Скоро уже год, как состоялись выборы. Так называемые выборы. Как бы состоялись.
Власть поняла, что одними пиар-технологиями победы достичь на этот раз не удастся. Поэтому пошла на прямое нарушение закона. С помощью каруселей и вбросов, выдворения наблюдателей и членов комиссий, переписки итоговых протоколов голосования, путем бандитских наездов при полицейском пособничестве удалось осуществить грандиозную фальсификацию выборов, фактически являвшуюся захватом власти. Причем в федеральном масштабе.
Это взорвало российское общество, казалось бы, давно привыкшее ко всяческим надругательствам. Акции протеста, массовость которых превзошла ожидания, испугала власть. Поэтому в период между парламентскими и президентскими выборами она пошла на уступки и послабления, которые после 5 марта очень быстро были свернуты.
Когда комедия закончилось, наступило время репрессий. Ужесточение законодательства в политической сфере, уголовные преследования лидеров уличного протеста, показательные расправы над неугодными депутатами Госдумы – все это должно было показать обществу, что шутки кончились, и все стало очень серьезно. А управа найдется на любого.
Параллельно процессу закручивания гаек с удвоенной силой пошел процесс промывания мозгов. Главным идеологическим жупелом года стало обвинение в национальном предательстве. Власть впрыснула в сознание общества примитивную, но, к сожалению, отчасти действенную формулу: кто не с нами, тот враг народа. На смену незамысловатой ельцинской пропаганде 90-х пришла изощренная психологическая атака против оппозиции, в которую включились как видавшие виды конформисты, плавно перетекающие из режима в режим, так и патриотические витии, до поры до времени не определившиеся со своим отношением к путинской власти.
Парадокс сегодняшней политической ситуации в том, что, несмотря на то, что линия поведения власти объективно ведет к революционному взрыву, ее позиции только укрепляются. И во многом это связано с растерянностью оппозиции, в том числе и нас с вами.
Жесткое противостояние власти и общества, начавшееся в декабре прошлого года, фактически сошло на нет уже к середине нынешнего. Протест, оседланный буржуазными лидерами, нес в себе внутреннее противоречие, которым умело воспользовались путинские политтехнологи. Это противоречие заключается в том, что на большинстве из лидеров уличного протеста лежит печать ельцинизма и отторгаемого обществом агрессивного либерализма. Более того, сами лидеры не смогли предложить обществу ничего, кроме неприятия «жуликов и воров» и провозглашения лозунга честных выборов. Но этого оказалось мало. И когда народ понял, что никаких честных выборов в ближайшей перспективе не будет, он вернулся с улиц в свои квартиры.
Однако главная недоработка всей оппозиции сегодняшнего дня – это неспособность объяснить людям, как ее деятельность связана с улучшением или ухудшением положения людей и как собственно возможно прийти к власти в обстановке тотальной реакции, повсеместной лжи и непробиваемой системы фальшивых выборов. Отсутствие внятных ответов на эти вопросы и приводит к апатии населения, нежеланию принимать участие не только в выборах или уличном протесте, но и элементарно бороться за свои права.
Но все же общество сегодня уже не то, что было до 4 декабря 2011 года. Люди, вышедшие на Чистые Пруды, Болотную и Сахарова, те, что 6 мая на марше миллионов провели инаугурацию народа в противовес коронации Путина, как и многие из тех, кто участвовал в астраханских событиях весной этого года, - это не красно-коричневые 90-х. Это люди, худо-бедно сформировавшиеся в русле демократической политической культуры, которым долго и упорно внушали, что они живут в свободной стране и от их слова и дела зависит многое. Но действительность, с которой они столкнулись год назад, показала, что все внушаемые им ценности – лишь химера.
Власть не заметила взросления общества и до сих пор разговаривает с ним, как с несмышлёным ребенком. А зря. Ребенок давно вырос и все понимает. Делает выводы. Пока еще они не материализовались в действия. Пока…