Кого боги полюбили,
те с рожденья в счастье жили,
всё что подано не пот,
но не всем вот так везёт.
В старо давни времена
была Лидия страна,
в ней была гора Сипил,
сам Зевс щедро одарил -
город на горе стоял,
каждый город этот знал,
злато в нём текло рекой,
плыл божественный покой:
по горе вокруг сады,
плодоносны,красивы,
виноградники вокруг,
дальше изумрудный луг,
и бессчётные стада -
не земная красота!
Правил царством царь Тантал,
каждый житель в царстве знал,
что отец его сам Зевс,
почесть вся коль бог отец.
Боги часто приглашали
на Олимп и уважали,
и беседовали с ним,
как никак,он Зевса сын.
Долго ль зреет пакость в мыслях?
И Тантал уж возгордился,
средь людей в своём восторге,
уж с родни ему все боги,
он и сам уже есть бог,
доказать чтоб стал он вор.
Был однажды на Олимпе,
пировали боги,нимфы,
и Тантал украл нектар
и людей всех угощал,
потихонечку наглел,
даже к Зевсу раз посмел
в своём чванстве возразить:
-Я и сам могу творить!
С дурака всё ж малы взятки,
но позволил он украдкой,
пакость Зевсу сотворить,
Пандерей украл собаку
и царю дал сохранить.
Та собака с чиста злата,
службу верную несла,
в детстве Зевса охраняла,
и за службу Зевс любя,
отдал почисти все ей,
Критский храм на радость дней.
Зевс прознав послал Гермеса:
-Не Сепсил собаки место,
ей доверен Критский храм,
ей хозяин не Тантал.
Но ответил царь Тантал,
аж поклялся небесам:
-У меня собаки нет,
хоть померкнет белый свет.
Коль змея в душе живёт,
то считай всех обожжёт,
не кого не пощадит,
о том Бог всегда гласит.
Вот однажды на весь мир
царь Тантал устроил пир.
Боги все на пир явились,
над деяньем изумились.
В злости сына царь убил,
и решил всех накормить,
и богов всех посрамить.
О Пелопс, жесток отец,
а ещё большой подлец,
всё от злобного пожара,
на тебе свершилась кара.
Боги душу возвернули
и Пелопса уж взметнули
в золочёной колеснице
дали почесть на Олимпе.
Зевс разгневан тогда был
и с Танталом порешил,
опустил его в аид,
в царство страшного тартара,
на века наложив кару,
среди озера стоять
и от жажды умирать.
Воды подпирают горло,
только в горле пересохло,
стоит голову склонить,
как воде уже не быть,
видно чёрное лишь дно
и испить не суждено.
Над главой великий сад,
плоды яркие висят,
но потянется рука,
ветви аж под облака
подлетят - не тронь рукой
коль для всех уже изгой.
Над главой огромный камень,
скрип под ним,ведь на цепях он,
он шатаючи весит в наказанье,
страх велик.
Может ты рождён от бога,
но тщеславная утроба,
может сердце остудить,
в грязи совесть растворить.