Иваныч

         
Вечерело.

На тесноватой кухоньке находились две женщины.

Беглого взгляда было достаточно, чтобы определить: хозяйка из них та, что постарше. Она всё время что-то подставляла гостье: то круассаны с абрикосовым джемом, то мармелад, обвалянный в сахаре, то чашечку чая.

Хозяйку звали Мариной Прохоровой. Ей было чуть более…, впрочем, она была молода.
В её глазах сегодня не было радушия, которое обычно просыпалось при виде желанного гостя.

Она обихаживала гостью скорее из природной интеллигентности и элементарного воспитания.  Глубоко скрытая тревога придавала лицу Марины серьёзность, а речам избирательность.

Гостья была десятью годами моложе, звали её Оксаной. Она вела себя вполне раскованно в незнакомой обстановке и, казалось, совсем не чувствовала исходящей от Марины напряжённости.  Одна ножка по-свойски накрыла другую, локоть прочно обосновался на столе. Она попивала чаёк и хрипловато говорила:

 –  Так, стало быть, ты – Марина, Сашина сестра? Что-то вы с ним совсем не похожи!

–  Мы сводные. У Саши был другой отец, – немного подумав, ответила Марина.

 –  А… понятно. У меня тоже отчим, – девушка громко отпила ароматного напитка и подпёрла голову рукой. –  Странно: Саша  ведь обещал меня встретить… Ну чё за дела…

 – Он не смог, нашлись дела поважнее, – тщательно подбирая слова, сказала Марина.

– А ещё говорил, любит, – скривила мордочку  Оксана. – И тебя заместо себя попросил приехать? – она приступила к поеданию мармелада.

«Не заместо, а вместо», – с трудом сдержалась Марина. Но вслух сказала:

– А кого ему ещё просить?

Следующая фраза вырвалась помимо её воли: – Оксан, а он тебе что-нибудь про свою жену рассказывал?

 – Да так, разное. – Девушка оглядела стол и, недолго думая, ухватила рукой круассан. Зубы впились в румяное изделие. – История стара как мир! Он давно разлюбил жену, живёт с ней ради детей. Она – стерва, постоянно пилит мужика,  вообще его не понимает, – облизываясь, как хамелеон, сообщила Оксана.

Марину неприятно кольнуло это откровение, а Оксана продолжала:

 –  От детей один шум, крик. Только деньги им подавай на разные там сладкие ваты и чупа-чупсы. Нормально, да? – скривила губки девушка.

–  Ну, а ты-то что от него хочешь? Зачем приехала?

–  Как – зачем? – гостья даже жевать перестала. – Я ведь уже объясняла: он разведётся с женой и женится на мне.

–  Прости, но мне кажется, ты не в его вкусе: я, как… сестра, знаю его пристрастия. Сразу понятно, что ты – его временная интрижка.

–  Много ты понимаешь! – возразила девушка. – Развод, это всего лишь дело времени. У нас любовь до гроба. – Она громко чихнула. Марина продолжала расспросы.

 –  Оксана, а как ты с ним познакомилась?

 –  В Северном посёлке, когда он был в командировке. Тогда мы случайно оказались в общей компании. Там всё и закрутилось. – Оксана почти закончила опустошать вазочку с мармеладом. Сахар лежал по всей поверхности стола наподобие фресок. Круглый отпечаток от красивой чашки с позолотой завершал композицию.

–  Пойду в туалет, ща мочевой лопнет. А потом можно ещё чайку?

Марина медленно поднялась со стула и подошла к чайнику.

… После той командировки Саша вернулся не таким, как прежде. Одним словом, сказать – чужой.  По отношению к Марине сквозила прохлада и напряжённость. К детям – смесь равнодушия и вины. Когда в день приезда к папе подбежала старшая дочь Леночка, в которой души не чаял, он отстранённо чмокнул её в темечко. На сына и вовсе накричал. Марина как-то сразу заподозрила неладное.
 
Поздним вечером подозрения сполна подтвердились – Саша лёг в постель, отвернулся к стене и виновато сказал, что дико устал и хочет спать…

Прошло два месяца. Один раз с его губ слетело имя семейной беды – Оксана. В этот момент Саша мечтательно смотрел сквозь Марину и находился в своей собственной реальности. Затем смешался, отвёл глаза и ничего не стал объяснять.
 
Вечерами он старался уединиться и ни на миг не расставался с сотовым телефоном. Ходил с ним даже в туалет и в душ. Саше бесконечным потоком шли СМС. Полученные сообщения сразу же читал и удалял.   

Накануне Марина решила принять ванну, и не успела, как следует, расположиться в пенной воде, как услышала через стенку звонок на сотовый телефон мужа. Она превратилась в слух.

Муж осторожничал, поэтому односложно отвечал: «Да! Здравствуй. Постараюсь. Во сколько? А, как раз нормально. Да. Думаю, смогу. Ну, всё, э, Иваныч, пока, (совсем тихо) я тебя тоже».

Беспокойный сон пришёл к ней только под утро и, как ни странно, принёс решение. Она так встретит эту самую Оксану сама, что у той отпадёт охота ездить к чужим мужьям. И Саша хорош! Придумать же такое, «Иваныч»!

Утром она привела себя в порядок. Первым делом узнала в справочной службе время прибытия самолёта из Северного посёлка, потом насильно заняла себя домашними делами. Внезапно у неё появилось опасение: а что, если они с Сашей одновременно приедут в аэропорт? Надо придумать что-то...

Муж Марины работал через одну остановку от дома и всегда оставлял машину возле конторы. Остаётся одно: незаметно вывести машину из строя. Сказано –сделано. Марина подъехала на автобусе к парковочной площадке и остановилась.

Не самой же колоть колёса! Представьте такую замечательную сцену: муж выходит на крылечко покурить, а жена этим временем решетит колесо! Тут она заметила, что по улице слоняется без дела какой-то парнишка. Он, видно, неоднократно бывал в боях, потому что под глазом красовался приличный синяк.  Она подозвала его.

 –  За двадцатку проколешь колесо вон у той машины?

 – Пятьдесят, – сразу сориентировался он, пошарил в кармане и достал раскладной ножичек. Ему и в голову не пришло спросить, зачем такой приличной женщине  понадобилось пакостничать.

– Держи десять, остаток  получишь потом. – Марина протянула деньги.

Она и глазом не успела  моргнуть, как отчаянный парень продырявил колесо, забрал остаток гонорара  и удрал.

Марина  знала: не в Сашиных правилах делать что-то заранее. Вероятнее всего, он выскочит с работы в последний момент, и только тогда обнаружит прокол. 

Дети сегодня остались у соседки.

Марина сама себя благословила и поехала на перехват «Иваныча».

Она постарается сделать так, чтобы девчонка сбежала от неё сломя голову!

Постепенно мысли подвели Марину к тому, что ей для начала придётся узнать ту самую девчонку! А как определить не знакомого человека в толпе? Придумала! В сумке Марины уже который день валялась пачка новых капроновых колготок, недосуг было вытащить. Она вынула из колготок белый листок-вкладыш, написала «САША   ПРОХОРОВ» и брошью приколола к груди.

…К воротам нестройными рядами потянулись прибывшие. Женщины, мужчины, дети, древний дедушка…

Их было не так много.  На роль разлучницы из всей группы годились беленькая девушка в розовой кофточке и рыжая с густо накрашенными   глазами. Кто из них? Наверное, беленькая. Да, с такой соперницей Марине будет, о чём поговорить. Она не глупа… 

Но нет: именно вторая, рыжая, которую Марина мысленно забраковала, отделилась от толпы и приблизилась к ней, щуря глаза! Её вид как-то насторожил Марину. Дело в том, что с дамочками подобного сорта ей общаться не приходилось, оттого трудно было спрогнозировать исход встречи. Нагловатый взгляд, поза «я – суперприз» и непомерный гонор. На ней была надета кислотно-зелёная водолазка в обтяжку, джинсовая юбчонка смешной длины, в глаза бросался дикий фиолетовый маникюр.
Кривоватые ножки уместнее было бы прятать, но нет: они гипертрофированно подчёркивались босоножками ужасающих размеров. Это «утюги», примотанные верёвочками к икрам, добавляли невысокой девушке десять, а то и все пятнадцать сантиметров роста.

Она подковыляла к Марине и спросила неожиданно сиплым голосом курильщика со стажем:

– Ты от Саши что ли? Нормально, да я тута красилась, готовилась, а он…

– Я – его… сестра Марина. Он попросил, чтобы я тебя встретила.  – По первым же словам Оксаны стало понятно, что интеллектом она не блещет.

– Понимаешь, просто Саша очень занят. Повёл любимую дочь Леночку в киноцентр. Он – замечательный муж и отец. Всё время с сыном, с сыном. Вот и дочери решил уделить внимания.

– Да? – закурила коротышка на платформах.

– Да. 

– Что ж. Пусть девчонка сходит последний раз с папашей. Теперь я приехала к нему жить.

– И где же вы собираетесь жить? – опешила Прохорова. Такой поворот событий в её планы не вписывался.

– Ясное дело, у него.

– А жена и дети куда денутся? – уточнила Марина.

– К её матери пускай идут. Я что ли должна думать, куда их пристроить?

 – И что же, Саша сам позвал тебя?

 – Нет, сама так решила. Он думает, что я просто в гости приехала. А я – насовсем. Устала одна жить, и денег вечно не хватает.

–  А ты работать не пробовала?

– Легко сказать. Работала в пивнушке. Пару раз выручку хозяину недодала, так он меня выгнал. – Она грубовато хихикнула. – Зато сотовый там себе заимела. Один пьяница прицепился: «Похмели меня!» Так его телефон на бутылку пива и выменяла.

–  А к Саше теперь бежишь от своих проблем?

–  А что? Я – молодая, мне ничего не стоит отбить его у жены.

–  А у них, между прочим, всё замечательно. Можно сказать, второй медовый месяц, – заговорила Марина, пытаясь уловить в глазах соперницы хоть искорку разочарования. – Они собираются всей дружной семьёй ехать в отпуск.

–  А я – ложка дёгтя на их мёд, –  сказала Оксана, бойцовски зыркнув на Прохорову.

–  У них скоро будет третий ребёнок, –  соврала Марина.

–  А я в состоянии родить ему первого, – парировала разлучница.

–  У него жена страшна в гневе, – решилась Марина на крайнюю меру. – Тебе несдобровать. Повыдерет волосы и так разукрасит лицо, что не узнаешь себя в зеркале. Она мирная-мирная, но если её вывести...

–  Это я ей патлы повыдеру, – сморщилась бессовестная девушка. – Не ехать же мне обратно, я спёрла у отчима деньги на билет. А он меня точно убьет.

«И кроме отчима желающие найдутся!» – злобно подумала Марина. Но вслух уточнила волнующий момент: –  Саша звонил тебе на сотовый?

– У меня, блин, батарея сдохла, – сердито посетовала девушка.

–  Вовремя, – не утерпела   Марина.

–  Да уж, – приняла за чистую монету Оксана.

–  Ладно. – Марина поняла, что придётся тащить Оксану домой. Пусть лучше всё развивается перед её глазами, чем неизвестно где. Она набрала воздуха и выдохнула:

–  Едем  ко мне.
…. Так и получилось, что сидела эта девушка на кухне у Марины.

Кому скажи, не поверят! Прохорова протянула Оксане очередную кружечку чая, между тем каждой клеточкой чувствуя приближение кульминации.

Она в десятый раз произвела в голове подсчёт: Саша к прибытию самолёта опоздает. Около часа потратит в аэропорту, выясняя, прибыл ли рейс и где находится девушка. Не найдёт её. Следующий час уйдёт у него на дорогу. В общем, до его прихода осталось около пятнадцати минут. Её сердце бешено колотилось, но лицо внешне оставалось спокойным.

Через пятнадцать минут в замочной скважине заворочался ключ.

Марина чуть не потеряла сознание от напряжения.

В дверном проёме показалось наихмурейшее, усталое лицо Саши.

Он вгляделся в кухонное пространство и замер, не находя слов: перед ним находились две женщины, которые вместе находиться просто не могут. Не могут, и всё тут!

Первой завопила Оксана, украшенная сахарными усами. Она даже не удосужилась поздороваться:

– Почему ты меня не встретил, любимый!? Нормально, да? Хорошо, хоть твоя сестра не бросила меня на произвол судьбы!

–  Сестра? –  ему одновременно захотелось и плакать, и смеяться.

–  Ну да!  Сводная.

–  Ты…. Ты…. Как ты могла? – он так отчаянно посмотрел на жену, что ей стало не по себе.

–  А что, у меня были варианты? – тихо произнесла она.

Ну и взгляд! Теперь точно всё пропало…

 – Дети где? – продолжал он говорить сквозь Оксану.

– У соседки.

–  Забери их, слышишь?

– Уверен?

Между ними втёрлась Оксана.
–  Тихо, стоп, я чё-то не пойму: при чём тут какие-то дети? Вы о чём вообще? Дорогой, тут Я!

–  Да вижу, что Ты! Тебя обвели вокруг пальца, – устал заключил он.

–  Я уже догадалась! – сверкнула глазами девушка.

Саша насторожился, а Оксана хвастнула догадливостью:

–  Просто, ты не захотел меня встречать, вот и ушёл с дочкой в кино!

Саша тягостно вздохнул. А Оксана продолжала на всю кухню:
 
– Но я на тебя не в обиде. Мы тут нормально без тебя посидели, но, знаешь, Марина совсем заморила меня голодом.  Пожрать ужасно хочется. Пойдём к тебе, а?

–  Я и так у себя.

Как же она глупа!

–  Так, стоп: я что-то не поняла… – в глазах девушки впервые мелькнула догадка. –  Она что, твоя жена?

–  Долго же до тебя доходит.

–  Ну и дела! Вы что, совсем обалдели, упыри? Нормально, да? Вы за кого меня принимаете? Я себя не на помойке нашла!

–  Я тут подумал… Оксана, зря ты приехала…

–  Как, зря?! Нормально, да? А кто сам говорил, что разведётся?

– Пойдём-ка, поговорим!

Саша с Оксаной вышли из квартиры.  Его не было бесконечно долго: минут десять.
 
«Ну, вот и всё», – подумала Марина и впервые за всё время горько заплакала. Слёзы капали на столешницу, а руки сами убирали грязную посуду. Она выкинула чашку, из которой пила «эта».

Саша всё не шёл.

Вдруг стукнула подъездная дверь и гулко отдались чьи-то шаги.  Ушли этажом выше. Стукнула чья-то дверь. На этот раз затопало много ног. Марина прислушалась. В двери по-хозяйски провернулся ключ.