«шобы голову заморочить не
надоть и морошку собирать,
усе проставлено, чики-дрики,
по ихнему будеть, опер - кот.»
остановиться не было возможности как и переосмыслить происходившее - что, да как,
да почему, и в этом была проблема. поменьше бы болтать да из пустого в порожнее
переливать, впрочем, каждому свое. выше головы не прыгнуть, быстрее ветра не
пробежать, разве что, попробовать сильнее слона стать и бревна таскать, или,
может, исчо, обыграть ихний комп в шахматы
«былины-небылицы, не звучит как-то.
таксисты-спиритисты, тут уже лучше,
министры-бильярдисты, так себе есть,
дурилки-окантовочные, тут где-то около».
ничо в голове челиковской, бестолковой не укладываетси, забываютси
мысли ужо через два слова, и чого-й-то тамо было до того, ужо не помню.
помню токо, шо было оченно давно, а, може то и ни со мною было, може исчо
с кем-то то было. встречаются исчо в нашем времени челики, которые, вроде бы,
и пожили, а ума, так и не нажили, вот и болтаеть их по жисти той, как
чого-й-то там в проруби болтаетси зимой. а вот шо, ежели челиков ентих попробовать
разделить не на добрых и злых, а, к примеру, на любопытствующих и аутистов,
или, може, на фантазеров и реалистов, по-прикольнее шобы было. информационное
поле, оно должно, было бы, кншно, соединять челиков в сообщество, однакось,
оно их, почему-то, разъединяло. на то, видно, оно было и создано. кншно,
воду и в решете моно носить и в ступе толочь, а из пустого в порожнее
переливать, да и босс не против был бы против такого раскладу, но слова – енто
ни-ни, табу на их надоть наложить, использование сугубое вводить надоть.
чого-й-то нынче мало уделяють внимания идеологической подготовке челиковского
населения от проникновения, так сказать, жупел в массовое сознание по причине
острой неприспособленности последнего к осознанию сего факта. ну да, резкий
обличительный пафос имеет, кншно, место быть, но почему же махають в воздухе
ентим обоюдоострым инструментом, изображая невинности добродетель, вот шо
интиресно.
"окружало окружение, обволакивало,
не давало окружение изнутри взорвать себя,
призывало окружение к рассудительности,
к долгожительству и к порядочности"
как жеж легко решаем мы за других челиков, советы даем, делаем выводы,
наставляем, даже снисходительно по щечке треплем, забываемси, так сказать,
в самонадеянности своей. да, вот исчо такая проблема, прошлое уж очень
сильно оказывает давление на настоящее, нельзя ли как-то понизить порог
восприятия событий прошлых в ентих славных мыслеуловителях. в смысле, шо
все они, примерно, кншно, находятся на одном уровне. хотя такого могет и
не быть. дэк, почему ж? да потомусь, шо соображать ужо пора пришла. итак,
подводя промежуточные итоги, приходим к выводу, что пашли оне все подалее,
все енти итоги, типа, чуть шо, так занимай первую линию обороны и отстреливайси,
пока патроны не подвезут, гады. а чо такого? да и хрена с ними, понавыдумывали,
вишь, а нам потома мести-выметать надоть будит да убиратьси. обида ихняя,
как трава подзаборная, все пробивается там где и не посажена была, и ломает
накатанные отношения враз, зараза, и горечью поганой изливаетси в сердца наши,
разрушая их напрочь. ну, кншно, барьер ентот преодолевается не на раз, и
чого-й-то тута нипонятного будит, вот все мудрять и мудрять, тож нашлись мне.
были, кншно, и интересные челики, фантазии своих матерей-наносущностей,
а людей из реала стали считать просто людьми, обычными людьми со своими
достоинствами и недостатками. артисты оне были такие, шо обычно на роли их и
не брали, не доверяли има, потому как переигрывали оне чрезмерно и неубедительно,
опять же ж, да и сценарии ихние уподоблялись шатким конструкциям-лестницам.
и до всего им было дело-то: и как ракеты запускають, и как хозяйство ведуть,
и как народец лопушать. а кто-й-то, тамо, грят, и руку на рельсу положить хотел,
если чо не так будит, иль, тамо, головеху свою, ужо не помню, но было дело.
обделались как всигда, как обычно. историкам ихним нужны были какие-то архивные
бумажки, чтобы воссоздать. так сказать, в настоящем прошлое. а челику
обыкновенному не представляло особого труда стать свидетелем любых событий и
в прошлом там, или в будущем. историю, грят, победители пишуть, пишуть чо
хочуть и како има за благо рассудитси, о, как быват. в обчем, морочать головы соплеменникам. они, типа того, бакшиш имеють, заразы, ну, там, выгоды всякия.
жисть они вписывають в событие, ибо такова была участь судьбы, а потома изустно многократно повторяють, вспоминали подробности, не ведають, шо творят. а може
и ведали, хто их знаеть. помыслите, пожалуйста, вот так вот, будто вы в гипермаркете
жируете, а тамо, как в сказке, есть все и енто все вам доступно, удовлетворитекась
свои запросы возрастающие, поспешите-кась, не тормозите-кась. спрашиваете, почему
жить не хочется челику? усталость у его накопилась, болезни одолевают, нетуси
силушки бороться с обстоятельствами разными. окружающие не понимають, да, вообще,
мрачно усе. одинокая старость. ни родственников нет, ни друзей, ни силы духа,
чтобы жить. в больничном коридоре лежишь обгаженный, в пролежнях весь, провоняв
все вокруг до невозможности. да, вот так вот быват. да, вот енто слово "надо",
какое-то оно все-таки противное, противное свободному духу челика, горделивому, непокорному. ну и пусть, надоть было правила поведения абстракций описывать заранее, сразу же, предваряя, так сказать, досужие домыслы и исключая абсурд перевоплощений в процессе ихних взаимодействий. жисть продолжалась, пусть без него, впрочем, ему уже
не было до нее никакого дела, так как там, куды челик перебралси, все было по-другому, все было иначе. не позволительно было стрелять мыслью толком не разобравшись в той
обстановке, нет, результат, кншно, огорчил самонадеянного челика, но со временем,
стало всем все ясно. обвинив себя в нерасторопности и в неумении сказать слово правое, отказалси челик от разговоров досужих и в молчании искал истинное свое предназначение.