Живи, так как будто кто-то есть!
В который раз читаю очередную статью Петра Петрова с ощущением, что он снова вызывает меня на дуэль. У многих читателей, даже, сложилось мнение, что я являюсь непримиримым оппонентом Петрова, чуть ли ни врагом с другой стороны баррикады. Спешу всех разуверить в этом.
Скорее у нас с Петром враги общие: это те тоталитарные либералы - западники, которые с наглой настойчивостью пытаются сделать нас, так называемыми, грамотными потребителями, по англосакским постмодернистским меркам. Превращения человека в потребителя, на самом деле означает его падение, а не подъем по эволюционной лестнице.
Это понимает Петр Петров, это понимает Дорифор, это понимают многие мыслящие люди! Идеология строительства на Земле грядущего потребительского рая силами радикальных либералов становится опасной для человеческого достоинства и самой жизни.
Мой визави справедливо сетует : «Об А.Зиновьеве толком даже не знают. Но зато наслышаны о каком-нибудь Фукуяме, дурачившим публику концом истории и продолжающем как ни в чем не бывало вещать о либеральной демократии». Сам поражаюсь наивности нашей читающей публики! При желании не так трудно увидеть, что Зиновьев это замечательный ученый и литератор, а Фукуяма пропагандист- имитатор.
Александр Зиновьев, много сделал для разоблачения несостоятельности подобных «философов», предупреждал и об опасности радикальных либерально-демократических лозунгов, для всего человечества, а для России особенно. Социолог и сатирик Зиновьев еще в перестроечные годы предсказывал, что либеральные капиталистические реформы не приведут страну в рыночную экономику западного образца, а породят лишь жалкую на него карикатуру. Сегодня большинство из нас выступают как невольные единомышленники выдающегося ученого.
Но Петр Петров, почему-то присваивает талантливому литератору и ученому Александру Зиновьеву звание «величайшего мыслителя, каких редко рождает земля». На каком основании? Предполагается, что читателя могут убедить в этом некоторые цитаты писателя. «Ведь, что делают с нами, с русскими, нас вычеркивают из истории, вычеркивают великие русские открытия…». Или о наших богачах, которые превратились «в гнусных тварей, пожирающих блага и охраняющих свои привилегии». Для многих, думается, достаточно и этих двух фраз, чтобы согласиться признать человека сказавшие эти слова «величайшим мыслителем».
А, вот, следующая цитата уже для более продвинутых: «Зла человечеству западная цивилизация причинила в тысячи раз больше, чем коммунизм». По нескромности своей, я отношу себя к этим продвинутым, поэтому почти готов согласиться с поэтом. Почему я называю поэтом знаменитого логика, социолога и сатирика? Потому, что ученый бы сказал, по-другому: «Зла человечеству западная цивилизация принесла не меньше, чем коммунизм». Конечно, как математик, он мог бы как-то сравнить это зло в цифрах, измерить размеры ущерба… Но сказать « в тысячи раз», согласитесь, может только поэт.
Для единомышленников Петрова, мечтающих о возрождения марксизма и коммунистической идеи мои придирки не убедительны, вера в светлое будущее позволяет, даже радоваться, поэтическому преувеличению «в тысячи раз»!!! Они готовы аплодировать эмоционально увлекающемуся социологу.
Они готовы даже забыть, что Александр Зиновьев, в юности террорист собиравшийся стрелять в Сталина, а в зрелые годы выслан из СССР за сатирическое обличение советской действительности. Петр Петров, наверное, лукавит, когда пишет, об «описании существующих изъянов». Такая формулировка предполагает, что к марксистско-ленинской идеологии, как таковой, наш вечный революционер относился положительно.
Но Зиновьев неоднократно заявляет в своих интервью : « Марксистско-ленинская идеология ускорила гибель СССР». Правда в других случаях, заявляет, что эта идеология не имела никакого значения в СССР, что ее мало кто знал и т.д. Себя при этом называет романтическим коммунистом, не отказываясь называть свой романтизм утопическим. Петру Петрову, разделяющему идеологию антимарксиста Зиновьева, в таком случае придется признать себя сторонником Утопии, что я и утверждал в статье «Вперед к назад к победе коммунизма!»
Вообще, писатель парадоксалист часто противоречил сам себе и порой здравому смыслу, иногда отказывался, даже, признавать последние научные открытия. Постоянную верность хранил лишь «к отдельному государству», самому себе.
Грустно на него смотреть, когда, старый человек, соревнуясь с инквизицией, на своих последних лекциях рассказывает, как он пытался образумить современных физиков «проповедующих мракобесные идеи о разной скорости времени в различных пространствах».
«Я им говорю время – это время, прошлое уже никогда не будет, будущего еще нет, а они меня не слушают, формулы пишут на доске, не нужны мне ваши формулы мне логики достаточно». Дальше «величайший мыслитель» сетует, что новые модные научные идеи ведут к феодальному Средневековью, к признанию религии и Бога. «Какой позор! Ученые начинают говорить о жизни после смерти, я им говорю, что смерть это прекращение жизни, неужели вы не знаете значения этого слова, это же простая логика, я вам докажу при помощи простой логики, нужно лишь знать значение слова…»
Когда поклонники называют Зиновьева философом, можно предположить, что они полагаются, при этом, на провозглашенный им принцип – «истина любой ценой» Сам же «философ» говорит о себе, что он всего лишь продукт своего времени, продукт революции. Мне кажется, что наш герой не понимал себя до конца. С одной стороны он действительно «продукт революции» сохранивший преданность юношеским идеалам коммунизма.
Но ведь коммунистическая идея, как и противоположная ей либеральная, по определению, действительно гениального мыслителя Николая Бердяева, являются «позитивными теориями прогресса – религией грядущего земного бога, Антихриста». Но Зиновьев, как ученый проповедовал теорию регресса, он не верил в победу коммунизма в мире! Как наблюдательный социолог, научившийся логическим скальпелем вскрывать язвы всех идеологических «измов» он пессимистически относился к коварным посулам Антихриста в виде грядущего либерального или коммунистического рая.
Но почему он называл себя романтическим коммунистом? Иммануил Кант утверждал, что человеку с рождением от Бога дается врожденное нравственное чувство. Стремление к социальной справедливости, тоже нравственное чувство. Если ты растешь в атмосфере религии, пусть и ложной, которая социальную справедливость провозглашает главным догматическим постулатом, если эта религия объявляет человека богом, выше которого ничего нет, чистый сердцем человек вполне может остаться в плену, горячим юношеским сердцем, усвоенных идей.
Нравственное чувство дается человеку Богом, предполагать, что оно может возникнуть само по себе, значить верить в самую неправдоподобную версию, которая несовместима, даже, с элементарным здравым смыслом и логикой. Очевидно, логик Зиновьев это ощущал, но слепая вера в существование особого научного мировоззрения, якобы имеющего власть запрещать всякую мистику, сыграла с ним злую шутку. Родилось очередное парадоксальное суждение, что нужно жить, так как будто кто- то сверху наблюдает за тобой и этому наблюдателю известны не только твои поступки, но и мысли.
Все вроде правильно, и если убрать неуместное «как будто», а «кто-то» заменить словом Бог, то каждый христианин согласится. А вот атеисту жить «как будто», кто-то есть, опираясь на свою же гипотезу что никого нет, очень трудно сохранять нравственный императив. В этом смысле можно признать Александра Зиновьева человеком вполне уникальным. Удалось ли ему так прожить жизнь, знает только верховный Наблюдатель.
Виктор Дорифор.