Быстрый Нож он же Шукас чувствовал себя уставшим. Его сильное стройное тело мерно покачивалось в такт движениям лошади. Мышцы ныли, глаза слипались, и ему отчаянно хотелось улечься где-нибудь под деревом и соснуть. Но, как всегда, даже такое простое желание было неосуществимо, потому что он опаздывал к назначенному сроку. Он шел навстречу каравану из Сент-Луиса.
Было ранее утро. Тьма неохотно отступала во впадины между холмами и пряталась под развесистыми ветвями дубов. Вставало солнце, и становилось жарко. Достигнув гребня холма, Шукас придержал коня и окинул взглядом зыбкую в волнах теплого воздуха холмистую равнину, открывшуюся перед ним.
Хоть он и не встретил никого по дороге, но: «береженого Бог бережет», – так подумал он и положил руку на приклад своего «спрингфилда». Он внимательно вслушивался в тишину, пытаясь понять, что же заставляло срабатывать его первобытный инстинкт.
Шукас быстро нашел хорошую позицию, откуда мог держать под прицелом простор на три сотни ярдов. Он спешился, привязал лошадь в низине, а сам устроился на вершине. Достал из подсумка вяленое мясо и, отрезая кусочки возле губ ножом, позавтракал, не сводя с глаз от равнины, на которой по его расчетам должен был появиться караван.
Так просидел он целый день.
Когда стемнело, его начали одолевать сомнения, не разминулся ли он
с караваном. Но убедившись в том, что признаков недавнего присутствия людей в месте, где он ожидал прибытия каравана, нет, и не было, решил остаться здесь до утра.
С наступлением ночи поднялся ветер и, словно долгий вздох, прошелестел по прерии. Этот вздох перешел в невнятное бормотание, и вскоре весь бесконечный простор, прежде чем погрузиться в зловещее безмолвие, словно проснулся, издавая какие-то невнятные жалобы, неумолчный ропот и тихие стоны. Порой Шукасу чудилось, будто он слышит далекие оклики или чей-то шепот прямо над ухом. В тишине, воцарявшейся после каждого порыва ветра, ему слышался скрип фургона, глухой стук копыт или обрывки речи, он напрягал слух, но вот уже новый порыв ветра разнес и разметал их по прерии. От напряжения мысли его заволокло туманом, как недавно глаза, ослепленные солнцем, и странное оцепенение разлилось по телу. Голова его то и дело клонилась на грудь…
Он рано проснулся и, бросив взгляд на простор, заметил какую-то темную полосу, надвигавшуюся в сгустках тумана вместе с рассветом. Мгновение он не мог признаться в своих мыслях даже самому себе. Это был караван. Судя по быстроте движения, люди ехали всю ночь и торопились устроить привал.
Караван приближался крупной рысью, и показался Шукасу хорошо снаряженным.
«Через полчаса они будут здесь», – подумал он, и начал готовиться к встрече. Взглянув еще раз в сторону, он вдруг заметил, что по какой-то непонятной причине караван вдруг переменил направление и вместо того, чтобы ехать прямо свернул влево, а через десять минут вообще исчез из виду, не дойдя полторы мили до него. Шукас провожал глазами медленно удаляющиеся фургоны, все еще не понимая причины изменения караваном направления. Комок подкатил к горлу, но Шукас проглотил его и снова овладел собой, потом вскочил на лошадь и галопом поскакал вслед за ним.
Когда он нагнал караван и почти поравнялся с ним, то заметил, что силуэты трех верховых ехавших впереди, как-то изменились.
Всадники остановились. Остановился и Шукас.
«Что же они? Почему не подъедут ближе»? – подумал он.
Вдруг впереди одного из них озарила ослепительная вспышка света и над головой Шукаса просвистела пуля. Это был ружейный выстрел. Всадники дали понять Шукасу, что его приближение не желательно. Тогда Шукас жестами стал подавать знаки, указывая на свои мирные намерения.
Один из всадников оторвался от других и снова во весь опор помчался вперед. Он приближался, могучий, большой, грозный. Вдруг он стремительно вскинул руку, предупреждая остальных; и голос его, звонко разнесся по прерии:
–Это индеец! Боже правый!
Еще мгновение – и всадник осадил коня перед Шукасом. Остальные также приблизились к нему.
– Эй! В чем дело? Ты откуда взялся? – спросил громила с большой головой на языке жестов.
– Меня наняли встретить этот караван, – сказал Шукас на хорошем английском, приведя тем самым в изумление братию подъехавших к нему мужчин.
Всадники переглянулись между собой.
–Ты что-то путаешь приятель. Какой караван? – сказал большеголовый.
– Караван из Сент-Луиса, – ответил Шукас.
– Ну да, этот караван следует из Сент-Луиса, но о том, что его должен встретить англо-говорящий краснокожий, я впервые слышу, – говорил громила.
– Куда вы направляетесь? – интересовался Шукас, проявляя настойчивость.
– На юг, в Рейнджпоинт. Эти люди купили там землю.
– Землю? Там нет свободной земли, – поправил собеседника Шукас.
–Ты почем знаешь, краснокожий?
– Живу я там, – ответил Шукас.
–Так ты говоришь, тебя наняли? – спросил все тот же с большой головой.
Шукас кивнул.
– Кто тебя нанял?
– Вам, не все ли равно? – ответил Шукас.
– Хорошо, хорошо. Не хочешь не говори. Мы следопыты умеем хранить тайну о тех, кто нас нанимает, – молвил, улыбаясь большеголовый. – Тогда может, соизволишь объяснить, кого ты встречаешь?
– Мисс Руфь Аддерли, – сказал Шукас, – она, насколько мне известно, должна следовать этим караваном.
Мужчины насторожились и искоса начали поглядывать друг на друга.
–Ты, наверное, будешь, следопыт по прозвищу Башка? – сказал Шукас.
Должно быть, того так прозвали в шутку. Но под меховой шапкой действительно скрывалась огромных размеров черепная коробка.
– Все так, – ответил проводник. – А твое имя как?
– Шукас.
–Ты, Шукас!? – заинтриговано спросил Башка.
– Да, – ответил Шукас.
– Много слышал о тебе, – твердо произнес Башка.
– И мне кое-что говорит твое имя, – пояснил Шукас.
– Тогда присоединяйся к нам, будем завтракать, – сказал Башка. – У меня отличный кофе.
– Благодарю за приглашение, – сказал Шукас, – но я хотел бы поговорить с мисс Аддерли.
– Она уехала, – молвил Башка, – сожалею приятель.
– Мне сказали, что проводник, то есть ты, Башка, осведомлен о том, что мисс Аддерли должны встретить, – пояснил Шукас.
– Ее и встретили, два дня назад, люди ее папаши, – развязано произнес Башка.
–Кто они? – почувствовав неладное, спросил Шукас. – Откуда?
– Послушай, приятель, – сказал Башка, – мне нет дела до тех людей. Мне заплатили, чтобы я привел караван в Рейнджпоинт.
–В какую сторону они поехали? – продолжал расспрашивать Шукас.
– Кажется на запад, – безразлично произнес Башка.
– И это могут подтвердить все, – настырничал Шукас, глазами указывая на стоящие в колонну фургоны.
– Ты мне не доверяешь? – тихо произнес Башка.
Шукас тронул лошадь шагом и направился к близстоящему фургону.
Подельники Башки мгновенно выхватили свои «Шарлевили» (модификация пистолетов того времени), пытаясь остановить поползновения Шукаса.
– Не стоит джентльмены, – остановил их Башка, – еще успеете нафаршировать этого дерзкого краснокожего свинцом.
«Странно», – подумал Шукас. Ему стало понятно лишь то, что Руфь Аддерли исчезла вместе с фургоном. Но ведь фургон не иголка. По следу его можно будет отыскать. Оставалось только найти место, откуда фургон покинул караван.
Внимание Шукаса привлекла повозка Лорны Синклер, и как только он к ней подъехал, чтобы поговорить с женщиной, сидевшей на козлах, то наперерез сразу же подскочил Башка.
– Эй, миссис Синклер, – гаркнул Башка, – погоняйте своих чертовых волов, не стопорите ход!
Лорна догадывалась, что появление этого странного индейца, связано именно с Руфью, и уже собиралась при его приближении каким-то образом сообщить на свой страх и риск, то, что знала. Но приближение Башки, помешало ей сделать это, и она стеганула вожжами по крупу волов.
– Ладно, – сказал Шукас, – я уезжаю.
– Счастливого пути! – бросил ему вдогонку Башка. – Увидимся, приятель!
Шукас скрытно преследовал караван, до тех пор, пока Башка не распорядился устроить ночлег. Бешеный галоп лошадей, напор ночного ветра, сгущавшаяся темнота и фургоны, которые остановились неподалеку от озерца, похожие на хижины с горбатыми крышами, – все это казалось Шукасу лишь приятным и естественным завершением событий дня.
Подъехав к месту стоянки каравана, Шукас из укрытия в камышах наблюдал за фургонами, которые выстроились кольцом, словно заняли оборонительную позицию. Он бросил взгляд на фургон, рядом с которым пылал костер, и была установлена небольшая палатка, у которой суетилась женщина и дети.
В фургоне по всей вероятности была устроена спальня, а в палатке кухня. Дождавшись момента, когда в этом бивуаке угомонились и отошли ко сну дети этой женщины, а двое мальчишек отиравшихся возле нее направились к местам стоянок своих родителей, Шукас улучив момент, незаметно пробрался в палатку, в надежде повстречаться с женщиной.
Лорна Синклер, выкурила трубку и вошла в палатку.
– Не бойтесь, мэм, – шепотом произнес Шукас, наложив свою ладонь на губы Лорны. – Я могу говорить? – спросил он, глядя ей в глаза.
Лорна кивнула, и Шукас отпустил ладонь.
– Сегодня утром вы, что-то хотели сообщить мне, но вам помешали, – тихо молвил Шукас.
– Кто, вы? – спросила Лорна, глядя на него бегающими от волнения глазами.
– Я прибыл, чтобы встретить мисс Руфь Аддерли. Но в караване ее не оказалось.
– Почему я должна вам верить, мистер индеец? – робко произнесла Лорна.
Шукас пожал плечами, и тихо шепнул:
– Мне показалось, что вам известно, почему ее здесь нет.
– С чего вы взяли? – недоверчиво продолжала спрашивать Лорна.
– Глаза человека могут сказать гораздо больше, чем его язык, – пояснил Шукас в свойственной индейцу манере. – То, что нельзя сказать словами, можно сказать глазами.
– Экий вы проницательный, краснокожий? – отметила Лорна, явно помягчев. – Да, Руфь успела мне рассказать, что ее должен встретить индеец по имени…
–Шукас?
– Да, именно, Шукас, – уверенно молвила Лорна. – Я так понимаю, что это вы, мистер?
–Да, мэм.
– Моя повозка ехала рядом с повозкой мисс Аддерли и ее жениха, когда два дня назад, караван нагнал отряд всадников, – рассказывала Лорна,
– Жениха!? – удивленно переспросил Шукас.
– Ну, да жениха, она сама так его представляла, – не мене удивленно пояснила Лорна и перевела дыхание. – С ними был тот индеец, что напал на мисс Руфь у ручья в трех днях пути на север отсюда.
И Лорна в подробностях описала обстоятельства купания, стирки и встречи с индейцем, а также осмеяние этого инцидента со стороны проводника.
– Так вы говорите, если бы не вы, то индеец убил бы мисс Руфь, – уточнил Шукас.
– Возможно. Мне, во всяком случае, так показалось, – ответила женщина.
Она пригладила ладонью волосы и продолжила.
– Главный из тех людей, перекинулся с проводником парой-тройкой слов и подъехал к повозке мисс Руфь. Я слышала, как он сообщил ей, что имеет указание мистера Аддерли – отца мисс Руфь, сопроводить ее до асьенды в Арканзасе. Но Руфь, почему-то отнеслась к его предложению с недоверием. Тогда мужчина предоставил письмо якобы от ее отца. Но прочитав, Руфь, почему-то заявила, что не покинет караван, и продолжит путь вместе со всеми нами. Тогда, он указал ей, что она поступает опрометчиво и глупо. Он дал ей время хорошенько подумать, пока его люди будут завтракать. Удивительно, то, что за завтраком к незнакомцам присоединился жених мисс Руфь. Он все время улыбался и похлопывал главного по плечу.
–А мисс Руфь? – любопытствовал Шукас.
– Она, воспользовалась, казалось тем, что ее жених отвлекал внимание незнакомцев, и перебежала к моему фургону. Она рассказала, что до отправления каравана из Сент-Луиса отец прислал вестового с письмом, в котором, назидательно просил, ни в коем случае, чтобы не случилось, не покидать караван, не под каким предлогом, до тех пор, пока не явиться человек и не предъявит вот это.
Лорна достала из кармана блузы половину монеты, и продолжила:
– Руфь сунула ее мне и успела сказать, что такая же будет у индейца по имени Шукас, которого должен был прислать ее отец, на случай, если незнакомцы вырвут ее из каравана насильно, и ей не удастся с ним встретиться. Еще она сказала, что письмо не от отца, не его рука.
Шукас, неторопливо запустил руку в карман замшевой куртки и достал такую же половину монеты.
– А что было потом? Почему мисс Руфь все же согласилась с ними ехать? – поинтересовался Шукас.
–А, что ей оставалось делать, если они пригрозили. Их главный влепил ей пощечину. Двое мужчин бросились к ней на помощь, но незнакомцы, пристрелили их.
– А, что же ее жених? – невозмутимо поинтересовался Шукас.
– Странный он какой-то. Весьма странный, – задумчиво произнесла Лорна – Вступился ли он за Руфь, никто не видел. Потом, неизвестные затолкали мисс Руфь в фургон и, уехали в другую сторону, на запад. Куда дальше одному Богу известно. Башка же, с подельниками предупредил нас, мол, если мы не забудем то, что видели, то не доедем до Рейнджпоинта.
– Где это произошло?
– Башка называл то место «Логовом койотов».
– Позвольте мне вторую половинку, мэм – шепнул Шукас.
– Пожалуйста, – сказала Лорна шепотом, и протянула дольку монеты.
– Еще, мэм. Мне кажется, вас обманывают. Я имею ввиду ваше путешествие к Рейнджпоинту. Земли там заселены.
– Как заселены?
–Не все, конечно же. На болотах места достаточно. Но нужно возделывать гати. Боюсь, что вы вложили деньги уже в чью-то собственность. Кто вам посоветовал?
– Нам объяснили, что земли принадлежат мистеру Аддерли, и он готов их продать тому, кто согласиться поселиться на них, – объясняла Лорна. – Вот мы и дали задаток, взамен получив купчую. Нам сказали, что на месте нас встретят землемеры и отмеряют каждому соответственно по 150 акров. Если кому-то земля не понравиться,то деньги вернут.
– Аддерли принадлежат земли на Западе у форта Смит. Несколько плантаций у фактории Арканзас-Пост и асьенда в пятидесяти милях на север от Рейнджпоинта. Земли, вокруг его асьенды, в прошлом году им же розданы переселенцам в аренду.
–Что же нам делать, мистер Шукас?
–Следовать к Рейнджпоинту. Ни вы, ни я, убедить людей в обратном не сможем. Как доберетесь до места, отыщите асьенду Гарта и передайте миссис Гарт или ее мужу вот это, – и Шукас снял с шеи медальон, – они помогут вам.
– Спасибо, мистер Шукас. А что здесь написано?
– «Бог в каждом из нас», – пояснил Шукас.
– Эй! Лорна Синклер! – раздался мужской голос за пологом палатки. – Твои волы разбежались!
– О, боже! Этого еще не хватало!
И Лорна выскочила из палатки. Когда она вернулась, Шукаса в ней уже не было.
За сутки Шукас добрался до «Логова койота». Его внимание привлекли отчетливые следы фургона Руфи и множество следов подкованных лошадей. Внимательно исследовав местность, Шукас пришел к выводу, что лошади принадлежали военным. Пустившись по следу, он вышел к реке, притоку Арканзаса, где незнакомцы перегрузили содержимое фургона, на лошадей и вброд перешли реку. На том берегу отряд неизвестных похитителей Руфи устроил привал. Шукас вновь вернулся на ту сторону реки, где по его предположением должен был оставаться фургон.
За четверть мили от берега вверх по реке он обнаружил пустой и беспомощный остов фургона, без мулов и дышла, одиноко стоявший на фоне ослепительно яркого неба. Он весь был разбитый, без передних колес и осей, он словно рухнул на колени, уткнувшись носом в землю, как бык на бойне под ударом топора. Борта фургона сплошь были утыканы стрелами. «Куапо?!» – подумал Шукас, и принялся вновь осматривать примятую траву и почву около фургона. «Следы от пары мокасин, – размышлял он, – возможно индеец? Точно, индеец был один. Стрелы? Стрелы также принадлежат одному. Если бы здесь была группа индейцев, то стрелы были бы разные». Он знал, что каждый индейский воин имеет свои собственные стрелы, отличные от стрел другого. «Кому-то очень понадобилось изобразить нападение индейцев на фургон», – заключил он.
На земле валялось что-то похожее на кучу старого тряпья, из которой без всякой пощады было вырвано все великолепие жизни и казалось лишь отвратительным и нелепым. Брошенный фургон, был завален жестянками, всякими припасами, кастрюлями, сковородками, одеялами, одеждой, и все это валялось в беспорядке, как в зловонной мусорной куче. И из этой беспорядочной мешанины острый глаз следопыта выхватил испачканный подол ситцевого платья.
Шукас прыгнул в фургон и начал раскидывать мусор. «Боже правый»! – произнес он, и попятился, подняв помутневшие, но полные ярости глаза к беспощадному, улыбающемуся небу. На него смотрело желтое, словно восковое лицо женщины. «И скальп сняли»! – молвил Шукас.
Далее Шукас еще несколько дней шел по следу отряда неизвестных, просчитывая по оставленным следам их действия и планы. Он узнал среди белых людей Лиса Прерий, который почуял преследование, но никак не мог удостовериться, так как Шукас путал следы, что сбивало того с толку. Но коварный и хитрый Лис Прерий скоро исправил свою ошибку и, внимательно осмотрев деревья, понял, каким путем выудить из укрытия преследователя.
Он убедил подельников в необходимости поджечь прерию, в нескольких местах сразу, вокруг себя. Пламя вынудит того, кто прячется в зарослях показаться, вплотную приблизиться и сдаться им, или заживо сгореть.
Люди из отряда неизвестных по приказанию главного разошлись по разным направлениям и одновременно подожгли высокую траву.
Лето было засушливым, и сухая трава вспыхнула, как порох. Пламя охватило прерию и быстро побежало во все стороны, но все-таки не настолько быстро, чтобы в одно мгновение соединиться и образовать кольцо.
Шукас решил воспользоваться этим обстоятельством и выбраться, пока можно, из охваченного пожаром леса. Он бросился со всех ног в проход между двумя огненными стенами, которые надвигались справа и слева и грозили соединиться у него под ногами и над головой. Он задыхался от дыма, лошадь нервничала и пыталась вырваться, искры сыпались на нее со всех сторон, деревья трещали и со страшным грохотом валились на землю. Опустив лошадь, он стукнул ее по крупу, и та побежала, издавая ржание, прочь от огня. Лис Прерий радовались успеху своей хитрости, и высматривал появление визави.
Пожар разрастался, деревья пылали, прерия разливалась, как огненное море. Все небо было охвачено огненным заревом, и страшный ветер гнал пред собою пламя и дым. Огромные деревья горели, как маяки. Даже сами бандиты были несколько испуганы тем, что наделали. Отовсюду слышались крики и вопли, лошади вырвались и разбегались в разные стороны, люди бросались то туда, то сюда, хватая оружие, вьюки и седла без толку, как безумные, бегая в кругу пламени. Всякий кричал, всякий отдавал приказания, но никто не слушал их.
Между тем пламя приближалось, уничтожая все на своем пути. Густые клубы дыма и искр уже надвигались на Шукаса.
Невозмутимым оставался только лишь Лис Прерий. Он внимательно всматривался в бушующее марево, в надежде, казалось увидеть призрак.
Шукас заметил женщину, она стояла на коленях и горячо молилась. Рядом с ней метался мужчина. Он роптал на судьбу и жаловался на несправедливость Неба.
– Неужели же вы дадите нам сгореть, не сделав ни малейшей попытки спасти нас? – кричал этот мужчина, обращаясь по всей вероятности к хладнокровно стоявшему подле Лиса Прерий мужчине с ружьем.
Лис Прерий, что-то сказал главному, и они бросились к лошадям, которых удерживали другие.
– А мы прокричал мужчина?! Не бросайте нас, – умолял мужчина.
Женщина смирилась и молчала. Она поняла, что так нелепо суждено умереть ей, молодой и красивой.
– Прекрати истерику Иштван, твердо прикрикнула она на него, – будь мужчиной, наконец.
Мужчина, которого она называла Иштван, схватив ее за руки, обращался то к одному, то к другому человеку, прося их сделать, что-нибудь
Но они ничего решительно, хладнокровно вскочили на лошадей и вслед за Лисом Прерий скрылись в узком пространстве между стенами огня, покинув западню.
Как только неизвестные покинули заколдованный огненный круг и растворились за пламенем в гуще дыма, Шукас, откашливаясь, выскочил из укрытия, перепрыгнул через какие-то брошенные вьюки и подбежал к растерянным мужчине и хранившей самообладание женщине.
– Идите за мной! – крикнул Шукас, рукой показывая на клубы серого дыма охватившего кустарник.
– Кто вы? – спросил мужчина.
– Не все ли равно? Вам сейчас дороже спастись или удовлетворить любопытство? – сухо пояснил Шукас.
Увидев этого решительного человека, мужчина и женщина почувствовали, что он может спасти их. Эта надежда ободрила, и они были готовы беспрекословно повиноваться ему.
– Нужно вырвать траву вон в том месте, – сказал Шукас, указывая на кустарник, – огонь еще туда не добрался, потому что там видимо, журчал когда-то бочажок. И как можно скорее! Одному мне не справиться.
Все тотчас же принялись за дело.
– Вы, мистер, – бросил Шукас в отношении мужчины, – сбивайте пламя курткой. Пока мы с мисс будем ножами резать траву.
Шукас живо руководил, и сам работал вместе с ними.
– Скорее! Скорее! – то и дело кричал Шукас. Огонь приближается!
И они спешили изо всех сил.
Скоро трава на подступах к кустарнику была вырвана на расстоянии, достаточном чтобы проскользнуть между языками пламени человеку.
– Пригнитесь, мисс! – быстро сказал Шукас и ухватил женщину за руку, что протянуть ее через толщу огня.
– Я боюсь! – кричала она.
Шукас не раздумывая, рванул ее за собой и скрылся в дыму.
Через минуту он появился перед мужчиной, словно грешник, входящий в ад.
–Ну что же вы! Смелее! – крикнул Шукас и подтолкнул того в спину.
Женщина с восторгом и изумлением глядела на неожиданно явившегося к ним на помощь человека, когда им удалось вырваться из горнила пожарища. Он казался ей таким твердым и спокойным посреди окружающей опасности, как будто ему ничего не стоило справиться с грозным пламенем, надвигавшимся со всех сторон. Она не спускала с него глаз. Его голос, каждый жест, каждое движение казались ей необыкновенно продуманными.
– Вы спасли жизнь мне и моей невесте! – воскликнул мужчина. Не знаю, как даже отблагодарить вас!
– Не считайте себя обязанным мне, – отвечал Шукас. Помогая вам, я только исполнил свой долг.
– Кто вы? Как ваше имя? – спросила женщина.
Шукас, молча запустил руку в карман куртки, и достал две половинки монеты, вытянув ладонь перед собой.
– Это вы!? – молвила женщина, вытаращив в изумлении свои красивые глаза.
– Я, мисс Аддерли, – ответил Шукас.
Когда все успокоились после пережитых волнений, а Шукас отыскал в округе свою лошадь, Руфь и ее жених, наперебой рассказывали Шукасу о своих приключениях с момента похищения бандитами.
– Они все добивались от меня: где спрятано золото? – рассказывала Руфь, – которое я везу, мол, в фургоне. Я тысячу раз повторила, что ни какого золота со мной нет, ни в фургоне, ни в чемоданах. Они не верили, и их главный ударил меня.
– Извини, дорогая, но мне также хотелось тогда ударить тебя, – заявил жених Руфи, – потому, что мне казалось, что из-за твоего упрямства мы подвергаемся унижениям.
– Но теперь ты, убедился, что это не так? – молвила Руфь.
– Убедился? Нет, ты ошибаешься! Я еще ни в чем не убедился, прелесть моя! Мне многое еще не ясно!
– Что именно тебя смущает, Иштван? – нервничала Руфь.
– Где на самом деле то чертово золото? Кто этот краснокожий, – и он указал на Шукаса, – и почему он появился тогда, когда мы чуть не погибли? И вообще, почему о том, что он должен тебя встретить и, что прислан твоим отцом, я узнаю только сейчас, черт бы меня побрал!
– Не обращайте на Иштвана внимания, мистер Шукас, – виновато сказала Руфь. – Я действительно все это время держала его в неведении, потому что отец наказал в дороге даже с друзьями не быть откровенной.
– И, что же было дальше, мисс Руфь? – спокойно произнес Шукас.
– Эти люди, разворотили весь фургон, не оставив живого места. Потом появился индеец, он приволок труп какой-то женщины и забросил его в фургон, нашпиговал его стрелами, что-то сказал главному и рассмеялся. Нас посадили на мулов и погнали дальше словно скотов. Их главный – они называли его капитан, постоянно угрожал мне и предлагал быть благоразумной. Он говорил, если я не сообщу, куда подевалось золото, он отдаст меня сначала проводнику индейцу, кстати, этот индеец выслеживал меня однажды и напал возле ручья, во время остановки каравана, потом мол, когда краснокожий насытится, мной позабавятся его люди.
– Жалкий! Мерзкий извращенец! – негодовал Иштван. – При других обстоятельствах он поплатился бы у меня!
– Возможно случай предоставит вам еще возможность рассчитаться, мистер Маркиянович, – заметил Шукас, раскуривая трубку.
– Я право не знаю, о каком золоте, шла речь. Отец ничего не говорил, ни в письме, ни на словах, – добавила Руфь.
– Ну как же, прелесть моя? Ты по-прежнему ведешь себя, глупо перед нами. Прекрати лукавить, здесь все свои. Не правда ли, мистер Шукас?
– Почему вы не верите своей невесте, Иштван, позвольте мне вас так называть? – спросил Шукас.
– Потому, что она продолжает делать из меня дурака! – крикнул Маркиянович.
– Побойся Бога, Иштван, что ты такое говоришь! – возмутилась Руфь. – Какой смысл мне после всего пережитого лукавить перед тобой и нашим спасителем? Или тебя больше интересуют отцовские сокровища, нежели я?
– Прости! Прости, любимая! – лепетал Иштван заглаживая вину, – Ты же видишь как я терзаюсь, и не нахожу себе место. Мы столько пережили, ведь правда же, – и он сделал неудачную попытку поцеловать Руфь, на что та ответила ему пощечиной. – Все же дорогая, почему бы тебе не сказать правду, – не отступал Иштван, потирая щеку.
– Не нужно много слов, чтобы сказать правду, – тихо произнес Шукас и направился к лошади. Не ссорьтесь. Нам пора в путь. Мисс Руфь будет ехать верхом, а мы пойдем рядом.