Дверь в квартиру открыли сразу. Похоже, хозяйка его ждала.
- Здравствуйте, - тихо произнесла пожилая женщина с грустным и почти лишенным жизни лицом. – Меня предупредили, что вы приедете.
- Но вы б хоть спросили, я ли это? – удивился Геннадий такой отрешенности. – Мало ли кто на пороге стоять может…
- А кому я еще, кроме милиции, нужна? – безразлично ответила она. - Как сына в тюрьму посадили, так мне без разницы стало, вы это или кто-то ещё.
- Зачем же вы так? – попытался он её успокоить.
- А, - махнула рукой та. - Мне теперь все равно… Не дождаться Лешки… Двадцать лет, срок немаленький. Не протяну я столько…
- Двадцать лет? – удивился Чернов. – За что это?
- А вы, можно подумать, не знаете?
Сознаваться в том, что он поленился навести справки, о бывшей соседке Снегиревых, Геннадий не стал. Действительно, непрофессионально с его стороны получилось. Тем более, во, как оно интересно всё складывается. Такие сроки, разве что за убийства дают, да и то далеко не каждому.
- Знаю, - не очень уверенно соврал он. – Но хотелось бы еще раз разобраться в этой истории.
На мгновенье в глазах женщины вспыхнули огоньки надежды, но тут же погасли.
- В чём там разбираться-то? Спутался он в Петербурге с плохой компанией, вот и всё! Под влияние плохих людей попал… Но вы ж, не из-за него ко мне пришли? Верно?
- Не из-за него, - признался Чернов. – Меня Сергей Снегирев интересует.
- Сережа… - задумалась ненадолго женщина. – Он что тоже что-то натворил?
- Нет, с чего вы решили?
- Ну как же? Не было б надобности, не интересовались бы.
- Мы просто проверяем кое-какие факты его биографии. – снова слукавил Геннадий, почувствовав, что собеседница может замкнуться. - Он же у нас в милиции служит. Вот и проводим проверку указанных в личном деле данных. Перед назначением на вышестоящую должность, принято у нас так.
Любовь Андреевна недоверчиво посмотрела на незваного гостя, после чего спросила:
- И большая должность ему светит?
- Очень, - не стал разубеждать её Генка.
- Ладно, проходите, раз так у вас принято, - наконец-то сдалась она, пропуская его вглубь квартиры. – Если Сереже так надо, отвечу я на ваши вопросы…
Одинцовых хоронили в закрытых гробах. То, что сделали с ними киллеры показывать было нельзя. Зрелище явно не для слабонервных. Больше всего пострадала маленькая Лиза. Пуля попала ей в голову и снесла половину черепа.
« Я отмщу, обязательно отомщу!» - мысленно дал себе слово Сергей, смотря как, на опущенные в ямы гробы, начали сыпаться комья земли. Рабочие комбината, пришедшие проводить в последний путь своего директора и его семью, поочередно подходили к краям свежее выкопанных могил, брали кусочки серой, вперемешку с влажным песком и мелкими камушками, глины и по традиции бросали их вниз. Кинул и он, молодой, двадцатиоднолетний парень, оставшийся по чьей-то злой воле один. Еще несколько дней назад, все в его жизни казалось другим. Жизнь, хоть и не баловала его радостью, но все-таки не казалась столь мрачной и лишенной всякого смысла. Да, он потерял рано отца, расстался с любимой девушкой, но все же мать, сестра и их новый муж и отец, были тем стержнем, который не давал окончательно опустить руки и помогал перенести все неприятности. Теперь этого стержня не было, не было больше семьи, матери, сестры, которым он был всегда нужен и которые его ждали и любили, только за то, что он есть. Люди, которые никогда и не за что его б не бросили и не предали…
Эмоции стали захлестывать его через край. Земля, от проступивших на глаза слез, начала расползаться и уходить из под ног, а сердце бешено колотиться, отдаваясь с каждым ударом острой и невыносимой болью в весках.
- Тише, тише, лейтенант, - вовремя подхватил его под руки участковый Фоменко. – Туда ты еще успеешь.
Отведя от могил подальше, Василий Иванович посадил Сергея на стоящую возле какого-то надгробья скамейку.
- Тяжело, - понимающе кивнул он. – Знаю, что тяжело.
- Я их найду… Обязательно найду… - окончательно расплакался Сергей. – Чего бы мне это не стоило!
Успокаивать его Фоменко не стал. Это был тот самый случай, когда эмоциям стоило дать выход, выплеснуть наружу изжигающую и разрушающую из нутрии энергию.
- Ты плачь… Плачь сынок… - одобрительно кивнул седовласый майор. – Иногда и мужчинам плакать не стыдно…
- Скажите, - начал издалека Чернов. – А когда вы Сергея в последний раз видели?
Любовь Андреевна на секунду задумалась.
- Так, года три, как, - начала припоминать она. – В девяносто девятом. Он тогда аккурат из армии уволился. Приезжал могилы матери и сестры навестить. А еще, смертью участкового интересовался.
- Это майора Фоменко, что ли?
- Его самого, Василия Ивановича. Они ж дружны были.
- Не слишком ли большая разница в возрасте, для дружбы? – не поверил Геннадий. – Может, Фоменко помогал ему выяснить, кто убил родителей?
- Насчет этого, не знаю, - честно призналась соседка. – Кто, кому и в чем помогал, гадать не буду. Только, участковый к Сережке, как к сыну своему относился. Да и парень, к нему тянулся, когда маленький еще был.
- Ясно, - согласно кивнул Геннадий. – А с сыном вашим, Алексеем, Сергей отношения поддерживал?
- С Лешкой-то? - насторожилась Люба. – Вроде, нет. Один в Петербурге, другой в Чечне. Раскидала их судьба в разные стороны…
- И что? Столько лет в одной квартире прожили, а разъехались и отношениям конец? Неужели даже письма друг другу ни разу не написали?
- Можно подумать, молодежь сейчас пишущая пошла! – обиженно заметила женщина. – Как сотовые телефоны появились, так люди вообще , по-моему, писать разучились.
- Что есть, то есть, - не стал спорить он с ней. – Но, может, созванивались тогда? Или встречались?
- Да, было дело, - еще больше насторожилась Люба. – Год назад, в «Крестах». Моего сына для каких-то следственных действий туда этапировали. А что все-таки случилось? В чем вы Сергея подозреваете?