У Маринки сияющие глаза, щедро обсыпанный веснушками носик-курносик (как мама его называет), непокорные, вспыхивающие кленовым золотом кудряшки и совершенно упрямые губы бантиком, которые под настроение развязываются в широкую улыбку. А ещё у Маринки твёрдый характер. Это все говорят. Но только вот почему-то на родителей Маринкина суровость не производит никакого впечатления. Маринка для них семилетний ребёнок, видите ли, у которого, понимаете ли, обязательно должен быть режим... А Новый год — это по-оздно... И всё равно ты уснё-о-ошь...
— Маришка, принеси, пожалуйста, чайные ложечки!
Девочка со вздохом встаёт с дивана, подходит к наряженной пышной ёлке и, зачарованно глядя на едва приметно покачивающиеся, позванивающие игрушки, требовательно и громко говорит (маме, конечно же, а не ёлке):
— За это я буду Новый год с вами встречать, спать в десять часов не пойду!
Мама, смеясь, произносит непонятное слово — шатажистка, что ли, какая-то? — и вдруг добавляет ласково:
— Не пойдёшь, ладно уж... Но ложечки-то неси!
Маринка восторженно визжит и вприпрыжку мчится на кухню, стремительно огибая большой круглый стол, что красуется посреди комнаты в ожидании гостей. Между прочим, это невероятно старый и заслуженный стол с толстенными резными ножками. По ночам он потрескивает и покряхтывает от тяжести лет, укрыв спину не менее старой зелёной плюшевой скатертью с маленькими круглыми бумбончиками вместо бахромы. Иногда Маринка забирается под этот громадный стол, и ей делается немножко страшно и... чуточку волшебно.
А на кухне-то, боже мой! Кажется, она сама что-то варит, жарит, печёт, совершенно по-человечески что-то бормоча и вздыхая, и плавая при этом в волнах праздничного настроения. И посуда сегодня по-особенному блестит и вообще всё как-то... не так. Замечательно, светло, необыкновенно!
— Ну что, рады? — обращается Маринка к ложкам. — И я рада! Я тоже буду Новый год встречать! И уж в этот-то раз увижу, как он приходит. Уж в этот-то раз...
— Маришка, дочка, ну где ты там пропала? Неси скорее!
...А в гостиной пахнет хвоей и мандаринами, по еловым лапам бегают тающие огоньки гирлянд. Папа стоит у стола и, смешно морща нос, объясняет сам себе:
— Значит, Бобряшовых устроим на диван... Или нет! На диван посадим бабушку, детей и тётю Лену... Та-ак... Сами сюда-а, Бобряшовых слева... Ну, Меженины — придут, не придут, — кто их знает, но вот тут на всякий случай приборчики поставим... Так-так.
Маринка сидит в кресле у самой ёлки и упивается предощущением загадочного полуночного действа. У неё внутри будто лопаются и вновь надуваются щекотные пузырьки счастья. Так ей кажется, во всяком случае. Какое же это всё-таки чудо — Новый год!
...Обидно, конечно, но Маринка, увы, уснула. Примерно в половине двенадцатого (после чая с маминым «наполеоном», после 5 или 7 мандаринов, после неуёмных «гастролей» перед гостями). Она, радостно отдуваясь, плюхнулась в кресло, чтобы самую чуточку отдохнуть и... Совсем не почувствовала, как папа поднял её на руки и унёс в дальнюю, Маринкину, комнату. Уложил в кровать, укрыл одеялом, поцеловал с улыбкой в нос-пуговку и, выходя, плотно прикрыл дверь. А через некоторое время такое началось, такое!!!.
ххх
Ровно в полночь комнату вдруг озарило на секундочку самым настоящим северным сиянием, и возле двери из ниоткуда появились две фигуры. Одна большая, другая — наверное, лишь на ладошку повыше Маринки. Большая фигура повернулась лицом к маленькой и уютным тягучим баском произнесла:
— Годовой смотритель 12-го класса старый год сдал!
— Годовой смотритель 1-го класса новый год принял! — раздался в ответ звонкий мальчишеский голос.
— Ну, здравствуй, малыш. Наконец-то я тебя дождался...
— Здравствуйте! Но раньше-то я и не смог бы появиться.
— Известно! Вызов по волшебной сети делает самый старший смотритель с двенадцатым ударом Сменного Колокола...
— Ого! Как же вы его услышали?! Он ведь в Зале Совета праздничных магов установлен!
— Когда переходишь в 12-й класс, малыш, многое умеешь...
— Да-а-а... А это... Куда вы теперь... денетесь?
Дед Мороз (годовой смотритель двенадцатого класса) густо засмеялся:
— А спать пойду! Помнишь большущий терем, который в Волшебном лесу стоит? Ну вот... А выйду оттуда через год. Маленьким, как ты.... И опять буду вопросы задавать такому, как я сейчас. В общем, круговорот смотрителей в природе.
— И что? И я тоже потом спать?
— А как же? И тебя тоже в тереме молодильная кровать ожидает.
— Значит, я уже был большим?
— И не раз!
— Почему же я ничего не помню?
— Ну-у, это ты, брат, у Сонного мага спрашивай. Однако, пора мне, малыш. Давай уж тут, постарайся. Год в порядке содержи, не озорничай. А-ах-ха-ха-а-а... Вот, видишь, уже и зеваю.
- А ещё один вопрос можно? Всего один, пожалуйста!
- Задавай уж, что с тобой поделаешь?
- А почему у нас смена в этой квартире происходит?
- Потому что смена смотрителей всегда происходит в квартирах тех людей, где искренне верят в новогодние чудеса. Ну, будь здоров, малыш!
И Дед Мороз исчез в голубоватой искрящейся вспышке.
— Ой, как интересно! — восторженное раздалось вдруг от стенки, возле которой стояла Маринкина кровать. — Я такого ещё ни разу не видела! Я так и знала, что в Новый год какое-нибудь волшебство случается! Я так и знала! Ой, а ты, что ли, здесь?! А я думала ты тоже... А Дед Мороз вернётся? А подарки где же? А ты...
Годовой смотритель первого класса, наконец, опомнился и замахал на Маринку руками:
— Да тише ты! Тише! Хочешь, чтобы родители пришли?
— Ой, а что?
— А то, что я тогда тоже исчезну!
— Ладно, — немедленно перешла на громкий шёпот Маринка, — только не исчезай! А ты вообще кто?
— Кто, кто... Ну, если хочешь, маленький Дед Мороз!
— Маленьких Дедов Морозов не бывает, вот!
— А вот бывает!
— Не бывает!
— А я тогда кто?
— Ну... Ты просто мальчик, который знаком с настоящим Дедом Морозом.
— Хорошо! Будь по-твоему, даже не стану с тобой спорить, лучше покажу. Смотри!
Маринка увидела, как мальчишка поднял правую руку ладонью вверх, и над ней вдруг закружились ажурные снежинки. Потом он сказал какое-то мудрёное слово, и посреди комнаты… выросла пушистая ёлочка с мерцающими игрушками. А снежинки завились в крохотную метелицу и осели, сверкая, на еловые ветки. И вот удивительно — снежинки не таяли в тёплой комнате. А в завершение на макушке ёлочки засияла аквамариновым светом прозрачно-льдистая звездочка!
Маринка потрясённо молчала, пока, наконец, не выдохнула:
— Ты — волшебник! — После чего в силу природной суровости и, надо признать, изрядной вредности добавила: — Но никакой не маленький Дед Мороз!
Полночный сказочный гость только рукой махнул:
— Да как скажешь. Давай-ка тогда сделаем вот что... Новый год всё-таки.
Мальчишка опять сказал какое-то слово, у Маринки закружилась голова, а через миг она осознала себя стоящей возле ёлочки. Но главное-то — вот это да! — Маринка оказалась одетой в чудесную шубку, шапочку, рукавички и сафьяновые сапожки с серебряными блёстками. Наряд был точь-в-точь, как у Снегурочки в любимом Маринкином мультике.
В полном восторге Маринка вертелась перед невесть откуда взявшимся, висящим прямо в воздухе зеркалом:
— Я что, теперь всамделишная Снегурочка, да?
— Тоже мне, Снегурочка нашлась, — проворчал мальчишка. Но Маринка его даже не услышала. А и услышала бы — не обиделась: голос-то у мальчишки не обидный. Разве что насмешливый немножко. — Мы сейчас, если хочешь, на санках покатаемся.
— Конечно, хочу! Ой, а как же мама с папой? Вдруг зайдут, а меня нет?
— Не бойся, я всё устрою, они в твою комнату не зайдут.
— Почему?
— Потому что до утра про тебя не вспомнят.
— Ух, ты-ы, здорово! Но потом-то вспомнят? Вспомнят же ведь, да?
— Конечно, ты не беспокойся.
— Да я и не беспокоюсь вовсе…
— Ага, сразу видно!
ххх
Саночки были лёгкие, изящные и ажурные, будто сплетённые из морозных узоров. И летели они сами собой над городом, который весь искрился огнями, вспышками фейерверков, гирляндами установленных на площадях большущих ёлок, разноцветными фонариками весёлых уличных представлений. Снизу доносились звуки музыки, смех, радостный многоголосый говор. Город встречал Новый год. Маринка прямо-таки таяла от счастья, от ощущения того, что и с ней наконец-то произошло чудо. И саночки эти такие замечательные — совсем в них почему-то не холодно. Юный волшебник обернулся к Маринке и показал ей удивительным образом появившийся у него в руке не очень длинный посошок, похожий на длинную резную сосульку:
— Сейчас быстрее полетим, не пугайся! — и резко махнул посошком вперёд.
Огоньки внизу превратились в разноцветные светящиеся полосы, и разобрать, что вокруг делается, уже было невозможно. Впрочем, Маринку занимало совсем другое: а куда они, вообще-то, летят? И спросить что-то страшненько. Попала в сказку, а в сказках, известно, куда только не занесёт! А ещё главное — к кому?! Вот Маринка и не выдержала:
— Послушай-ка, маленький Дед Мороз, а мы куда летим?
— Ага, признала-таки Дедом Морозом!
— И ничего и не признала, просто…
— Ладно-ладно, всё! Я хочу тебе показать Магистрат Планеты.
— Что-о?
— Ну, Магистрат. Там маги живут, волшебники разные. Только вот что: мы с тобой невидимыми будем, а то, если нас заметят — мне попадёт. И молчи, что бы ни случилось. Все вопросы потом. Поняла?
Маринка, сгорая от любопытства и нетерпения, смогла в ответ лишь кивнуть головой.
— Тогда поверни свою шапочку задом наперёд и уже молчок — подлетаем! Да смотри шапку не потеряй, а то опять видимой станешь...
ххх
Вот это так Магистрат! Снаружи — дворец белоснежный с огромным куполом, башнями, шпилями и флюгерами в виде прозрачных снежинок, а внутри... как у папы на работе! Странного вида столы какие-то кругом, тумбы, шкафы, стулья, кресла. Разве что у папы на работе ни за что не поместилась бы такая огромная, пушистая и стройная ёлка, переливающаяся огнями всех цветов радуги. Ну и на столах тоже посверкивали маленькие, не выше кухонного кофейника, нарядные ёлочки.
И снующего во все стороны народу тут видимо-невидимо. И одеты все не в костюмы деловые, а в разноцветные смешные халаты. У кого звёздочки на них нарисованы, у кого квадратики, у кого и вовсе не поймёшь, что изображено — не то буквы, не то завитушки какие-то.
Над залом плавает чуть розоватое кудрявое облако. Такое пухлое и такое взбитое как бы, что сильно напоминает подушку. Да это же как раз и есть подушка, вернее даже перина, поскольку на облаке сладко спит один из магов. Вокруг спящего волшебника прямо в воздухе то появляются, то исчезают колеблющиеся картинки. Зверюшки, пальмы, пароходы в море, наряжённые ёлки, какие-то разговаривающие лица, бегущие люди — всё что угодно мелькает на картинках.
«Так это же, наверное, Сонный Маг! — догадалась Маринка. — А картинки — сны. Вот только, интересно, — чьи? Его или вообще всехные? Интересно, когда я сплю, мои сны кто-нибудь видит? Ой, а это кто там?»
Какой-то маг внимательно наблюдал, как с его указательных пальцев время от времени срываются юркие зелёные молнии и вонзаются в мозаичный пол, рассыпая колючие искры. Странное занятие. Или там некто, тоже невидимый, как и они, ползает? А вдруг этот странный маг сейчас их со смотрителем случайно увидит и как шарахнет зелёной молнией?! Да нет, с чего бы ему в своих молниями швыряться, правда же?
Маленький Дед Мороз вёл живо глазеющую по сторонам Маринку за руку, ухитряясь каким-то непостижимым образом не сталкиваться со спешащими по каким-то своим делам магами. Наконец, он остановился возле одного из массивных резных столов, за которым восседали двое волшебников. Мальчишка о чём-то на минутку задумался, покусывая губы, а волшебники тем временем чинно беседовали:
— А вот это, уважаемый Дождливый Маг, мы ещё посмотрим! Вы ведь выиграли всего два раза, а нам ещё три партии играть, неужто не смогу верх взять над вами?
— Не знаю, не зна-аю, уважаемый Снежный Маг! Неужели забыли, как года не то два, не то три назад вы тоже этак же вот грозились выиграть, ан — моя взяла! И что? До Нового года, да и в саму Великую Ночь смены смотрителей во многих городах дождичек шёл! Ну красота же, а?
— Хороша красота — дождь на Новый год! И не радуйтесь, любезный, раньше времени, не радуйтесь, нынче мой верх будет! Мы с Морозным Магом на вас управу найдём!
— Что ж, коли вы так уверены в своей победе, то давайте прямо сейчас на-а... ну, допустим, на Санкт-Петербург сыграем! Ну что, согласны?
Чрезвычайно интересный разговор. Как-никак Маринка в Петербурге живёт. Неужели снова выиграет противный Дождливый Маг? А так хочется снега! Так хочется… А то ведь Маринка очень хорошо помнит, как на Новый год однажды или даже дважды шёл дождь! Ведь это же ужас, что такое!
А шахматы-то у волшебников какие! У одного из молочно-белого плотного снега, у другого — из прозрачного зеленоватого льда. А то, что они не таяли в тёплом воздухе Магистрата, Маринку уже и не удивляло вовсе.
Да чего шахматам удивляться, когда вокруг такое творится! То есть много чего творится. Неподалёку, например, толпилась, представьте себе, большая группа снеговиков и оживлённо переговаривалась. Да нет, галдела просто! Причём было видно, что снеговики прибыли из разных стран. Маринка прислушалась из всех сил и — о, чудо! — смогла не только слышать, но и понимать всё. Ну и о чём это они так заинтересованно беседуют? Ну-ка, ну-ка…
— И не говорите, братцы, — отчётливо расслышала Маринка. — Где это видано, чтобы нос-морковку острым концом втыкали, а?! Ну вот гляньте! Я же прямо урод какой-то, а?! И ведь не переставишь, как хочется, потому что не положено, видите ли! Как дети сделали, так и должно быть, видите ли! И кто такие правила выдумал?! Требую новые правила!
— Да будет тебе, а то ещё растаешь, чего доброго, от возмущения!
И снеговики зашуршали-засвистели, как несколько небольших метелей разом. «Ух ты! Это они что? — так смеются, что ли? Ничего себе!»
— Но всё-таки, братцы, хорошо, что нас сюда пригласили для обмена опытом, правда?
— Ещё бы не хорошо! Уж поделимся так поделимся!
Снежные люди крайне одобрительно закивали круглыми головами. А Маринка только таращила широко распахнутые глаза и пыталась вообразить себе, каким таким опытом могут обмениваться снеговики. Как дольше не таять, или как бороться с неправильными морковками? Не удержавшись, девочка прыснула, заставив подскочить в кресле Дождливого мага, который тут же начал настороженно всматриваться в окружающее пространство.
"Давай-давай, смотри. Всё равно ничего не увидишь",- мысленно порадовалась Маринка, хотя и испугалась самую чуточку. Больно уж подозрительно прищурился Дождливый, уставившись прямо в то место, где затаила дыхание маленькая гостья Магистрата.
Хорошо хоть, что в этот самый момент годовой смотритель 1-го класса потянул Маринку за руку, увлекая её в другой зал. А там, знаете что? Там завершался, оказывается, чемпионат мира по художественному отливанию сосулек. Если честно, то таких сосулек, какие увидела в зале Маринка, вовсе и не бывает. Во-первых, разноцветные. Во-вторых, светящиеся изнутри. В-третьих, перекрученные, перевитые, узорчато-резные. В-четвёртых… Да что там говорить! Это были самые обыкновенные волшебные сосульки!
Мастера невероятно важничали и в то же время сильно переживали, ревниво поглядывая на изделия соперников, — выставленные в длинный ряд на специальной снежной подставке сосульки. Ну и чем же, интересно, они так уж отличаются одна от другой? И тут как раз чей-то важный голос невероятно торжественно объявил:
— Победа присуждается мастер-магу Тимофею Мурману, Россия, за его двенадцатикратно скрученную, трижды фигурно проплетённую, шлифованную порывистым шквальным ветром Баренцева моря, заполненную северным сиянием самого насыщенного спектра сосульку под девизом «Недостижимая мечта». От души поздравляем, уважаемый мастер-маг Тимофей!
Зал шумнул не совсем искренними, на предвзятый Маринкин взгляд, возгласами и аплодисментами. Завистливые какие мастера. А ещё волшебники! Молодец мастер Тимофей, утёр им нос. Знай наших!
В эту минуту прямо на невидимых смотрителя и девочку понеслась по воздуху на метле невесть откуда возникшая, радостно хохочущая дама, подозрительно похожая на Снежную королеву. Разве что лицо у неё было доброе и озорное, в отличие от известного сказочного персонажа.
— Бежим скорее! — шепнул маленький Дед Мороз, и Маринка, несмотря на невообразимый гвалт, его услышала. — Это фея праздничных розыгрышей и ФЕЙерверков! Она такая выдумщица. А теперь и на метле ещё, как Баба Яга. Если она нас обнаружит, — не отвяжется. И выдаст! Просто из желания подшутить. А шуточки у неё такие, что и захочешь — не забудешь! Они не злые, весёлые даже, но лучше нам держаться от неё подальше.
Наши невидимки побежали. Но перед этим девочка успела спросить, как это он помнит, кто тут кто и на что способен, если сам сказал старому смотрителю, что всё забыл. Оказалось, не всё. Как тут всё устроено и кто есть кто, маленький Дед Мороз почему-то помнил.
Мальчишка быстро потянул Маринку к круто уходящей куда-то наверх белой витой лестнице. Они поднялись по ней под самый купол дворца, а потом вышли на улицу, точнее, на маленькую площадку с перилами, венчающую дворцовую крышу. Перила были перевиты гирляндами и еловыми ветками. Только на гирляндах вместо лампочек поочерёдно вспыхивали и гасли разноцветные ледяные снежинки размером с Маринкину ладошку. И это выглядело так волшебно и празднично, что хотелось смотреть и смотреть. К тому же и здесь почему-то было совсем не холодно.
— Ну вот, — сказал маленький Дед Мороз, — теперь можно и поговорить немножко. Понравилось тебе то, что ты увидела в Магистрате?
— Ух, и хитрющий ты, смотритель… Ой, то есть, нет! Ты всё-таки и, правда, маленький Дед Мороз. Спрашиваешь ещё! Конечно же, мне понравилось! Тут всё прямо, как во сне. Постой-ка, а, может, я и на самом деле сплю?!
— А это уж понимай, как хочешь, — засмеялся смотритель 1-го класса. — Помнишь, ты о подарке спрашивала? Ну... вот, держи!
Мальчишка протянул руку со сжатым кулаком, а когда разжал пальцы — Маринка увидела на ладони мягко светящийся хрустальный колокольчик с голубоватым отливом.
— Он поможет в трудную минуту, надо лишь позвонить в него. Да! Не тревожь его по пустякам, а то вместо помощи просто пойдёт снег. Запомнишь?
— Запомню... Спасибо тебе! Большое-пребольшое! И… послушай, можно мне быстренько оказаться возле вон тех снеговиков, которые из Магистрата только что вышли? Понимаешь, у меня к одному из них есть одно малюсенькое, но очень важное дело.
— Ого! Ты когда это успела какое-то дело заиметь, когда мы всё время рядом были?! — очень удивился годовой смотритель 1-го класса.
— А вот успела, — гордо задрала веснушчатый нос Маринка. — Ну так что? Можешь меня туда перебросить?
…Знакомые нам саночки опустились прямо среди стоящих группками снеговиков. Они, видимо, вовсю обменивались своим таинственным опытом. И, понятное дело, не увидели ни зачарованных саночек, ни их пассажиров. Маринка высмотрела того, кто был ей нужен и решительно направилась к нему. Тот как раз опять рассказывал историю своего неправильно установленного носа. Кажется, это был единственный опыт, которым он мог обменяться.
Маринка остановилась перед снеговиком и повернула свою шапочку так, чтобы снова сделаться видимой. Снежные люди моментально затихли, а Маринка, наоборот, заговорила:
— Здравствуйте! И с Новым годом!
— Здравствуйте! С Новым… — немного растерянно ответил снеговик.
— Я к вам вот по какому делу. — В этот момент Маринка казалась себе, ужас, какой взрослой и деловитой. Как мама. — Понимаете, я могу прямо сейчас исправить вам нос, это очень легко. Но, я думаю, лучше оставить его так, как есть. Вы с ним такой милый!
— Правда? — прошелестел снеговик.
— Честное слово! Ну что? Оставим или исправим?
— Пожалуй, оставим. Я тебе верю… фея снеговиков!
— Вот и хорошо, — счастливо улыбнулась Маринка, которой очень понравилось, что её посчитали феей. - Всех с Новым Годом! - звонко сказала она, после чего снова повернула шапочку и исчезла.
Вот так у народа снеговиков появилась легенда о том, что у них есть собственная фея. Маленькая, но очень могущественная.
Потом они попрощались — маленький Дед Мороз и его новогодняя гостья, попавшая в сказку.
— Ну... звони в колокольчик, если что…
— Я буду. Обязательно!
— А теперь закрой глаза.
Маринка послушалась, а когда открыла свои, как говорит папа, «голубые брызги», то увидела, что очутилась в собственной постели. Девочка грустно вздохнула и, спрятав колокольчик под подушку, принялась с упоением вспоминать увиденное и услышанное, а ещё невыносимо жалеть, что всё так быстро кончилось.
ххх
Утром она не увидела в комнате ни ёлочки со снежинками, ни висящего в воздухе зеркала; нигде не лежали рукавички с шубкой и волшебной шапочкой.
— Значит, это всё-таки был сон?
Девочка разочарованно вздохнула и, ни на что уже не надеясь, сунула руку под подушку. Как же радостно забилось её сердце! Потому что он был на месте — волшебный хрустальный колокольчик! А минута, как назло, была совсем не трудная, а, наоборот, счастливая. Но ведь можно проверить колокольчик и так...
Маринка подошла к окну и зазвонила. Тоненький-тоненький поплыл по комнате перезвон. А за окном-то — батюшки мои! — сказочно красиво заскользил с неба крупный пушистый снег. Чистый-чистый, лёгкий-лёгкий!
Маринка и не слышала, как вошла в комнату мама, даже вздрогнула от неожиданности, когда та тихо сказала:
— Береги колокольчик, дочка, не потеряй, как я.
— Ты... Ты тоже, значит, была в Магистрате?!
— Была, доча. В детстве так легко туда попасть! Только потом люди теряют свои колокольчики. Или ломают. Они такие хрупкие! А потом и вообще забывают всё.
—А ты, выходит, не забыла?
—Не забыла! Понимаешь, некоторые люди по-настоящему умеют не забывать детство, так что мне повезло.
—Раз я твоя дочка, то, значит, тоже не забуду. А свой колокольчик всё равно не потеряю. Ни за что! И тебе буду давать, когда захочешь.
Маринка давно перестала звонить, но снег за окном падал и падал, падал и падал... Первый снег первого дня нового года. Должно быть, Снежный Маг всё-таки выиграл. И даже без помощи Мага Морозного.
С Новым годом, люди!