К выходу на первый снег в этом сезоне я подготовился основательно. Надо было заменить вконец изодранные в прошлом сезоне лыжные ботинки и купить новые более современные крепления. Обойдя пару-тройку магазинов, я нашел приличные ботинки и крепления по приемлемой цене. В этот же вечер снял старые крепления с пластиковых лыж, заглушил деревянными пробками отверстия от шурупов и установил новые, норвежские, содрав кожу на ладони. Утром, немного повалявшись, не дождавшись, когда встанет супруга, встал, заварил кофе. Выпавший позавчера белый снег манил свежей белизной.
На пару с Муськой, попил кофе, она поела плавленый сыр, покончили с утренним моционом. Полил на подоконниках дачную розу, начинающие зацветать хризантемы, орхидею, наконец, дождался супруги. Выход в первый раз на снег без нее никак. Только она может найти трико, штаны с начесом, пояс на поясницу, чтоб не дуло, шапочку и лыжные перчатки, убранные с прошлого сезона. Надев все на себя, добавив манишку для шеи, выползаю с лыжами из подъезда.
Два знакомых бухарика с утра идут в магазин за пивом.
-Что, сезон открываешь?
-Открываю.
-Удачи тебе. Мы за твое здоровье подымем.
-Спасибо.
-Спасибо не булькает.
-Я с собой в лес деньги не беру, не зачем.
Наконец, отрываюсь от них, перехожу шоссе и вот он парк. В первый раз пришлось повозиться с новыми креплениями, чтобы вставить ботинки. На них не указано где Право, а где Лево. Одеваю наугад. Сзади, через дорогу перебегают еще любители покататься. Я одеваю палки, отталкиваюсь и ноги разъезжаются в стороны. Нет бы вовнутрь, а то в разные стороны. Меняю лыжи местами, и все равно левая тянет в сторону, налево. Сильнее отталкиваюсь и коньковым ходом по пешеходной тропинке пытаюсь оторваться от попутчиков сзади. Но впервые за много лет, ноги разъехались в стороны, руки, готовые обнять весь мир, раскинул в стороны и рухнул с размаху на уже довольно хорошо утоптанную за утро, тропинку. Ничего не сломав, и ничего не ушибив, но самое главное, с тем же веселым настроением подымаюсь и все-таки отрываюсь от молодых лыжников.
Лыжи под горку катят хорошо. Тропинка вьется между сосен и елей. Левая лыжа все время норовит уйти в сторону, пытаюсь ногу подворачивать вовнутрь. Обнять с ходу ель безболезненно не удастся. Молодежь, приближаясь, подгоняет сзади смехом и криками на ходу меж собой. Но выскочив на широкую аллею парка, уступаю дорогу, надо отдышаться. Здесь уже вовсю катаются любители свежего снега. Снегу выпало много, но лыжня еще не сформирована и моя левая постоянно съезжает с нее. Ерунда. Старое крепление тоже неудачно установил и левая смотрела налево, приноровился. И здесь попробуем. Конечно, неприятно, но не до такой степени, чтобы портить первый выход.
С аллеи сворачиваю на дорожку ведущую к пруду, тоже под горку и там почти до самого пруда на палках. Но лыжников еще мало, навстречу нет никого, как в полный сезон. Не доезжая до пруда, сворачиваю в лес. Это уже не парк. Сосны и ели вековые, большие. Первая передышка. Я здесь всегда останавливаюсь. На пруду лед еще не встал, поэтому рыбаки еще спят спокойно. В лесу снега чуть поменьше. На лыжне видна местами земля с хвойными иголками. Рядом из-под белого-белого снега торчит свежая зеленая ветка папоротника. Мелькнула мысль, взять ее с собой. Но удержался, еще кто-нибудь обратит внимание и порадуется.
Смотрю, навстречу с горочки осторожно съезжает, кто бы мог подумать – бабуля лет так под семьдесят, если не больше. А за ней, похоже, дочка, годков так, шестьдесят. Дедки уж померли давно, а эти в старость не верят, еще духорятся. И я не стал больше отдыхать, ноги дальше гонят, к ней, к сосне. Последний раз в апреле виделись, соскучился. А вот и молодежь моя утренняя, уже навстречу летят. Первые две, девчонки оказывается. Замыкающий парнишечка. У всех лица сосредоточенные, спортивные, круги наматывают. А мне торопиться некуда. Лыжня в гору, я пешком. Палками придерживаю, чтобы вниз не скатиться. Нет, устал все-таки.
Первый раз на лыжне всегда тяжеловато. Это не в кресле сидеть, телефонные кнопки подавливать, подчиненных по местам разгонять. Тут самому двигаться надо и никто не поможет. Опять отдыхаю. Тишина. Только в лесу можно насладиться тишиной горожанину. Ни машин, ни оголтелой музыки. Хотя, какой-то шорох все-таки есть. Поползень обследует ствол ели – шуршит. А вон и белочка по земле, по снегу стелется. Мордочкой тыкается в еще высокую траву, ищет что-то. Шишки-то вверху, на елях. Ан нет. Нашла шишку и здесь, схватила в зубы и в сторону. Сейчас на ель и шелушить начнет. Но тыкается в снег и оставляет шишку там, припрятала до времени. И краем глаза замечаю какое-то движение вверху, на ветвях сидит большая птица и внимательно смотрит за происходящим. Издалека похожа на дятла, такая же красочная. Но эта сидит на ветке, значит не дятел. Тоже запомнила место закладки. Кто первым воспользуется зимой?
А белочка скрылась за стволами деревьев, поэтому осторожно делаю пару скользков и опять стою. Она прыгает по земле из стороны в сторону, ищет шишки. Приближается ко мне. Стою не дыша. Вижу ее хорошо, метров пять не больше до нее. Глядишь, и на меня заберется. Но она резко останавливается, пристально смотрит на меня. Синих елок она не знает. Вскакивает на ближайшую ель и, распластавшись по стволу, еще раз внимательно смотрит на меня. Дымчато-серая шерстка почти сливается с корой ели, светло-коричневые кончики лап контрастируют на этом фоне. Стремительно делает виток вверх по стволу и выглядывает уже из-за ствола. Еще виток вверх и на ветке и опять на меня. Не понравился я ей, стремительно усвистала наверх и оттуда посыпалась снежная пыль. Эта дикая белочка. Парковые даже из рук пищу берут.
Тогда дальше, к встрече со старым другом или подружкой. Лыжня вьется вверх, поэтому дышится тяжеловато с непривычки. Хотя, какая может быть привычка на шестом десятке и лыжной прогулке два раза в неделю при температуре не больше десяти градусов? А таких градусов за зиму бывает, если мне память не изменяет, за прошлый лыжный сезон было не больше тринадцати.
А вот и подружка лесная моя. Ей на вид, лет так за сто, с гаком. Руками не обхватить. Она как раз у лыжни. Нынче еще никто к ней не подходил и я первый с ней здороваюсь:
-Привет. Как поживаешь? – и взгляд высоко вверх.
Совсем не изменилась после последней нашей с ней встречи. Прислонился плечом к шершавой коре, прислушался. Но идиллия тишины нарушена. Женские голоса, звонкие, громкие сбивают снег с веток елей и он сыпется вниз серебряной пылью. Дятел где-то рядом открыл свою мастерскую, стучит не переставая. Разве можно столько долбить?
Плечо замерзло, оперся рукой. И где-то там, далеко в глубине души затеплилась нега. Расслабляюсь, соединяюсь с аурой сосны, отдавая свою отрицательную энергию, накопленную за длинные осенние дни в борьбе с депрессией и меланхолией, освобождая место для энергии положительной, потому что впереди Новый год, год новых путешествий, новых впечатлений и радостей. И уже совсем окрыленный, отрываюсь от нее, поблагодарив на ходу, с новыми силами бреду в сторону дома. Но путь еще не близкий.
Еще крутой подъем на гору. Снег местами испещрен колесами внедорожников. Дорог им мало, по лесу носятся. Вижу куст, увешанный бутылками из-под пива, разбитыми остатками стеклянных горлышек и следы от пуль на банках, на ветвях. Покуражились ребятки, расстреливая из травматических пистолетов посуду после веселого хмельного застолья. Еще чуть дальше в лес и место второй остановки, перед затяжным подъемом. Тут всегда тишина. Даже собственное дыхание кажется слишком громким. Опираюсь на палки и успокаиваюсь. Сосновый воздух обволакивает меня миллиардами отрицательных ионов. Я медленно делаю глубокие вдохи, заполняя все закоулки легких сосновыми личинками.
Дальше опять длинный подъем к вершине холма, к телебашне. Было время, когда-то и я здесь работал. Поднимаясь сейчас к ней, всегда вспоминаю свои дежурства, ребят, с которыми работал и эфир, которым довелось рулить. Наконец, достигнув вершины, останавливаюсь перед великолепным открывающимся видом далеко вниз на крутой спуск, лес и пруд. Почти такой же вид, с такой же наклоненной одинокой сосной справа есть и на картине Шишкина “Лесные дали”, репродукция которой висит у меня на стене. Глядя на картину, я вспоминаю свой лес. Глядя на вид с холма, я ищу совпадения с картиной. Их много.
Ну, вот и все. Первый выход на первый снег закончился. Левая так и норовит увести влево. Коньковым ходом удобно, и на подъеме удобно. Но я, привыкший больше к классическому стилю, особенно при ходьбе по лесу, буду мучаться до тех пор, пока не сломаю лыжи уже из-за излишнего количества отверстий под крепления. А что остается делать? Хотя жена, на мою жалобу на левую лыжу, пояснила, что не в лыжах дело, а может быть в ноге. Но она явно не права, во всяком случае пока.
Ноябрь 2012 г.