ПОПЫТКА ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЯ ЛЕНИНСКОЙ ТЕОРИИ ИМПЕРИАЛИЗМА
Чем велик Ленин? Советским Союзом, Октябрьской революцией. Но когда создавался советский Союз Ленин был уже тяжело болен, и учреждался и тем более создавался он под руководством Сталина. В канун собственно Октябрьского вооруженного восстания Ленин сначала жил в Шалаше, потом на конспиративной квартире в Финляндии, потом на конспиративной квартире в Петрограде. Военными действиями гражданской войны руководил Троцкий (а в 18 году д Ленин продолжительное время лежал в госпитале в тяжелом состоянии, так что чемоданчик с кнопкой был в чьих-то ещё руках. Но и не так что Ленин тут не причём (Октябрьская революция, Победа в Гражданской войне, СССР). Причём. То есть, у него некая стратегически -теоретическая роль. Он – типа мозг революции. Но ведь та теория, которую исповедовали большевики, была теория Маркса-Энгельса. Что сделал Ленин? Просто исполнил для Троцкого с Антоновым-Овсеенко и пр. симфонию Маркса на скрипках водосточных труб? Или он просто сыграл Маркса по-русски? Но ведь к появлению Ленина в русском марксизме основные труды были переведены и товарищ Плеханов написал немало марксистских учебников, понятных рабочим.
Скажут: он создал партию. Стойте-стойте. И Маркс с Энгельсом создали партию. Скажут: он создал партию «нового типа»! Но собственно вопрос-то как раз в этом. Чего нового он такого сотворил, что и партия создалась, и революция получилась, и СССР возник?
Ленин не был начетником, не был оппортунистом, ревизионистом. Поскольку марксизм - социальная наука (а всякая наука в чем-то права, а в чём-то и ошибается). Поскольку марксизм - философия (а всякий философ создаёт систему концепций, надобную ему для его в данном случае революционных нужд). Ленин кое- что ввел нового. Кроме того, видимо, и собственно в России произошло нечто «новое», и Ленин, заметив это «новое» не растерялся (и, надо сказать, не оказался при всех проблемах преждевременным непонятым гением) и нечто открыл, нарыл, сформулировал принципиально нового.
Обычно считается, что Ленин сформулировал теорию империализма как высшей стадии империализма, создал-разработал теории революционной ситуации, в связи с которой развил идеологию важности субъективного фактора, что было экстраполировано на создание «партии профессиональных революционеров». Также он дополнил свою теорию положением о победе социализма в отдельно взятой стране. Победу оной в России Ленин объяснил тем, что она средне-слабое звено, открытого им «империализма».
Но согласно общему пафосу марксизма, чтобы гениального не происходило – это есть проявление прозводственных отношений, которые определяются уровнем производительных сил.
Хотелось бы обратить внимание, что термины высшая стадия, революционная ситуация , субъективный фактор, новый тип партии, немножечко дублируют уже существующие термины. Как бы тавтологичны. Как бы всё тоже, о чем мы говорили но другое, боле горячее. То есть, Ленин, старался не вводить радикальных изменений в теорию, потому что, (хотя принцип диалектики этого просто требует, но Каутский с Берштейном на этомпринципе измений так выспались в сторону ликвидации революционности и обуржуазивания марксизма, что Ленину пришлось революционизировать марксистскую теорию, не меняя канонических его представлений. Смена основ опасна для практического революционера также и тем, что соратники, сплотившиеся на чем-то ставшем общепринятом, даже из тех, кто смышлены, искренни и реалистичны, могут взроптать, а политический лидер помимо умствования занят также и собиранием ордена меченосцев.
Ленинский империализм как высшая стадия – это новая общественно экономическая формация, сменившая капитализм. Впрочем и в сочетании высшая стадия нет особой «политической» фигуральности. Древность – высшая стадия первобытности, Ренессанс – высшая стадия средневековья, Капитализм – высшая стадия феодализма. Окончательно в мировом масштабе эта фаза сформировалась в конце 20 века. Ленин её обозначил лишь косвенно отчасти потому, что тогда эта фаза лишь зарождалась. Первая и Вторая мировые войны – были повивальными бабками этой новой формации. Первыми цветочками этой эры (которую мы называли «эрой технологий, эрой «общества спектакля», которое также называют постиндустриальным обществом, глобализмом, можно считать режимы Франко, Муссолини, Гитлера, милитаристской Японии. Но саамы первым цветочком – была Николаевская Россия. В её режиме появились уже все отмеченные нами ранее признаки «технологической эры»: паирная квазидемократия вроде Российской думы, нефеодальные способы внеэкономического принуждения, интеграция господствующих слоев (буржуазии, чиновничества, помещиков, элитарной интеллигенции, специалистов из простонародья в единый сверхкласс), манипулирование освободительным движением посредством спецслужб, разжигание национальной розни, погромы, черносотенцы, и конечно же монополизм, компрадорство и милитаризм, которые Ленин отмечает в качестве титульных свойств новой формации.
Ленин изобрел для обозначения новой формации (не называя её формацией) ещё один термин: «революционная ситуация». Ленинское определение революционной ситуации в целом совпадает с профилем «технологической эры», с спецификой генезиса этой формации. «Технологическая эра» (формация наступающая после капитализма) возникает по той причине, что «верхи капитализма» уже не могут посредством права частной собственности сохранять свою власть рабочий с его профсоюзами, с его социал-демократическим партиями, забастовками etc , научился капиталиста контролировать, что для эксплуататора вещь невозможная, так как это означает для него не очень потеряю власти (об этом показывал и рост социального положения трудящихся в развитых западных странах, и социалистические революции на Востоке и третьем мире. Новый строй возникает как общество, где кризис организуется (наибольшее проявления такового – мировая войн), а порождаемый кризисом массовый психоз делает широкие слои населения невротичными, суггестивными и манипулируемыми. Кризисы перманентны, разнообразны, технологии служат также ещё одним скрытым способом отнятия у трудящихся и так называемой прибавочной стоимости и всех тех социальных завоеваний и политических прав, которые так или иначе при капитализме трудящимся удавалось получить. Лавинообразный рост технологий как по наименованиям, так и по растущему уровню сложности с каждым новым поколением продукта уровню не только создаёт технологии подрывающие суверенитет рабочего человека, он банкротит целые нации и государства, а те технологи , которые как бы не направлены на целенаправленную порчу, портят человека уже тем, что в их проектах человек-личность принципиально не задан. Лекарства могут и лечить, но главное, чтобы они продавались. Совершенствуются не только продаваемые лекарства, но и технологии продаж. Последняя фаза революционной ситуации (или «общенационального кризиса») – это бифуркация, собственно революция. По Ленину «революционная ситуация» может и не вылиться в «революция». Такая «революционная ситуация» не есть собственно вся технологическая формация, это одна из её волн.
Другие два инновационное понятие Ленина «роль субъективного фактора» и «партия нового типа» связаны с прогрессивным классом пятой формации. При классическом капитализме прогрессивным классом был рабочий класс, промышленный пролетариат. Потолочной целью промышленного пролетариат является создание профсоюзов и социал-демократических парламентских партий. Этого пролетария, это синеворотничковый класс Ленин подверг в книге «Что делать?» . Каутский и Ко не видели у рабочих иных потенций. А Ленин почему-то видел. Но по всей видимости правы были оба. Просто Каутский и Плеханов назвали рабочими один класс, который терял свою былую революционность, когда получал сносные условия труда и оплаты, а Ленин видел другой класс (хотя называл его прежним термином). Пролетариат Каутского, Плеханова, и вообще масса любых других рабочих в целом не имеют коммунистической революционности. Коммунистическую революционность имеет «сверхпролетариат», то есть союз революционных рабочих, революционных крестьян, революционной интеллигенции, и структурирующих их с помощью передовой социальной теории и политической структуры партия то есть, контркласс «господ» технологической эры глобализма-империализма. Для обозначения этой группы применялись термины то гегемон, то движущие силы. Нее только революционные рабочие - гегемон, но революционные интеллигенты, понимающие субстанциональную роль трудящихся и особенно рабочие крупных промышленных предприятий для социалистической революции, - также гегемон, и класс все эти люди образуют вместе. Класс – это большие группы людей с общими интересами . Рабочие, не солидаризирующиеся с о «сверхпролетариатом», деклассированы, они или тред-юнионисты четвертой формации, либо индустриальные крепостные, либо невежественные послушники-общинники , работающие по биологической инерции, инфантильные ребята-рабы. Социалистическую революцию совершают не класс рабочих, а класс революционных рабочих, крестьян, специалистов, класс революционеров- коммунистов.
Всё выше сказанное элементарно, но не совпадает с косной марксистской традицией. Но без четкой и научно завершенной конструкции марксистской социальной теории, её легко превратить в нечто вообще к науке не относящее. Но ныне нам нужна не просто социальная наука, а социальная наука, учитывающая глобальную социальную реальность, к тому же в разы более сложную, чем реальность 1917 года. Фактически нам нужен такой марксизм, чтобы на его основе создавать новые революционные технологии, в первую очередь технологии личности и человека.
Если кто-то полагает, что он способен совершить революцию дедовскими способами (типа «человек с ружьём» , гуляющий по Смольному), пусть сходит в магазин «Стрелец» и узнает, сколько стоит ружьё . Один ствол, думается, стоит примерно столько, сколько стоит отремонтировать помещение райкома. Одного ствола мало, а крейсер стоит вообще бешенные бабки. Но даже для тысячи ружей и сотни крейсеров социалистическая революция вещь ныне не подъёмная. Дешевле, например, просто стать коммунистом. Штурмовать Эрмитаж вам полицейские Путина не позволят, но стать коммунистом он и они вам никак не запретят, даже если захотят.
Маркс также под пролетарием понимал революционера-коммуниста. Но как ученый-материалист, твердо стоявший на позициях того, что социально-исторические процессы создают революционно коммунистическое сознание, и реальное научное коммунистическое сознание вырабатывается для рабочих, а шанса улучшить своё бытие у рабочих, кроме как установить социализм нет, и именно они рабочие имеют ряд важных качеств, чтобы с этой задачей справиться, то Маркс-Энгельс сворачивали своего революционера-коммуниста в «пролетария». Настоящий смысл лозунга таков: «Пролетарии, всех стран, которые понимают, что им надо объединяться для установления коммунизма, объединяйтесь!». Во времена Маркса пролетарий был сверхактивен и многие даже тред-юнионистские задачи были далеки от претворения. Эта неустроенность, неудовлетворенность, аховость положения, бесправность пролетария, прямолинейная без всякого пиара надменность буржуазии и презрение к нищему положению трудящихся делали понятие «пролетарии» синонимом понятиям коммунист, революционер, пассионарий, жаждующий справедливости. Это образ, но иногда его понимают буквально. Причина этого буквализма также и в недостаточной четкости и завершенности коммунистической теории. Ещё более правильно лозунг звучал бы так: «Марксы, Энгельсы, Ленины, Сталины, Че Гевары, Фидели, Муамары всех стран, соединяйтесь!» Но люди не смогли бы догадаться, что это о них, что это они и есть Че Гевары, а не какой-то безумный сокол или неугомонный буревестник, жаждущий баррикадного адреналина.
Положение Ленина о победе социализма в отдельно взятой стране. Он объяснял это просто неравномерностью развития, что есть факт. Капитализма возник в Нидерландах в 16 веке. В Англии – в 17, во Франции - в 18, в США отменили рабовладение - в 19 веке. И до сих пор где-то на островах и в джунглях живут первобытнообщинным укладом. Почему в СССР социализм не удержался? Без теории социализм не может удержаться. Без теории мы перестаем быть классом «революционеров-коммунистов», даже если мы карусельщики десятого разряда. Поэтому лозунг путинистов прославлять людей труда – это старая добрая брежневская мулька, очень хорошо убаюкивающая коммунистическое сознание, осталось только добавлять: «Сиськи-миськи, экономика должна быть экономной».
ЕЩЁ ПО ТЕМЕ:
http://www.proza.ru/2012/12/17/1087