После душного степного августа, прохладный сентябрь казался благодатью.
Люди высыпали на улицы, сизые сумерки растеклись дымкой, пряча в себе лёгкие намёки жеманной романтики.
Одним таким вечером, в парке под каштанами сидели двое, расслабленно беседуя и поглядывая на прохожих. Высокий молодой человек курил через мундштук, а пожилая женщина с чуть усталым лицом отмечала что-то в записной книжке.
- Напрасно стараетесь,- юноша насмешливо поглядел на книжку,- мы тоже работаем, и люди принимают наши дары чаще и легче, чем ваши.
- Ах, оставьте вашу демагогию,- женщина поправила очки и окинула взглядом аллею,- принимают ваши подарки глупцы, которые не понимают им цену. Расплачиваясь потом всю оставшуюся жизнь.
Молодой человек расхохотался, выпустив изо рта облако дыма. В его зелёных глазах заплясали золотые искорки.
- Кто из нас занимается демагогией? Вы сейчас ударитесь в обычные нравоучения. Вспомните преподобную Нравственность, Доброту… Любовь ещё приплетёте.
- Именно любовь,- женщина убрала книжку в сумочку, сняла очки и посмотрела на юношу взглядом старого учителя,- уж силу любви даже ваша контора признаёт и пытается использовать в своих целях. Не понимая, что любовь сама по себе несёт свет и делает человека устойчивей к вашей деятельности.
- Хотите пари?- юноша указал на пару, показавшуюся в конце аллеи,- вон идут два любящих сердца,- при слове «любящих» его чувственные губы скривились, словно произнесли что-то гадкое,- но их любовь не подкреплена ничем, кроме самой любви, она как карточный домик, пых, ветер подул и нет её.
- Ложь,- женщина протянула руку,- настоящую любовь невозможно разрушить, ей не требуется дополнительный фундамент, кроме себя самой.
- Гуд,- молодой человек пожал протянутую руку,- на интерес?
- На интерес.
Облако густого дыма прокатилось по аллее, догнав влюблённых и накрыв их с головой.
Девушка вскинулась и вдруг посмотрела на своего парня совсем другими глазами.
Почему-то её начала раздражать его скромность, немногословность, неброская одежда,
она с тоской подумала о горячих южных морях, на которых ещё не была, о сверкающих магазинах, о том, что, оставшись с ним, она откажется от множества прекрасных вещей, коими пестрит жизнь.
- Извини, мне пора,- она выдернула руку из его ладони и почти бегом ушла по аллее прочь, к метро.
Три телефонных звонка, взгляд хищницы в зеркале, подведённый ярким гримом, и тусовка,
на которой симпатичный, высокий с пронзительным взглядом зелёных с искрами глаз, пообещал бросить к её ногам всё. Чёрный бархат ночей накрыл алые простыни, а она впервые в жизни купалась в роскоши.
- Ты будешь моей женой?
Она остановилась и обвела затуманенным взглядом белый песок и полосу прибоя. Симпатичный и богатый, усмехаясь, протягивал ей маленькую коробочку, но его обаятельная улыбка веяла холодом. Она попыталась оглянуться и осмыслить прошедшие дни, но перед глазами стояло только пёстрое пятно, словно десятки тюбиков с красками слили в одну миску. Из этой мешанины впечатлений на неё с укором смотрел он.
- Извини, я не могу. Это всё неправильно.
Белый песок взметнулся дымом и растаял. По аллее пронёсся прохладный ветерок, унося с собой нахлынувшие грёзы.
- Что это было со мной?- спросила она сама у себя, прижимаясь к его тёплому и родному плечу.
Женщина на скамейке одобрительно улыбнулась, морщинки в уголках глаз и рта разгладились, словно кто-то отмотал назад десять лет. Молодой человек ссутулился, с недоумением смотря на погасшую сигарету. Остатки дыма остались на его волосах кое-где пробившейся сединой.
- Что и требовалось доказать. Всегда грубая сила. Сбить человека с ног соблазнами, надеясь на слабину в душе.
- Признаю, сработано грубо.
- Вы подрастеряли форму. Хотите ещё попытку?
Мужчина побледнел от злости и сделал в воздухе замысловатый жест рукой.
Визг тормозов и глухой удар. Аллея превратилась в белый больничный коридор, а врач, старательно отводя глаза, буднично говорил, говорил, говорил, пересыпая речь медицинскими терминами.
- Самое главное, что у неё повреждён позвоночник. Мы сделали всё, что смогли, но вряд ли она сможет когда-либо снова ходить.
Её израненное тело прикрывали простыни. Он сидел рядом и глотал редкие слезинки под тиканье аппаратов, отстукивавших её пульс. Его точил страх. Страх, что все планы на совместную жизнь намотаются на ось инвалидного кресла. Не будет ничего, кроме тоски по упущенным возможностям, и она, ещё пару часов назад самая красивая на свете, повиснет на нём камнем.
Он вдруг резко встал и попятился к двери. Страх вцепился короедом в самое нутро, нашёптывая оттуда: «Зачем обоим заживо хоронить себя? Кому от этого станет легче?». Он притворил дверь и побрёл по коридору.
За стойкой на него подняла глаза немолодая и очень строгая на вид женщина.
- Уже уходите?
Он поймал своё отражение в дымчатых стёклах её очков, на секунду увидев своё испуганное лицо, и страх замер.
- Нет. Я хотел предупредить вас, что останусь на ночь.
Стыд. Стыд за своё малодушие раздавил страх, как жука. Ему показалось, что женщина за стойкой кивнула головой и очень тепло улыбнулась ему. Он развернулся и пошёл обратно.
«Я - мужчина. Я обещал быть ей опорой и защитой. Ведь я люблю её»
Белые больничные стены изогнулись и истаяли, обернувшись аллеей парка. Он обнаружил, что идёт с Ней под руку, а спустя один удар сердца всё произошедшее изгладилось из его памяти.
Они поравнялись со скамейкой, с которой высокий мужчина лет сорока с перекошенным от ярости лицом встал и преградил им дорогу.
На аллее заметно потемнело, пахнуло погребом, старым и сырым.
- Я очень не люблю проигрывать,- прошипел мужчина и бросил под ноги влюблённым скомканный платок.
В ту же секунду девушка вскрикнула, и юноша с ужасом увидел, как её тело съёжилось, одежда упала на асфальт и из-под неё вылезла маленькая зелёная ящерка. Повинуясь бездумному порыву, юноша наклонился и ловким движением поймал рептилию, осторожно сжав маленькое тельце в руках. Острые зубки впились ему в палец, ящерица забилась, больно царапая ладони, а прямо над ухом юноши женский голос произнёс:«Только не выпускай».
Он сделал ладони домиком, и прижал их к груди. Три удара сердца, и его ладони оплела длинная змея. Её голова закачалась перед его лицом, и юноша ясно увидел капли яда на клыках в распахнутой пасти, но только сильнее сжал руки. Наваждение упало резко, как занавес, они стояли под руки, а мужчина перед ними постарел, прямо на глазах густые волосы стали совсем седыми, лицо избороздили морщины, а глаза словно выцвели, став жёлтыми, как у кота.
- Да будьте вы прокляты, упрямцы!- старик сорвал с руки кольцо, блеснувшее алым отблеском, и юноша встал перед девушкой высоким стройным деревом. Истерический смех старика сорвался на визг, и ствол объял огонь. Девушка отшатнулась, от жара казалось начал плавиться асфальт, но будто кто-то прикоснулся к ней сзади, а тихий голос произнёс: «Сейчас всё и решится. Отступишь – потеряешь его навсегда». Закрыв глаза, девушка с отчаянным криком бросилась в огонь, прижавшись к обугленному стволу. Казалось прошла вечность, но никакой дикой боли не последовало. Она осторожно открыла глаза. Молодые люди стояли обнявшись посреди аллеи. Небо совсем потемнело, и проглянули первые звёзды. Фонари зажглись и отбрасывали кольца тёплого света на дорожку.
- Что это было?- прошептала девушка.
- Испытание,- со скамейки поднялась женщина лет тридцати, потрясающе красивая, словно озарявшая своей доброй улыбкой всё вокруг,- иногда случается так, что жизнь подбрасывает нам испытания, и людям приходиться выбирать между, как бы это не звучало тривиально, добром и злом.
- А тот, другой?- спросил юноша
- О нём не беспокойтесь, он очень крупно проигрался сегодня и не скоро сможет приступить к своим обязанностям,- женщина повертела в руках тусклое, будто обугленное кольцо,
а потом забросила его в кусты,- а вы должны помнить о том, что выбирая неправильно, вы даёте таким как он власть над собой, над окружающими вас людьми.
- А как нам узнать, что мы выбираем неправильно?
- О, не беспокойтесь, мои герои, сердце подскажет, раз подсказало правильно сегодня, значит и потом справится,- ответила женщина, надела на нос нелепые очки с дымчатыми стёклами и растворилась в полумраке.