Сквозь воздух, звонкий от холода, раздавался хруст снега. Деревья, наряженные инеем, блестели в золотистых лучах фонарей. Снежинки роем летели в направлении ветра, закруживаясь на его завитках и оседая на землю. Ледяной сковывал серебряные кристаллики в большое покрывало, укутывая им вчерашний день.
Зимняя Пермь, заснеженная, застывшая на мгновение вечера, который плавно переливался в ночь, прекрасна. Не оттого, что уже почти не слышно шум машин, а людские голоса, переплетаясь, становились все тише. Сама жизнь города замедляла свой темп, чтобы набраться сил на следующий день. И оттого в звенящем воздухе был слышен шорох снежинок, спускавшихся с небес, словно принцессы, кружащиеся в танце.
Белоснежное, сотканное из звездочек, покрывало, блестело под мягким желто-песочным светом фонарей. Ветер затих, и лишь легкий скрип мягкого снега нарушал тишину. Вечерние улицы, как будто зрители в ожидании представления, смолки и замерли в наслаждении.
Тихий, едва слышимый звон колокольчиков разнесся по морозному воздуху, то пропадая, то вновь появляясь. Все вокруг молчало с невыразимой эйфорией, прислушиваясь к этому звуку. Тонкий, бархатистый колокольчик смолк, переливаясь в нежные, причудливые созвучия. Красивый, женский голос воспевал мелодию, возвышая ее к небесам, к тем самым далеким звездам. Отрывки созвучий переплетенных с сопрано, неясные слова, словно сам город пел свою песню. Нежную, романтичную и настолько красивую, что завороженно застыли облака, а ветер спрятался за деревьями, вслушиваясь в звуки. Песня Перми, прекрасная, как сам город, чистая, тронутая легкой дымкой холода, разносилась над улицами в тиши, и кто слышал её, улыбались и становились счастливее и добрее. Ведь это мелодия города, который любит нас.