Немного ныло тело, болели ноги. Открыв глаза, я ничего не увидела. Только кромешная тьма. Я умерла? Где я? Что со мной? Все же мне было больно, может это значит, что я жива. Где же мы, что будет? Безумный страх оковал ледяными цепями все тело. Неудачный побег. Что теперь преступники сделают с нами? Шанс, мы были так близки к свободе. Проехала бы только одна машина, немного удачи! Мы бы выбрались! Столько сил, и все впустую.
Где-то на потолке раздался треск, включилась та самая унылая лампочка. Мы все еще были в подвале. Нас не связали, а просто бросили сюда и закрыли дверь. Но это пока, потом приедут другие. Вместе они решат, что делать с нами. Теперь даже пошевелиться было страшно. Обрыскав глазами комнату, я увидела Бориса. Он навзничь лежал на матрасе. А его лицо было разбито и в крови. Рваная рубашка, кровь на воротнике, и странно выгнутая рука. Что случилось?!
Я подползла к мужчине. Слезы мешали дышать, но надо было перебороть себя. Рука Бориса была сломана, разбита губа, синяки и, кажется, сломан нос. Закрыв рот руками, от ужаса, я пыталась успокоиться. Что тогда произошло? Я ничего не помню! Тело болело, но все было в порядке. Зачем они его так?!
Собираясь с духом, мыслями, отвагой, со всем, что у меня было, я пыталась вспомнить, как оказывать первую помощь. На самом деле, в школе по «ОБЖ» у меня было отлично. Я помнила тогда все очень хорошо. Но когда перед тобой живой человек, а у тебя трясутся от страха руки. Разве можно что-то сообразить?! Я даже не думала о мелочах, я просто не могла вспомнить, что надо делать при переломе. Столько эмоций, так страшно, и как тут поймешь, что делать? Пыталась вспомнить страницы из учебника, хоть что-то. Собраться, главное быть спокойным. Надо помочь ему.
Осмотрев внимательней руку, я заметила, что рука неестественно изогнута в предплечье, образовалась гематома, оттек. Перелом был закрытый. Что же надо сделать? Так… Главное успокоиться и вспомнить. Надо наложить шину, но у меня ничего не было. Бандиты забрали даже куртку, после нашего побега. Здесь было холодно, но это не было важно. Разорвала рукава кофты. Вспомнив о забытом, уже затупленном ноже, бросилась к матрасу и вытащила его оттуда. Теперь я смогу наложить шину. Согнув руку в локте, аккуратно начала забинтовывать кисть. «Нужно бинтовать от периферии к центру» - вспомнила я из учебника. Забинтовывая повязкой руку, прижала ее к телу. Пальцы не хотели сгибаться и разгибаться, но приходилось работать ими. Я наложила шину, закрепила повязкой, оставив пальцы, чтобы видеть кровообращение. Все было сделано, можно выдохнуть.
Я не знала, что теперь будет. Бандиты не спускались к нам, не приносили еды, не выводили в туалет. Эти твари скинули нам пластмассовый горшок. Я нашла его, когда оглядывала подвал.
Очень хотелось вцепиться в глотку этим нелюдям, которые избили моего друга. Борис пришел в себя и улыбнулся. Первое, что он сделал. Здоровой рукой он взъерошил мне волосы и сказал: «Все хорошо будет, спасибо тебе за помощь». Это было как-то глупо, но ободряюще.
Так прошло какое-то время, теперь сложно было считать хотя бы примерные промежутки. Хотелось есть и пить. Иногда бандиты открывали двери и прямо с лестницы бросали нам бутылки с водой и пакет с хлебом. Твари!
Борис, не смотря, на неудачу не потерял веру в лучшее. Все время говорил мне, что нас найдут. Я не понимала его оптимизма, но верила ему. Мне хотелось верить во что-то лучшее, нежели ждать смерти. Мужчина не давал мне загрустить и впасть в уныние, почти как в самом начале. Я видела, он во что-то верил и ждал. Но не понимала чего, спрашивать не хотела, раз сокамерник не рассказывал, значит, не хотел. Друг верил и ждал, и я верила в это. В любом случае пока у нас было время. Преступники еще не пришли, или что-то другое их задержало, но пока мы были в подвале и живы. Это была какая-то устоявшееся реальность и стабильность. Она не радовала нас, но и не огорчала. Приходилось вновь ждать и бояться следующего мгновения. Ведь преступники могли ворваться и забрать наши жизни. Они снова зависели от бандитов. Побег не удался.