Свободные Женщины не любят женатиков, и правильно делают – чего хорошего можно дождаться от вечно-оглядывающегося типажа, да еще не берущего трубку в неурочный час.
«Я с тобой, но всегда – одна», - писала ему перед очередным расставанием приятельница и была чертовски права!
Хотя он всегда вел, свободную жизнь, невзирая на созданную когда-то давно семью, что покидать все-таки не собирался.
В его жизни бывало по-разному – иной раз он подолгу не загуливал, а бывала и «шлея под хвост». Однако несколько неукоснительных правил – соблюдались всегда. К примеру, он не допускал неночевок и девиз: «хоть в семь утра, но домой» - работал неукоснительно.
Мужчины-женщины всегда похожи и рассматривая друг-друга (как водится) каждый примеряет что-то свое. Извечный вопрос, нимфоманок и озабоченных парней – а каков он (она) в постели? Большинству – способен ли объект на чувства. Тем, кто постарше интересней мерить на объект соображения семейной жизни – мол, сколько же вместе протянем-пробудем – партнер или нахлебник?
Несть числа вопросам – его же все-таки интересовали типажи, с которыми он – коснись – наверняка не ужился бы.
Забавная страховка от неумных поступков, но действенная – ну и наверняка он добирал сумасшествия, что не хватало ему дома.
Двойная жизнь – тяжела всегда и заваливаясь в очередной штопор, он осознавал – «похмелье» будет не сахар. Однако вечерний звонок товарища в пятницу легко вытаскивал его на ночную «охоту».
Но времена меняются и когда тебе за сорок – тебе за сорок. Девчонки (что пришли танцевать) рассматриваются в тебе (мол, как я?) уже не так – все больше взгляды житейски осознанных дам, а там сумасшествие – редкость. Приходится быть интересным и пробивать броню - «не люблю дедушек» - до - « ты четкий…».
Хотя того что ищешь – получаешь редко и частенько «заработанный» номер сотового телефона на следующий день он стирал. Незачем тратить время переворачивая жизнь молодой девчонке. Слишком уж опасно их оголенное «Люблю», да ни к чему портить своим присутствием жизнь будущей мамочке-жене – они-то не осознают насколько скоротечно время человеков…
Сегодняшний найт клаб напоминает рестораны СССР лишь деталями – например, девчонки так же не знают, куда девать свои сумочки, а парни по-прежнему не умеют танцевать.
Полутысяча посетителей для старых времен величина «неудобоваримая». Загони такую толпу в самый большой ресторан из старых времен – кушать пришлось бы прямо среди танцующих.
Ты забираешься с коктейлем на высокий стульчик около загородки с пепельницами у танцпола и смотришь-смотришь, как утекает в танце чужая жизнь. Течет и твоя. Ты все понял давно, но объясняться резона нет – можно прослыть нудным, а у тебя все-таки статус весельчака и нежадины.
Ты машешь рукой и моргаешь улыбкам знакомых, полагая этот вечер не более обычного, когда чей-то неуловимо знакомы взгляд черных глаз из целой полутысячи бьет прямо в цель…
«Не может быть, чтобы она…» - задумываешься ты. А мозг услужливо проворачивает время лет эдак на пятнадцать назад, когда и для тебя мир был юным-нежданным, а времени впереди – мерещилось – необъятно.
Она не изменилась – тот же черный волос с аккуратно выстриженной челкой. Тонкий Булгарский нос татарских предков занесенных невесть каким ветром в Сибирь.
Ты понимаешь – тебя узнали, хотя твои пятнадцать отобрали-добавили многое и суетливо, будто вчерашний мальчишка отправляешь ты к их компании официанта с самым дорогим шампанским.
Тебе машут рукой, принимая подарок, а между вами пропасть в пятнадцать, а сегодня всего лишь танцпол. Ты почти не помнишь её витиеватого татарского имени – (может Аля?), а потому не спешишь – ошибаться нельзя – она всегда была утонченным ребенком.
Тогда давно, ты еще ухаживал как все и тебе позволили, наконец, сводить неприступную на ужин. Она знала что женат, и соблюдала четкую позиции - «на фиг нужны женатики» - это правильно и в тот вечер ты «отличишься» не раз.
Хотя складывалось удачно – жена с подругами шла танцевать в ночной ресторан, а ты всего лишь решил подстраховаться-проверить – на месте ли этот девишник.
Вот он будущий найт-клаб сверкает огнями, а ты бежишь по лестнице, оставляя в машине на пассажирском сиденье свое приключение. С первых же шагов понимаешь – попал. Девишника здесь еще нет, а значит, они явятся в любую секунду .
Улица и… жена со стайкой приятельниц возле твоей машины рассматривают пассажирку. Смеха не слышно и ситуация на взводе.
- Привет народ! Дорогая, мне показалось, ты забыла деньги. – И на вопрос, мол, «А кто это там?» отвечаешь, - Попросили довезти секретаря – хочешь, я к вам позже приеду?
Он знал точно – не захотят – все-таки иной раз женщинам нужно остаться одним.
Ситуация вроде рулится, а значит остатки разбора – на потом
Темень-город-огни.
- Мы домой? - Голос немного расстроен – все правильно – с женатиками так всегда …
Но он-то всегда свободен.
- Нас ждет праздник! – азартный крик в ночь и та моргает огнями чуть веселей.
В те времена он уже знал – «быть или не быть» - решает все-таки женщина и маленький кусочек жизни за поздним ужином старался раскрасить как мог.
Она смеялась шуткам и смотрела как-то уже по-другому, а он в медляке вел беседу на опасной грани – окончательно понимая – ситуация работает на него.
Первый поцелуй возле подъезда принадлежал ей, равно как и призывное: «Зайдешь?»
Тепло губ и жаркое дыхание в чуть морозном воздухе.
Лифт. Пятый этаж направо. Двери.
Сумки-куртки-обувь валятся меж поцелуями на пол – у каждого бывал тот момент – «хоть потоп» - но завтра.
А завтра – вот оно и любая сказка все-таки – скоротечна.
Он так и остался верен своему «хоть в семь утра, но домой», а она в очередной раз «оценила» женатиков.
Рука на дальнем крае танцпола…
«Имя… Имя… Алена – слишком по-русски? Значит все-таки Аля? Альфира! – Всплывает чуть позабытое…»
Еще один призывный взмах точеной кисти… Он уже идет разлить девчонкам шампанское, прихватив бокалы из бара, а что будет после – не знает никто…
Ноябрь 2012 г. Иркутск