для кого-то время - обманщик. и жизнь его улетела.
а ты-то кто, челик, критик, режиссер ли, актер или зритель?
ловец ли мгновений, ты, транжира, пустоту пролетающий
или коллекционер, пыль в веках с событий собирающий?
жисть приготовила очередной челику сюрприз - отныне все
путешественники во времени, не имеющие документальных
освидетельствований, исполненных в надлежащем порядке со
всеми тайными знаками, будут подвергаться насильственной
дематериализации и выдворению в подпространство.
и это-то нас-то, челиков, которые препарируют сущность
бытия, выдворять? билин. оно такое огромное, а мы такие
маленькие. мы вгрызаемся в него, смотрим, изучаем. ой, чого-й-то
не кусается оно, то бишь, не препарируется. жаль, кншно.
а что, если с другого боку попробовать куснуть? во, билин, и
зубов-то совсем не жалко.
кино и жисть, слова и жизнь, живопись и жисть, поэзия и жизнь:
везде поделки, подделки, недоделки, переделки, сделки, проделки,
одним словом. вот, к примеру, в борьбе без правил схлестнулись
два силача, два символа эпох, уходящей и приходящей, две
жизненные стратегии, два бойца на исторической арене на фоне
раскручивающейся галактики, в свете софитов из звезд и мрака
черных дыр, под улюлюканье фанатов темных и светлых сил.
хлеба и зрелищ, страсти разжигающих, все, что им нужно было в
этом привременном мире. разделенные между собой глухой стеной
непонимания, они слышали только себя, только свое эго, один только
гул и бормотание, в котором разобрать что-либо осмысленное было
практически невозможно, потому-то и бесполезно было кому-то
что-то доказывать или пытаться что-то объяснять.
«порядок, ряды, зарядка, в рядок,
наряд, обряд, заряд, кряду, по ряду, наряду,
дальше что-то по ряду не раскладывается,
впрочем, смысла и так многовато»
«изменить народ - эк-ка, задача-незадача,
а пущай одного сибя поменят - во, поглядим-то,
а може и посмеемси заодно, наполеончик
исчо один выискалси, едрена-матрена»
черкнул перышком один воробышек, и миллионы людей обрек
на земной ад, черкнул перышком другой, и десятки миллионов
людей половину жизни своей свободной в заключении провели,
третий черкнул перышком, и миллиарды заживо сгорели в
термоядерной войне. да, сколько их еще
потом было, этих войн, и локальных, и мировых, и все ничего –
крутится, как обычно Земля и все также появляются на ней
новые племена и новые народы