Глава первая
- Как думаешь, что мы тут делаем в этой таежной глуши?
- В смысле?
- Ты правда считаешь, что пятнадцать ведущих умов своей страны заброшены в сердце тайги просто для реабилитации трудных подростков?
Иваныч явно перебрал. Охота - единственная отдушина для преподавательского состава колонии 3547ГА. Доктора и кандидаты всевозможных наук находятся здесь на одном положении с несовершеннолетними зэками - никаких прав на свободу переписки, никаких прав на свободу передвижения. Охота - единственная отдушина - единственная возможность выйти за пределы колонии.
Найти в этой глуши местное население и выменять водку - это конечно был грандиозный проект, который был под силу только Иванычу. Водка для местных дороже золота - это валюта тайги - основа любых транзакций - меновой продукт покруче любых купюр. До сих пор не понимаю как ему это удалось, ведь им вроде и даром не нужно было его ружье и патроны. Впрочем Иваныч закален опытом маркетинговых войн на свободном рынке - он и не такое фуфло людям впаривал.
- Да, мы здесь осуществляем уникальный проект реабилитации трудных подростков...
- Нихера ты не понимаешь Сережа! Нихера!
Закончив свое утверждение Иваныч разлил еще по одной, разломил хлеб и протянул мне половину. Мы выпили и закусили хлебом да ухой.
- Жрем с тобой прям как апостолы: вино,хлеб и рыба - усмехнулся Иваныч прожевав.
- Да, вот только соли не хватает
- А мы сами соль земли - продолжил развивать свою аналогию отставной Топ-менеджер и разлил еще по одной.
Причастившись мы еще немного поговорили на абстрактные темы и улеглись спасть. К обсуждению своей работы в эти выходные мы так и не возвращались. Обсуждений работы нам хватит на самой работе, а на охоте нам предстояло добыть дичи и зверя, да еще и придумать историю потери патронов и ружья.
- Говорит медведь загнал на дерево - оправдывался я защищая объяснительную Иваныча.
- А ты где был? - не унимался руководитель СБ спец. колонии 3547ГА.
- Говорил же уже: рыбачил на реке
- А он значит решил один сходить добыть глухаря?
- Да, но напал на черничную россыпь, увлекся ягодой и не заметил как вышел на косолапого
- Ладно, похер один хрен двустволка была не казенноя, а патронташ спишем.
- Вот и я не понимая, что вы так взъелись
- А то и взъелся! - Михалыч встал из-за стала и вошел в привычную для него еще с армейских времен роль - а если вы мне в следующий раз проcрете казенную?
И кто только доумился этого человека с душой вахтера поставить руководителем СБ проекта "Гайдар"? Это же какой-то банальны прапор-завхоз, а не руководитель СБ...
"Гайдар" - наша работа, наш проект, наша жизнь, наша тюрьма. "Гайдар" - идея, ради которой мы пожертвовали всем привычным миром обывателя. Пожертвовали карьерой, успехом, семьей, друзьями, предметами роскоши и быта, да и вообще большинством благ и ценностей потребительской жизни.
Проект дает нам многое, но и требует взамен ни много ни мало - полное самоотречение. Даже не знаю, что привело меня в Проект - жажда знания, поиск истины, необходимость самореализации, стремление к абсолютной власти, вера в возможность совершить невероятное, надежда на открытия и достижения века. Не знаю, не могу сказать. Проект бросил мне вызов, вызов который я ждал всю жизнь, вызов ради принятия которого я с радостью бросил карьеру менеджера в крупном холдинге, работу над докторской, преподавание, ипотеку вместе с сожительницей и еще пару кредитов.
"Гайдар" - проект века, проект по созданию сверхчеловека, проект по созданию уникальной культуры, проект манящий ответами на все вопросы о жизни, смерти, человеке, обществе, душе, мысли, идее, духе.
- Иваныч, ну и что же мы все таки делаем в этой таежной глуши? - спросил я своего руководителя во время следующей охотничьей вылазки.
- Вот! Вот теперь Сережа ты становишься на путь истинный! Наконец-то начинаешь хотя бы задумываться о том, что же ты здесь творишь!
- В смысле?
- Всему свое время Сережа, всему свое время - приговаривал Иваныч ехидно улыбаясь и разливая старый-добрый чиферок.
Глава вторая
Пятнадцать учеников, пятнадцать учителей, охрана, обслуга, бетонные стены колонии 3547ГА - все это лишь часть инфраструктуры проекта "Гайдар". Проекта который нещадно прожирает спонсорские средства, и требует еще и еще.
Но что бы дать проекту новую порцию средств им нужны результаты. Как выявить результаты работ по созданию сверхчеловека? Как определить становятся наши ученики теми людьми, которых мы никогда не знали, или все так же являются преступившими закон беспризорниками? Как узнать то, что мы не можем знать сейчас и лишь рассчитываем узнать спустя десятилетие? Как дать им результат?
Ответ стар как мир - необходимо провести тест и предоставить отчет.
Что такое тест для нас? Для нас тест - испытание, проверка, разведка боем. Это нам нужно знать, что наши ученики совсем другие. Это наша работа - делать совершенно других людей. Нам надо знать хорошо ли мы делаем свою работу.
А вот, что такое тест для них? Никто не знает. Точнее никто не хочет знать.
Если для них тест - это всего лишь тест, то мы делаем стандартные болванки, которые и без нас клепают все образовательные учреждения страны. Если для них тест - это испытание и проверка, то мы делаем чуть более качественные болванки, которые так же клепают и без нас. Если для них тест всего лишь еще одно времяпрепровождение, то тест как и весь проект - альтернативный вариант отбывания срока для учеников, бесцельное прожигание жизни для учителей, убыток для спонсоров и доход для организаторов.
Об этом никто не хочет думать. Никто не думает, об этом. В любом случае они даже не знают, что это тест. Для них это должно быть всего лишь еще одним из множества занятий.
Мы и сами не уверенны, что тестируем именно их, а не себя. Если быть точным - мы только в том и уверенны, что тестируем не их, а себя.
Это мой первый тест...
Тест очень простой. Ученик внедряется в компанию сверстников с целью сломить естественную иерархию и организацию их сообщества, а на руинах построить что-нибудь свое.
Моя роль совсем ничтожна. Мне просто нужно быть рядом и следить за поведением сообщества и своего ученика.
Учителя и ученики разбиты на пары. Каждой паре выдана вводная - легенда для внедрения в сообщество и необходимый минимум знаний по сообществу. К вводной прилагается необходимый минимум для реализации теста - документы, деньги, коммуникатор и контакты страхующих чинов.
Мне достался тринадцатый. Сева Гирев - подросток четырнадцати лет, отбывающий наказание за разбой. Парень с головой, но пьющие родители не предоставили парнишке никакой базы для старта в излюбленной игре современности - реализации себя и своих возможностей. Пьющие родители конечно не оправдание - человек становится человеком только преодолевая себя и свое окружение, но до попадания в проект Сева этого еще не знал, поэтому сначала попал в колонию для несовершеннолетних, где мы его и отобрали среди сотен других случайных личностей.
В общем-то Сева парень не плохой, но далеко не прирожденный лидер. А тест в первую очередь должен показать лидерские качества испытуемого.
В сверхчеловека спонсоры не верят. Спонсорам нужны идеальные управляющие - высшие офицеры и министры. Спонсорам нужны те, кто сможет свободно перекроить государство, общество и культуру. Спонсорам нужны новые мозги для их собственности - новые лидеры для миллионов душ. Спонсорам нужны те, кто сможет выжить максимум из разваливающейся темницы народов.
Охрана и обслуга провожала нас не скрывая своей радости. Если сказать проще - нас никто не провожал. Для обеспечения наше отсутствие - праздник - глоток свободы. Обеспечение действительно не обеспокоено тем, что же значит тест для нас и для наших учеников.
Вертушка добросила нас до трассы, где каждую пару уже дожидались собственные авто.
- По коням! - приказывает Макарыч, перекрикивая удаляющийся МИ. Без суеты, но в темпе мы разбредаемся по машинам. Несколько минут и каждая пара уже мчится к своему барьеру.
Трасса, Аэропорт, такси, встреча с риэлтором, такси, дверь съемной квартиры. Тест уже начат. Мосты уже сожжены. Уютная колония спрятанная от мира в бескрайнем море тайги уже слишком далеко...
- Вы потеряли ключи? - спокойно спрашивает Сева.
- Нет, нет... - спешным полушепотом проговариваю я, понимая, что уже пару минут хлопаю по карманам куртки.
- Они в кармане джинсов - поправляет меня Сева и успокаивающим тоном добавляет - вы положили их в карман джинсов, а не в куртку.
Через мгновение после этих слов мы уже с другой стороны двери. Я нервно закрываю замок и скатываюсь по двери на пол, словно мелкий проходимец ушедший от преследователей.
- Ваш первый тест?
- Именно так
- Не нервничайте - построю я этих фраеров.
- Это нормально -нервничать, когда сталкиваешься с неизвестным - успокаиваясь произношу я и начинаю разуваться.
- Да, помню вы говорили, что страх это всего лишь незнание. Всего лишь отсутствие решения.
- А ты боишься теста?
- Да, я еще очень многого не знаю.
- Кто тебя тестировал до меня?
Сева не отвечает - он уже на кухне: ставит чайник и закуривает сигарету. Повесив куртку я решаю осмотреть квартиру. Осматривать особенно нечего, как и обещал риэлтор:
- Квадрат средней паршивости, но за такие деньги вполне ничего - можно и не смотреть. Главное есть все, что нужно из хозбыта, а на интерьеры царские с такой суммой вам и не претендовать.
Зайдя на кухню я обнаружил уже подготовленную для меня кружку горячего чая. Присев за липкий стол, я отпил чаю и был ошарашен Севенной проницательностью:
- В одном вы правы - тестируют вас, а не меня.
- Михалыч проболтался, или Иваныч? - стараясь сдержать удивление, спрашиваю я и отпиваю еще глоток.
Сева молчит - значит Иваныч. Михалыча бы он сдал не моргнув глазом.
Иваныч - старый дурак! Повел себя ну прям как типичная Марья Ивановна из обычной школы - взял и сдал все козыри ученику, отдав свою судьбу в их неокрепшие, но уже запачканные руки. Наверное еще приговаривал:
- Братишка не подведи! Мне до пенсии чуток да маленько, а тут эта проверка. Выручай родимый!
Вот она совковая закалка - главное вовремя переложить ответственность с себя на ученика.
- А сахар есть? - я решил увести разговор в сторону. Мозг истерично работал разрабатывая варианты решения этой ситуации. Сдать все карты ученику и идти на его поводу - тот еще номер, и финал у него однозначный - полный провал.
- Не знаю, поищите - брезгливо произнес Сева, закуривая еще одну сигарету с довольной физиономией гопаря уверенного в беспомощности своей жертвы.
Действовать нужно было незамедлительно. Рывок, удар - сигарета полетела в раковину. Сева растерян, губа разбита, но я не даю ему опомнится - хватаю за шкирку и усаживаю за стол, так что бы солнечный свет из окна бил прямо в глаза.
- Слушай сюда Всеволод - я выдерживаю паузу и продолжаю:
- Веревок из себя вить - не позволю. Если ты думаешь, что для меня результат теста важнее чем для тебя, то ты ошибаешься. Мне срать как сдашь именно ты. Моя работа делать людей, которые способны изменить мир, поменять его правила, а ты паскуда поступаешь как обычная шваль, прогибающаяся под этот мир, пытающая перехитрить его правила - еще одна пауза:
- Ты можешь провалить тест, так же как проваливал другие практики - ни тебе ни мне за это ничего не будет. Тебя вернут в колонию, доматывать оставшийся срок, а мне сделают выговор. Хотя наверное не будет даже и этого - учеников и учителей для проекта в дефиците, поэтому многие ошибки спускают на тормозах - еще пауза:
- Беда в другом - если ты провалишь тест - ты провалишь идею проекта, поставишь под сомнение его цель, провалишь то ради чего мы живем. То ради чего я живу. Ты это понимаешь?
Сева молчит, я выжидаю и продолжаю:
- Это не школа и не колония. Я не учитель, не надсмотрщик и не воспитатель. Я архитектор сознания и я не хочу заниматься говном - я хочу делать дело. Мне нужен достойный ученик, а не тряпка дрожащая за свою задницу и ожидающая подобного же от своих наставников.
Пауза затянулась и Сева решил оправдаться:
- Вы сдадите Иваныча? - на глазах его навернулось подобие слез. Иваныч - любимец всех учеников, да и учителей тоже. Но Иваныч утратил веру в проект - этого прощать нельзя. Учителей дефицит, но паршивая овца нам тоже не нужна.
Сева сидит на месте ровно и ждет ответа как партизан. Хитрец этот Сева - давит на жалость. Мол:
- Сергей Николаевич я же не сам это для себя решил вас раком поставить, а ради Иваныча - это он как мой непосредственный наставник рассказал мне о тесте, что бы свою старую жопу прикрыть. А я и рад помочь Иванучу - он же наставник. Чего в этом плохого?
Мне вот интересно Всеволод, а меня нагибать это тоже тебе Иваныч подсказал? Мол:
- Ты Сева главное Николаичу намекни - Сережа от результата теста твоя судьба зависит, а не моя - это у тебя очко должно греться, вот и думай как мне эту аферу провернуть.
Тишина изрядно затянулась и я решился на ответ:
- Если провалишь - сдам. Если и вправду фраеров построишь, то ограничусь личной беседой с последним китайским предупреждением.
Сева молчит, теперь закуриваю я, повторяя его беспризорную. Сева сдал козыри слишком рано, не понял, что и у меня на руках есть серьезные карты.
- По рукам - сквозь зубы произносит Всевлод и спрыгивает со стола, а затем немного помедлив протягивает руку и произносит:
- Сергей Николаевич позолотите ручку - сгоняю за продуктами тут нет ни хера.
- Пошли вместе сходим - смягчаясь произношу я, и, затушив бычок, добавляю:
- А на сиги я тебе и так денег дам - не ссы.
Глава третья
Ожидание - одна из тех вещей, которые стирают человека, так же как вода и время перетирает камни в песок.
Последние дни в моей жизни слишком много ожидания. Вокруг чужой город - лабиринт из бетона и асфальта, в паутине улиц которого смыслом наделен лишь циферблат на экране коммуникатора. Вокруг меня густая и липкая пелена ожидания. День за днем проходит лишь в ожидании завершения теста, лишь в ожидании коротких отчетов ученика.
Я лишен активной деятельности и даже больше - я лишен воли к активной деятельности. Все мое естество сосредоточенно лишь на двух вещах - ожидании окончания теста и ожидании очередного рапорта ученика.
Я замер словно змея перед ударом. Залег как снайпер перед выстрелом. Мне осталось только ждать. Ждать мучительно и беспросветно преодолевая свою слабость и тяжесть каждой секунды.
Ожидание и одиночество - вот, что сводит людей с ума. Ожидание сведет с ума и меня.
Остались одни сутки...
- Сергей Николаевич, мне бы простится с ребятами - виновато начал Сева, потягивая липкий от сахара чай, и добавил - как-то нехорошо это просто исчезать.
- Ты хочешь потратить последние часы на лирику? - ответил я неуверенным полушепотом.
С одной стороны Сева сделал уже все, что мог. С другой стороны - это же последние сутки - нельзя расслабляться, нельзя бросать начатое. Хотя завтра мы все рано все бросим и будем возвращаться.
- Все же знают, что я здесь только на каникулах. Все ждут финального аккорда - Сева стремительно начал отстаивать свое решение - даже в лагере полагается...
- Да и оттянутся, спустив заработанное тебе хочется - нагло перебил ученика я.
- Да - честно парировал он - Всем хочется, а то пропахали все каникулы как...
- Тебе наверное еще и хату освободить?
- Да
Надо ли ему говорить, что финальным аккордом он может все пустить насмарку? Он знает это и без меня. Надо ли ему говорить, что его целью было создать эффективную и самодостаточную структуру, которая удержится и без лидера? Вводную с задачей он читал и без меня. Надо ли ему говорить, что и мне бы хотелось забыться в последние сутки? Кажется на это он и рассчитывает.
- Завтра к полудню, что бы всё было чисто - гордо капитулировал я, и добавил - в два часа уже надо быть в аэропорту.
- Так точно Сергей Николаевич - по севенному лицу расползлась довольная улыбка победителя.
И что мне делать последние сутки в чужом городе?
Ответ не заставил себя ждать - я не сверхчеловек, да и вообще не личность выдающихся способностей. В общем я поступил как типичный командированный - окунулся с головой в мимолетный роман.
За такую слабость можно поплатится головой, да и за безграничное доверие к малолетнему преступнику меня по голове не погладят. Но что такое наша жизнь без вот таких резких вспышек? Без красочных переживаний, которые делают прожитую жизнь хоть чего-то стоящей? Без этого головокружения страсти, которое и превращает жизнь в жизнь, а не в мучительное ожидание смерти.
Я не ожидал от себя такого взрыва, такого успешного и совершенно случайного попадания в десяточку. Эти сутки перечеркнули все муки бесцельного выжидания.
Она оказалась одной из немногих, знающих цену ожидания и бесценность мгновенного порыва. Она оказалась офицером МВД.
- А кем ты работаешь? - нежно спросила она перед сном
- Учителем
Мы беззвучно рассмеялись невероятному раскладу судьбы. Учитель и следователь, вырванные случаем из своих ролей, вырванные случаем из своей игры.
Именно такие моменты и делают жизнь стоящей - моменты переживания уникальных ситуаций, уникальных событий, не воспроизводимых моментов.
В два часа следующего дня мы с Севой уже находились в зале ожидания. Севу мучило похмелье, но на роже вместо мук отображалась только бескрайняя радость пережитых мгновений.
А мне тем временем необходимо было начать обдумывать свой отчет. Для меня тест еще не закончен - впереди защита решений и поступков ученика.
Вот только муки ожидания больше нет. Впереди только радость предстоящей работы - уникальных мгновений подготовки и защиты - бесценных минут работы ума.
Расклад выходил неплохой:
Сева без проблем влился в компанию сверстников и мгновенно добился в ней лидерства и авторитета. Это уже на троечку.
Компания состояла из подростков трудных, но не безнадежных и вполне обеспеченных. Структура их деятельности была весьма проста: идейное воровство (этакий социальный экстрим) и совместное времяпрепровождение, организованное вокруг обмена пережитыми эмоциями. В детали можно не вдаваться - ребята учились играть в жизнь, заигрывая с законом посредством мелких краж в супермаркетах и бутиках.
Понять структуру и суть их командообразующей деятельности - это было одной из основных задач Севы. Стать временным лидером он мог и без участия разума, но вот изменить сообщество не выключив мозг - просто невозможно.
Структуру Сева разобрал по полочкам. Даже выделил их знаки самоидентификации - незаметные с первого взгляда детали в одежде, некоторые элементы собственного сленга, жесты и даже некое подобие собственного мировоззрения, выраженного в принципах и мифах. Это уже хорошо, ну или по крайней мере троечка без сомнений и жалости.
А вот как ему удалось этих бездельников превратить в организованную команду молодых предпринимателей - я сам так и не смог понять. Но тем не менее ребята быстро забросили азарт кражи, почувствовав вкус чистой прибыли, от успешной сделки.
Начали они по моему с расклейки листовок. За пару дней им удалось уйти с субподряда на уровень прямой работы с заказчиками, а вот клиент заказавший им рекламное граффити был явной случайностью, но изменил их дело раз и навсегда.
В общем подработали на каникулах ребята неплохо. За несколько дней Севе удалось перелопатить не только их сленг, жесты и детали в одежде, но даже обрушить базовые мифы, олицетворяющие все их прошлое мировоззрение. Эти ребята уже никогда не станут теме кем они были. Теперь жизнь для них - это уже совсем другая игра.
Создание новой и самодостаточной структуры - полная реорганизация сообщества - это уже тянет на отлично, а если и четверка то с такой пачкой плюсиков, что может и бумаги не хватить на их перечисление.
Главное сейчас - это не опростоволосится мне. Подача фактов и верная их интерпретация - это уже моя работа, это уже исключительно мой тест.
В том, что тест сдан - я не сомневаюсь. Битва идет именно за оценку, за ценность этой победы в ряду других. И вот эта битва и заставляет меня жить и переживать, а не молча ждать приговора комиссии.
Глава четвертая
- Мир это открытая книга - таинственным, но громким шепотом волшебника начал Иваныч свою избитую речь - Вот только разные главы в ней написаны разным языком. Нужно всего лишь научится понимать эти языки.
Иваныч сейчас напоминал актера играющего дедушку Мороза перед старшими классами - знает, что ему уже никто не верит, но надеется, буд-то своего неверия никто не покажет.
Провалил Иваныч свой авторитет. Сева с потрохами сдал своего наставника другим ученикам. Все ученики знают, что Алексей Иванович в них не верит. Алексей Иванович решил, что они не достойны прохождения теста, что тест за них должны пройти учителя. Алексей Иванович предложил им игру в поддавки, зная, что они у них есть шанс получить заслуженную победу.
Ничего путного от Иваныча они ждать не намерены. Иваныч теперь не более чем обслуга - роль лишенная личности. Иваныч теперь что-то вроде Томары Алексеевны, работающей на раздаче в столовой. Сколько бы она не стремилась стать для ребят второй матерью - они от нее ожидают не более чем своей порции, а все остальное это её домыслы.
Но наш дедушка этого не знает, или делает вид, что не догадывается. Я все сказал Иванычу, что думаю о его слабости проявленной перед тестом: Сказав Севе, что тот должен отказаться от самостоятельного прохождения теста - он признался, что сдается как учитель, что слагает с себя полномочия наставника. Но Иваныч продолжает играть доброго волшебника, раскрывая детям очевидные тайны приполярья.
- Для обычного человека Тайга - это чистый лист. Обычный человек не слышит тайги, не понимает её слов и жестов - Иваныч явно продвигался к кульминации своего рассказа - Но вам я открою некоторые из её секретов. Вы сможете слышать, то, что говорит Тайга!
Ответом ему была тишина. Наверное он рассчитывал на восторженный гам, словно это обычные ребятишки, изнывающие в ожидании представления от известного фокусника. Тем не менее виду Иваныч не подал. Как опытная балерина, обыгрывает свое падение как задуманную деталь - Иваныч воспринял тишину как то самое предвкушение чуда.
Я решил поддержать Иваныча. Урок не должен быть сорван из-за перемены в отношении учеников к учителю. Знание должно быть свободным от личности его транслирующей.
- Точнее будет сказать, что мир - это не книга, а глобальная паутина из моря данных и программ. - Все внимание резко переключилось на меня. Только сейчас я почувствовал насколько популярным стал среди учеников после теста. Да и весь этот поход прежде всего моя заслуга - это я выбил для учеников несколько дней отдыха от занятий в качестве премии за успешно пройденный тест. Детей нужно было поощрить: из пятнадцати на тройки тест сдали только двое - у остальных сплошь отлично.
- Вы же умеете работать с сетью? - продолжил я.
Дети дружно закивали в ответ.
- В сети море самых разных страниц. Они содержат самые разные данные. Данные в разных форматах и на разных языках. Данные организованные и представленные нам с помощью самых разных программ. Каждая страница имеет своя язык, свою логику, свою программу для работы с её содержанием - Я сделал паузу, понимая, что хоть это и не простые девятиклассники, но все равно ухожу слишком далеко.
- Всех законов сети не понять даже за сто лет, но есть общая логика сети и есть логика отдельных страниц и данных с которыми вам необходимо работать - еще пауза, т.к. лица детей выражают лишь уверенное непонимание.
- Когда вы играете, то в игре одни правила, одни законы, а когда вы работаете с поиском вы должны знать, что у поиска свои законы, свои правила - вновь остановился, даже это им наверное тяжело.
- Люди делятся на два типа - на тех для кого все вокруг однажды данная и неизменная действительность, и на тех для кого все вокруг колода карт, с помощью которых можно играть в десятки существующих игр и создавать сотни новых - Теперь под сомнение попал уже мой авторитет. В глазах детей я читал только одно:
- Сергей Николаевич человек хороший и решительный, но все равно он зануда. Иваныч тряпка, зато простой как пять копеек.
- Это как со словом Мама - у этого слова есть значение словарное, а есть значение жизненное. Для кого-то мать живой святой, а для кого-то только слово. - Внезапно поддержал меня Сева. Для него слово мать действительно было чем-то вроде пустого образа на вроде грифона или дракона. Его мать в святые не годилась.
- Да, нам Николай Макарович это уже объяснял. Слова нужно уметь читать, понимая все их возможные значения. Одни и те же буквы для разных людей значат совершенно разные вещи. - поддержал разговор Артем, который вообще никогда не видел своей матери.
- Для кого-то слова что-то значат, а для кого-то не более чем пустой звук - Лешка то же решил отличится.
- Да об этом и речь. В этом мире все вещи и явления как слова - для одних слово пустой звук, а для других важный смысл - добавил я решив, поддержать инициативу ребят.
- Вот и Тайга как слово - для одних не значит ничего, а для других целый мир - все тем же голосом волшебника, Иваныч вернул внимание к своей персоне.
Дальше я уже не стал вмешиваться. Иваныч учил нас своим охотничьим и туристическим премудростям, хвастаясь тем, что опытному таежнику для выживания в лесу достаточно ножа, соли и сухих спичек. Не забывая при этом упомянуть, что есть мастера которым и этого минимума не надо - им достаточно только собственных знаний языка тайги.
Поход ничем не отличался от любого аналогичного сборища из толпы подростков и пары руководителей. Для детей Тайга - это прежде всего свобода от стен колонии. Возможность вдоволь пообщается друг с другом не будучи обремененными грузом уроков и практик. С таким же успехом они бы приняли и отдых на берегу теплого моря, и безделье в городском дворе, и даже каслание по тундре.
Одно меня испугало - хищный блеск в их глазах, когда Иваныч учил их ставит ловушки на белок и бить птицу из ружья. И птицы и белок мы добыли с избытком, но добыча исчезла без следа. Дети сметали собственноручно убитую дичь, так же хищно, как их сверстники сметают гамбургеры в фасфуде.
Предела темной стороне этих вчерашних беспризорников не знает никто из нас. До сих пор не понимаю как нам удалось сделать из этих преступников выдающихся гимназистов.
Но эти временные всплески былого безумства перечеркивала их жажда к знаниям и практике. Меня восхищала эта их сторона, пределов которой мы также не знаем.
Откуда в этих детях, открылись задатки великих людей? Почему нам это удалось? Почему дети выброшенные на обочину жизни вдруг стали по всем статьям превосходить отпрысков лучших домов страны? Неужели верно то, что всякому зерну, что бы раскрыться нужна лишь добрая почва и хорошая погода?
Впрочем мое восхищение омрачал один факт, пока известный только мне.
- Сережа тест их не убедил - слова Николая Макаровича были взвешены и холодны словно пули.
Из всех учителей он пригласил в переговорку только меня. Сначала предполагался полномасштабный педсовет, но затем он почему-то решил ограничится приватной беседой со мной.
- И даже больше: он и не мог их убедить - не давая мне нарушить молчание продолжил Макарыч.
- Они уже решили свернуть проект - говорил Макарыч, видя, что я и без того понимаю к чему он клонит.
- Дело не в том, что мы не справляемся с задачей - продолжал он, воспринимая мое молчание как абсолютную готовность принять любой исход его речи.
- Дело в том, что главный Папа уже положил на все, что может быть завтра. Ему не нужны люди, подготовленные для того, что бы управлять меняющимся миром. - Мокарыч замолчал, тяжело отдышался и продолжил.
- Он хочет законсервировать общество, потому, что каждая перемена ставит под вопрос его власть. Он не справляются с управлением этой меняющейся машиной. Он не готов ждать, когда же мы дадим ему людей, готовых работать в этих условиях. Он хочет просто заморозить все вокруг и дожить свой век. Ему плевать на вещи которые рассчитаны на времена, наступающие после его смерти.
- Но, что будет с ребятами?
- Ты прав все это лирика и бесцельные базарные разговоры. Наша задача отстать наше достижение, отстоять наших ребят.
- Что будет с ребятами?
- Я рассчитываю на их досрочное освобождение и усыновление их учителями, или одними из тех, кому я еще могу доверять.
- Но они же не хотят просто свернуть проект?
- Да они хотят его провалить, что бы остаться с чистой совестью.
- Как они хотят его провалить?
- Ты знаешь почему проект называется "Гайдар"?
- Потому что Аркадий Гайдар является прообразом наших ребят. Он тоже имел не самое простое детство, но все таки смог стать человеком.
- Верно, вот только детство у него было еще похуже чем у наших разбойников. В четырнадцать лет он уже убил столько людей, сколько этим соплякам и не снилось.
- Да, я слышал, что он командовал боевым взводом в четырнадцать лет.
- Ну вот Папа и решил им устроить Гайдаровское детство.
Я побледнел. Главный спонсор проекта всегда был известен как самодур, но кинуть наших ребят в бой? Ведь мы только выбили из них страсть к жестокости и вкусу крови. Мы только научили их думать, научили управлять собой и людьми вокруг себя. Мы только привили им страсть к знанию и делу.
- Папа велит сначала дать им под командование по взводу на учениях, а затем включить их в боевую группу и посмотреть как они себя проявят в деле.
- Но ведь у них почти не было боевой подготовки? Мы же планировали только перед выпуском делить их на офицеров и служащих?
- Я знаю. Все знают. - слова давались Мокарычу тяжело - Да и вообще бред это - бросать школьников в командование старшими, а затем в боевую группу.
- Варианты?
- Варианта два: либо мы принимаем этот фарс. Усиленно готовим ребят пару месяцев и бросаем по учебным взводам, а затем в боевые бригады.
- Но у нас даже кадров для подготовки нет! Я вообще не служил, и страшнее охотничьей пукалки ничего в руках не держал! Кто будет их готовить!
- Кадры найдутся. - казалось это говорил не Мокарыч. Казалось через Мокарыча просто вещал Папа - Вас распустим, подберем офицеров. великолепные гос-управленцы через двадцать лет стране не нужны. У страны сейчас не хватает самых простых офицеров.
- Либо? - я постарался успокоится и сначала выслушать второй вариант, а уже потом бессильно стенать по поводу безумия системы.
- Либо закрываем проект уже сейчас. - Мокарыч приободрился. По всему было видно, что этот вариант устраивал его намного больше - Даем ребятам досрочное и распускаем по преподавателям.
- То есть: Либо еще раз прогоняем ребят через ад, без надежды после возобновить проект. Либо сворачиваем проект прямо сейчас.
- Да Сережа, именно так. - Мокарыч спокойно подтвердил безвыходность положения.
- Думаю ответ очевиден. - сказал я опустив голову. Что-то внутри меня знало: проект века свернут, лишь только он начнет приносить плоды. Это что-то всегда стремится обратить меня в ничто, повторяя день за днем:
- Тебе не изменить этот мир Сережа. Твоя жизнь лишь жалкий кусочек в этой великой битве жизни и времени.
- Когда вы сообщите о закрытии проекта ребятам и остальным учителям?
- Ребятам и Иванычу скажешь ты. А пока вы в походе - я в такой же форме доведу информацию до остальных. - только после этих слов я увидел на лице Мокарыча отблеск того, насколько ему мучительно сворачивать этот проект.
"Гайдар" - это детище Мокарыча. Это его ребенок. Ребенок, которого ему пришлось удавить собственными руками.
Николай Макарович начинал как один из сотен создателей искусственного интеллекта, но взявшись за разработку самообучающихся программ он понял, что тратит время зря. В этом мире уже есть нечто, способное стать сверхинтелектом, способное стать сверхразумом. Необходимо только подготовить для этой машины достойную программу и среду.
Не знаю чего стоило Мокарычу начало проекта "Гайдар". Не знаю как ему удалось раскрутить Папу на этот проект. Но собрал нас всех вместе именно Николай Мокарович.
Он поставил нам задачу - создать образовательный процесс, способный раскрыть потенциал любого, даже самого пропащего ребенка.
Он же отбирал детей. Он обещал им, что они еще посмеются над теми, кто им пророчит окончание дней за решеткой. Он обещал им власть над собственной судьбой и этим миром.
Мы все знали, что "Гайдар" это больше чем просто "Школа Высшего Руководства Страны". "Гайдар" - это школа сверхчеловека. И каждый из нас - это учитель сверхчеловека. Творец личностей, меняющих историю. Архитектор идеального сознания.
И вот теперь, я сижу у костра в ожидании удобного момента, для того что бы рассказать своим ученикам, о том, что и эта сказка оказалась всего лишь сказкой.
- Помните мы сегодня говорили про мир и книгу? - начал я, и не дожидаясь ответа на этот риторический вопрос продолжил:
- Главное отличие мира от книги в том, что книга уже написана. Она такая какая есть раз и навсегда. А мир... Мир меняется каждую секунду. Мир всегда словно ускользает из под ног. Только мы начинаем думать, что поняли его секреты как он тут же дает нам порцию новых загадок, новых слов которые еще предстоит разгадать, которые еще предстоит прочитать.
Ребята меня внимательно слушали, ожидая развязки, словно это не прощальная речь, а рядовая история - одна из тысячи тех историй которые веками рассказывают друг другу люди сидящие у костра.
- Я не смог им сказать - вернувшись из похода рапортовал я Николаю Мокаровичу.
- Я тоже не решился поставить точку - улыбнулся он, и добавил - еще есть время для решения - будем искать варианты.
Вечером в столовой я услышал, как Сева в очередной раз пересказывает Томаре Алексеевне все услышанное в походе, пытаясь упорядочить вновь обретенные мысли:
- Мир это книга, которая еще не имеет конца. Которую продолжает писать каждый из нас, а за нами её продолжат писать другие. Книга без начала и конца. Книга которую пишут на сотнях языков, миллионы авторов.
Глава пятая
Человек живет здесь и сейчас - это факт, не подлежащий сомнению. Прошлого уже нет, а будущего еще нет - это общеизвестная истина. Но то, что дела человека существуют во времени тоже факт общеизвестный. Все наши действия обретают себя во времени. Для наших свершений необходимо прошлое, в котором они обретают свою основу и будущее, в котором они создаются и существуют. В отдельно взятом мгновении нет свершений.
Дом не может целиком и полностью существовать здесь и сейчас. Здесь и сейчас доступна лишь его часть. Книга и фильм также недоступны нашему восприятию в одно мгновение. Даже картина существует во времени - для её осознания и переживания не достаточно одного мгновения.
Эта противоречивость нашей природы всегда меня забавляло. Живу я в мгновении, а работаю во времени. Жизнь - это миг, а работа - это всегда история.
Особенно тяжело приходилось во время работы в корпорации. Корпорация вообще не существует в мерках мгновений, секунд и минут. Корпораций нет даже в рамках часа или дня. Корпорации существуют только в измерении недель, месяцев, кварталов, лет и пятилеток.
В корпорации особенно остро ощущается этот разрыв - между мгновениями собственно жизни и временем собственного дела, являющегося лишь частью труда тысяч других персон.
Когда я попал в проект "Гайдар", я был уверен, что больше никогда не испытаю муки этого разрыва между мгновением и временем. Каждое мое мгновение было просвещенно одной цели, во славу этой же цели уходило и все мое время. И время прошлое, и время будущее, и вечно ускользающее настоящее.
Именно этим меня и подкупил проект. Всепобеждающая власть высокой цели над каждым мгновением и всем временем моей жизни - вот что вовлекло меня в проект.
Конечно Макарыч платит мне не меньше чем транснациональный холдинг, но это происходит лишь из-за того, что деньги неотъемлемая часть работы. Труд не имеющий своей цены - это безделье. Труд оцененный по достоинству - вещь бесценная. Очень тяжело делать что-то выдающееся, понимая, что цена твоему делу - счет за аренду жилья и жратва. Такой труд ничем не легче работы подневольной.
Но сейчас я готов отказаться от оплаты, готов даже голодать, довольствуясь лишь тем, что можно добыть нехитрым промыслом. Вот только делу это не поможет.
Существование проекта поставлено под вопрос. Великая цель стала призраком.
Мы продолжаем работать, день за днем преподавая беспризорникам три основные истины управления людьми:
- У всего в этом мире есть свой язык.
Для успеха любого действия как в природе так и в обществе - необходимо взаимодействие, частей составляющих это действие. Взаимодействие без коммуникации невозможно, поэтому у всего в этом мире есть свой язык, своя система организации и передачи данных.
- У каждой системы в этом мире есть своя логика.
Все в этом мире подчинено правилам. Правила бывают двух типов: те которые можно изменить сейчас, и те которые в данный момент времени неподвластны изменению. Правила можно нарушать, можно обходить, а можно менять и создавать.
Ваша задача менять и создавать правила. Нарушающих и обходящих правила в этом мире достаточно и без вас. Что бы менять и создавать правила, вам и нужно знать язык которым они выражаются. Если для создания правил вам не хватает существующего языка, то прежде чем создать правило - создайте язык его выражающий.
- Общество - это люди, использующие определенные системы языков и правил.
Вокруг вас всегда были и будут люди. Даже в одиночестве вас всегда двое - тот кто думает и тот кто делает. Все языки и правила в этом обществе существуют только благодаря тому, что люди их приняли за основу своего взаимодействия.
Если вы хотите изменить общество, изменив его язык и правила - вам нужно прежде всего понимать людей,это общество составляющих.
В мире человека - нет ничего кроме людей. Государство, Родина, Армия, Любовь, Ненависть, Война, Школа, Милиция, Семья, Друзья, Церковь, Здравоохранение - все это всего лишь люди, подчиненные определенному языку и конкретным правилам. Меняете язык и правила и сразу видите как эти нерушимые вещи, исчезают, становясь совершенно другими вещами.
Наша работа продолжается, но только будучи лишенной цели она теряет всякий смысл. Конечно и до этого мы не могли знать наверняка, станет ли хоть кто-то из этих пятнадцати оборванцев, той личностью меняющей историю, которую мы готовим. Но тогда, мы не могли знать этого наверняка, а теперь знаем наверняка, что у нас не будет возможности продолжать жить ради этого ожидания.
Ни я, ни Макарыч не рассказали ни ребятам, ни учителям о том, что проект закрывается. Сказать мы этого не сказали, но наши дела начали говорить за нас.
Пустота в каждом мгновении, выдает себя во времени. Действия и поступки лишенные смысла и цели, выдают себя неподдельной фальшью. Наша отстраненность, сказала всем, что с проектом что-то не так.
Скрыть проблему от остальных - было весьма наивным решением. Мы учим детей разбиратся в языке, правилах и людях, забывая при этом, что к своему сожалению тоже люди, подчиненные языку и правилам. Утаивать же проблему от остальных учителей - вообще поступок недостойный.
- Сережа, посмотри на список заявлений об увольнении - с улыбкой проговорил Николай Макарович показывая на стопку бумаги, а затем ели сдерживая смех добавил - тут не только от учителей заявления, тут даже слезное прошение Томары Алексеевны.
- Единый порыв, прям как у настоящих русских офицеров - поддержал разговор я, принявшись изучать заявления - Прям по самурайски как-то: просить отставки самостоятельно, не дожидаясь приказа об отставки сверху?
- Да, решили, что грядет сокращение штата из-за мифического урезания бюджетов и решили облегчить мне душу - все с той же отеческой улыбкой заявил Николай Макарович. Ситуация его явно радовала - именно таких действий от своей команды он и ожидал. Именно на подобное самоотречение он и рассчитывал, именно таких людей он и отбирал.
- Прям матросы броненосца ... - я начал продолжать свою ироническую речь, но Николай Макарович перебил меня.
- Сережа, проект не закончится после прекращения гос. финансирования - Макарыч умел делать каменное лицо, но сейчас оно стало еще более серьезным - Мы откажемся от полноценного сопровождения ребят до тридцати одного года, но проект не прекратится никогда!
Я вытянулся по струнке, всем своим видом давая понять, что готов принять любое решение. исполнить любой приказ.
- Мы в рамках принятого плана доводим детей до поступления в ВУЗ - Макарыч умеет говорить так, словно не произносит слова, а верстает код для работы твоего сознания.
Когда он в такой речи делает паузы, ты каждой гранью души чувствуешь и принимаешь, то, что ты всего лишь машина для создания уникальных личностей, призванных изменить этот мир.
- После поступления ребят проект официально закрывается. На этом как раз заканчивается официальное прикрытие проекта: эксперимент по реабилитации трудных подростков - Еще одна пауза.
- Но мы не сможем не продолжать проект. Нам придется вести ребят дальше в рамках частной инициативы - вновь пауза. пауза необходима, что бы я тысячу раз повторил его слова про себя и запомнил их наизусть, словно заповедь.
- Программу сопровождения в рамках частной инициативы уже готовят Витя с Геной - Николай Мокарович, вдруг сменили выражение лица на более располагающее к доверительной беседе - принятие программы и внесение задач по её доработке пройдет в рамках ближайшего педсовета.
Радость возвращения цели переполняла меня. Кажется в этот момент я просто светился от счастья снова быть в деле.
- Тем не менее о некоторых моментах этой программы необходимо начать заботится уже сейчас - добавил Нимколай Макарович. Затем он сделал глоток родниковой воды из видавшего виды граненого стакана и добавил - моментами которыми необходим о будет заняться именно тебе.
- Внимательно слушаю - выпалил я и без того очевидную вещь.
- Во-первых, необходимо подобрать ВУЗы и конкретные специальности в них - еще один глоток, и пояснение - Ты же понимаешь, что ребятам самое главное получить нужные связи и знакомства, а не сомнительный багаж современного высшего образования. Нам нужно точно знать, куда их определять, что бы они изначально смогли сформировать вокруг себя нужное окружение.
В моей голове уже начали мелькать варианты. Я уже продумывал как собрать и просчитать необходимые данные. Я уже знал как буду подавать ребятам вводные, как буду перечислять им портреты персон, которых им необходимо будет взять в оборот.
- Во-вторых, необходимо подобрать спонсоров - улыбка, глоток, пояснение - частная инициатива это хорошо, но если нам придется еще и самим зарабатывать на свою работу её качество может пострадать.
Пара контактов у меня уже есть. Доработать базу потенциальных вкладчиков также не проблема. Необходимо только продумать как подать коммерсантом идею необходимости финансирования лидеров нового времени. Хотя это тоже не проблема - в конце концов даже Ленина и Гитлера под самыми сомнительными предлогами финансировали владельцы частных капиталов.
- Сегодня вечером соберемся на оперативку обсудить идеи реализации этих моментов - после этих слов Николай Макарович встал и протянул мне руку.
- Подготовь к оперативке перечень запросов на все необходимые тебе вводные - сказал он во время рукопожатия, и добавил, когда я был уже у двери его кабинета - после оперативки у тебя две недели на передачу дел приемнику и сборы для выхода в поле.
Я с трудом вышел из кабинета. В голове все перемешалось, на мгновение я словно захмелел до беспамятства.
Это, что же получается? На этом моя преподавательская практика закончена? Это же перевод из учителей в обеспечение проекта! Это, что же получается - Иваны проваливший себя как учитель будет работать с сознанием ребят, а я буду заниматься лишь обеспечением программы реализации проекта в рамках частной инициативы? Что же это такое!
Выходит уволен только тот, кто не подал заявления об увольнении. Мокарычу под рукой нужны только безотказные марионетки. Своевольным место в обеспечении проекта, а не в его реализации. Получается тест провалил я, а не Иваныч.
Вот так бывает - вроде и есть цель, а вот только дела которое хочется посветить этой цели нет. Вот так и выходит, что даже в рамках проекта "Гайдар" не уйти мне от противоречия между мгновением и временем.
Что же мне делать? Вернутся? Поднять истерику? Подать заявление? Отказаться от участия в проекте? Настаивать на роли учителя? Что?
Надо успокоится. Главное это реализация проекта. О возвращении себя права на педагогическую практику буду думать позже. Сейчас надо подобрать места поступления и спонсоров. Места поступления и спонсоры - вот моя задача, вот моя цель на ближайшие пару лет. Вот мои координаты и мой компас в пространстве мгновений и времени. Подбор спонсоров проекта и окружения учеников от моя новая жизнь.
Вернув контроль над собой, я понял, что спокойно бреду в свой кабинет. Решил остановится, перевести дух, успокоится.
В чем же была моя ошибка? Или может это совсем не наказание? Может действительно кроме меня некому будет взяться за обеспечение проекта.
Ладно, пустое, не думать. Сейчас надо успокоится, отказаться от своих амбиций и взяться за новое дело. Надо со всей силой и волей взяться за обеспечение проекта. Лучше быть пешкой в партии победителя, чем терпеть полное поражение будучи королем. Выйти в учителя я всегда успею, а вот потерять проект - этого я не могу допустить.
Главное мне все так же есть зачем жить. У меня все так же есть свое дело. У меня все так же есть повод примерить между собой текущее мгновение и мгновения будущего и прошлого.
Глава шестая
Чувство причастности к чему-то большему чем рутина повседневности - это товар. Товар, которым торгуют уже ни одну тысячу лет. Шаманы и жрецы, художники и поэты, путешественники и даже консультанты корпораций по вопросам определения идеи и миссии компании - все они продают именно этот товар.
Теперь причастность к высшей цели продаю и я. Проект "возрождение" идет на ура. Те, кто должен расстаться со своими миллионами в пользу моих учеников встречаются с проектом на каждом углу. На тусовках светских львов они слышат перешептывание свиты о проекте реабилитации трудных подростков. В перерывах между совещаниями они натыкаются на тексты о проекте во всех немногочисленных медиа, которыми они себя окружают. О проекте говорят, даже их ближайшее окружение, особенно те кого они пускают в свой круг, что бы чувствовать ритм обычного мира.
"Возрождение" становится их навязчивой идеей еще до встречи со мной. На встрече мне нужно лишь подтолкнуть их к росчерку пера под указом о переводе средств в пользу частной чудо-школы, для тех, кто обделен такими прекрасными родителями как они.
Жаль только, что они не знают правды о том, к чему же они в действительности стали причастны. "Возрождение" - это лишь бледная копия проекта "Гайдар", всего лишь его прикрытие. Но даже этой тени достаточно, что бы растопить самые обледенелые сердца и получить доступ к самым лакомым счетам.
Второй товар, которым мне приходится приторговывать - это судьба детей чиновников-капиталистов. Люди владеющие одновременно и рычагами государства и частными капиталами - это те, кто не хочет терять свою власть - те, кто будет бороться за наследование титулов и престолов их отпрысками. Они боятся утратить статус дворянство, потеряв чувство абсолютной власти над судьбой своих детей.
Таким людям нужно то же, что и мне - им нужно достойное окружение для их детей. Они готовы платить мне за информацию о том, куда следуют пристроить своих чад, для обеспечения их успешной судьбы.
Я продаю им эту информацию, попутно собирая из их отпрысков картинку будущего окружения своих учеников.
Порой спонсор "возрождения" и покупатель судьбы един в одном лице. Примером совпадения этих ролей является Ибрагим.
Ибрагим человек очень богатый, человек который сам выбился из мира борьбы с законом других в мир борьбы за собственные законы.
- Одного я не понимаю, Сережа - закуривая трубку, нарочито по кавказки произносит Ибрагим. Ибрагим говорит на совершенно великолепном русском, а так же прекрасном английском, но порой ему приятно окунутся в образ Сталина - В чем же твой интерес Сережа.
- Это выгодное дело, вы же это прекрасно знаете - я не стал подыгрывать Ибрагиму в его упоении образом генсека, мне нужно вернуть этого одурманенного властью персонажа в деловое русло.
- Выгода - это полдела. Без выгоды дела нет, но и только ради выгоды его тоже нет - тон Ибрагима стал более деловым, но обороты речи все еще выдают в нем желание поиграть в восточного царя.
- В рамках возрождения обучается мой младший брат, но и его будущее окружение меня тоже беспокоит - Я вру без малейших усилий, эту ложь даже машина не раскусит. Только опытная ищейка удивится, узнав, что у меня нет и никогда не было брата - Мать велела сделать из него человека.
- Помочь близким стать людьми с большой буквы - это очень хорошая цель.
- Делать из людей Человека это всегда достойная цель - дополнил я его мысль и протянул бланк договора.
Ибрагим расписался с довольной улыбкой, без тени сомнения.
Я покинул колонию более двух лет назад. За это время я уже уверовал в то, что школа Николая Макаровича - это лишь сон - далекая таежная сказка.
Не может быть, что бы эта школа, готовящая совершенно других людей была правдой. Не может быть, что в дремучей тайге теплица колыбель новой культуры, новой цивилизации.
"Гайдар" кажется сказкой, но он существует, так же как существует его неизменная цель. Цель, которая позволила мне в течении этих двух преодолеть все преграды, выйти победителем из тысячи интриг.
Конкуренция на рынке торговли идеалами и святынями - это страшная вещь. До сих пор не понимаю, как мне удалось обыграть борцов за прекращение отстрела волков. А каким образом я обошел саму Эллочку, ратующую за увеличение расходов на гуманитарную миссию в Африке?
Не знаю как это получилось. Эта победа на рынке благотворительности кажется чем-то невероятным. Однажды Люба, перебрав начала изливать мне свое восхищение прямо за стойкой провинциального бара:
- Как ты это делаешь?
- Что это?
- Выбиваешь бабки на своих сироток. Или как они там...
- Я просто верю в свое дело.
- Да не бзди. Ты кому-то откатываешь, в чем подвох?
- Подвоха нет - это проект, который действительно нужен этому миру.
- Хер его знает, что нужно этому миру, но толстосумам нужно лишь потешить свою жалость и самолюбие!
- Ну и что если так?
- А если так, то мне совершенно непонятно как ты обошел проект спасения собачек!
- Что в этом такого?
- Ты их ролик видел? Он такой жалостливый, что даже Коля-киллер чуть не заплакал!
- И?
- А что жалостливого в твоих детишках? Они же вылизанные как кулы! Знаешь сколько Сеня собак перебил, тьфу - перебрал для этого ролика?
- Не знаю, и знать не хочу. Собаки - это не люди, что бы с ними не случилось мир от этого не изменится.
- А от твоих кукол мир изменится?
- Да, ведь именно люди меняют этот мир. Ни собаки, ни кошки, ни горбатые киты, и даже ни озоновые дыры - Люди.
- Фанатик!
- Успешный фанатик - фразу я закончил улыбкой, сгреб её в объятья, а затем мы направились в номер. Моя ненаглядная специалистка по интригам и связям была очень рада такому исходу беседы.
Когда нибудь она увидит этот остров нового мира в море извечно зеленой тайги. Когда нибудь она поймет. Когда нибудь, но не сейчас.
С утра я вышел на балкон покурить, и полюбоваться этим городом который словно застыл в ожидании перемен. Наслождался я и спящей Любочкой - эта девочка строит из себя прожженную стерву, но наивна как ребенок. Она спит и не знает, что вчера с её помощью новый мир стал ближе еще на один шаг.
Любуясь всем этим я еще раз задумался о словах Ибрагима. Все таки прав этот царь юго-востока:
- Выгода - это полдела. Без выгоды дела нет, но и только ради выгоды его тоже нет.
Программа по обеспечению реализации проекта "Гайдар" в рамках частной инициативы завершена. Перебоев со средствами у колонии теперь не будет, да и будущее окружение учеников, подобрано с холодным расчетом.
Пора возвращаться из этого мира небоскребов и городов. Пора отправляться в сказочный мир, затерянный в Тайге.
Глава седьмая
Одиночество - это очень странная вещь. Порой одиночество - это желанная награда. Порой - нестерпимая мука.
Я отправился в колонию старым добрым методом - при помощи своих ног и соответствующей экипировки. Спешить мне было некуда, да и небольшой отпуск я заслужил.
Две недели одиночного пути по глухой тайге - это невероятное приключение. С одной стороны - это романтика свободных странствий и необъятных просторов. С другой стороны - это тяжелое испытание для воли, тела и своих навыков походного ремесла.
Путешествие началось с подготовки снаряжения, затем продолжилось транспортировкой тела и скарба до точки начала маршрута. Финальная часть - день пути по старой лесовозной дороги, а затем бескрайние дни движения вдоль сети горных рек.
Вокруг великолепная осень в краснолесье - солнце еще греет, но обилия насекомых уже нет. В рюкзаке нехитрый набор продуктов - соль, крупа, специи. В дополнение к этому набору - котелок, нож, удочка и старенькое ружьишко, а значит с собой и все обилие дичи, рыбы, грибов и ягод. В общем рацион мой великолепен - о лучшем не стоит и мечтать. Добротные ботинки и защитный костюм быстро становятся второй кожей. Палатка, спальник, пенка заменят дом. Топор, тент и зажигалка с дополнением из сухостоя и прибрежных камней - все что нужно для организации кухни и подобия бани.
Только аптечка, фонарик и книга не дают мне забыться в первозданности мира, напоминая о том, что рожден я в свете электрических огней.
Но это все мелочи лесного быта. Мой главный инструмент - ясно осознанная цель - полноценное возвращение в проект "Гайдар". Только эта цель позволяет мне пережить одинокие ночи, набирающие свой срок и холод. Только эта цель позволяет мне с головой отдаться движению, гоня от себя малейшие страхи и опасения.
Мой день упорядочен, словно будни клерка: еда, работа, быт, досуг, сон. Полное одиночество - единственное, что отличает каждый день моего путешествия, от каждого дня жителей мегаполисов.
А вот ночь в тайге совсем иная. Ночью мир человека сокращается до пределов палатки и отблесков умирающего костра. Но за этими пределами нет той тишины звездного неба, которую воспевают поэты. За этими пределами - гул миллиона голосов тайги. Мир человека окружен живой тьмой. Сон одиночки в этих условиях - это всегда чуткая полудрема с моментами провала в полное забытье.
За время пути у меня было лишь два испытания: проливной дождь и медведь.
Дождь приковал меня к палатке, словно бросил в карцер. От одиночества в этом маленьком мире синтетических стен я мог сойти с ума. Ливень длился несколько дней, и только моя цель дала мне сил найти для себя занятие, найти работу для разума и не свихнутся.
Медведь испытал меня страхом встречи с неизведанным. Это было существо не из мира людей, это было существо не знавшее людей. Только воля удержала меня от бессмысленного бегства в никуда. И этого проблеска воли было достаточно, что бы мы разошлись по своим сторонам.
Придя в колонию, я обнаружил в ней смену как в обслуживающем, так и в преподавательском составе. А главное - моему взору предстало пятнадцать новых учеников.
- Сережа, первый набор уже отправился на второй этап - за кружкой чая, пояснил мне перемену в лицах Николай Макарович.
- А почему я не знал про второй набор? - продолжал поражаться я, так и не притронувшись к черному кипятку.
- Никто не знал - Николай Макарович прервался, что бы отхлебнуть и добавил - никто и не должен был знать.
- То есть все учителя ушли в обеспечение и не вернулись?
- Да именно так - в обеспечении проекта работают все до последнего.
- А дети?
- А дети на втором этапе: розданы по семьям и готовятся занять подобранные тобой места в жизни нашего общества.
- И что теперь?
- Теперь второй этап для первого набора и первый этап для второго - Улыбаясь и прихлебывая пояснил Николай Макарович, словно не замечая перемены в моем лице.
- Что теперь делать мне?
- Это тебе решать - все с той же улыбкой, Николай Мокарович продолжал свой байкот моих чувств - Твоя роль в проекте сыграна и завершена - теперь ты свободен для собственных проектов и свершений.
Я молчал. Я молчал три дня, не покидая территорию обслуживающего персонала.
Участие в проекте было главным достижением моей жизни. Участие в проекте было единственной целью моего бытия. Весь я был всего лишь своей ролью в проекте. Проект был для меня всем, но теперь для меня нет проекта.
- Сережа, если ты все еще считаешь себя достойным имени наставника новых людей - начал Мокарыч, явно не зная как же меня спровадить, как же мне дать понять, что своим молчаливым сопротивлением его воле я ничего не добьюсь - Сеража, ты должен найти в своей жизни новую цель, новый смысл.
- Да, конечно, можно только...
- Только, что? Сережа, ты не понимаешь! - Мокарыч почти кричал.
- Только передать несколько идей и наработок по основным проблемным точкам, процесса...
- Сережа, все твои наработки уже переработаны и усовершенствованы
- Но у меня появилось пара новых идей...
- Сережа проекту нужны новые люди! Понимаешь, новые люди! Мы производим новых людей, а не идеи! Идей здесь и так хватает. Нам бы реализовать хоть толику того, что уже есть.
Я помолчал еще день, а затем отправился в неизвестность. Мокарыч пристроил меня на борт Ми-8, прибывший с большой земли пополнить ресурсы колонии. На прощание, словно извиняясь, он произнес:
- В конце-концов, Сережа именно этому ты и учил детей: Находить в жизни собственные смыслы. Ставить цели себе и другим. Создавать свои правила, а не играть по чужим.
Обратный путь к свету больших городов был в тысячу раз тяжелее. Именно на борту Ми-8 я понял, что такое одиночество.
Одиночество - это отсутствие смысла, отсутствие веры, отсутствие цели. Это одиночество страшнее всякого заключения, страшнее любого испытания воли и тела. Порой одиночество позволяет обрести новые горизонты. Порой одиночество не оставляет от человека и следа.