Собственность и власть – односущностные социальные образования (феномены), однокорневые слова. В украинском языке это, что называется, лежит на поверхности: власність і влада. У кого власність, у того й влада.
Собственность (как и власть) может быть общинной: протоистория (первобытный строй, протогосударственность, доклассовая общность); частной: предыстория (рабство-феодализм-капитализм, государственность, классовое общество); обобществленной: действительная история (действительный гуманизм, или, что есть то же самое: действительный коммунизм, постгосударственность [см. подробнее у Г.Б. Новикова - БН], бесклассовое общество).
И вот однажды в нашу жизнь, в теорию, в пропаганду, в практики, – как махновская тачанка, ворвалось: «разгосударствление».
Ну, помните же: перестройка, гласность, демократизация, «больше социализма, товарищи»…
Рыжий завлаб с бегающими глазками торговца краденым с плеядой таких же отмороженных и «освободившихся от условностей», полностью отвязанных «чикагских мальчиков в розовых (или все-таки голубых?) штанишках»: всех этих задорновых, явлинских, гайдаров etc. соединили свою алчную и подлую энергию с тлей образца бурбулисы, шахраи, турчиновы, тимошенки, рыбачуки, нечаевы, хакамады и пр. предысторические номады и … понеслась душа в рай. Начался грандиозный хапок. Названный: «приватизация». Который очень скоро в народе был назван «прихватизация». Разумеется, это, хотя и хлесткий, но все же – эвфемизм. В лексике уголовного права, – а все без исключения, что деялось, начиная с 1985 г. и деется в нашей стране до сегодняшнего дня, адекватно может, – и должно, и будет – быть описано и объяснено исключительно и единственно в этой и такой лексике, называется очень просто. Но со вкусом: хищение в особо крупных размерах.
Назвали же этот хапок очень временные «хозяева жизни» – «разгосударствление». Назвали, предварительно оседлав все ветки государственной власти, прибрав к рукам агитпроп и в первую очередь – СМИ, мгновенно превращенные в СМДИ (средства массовой дезинформации). Разумеется, разом был сломан процесс становления народовластия, набиравший силу в СССР, были возвращены институты единовластия (президентство) и фиговый листок его ограничения: парламентаризм и т.н. независимая судебная власть.
Однако же, говоря «единовластие», не следует ни на секунду забывать, что и короля, и царя, и президента во все времена играло (и нынче играет) – окружение. Вернее сказать: узкий круг ограниченных лиц. Свита. Челядь. Семья. Закулисье. Ну, помните же: у кого собственность, у того и власть.
Поэтому козлы (вернее, бараны, ведущие отару на забой) типа горбачевых, ельциных, ландсбергисов, снегуров, кравчуков, ющенок, гавелов, саакашвилли и прочих квасневских – это… Ну, словом, козлы, они козлы и есть. И что о них говорить? Народный суд скажет. Он же, как известно – самый гуманный суд в мире.
…Мы же нынче и здесь – о другом. О разгосударствлении как симулякре обобществления. О разгосударствлении как синониме экспроприации. Хапка, сиречь грабежа. А почему стал возможным хапок? Да именно потому, что симулякр. Что – объективированная видимость. Что форма превращенная. Передернутая, – крапленая, – карта в руках по-своему искуссных катал, ловко переставленный наперсток в руках не менее ловких политических и идеологических наперсточников позволили объективные процессы утверждения действительных субъектов собственности и власти: вовлечение в них каждого, многих и всех как субъектностей, как творцов; как участников и субъектов недеформированных отношений собственности и власти (управления и организации) и т.п.; позволила осуществить откат всех этих, набиравших силу объективных процессов становления действительного гуманизма и обретения им формы практической всеобщности …на исходные рубежи предыстории. Раб – рабовладелец. Крепостной – крепостник. Пролетарий – буржуа. К восстановлению дихотомии. Контроверзы. Антагонизма.
Вы скажете: так это же все уже было! Так ведь в этом же все и дело. Трудно выполнить просьбу: «роди меня, мама, обратно»… Ну, т.е. догадываетесь, чем, и, самое главное: как быстро все это закончится?
Догадываетесь. Ибо человечество уже достаточно давно – знает. На уровне сущности. На уровне закона. А закон – это «необходимость, схваченная мыслью» [Г.В.Ф. Гегель]. В данном случае – историческая необходимость. Необходимость. Ну, и кто, а, самое главное: как, собирается ее «обойти»?