О чем мы думаем? Что в глазах наших? Что в сердцах так далеко и глубоко прячем? Попробуй заглянуть первому прохожему в самую душу -не пустит. Никто не пустит. Правда жизни для всех одна. Так много за своё время накатывает мыслей, что нет никакого счастья их просеивать. Вот и текут они мимо решета взглядов, привычек, образований, советов и опыта. Иногда рекой, широкой гладью переливаясь от берега к берегу, а иногда, как сильный горный поток, низвергаясь водопадом в каком нибудь прекрасном уголке нашего сознанья, попав на изголодавшийся по свежей воде чернозем- готовы проращивать и проращивать тянущиеся к своему небу колосья нашего простого и так горько понятного всем счастья, что даже слезы на щеках катяться от понимания такой доступности и ранее не угаданной и не прочувственной правды жизни.
Увидишь это и спросишь что нибудь. Что-то совершенно простое. И тут же начинает всё теряться. Все родники, реки, колосья, сады, цветы счастья! На всё это мы тянем сверху надгробья современных мыслей, чьих-то взглядов, советов, примеров, прожитых лет силки и одиноких столетий тьму непонятых правд, закрывая бездонность не останавливающегося, всё того же счастья, безликостью манекенов, толпами ждущих своих очередей, загромождающими небо карикатурами не оправданных желаний, что бы ответить одно многоликое и меняющее : - Не знаю.
Но там, в далеком-далеком, никогда не существующем и не знакомом месте наших уголков и дымящихся угольков закаулистых извилин ощущений и надежд, что как-то, где-то, кто-то, когда-то, а вдруг и нет сил больше, неожиданно распахнется вдребезги и упадет на нас его вера. Вера как знание, как истина, как небо, как все то что мы где то видели, когда то было и что то вот такое совсем рядом было где то! А где же его искать то?
А стоит глянуть хоть мимолетом, хоть пристальностью умудренного старца и заглянуть в глаза детству прорыдать, проплыть, запрыгнуть, вернуться и остаться! Навсегда замерев там, где сады дымящихся рассветов, пышных празднеств колосящихся полдников и безграничной гладью уносящееся в ненаступающее завтра своего существования. Всё это каждый, всё это мир, это всё что когда либо было или будет