Душа Патриарха

 

          В Москве на патриарший престол вступил новый человек, не очень любящий появляться в свете, с душой высокой  перед Богом.  Жизнь подвела ему помощников таких же талантливых и упрямых, умеющих заглядывать в будущее.  Но  и задачи перед Патриархом  стояли сложные.
        Уныние и неверие было посеяно в людских душах.  Он это видел хорошо по многим признакам. По большему желанию в обществе жалеть себя и бороться с несправедливостью, искать  виноватых в своих несчастьях, обличать власть и бороться с нею, раз, за разом превращая Мир Божий в побоище и безобразие. Только за эпоху Кровавой Свободы от Бога  в Российской империи людей уничтожили больше, чем за всю  историю «великая,  малая,  белая».  За что тогда, сто лет назад, Бог наказал Россию и народ?
          А может Бог Россию не наказывал?  Надоело ему нас успокаивать, мирить и уговаривать. Он, просто, отошел в сторону не небольшое время и сказал: « Делайте, что хотите».  И наделали!  Ох, и натворили!! И заметьте, что выходило. К тому времени, когда было понятно, что опять вместо Гармонии Творца получилась кровавая мясорубка, спросить было не с кого, потому что сподвижники к тому времени  уже уничтожали, «пионеров  и романтиков» очередного «великого и архигениального улучшения» Мира Божьего.
              Сыны уныния плодились и размножались, а яма унылой грязи, в коей они сидели, ширилась и углублялась.  Унылый и обидчивый сиделец грязной ямы мог быть вежливым снобом  миллиардером или злым и крикливым нищим у церковной ограды. Вожди унылых  любили рядиться в «тогу учителей Света и Свободы», навязывая всем свое мнение, считая его единственно и вселенски правильным, а могли «удариться» в политику или журналистику, пытаясь переделать  всех вокруг себя несусветно эпатажной или, безусловно, умной, но совершенно бесполезной  критикой. Их, унылых,  как раз  можно было отличить  по желанию всех учить уму разуму,  по их  богатому и подробному  знанию ответа на вопрос: «Кто виноват в наших несчастьях»?  По гневному поднятию вопросов, на которые миллионы так же гневно ахали, возмущались и…  никто ничего не делал,  продолжая сидеть в яме унылой грязи. Совершенно непонятно было, зачем  унылым эмоциональное подчинение такого количества людей, да еще в гневе, который как кот блудливый и помойный лишь грязь в душу привносил.   
             По  мнению «просветленных учителей»  унылых, в Мире правил не Бог, а дьявол.  И Лицо Мира Божьего  тем временем как то странно и нехорошо  менялось. Наркотики и СПИД, аборты, болезни и обжорство, преступность простых  людей и людей государевых, проституция   - все это были производные того уныния и бессмысленности той «борьбы с несправедливостью».
              Патриарх все это видел и пытался объяснять православным,  что нужно в своей душе восстановить Мир Божий и поискать свое предназначенье, данное Богом.  Только тогда в  Мир Божий вернется  гармония Творца, а сам Мир Божий будет состоять из людей гармоничных. Но переделывать себя сложно и неприятно, часто  больно и потому унылые, делая вид, что не слышат Патриарха и не подозревают о наличии Бога и Евангелия, продолжали учить, переделывать  и гнуть  под себя окружающих их людей, власть, общество в целом или послойно, церковь, культуру, бизнес и искусство, «навяливая» свое уныние людям. 
         …Глава церкви с раннего утра, сидя в кабинете за столом, читал почту  и думал. 
«И валом валят  православные люди  к  «Боговидцам», «Богослышцам» и прочим иным проходимцам, которые нашли «…единственно правильный, истинно Божий …», и всех зовут плутать по - темным кривоколенным закоулкам их измышлений, имея целью власть над верующими и их имущество.»
       Он вспоминал об одной пожилой женщине, едва ходившей  из – за больных ног. Она каждое воскресение, вставая очень рано, тихонько шла за несколько километров молиться за сына в монастырскую церковь в его епархии ( он еще тогда был архиепископом ).  Однажды она задала вопрос игумену этого монастыря в его присутствии.
                - Сынок мой все по тюрьмам да по тюрьмам.  Не знаю, зачем он Богу здесь? Злой, никчемный. И не приберет Господь его. Значит, не заслужил смерти. Но и не прощает. Из лагеря не отпускает. Посадили за две курицы. Добавили за драку в лагере, а потом еще за побег. Я уж хожу, хожу в церковь. Заказываю, заказываю, а что толку? Ведь пропитание отдаю. Меня Бог не слышит, понятно! У меня  грехов  много. Но я, же Вам заказываю в церкви  молиться.  Что же вас, церковных,  Он тоже не слушает? И у вас выходит грехов немерено?  -    Игумен, не понимая, что через старуху упрек к нему идет от Бога, обиделся и ответил так:
                - Тебе ли рассуждать о делах церковных и Божиих?  «Отче наш» то наизусть знаешь?
            Патриарха, как всегда в таких случаях, изнутри сжало, не давая  одернуть раздраженного монаха. У него всегда была такая реакция на грубость.  Не мог он ответно нагрубить и остановить злоязыкого замечанием.  Уже после случившегося, он долго переживал это оскорбление в себе как себе, спрашивая сам себя: «Почему промолчал»?!  Но  остынув, он понял, что поступил правильно. Потому что, зло высказав игумену замечание, не научишь того доброте. Он бы так и подумал про себя: «Чему ты меня учишь? Я, как и ты, с удовольствием пользуюсь гневом».
          Болезненного вида парень, сидящий на лавочке неподалеку от старухи, заговорил едва слышно. Видно было, как ему из - за болезни обессилившей его тяжело выговаривать каждое слово.
       -  Не ругайся. Не поможет. Вон, видишь, Божии ворота. – Он протянул желтую кисть, больше похожую на пособие из биологического кабинета, указывая на царские врата. -  За ними Бог.  Садись, там, рядом, да молись.
          Парень опустил руку и голову, будто исчерпав все свои силы.  Глаза его смотрели пусто и спокойно, уже целиком отдавшись смерти. Для старухи же, все сразу стало понятно. И то, что нужно говорить и где, а главное пришла  уверенность, что услышат и помогут. Она жадно вглядывалась в царские врата. Затем встала и заковыляла к царским вратам  и уселась у первой ступеньки амвона на пол….
               Она после каждой службы усаживалась на пол к царским вратам до вечера с молитвой и слезами. Месяц не кончился, как в России объявили амнистию по всем спецучереждениям. Сын старухи, имея три судимости, неожиданно попадает под амнистию. Это чудо первое. Чудо второе. Сын приезжает и садится у амвона рядом с матерью, а затем идет в послушники этого монастыря…
          Сколько лет прошло с тех пор. Тот  сиделец уже схимонахом предстал перед Всевышним. И мамаша его представилась. 
             Несколько месяцев у Патриарха после того случая, при воспоминании о игумене и старухе, на душе было не очень, и он продолжал молиться о них. Вскоре, неожиданно настоятель монастыря, крепкий еще человек, запросился на покой рядовым монахом и был отпущен.
                « … самим … самим людям нужно думать и своей ответственности перед Богом и молиться. Ведь у старухи этой не просто получилось, а получилось с «перехватом». Кто думал, что разбойник станет смирнейшим и добрейшим монахом. Впрочем, что же это я. Это же главная притча Евангелия. Разбойник рядом с Иисусом Христом. Раскаялся в смертных муках, и в Царство Небесное с Иисусом ушел.  А может и нам не надо за души людей брать ответственность на себя, напоминая им о их ответе. Ведь на Суде Его не спросит нас, а спросит с самого человека за его дела…».
            Старинное здание патриаршей резиденции. Тишина, едва уловимый аромат ладана  и успокаивающее тиканье больших напольных часов в кабинете.  Раскрывая очередное слезное послание из епархий, он, наконец, заметил, что уже четвертый раз  вздохнул. Предстоятель остановил чтение и посмотрел адреса жалоб на священство на конвертах. География – почти всего Советского союза.  Патриарх вызвал секретаря и попросил пригласить  помощника. Когда зашел архиепископ, Патриарх был краток.
                - Поедешь с инспекцией вот по этим епархиям.  Не рядись  в «большое московское начальство».   Поприсутствуй  на церковных советах.  От них можно больше узнать о работе наших  церковных. Главная твоя задача пока поддержать уставших. Никаких нравоучений и выговоров. Считай, что я на тебя наложил обет молчания в плане поучений, замечаний и выговоров, потому что каждое твое слово  весит тонну! Ты можешь воскресить человека добрым словом, а можешь уничтожить его злым, просто раздавить чувством вины. Понимаешь?  -  Епископ кивнул Патриарху головой.  -    Внимательно посмотри списки всех старейших клириков в епархиях, куда едешь и заготовь ордена с наградными листами. Глав епархий и всех старых клириков обязательно нужно поощрить.  Это опора церкви. А самое главное, сынок, смотри на то, как наше священство с Богом общается, то есть какова их молитва сердечна ли, горяча ли? Выезд через два дня. Иди.
                        «…  У светской власти тоже дела идут не очень. Такое впечатление, что во временную петлю неприятностей, какую - то попали и ходят по кругу.  Поднимутся немного и падают, будто крылья связали. То ЧП какие то, то катастрофы, то войны.  Скоро сто лет будет Великой Кровавой Свободы. Может к юбилею грустному, и покаяться делом. Это же надо додуматься до такого! Перестреляли детей в подвале с родителями, которых Бог благословил Россией управлять. Сейчас бы за такое, как маньяков судили. «Тот» – то, из мавзолея, точно не успокоится, пока тело земле не предадут. Бог то его простил, а сам себя простить не может и душа «мается». Может и не хотел, но наделал изрядно. Последователи из праха флаг сделали и набедокурили еще больше.  Сколько людей пострадало за эту Кровавую эпоху, последовав за этими «Богоборцами». Господи, Твоя Воля, но некоторые страны тоже этому дурному примеру следуют.  «Вуду»,  какое то. И теперь не успокоятся, опять пытаются из власти счастье выдавить каждому индивидуально и всему обществу в целом.  А почему собственно из светской власти?!  Разве власть мирская Бог или народ православный не знает где Бога найти?!  То от священства православного требуют стать Богом, то власть светскую Богом считают и к ней цепляются с требами и жалобами, как к Творцу.
                Миром Божиим управляет Бог! Аминь! 
               Счастливым, умным  и богатым может сделать только Он! Тогда уж, господа унылые  собрались бы, да и предъявили бы Богу. Так, мол, и так, Ваше Божие Величество, не согласны мы с Вами и кулаком по столу!  Нет!  Делают вид,  что они от Бога и дела Божии творят.
                Может, чтобы гармонию восстановить в России, нужно Романовых вернуть?  А что? Конституционная монархия. Опять же Российская империя, которую никто не отменял ( власть ту и дела ее трудно как то признать ). Может процветающее и Богом благословенное государство начинается с хорошей, уважаемой всеми  власти?   
             Глядя  на Европейские Монархии и некоторые мировые, подумаешь, что нам это пойдет на пользу. Люди радуются своей власти. Она прекрасна, честна и выведена из под глупости демократической критики и борьбы за, так называемую, «справедливость» ( понимай как зависть к более успешным, богатым, умным  ). 
             Нам бы, православным,  труды бы светской власти добрым словом поддержать.  Как у Макария Великого « От худого слова и доброе становится худым, а от доброго слова и худое становится добрым». 
             Такое ощущение, что светская  власть, осознав свою избранность, на том остановилась и  званой стать не хочет, а, значит, ей всегда будет не хватать Его, то есть Божьей, поддержки. Остается молиться за то, что бы власть  сердцем  к Богу подвинулась. Не пожертвованными деньгами ( совершенно непонятно, зачем Творцу наши деньги?)  «…ибо Его все звери в лесу и скот на тысячи гор…» - и так все Его. Не надеяться на молитвы духовных отцов, а открыть свое сердце Творцу.  Пора создавать науку или дисциплину для вузов и средней школы, отвечающую за укрепления  душевного здоровья. На основе православия и с участием современного опыта психологии. И изучать ее необходимо с первого класса, как основной предмет. Я думаю тогда, наконец, отвалится от душ православных  и болезни, и несчастья и жестокость…»
         Тихо вошел помощник и доложил о приходе спонсора. Около месяца назад женщина приходила с просьбой о молитвах за сына. Незаметно пролетели три недели, и вот она снова пришла. Говорили о первом сданном губернатору детском доме, о том, что хорошо, что в Росси есть люди умные, богатые и добрые. В, общем, обо всем и ни о чем. Он видел, что Ирина Георгиевна страшно напряжена, чего - то боится и пытается подавить эмоции с такой силой, что бледнеет и вот - вот потеряет сознание.
       Патриарх забеспокоился. Не уж-то мальчик умер? И она сейчас, кажется, умрет. Да нет, не может быть, чтобы не выжил. Выжил. В таких молитвах Господь ему всегда помогал. Да и человек она была хороший, судя по всему. Просто подводили через него женщину к Вере и Церкви. Кажется, она очень сильно чем - то напугана. Чем?
- Ирина Георгиевна, сынок то как?
Здесь Ирина Георгиевна  сползла на ковер. Плакала тихо, стоя на коленях и закрыв лицо руками.
- Да что ты, Ирина, умер, что ли сын?
-Жив, Ваше Святейшество, жив мой сынок. – Она оторвала руки от лица и Патриарх увидел счастливый, светящиеся непередаваемой радостью глаза. -   Вслух боюсь говорить, чтобы не сглазить…- И снова в слезы.
- Ирина, хватит ковры мне подметать. Вставай, садись на стул и… Подожди ты, мой ботинок здесь свершено не причем. – Это Патриарх реагировал на попытку поцеловать левый ботинок. Затем поняв, что она не успокоится, он поднял ее, усадил на стул и вышел в приемную, распорядившись, подать  чай с сушками. Когда вернулся, увидел, что она немного пришла в себя и что можно снова нормально общаться.    – Такое Бог или дает или не дает. Это не от Патриарха, а от Бога. Тебе дано, значит, на правильном пути и сына, куда нужно ведешь.  – Наконец принесли чай, и они долго пили чай с сушками и с медом. Он, задержав по времени следующие встречи, в том числе с иностранцами, рассказывал ей о своей молодости и даже о детстве, видя, что с каждым его словом из нее уходит страх, спадает напряжение и она начинает улыбаться от души …
       …Когда к позднему вечеру посетители кончились, он от усталости уже едва сидел на стуле. Предстояла еще вечерняя молитва о таких как сын Ирины. Таких у него постепенно набралось уже около ста человек, которых ежедневно нужно было поддерживать своей молитвой, как ходунками в надежде что сами пойдут по жизни, что онкология и другая прочая напасть уйдут от них. Он вспомнил, как при первой встрече Ирина рассказала ему свой сон, который ей приснился после того как ей в больнице сказали диагноз сына. Ей приснилось, что где то в в ярком свете ее ведет женщина. Она идет сбоку и Ирина боковым зрением видит только ее длинные распущенные волосы. Дальше они видят перед собой Патриарха, стоящего высоко в еще более ярком свете. Сон был короткий, но очень ясный и на следующий день она побежала на прием к Патриарху. Это наверно должно было сейчас помочь, добавить сил, но не помогало ощущение избранности. груз усталости был очень велик. Нужно было отвлечься, чуть-чуть расслабить сознание, подумав о чем - то необыкновенном. Иначе молитва не получится. И тогда он начал с того, что вспомнил, что заканчивается рождественский пост, скоро сочельник, а затем уже и Рождество. На душе сразу потеплело и половину усталости, как рукой ангельской, а может крылом его смахнуло. Затем, повернувшись к окну и, уже почти весело глядя на тихо падающий крупными хлопьями снег за стеклом, он вспомнил свою детскую Рождественскую елочку, маму и отца молодых и улыбающихся и, конечно, подарки, которые они ему дарили на Рождество.
         Это были совсем простые подарки, но какою любовью переполняло сердце, словно снова они были рядом, а ты был маленьким и бесконечно счастливым. И хотя все это минуло давно и безвозвратно, стало вдруг так хорошо, будто детство никуда и не уходило…