Честь и слава борцам с коррупцией! ФСБ не сидит, сложа руки. Выявляют, проверяют, выводят на чистую воду! С ними соревнуются прокуратура, Следственный Комитет.
После того, как «запахло жареным», сами власти назначают ревизии и комиссии, а борцы бодро реагируют!
И мы слышим: такая-то бывшая вип-персона лишилась места за такие-то злоупотребления. Отправили в отставку. Уволили. Даже, – о Боже! – уголовное дело возбудили!
Обыватель-государственник облегчённо вздыхает: вот она, борьба с коррупцией, идёт!
Невиданное досель самобичевание власти: не досмотрел, не усмотрел воров у себя под носом – тебя враз уволили от должности! Как и полагается в цивилизованном либеральном обществе.
Но всё же кому-то отчего-то удручённо кажется, что это бесполезно и, как любят выражаться, контрпродуктивно. Говоря по-простому, просто вредно.
Почему? А потому. Чиновник, усвоивший, что за злоупотребление его отставят, что делает? Перестаёт тащить и отжимать? Извините! - он будет стараться поскорее злоупотребить, чтобы успеть. Хапнуть так хапнуть, пока не выгнали. Что мы и наблюдаем повсеместно и постоянно.
У нас угроза увольнения только увеличивает воровство и взятки!
Теперь пора озвучить непопулярное в «цивилизованном» обществе мнение: единственная угроза, которая может остановить коррупцию - это реальная угроза жизни. Если чиновник будет жить под гильотиной расстрела или дамокловым мечом запредельного реального срока с реальной конфискацией - воровать ему расхочется.
Это хорошо понимал тов. Сталин и эффективно использовал, сменяя генерации чиновников.
Вторым критическим фактором были репрессии по отношению к семье. Семья осуждённого чиновника должна лишаться, как выражались на Лубянке, «прав состояния».
Только-только разучились воровать, – на тебе: не прав был тов. Сталин.
Не секрет, что большинство наших чиновников – истовые семьянины. Воруют не только для себя, а «ради семьи». Надо ублажить жену, и не одну, обустроить детей, внуков. Лучше всего – семейный бизнес. Каждому надо дать банк, или строительую компанию, на худой конец - инвестфонд. А с детками часто случаются проблемы, так как вырастают они почему-то моральными или социальными инвалидами, на великие дела непригодными. Вот и стараются папики, рвутся напропалую к бюджетам и финансовым потокам. Эта добрая традиция началась при Брежневской эпохе, но сегодняшнего масштаба тогда трудно было даже вообразить.
Несомненно, в общей части уголовного права напечатано, что может быть осуждён и наказан только субъект преступления. Но если закон не действует - его надо менять, и менять именно так, чтобы он действовал.
Придётся, конечно, выйти из Совета Европы и прочих контор, которые учат нас жить. Трудный вариант, он потребует верных спецслужб. И спецслужб, обеспечивающих верность верных спецслужб.
А вообще-то альтернатива таким нелиберальным методам есть. Согласиться с тем, что есть, т.е. с тотальной прихватизацией государства и его мародёрским растаскиванием. Тогда даже никого увольнять не надо. Люди с богатым жизненным опытом в России говорят: «Не надо чиновников менять, эти уже нажрались, а новые придут голодные, начнут выжимать с новой силой».
При родовых муках демократии в Европе присутствовал один умный человек, - Монтескьё. Так вот, он тогда уже вывел, что несущий принцип демократии - это добродетель, несущий принцип монархии - честь, а тирании - страх.
Какая у нас добродетель, нам известно: тяни, что плохо лежит. Люди идут в чиновники для единой цели – хапнуть и замутить свой бизнес. А иначе зачем туда идти?
Итак, добродетели у нас нет. Остаётся честь. Вы о чём это? Честь - это когда человек мог застрелиться от бесчестья и позора. А сегодня может ли быть какой-такой позор? Позор сегодня - не иметь денег. Всё же прочее «плюнь в глаза - божья роса». Уличили в воровстве - ну и что, с кем не бывает? А соврать - все врут, никто ничего другого и не ждёт.
Как ни крути – в остатке страх, тот самый вульгарный шкурный страх, и за себя, и за семью. Только на страхе у нас можно основать некий порядок.
Сталинизм получается? Ну да, он самый, родимый. Собственно, он когда-то и возник, вопреки марксистскому учению, для единственной цели, - остановить распад и сохранить страну. Эту задачу он выполнил. Так ли, сяк ли, на костях и на крови, но к 50-м годам наша страна стала индустриальной сверхдержавой.
"Живите тыщу лет, товарищ Сталин,
И пусть в тайге придется сдохнуть мне,
Я верю - будет чугуна и стали
На душу населения вполне!"
Может, пора уже как-то где-то найти добродетель или, на худой конец, вернуть честь?
Но не надо это никому, генерация заменена дегенерацией. Для обратного процесса нужно возрождение духовных начал, но они, увы, объявлены атавизмом для «цивилизации».