История – замечательная наука. От первобытных времен до наших дней она последовательно и постепенно, как стриптизерша, сбрасывает перед нами слой за слоем этапы развития человечества. Изучать историю конечно немного сложнее, чем пялить на стриптиз, но и результат увиденного несравним по качеству полученных знаний и ощущений.
Земле, по некоторым подсчетам, около 7 миллиардов лет. Жизни на земле (первым одноклеточным) – около двух. Первые позвоночные появились 500 миллионов лет назад. Человечество насчитывает хорошо если 200 тысяч лет. Первым возникшим государством принято считать Шумер (где-то на территории современного Ирака и Египта) – примерно 5 тысяч лет назад.
Природа как фанатичный экспериментатор, селекционирует и отбирает наилучшие формы жизни и наилучшие формы взаимодействия своих творений между собой.
В своем развитии человечество прошло большое количество этапов. Но суть в том, что все они цикличны. С момента как люди научились мыслить связно и общаться, развитие человеческого общества стало железно цикличным.
Природа (или ее верная слуга – эволюция, если угодно), посмеиваясь, определила один единственный принцип. Кто сильнее тот и прав. (=оставит потомство). Об изысканиях остальных – никто из потомков не узнает. Потому механизм будет соблюдаться до тех пор, пока существует человечество.
Так вот о циклах. Первобытное общество столкнулось с проблемой выживания. Людям хотелось есть, спать в тепле и размножаться. У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже. Потомки лучших - сейчас читают этот текст. О неудачниках мы просто знаем, что они были, но их геном к нам не имеет никакого отношения.
Первобытные приматы жили так какое-то время, пока некоторые из них не начали сбиваться в стаи. Стаи стали племенами, потом государствами. С тех пор форма особо не менялась. Менялись только государства.
Преимущества совместного проживания перед одиночками, позволили именно племенам оставить потомство и далее по тексту чуть выше.
В племени (стае) всегда выделялся самый сильный и умный вожак, который получал максимальные блага (лучших самок и лучшие куски пищи). Недовольные таким положением вещей отгребали сразу и либо становились довольными – либо не оставляли потомство.
Вожак понимал, что пока племя существует и каждый сыт настолько чтобы не протянуть ноги, вожак будет получать лучшие куски. Более слабые члены племени понимали, что лучше маленький кусок мяса, чем вообще ничего.
Общество росло и развивалось. Что цементирует любое общество людей? Если есть внешняя угроза, от которой можно спастись только всем вместе (нападение саблезубых тигров). И добыть пропитание – завалить мамонта можно только группой. Поесть потом смогут все. И без споров и обсуждений, самые сытные куски мамонта шли тем, кто собственно дождался его в засаде, кидал в него копьем и в итоге завалил камнями. Самые гарантированно сладкие куски шли тому кто все это придумал и организовал. Что характерно наслаждаясь своей силой и ловкостью вождь уверенно бежал в первых рядах. Остальные бежали следом и явно понимали, что им до него еще ого-го. Качаться и качаться.
Пока вождь был силен и хитер, пока он валил с кулака любого врага или недовольного внутри группы – он оставался вождем и получал лучшие куски. Потом подрастало племя молодое незнакомое и место вождя в честной схватке занимал следующий самый сильный и хитрый. Всем охота жрать мягкое мясо и трахать сытных самок.
Общество развивалось.
Все общества всегда делились на 4 касты. «вождь», «воин», «работяга», «самый слабый и задроченный работяга» (всегда нужен кто то кто делает самую грязную и вонючую работу. Она не сложная, но очень уж неприятная.)
В современной зоновской иерархии эти касты, они называют их «масти» звучат так: «пахан», «блатные», «мужики» и «опущенные». Их еще называют «обиженные» прекрасно понимая природу их возникновения, петухи и черти становятся ими не по прихоти блатных, а потому, что они и так уже «обиженны» жизнью. Обделены умом или силой. Или и тем и тем, как чаще всего и бывает. Насильный перевод в эту масть – это просто вид наказания, такой же, как убийство непокорного члена общества, но более изощренный.
Итак, в каждой сформировавшейся устойчивой группе обязательно присутствуют бугор, палач, мужик и петух. Из последних двух всегда выделяется стукач – физически слабый член общества, но очень хитрый и жадный. За то, что бугор владеет информацией в группе, стукач меньше работает.
Но речь не о зонах. Зона и армия – это всего лишь квинтэссенция иерархичной структуры нашего общества – не более того.
Пока у руля находятся те, кто умом силой и наглостью проложил себе туда дорогу – общество развивается. Вожак никогда не перестанет хотеть вкусно есть сладко спать, драть лучших самок. Так как насытится невозможно никогда – в обществе появляются все новые и новые члены, вожак искренне заботится о каждом из них, чтобы тот не подох с голоду и работал на благо вожака. Вожак племени из тысячи человек может, как ему угодно оплевывать вожаков более мелких племен на проводимых курултаях соседей в первобытном обществе. Потому он кровно заинтересован в развитии своего племени.
И вот где то здесь происходит интересная фишка, так называемый первый перелом.
Слабых и немощных в любом обществе – большинство. Но жрать и трахаться все хотят одинаково. Просто кто-то может себе это позволить, раскатав по земле соперников, а кто-то как ни тужится – постоянно отгребает. Даже после первых пары раз – больше от страха и не пытается. И где то здесь, на этом этапе, этих убогих накапливается критическая масса. Умея общаться, они начинают сбиваться в кучки после охоты или войны и обсуждать свою нелегкую долю, кто как отгреб, да какие у них самки страшные.
Что бы они не говорили – этот (и в принципе все последующие) период они живут по принципу «да, нас то много, но я то один!» Безлико повозмущаться политикой вождя в этот период стремится каждый убогий, но лично отгребать от него никто не хочет. Так же в этот момент происходит следующее – общество разрастается уже настолько, что вождь уже не может лично дотянуться до каждого. А палачи вождя – это всего лишь палачи, чаще всего ими становятся физически сильные, но слегка туповатые садисты. Идеальный вариант – отморозки не дорожащие собственной жизнью, и соответственно чужой. Как вождь умеет держать их в железном кулаке – ведомо только вождю. Вождь – это удивительное сочетание ума силы и наглости.
Так вот в тот момент когда вождь уже не может дотянуться до каждого недовольного, палачи без вождя зачастую просто не понимают, чем отличаются недовольные от всех остальных, так как привыкли грызть только того на кого покажет вождь. Остальные отгребают от палачей просто, потому что оказались рядом, мы ведь помним, что палачи – это прирожденные бездушные садисты, цель существования которых – держать в страхе все общество, без умственных изысканий на тему: «кто что сказал да подумал».
И здесь наступает первый перелом, когда из группы недовольных выделяется их вожак, а вожак всегда выделяется в обособленных группах, только этот вожак убогих против вождя племени, как майский жук против тигра.
Ах, да этому предшествует еще один важный момент. Разрастание общества способствует тому, что вождь получает все свои блага уже особо никого не коряча. А дуплить людей каждый день – это тяжкий труд. Потому вождь на миг расслабляется, осознавая, что вот оно – счастье – валить недовольных уже не нужно, потому что блага сыпятся по инерции. Очень, очень короткий период вождь живет, просыпаясь с благостной улыбкой на устах, благодарными взглядами на соплеменников, и не применяя физическую силу.
Регулярное неприменение физической силы ведет к одному закономерному итогу. Вождь покрывается жиром. Он становится толстым. В племени из 100 человек у него не было бы шанса даже располнеть, его забили бы на ужин более молодые. Но в племени из 10 тысяч человек, пока оно раскачается, вождь успевает набрать приличную жировую массу. И вот тут однажды, осознав это во сне он просыпается в липком и потном страхе. Что отстоять свои блага он, как раньше, запинав парламентариев под стол, он уже не сможет. А добровольно отказываться от самых лучших кусков… Хм, если б он мог отказаться – он никогда бы не стал вождем, пока был сильным и наглым.
И наступает второй этап. Под окнами пещеры вождя (самой большой и нарядно обставленной, ясен пень) начинают сначала робко, а потом все увереннее и увереннее ходить толпы недовольных убогих.
Что происходит дальше? Дальше сценарий разветвляется на бесчисленное множество вариантов.
Вариант первый. Вождь убогих занимает место заплывшего жиром бывшего истинного Вождя, при котором общество собственно и развилось.
Вариант второй. Убогие объявляют, что отныне они живут по правилам большинства. Нас же больше, резонно заявляют они. Значит, общество должно прислушиваться к большинству. В сарае заперли двух волков и 10 овец – и у кого из них большинство?
Вариант третий. Вождь последним усилием воли собирает палачей (как он ими до сих пор управляет – загадка его ума, не более) и говорит им, показывая за окно пещеры – «Надо что то решать». Резня, вопли, крики, сопли.
Или вариант четвертый, вождь оказывается умнее и за чуть-чуть до предполагаемых событий своей пока еще железной рукой устанавливает новый порядок – следующим вождем будет мой сын, моя кровиночка ненаглядная. Как он убеждает в этом племя – тоже огромная масса вариантов. Но в этом варианте развития событий все убогие вроде как соглашаются.
И так далее.
Но любой из этих вариантов заканчивается одним. Жирные толстожопые морды, занимают все верхние этажи бугров и палачей. Нижние убогие, проперев друг друга пару сотен лет, рожают целые поколения таких же безвольных тормозов.
Наступает третий, последний переломный момент – количество тупых и жирных членов общества на всех этажах, переваливает критическую массу. И племя, когда то бывшее самым сильным в долине превращается просто в безопасное стадо тучных коров.
А соседи не спят. И вот на опушке леса появляется группа поджарых мускулистых и самое главное – ГОЛОДНЫХ охотников, ведомые в бой самым умным сильным и наглым вождем их племени. Они еще на первом этапе, но природа не допускает условностей – кто сильнее тот и прав.
Начинается новый цикл.