикнулся.
- Пушкин, который Александр Сергеевич, любил бывать у графьёв Орловых. Однажды как-то приходит в гости. Граф Орлов лежит на диване, его дети рядом играют. Граф и говорит: "Саша, скажи что-нибудь экспромтом!"
Пушкин секунду поразмышлял и выдаёт: "Детина полумный на диване". Ну, граф, естественно в позу: "Ты что себе позволяешь?" А Пушкин ему: "Вы меня, наверное, неправильно поняли. Я говорю: "Дети на полу, умный на диване".
- Вывернулся, стало быть?
Тем временем Монтон покопался в своих бумагах и извлёк папку:
- О, други мои! Нашлась всё-таки папочка-то. Цены ей нет. Это когда я в студенчестве кувыркался, собирал анекдоты да юморные высказывания. Мысль вынашивал одну. Думал со временем диссертацию написать о фольклоре на их основе. Но не довелось… Есть желание послушать?
- Всё равно делать нечего, а пива есть. Давай поржём вместе!
- Они у меня все вперемежку. Я бы со временем систематизировал их. Глядишь, что-нибудь стоящее и получилось бы.
- Лопал бы меньше – получилось бы.
- Как там у Высоцкого: "Посмотрел бы товарищ на себя со стороны". Критиковать каждый может, а что касается лично его…
- Чи-тай, одночлен третей степени! – категорично оборвал Бацарт.
- Ладно-ладно, - и кандидат филологических наук приступил к громкой читке:
"Чтобы сохранить мир в семье, необходимо терпение, любовь, понимание и по крайней мере два телевизора";
"Делать гадости также утомительно, как и делать добро, но в первом случае моральное удовлетворение гораздо сильнее";
"Рецепт карьерного роста в России прост: карьера мужчины зависит от того, кто с кем пьёт, карьера женщины – кто с кем спит. Проблема в том, что выпить с нужным человеком гораздо трудней, чем переспать!";
"Адвокат из штата Мичиган Джон Ричардс подал в суд иск на своих родителей. Он обвиняет отца и мать в том, что при зачатии и последующем рождении не был предупрежден, что жизнь приводит к появлению морщин, ухудшению зрения, выпадению волос и в конечном итоге к летальному исходу. Сумма иска уточняется";
"Умный мужчина старается не давать женщине поводов для обид. Умной женщине, чтобы обидеться, поводы и не нужны";
"Идёт Иван-Царевич по лесу, зацепился за корягу и прямо рожей падает в коровью лепёшку. Встаёт и говорит:
- Фууу… Слава Богу!!! Чуть не наступил…";
"Подпись под фотографией: "Слева направо. Сидят: Саша Турецкий (5 лет), Осик Одесский (4 года), Миша Лабуда (3 года строгого режима). Стоят: конвоиры";
"Раньше презерватив стоил три копейки. А пирожок с повидлом – пять. Это ж как на восемь копеек погулять можно было!";
"Однажды в чукотском селении родился умный мальчик. Его с позором выгнали. Так появились японцы";
"Примета: тот, кто храпит, засыпает первым";
"Бывает так, что есть над чем подумать, а нечем".
- Могу пополнить твою коллекцию. Записывать будешь? Я на всю жизнь запомнил эти выражения моего кореша Гамовера.
- Ну-ка – ну-ка! Цитируй, а потом решу - стоит ли их записывать или нет.
- Хозяин – барин. Слушай внимательно.
- Если я слушаю, то только внимательно.
- Ну – ну! Итак: "Редкие птицы долетят до середины Днепра, мало сала ели";
"Готовь санки летом, а велик зимой";
"Кто первым встал, того и тапки";
"Меня постоянно преследуют умные мысли. Но я быстрей их!";
"Кто сказал, что женщины не умеют хранить секреты? Попробуйте вспомнить хотя бы один случай, когда жена призналась, что она делает с вашей зарплатой" и последнее:
"Пожалуй, нет ничего более раздражающего, чем чей-то хороший пример". Ну как?
- Пойдёт – пойдёт. А вот здесь, други мои, подборка студенческого фольклора. Читать?
- Ты сначала горло пивком промочи и потом начни.
- Дельное предложение, - Монтон одним махом хватанул из горлышка как минимум двухстаканный объем благодатной жидкости, вытёр рот рукавом и приступил:
=Страшные времена: студенты не хотят ни учиться, ни жениться.
==Однодневная песня, но зато о вечной любви.
=Когда совсем ничего не знаешь, есть о подумать.
==Интересно, что дают одному битому за двух небитых?
=В институте красоты она не пропускала ни одного занятия.
==На мелочи жизни, увы, уходит весь заработок.
=Многократно повторенная ошибка и есть истина, проверенная жизнью.
==Быть человеком и быть своим человеком – задачи совершенно разные.
=Когда переполняется чаша терпения, надо приобрести ведро.
==Лучше страшный конец, чем бесконечный страх.
=Все люди так или иначе умные: вопрос только – так или иначе.
==Если экзамен – праздник, то что тогда переэкзаменовка?
=Приятно чувствовать себя человеком, когда вокруг все работают как звери.
==Из книг можно выбрать самое важное, но до того их необходимо прочесть.
=Чтобы успеть туда, куда торопишься, необходимо остановиться и подумать.
==Чем учёные отличаются от поэтов? Учёные теми же словами говорят о новых вещах, а поэты – новыми словами о старых вещах…
=Сейчас диссертации чаще надо защищать.
==Никто не знает столько, сколько не знаю я!
=Одна голова не только хорошо, но и вполне достаточно.
==Честность – то, когда хочешь сказать одно, а говоришь правду.
=Бригада работала без дураков – дураки не работали.
==Если идея не помещается в голове, значит, не в ту голову попала.
=Задача с одним неизвестным: выйти замуж.
==Немного стоят люди, если судить по их зарплате.
=Если мужчина упрямый, он всегда добьётся того, что хочет его жена.
==Если чувствуешь себя дураком, скорее всего это так и есть.
=Всё время хочется сказать правду – нервы ни к чёрту!
==Любите соседей – источник знаний и сплетен!
=Одиночество – это когда есть много друзей, а хочется побыть одному.
=Забастовки бывают: политические, экономические и просто – "не хочу работать!"
==Поцелуй - это нечто, что ребёнок получает бесплатно, взрослый срывает тайком, а старик покупает.
=Супружество – это роман, в котором герой погибает в первой главе.
==Интересно, кем принимаются коллективные решения?
=Мозг – орган, которым думаем, что думаем.
==Рассеянность – высшая степень сосредоточения.
=Риск – благородное дело, если ты не рискуешь.
А дальше идут анекдоты про студентов, про профессуру и про прочих – прочих – прочих, которые мне очень понравились:
#"Студент даёт домой телеграмму: СТУДЕНТ. Дома расшифровывают следующим образом: "Срочно Требуется Уйма Денег Есть Нечего Точка";
#"На экзамене по гражданскому праву:
-Скажите, как смотрите на право?
-Точно так же, как и налево…";
#"Старый профессор рассказывает своим коллегам:
-Недавно приснилось, что читаю лекцию студентам. Просыпаюсь, и что вы думаете? Я действительно читаю лекцию!";
#"Два студента-медика пьют пиво у ларька. Один говорит другому:
-Что-то пиво сегодня пенистое!
Второй отвечает:
-Ты завязывай с этой латынью!";
#"Экзамен по анатомии.
Студентка:
-Печёнка состоит из…
Профессор:
-Не печёнка, а печень, давайте лучше о селезёнке расскажите.
-Селезень состоит из…";
#"Ректор университета на вступительных экзаменах спрашивает абитуриента:
-Скажите, а почему вы решили поступить именно в наш университет?
-Папа, не морочь мне голову!"
И один на загладочку:
#"Трое абитуриента на экзамене. Один поступает по большому блату, второй – просто по блату, а третий – совсем без блата. Вопрос первому:
-Над какой страной впервые была взорвана атомная бомба?
-Над Японией.
-Пять!
Вопрос второму:
-Над какой страной впервые была взорвана атомная бомба?
-Над Японией.
-В каком году?
-В 1945 году.
-Пять!
Третьему:
-Над какой страной впервые была взорвана атомная бомба?
-Над Японией.
-В каком году?
-В 1945 году.
-Над каким городом?
-Над Хиросимой.
-Сколько погибло?
-294 тысячи человек.
-Перечислите имена погибших"
Кстати говоря, последний анекдот был признан Обчеством человеков самым любопытным, поэтому единогласно ему присудили звание "Лучший анекдот июля".
На этом можно было поставить точку, если бы не событие, о котором стоит проинформировать тебя, дорогой читатель. Ибо он - один из судьбоносных моментов этой книги.
25-го июля. Все собрались за тем же столом по поводу дня памяти Владимира Семёновича Высоцкого. Сами понимаете: традиция есть традиция. Помянули барда Театра-на-Таганке, как водится, выпили, Бацарт его песни исполнил под гитару. И вдруг…
Так всегда случается. Вдруг раздался стук в дверь, Алик рванулся в прихожую, вернулся с удивлённым лицом и обратился к Бацарту:
- Там один шкафоподобный визитёр тебя спрашивает.
- Меня?! Кто?
Но гость уже легко отодвинул в сторону Алика и пробасил:
- Кто-кто? Дед Пихто, вот кто!
- Гамовер! – вскочил Бацарт, кто-то поймал отброшенную гитару. – Дружище! Ты откуда? Как нашёл меня? Давно в городе объявился?
- "Язык до Киева доведёт" – так, кажется? Пушкин говаривал.
После крепких объятий радостный Бацарт представил гостя:
- Это же тот самый Гамовер, с которым мы срок на зоне тянули…
- …о котором ты нам все уши прожужжал, - Монтон обменялся с пришедшим рукопожатием. – Милости просим к нашему шалашу.
Знакомство состоялось. Принесённое Гамовером выставлено на стол. Пиршество приобрело несколько иную тональность. Корешей усадили рядышком. Бацарт светился изнутри. Чуть позже Гамовер вытащил из кармана сложенные вчетверо листы:
- Я не с пустыми руками пришёл. Это тебе, Бацарт, подарок.
- Что это?
- Помнишь нашу с тобой задумку? Насчёт Высоцкого. Заразил меня идеей, а сам забыл. А я вот расстарался и написал-таки этот трактат. Держи – владей!
Бацарт развернул листы и ахнул:
- Ну, ты, Гамовер, даёшь! Люди, это же вещь, которую вы нигде и никогда не видели! Монтон, снимешь копию и себе оставишь. А оригинал мне вернёшь. Понял?
- Можно прочитать?
- Нужно! Читай, Эвридика!
Все превратились во внимательных слушателей, а Мадам Ого ознакомила с содержанием трактата на тему
"МЕДИЦИНСКАЯ ПЕСЕННАЯ ПОЭЗИЯ В.С.ВЫСОЦКОГО".
Медицина – ремонтная мастерская без запасных частей.
(народная мудрость)
Изучая творческое наследие В.С.Высоцкого, любой мало-мальски внимательный человек, наверняка, обратит внимание на песни медицинской или парамедицинской тематики.
Поразительно, но факт, что на данном этапе развития нашего общества и всего человечества в целом нет на Земле ни одного индивидуума, который бы периодически (а некоторые и систематически) не поддавался какой-нибудь хвори или не подвергался тлетворному влиянию злостных вирусов. Недугу совершенно безразлично - какой социальный слой ты представляешь, какое место занимаешь под солнцем и на иерархической лестнице, каков твой политический уклон, каковы твои принципиальные взгляды на окружающее, католик ты или православный, европеоид или монголоид, в конце концов – мужчина ты или наоборот.
Все мы - от ассенизатора-златаря до профессора-академика – ни на толику пожизненно не застрахованы от внезапного вероломного нападения с последующей кратковременной или длительной оккупацией микробов – садистов-изощренцев. Глотая гранами, граммами, унциями, фунтами, центнерами и тоннами всё, что можно глотать, вливая миллилитрами, гектолитрами, пинтами, баррелями и галлонами всё, что можно вливать внутриартериально, внутривенно и ректально, внедряя подкожно, внутримышечно и внутрикостно всё, что можно внедрить, в период нездоровья люди, полные веры и надежд, покорно следуют за поводырями в белых халатах, осенёнными медицинским крестом и окроплёнными ядом мудрой змеи. В обозначенный временной промежуток вечности мы, как истые адепты, готовы канонизировать этих скромных (в своём подавляющем большинстве) всеведов человеческого организма со всеми его внутренними и наружными устройствами. Но когда краткое недомогание или изнуряюще продолжительная немощь завершается победно-финальным аккордом, мы тотчас предаём их забвению. Причём нам мнится, что это навеки, навсегда. А на деле оказывается, что это всего лишь до момента новой, очередной атаки постоянного воинствующего противника человеческой плоти.
И в этом зиждется - и перегиб, и парадокс. Подтверждение тому - уничижительная реальность: среди музыкального навала и мелодического завала с трудом отыщется с десяток-полтора песен, посвящённых людям необходимой, но трудной профессии. Не желая распространяться нудно - долго и не вступая в споры-дискуссии, необходимо акцентировано подчеркнуть, что здесь речь идёт о Врачевателях с большой буквы, коих немало, но и немного.
А полистав томик сочинений Владимира Высоцкого, без особого труда находим либо песни с упоминанием лечебно-профилактических учреждений, либо песни-репортажи от лица стационарных больных, либо песни – своеобразные учебные пособия для врачей или для будущих врачей, наполненные яркими клиническими проявлениями отдельных заболеваний, состояний и повреждений.
Да, это не гимны, прославляющие благородный труд медиков, это не пафосные оды с философским подтекстом, это не панегирики во имя и во славу… Это конгломерат человеческих чувств и рутинной обыденности, это демонстрация симптомов и синдромов, доступная всяческому пониманию, это сочувствие болящим и страждущим…
Я бы назвал эти песни - песнями сострадательного причастия, замешанные на крови с примесью сатиры и юмора. Бард прекрасно знал, что он делал. По-видимому, в были задатки врождённого врачевателя душ человеческих. Он отчётливо ведал о том, что смех – сильное лекарство, а в сочетании с оптимизмом, произрастающим под влиянием весёлости, - мощное оружие против любого недуга, или против - как хотите назовите - боли, болезни, хвори, хворобы, хворости, немочи, немоги, немоготы, болести, скорби духовной или скорби телесной, ибо суть этих синонимов едина.
Теперь пора вплотную приблизиться к теме наших изысканий. Итак…
Но прежде всего условимся, что во всех песнях, приведенных ниже, живёт и действует якобы один и тот же герой.
Вот он в Москве, довольно продолжительно общаясь с особой женского пола, после долгих и изнурительных походов по престольной, в результате которых "все ноги исходил", решился всё-таки на приобретение: "велисипед себе купил, чтоб в страданьях облегчения была". Но вот ведь незадача: "налетел на самосвал – к Склифосовскому попал". Понятно, что он оказался в клинике Института имени выдающегося русского хирурга Склифосовского Николая Васильевича. В результате случившегося ДТП (дорожно-транспортного происшествия) бедолага получил телесные повреждения и был госпитализирован в хирургическое отделение, где приняли однозначное решение о проведении оперативного вмешательства.
И хирург – седой старик –
Он весь обмяк и как-то сник:
Он шесть суток мою рану зашивал!
А когда кончился наркоз,
Стало больно мне до слёз:
Для кого ж я своей жистью рисковал! - вот о в итоге поведал нам сам герой.
Не обращая внимания на год написания песни, мы допускаем возможность, что наш постоянный персонаж, от имени которого ведёт все свои рассказы В.Высоцкий, попал в упомянутую автопередрягу в довоенное время.
Но грянула суровая година, народ встал на защиту своего Отечества. А, как известно, на войне, как на войне, иногда стреляют, иногда попадают в цель, иногда довольно сильно ранят.
Нашему герою весьма круто не повезло в самом начале боевых действий. Однажды его чуть было не расстреляли. Впрочем, вслушаемся в текст песни "Тот, который не стрелял":
Я вам мозги не пудрю –
Уже не тот завод:
В меня стрелял поутру
Из ружей целый взвод.
За что мне эта злая,
Нелепая стезя –
Не то чтобы не знаю, -
Рассказывать нельзя.
Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял…
И взвод отлично выполнил приказ, -
Но был один, который не стрелял…
Именно по этой причине последующие события естественным образом перенеслись в медико-санитарный батальон, где "врач потом цокал языком и, удивляясь, пули удалял". Однако полученные ранения были настолько серьёзные, что солдата направили на долечивание.
Я раны, как собака, -
Лизал, а не лечил;
В госпиталях, однако, -
В большом почёте был.
Ходил в меня влюблённый
Весь слабый женский пол:
"Эй ты, недострелённый,
давай-ка на укол!"
Будучи в медсанбате ему довелось услышать рассказ раненного воина – такого же бедолаги, который лежал на соседней кровати, весь в бинтах:
"Что нам слава, что нам Клава
Медсестра – и белый свет!
Помер мой сосед, что справа,
Тот, что слева, - нет.
И однажды, как в угаре,
Тот сосед, что слева, мне
Вдруг сказал: "Послушай, парень,
У тебя ноги-то нет".
Как же так? Неправда, братцы, -
Он, наверно, пошутил!
"Мы отрежем только пальцы" –
Так мне доктор говорил".
Но миром кончаются войны. И вот уже бывший, "довоевавший" солдат возвращается в родные пенаты и, только было посетовал: "Нет острых ощущений – старьё, гнильё и хлам, - того гляди, с тоски сыграю в ящик", как тут же (если не сразу же) на радостях попадает в новую пренеприятную автомобильную ситуацию и следом в больничное отделение, на этот раз - травматологическое:
"Повезло! Наконец повезло! –
Видел бог, что дошёл я до точки! –
Самосвал в тридцать тысяч кило
Мне скелет раздробил на кусочки!
Вот лежу я на спине
Загипсованный, -
Кажный член у мене –
Расфасованный
По отдельности
До исправности, -
будет в цельности
И в сохранности!"
Следует отметить, что в жизни песенного героя существовало две крайности: терапевтически здоровый - он либо получал механические телесные повреждения (как вы заметили – чаще под самосвал), попадая в руки хирурга или травматолога, либо (что наблюдалось значительно чаще – по нашим подсчётам, не менее семи раз) угождал в психиатрическую клинику (народное название - "сумасшедший дом").
О причинах, побудивших его прибегнуть за помощью врачей - психиатров, поговорим позже, обстоятельно и более предметно. Пребывая в указанных стационарах, он, не покладая рук, писал письма-репортажи своей матери и любимым друзьям (насколько эти сообщения правдивы и объективны - должны дать те врачи, которые работают в стенах упомянутых больниц изо дня в день):
Сказал себе я: брось писать, -
но руки сами просятся.
Ох, мама моя родная, друзья любимые!
Лежу в палате – косятся, не сплю:
боюсь – набросятся, -
Ведь рядом – психи тихие, неизлечимые.
Бывают психи разные – не буйные, но грязные, -
Их лечат, морят голодом, их санитары бьют.
И вот что удивительно:
все ходят без смирительных
И то, что мне приносится, психи эти жрут.
Куда там Достоевскому
с "Записками" известными, -
Увидел бы, покойничек, как бьют об двери лбы!
И рассказать бы Гоголю про нашу жизнь убогую, -
Ей-богу, этот Гоголь бы нам не поверил бы.
Судя по хронологии появления песен, это было первое посещение подобной больницы. Данную клинику возглавляла руководитель женского пола. Некоторые подробности о ней наш пациент сообщил в следующем контексте:
Я не желаю славы, и пока я в полном здравии –
Рассудок не померк ещё, но это впереди, -
Вот главврачиха – женщина –
пусть тихо, но помешана, -
Я говорю: "Сойду с ума!" – она мне: "Подожди!"
Второй раз он оказался на Канатчиковой даче в тот момент, когда многие люди в нашей стране потеряли покой и сон в связи с таинственной загадкой Бермудского треугольника до такой степени, что у всех у них было "бермуторно на сердце и бермутно на душе!"
Все почти с ума свихнулись –
Даже кто безумен был.
И один из них, механик,
Рассказал, сбежав от нянек,
Что бермудский многогранник –
Незакрытый пуп Земли.
"Что там было? Как ты спасся?" –
Каждый лез и приставал, -
Но механик только трясся
И чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся,
То щетинился как -
Он над нами издевался, -
Сумасшедший – что возьмёшь!
Довелось побывать нашему персонажу и в изоляторе, где кругом размещались какие-то чуткие резонаторы, одновременно информируя нас на всякий случай о том, что "если что-то случается – тут же врач появляется".
Четвёртое стационарное психиатрическое посещение было спровоцировано большим приёмом спиртного. Поступило наше действующее лицо в смешливом состоянии, да в таком, что вместо врача он видел только его халат.
Халат закончил опись
И взвился – бел, крылат.
"Да что же вы смеётесь?" –
Спросил меня халат.
Но ухмыляюсь грязно я
И – с маху на кровать.
Природа смеха – разная, -
Мою вам не понять…
Палата – не помеха,
Похмелье – ерунда, -
И было мне до смеха –
Везде, на всё, всегда!
Часы тихонько тикали –
Сюсюкали: сю-сю…
Вы – втихаря хихикали,
А я – давно вовсю!
Вот незаметно мы и приблизились к причинам, послужившим поводами для госпитализации в психиатрические больницы. Одна из них, как отмечено выше, алкогольное опьянение.
В этой связи заслуживает особого внимания, на наш взгляд, попытка бытового анализа клинических стадий алкогольного опьянения, напрочь избегая казённого, отчасти менторского языка описания симптомов состояния, именуемого в медицине "белая горячка". Автор продемонстрировал это в песне "Ой, где был вчера", которая процитирована без сокращений как полнокровный образчик человеческих переживаний - как в разгар алкогольного буйства, так и на стадии развившегося похмельного синдрома:
А наутро я встал – мне давай сообщать,
что хозяйку ругал, всех хотел застращать,
будто голым скакал, будто песни орал,
а отец, говорил, у меня – генерал!
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали,
И гостям, говорят, не давал продохнуть –
Донимал их своими аккордами.
А потом кончил пить – потому что устал, -
начал об пол крушить благородный хрусталь,
лил на стены вино, а кофейный сервиз,
растворивши окно, взял да выбросил вниз…
И бледнел я на кухне разбитым лицом,
Делал вид, что пошёл на попятную.
"Развяжите, - кричал, - да и дело с концом!"
Развязали, - но вилки попрятали.
Тут вообще началось – не опишешь в словах, -
и откуда взялось столько силы в руках! –
я как раненый зверь напоследок чудил:
выбил окна и дверь и балкон уронил…
Логичен вывод – своеобразная квинтэссенция раскаяния после содеянного накануне:
"Если правда оно – ну хотя бы на треть, -
остаётся одно: только лечь помереть!"
Перечитывая зарифмованные строки песен, специалисты в области психиатрии, наверняка, отметят для себя виды галлюцинаций, посещающих в разные запойные периоды человека, страдающего хроническим алкоголизмом. В их полигаммности можно убедиться самим. Например, герой в одном случае довольно точно сообщает время возникновения галлюцинаций и достаточно щедро описывает их:
У меня запой от одиночества –
По ночам я слышу голоса…
Слышу – вдруг зовут меня по отчеству, -
Глянул – чёрт, - вот это чудеса!
Чёрт мне корчил рожи и моргал…
Чёрт за обе щёки хлеб уписывал,
Брезговать не стал и коньяком…
Чёрт ругнулся матом, а потом
Целоваться лез, вилял хвостом….
Во втором случае в "Песне-сказке про джинна" персонаж живописно акцентирует момент постепенной материализации субъекта видения:
У вина достоинства, говорят, целебные, -
Я решил попробовать – бутылку взял, открыл…
Вдруг оттуда вылезло чтой-то непотребное:
Может быть, зелёный змий, а может – крокодил!
А оно – зелёное, пахучее, противное –
Прыгало по комнате, ходило ходуном, -
А потом послышалось пенье заунывное –
И виденье оказалось грубым мужиком!..
Кроме фантастических чертей и сказочных джиннов, воспалённые умы посещают и другие умозрительные персоны. К примеру, бесы:
Слева бесы, справа бесы.
Нет, по новой мне налей!
Эти – с нар, а те – из кресел, -
Не поймёшь, какие злей.
И куда, в какие дали,
На какой маршрут
Нас с тобою эти врали
По этапу поведут?
В другие периоды времени появляются и другие животные, их отдельные части и иные существа:
Мне снятся крысы, хоботы и черти. Я
Гоню их прочь, стеная и браня.
Не секрет, что в психиатрические больницы доставляют лиц после незавершённых суицидов, то есть после попыток самоубийства. И эти действующие лица нашего общества не прошли мимо зоркого ока Владимира Высоцкого. Единожды он решил использовать в своём песенном повествовании некую одиозную личность, испытывающую потуги благородного ухода из жизни с применением огнестрельного оружия, а именно - пистолета или револьвера. Как истинный писатель, он вынужденно прикинул на себя жуткое состояние предстоящего суицидального деяния, обострив его размышлениями о механизме разрушительного действия стремительного снаряда, проникающего в живой организм.
Пора! Кто знает время сей поры?
Но вот она воистину близка:
О, как недолог жест от кобуры
До выбритого начисто виска!..
В виске не пущенная кровь
Пульсировала, то есть возражала…
Вдруг загляделась пристальная Смерть
На жалкую взбесившуюся жилку…
Так Смерть впервые близко увидала
С рожденья ненавидимую Жизнь.
Ну, уж если всё-таки суицид состоится (по выражению Петра I - "коль скоро кто умрёт"), то больной или кто иной-другой переходит в разряд "бывших людей", а их телами занимаются люди редкой профессии, работающие в моргах, в частности – судебно-медицинские эксперты. Печальная тема в руках оптимистически и философски настроенного творца преобразовалась в "Весёлую покойницкую", зачином которой явился следующий куплет:
Едешь ли в поезде, в автомобиле
Или гуляешь, хлебнувши винца, -
При современном машинном обилье
Трудно по жизни пройти до конца.
Приведя несколько неординарных примеров, бард легко и непринуждённо заключает песню четверостишием:
Слышу упрёк: "Он покойников славит!"
Нет, - я в обиде на злую судьбу:
Всех нас когда-нибудь ктой-то задавит, -
За исключением тех, кто в гробу.
Согласитесь, что только человек с высоко развитым чувством юмора в состоянии шутить о тлене. И на это он имеет полное право.
При ближайшем рассмотрении цикла из трёх песен "История болезни" поражаешься той внимательности, с формированием которой знакомится автор и знакомит своих слушателей (или читателей). Не секрет, что история болезни является юридическим документом (как показывает практика, зачастую единственным важным вещественным доказательством - предметом следственного и судебного разбирательства). Все повреждения и их клинические проявления должны в полной мере и достаточно объективно отражаться в медицинской карте стационарного больного.
В связи с изложенным необходимо процитировать одну выдержку из методического пособия "История болезни как юридический документ" (А.В.Карцевский и др., Н.Новгород, 1995, с.28): "Врач должен быть уверенным в том, что составляет документ, полностью соответствующий всем предъявляемым к нему требованиям, а каждый, кому придется изучать этот документ, будет знать, что найдет в нем достаточно полные данные, точно и объективно отражающие наблюдаемую картину".
Не обладая специальными медицинскими познаниями, известный бард не только препарирует сам процесс создания "Истории болезни", но и демонстрирует методические принципы обследования больного, которым должен следовать медицинский персонал. это он перемежает с субъективными ощущениями самого обследуемого:
И властно дёрнулась рука:
"Лежать лицом к стене!" –
И вот мне стали мять бока
на липком топчане.
А самый главный – сел на стол,
вздохнул осатанело
И что-то на меня завёл,
похожее на "дело".
Вот в пальцах цепких и худых
смешно задергался кадык,
Нажали в пах, потом – под дых,
на печень-бедолагу, -
Когда давили под ребро –
как ёкало нутро!
И кровью харкало перо
в невинную бумагу…
Он, потрудясь над животом,
сдавил мне череп, а потом
Предплечье мне стянул жгутом
и крови ток прервал, -
В глазах – круги, в мозгу – нули,
- проклятый страх, исчезни:
Они же просто завели историю болезни!
Нельзя не обратить внимание на тот факт, как подробно поэт с позиций простого и неискушённого обывателя излагает воздействие наркоза на организм:
И – крик: "На стол его, под нож!
Наркоз! Анестезию!"
Уже я свой не слышу крик,
Не узнаю сестру, -
Вот сладкий газ в меня проник,
Как водка поутру…
Слабею, дёргаюсь и вновь
Травлю, - но иглы вводят
И льют искусственную кровь –
Та горлом не выходит…
Таковы количественные и качественные факты в разбираемом нами медицинском разделе стихотворно-песенного созидания известного актёра и популярного поэта-песенника.
На основании данных проведенного и приведенного выше анализа материала творческого наследия В.С.Высоцкого, можно сделать определённые выводы - как частного, так и общего характера.
Так, объём информации позволяет судить личности фигуранта – больного (о мы условились в самом начале), от имени которого ведётся повествование.
Во-первых, это москвич (абориген или приезжий – трудно сказать из-за недостатка подробных сведений, но, скорее всего, длительно живущий в столице), ибо он сам сообщает примерный адрес: "Жил я с матерью и батей на Арбате";
во-вторых, наследственность его как пациента нисколько не отягощена ("Род мой крепкий – весь в меня, - правда, прадед был незрячий; шурин мой – белогорячий, но ведь шурин – не родня!") [здесь и дальше по тексту в скобках излагаются цитаты - аргументы и факты - из изученных нами произведений];
в-третьих, физическое и душевное состояние здоровья этого человека следует оценить как, следуя врачебному подходу: "в пределах физиологической нормы" ("Не сплю – здоровье бычее"; "И хотя я весь в недугах, у меня мозги за разум не заходят"; "Я был здоров – здоров как бык, как целых два быка, - любому встречному в час пик я мог намять бока";
в-четвёртых, он далеко не равнодушен к физкультуре и спорту ("Я все ноги исходил – велисипед себе купил" [сохранена авторская орфография]);
в-пятых, он крайне сентиментален ("А когда кончился наркоз, стало больно мне до слёз: для кого ж я своей жистью рисковал!"; "А я в бреду беседовал тайком с тем пареньком, который не стрелял"; "Вот жаль, что мне нельзя уже увидеть прежних снов"; "Ох, мама моя родная, друзья любимые!");
в-шестых, к тому же его отличает поразительная доверчивость по отношении врачебных кадров ("Вдруг сказал: "Послушай, парень, у тебя ноги-то нет". Как же так? Неправда, братцы, - он, наверно, пошутил! "Мы отрежем только пальцы" – так мне доктор говорил");
в-седьмых, наш герой беспредельно честен и правдолюбив ("Я вам мозги не пудрю – уже не тот завод: в меня стрелял поутру из ружей целый взвод");
в-восьмых, он в высшей степени законопослушен и исполнителен ("За что мне эта злая, нелепая стезя – не то чтобы не знаю, - рассказывать нельзя");
в-девятых, в мирно уживаются и умеренная горделивость, и затаённое тщеславие ("В госпиталях, однако, в большом почёте был - ходил в меня влюблённый весь слабый женский пол");
в-десятых, нельзя не заметить безмерную и безграничную его склонность к философскому мировоззрению ("Нет острых ощущений – старьё, гнильё и хлам"; "Скорблю о вас – как мало вы успели!"; "Задавлены все чувства – лишь для боли нет преград, - ну что ж, мы часто сами чувства губим"; "Теперь я – капля в море, я – кадр в немом кино"; "Жизнь – алфавит: я где-то уже в "це-че-ше-ще", - уйду я в это лето в малиновом плаще"; "И куда, в какие дали, на какой маршрут нас с тобою эти врали по этапу поведут? Ну а нам что остаётся? Дескать, горе не беда?"; "Что искать нам в этой жизни? Править к пристани какой?"; "В царстве теней – в этом обществе строгом – нет ни опасностей, нет ни тревог. Ну а у нас – все мы ходим под богом, только которым в гробу – ничего");
в-одиннадцатых, он несказанно человеколюбив ("Я любовию к людям проникся");
в-двенадцатых, при всём множестве положительных качеств он – увы! - нескрываемо труслив ("Лежу в палате – косятся, не сплю: боюсь – набросятся, - ведь рядом – психи тихие, неизлечимые"; "Общаюсь с тишиной я, боюсь глаза поднять, про самое страшное стараюсь вспоминать"; "Я уснул, к вокзалам чёрт мой съездил сам… Просыпаюсь – снова чёрт, - боюсь: или он по новой мне пригрезился, или это я ему кажусь");
в-тринадцатых, нельзя не отметить его неимоверную находчивость ("А медикаментов груды – в унитаз, кто не дурак");
в-четырнадцатых, он являет собой невообразимо изобретательную личность с задатками экспериментатора ("Лектора из передачи! Те, кто так или иначе говорят про неудачи и нервируют народ! Нас берите, обречённых, - треугольник вас, учёных, превратит в умалишённых, ну а нас – наоборот");
в-пятнадцатых, ко всему прочему, то есть к позитивным чертам, следует отнести необыкновенную наблюдательность ("Здесь врачи – узурпаторы, злые как аллигаторы"; "Так свирепствуют нянечки!"; "Санитары – как авторы, - хоть не бегай в театры вы! "; в дополнение следует привести его наблюдение о влиянии наркоза на организм – см. выше);
в-шестнадцатых, его ум в сочетании с разумом до умопомрачения испытывает склонность и к мыслительному анализу ("Едешь ли в поезде, в автомобиле или гуляешь, хлебнувши винца, - при современном машинном обилье трудно по жизни пройти до конца"; "Ну а покойники, бывшие люди, - смелые люди и нам не чета");
в-семнадцатых, чрезвычайно важно подчеркнуть его целеустремлённость в достижении желаемого ("Если я чего решил – я выпью обязательно, - но к этим шуткам отношусь очень отрицательно!");
в-восемнадцатых, нашему герою не чужды и вредные привычки, к коим относится употребление (а скорее – злоупотребление) алкоголя.
Но самой отличительной его чертой является поразительная способность аргументировано ставить диагноз, даже не обладая в полной мере искусством врачевателя, о свидетельствует выставленный диагноз бывшему обществу:
Человечество давно хронически больно –
Со дня творения оно болеть обречено.
Сам первый человек хандрил – он только это скрыл,
Да и создатель болен был, когда наш мир творил.
Вы огорчаться не должны –
для вас покой полезней,
Весь вся история страны –
История болезни.
У человечества всего – то колики, то рези, -
И вся история его –
История болезни.
Живёт больное бодрей, злей и бесполезней –
И наслаждается своей историей болезни…
Как говорится, "весомо, грубо, зримо" и в данном конкретном случае дальнейшие комментарии, на наш взгляд, совершенно излишни!"
Вослед прочитанному хлынули потоки одобрения. Но порядок пивного дня был нарушен – пришлось дегустировать образцы продукции спирто-водочного комбината, которые доставил нарушитель спокойствия Гамовер. Нет правил без исключений. Обчество человеков в ходе тёплой беседе узнало, что Гамовер – бывший медицинский работник, Более того он не сообщил, также как и не объяснил причину отбывания срока. Да и никто не настаивал на этом. Главное, что человеком он оказался хорошим, компанейским, с развитым чувством юмора. К тому же неплохо владеет гитарой, даже имеет свои бардовские песни.
- Высоцкого любит, значит, наш человек, - поставил свою точку в характеристике гостя Светляк.
Вскорости он вместе с Бацартом покинул гостеприимное пристанище единомышленников ради великой цели – пообщаться наедине со своим Другом (так и сказал о Бацарте: "Это мой Друг с большой буквы!").
Но перед тем, как покинуть Обчество человеков, Гамовер прочитал присутствующим наставление на тему "Как уберечься от сексуальной маньячки?":
- Одеваясь фривольно в ультракороткие юбки, в голопуповые топики, в обжимающе-привлекательные, в откровенные контуры глиже, рехтуя себя в угоду антиперхотности и прокладочности, борясь с обуреваемым желанием понравиться и с тщетной надеждой победить похотливость и всеприглядность, тайные жрицы Любви, постоянно преуспевающие внешне и периодически ремонтирующиеся внутренне, теряя на бегу благовоспитанность, стеснительность, самообладание и предметы интимности, охвачен жаждой обладания, внимания и вынимания с упованием на силы природы, подвигающие к преступодеяниям. Короче, мужики, если бабы-женщины возьмут нас за кадык и расстегнут все наши "молнии" и пуговицы, нам ничего не останется, как ублажать их порывы вопреки Уголовному Кодексу и брать всю вину на себя. Но следите за своим выражением лица, ибо большое количество лимонной кислоты может привести к развитию гастрита. А это вам надо? Одним словом, бойтесь секс-маньячек и насильниц! Никакого с ними сладу нету!
Мадам ОГО недовольно хмыкнула. Но реакции на хмыканье не последовало. Гамовер же продолжил:
- Да ну их, титек силиконовых, куда подальше, да подольше и побольше! Бацарт, припомни былое – думы побалуй! Сделай восьмёрочкой куплет про человека-амфибию! глаз круглишь? Твой же переделыш. Ты же мне его на зоне спел. Въехал?
- С превеликим к Вам почтением! Просьба заморского гостя – закон для хозяев! – И Бацарт запел под аккорды в ритме торопливой дворовой гитарной восьмёрочки:
После фразы "Концерт в рабочий полдень завершен" оба другана исчезли, как ёжик в тумане.
А оставшиеся единомышленники продолжили алкогольные соревнования, продлившиеся до конца месяца. Естественно, с антрактами…