Автандил прилетел как самум. Его душила ярость. Эту девчонку он любил, а уж хотел таки это точно, а тут явились отморозки насильники и испоганила всё . Усталая с подбитым глазом и засосами на шее Правда опущенная до бездны сидела на диване, а на полу валялись двое с красными лбами. Руки и ноги сдерживались от излишней активности изрядными навороты липкой ленты.
Автандил глянул ей в замутненные глаза
– Ну ты как, лапочка моя?
Правда вяло ответила не меняя позы:
– Я плохо. Но этим типам надеюсь хуже. Выкинь их отсюда и подальше.
Что-то сверкнуло в её глазах, когда она это сказала.
Автандил преодолевая сомнение , спросил:
– Полицию звать?
Правда грустно усмехнулась
– А мне нужна слава изнасилованной? Не нужна. Подруги у меня студентки…
Автандил напомнил:
– И друзья
– Друзья это ты. Дил. Вот ты меня спасёшь и от них и от позора. Да?
– Грузины женщин не обижают, грузины женщин спасают.
– Я так и думала. Консьерж подлый им помог. Не забудь про него.
Глаза старика консьержа наполнились ужасом, когда он увидел громадного грузина выволакивающего из корзины лифта двух мордоворотов. От поверженных несло дикой смесью Абсолюта и виски..
– А тебе старик, лучше меня не видеть и вообще увольняйся с этого места и уматывай в деревню в глушь, в Саратов. Чем быстрей, тем лучше для твоего шаткого здоровья.
Старик судорожно кивнул головой.
Правда оставшись одна вяло поднялась и очень шустро скрылась в своём гробу регенераторе. Завтра надо быть в наилучшей форме. Завтра визит в самое пекло, в рабскую империю Асаргадона Миуша. Миуш сбежал, но империя бесхозной явно не осталась. Двое приходимцев тоже аргумент в пользу непотопляемости земли Миуша. Явно же есть и иные интересанты. И это как раз самое тнтересное. Чьи именно ослиные уши торчат из этих подземелий. Правда решила записаться как раз таки в подземные теплицы. АД скорее всего где-то там.
Автобус набитый дураками безысходными привез её к полудню прямо к АД минист ротации. Рабы видно быстро вымирали и заменителей требовалось много. Трудовые ресурсы приняли без хамства но твердо.
– Все вы сейчас должны пройти медосмотр и вакцинацию. Нам и потребителям, сами понимаете никакой заразы не надобно. Небось ели нашу продукцию
– Ели, – ответил веселый хор. Их выбрали из многих претендентов. Никто не знал по каким критериям, но все равно они избранники судьбы. Где ещё такие мани получишь в собственном кармане.
Правда естественно тоже пошла, разделась пред не очень светлые очи медицинской машины и вошла в её инспектирующее нутро. Вся её имитационная мощь сосредоточилась на имитации внутренних органов среднестатистической девушки. Может поэтому она не очень вздрогнула, получив уколы в обе половинки задницы и в обе груди. Впрочем, боль исчезла мгновенно. С тем она и вышла Увы не обратно. А куда-то вперед, где молча лежала её новая одежда. Вот так вот отсекалась любая возможность что либо пронести внутрь. Впрочем. сие не было неприятной неожиданностью. Так и было прописано в договоре. Под флагом обеспечения стерильности.
Все своё каждый оставлял в своём ящике на входе. Такая практика на всех серьёзных заводах. Там впрочем никто не расставался с персональным исподнем и личными часами. Ну так здесь Правде выдали вполне приличное исподнее. Автомат слепил его точно по фигуре, а часы Наклеены прямо на рукав рабочей одежды.
– Теперь не передумаешь, – сама себе сказала Правда.
А ответила следующая по её следу из машины.
– А ты, Варвара, как же думала. Так и в договоре записано. Фирма в расход вошла. Надо отработать.
– Да уж Степанида, а ты тоже под землю?
– так я ж девчачьего возраста в огороде копаюсь. Меня потому и взяли.
– А родня у тебя есть?
– Была, да сплыла.
Правда подозревала, что берут безродных да иноместных. Благо таких много стало. Им вроде как все равно умирать. Москва , как известно, слезам не верит, да и пот пролить не всем даёт.
Униформированых работниц просторная бабища подвела к лифту размером с конский двор. Кроме людей туда уместилось и вниз спустилось много тары бары.
«В одиночку в такой лифт не войдешь» – отметила себе Правда.
Спускались недолго. Оно и не зачем так низко падать за капустой, картошкой огурцами и помидорами.
Вышли в просторный склад и тут новобранцев, точнее новобранок расхватали командиры. Морды перезрелых помидоров, груди арбузы. Правда пошла куда позвали и начала дергать морковку прямо из стенок плотно освещенного морковариума. Пол был занят рельсами по которым в обе стороны катились тележки туда пустые, обратно полные. Какая-то чертова безлюдна сила их катила.
Через час подкатила туалетная телега и попросила всех посетить туалет. Укатила она не на выход а в глубь.
Соседка идущая по параллельной стене умозаключила вслух:
– Похоже здесь наши трудовые какашки в дело пускают.
Ещё через час подкатился паужин в виде бутербродов с овощами и чаем средней сладкости.
На ужин их подняли в павильон. Правда обрадовалась сокам, Благо еда не порционная. Подходи и бери сам.
Овощное рагу, хлеб, печенье, соки.
Условия сна тесноватые как в казарме, но зато выйти погулять по парку никто не запретил. Спать Правде как известно не нужно и она пошла проверять, а где же капкан. Ну что удерживает рабов в этой неволе? Охрана где?
В полночь она решила не будить зверя осторожности в этом странном заведении и пошла на своё место.
На завтрак прибыло некое начальство и спросило:
– Ну как вас еда?
А еда опять суп овощной, каша на растительном масле и компот.
– А мясцом не побалуете? – раздался низкий голос высокой бабы.
– За отдельную плату? – ответствовало начальство в виде гвардейского парня. –Остальное бесплатно.
Правда влезла со своим вопросом:
– А велика ли плата?
Чинный муж чинно и ответил:
– Велика. Мясо идёт из другого отделения.
Курчавая дева явно уже подержанная за мягкие места буркнула:
– А они что же, отделённые эти, одним мясом питаются?
– Нет, но за овощи и фрукты тоже платят. Мы же не благотворительная организация.
Мужеподобная деревенщина вышла со своим вопросом:
– Но цены то можно узнать.
– Цены в столовой вывешены.
Правду цены вывешенные в тихом уголке привели таки в изумление.
– Это же грабёж, ресторанные цены.
Сопровождающее лицо, а точнее морда, ответила:
– Так ведь и качество ресторанное.
В дальнейшую перепалку Правда решила не лезть. Лишне внимание не профессионально.
День прошел по той же дорожке и Правда разозлилась. Дело стоит, а время дорого. Надо решаться на форсаж. Она задержалась в столовой, но так и не нашла во что по быстрому обратиться. И тогда пошла резко назад прямо а АД министрацию
Господин Сикстинов сидел в своём кресле не имея никакого занятия. Сюда его привела уголовная кривая. Руководить он умел разве что шайкой бандитов, да и то небольшой, а здесь сидел как раз для того, чтоб создавать АД. В налаженном механизме рабовладения его услуги требовались редко. Так что он мог целыми днями смотреть порнуху или играть в дурацкие игры. Жаль только пить ему не дозволялось. А ведь хотелось. Но жить хотелось много сильнее. Это надсмотрщик над рабами и сам понимал, что и он раб и уйти ему отсюда никогда не удаться. Но это много лучше чем на зоне. Держали его не только собственные грехи тяжкие, но и те же наноэлектронные штучки, которые и других держали намертво. Попытка сбежать приводит к смерти и дальнейшей переработке в мясные консервы без фирменного знака. Но он об этом и не думал. Говорят, какой-то вор заменил короля сидевшего в тюрьме под железной маской. И потом жил в тюрьме весело и счастливо. Правда ему давали вино лучшего вида, а Сереге Сикстинову такого вина и издаля не видывал.
Вот к такому человеку и зашла Правда.
– Ты че не на работе, дева мурлианская?
– Не нравится эта работа, уволиться хочу. Дайте бумагу, напишу по собственному желанию
– Пиши, если чешется рука, но отпустим не скоро.
– По закону максимум две недели и то если от меня чего зависит. А что может зависеть от рядовой работницы?
– Ты уже сорвала выполнение плана. Ты получила спецодежду сделанную точно по тебе. Ну и в другие расходы ввела фирму. Отработать надо.
Сикстинов имел право трахнуть работницу в прямом и переносном смысле, но не раньше чем через месяц. А это сука необнятая и завлекательная завелась уж больно рано.
– Иди работай и не верти задом перед моими глазами.
– Я пойду и уйду и пусть меня суд потом заставит платит неустойку. Здоровье молодое мне дороже.
АД министратор ухмыльнулся. Такие действия даже на руку фирме. пОявлялась доступная пониманию большинства причина почему эту деву не выпускают. Она ж поди растревожит всех своей болтовнейЮ, а это резко снижает производительность и чревато смертельным исходом для самых настырных. А раб гораздо дороже мяса, которое из него можно получить.
Лениво махнув начальственной рукой Серега выдал:
–Иди хоть на .. х и в п.. Все равно придешь сюда плакаться, а уж тогда годами наглость отрабатывать придется.
Правда нежно улыбнулась этому хаму и пошла на пределе наглости к воротам. Её никто не остановил. Она легко вскочила на выезжающую фуру и вдруг почувствовала странные ощущения в груди и в заднице. Как раз там, где ещё виднелись следы от уколов прививки. Ощущения усиливались по мере удаления от ворот. Она спрыгнула с крыши фуры, постаравшись улететь подальше в чащу леса. Увы расставание с фурой не привело к расставанию с неприятными ощущениями.
– Значит вот что это за прививка, – сама себе прошептала Правда.
А лес под ярким хоть и осенним солнцем выглядел довольно мило. Вечная зелень сосен создавала иллюзию лета. Но Правда как-то не захотела баловать себя прогулкой. Она стремительно побежала , надеясь убежать от неведомого излучения. А что ж ещё могла вогнать привитые хреновины в состояние противной активности.
Выскочив на трассу, она стала прямо на дороге, надеясь остановить первую же машину, которая на неё наедет. Дважды пришлось отскакивать от тяжелых грузовиков не способных остановится, но третья абракадабра на колесах остановилась.
– Плохо мне, подвези милый.
Небритый мужлан взглянул на её страдающие прелести и впрямую спросил
– А чем расплачиваться будешь, красотка. Хотелось бы натурой.
– Договорились, – соблазнительно улыбнувшись, несмотря на боль, ответила Правда.
– Тогда залезай и начнем.
– Э , парень. Я тебя домой приглашу. Я не такая ****ь, чтобы в не уюте давать.
– Ты такая шустрая сбежишь, как доедем.
– Куда я сбегу от такого бугая?
– Ну садись.
Но едва она села как мужик взялся её насиловать.
Кончилось это через час, когда мужик едва до инфаркта не дошел. Вести машину он уже не мог. Правда врезала ему по обмякшему лицу и сама села за руль.
Первый же пункт СД (Стражей Дороги) их остановил.