Весеннее солнце в облаках над тайгой распускалось розовым цветком – лепестки всё ярче и всё длиннее лучились. Пробудившиеся птицы подавали голоса – кедровки, белокрылые клесты, трясогузка и поползень. Сон-трава просыпалась под могучими стволами кедров и сосен – многочисленные прострелы, нежно опушённые цыплячьим пухом, открывали фиолетовые глазки. Распрямлялась первая, пока что невысокая трава, отряхиваясь от росы. Трудолюбивую пчелу откуда-то уже принесло – эту крохотную жужжалка не видно, а только слышно где-то за кустами, за деревьями, куда упали желтые заплатки солнечного света.
Тихо в тайге. Благодатно. И в тишине этого таинственного утра – в первозданном покое – где-то там, за синим перевалом, послышался призывный колокольный перезвон.
Два молодых рыбака и один пожилой седоусый охотник, стоявшие на берегу, перекрестились на этот перезвон.
-Давай, - поторопил один из молодых, - а то прочешемся.
-Так ты бы ещё дольше свои чаи гонял! - укорил другой молодой.
-Ну, хватит вам! - одёрнул седоусый охотник.- Сегодня день такой, а вы… С утра собачитесь…
-Да разве мы собачимся? – Молодой улыбнулся.- Это мы так себе, любя.
Добротная, хорошо просмоленная лодка отчалила – вниз по течению. Два молодых рыбака и пожилой седоусый охотник спешили на тот берег, где в райцентре уже праздновали Пасху. За поворотом – за гранитным чёрно-бурым быком – они кого-то встретили.
По студёной реке, недавно очистившейся ото льда, на вёслах шёл какой-то бородатый, могучий старик. Шёл упрямо, размеренно – вёсла едва не ломал, выгребая против течения.
Когда лодки повстречались – в горловине между скалами – молодые рыбаки, приветливо помахивая руками, восторженно крикнули:
-Христос воскрес!
Посмотрев на солнце, робко поднимавшееся над горами, могучий старик усмехнулся.
-А как насчёт Ярила? - угрюмо спросил он, продолжая работать широкими потесями – против течения.
Молодые люди в недоумении переглянулись и отчего-то сникли, а потом, когда лодка старика медленно скрылась за речной излукой, один из рыбаков спросил пожилого охотника:
-А кто это? Не знаете?
-Безбожник, - со вздохом сказал пожилой седоусый. - Несчастный человек. Сто лет живёт сычом, ни с кем не разговаривает.
-Одичал, наверно, - предположил молодой рыбак.- В одиночестве и онеметь недолго.
-Да нет. – Охотник поправил седые усы.- Я однажды слышал, как он с деревьями, с камнями балаболит.
-Голова, что ль, прохудилась?
-Кто его знает. Может быть, с годами стала крыша протекать, не без этого…
Лодка с охотником и рыбаками легко соскользнула вниз по течению – приткнулась у подножья перевала. Крепкие парни подхватили лодку, спрятали в кустах – от греха подальше – и по тропке, набитой в камнях и среди первой травы, перешли на ту сторону кривобокой горы, где находилась долина. Там стояло древнее село, как раз откуда и раздавался весёлый колокольный перезвон – церковь находилась на возвышении посередине села.
А могучий старик в это время причалил туда, куда было нужно ему. Гремя сапогами, он вышёл на берег, уже хорошо отороченный муравой и первоцветами. Оглядевшись, он глубоко вдохнул первозданно-ароматный воздух и, чему-то улыбнувшись, стал привычно молиться на червонно-розовый купол зари, всё больше и больше разгорающийся над тайгою. Так он делал уже много лет, много зим. Он свято верил в солнце, в травы и цветы, в реки и озёра на земле. Он был язычник, один из тех немногих, кто помнил свои вековечные корни, кто знал имена удивительных древних богов, которых напрочь заслонили теперешние боги.