Сказка
Не думайте, что это сказка. Всё взаправду, сам тому свидетель.
Приходит как-то к лесной братии Шакал. Животное, хоть и неприятное, а законы гостеприимства обязывают.
Накрыли поляну, угощают, чем Бог послал, справляются о здоровье, о семье, а только потом, как полагается осторожно спрашивают о цели визита.
Шакал встаёт и ведёт такую речь:
– Друзья! Я пришёл к вам в гости, чтобы сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться!
Поговорил я с нужными зверями из столичной рощи, покумекали мы, как могли. Решили обратиться с предложением открыть в вашем лесу здравницу-лечебницу.
А что! Воздух у вас замечательный. Вода – чище не найдёшь. Обстановка здоровая: от цивилизации далеко, городского шуму-гаму нет. Опять же природа – лучшего не сыс-кать по всей стране. Да и за рубежом не везде такой ландшафт…
Словом, предлагаю на долях открыть здесь здравницу-лечебницу. От вашей власти требуется выделить участок в несколько гектаров – и всё! Стройка за счёт центральной власти, оборудование тоже за наш счёт, обустройство, документация – тоже нами оплачивается!
…Обрадовалось лесное зверьё! Да и как тут не порадоваться: веками никакого внимания на периферию, а тут, словно гром среди ясного неба. Размечталось зверьё, расходилось. Только что не пляшут от радости.
На душе тепло от такой новости.
Друг дружку поздравляют, лапы жмут, некоторые нескромники даже целуются принародно.
– А как же мы нашу здравницу назовём? – спрашивает облезлый волк. – Ведь любое заведение надо ещё и правильно обозвать, чтобы суть обозначить!
– Верно, дед, – шумит молодёжь. – Давайте обзовём «Шакалий угол»! Или «Шака-лья радость»!
– Не надо! – потупился Шакал. – Не надо! Друзья, скромнее! Какое-нибудь сокращение придумаем! Это, значит, чтобы и броско было, и ярко, и суть отражало…
– А давайте назовём «Шакал и компания» – ведь здравница наша будет?..
– Конечно, ваша, – успокаивает Шакал. – А вот ежели взять из вашего варианту первые буквы – получится, по-моему, недурственно… «ШиК» - то есть и будет обозначать «Шакал и компания»!
Предложение до того нравится, что и голосовать не стали. Да и кому ж такое не по душе?
Завертелась машина. Лесные депутаты состряпали документы, что Шакал просил. Навезли стройматериалов. Да и возить много не надо: кругом столько лесов – только бери. Благо, что документы на всё оформлены…
Много ли, мало ли времени прошло, состроили заграничные мастера чудо-городок. Теремки для любого зверька, так сказать, на любой вкус. И повыше тебе, и пониже. Сауну даже из натурального кедра соорудили!
Да что там сауна – бассейнов три штуки в лесу оборудовали! Лесная братия от сча-стья чуть ли не в небесах витает! Как же! Раньше они такое в заграницах видали, да и то по телевизору, а тут – нате вам на блюдечке!
Пришло время, закончилась стройка. Понаехали гости из столичной рощи, с разма-лёванными особами, с бубнами.
Перерезают, как положено, при всём честном зверье красную ленточку, все лапка-ми хлопают.
Только старый облезлый Волк подальше в чаще спрятался: ему, вишь ты, красная ленточка не нравится.
Пошли гости терема осматривать, сауну посещать, бассейн опробовать. Лесной на-род пока не пущают: дескать, не пришло ещё время – вот гостей проводим, мол, тогда и ваше время наступит.
Гости веселятся! Дым коромыслом. В сауне шум. В бассейне девки от чегой-то визжат.
Может, вода горячая, а может, слишком холодная – кто знает…
Одни гости уезжают, другие приезжают. На лесную братию никак времени не на-ходится, чтобы подлечиться в тёплых саунах, поплескаться в бассейнах.
Шакал увещевает:
– Ну, больше терпели!.. Потерпите ещё чуток, самую малость… Вот уедут гости, тогда…
Народ верит, терпит. Терпит год, другой, третий.
Гости не кончаются.
Простому зверю тем временем уже и близко к здравнице-лечебнице не подойти: Шакал охрану выставил.
И тут только всех озаряет:
– Да нас дурят!..
Взялись, как водится, за местное начальство, за депутатов своих:
– А ну, покажь нам бумаги!
Отыскали бумаги. А в них чёрным по белому написано, что земли, на которых по-ставлена здравница, принадлежат Шакалу. Да и лес вокруг, насколько глаз хватает, тоже ему принадлежит.
Завозмущались звери. Пошли в суд правду искать. Судья, на счастье, тут же в здравнице отдыхает.
Проверил документы, как полагается. Насупил брови и говорит строго:
-- Всё по закону!.. Бумаги в порядке. Подписи настоящие: подписывали все в здравом уме и в доброй памяти! Так я глаголю, господа депутаты и зверские начальники?
– Всё так! – отвечают те.
А лесной народ пытается доискаться правды:
– Верили, что говорил столичный гость, в бумаги-то и не особо вчитывались! – повинились они.
Судья – своё:
– А коль по закону – я не могу никаких претензиев поставить на предъяву! – заявляет судья и отправляется назад, в сауну париться.
Почесали звери в башках, почесали – что тут поделаешь? Пришлось смириться.
Так и стали жить: гости лечатся, веселятся, а до простого жителя у лекарей лапы не доходят.
Проходит какое-то время. Опять стали роптать, особенно молодёжь. Дружно вы-шли перед въездом в городок, плакатами обвешались, никого не пропущают:
– Мы – пикет! – кричит молодёжь.
Да при этом зубы скалят все как один.
Шакал, от греха подальше, предложил найти какой-то компромисс. Собрали согла-шательскую комиссию, прозаседали три дня и три ночи.
Шакал и компания, понятное дело, пошли на попятки. Решили, что будут и простое зверьё лечить, только за отдельную плату.
Вот и повелось с той поры, дашь шакалам на лапу – полечат, не дашь – и близко не подходи.
Оно понятно, времена изменились, всем красиво жить хочется.
Дальше – больше.
Шакал столько услуг предлагают, что не перечесть! К примеру, при желании мож-но за скромную плату оформить инвалидность.
Народ сначала не верил, а потом валом повалил. Чуть чихнёт кто -- Шакал ему та-кую историю болезни сочинит, что болезному не только группа по инвалидности положена, а прямая дорога на небеса, в рай – за все его страдания.
Одна беда, тем, кто действительно болеет, никак не удаётся инвалидность полу-чить. У них-то на лапу дать нечего…
Вот такой шакалий бизнес.
И вышло, что работать в лесу некому – все инвалиды кругом, а те, кто не ин-валиды, работать в самом деле не могут никак – силов никаких нет.
Лес в упадок приходит. Бурелому стало столько, что ни пешему не пройти, ни конному не проехать. Гости весь лес загадили: кругом банки, бутылки пивные валяются, тара пластиковая чуть ли не за кажный куст цепляется, под ногами шебуршит.
Да и воздух другой стал. А вот отчего – никто не понимает.
Призвали больших учёных из столичной рощи изучить этот вопрос. Прибыла научная экспедиция. Три года, три месяца и три дня парились они в сауне над проблемой: что делать?
А что тут поделаешь? В столичной роще, вон, та же самая картина: и банки кругом, и бутылки, а мусоров – так ещё больше! И ничего, живут!..
Короче, решили учёные, что лесной народец просто дурью мается, и то ему не так, и то не этак!
И правда, чего ещё народу надо? Больничка под боком, сауна под боком, бассейн – пожалуйста!
Уехали члены комиссии, доложили наверху, что всё благополучно. Делегации от лесного зверья перестали пущать во все инстанции. Оно и правильно, нечего занятых чи-новников от важных дел отрывать.
А в лесу тем временем настоящий бардак начинается. Лес до того в упадок пришёл, что дурной лесной дух от гниения ветром и до столичной рощи донесло.
Всполошились в столице:
– Что такое? Откуда это? Почему мер не приняли? Кто виноват?.. А сюда его!
Сняли Шакала с должности, здравницу закрыли. Да какая там теперь здравница – сколько лет прошло, всё в запустении, вонища такая, что не только гости, но и местные жители загаженное место обходят.
Шакала судили показательным судом. Присудили ему так, чтобы он к той здравни-це и на пушечный выстрел не подходил, мздоимством ни ниве здоровья не занимался, лесной народец не баламутил.
Теперь Шакал в степи рыскает, там добычу свою ищет. Говорят, живёт неплохо, новую фирму открыл. По обработке мехов…
Вот это правильно – нечего таким личностям в нашем лесу делать, пущай других дурят!