(Текст опубликован в 2005 году в журнале "Край городов")
11
В этой главе я предлагаю собственную схему темпераментов:
Меланхоличный холерик – неуравновешенная крайность.
Меланхоличный сангвиник – уравновешенный тип.
Меланхоличный флегматик – неуравновешенная крайность.
Меланхолия – черта любого человека, иногда перерастающая в болезнь. Проявляются болезненные качества в депрессии, ипохондрии; паранойе, клаустрофобии – некие обострения перманентного характера.
Меланхоличный холерик. Тип характера – неординарный оригинал. Общителен. Крайне нестабилен в отношениях с окружающими. Причина, возможно, заключается в частой смене настроения.
Таким людям трудно игнорировать привычки окружающих. Они зачастую раздражают их. Специфика темперамента позволяет им приобрести ни одного врага. МХ не терпит критики в свой адрес. Зато другим рассылает замечания на каждом шагу.
МХ обычно занимает лидирующее положение. Но либо пассивное (поневоле), либо беспокойное. Они никому не дадут чувствовать себя спокойно и уверенно. Скандалы часто сопровождают и преследуют их.
МХ активен. Им владеют противоречия. Они любят скорость – что вполне рискованно.
МХ – человек аудитории и сцены, пьедестала и помоста. Находит себе применение в любой сфере. Всегда занят поисками новых путей. Они пустят вперёд вас, а сами пройдут за вами. Они не всегда подходят на роль школьного учителя или врача. А вот для преподавания в высших учебных заведениях вполне приемлемы.
Меланхолия сказывается на данном типе людей плохо. Гораздо исключительнее, если она – отрезвляющее средство, помогающее двигаться безошибочно.
МХ может испортить жизнь окружающих язвительно-желчными выходками и выплесками. У них бывает острый язык.
Примеры опускаю. Разве что – я сама.
Меланхоличный сангвиник. Милые, доброжелательные люди. Данный тип людей можно проиллюстрировать пословицей: мягко стелет – жёстко спать. Они более-менее ровны с окружающими. Если МХ раскаивается крайне редко, считая правым только себя, МФ долго будет взвешивать все за и против, то МС готов попросить прощения. Он останется при своём мнении, но вы будете только догадываться об этом.
Характер устойчивый. Слово и дело редко у них расходятся. В принятии решений МС последователен, логичен, вполне предсказуем. В крайнее меланхолическое настроение впадает редко.
Это отличные социальные работники. Адаптируются практически в любой сфере, но профессию стараются выбирать в соответствии со способностями. Расположены к работе с детьми.
Меланхоличный флегматик. Медлителен в размышлении и действии. Многодум. Предпочитает жить в определённом режиме и графике. Ограничивает свой мир, который может быть весьма богатым. Окружающие редко вхожи туда.
Чаще пребывают в настроении пессимистическом. Этот человек может быть ведомым, но и самостоятельным.
МФ осторожен до предела. Всё старается просчитать, редко суетится и спешит, решения принимает подолгу. Опоздание – его частая ошибка. Критику принимает близко к сердцу. Обиду прямо не выражает в отличие от МХ, а вынашивает в себе. В гнев впадает редко – но если такое случается, то может всё снести на своём пути. Труден в общении.
Меланхолия – причина раздражительности или коматозного состояния. Склонность к суициду. Безысходность меланхолии их душит. Они предпочитают спать, чтобы забыть о неприятностях.
Из МФ получаются хорошие исследователи. Адвокаты или судьи. Неплохо пишут, но мрачновато, тяжело и вымученно.
Примеры опускаю. Разве что – Бутусов.
12
17 августа 1998 земного года – крах рубля. Очередной. Министерская чехарда: Кириенко по прозвищу «киндер-сюрприз», Примаков… Цены растут с каждым днём. Многие люди в шоке, другие – в стрессе.
7 октября – Всероссийский митинг какой-то. Без результата.
Лучше про себя скажу. Я ждала чего-то. Что-то пришло и ушло. Я чувствовала себя не гордой. Я сейчас упаду, упаду, упаду… Вдруг происходящее – не больше, чем сон? Не меньше, чем он? Я просто одна. Когда за моей спиной решают обо мне…
В пятницу, 2 октября, мне позвонили и весело так заявили, что от Шевчука. Я не поверила. Но вот бегу – и волосы назад. А меня ожидает совершенно незнакомый молодой человек. У дома, где обитает Шевчук. Часов десять вечера.
Пошли мы разговоры разговаривать. Молодой человек представился Стасом из белорусского Светлогорска. Писателем, которому якобы принадлежит книга о Чечне «Обратная сторона Луны». Он ещё и паспорт мне показывать стал – потом я пожалела, что не уделила этому внимания.
По словам Стаса, книгу его доставили Шевчуку почитать. И теперь он, значит, намерен с ним познакомиться (Стас с Шевчуком) и лично поговорить о чеченской войне.
– А я здесь при чём? – спросила я подозрительно. – И откуда вы знаете меня? Вообще, как это?
В этот же день, немного ранее, я доказывала Иринке, что найти меня в Петербурге практически невозможно: ни в одном компьютере, ни в одной базе данных нет моих координат. Ирина резонно заявила: «Если кто-то захочет, найдёт».
– Если очень нужно, обязательно разыщешь человека, – подытожил Стас.
– Ну и как вы меня искали? И для чего?
– Человек, который рассказал о вас, просил не говорить о себе.
Я хмыкнула. Думала и не придумала, кто бы это мог быть.
– А вы знаете, что я не стану с вами беседовать, пока вы не проясните ситуацию. Вы нечестно поступаете.
– Вы знаете группу «Зоопарк»?
– Конечно. Но с музыкой их я мало знакома. Разве что «Дрянь» и «Уездный город N». Там Майк Науменко? Он же умер?
– Да.
Короче, последовал рассказ о некоем Александре Донских, который с кем-то там ещё играет в одном из питерских клубов по воскресеньям. Типа Стас даже играл с ними. И с «Аукцыоном», и с «Ляписом Трубецким», когда они приезжали в Белоруссию. Показал даже зажигалку, подаренную Шевчуком. Ну, не знаю уж! Стас, видимо, чувствовал, что я не верю ему.
– Ну и? – недовольно промолвила я.
– Александр дал мне ваш телефон.
– Что?! – я, наверное, завопила. – Александр?! Он-то откуда знает про меня?
Это возмутительно!
– Ну… Они общаются с Юрой. Он ему сказал.
– Не понимаю. Зачем?! А Шевчук откуда знает?
Мало того, Стас напомнил об университетах, прописках и прочих сложностях жизни социальной. Я надуто молчала. Стас принял одно за другое:
– Мне говорили, что вы очень гордая и никогда о помощи не попросите.
– Ну да, – с сомнением заметила я.
– Я не хочу обнадёживать, потому что не знаю, какой человек Шевчук на самом деле, но если он о вас говорил, то это уже что-то значит.
Мне надоело:
– Что вы хотите от меня?
– Посоветоваться по поводу Шевчука.
– А что, его нет дома?
– Нет. Там никого нет.
– А ему не понравится, что вы к нему домой пришли. Надо в офис. И вообще посоветуйтесь с вашим Александром.
Он что-то сказал на этот счёт. Ещё подождали. Говорили о творчестве вообще. Видите ли, Юрий Юлианович даже о моей Виртуальной Реальности осведомлён. Я перешла на «ты». Стас иногда путался с «вы».
– А какую книгу ты могла бы назвать идеальной?
– Которая написана мужчиной и женщиной в тандеме. Потому что он привнесёт ум и логику, она – чувственность и эмоции.
– Мне этого ещё никто не говорил, хотя сам я тоже думал об этом. А как называется твоя книга?
– Длинно. Фантазии об идеальном, или Девушка по имени Этюд.
– Интересно. А я долго не мог придумать название.
Стас рассказал, как наконец выдумал, но я не запоминаю таких вещей.
В конце концов я решила, что авантюра мне не помешала бы:
– Есть телефон «Театра «ДДТ». Можно узнать, где Шевчук вообще.
– В любом случае я должен с ним встретиться.
Кстати, у Стаса якобы была задумка: проект, местом осуществления которого был бы Петербург. И ещё его с друзьями показывали в «До 16 и старше». За достоверность не ручаюсь.
– О, можно позвонить Бутусову, – я хихикнула. – Может, он знает.
– У тебя есть и его телефон?
– Ну, есть.
Стас рассказал, что ехал в Питер с человеком, который живёт в одном подъезде с Бутусовым. Не знаю ничего. Впрочем, Бутусову никто звонить не собирался.
Завтра пошли на студию. Там оказался Егор, который Белкин, который философ и любит поучать, наконец, по совместительству брат Насти (?), которая Полева и которая мне нравится в смысле музыкальном.
Стас представился и стал информироваться по поводу Шевчука. Егор развил целую пресс-конференцию.
– Юра сейчас в Москве. Они там снимают студию. Затем едут в Ригу до 21 октября. Потом, возможно, он заедет в Питер на день-два.
Настя добавила, что после – экспедиция на пароходе в Арктику, что ли. Я смотрела на неё в упор, а тут недоверчиво улыбнулась. Настя тоже смотрела на меня:
– Да я серьёзно. Это правда. Что ты улыбаешься?
Я почувствовала к ней ещё большую симпатию.
– Ну ладно, – я весело отозвалась, – могу и поверить. Шевчук на что только не способен.
Она тоже улыбнулась. Она была несколько меланхоличной и какой-то понимающей. Говорила она мягко, негромко, ненавязчиво.
Зато Белкин – полная противоположность. Я всегда его недолюбливала. Он меня раздражал. Когда мы ушли, я спросила у Стаса, как ему Егор? Он ответил: лицемер, ищущий выгоду лишь для себя. Я бы сказала, что он чересчур вспыльчив. К тому же вредный, взбалмошный и, наверное, завистлив (так решил Стас).
Белкин живо объяснял, что к чему. Но то ли сам не ориентировался в вопросе, то ли вид такой делал. И хотел показаться крутым. Либо что-то не то чувствовал.
Настя робко предложила позвонить в офис на Пушкинской. Егор едва не убил её взглядом.
– Да, кстати, – деловито решила я отвлечь его и спасти её от опалы, – куда они переехали?
Белкин оценивающе окинул меня взглядом. Наверное, до него дошло, что я всерьёз. Он принялся объяснять:
– Завернёте на Пушкинскую и…
Недоходчиво.
– Шестой с половиной этаж.
– Как это? – я мило ему улыбнулась.
– Ну, так, – серьёзно закончил он.
Я потянула Стаса. Сказали друг другу «до свидания». Они и мы. Мы вышли. Они остались.
Всё закончилось, не закончившись. Либо ни кому ни кабельность подвела, либо Стас – не тот, за кого себя выдавал.
Он рисовал меня на станции метро «Электросила». Я отчего-то почувствовала, что-то не сложится, не свяжется.
За инструментами музыканты собирались приехать в Петербург 8 октября.
Стас сказал, что родился 16 мая. Кто его знает, когда он действительно родился.
– А Шевчук тоже 16… мая, – растянула я.
– Я не знал.
Всяких фрагментов было много. Как мы ехали в трамвае, и Стас обиделся, что я думаю, что он говорит мне обо мне не так, как есть на самом деле.
Или как его не пускали через турникет в метро. А я сказала девушке-контролёру:
– Тогда пустите меня обратно к нему.
– Нельзя, – улыбнулась она, но в нём было какое-то очарование, и она пустила его ко мне.
Стасу, видимо, понравилась суть.
Вообще, он говорил, что собирается ехать в Чечню, чтобы посмотреть своими глазами, как там живут люди. Он сказал, что хочет писать вторую книгу.
Не знаю, что здесь истина, а что ложь. Странная ситуация. Вроде случайности в дурной интерпретации. Или происки ФСБ.